*

 

Дивизия Галичина с боями брала город Лемберг.

Через сутки, после тяжелых боев враг отступил, побросав танки и орудия.

По старинным мощенным брусчаткой улицам брели нескончаемые колонны пленных в неопрятных грязно зеленых гимнастерках с красными звездами на пилотках. Они стыдливо опускали глаза в землю, а мальчишки кидали в них камнями.

Красивые молодые солдаты с трезубцами на кокардах срывали с домов ненавистные всем красные флаги и вывески с советской аббревиатурой.

Годы оккупации закончились. Над ратушей вновь развевается желто-голубой прапор- символ свободы и независимости.

Жители города все вышли на улицы и цветами встречают освободителей. Девушки выбегают из толпы и целуют браво марширующих бойцов народной армии. Следом идут колонны танков с белыми крестами на броне. Офицеры на башнях танков приветливо машут руками и раздают воздушные поцелуи.

Солдаты вермахта остановив мотоциклы раздают окружившим их детям шоколадки и конфеты, которыми набиты их походные ранцы.

На площадях многолюдно, звучат бандуры и танцуют гопак…

 

Президент закончил читать сценарий, снял очки и положил на стол рядом с глиняным кувшинчиком домашнего меда.

-Дюже гарно! Это будет хороший, нужный народу фильм. Поручите это самому талантливому режиссеру, который правильно осветит события. Вот этот, который снял фильм о фальсификации выборов. Как его, э..

-Василь Дергун.

-Да, точно! Это наш человек. Настоящий борец с тоталитарной системой и сторонник демократии. Выделите необходимую сумму денег из фонда развития демократии от нашего английского друга.

Человек, сидевший напротив президента, молча кивнул, взял в руки липкую от меда папку и тихо удалился.

**

-Хватит пить, хватит..,ты слышишь Василь!

Человек, в строгом сером костюме, тряс за плечо, сидящего за письменным столом и тупо смотрящего на наполненный до краев фужер коньяка, известного режиссера- постановщика Василя Дергуна.

-А-а! Это ты избранник народный! Что- то давно не звонил, забыли меня, соратники! Василь повернул свое небритое, помятое лицо в сторону гостя. Ему еще не было и пятидесяти, но выглядел уже стариком.

 

- Ну и где идеалы революции!? Растащили по норам, разворовали.. Бла! Василь попытался встать, но покачнулся и рухнул обратно в кресло. – Так-сяк, наперекосяк! Дотакались, бла!

 

- Ну а че ты хотел! И вообще, как ты хотел. Ты думаешь, я врал тогда. Нет, я не врал. Я так думал и хотел, чтобы хорошо было. Всем! Понимаешь…. Всеем!. Мало одному не врать, надо чтобы и другие не врали.

Гость говорил, пристально глядя в глаза Василя, ровным и уверенным голосом.

 

Василь махнул рукой и отпил из фужера.- Сцуки! Не могли поделить власть. Бабу послушали! Что она вам всем полизать дала!? Все опять вернулось на круг, бандиты страной правят.

 

- Ещё не все так плохо, Василь. Обратного пути не будет, народ с нами. Люди видят, что мы идем к Европе, жизнь становиться лучше, мы много добились, нас признали и…

 

- Чего вы, бла добились. Голодомора!? Про голод вспомнили, теперь вся страна отмечать голодомор будет? Это что ли? Ты на часы свои посмотри! Кивнул Василь в сторону правой руки гостя. – Да они дороже комбайна будут! Никто не поверит вам!

 

- Я не за этим приехал, чтоб с тобой отношения выяснять. Революция не закончилась, а только начинается.

Я к тебе по государственному делу, по поручению Администрации Президента.

 

-АдминиСрации, бла!

 

- Ты не паясничай, а прямо скажи: ты с нами или как..? На даче своей живешь и живи! Отдыхай, набирайся творческих сил. Только не стреляйся двумя пулями, Маяковский. У вас тут в Конче-Заспе традиция, помнишь, небось!? Мы все повязаны, понял, урод!

 

Василь одним глотком допил коньяк, поморщился. Потом щелкнул зажигалкой и затянулся дымом.

