Продолжение.

Начало:

 

Ты пишешь вдруг о любви, angelo mio. Забавно даже.

Ты утверждаешь, что все, что происходило с нами – это была любовь.

А потом ты вот так поступила, и теперь ты и сама не рада. И опять упреки и претензии.

Если бы ты знала, в какое я впадаю недоумение по данному поводу.

Какая-то странная форма любви… нечто марсианское, я бы сказал.

 

Я, моя бесценная кошечка, не люблю, когда ко мне по утрам с глупостями пристают. Кто бы не приставал , хоть даже сам монарх, например - не люблю. Ну,и ты сама это знаешь. За три года наших частых встреч, наверное, убедилась.

А тут вот пристают, да еще разговоры там затевают – о политике, или об искусстве. Или еще о чем-нибудь. Очень таком же высоком, вроде любви… Как будто я – эксперт какой-то.

И это – не фамилия имеется ввиду. Ты же тоже это знаешь, радостная моя.

 

Потрахаться, конечно – пожалуйста. Может быть - даже с некоторым удовольствием… Или без оного даже.

 

А вот про любовь-то зачем? Не понимаю.

Это же что за такой за фрукт? Ты вот пишешь об этом, мон ами, а объяснить толком вряд ли сможешь.

Хотя я даже уверен, ты своего козлика любишь. По своему. На свой необычный манер.Иногда и нетрадиционно, думаю.

 

Мне кажется, очень эти диспуты похожи на бессмертные рассуждения – есть ли жизнь на Марсе? Или нет?

И есть ли там к тому же вода?

 

Вот, скажем, на луне у нас тут - жизнь есть, точно. На плесень несколько похожая, зато своя, родная до оскомины. Хреновая – но все же.

А вот на Марсе? А с водой как?

 

По мне – так лучше бы ее не было. Этой самой - жизни на Марсе.

Если на Марсе некоторые жители такие же, как мой коллега, который ко мне по утру в курилке с диспутами по поводу собственной несчастливой семейной жизни, полной любви, тоже каждое утро подкатывает – то это не жизнь.

 

Умеет он настроение своим нытьем поднять. И уже не опускать – до самого вечера. Чем-то он на тебя похож. Такой же внутренне красивый и чистый. Можешь поверить на слово.

 

Впрочем, знаю, на слово ты никому, кроме своего козла теперь не веришь. И – напрасно.

 

Этот самый коллега все задается вопросами о любви и дружбе, а также о смысле жизни. Например, - надо ли жить вместе, по семейному, только для того, чтобы нюхать по вечерам запах подгоревшего лука в котлетах? Даже - если без этого запаха и жизни себе нормальной семейной не представляешь? Даже - если ты от котлет без ума?

Или – все же, не надо?

 

По-моему, даже и дураку ответ понятен - нет, не надо. Но не ты, не он, не окончательные дураки же. Не так ли?

 

Скажу про себя открыто: я вот, лично, лук - не люблю, ни в каком виде. Ни сырой, ни жареный, ни, тем более - вареный, в супе...

Значит что, я любви не знаю?

Между прочим, только французы и могли такую гадость изобрести, как луковый суп... Но - на то они и французы. И лягушек уважают, и еще какую-то пакость. Не даром же говорят - французский поцелуй. Слава богу, у нас тут на луне французов не так, чтобы очень много водится.

 

Я был бы только рад, если бы меня, хотя бы и с помощью развода, избавили от такого ежевечернего мучения, как луковые котлеты. За одно только это был бы ей по гроб жизни благодарен - уходящей жене. Если бы она у меня была, конечно.

Может быть, даже полквартиры ей бы в знак благодарности - безо всякого суда отписал.

А вот мой коллега, который ко мне с диспутами пристает, этого не понимает. И ты тоже – вряд ли поймешь.

 

Но, слава богу, такой дилеммы пока передо мной не стоит - отдавать или не отдавать полквартиры за избавление от лука - без суда и следствия. Лук у меня дома, слава богу, тоже никто не жарит. А еще, и кошек, слава богу, не разводит.

Так я и отвечаю своему коллеге. Который все пристает ко мне по утрам с жалобами на темы своей семейной жизни. Так вот и тебе про любовь отвечаю.

А вы, по-моему, не очень довольны моим ответом.

