И не сомкнуть кольцо седых холмов,

И узок путь по лезвию дождя,

И не ищи ты не найдешь следов,

Что воин вереска оставил уходя…©

 

Он ехал вторые сутки, вернее, качался в седле практически без сознания, пока лошадь брела, сама выбирая дорогу. Все двое суток моросил дождь, нудный, пронизывающий до костей. Может, именно благодаря дождю он остался жив. Скованное холодом тело омертвело и не пускало кровь. Сквозь лоскуты куртки на левой стороне груди виднелась рваная рана, чернела запекшаяся кровь.

Двое суток назад они потерпели поражение, им подло ударили в спину, ударили свои же: предательство существовало во все века. Он дрался рядом с лордом до конца; последнее, что он помнил, — копье, ударившее в грудь и едва не швырнувшее его на землю.

Трудно сказать, что привело его в сознание: толчок оступившейся лошади, собственная сила воли или звуки далекой песни, вплетавшиеся в шелест дождя. Скрипнув зубами, он вскинул голову, среди темнеющей зелени холмов различил несколько строений. Колодец на окраине и девушку с кувшином, удивленно смотревшую на него.

Осторожно ступая по мокрой траве, конь подошел к колодцу и понуро опустил голову.

- Что с вами, господин? — девушка взирала едва ли не с ужасом.

- Все в порядке, — с трудом прохрипел он, кое-как разлепив стылые губы, — дай воды, красавица.

Она протянула кувшин.

- Я не смогу, — скрипнув зубами, выдавил воин, — дай на ладони.

- Вы бы спустились, господин, — страх в ее голосе сменила тревога, — вам надо рану осмотреть.

- Пустое, — скривился воин, — я не жилец, дай воды мне и напои коня.

Он, склонившись на шею коня, долго пил с маленьких заботливых ладошек, с наслаждением вдыхая запах ее рук. От них пахло медом и вереском. Он практически забыл этот запах, запах мирной жизни, слишком много в его судьбе было запахов крови и железа.

- Далеко до замка? — спросил он.

- Три дня пути, — девушка махнула рукой на восток.

- Три дня, — едва слышно повторил воин, — три дня сквозь туман, холмы и болота.

- Хотите, я провожу вас? — неожиданно произнесла девушка.

Он, словно очнувшись, взглянул на нее.

- Нет, — его голос был сродни хриплому карканью ворона. — Это последний путь, тебе туда еще рано.

- Но вы можете умереть.

- Я уже умер, — проронил воин.

Она смотрела, как его поглощает туман, вместе с ним уходила какая-то часть ее души, она никак не могла понять — какая именно. Никак не могла осознать, что случилось за те короткие мгновения их встречи. Она знала лишь одно: ей хотелось пойти за ним туда, в туман, отыскать его по алым каплям крови на седеющем мху. Положить его голову к себе на колени, смотреть, как он спит, и перебирать тонкими пальцами тяжелые кудри.