- Ты, Алексей Андреевич, прости меня. Нервы ни к черту, бла! Не так все представлялось!

Присаживайся! Он указал на стоящее рядом большое из черной кожи кресло. Я слушаю!

 

Гость продолжал стоять, как будто не услышал приглашения.

- Ты знаешь позицию нашей партии и президента в отношении евроинтеграции, членства в НАТО и о признании ветеранов Украинской освободительной армии, как борцов за освобождение Украины. Так вот!

Нами было принято решении о целесообразности показать правду о войне. Нужен хороший фильм, в котором будет показана борьба за независимость украинской повстанческой армией и ее роль в национально- освободительном движении Украины. Снять наложенное ярмо советского режима и донести до людей ее позитивное значение, так сказать.

Сценарий уже написан и утвержден, на самом высоком уровне. И он кинул на стол толстую папку в кожаном переплете.

- И кто написал эту….мм-м.. сценарий?

- Ян Пивень. Он был допущен к архивам КГБ и лично беседовал с участниками УПА. Ознакомься и сообщи мне о своем решении не поздней четверга. У тебя есть время. В финансах ты не ограничен. Павильоны и актеров отберешь сам. Тебе будет оказано содействие на всех уровнях.

 

-Интересное предложение! Таких условий для моих фильмов не было никогда. А может лучше экранизировать Шевченко или «Войну и мир»?

 

-Хватит болтать, ты не на ток-шоу! Слушай внимательно! Для батальных сцен можно использовать военно-патриотические клубы разных направленностей. Я связывался с эстонцами, как их э-э… Путь Эрны. Еще в России и у нас фанатов полно, готовая массовка. В этих клубах своя амуниция и техника. С ними проблем не будет. Заодно и игру свою проведут на халяву. Они это любят. Игру, в смысле.

Мне лично, все это пох..й, но слишком многое поставлено на карту! И тут не может быть осечки. Момент истины. Сделаешь как надо, будет тебе и Чехов с Гоголем и Гамлет с Карениной!

 

Алексей Андреевич поднялся, и не прощаясь, направился к выходу. Он был уверен, что уже получил согласие.

 

Василь подошел к окну и увидел с высоты второго этажа, как гость садиться в черный и громадный, похожий танк, автомобиль.

-Голодомор, бла, вспомнили! Сцуки! Зрадники!

Он подошел к буфету, где стояла фотография. На оранжевом фоне флагов стояли счастливые люди, которые были связаны одной идеей и целью. В группе известных людей, стояли рядом Василь и Алексей Андреевич. Они улыбались, их глаза искрились счастьем. Глаза победителей.

Он наполнил фужер коньяком и рухнул в кресло.

Полтора года назад, но как будто столетье.

 

***

«Самым важным для нас из искусств является кино»-, сказал В.И. Ленин.

Он, наверно, посмотрел хороший фильм и поэтому так сказал. Хотя, откуда тогда могли быть хорошие фильмы.

А сказал, то он правильно.

Ведь, когда смотришь кино, то не надо думать. Сидишь себе в кинотеатре, или лежишь на диване перед телевизором, и смотришь.

Ты же видишь своими глазами, как люди, ну актеры, что-то говорят, делают, воюют или влюбляются. И человек проникается происходящим, и воспринимает все как реальность. Можно заставить с помощью кино или телевидения, поверить людей в самое невероятное. Например, все знают, что фашисты во время войны убивали мирное население, разрушали города, сжигали деревни, угоняли в рабство и заключали в концлагеря миллионы, ни в чем не повинных людей.

Все это, мы знаем по книгам, рассказам очевидцев, из множества фильмов. И это все, уже не вызывает сомнений, чтобы понимать, что все немцы воевавшие с нами, преступники и захватчики.

Но если, кто- то снимет фильм, где будет показан немецкий офицер, который спасает из горящего дома русскую девочку. И вообще, покажут, что немецким солдатам военных лет, не чужды добродетель и простые понятные всем чувства любви и сострадания.

Когда, угощая шоколадкой белорусского мальчугана среди сгоревшей деревни, он улыбается, вспоминая своих детей, вы уже понимаете, что он тоже нормальный человек.