 

Ну, так вот, - есть ли все-таки жизнь на Марсе? И французская любовь?

И что такое - семейная жизнь? И как с ней бороться?

 

Отвечать на такие на эти каверзные вопросы можно еще и так: я тебя, дорогой ты мой коллега, тоже люблю. Особенно в те дни, когда ты не в ладах со своей женой...И бежишь в курилку жаловаться.

 

Если говорить серьезно, и начистоту, не понимаю его - совсем.

 

Что можно найти такого уж привлекательного в женщине, которой уже под полтинник. Которая всю жизнь, как ломовая лошадь мыкалась, и выглядит уже на шестьдесят, и ничего с этим поделать нельзя?

 

Но мало того, еще и упиваться своим горем по поводу того, что она грозиться уйти, и унести с собой луковые котлеты, и бросить с ним окончательно заниматься французской любовью?

Кстати, кошечка моя. Если ты думаешь, что у тебя полтинник еще за горами – поверь, оглянуться не успеешь, ан зима катит в глаза. Как заметил литературный классик… Дедушку Крылова читала?

Что-то там про стрекозу, кажется, было.

Ладно, ладно, это я так – в сторону.

Из вредности.

 

Итак, жалуется мне мой коллега, его жена грозится уйти - из-за его непутевого поведения. Вот беда-то какая…

Не знаю, что он такого понаделал непутевого, но я, если бы был на его месте, на радостях водку бы пил. По такому приятному случаю.

 

Конечно, не стаканами - а так, ледяную рюмочку-другую - с тихой радости.

За благую весть. Дающую надежду.

А надежда, как известно из молитвы к генеральному менеджеру, не подведет…

 

И закусил бы прилично. Чем-нибудь из супермаркета, вроде селедки. Которую просто не перевариваю. Но – по такому-то случаю… Даже и селедку бы попробовал.Облопался бы селедкой!

 

А он, дурак, что делает?

Только ко мне с диспутами о любви и пристает, meine Kleinheit…

 

Мне кажется, что ему, моему коллеге, пожалуй, до водки еще далеко. И о несчастливой любви, пожалуй, пока не стоит.

Все это – обычный профилактический скандал со стороны его благоверной.

Устраивает она ему нечто вроде регулярного ТО для автомобиля. Масло надо поменять, фильтры, свечи новые ввернуть. Еще что-нибудь подделать – по ходовой. Или, например, карбюратор изношенный промыть, жиклеры продуть - ввиду ненадежности нашего лунного тягучего топлива.

 

Глядишь, даже и разломанный жизнью рыдван – вроде моего коллеги, - резвее на дороге вдруг станет. Побежит себе, и возрадуется. Подумает, - что впереди бесконечные светлые кущи.

А на самом-то деле - беспросветные будничные ухабы с колдобинами. И никакой французской любви, черт возьми.

 

Так что, рано ему водку на радостях пить, никуда она от него не собирается уходить. Он может даже об этом и не мечтать.

 

Кстати, да и не стал бы я ему много наливать много водки. Странным он от водки делается. А уж от портвейна каким он делается – просто и пересказывать не хочется.

Наблюдали, и не позднее, чем на последней корпоративной вечеринке.Вчера.

Честное слово, mon ami, не хочется пересказывать его художества.

 

Хотя, я ее, жены моего коллеги, никогда и в глаза не видал - очень сомневаюсь, что ей есть куда и к кому уйти...

 

А так, в никуда - надо уж быть совсем остолопом, чтобы в никуда идти, и по чужим людям мыкаться... Не думаю, что она такой остолоп. Точнее - остолопиха. Все-таки, к этому возрасту даже женщина ума набирается.

Даже - и при таком муже, как мой коллега.

 

Впрочем, я ее никогда не видал, и, может быть, даже это и к лучшему, что не видал. Совсем мне не обязательно смотреть на нее, портить себе лишний раз настроение.

Будто я и без нее не знаю, как женщины в таком возрасте выглядят, и что там у них под макияжем скрыто. И в душе закопано.

Лучше не знать, как, а главное - кем эти блюда готовились, прежде чем на стол попасть. И так - аппетит что-то в последнее время не очень.

Если вдуматься, куда ж это ей идти-то, жене моего коллеги? Нужна ли она - кому-то на этом лучшем из лучших свете?

