«…Семь, восемь, девять. Так, значит, нормальных осталось всего девять. Не густо», – Николай вздохнул, окинув взглядом жалкую кучку пакетов с красной полосой. Красная полоса означала, что питательный брикет содержит мясо в том или ином виде. Взяв пакет с надписью «Курица с рисом», Николай посмотрел на пять отдельно лежавших пакетов с зеленой полосой. «Кольраби в сухарях», «Салат из помидоров и огурцов»... «Н-да, этой ерундой сыт не будешь. – Немного подумав, он выбрал пакет с надписью «Яблочное пюре». – Ладно, на десерт сойдет. Эх, дурень! Разнообразия хотел! А надо было брать только мясные...»

Мысли прервал мелодичный звонок бортового компьютера. Николай на несколько секунд застыл, боясь поверить собственным ушам, потом бросил пакеты и с бьющимся сердцем рванулся прочь из складского отсека. «Неужели?!» Влетев в рубку, он метнулся к панели управления. На центральном мониторе светилась колонка цифр. «Маяк! О Господи, слава тебе! Маяк!!» Он плюхнулся в кресло, руки привычно легли на сенсоры управления. – «Сигнал устойчивый, отлично! Ну-ка, ну-ка... есть! Вот он, голубчик! Х44850-М, во всей своей красе!» Пальцы быстро заскользили, отдавая команды бортовому компьютеру. «Ну, наконец-то! Теперь все будет хорошо!» Николай откинулся в кресле и взъерошил волосы. Нет, что ни говори, а он молодец! Коррекция курса потребовалась минимальная, и, даже если бы вдруг этот маяк не работал, корабль шел в верном направлении и, в конце концов, все равно попал бы в освоенную зону. Вот еще одно подтверждение, что он навигатор от Бога. И Бог ему помогает. Один из концевых маяков, край освоенного людьми космического пространства! Вряд ли кто-то еще по собственной воле забрался бы так далеко, а он сделал это. Рискнул всем и выиграл. Сорвал джек-пот! И теперь его мечта осуществится. Николай провел пальцем за ухом. Скоро здесь будет стоять самый современный суперчип для прямой нейронной связи с бортовым компьютером, и он сможет управлять судном любого класса. Он сольется с кораблем и это – Николай посмотрел на сенсорную панель – станет ему не нужно. С его способностями даже сейчас, без всякого чипа, он может работать лучше некоторых выскочек, уже оснащенных подобными устройствами, но конкуренция велика, так что на одних способностях далеко не уедешь. Кто захочет брать на звездолет экстра-класса простого парня из глубинки, без связей, без денег, окончившего не престижный бесплатный университет? Свято место пусто не бывает! Да будь он хоть трижды семи пядей во лбу, его и слушать-то, не то, что тестировать, никто не станет. Вернее, не стал бы. Потому что теперь все изменилось. Когда он приобретет чип, ему, с его талантом, вообще в навигации не будет равных. Компании передерутся за право нанять его на работу. Он сможет летать на оборудованных по последнему слову техники звездолетах дальней разведки, тех самых, что отправляются за пределы освоенной зоны, чтобы исследовать неизвестные просторы и продолжить экспансию человечества.

Николай развернулся в кресле и окинул взглядом маленькое помещение рубки. Сколько он горбатился, чтобы отремонтировать этот старенький «Дон-5». Купил за копейки и чинил, чинил... Во всем себе отказывал, пуская все свободные деньги на запчасти... И со временем привел-таки в божеский вид. «А ничего, смотри-ка, еще неплохо бегает!» – удивлялись знакомые, но никому из них и в голову прийти не могло, что Николай отважится полететь на этой латаной-перелатаной развалюхе в Аут. Сочли бы полным дураком, скажи он об этом. А если б еще узнали цель его путешествия, то наверняка записали бы в законченные психи.

 

Планета, куда отправился Николай, находилась в Аутполе, то есть вне освоенного человеком пространства, и потому, естественно, не имела названия и не значилась ни в каких каталогах. О ее существовании он случайно услышал от одного весьма одиозного типа. Звали его Гера, хотя вряд ли это было его настоящее имя. Все, кто знал Геру, считали его мошенником, лгуном и вообще темной личностью. Поговаривали, что он занимается перевозкой наркотиков и других запрещенных веществ, перепродажей краденого и прочими не менее грязными делами.