А когда вы это поняли, то уже не можете его ненавидеть. И вот, зритель уже может сказать при случае: фашисты конечно захватчики и циничные убийцы, но ведь и среди них были нормальные люди.

Вот таким приемом, с помощью самого массового искусства, можно перевернуть любые взгляды или хотя бы поколебать их у зрителей. С помощью зрения человек воспринимает почти девяносто процентов информации, которая откладывается в сознании или подсознании и формирует его взгляды и отношение к происходящим событиям. Верю тому, что видел своими глазами.

****

 

По пыльной дороге тернопольщины, со стороны железнодорожной станции районного центра, двигалась немецкая военная моторизированная колонна.

Впереди два мотоцикла с пулеметчиками в черных касках, а следом, камуфлированные крашеной фанерой под бронетранспортеры, три уазика.

На броне первой машины сидел солдат рейха и играл на губной гармошке мотив из Лили Марлен. Он в точности копировал фашиста из немецкой архивной хроники времен войны.

Двадцать молодых, крепких парней, облаченных в форму вермахта сороковых годов, направлялись на съемки фильма, суть которого их мало волновала.

Было интересно само действие. Им нравилась немецкая форма, традиции и чувствовать себя солдатами вермахта.

Впереди была игра, с такими же ребятами, только в форме бойцов красной армии.

У каждого свои жизненные ценности.

По договоренности с организаторами военно-патриотической игры, к ним на станции присоединились пять парней, одетых в серые мундиры с трезубцами на кокардах, но уже немного пьяных.

Вооружены они были макетами карабинов и двигались в хвосте колонны, на камуфлированном под Мерседес ГАЗ-51.

Одетый в черную форму обер-летейнанта СС Серега Тыкин, сидел на броне, курил траву и сверялся на планшете с картой местности. Он был самым старшим по званию в отряде и руководил мероприятием.

До места сбора оставалось километров десять.

– До темноты успеем! Хорошо то как! По условиям организаторов съемок фильма, им оплачивались расходы на дорогу, питание и выдавался неплохой гонорар за массовку. Все складывалось очень даже хорошо.

 

Проезжая мимо стоявших на остановке местных жителей, фашисты начинали играть во всю. Они размахивали автоматами и кричали:

-Geben den Deutschen Soldaten Weg frei!

-Madchen mogen Sie die Deutschen Soldaten?

-Der Ruhm den Deutschen Soldaten!

 

Люди, стоявшие на обочине, с ужасом смотрели на них и крестились. Все боялись поверить в реальность происходящего. Настоящие фашисты.

-Где же милиция!? Звучало из толпы.

-Это что натовцы?

- Да не, то кино снимают!

 

Возле придорожного ларька, мотоциклисты остановились и кинулись покупать пиво. Продавец, остолбенев, лепетал:

-Прошу пан, прошу…!

Эсэсовцы, кинув на прилавок деньги, подхватили ящики с пивом.

-Гуд, гуд!

Он так и стоял, вытаращив глаза и не смея прикоснуться к оставленным на прилавке деньгам, с иностранной надписью euro.

Машины остановились, и немцы высыпали наружу. Громко смеясь и горланя, они с удовольствием пили прохладное черниговское пиво, аккуратно ставя пустые бутылки обратно в пластмассовый ящик.

-За победу! За фюрера! Зик!

-Хай!

 

Минут через десять, опорожнив все бутылки и мочевые пузыри, в придорожных кустах, колонна запылила дальше, на восток.

*****

 

Населенный пункт, с названием Синяки, включало в себя двадцать покосившихся домов. Половина из которых, уже какой год стояли заколоченными.

Молодежь давно покинула деревню в поисках работы и лучшей жизни. Только старики и несколько спившихся мужиков, видимо, чьих то внуков, оставались доживать свой век, в этом некогда благодатном месте.

Самой главной достопримечательностью деревни и местом встреч, был коммерческий ларек Бени Циклера.

Здесь продавалась дешевая водка «Горилка особливая», сигареты «Прима», а также сахар, жвачка и зачем- то презервативы.

В основном, необходимый жителям товар, Беня привозил под заказ с предоплатой.

Ларек работал круглосуточно всю неделю, после получения пенсий жителями, а потом закрывался, в связи с их неплатежеспособностью

Бене шел уже восьмой десяток. Жена Циля умерла, несколько лет назад.