Кто-то ее - ждет где-нибудь? С ее французскими заморочками?

Сомневаюсь...

 

Не думаю так же, что и по части сексуальности она, например, с моими знакомыми барышнями, вроде тебя, соревноваться может. Если бы могла - вряд ли бы она на моего коллегу запала. А тако вот - лет двадцать вот уже с ним в одной упряжке все едет, едет...

И никак никуда не приедет.

 

С деньгами у нее - как у всех. Не очень. Квартиру у мужа оттяпать, конечно - хорошее развлечение. Но это же, сколько сил надо будет положить... Сколько нервов потратить... Сколько судов пройти...

К могиле, пожалуй, и оттяпаешь. Может быть.

Когда она уже не очень-то и требуется, эта гребанная жилплощадь...

 

А детишки благодарные, что отдельно живут, - если ей к ним сунуться - тоже вряд ли ей рады будут. "Спасибо, мама, что заехали. Вы уже торопитесь, да?"

 

Думаю я также, что и принц на белом коне, который вокруг нее все вьется втихую, и делает вид, будто не видит ее морщин, увядших щек и целлюлита на бедрах - тоже какой-то не такой.

Сам - метр с кепкой, похожий на недокормленного в детстве мальчика. Особенно это в постели в глаза бросается. Так и тянет - отвернуться и зажмуриться. Ввиду форменного недотраха, им производимого. Тьфу, а не любовничек.

 

И врет он, пожалуй, про свою полуспортивную 'альфу-ромеу'. Которая, как куда-нибудь поехать надо - все в ремонте почему-то. И по этой причине разлюбезный принц все на метро норовит прокатиться. Потому что, на такси - опасается за свою драгоценную жизнь. Таксисты сейчас у нас на луне какие-то - ненадежные. Дети гор и пустырей.

 

Так об этом, по крайне мере, в газетах пишут. Когда о московской демографии рассуждают. Водят машины - просто отвратительно.

А уж про "газели" набитые, как консервные банки кильками - вообще, отдельный разговор. Да и пробки кругом.

Вот и опасается, этот самый ее подпольный принц. Таксистов опасается...

 

Я так думаю - а чего там, особенно, опасаться то? Кому он нужен - такой? Недокормленный...

 

Если бы я был таксистом,моя крошечка, я бы его даже в машину не взял. Подумал бы - чем этот заморыш за дорогу платить-то будет? Даже в 'газель' маршрутную его - и то бы не пустил. Не стал бы возле него останавливаться.

Кстати, и с регистрацией лунной у него - не все, кажется, в порядке.

 

А коллега, милочка ты моя, все страдает.

И страдает, кажется, всерьез. И как флюсь по курилке ноет.

 

Я думаю, его не принц этот беспокоит. Он боится, что самому рубашки и носки стирать придется. Такое впечатление, будто в глухомани живет, и не знает, что стиральные машины давным давно изобрели.

 

Чудесно они с процессом стирки справляются - особенно с носками. Надо только носок побольше в запасе иметь. Чтобы нагрузка на барабан была килограмма полтора в сухом и не очень аппетитном виде, хотя бы. Чтобы стиральную машину не очень колотило. Собрать их все - по квартире - и в машину.

 

Стираются они - просто чудесно. Некоторые даже - прямо в клочья. Особенно, если не ту программу поставить. Или, если носки - китайского производства и качества. Зато - быстро новые надо покупать. Расход небольшой, а занятие - приятное. Вот так я и делаю, сладость моя американская. А не о любви и семейной жизни по утрам в курилке рассуждаю. И малознакомых лично коллег в исступление своими разговорами привожу.

 

…Между прочим, почему я был с утра в задумчивом настроении mon ami – так это потому, что вчера у нас была вечеринка. Корпоративная. Планы на нее у меня были большие – сексуального характера.

 

Расскажу поподробнее – чтобы ты могла за меня порадоваться... Знаю, что тебе доставляют острое наслаждение разговоры о моих удачах. Любишь ты такие рассказы.

 

Лизочка, о которой я тебе уже напевал в своих ответах, внезапно съехала в свой Тамбов. Где у нее заболел кто-то из близких родственников – то ли – мама, то ли – дядя… То ли даже тайный муж, о котором она мне не рассказывает.