Николай однажды оказал Гере услугу: отремонтировал антирадар и поднял его чувствительность, что позволило контрабандисту обходить стороной полицейские посты и патрульные корабли. Антирадары, разумеется, были запрещены законом, но Гера предложил хорошую оплату, и Николай, так отчаянно нуждавшийся в деньгах, скрепя сердце, взялся за эту работу.

Испытания прибора прошли столь успешно, что Гера пригласил своего нового приятеля обмыть их удачное сотрудничество. Николай не стал уточнять, как именно проходили полевые испытания, но судя по довольному виду контрабандиста и количеству выпивки, претензий к устройству у Геры не было. Приняв на грудь пару коктейлей «Пять звезд Ойкумены» – смеси из пяти алкогольных напитков сорокоградусной крепости, он почувствовал к Николаю сильное дружеское расположение и стал рассказывать занимательные истории из своей жизни. Николай потягивал отличный миранский эль и терпеливо поддакивал, слушая вполуха всякую ерунду о подземной охоте на слепых байдукских чичинков, о зимианских девицах, наделенных особыми сексуальными талантами благодаря специфическим гравитационным условиям планеты Зимиан, и других экзотических Гериных гулянках.

После четвертого коктейля, Гера, видимо, стремясь еще сильнее поразить воображение своего новоиспеченного друга, заявил, что недавно побывал в Аутполе. Неожиданно для себя Николай заинтересовался и стал слушать более внимательно.

– …ведь шанс выбраться из Аута всегда есть! Ну, я и слинял. За концевой маяк, в никуда. Вот так вот взял, да и прыгнул... О-о-о, представляю их рожи, когда до них дошло, куда я свалил! – Гера захохотал, ухватившись за бока. Отсмеявшись, он продолжил:

– Опорный сигнал, само собой, я потерял, едва вышел из подпространства. Все, что оставалось – двигаться наугад, в надежде приблизиться к нашей зоне и поймать сигнал концевого маяка. Вскоре я оказался неподалеку от системы из звезды, подобной Солнцу, и трех планет. Интерес представляла только вторая. Она обращалась вокруг звезды на оптимальном для органики расстоянии, и я решил посмотреть, нет ли на ней чего-нибудь полезного. Вышел на орбиту планеты и покрутился немного вокруг, высматривая сюрпризы на поверхности. Ничего особенного я не увидел. Разумной жизни нет, но полно воды и растительности. Выбрав участок поровнее, сел возле одного из водоемов. Анализ атмосферы показал, что местным воздухом вполне можно дышать. Автоматы санитарного и карантинного контроля дали «добро». Температура была за двадцать градусов, так что я без скафандра оставил корабль и отправился к небольшому круглому озеру. Наклонившись к воде, я вдруг заметил, как на дне что-то сверкнуло.

Гера подозрительно огляделся, склонился к самому уху Николая и, обдавая его тяжелыми волнами перегара, сиплым шепотом продолжил:

– Там был алмаз, представляешь? Огромный, размером с лесной орех! Е-мое, охренеть! Самый настоящий алмаз, я в камнях разбираюсь, можешь мне поверить! Камешки – моя специализация. Я взял алмаз и тут же увидел еще несколько точно таких же. Я успел поднять пять штук, прежде чем началось... – к облегчению Николая, Гера откинулся обратно в свое кресло. – Это было такое... словами не передать, хуже кошмара с перепою! Земля вокруг меня дышала, и из-под нее вылезали жуткие, отвратительные твари, вроде клубков из шевелящихся то ли щупалец, то ли змей. Бластер, ясное дело, с собой – палю направо, палю налево, да только эти твари повсюду! А на место убитых тут же выскакивают новые, и каждая со своими щупальцами-хваталками. Я увертывался, как мог, и, отстреливаясь, медленно продвигался к кораблю. Несколько раз меня все-таки зацепили. Боль, скажу я тебе, была, ну, просто адская... вот, гляди! – Гера задрал рукав рубашки, демонстрируя Николаю кривой бордовый шрам на предплечье. – Видал? Это они сделали.