Жители, со свойственной им ментальностью, разумеется, ненавидели и завидовали его предприимчивости, на ровном месте получать прибыль. Но это, не мешало им с заискиванием просить в долг бутылку водки или сигарет.

В долг Беня уже давно не давал.

Каждый месяц, с присущей ему аккуратностью, Беня ездил в банк, который находился в райцентре и переводил деньги односельчан на счет дочери, которая жила, разумеется, в Израиле.

Покидать родину, на которой он так много отмучился и долго отсидел, Беня не собирался. Кардинально менять свою жизнь, было не в его характере. Обычно, его жизнь меняло государство.

 

******

Колонна проехала мимо покосившегося дорожного знака, на синем фоне, которого можно было прочитать белыми буквами название - Синяки.

Замыкающая машина пронзительно засигналила, подавая знак бедствия.

Серега поднял вверх правую руку и колонна остановилась.

К нему подбежал водитель трезубцев.

-Нам потрибна зупинка. Двигун перегрился. За годину зробимо, та пойидэмо дали. Почэкайтэ!

-Добре! В тон ему, ответил Серега и уже громче скомандовал своим ребятам.

-Привал на час! Осмотреть машины и привести форму в порядок. Мы солдаты вермахта, а не банда батьки Махно.

И добавил на немецком

- Officieren kommen hier!

Солдаты заглушили двигатели и расположились на отдых.

Двое трезубцев, с пустым ведром, направились к ближнему дому деревни.

-Пойду я с ними! Узнаю, что за ребята и осмотрюсь! Вскочил с земли Андрей из Твери.

-Давай, только людей не пугай!

Серега был занят, смешивал табак с травой и предвкушал кайф.

-Недолго, там!

-Яволь! Щелкнул каблуками Андрей.

Они уже не первый год собирались вместе на реконструкциях событий войны. И были, в своем хобби, настоящими фашистами.

Сергей Тыкин работал и жил в Москве. Занимал должность ведущего топ менеджера в нефтяной компании, а в свободное время читал литературу о войне и мемуары солдат рейха в оригинале.

Периодически единомышленники созванивались, и проводили сборы за городом, приезжая на джипах и переодеваясь в шитую по заказу амуницию.

*******

 

-Андрей! Ефрейтор!

-Петро!

-Миха!

Ребята пожали руки.

-Что там у вас, радиатор закипел? Поинтересовался Андрей.

- Да! Машина старая, надо воды долить, а то заклинит двигун.

Они постучали в двери деревянной хаты. За окном слышалось работающее радио.

-Кто-то есть дома! Сказал Миха. – Эй, хозяин, открывай! И он забарабанил кулаком в дверь.

********

У Хмары не было семьи. Он жил один, на краю деревни, в брошенном много лет назад хозяевами доме. Для своих восьмидесяти лет, он еще не плохо держался, хотя жизнь изрядно потрепала.

Сразу после войны, он был арестован в родных Струях сотрудниками НКВД, и приговорен судом, как участник украинской повстанческой армии, к двадцати пяти годам лагерей. Все его участие, состояло в уходе за немецкими лошадьми и кормежкой сторожевых собак.

Отсидев от звонка до звонка, Хмара остался без семьи и родных. Он перебирался из села в село родной земли и брался за любую работу: скотника, рабочего, сторожа, пока не осел в Синяках. Последние годы он жил тем, что охранял яблоневый сад.

Революцию в стране, он встретил с радостью и надеждой. Ездил в столицу поддержать демократию и следил за новостями последних политических событий по радио.

Нынешнего президента, он считал ангелом, посланным на землю вершить справедливость.

 

*********

 

Стук в дверь разбудил Хмару. Кого это черт принес? Он поднялся и зашаркал к дверям.

Открыв филенчатую дверь, он остолбенел от неожиданности.

На пороге стояли его однополчане и улыбались, а за ними маячила фигура немецкого унтер-офицера.

-Здорово, дед! Что, своих не признаешь? Или ты из бывших партийцев?

У Хмары в голове что- то щелкнуло и перевернулось. Вот оно, свершилось!