И я остался один.

 

Дернулся я на этот краткосрочный период позвать в гости воскресных девушек, и уже совместить их наконец…В позе 69. И самому, может быть, к ним немножко пристроиться. Насколько силенок хватит. Ненадолго, конечно.

Но выяснилось, что у них коммунистические красные праздничные дни календаря – у обеих сразу. Забастовали… Как по заказу. Синхронистки какие-то…

Никогда раньше они пролетарскими идеалами не отличались. И – на тебе, забастовочка!

Странно ведь, правда, зайка?

Мне это тоже показалось странным.

 

Я подозреваю две вещи.

Первая вещь - это у них обычный дамский заговор. Они давным давно, как я думаю, уже между собой познакомились тайно. За моей неширокой спиной.

Мало того, что нашли друг друга, но еще и предаются втихую горячей лесбийской любви - с помощью своих длинных языков. И каких-нибудь других приспособлений, о которых и говорить не хочется. Я даже смущаюсь, о них вслух говорить… Разве это для таких маленьких ушек, как твои – такие слова, как вибратор? Нет, конечно. Или у тебя ушки подросли?

 

А на меня им уже наплевать. Сплетутся языками и вибраторами - не пристроишься.

Если все это так – то вообрази себе, как тесен мир? Такой большой, многогранный, казалось бы – и на тебе…

Нашли друг друга, мегеры языкастые.

 

Откровенно, я даже немного удивлен этому. Это доказывает, во-первых, что луна явно меньше земли. Еще ведь некогда в школе проходил этот факт, что луна тоже круглая, но меньше земли. Но я не особенно учителям доверял. Прямо, как Шура Балаганов.

И вот, надо же, внезапное практическое подтверждение!

 

Во-вторых, это дает мне некоторую надежду на то, что они между собой в этой позе переженятся, недотепы казанские, и перестанут мне мешать.

А ты же знаешь мою самую потаенную мысль – пристроиться к ним ненадолго, а потом тихо, огородами – отправиться в библиотеку.

 

Другая вещь, которую открыл вместе с внезапным отъездом Лизочки в Тамбов: у нее там, совершенно наверняка, есть потаенный муж-алкоголик.

Почему я так решил? Все просто.

 

Если девушка в показаниях путается – кто из родственников заболел, мама или дядя - это верный признак того, в деле фигурирует еще и третий родственник - муж. И обязательно – алкоголик.

Даже можешь не переубеждать меня в этом. Это практическое наблюдение, сладкая моя.

 

Но тут я тоже радуюсь. Возможно, она из этого Тамбова – где бы он не находился, вернется не скоро. Или – совсем не вернется.

Мужья-алкоголики ведь дело хлопотное. Почище Фауста Гете будут -

как говаривал один полоумный живодер, большой знаток языкознания.

 

Эта мысль даже окрыляет.

А почему бы, собственно, и нет?

 

Тебя бы тоже, думаю, meine Kleine красотка, окрыляла бы мысль о том, что твой козел упахал куда-нибудь в Чикаго, или в американскую какую-нибудь Юрюзань – где кузина при смерти… И пропал бы этак на недельку-другую. Не забыв оставить парочку кредитных карточек.

Что, угадал, крошка? Видишь, как я тебя неплохо уже раскусил.

Поскольку мне от Лизочки никаких карточек не нужно, я доволен уже и просто тем, что она умотала.

 

Итак, окрыленный, как орел, и в гордом же одиночестве – и тоже, как горный орел, полный волнующих планов, я отправился на корпоративную вечеринку.

 

Пишу тебе, милочка, а сам вспоминаю Любу, которая всегда у нас тоже в курилке крутиться. Работа такая у нее – с девяти до шести в курилке крутиться. Или чай пить. Или глазки строить и лишнюю пуговичку на блузке расстегивать. Впрочем. Я ее не осуждаю за это. Если туда заглянуть, кеуда она пуговку расстегивает – там есть, на что посмотреть. Правда, не очень понятно пока, если лифчик снять – не опуститься ли это, -ну то, на что посмотреть, - до самого присингового пупка.

 

Вот она стоит в курилке – эта наша Люба. С голым мерзнущим животиком сизого цвета и с какой-то шутчкой в пупке. С тонкой сигареткой. С попкой сексуально откляченой - как у порномодели. Мило мне улыбается. Наша милая, закаленная местным лунным холодом, секс-бомба.