По лицу Геры было видно, что воспоминания о том, как он получил этот уродливый шрам, не перестают наводить на него сущий ужас.

– Эти гады оставили на мне не одну такую метку... В разных местах: на ногах, на спине и на... ну, в общем, не важно... – он вытер пот и, отхлебнув еще коктейля, стал рассказывать дальше:

– Скоро заряд бластера иссяк, и пока я вставлял новый блок, схлопотал очередную рану и лишился одного из алмазов. Эта чертова свистопляска началась столь внезапно, что я открыл огонь, так и сжимая камни в левом кулаке. Но для перезарядки мне понадобились обе руки. Вот один и выпал. Только далеко не укатился. Видел бы ты, что с тварями сделалось! Им вдруг стало не до меня: сцепились друг с другом, будто клубок змей. Прямо у моих ног. Тут-то я и понял, что, если они такие фанаты камушков, то без пошлины по любому не выпустят.

Лицо Геры стало печальным.

– Я стал бросать им алмазы. Когда тварей становилось совсем уж непроходимо много, я кидал камень и бежал дальше. Так, один за другим, я выбросил три штуки, пока добрался до корабля.

– Н-да... неприятно, – протянул Николай, покачивая свой стакан из стороны в сторону и наблюдая, как красиво искрится золотисто-зеленый эль.

– Неприятно?! И это все, что ты можешь сказать? Друг мой, тебе приходилось когда-нибудь одним легким движением руки выбрасывать в помойку миллион галактов?! Нет? То-то. А я вот проделал это трижды, и не сказал бы, что мне это понравилось...

– Зато ты жив! Мертвого-то тебя навряд ли согрели бы все эти миллионы! К тому же, как я понял, один алмаз у тебя сохранился. Ты сам сказал, что подобрал пять штук. Один уронил, три выкинул, всего четыре. Значит, остается еще один. Так?

– А ты сечешь фишку, парень, – осклабился Гера, – надо же, какой внимательный черт! Все верно. Один камушек я все-таки заполучил. Храню теперь. На черный день, так сказать. Ага! – он победоносно взглянул на Николая и опрокинул в рот остатки очередной порции «Звезд».

– Ну что ж, если это оказался действительно алмаз, то поздравляю, – сказал Николай, подняв стакан с элем в приветственном жесте.

– Эй-эй-эй! Погоди-ка! Ты это о чем? Думаешь, я не проверил камень? За дурака держишь?

– Бытовые карманные анализаторы – штука ненадежная, – пожал плечами Николай, – присутствие вредных веществ они, конечно, определяют четко, это да, тут стопроцентная гарантия, а вот что касается точного состава, кристаллической структуры и химической формулы...

– Да ты что, – прошипел Гера сквозь зубы, – считаешь меня полным идиотом? – было видно, что он сильно разозлился.

– Да ничего я не считаю, – ответил Николай, – просто мне интересно, проверял ли ты камень на хорошей, стационарной машине, вот и все!

– Так. Ясно. А ну-ка, вставай!

– Зачем это?

– Вставай, говорю, и пошли! – Гера вскочил, быстро расплатился и, слегка пошатываясь, навис над Николаем.

– Куда, Гера?

– Увидишь!

Гера явно завелся не на шутку, а Николая одолело любопытство: неужели Гера настолько пьян, что собирается показать ему алмаз?! Естественно, ни одному слову о бредовых приключениях на никому не известной планете в Аутполе Николай не поверил. Если алмаз действительно существовал, то, конечно, Гера украл его где-то здесь, в освоенной зоне, и вовсе не у каких-то там бешеных тварей со щупальцами, а у нормальных людей о двух руках и ногах. «Что ж, интересно! Поглядим, пожалуй». – Николай залпом допил эль и встал.

На улице Гера поймал аэротакси, и через пятнадцать минут они уже входили в 115 ячейку северных ангаров космопорта.

