А ёлка росла у забора, её ещё дед заприметил: Колючий зелёный заморыш, не выше, чем маленький Петя. И дед ей придумал названье, (ведь мало ли ёлок на свете?), И ёлочка стала Еланьей, и выросла выше, чем Петя. С тех пор Новый Год без Еланьи не мыслили. Как же иначе? Её наряжали заранее, подарки под ветками пряча. Дружил с нею Петя и летом, (под лапами – царство из хвои), Рассказывал ёлке секреты… А деда – не стало весною… Еланья стояла, молчала, вздыхала зелёной макушкой, И, вроде бы, тоже скучала и плакала серой кукушкой. В тот год Петя наш простудился в конце декабря, вот обидно! И, видимо, проговорился, что жаль, мол, Еланьи не видно… И прямо под праздничный ужин – в гирляндах, игрушках и свечках, – Принёс её папа со стужи, поставил на кухне, где печка. А Петя вдруг горько заплакал… и праздник хрустальный разбился… Снег таял на лапах и капал, и в лужах глубоких копился. Когда же затихли все звуки и месяц завис над трубою, Пришёл Дед Мороз с бородою, и в дедовом старом тулупе. Спросил: «Ну, какое желанье, Петянь, у тебя на примете?» «Чтоб только живая Еланья росла…» – отвечал ему Петя. «Рубить – не растить! – замечает ему Дед волшебный в ответ, Седой бородою качает, – Возьми-ка покуда конфет…» А летом, порою весёлой, пошёл Петя мимо пенёчка, И видит – макушкой зелёной кивает Еланьина дочка. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