 

Смотрю на голый живот, выглядывающий из-под кофточки над джинсами – а у самого мурашки по животу бегают. От холода.

Как это, думаю я, она его зимой не отмораживает? Наверное – высокое искусство, так вот ходить, и без потерь... Она ведь всю зиму прошлую так ходила, помнится… И сейчас, глубокой осенью, опять ходит…

И зимой грядущей опять ходить собирается. Брр…

 

Но видно, сексуальность требует жертв. Зато – работать не надо.

 

Как раз - на вчерашнем празднике, куда я направился полный планов и неприличных видов, она мне призывно улыбалась. Как будто что-то чуяла. То ли повысят меня скоро, то ли вообще – уволят. После бутылки шампанского с ликером – и улыбалась.

Правда, улыбалась она до тех пор, пока ее не перехватил один мордей, ее начальник. Сначала уволок из-за стола танцевать. А потом и вообще - растворились они незаметно.

Так вот и обломились мои планы, детка, вчера.

Где-то в другом месте рванула эта секс-бомба местного значения. А жаль.

Прямо так и вижу, как и ты сейчас улыбаешься с удовольствием… тоже будто после бутылки шампанского с ликером.

 

Кто-то, может быть, и не заметил, как они с этим танцором-начальником вчера растворились, а я - заметил. И даже немного расстроился. Но - все это, конечно, не повод быть невежливым. Еще ж не все потеряно, не так ли?

 

Как учат преподаватели маркетинга и менеджмента, во всем лучше хорошую сторону разглядывать. А на темную сторону жизни - меньше времени и внимания, пожалуйста. Мы же, в конце концов, не на темной стороне луны живем.

 

Я, конечно, утешился вчера, в ходе вечеринки, когда эта самая Люба с начальником растворилась. Нашел, как ты понимаешь, вариант, и позвонил одной своей старой подружке, с которой мы еще до тебя знакомы были.

 

Поздно, конечно, уже было - около одиннадцати.

Но она, когда меня узнала - минут через пять легкого разговора, - все же обрадовалась.

А ты еще живой, говорит? Вот и славно... А то мне кто-то рассказывал, что ты прошлым летом лыжи откинул... Даже хотела к тебе на кладбище съездить...

Приятна, котик мой славный, такая забота, правда?

 

Оказывается - нет, не откинул. Еще к моим ногам прикручены, эти самые лыжи.

Правда, даже на радостях по такому славному поводу, к себе она не пригласила.

Сказала, что, во-первых, любит сначала куда-нибудь в ресторанчик, и только потом уже готова любовью позаниматься. На голодный желудок - никак не идет дело. А одиннадцать, и так внезапно - несколько поздновато. На ночь вообще вредно много есть. Кошмары будут сниться. Да и какая любовь на ночь, посредине недели, накануне рабочего дня? И вообще, кто придумал корпоративные вечеринки так неудобно устраивать, хотелось бы знать, а? И мне, и ей - хотелось бы это знать...

 

Но это все - во-первых.

А во-вторых - и муж ее дома, и сейчас в душе находится. И хорошо, если не прислушивается сквозь дверь - с кем это она в такой час любезничает. Не поймет он, если вдруг она куда-нибудь в такое время сорвется.

Он сам на нее в сексуальном плане рассчитывает - после душа. Заставила его в душ пойти - значит, и наградить его за этот подвиг хочет. По-своему, по-женски. По рабоче-крестьянски.

 

Согласись, прелесть моя, справедливо она рассуждала, даже и спорить не о чем было.

Точно - не понял бы ее муж, если бы, да после таких мучений в душе, ему тут вдруг обломалось бы. Рассердится бы, пожалуй, сильно.

Столько мучений на ночь глядя, в душ идти надо - а она с другим, да в ресторан закатилась.

 

...Возвращаясь к вопросу о любви и дружбе, а также о семейной жизни – вот она какая, эта угрюмая семейная жизнь. Всем кайф обломать может – быстро и просто.

Никуда от нее не оторвешься особенно. Даже если вдруг захочется.

А вы мне все про любовь…И ты, и коллега.