-Наши! Хлопцы, заходите в хату! Неужели дождались!?

- Нам воды бы набрать! Где у тебя колодец?

-Вон, в огороде! Да вы заходите, расскажите.

Миха пошел за водой, а остальные прошли в избу и сели за пустой стол.

В огороде он увидел привязанный к штакетнику медный провод. Миха отвязал его и спрятал в карман. Гривен десять можно получить! Прикидывал он в уме.

 

**********

 

-Что, дед, а самогонкой не угостишь освободителей? Спросил Петро.

-А ну, хлопцы, айда за мной! Пошли жидов раскулачивать, хватит им нашу кровь сосать.

И вся компания направилась к магазину Бени Циклера.

Хмара коршуном влетел на крыльцо и ногой ударил в дверь. Дверь распахнулась, вырвав с шурупами небольшой шпингалет.

В это время, Беня сидел перед кассой и пересчитывал деньги, готовясь отвезти их завтра в банк.

Дверь с треском распахнулась, и он увидел вооруженных людей в форме.

-Налоговая! Сердце Бени упало в желудок. Он своей еврейской душой чувствовал, что когда- нибудь это случиться, и опять придется менять уже вроде устоявшуюся жизнь на тюремные нары. Поэтому, он безропотно встал и положил на прилавок, только что пересчитанные, деньги. Откуда- то появился Хмара и схватил Беню за грудки

-Что, сволочь жидовская! Насосался нашей кровушки!? Хлопцы, тащите его в погреб, а лучше сразу расстрелять.

Хмара вытащил Беню из магазина, запихнул в сарай и подпер дверь вилами.

Живым зажарю, пархатого! Ууу! Дурел от власти Хмара.

Новая власть складывала водку и консервы в пакеты. Они уже вошли в роль. Оглядев улицу, Хмара увидел двух мужичков, которые с интересом наблюдали за происходящим в магазине.

-И до вас очередь дойдет, коммуняки! Висеть на столбах будете!

Зря он это сказал.

Третьего свидетеля он не заметил. Тот лежал в траве, но видел все происходящее в магазине Бени. Этот человек был сильно пьян, но мозг его работал. Он знал, что от немцев хорошего ждать нельзя, они всегда несут смерть. Поэтому он принял такую позу, ну очень неестественную. Лег, вывернул руки, а ноги поджал к животу. Ну, как будто мертвый лежит, и что с него взять. Открыв глаза, он увидел летевший высоко в небе самолет, который оставлял за собой длинный белый след. Надо как-то предупредить всех о том, что фашисты в деревне, думал он. Если я подам сигнал, ну пошевелю рукой как- то особенно, то летчик увидит и сообщит на землю об опасности. И сюда приедут наши танки и прогонят немцев, а меня наградят и покажут по телевизору. Вот так он думал, пока не заснул в своей мертвой позе. Никто же не догадается, что он притворился.

 

Но двое других свидетелей, были не настолько пьяны, и были оскорблены высказываниями Хмары до глубины души. Этот ничтожный предатель угрожает им, ветеранам войны и коммунистам.

Недолго думая, они побежали к своим домам и достали охотничьи ружья. Враг был на родной земле, а спасать родину было их долгом, не смотря на уже преклонные годы. Приказав бабам спрятаться в погребе, мужики зарядили свои ружья самой крупной дробью и начали обсуждать план атаки.

Помощи ждать было неоткуда. Единственный телефон не работал уже больше года, так как провода сняли и сдали в металлолом.

Бойцы умело приготовили три коктейля Молотова, израсходовав несколько литров, припасенного для мотоцикла, бензина и бутылки из-под «горилки особливой».

Крадясь вдоль заборов и кустов, они подошли к дому Хмары.

Из открытого окна были слышны громкие голоса и смех. Захватчики праздновали победу принесенными из магазина трофеями.

-Вы окружены! Сдавайтесь.

Петро выглянул из окна и увидел двух мужиков в телогрейках, с ружьями на перевес.

-А, партизаны! Засмеялся Петро. Занимайте оборону.

Захватчики высунули из окна стволы и начали стрелять. Они вели очень интенсивную стрельбу, так что слюни летели от выстрелов.

