Он поселился в ее квартире совсем недавно, но успел изучить каждый уголок. Он не мешал хозяйке, стараясь быть тихим и незаметным. Чтобы быть с ней рядом, как можно дольше. Не наскучить. Не рассердить. Не быть обнаруженным даже!

Жизнь на улице, в грязных парадных, в темных сырых подвалах наскучила ему, хотя, он всегда так любил тишину, уединение, влажный воздух, запахи сырости.

Теперь полюбил теплый сумрак ее спальни.

Он заприметил ее в парке. Она брела одна, помахивая сложенным зонтиком, светлые волосы развевал ветерок. Парк был пуст, редкие прохожие спешили домой, моросил легкий дождь. Настолько легкий, что зонт был совсем не нужен.

Но это понимали только двое. Он незаметно следовал за ней, тихонько напевая одну из самых нежных своих мелодий. Обычно слушатели досадливо отмахивались от его песен, гнали прочь, но она была другой. Она шла и сама что-то напевала. О чудная!

Его волновал запах ее тела, неповторимый и прекрасный, и он следовал за ним.

Вот и сейчас, когда она проходит мимо укромного уголка, где он тихо мечтает о ней в ожидании ночи, он чувствует этот притягательный запах. Чувствует его сквозь облако глупых, навязчивых духов. Этот запах пробивается нежным дуновением чистоты и тепла.

Ну когда же ночь!

Каждую новую ночь в ее доме, он ждал, как последнюю в своей жизни! Он знал наверняка, что жизнь его коротка и просил всегда только одного - еще одну, последнюю ночь с ней!

Голод страсти, вожделение, желание насытиться ею сполна, пьянили его, не давали уснуть. А надо бы уснуть! Чтобы собраться с силами и подняться над ней и увидеть ее всю, чтобы опуститься вниз и соединиться в легком, почти незаметном касании.

И вот она спит. Спит, раскинувшись, на огромной кровати с белыми простынями. Тело ее горячит сон. Чуть приоткрыт розовый рот и бьется, пульсирует голубая венка на виске. Как нежна ее кожа - молочно-белая, с маленькими точечками родинок.

«Только не торопись», - говорит он себе. И поет ей свою песню. Песню страсти и желания. Высоки звуки мелодии, нервная дрожь пробегает по ее телу. Пора!

Он опускается рядом, ищет самое нежное и тонкое, самое ароматное и теплое. Он входит в нее осторожно, погружаясь в запахи крови и пота ее, и слышит легкий стон.

О! Ей нравится это!

Неспешно утоляет он свою жажду, чувствуя, как наполняется он ее теплом и влагой, самой жизнью ее!

Как прекрасно дающее тело и как мягка эта рука... ее рука. РУКА!

 

Удар коварен и жесток, - « как бо..! За что...?! Я был так нежжж....»

 

- Ах, боже мой! Откуда он взялся? Лето прошло, скоро выпадет снег, а тут комар! Надеюсь последний?

Так сказала женщина, потирая нежную покрасневшую кожу предплечья. Она зевнула, посмотрев на часы, и, укутавшись в мягкое одеяло, вновь погрузилась в сон, спокойный и безмятежный.

Слабый ветерок, рожденный ее дыханием, смел с постели серый смятый комариный трупик, пропитанный кровью.