 

Я, правда, сомневаюсь - хотелось ли вчера этой подружке со мной повстречаться. Судя по всему - не очень. Недаром мужа в душ запустила, затолкла. Сама тоже, наверное, забытые чувства решила освежить. Сексуально-патриотические.

 

Так что, сложил вчера горный орел свои подрезанные крылья, и подумал: эх, мать!

 

И вот посмотрел с утра сегодня на эту самую сексуальную Любу, и подумал - чего это я так вчера возгорелся-то? Ну, попка в обтяжку отклячена - ну и что? Ну, губищи.

Ну, взгляд - распутный. Ну, живот ничего себе - в мурашках от кондиционеров...

И что?

Что там, под этим всем, на самом деле скрывается? И если все с нее снять, распустить все крючки и пуговки - сама она не распуститься ли тут же?... Как роза перед завяданием? Или-как ромовая баба в жару?

И как этот самый, сексуальный живот - не деформируется ли? Под действием сил гравитации?

 

А еще подумал – а как, интересно, себя сегодня этот танцор вчерашний чувствует? Который ее уволок? Что-то его на работе не видно. То ли она его утрахала. То ли он сам не дошел до места назначения... Надо будет тактично поинтересоваться, где он, что с ним...

 

...Вообще - неплохое выдалось сегодня начало рабочего дня, мон анж.

Послушаешь, например, коллегу, посмотришь на Любу, - и настроение все выше и выше.

Хорошо еще, что в закутке у нас недавно поставили кофейный автомат. Все - в восторге. Особенно - я. Хочешь - кофе с сахаром, хочешь - без. Можно со сливками. Можно - лимонный чай, или - капучино. Пятнадцать рублей - и стаканчик твой. Навеки. До мусорной корзины.

Дорого, конечно, - за такое посредственное качество, но забота все же приятная. Коллега ведь кофе не пьет. Тоже считает, что дорого.

А мне - даже пятнадцати рублей не жалко, чтобы от него сбежать.

 

Жалко только, что курить здесь же, возле автомата, не разрешается. Но кофе без сигареты для меня - все равно, что секс с поленом.

Бывают ведь и такие девушки - поленообразные. Да ты и сама знаешь, ангел мой, какими поленообразными они бывают.

 

Правда, говорят, чаще всего - степень поленообразности девушки зависит от степени поленообразности мужчины.

Я с этим целиком и полностью. Поленообразнее женщины может быть только мужчина. Вот, интересно, а как бы меня Люба оценила? Интересуюсь ее мнением, потому как твою оценку я знаю – по твоим же письмам.

Так вот, интересно, как я в ее представлении - поленообразный, или, все же - горячий дядя?

А как бы я ее оценил? Если бы, конечно, ее танцор так внезапно не уволок, урод?

 

Вот, сбежал я из курилки к кофейному автомату, смотрю на жалюзи уже желтые - и думаю: интересно, а какого же цвета у меня легкие? Если даже новые жалюзи так быстро никотиновой смолой окрашиваются.

 

И у Любы, наверное, легкие уже совсем нехорошего цвета. Тоже курит, как паровоз. Хоть и тонкие сигаретки, а одну за одной - так и садит. Не так уж она, судя по всему, счастлива. В своей яркой сексуальности.

Недаром и она сигарету бросила и за мной к кофейному автомату почапала.

 

А вот у моего коллеги, darling, наверное, легкие розовые и чистые. И желудок кофе не попорчен. Точно - не попорчен, если он без последствий эти луковые котлеты ежевечернее варит. Только порадоваться за него можно. И даже немного позавидовать.

 

…Кстати, мон шер ами, о чем, собственно, с Любой-то говорить?

О погоде?

О делах?

Ничего вчера не склеилось - и не надо тем сегодня для разговора изобретать. Помолчали.

Поулыбались друг другу. Голый живот показали, и на голый живот поглазели. Покурили. И разошлись.

А вот если бы вчера сошлись бы - было бы о чем сейчас поговорить? Или также вот молчали бы в курилке? Друг на друга пялясь?

Как ты думаешь, милое солнышко мое? Есть ли все же жизнь на Марсе?

 

Кстати, а она мне глазки так все строит и строит…

 

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

 

 

 

© Copyright: Марк Хена, 2006

Свидетельство о публикации №2610260067