Но через минуту, они своими пьяными мозгами поняли, что ответный огонь, хоть и редкий, но от наличников отлетают щепки. Стреляли боевыми патронами, и это была не игра.

Хлопцы выскочили в двери, и пригнувшись, петляя, побежали в сторону ожидавших их колонны.

Наступающие деды, с криком ура, начали преследовать противника, на ходу перезаряжая ружья.

Увидев превосходящие силы противника, деды вообще вошли в раж.

С криком: за родину, за Сталина! Они открыли стрельбу по бронетранспортерам.

От брошенного коктейля, загорелся первый бронетранспортер.

-Горит! Как фанерный! Получай фашист! И он пальнул из двух стволов в сторону метавшихся вокруг машин фашистов.

Сообразив, что это не игра и пощады не будет, фашисты, и повстанцы бросились наутек к реке.

-Ура-а! Неслось в спину убегающих солдат вермахта.

Добежав до реки, немцы бросились в нее, чтобы спастись от неминуемой смерти, бросая автоматы и походные ранцы.

В сводках Информбюро можно было бы передать: части Красной Армии вступив в открытый бой с превосходящими силами противника, уничтожили его оборону, обратили в бегство и освободили населенный пункт Синяки!

 

Переправившись через реку, наголову разбитые части вермахта, оказались в окружении. С другой стороны реки, по полю, двигался танк Т-34 с красной звездой на башне, а за ним цепи пехотинцев.

Увидев в бинокль развернувшуюся у реки битву, командир принял решение о наступлении на немецкие войска. На танке была включена цифровая камера, и перестроившись в боевой порядок, подразделение пошло в атаку.

Мокрых фашистов разоружали и сажали на корточки возле танка. Они пытались объяснить, что партизаны стреляли боевыми и это не игра, но солдаты красноармейцы смеялись и не слушали их.

К командиру подошел один из дедов, и вскинув руку к козырьку, по военному доложил.

-Товарищ командир, враг уничтожен, бронетехника горит! Старший сержант Коваленко.

-Благодарю за службу! Объявляю, всем участникам операции, благодарность.

Со стороны реки послышались крики и ругань. Все повернулись на шум. Несколько человек, из местных жителей, среди которых были и женщины, вели упирающегося, со связанными руками, Хмару.

Хмара упал на колени, и жалобно скулил, прося пощады.

Старший дед доложил командиру:

-Это предатель и пособник фашистов. Что с ним делать?

Тот еле сдерживая смех, строгим голосом сказал: Расстрелять.

- Патронов на него жалко. Лучше повесить, эту мразь!

Односельчане накинули петлю на шею, теряющего сознание Хмары, а другой конец привязали к дулу танка.

Второй дед подошел к механику, который, высунувшись из водительского люка с широко открытыми глазами смотрел на этот спектакль, и попросил: Сынок, ты повыше вздерни этого предателя и провези по деревни.

Тут для участников киносъемок стало доходить, что старики не шутят и всерьёз собираются привести приговор в исполнение. Чтоб как-то разрядить обстановку командир обратился к ним:

-Отставить вешать! Мы доставим его в штаб, и будем судить трибуналом, по закону военного времени. Развяжите и уведите его!-, приказал он обступившим Хмару бойцам.

Солдаты повели, обмочившегося от страха, Хмару к грузовику с амуницией.

 

К вечеру, массовка в полном составе прибыла на место проведения съемок

А освобожденный Беня, напоил своих спасителей «горилкой особливой» в долг, что для него было нелегко, так как нарушало его главный жизненный принцип.

 

***********

 

-Бред, какой- то!

Алексей Андреевич досмотрел только что смонтированный, на одной из частных студий, фильм. Отснятые материалы передал ему Василь Дергун, незадолго до своей скоропостижной смерти. Сбросился ночью с моста. Свидетелей не было. В кармане была найдена записка: Жизнь дерьмо». Печально, конечно, но очень кстати.

Алексей Андреевич закурил и вышел на балкон. Из его лондонской квартиры открывался чудесный вид на подернутую дымкой Темзу.

-Неплохо бы показать его по BCI через спутник на следующей неделе, как раз перед подписанием договора с участием Президента о поставке газа.