Звездолет Геры вызвал у Николая острый приступ черной зависти. «Олсо» 10 модели... Неограниченный запас хода и безлимитный энергоресурс. Изысканная отделка и просторные помещения. Все новинки техники, какие только может позволить себе малый класс частных судов. Отличный корабль! Лучший в мире...

– Надеюсь, Ник, анализ этой машины тебя устроит? – сказал Гера, когда они оказались в грузовом отсеке «Олсо».

– «Грейтер-1170»!– не смог сдержать удивления Николай. – В частном пользовании! С ума сойти!

– Ну, этого нам не требуется, – ухмыльнулся Гера и включил «Грейтер». На дисплее высветился список последних произведенных анализов. – Сейчас я покажу тебе, – он ткнул пальцем в строку: «06.09.56. Объект 148». И хотя наивно было рассчитывать на дурость такого прожженного типа, как Гера, Николай все же испытал разочарование оттого, что увидит не сам алмаз, а только его данные.

На экране появилось трехмерное изображение объекта, его размеры, вес и другие характеристики. Затем шла надпись: «Кристаллический углерод, гексагональная модификация», а под ней был приведен чертеж кристаллической структуры камня. Весь кристалл представлял собой единый трехмерный каркас, каждый атом имел четырех соседей на равных расстояниях, угол С-С-С составлял 109 градусов 28 минут.

Несомненно, это был настоящий алмаз.

– Это твой анализ того самого камня?

– Нет, конечно! Какой-то идиот пробрался на мой корабль, сунул в мой «Грейтер» свое сокровище, а потом убежал, – Гера хохотнул, хлопнув Николая по спине, – еще выпить хочешь?

– Нет, спасибо.

– А я выпью, – Гера достал из стоявшего возле стены ящика довольно объемную флягу. Открутив крышку, он сделал большой глоток и махнул флягой в сторону дисплея. – Хорош красавец, правда? Неплохая вышла компенсация за моральный и физический ущерб от этих уродов, скажи? – он икнул и рассмеялся. – Кстати, я проанализировал кусок щупальца одного из них, – слово «проанализировал» далось ему с явным трудом, – прилип к одежде. Вот, гляди.

Гера нашел нужную запись.

– Идентифицировать пытался? – заинтересовался Николай, изучая изображение бесформенного черно-зеленого куска и длинную сводку данных.

– А то! Как только здесь оказался, сразу сделал запрос в эту... как ее...

– Центральную базу данных по всем известным формам жизни, – подсказал Николай.

– Во-во, – Гера согласно кивнул и снова приложился к фляге, – в базу, – он коснулся экрана, – вот.

«Организм не найден», – с изумлением прочитал Николай и в первый раз за весь вечер подумал: «А что, если Гера не врет насчет этой планеты?»

– Слушай, Гер, а как ты выбрался из Аута?

– Да повезло просто, – Гера зевнул. Язык у него уже заплетался. – Шел я, значит, шел... – он откинулся в кресле и прикрыл глаза, – ну и... наткнулся на один из маяков...

– А прыгнул в Аут ты от какого маяка?

– Не помню... в борткомпе можно посмотреть. А зачем тебе? – Гера открыл глаза и туманным взором посмотрел на Николая.

– Ну, это... как бы тебе сказать... Понимаешь, я еще не встречал никого, кто сумел вот так просто выбраться из Аута на суденышке малого класса, – Николай поднял брови и усмехнулся.

– Ты чё, Ники? Намекаешь, что я не был в Ауте? – нахмурился Гера.

Николай не ответил, глядя в сторону.

– Хочешь сказать, что я вру? То есть, по-твоему, я врун! – Гера буравил его взглядом и, казалось, даже несколько протрезвел.

– Нет, Гера, я этого не говорил. Человек ты уважаемый, я верю тебе. И все же, если ты позволишь мне взглянуть...

– Ладно, черт с тобой. Пошли в рубку!

 

Потом в течение нескольких дней Николай только и делал, что думал о планете, набитой алмазами и дикими тварями. С одной стороны, глупо серьезно относиться к пьяной болтовне такого прохвоста, как Гера, но с другой, Николай был совершенно уверен, что Герин «Олсо» действительно ходил в Аутполе, запись в бортовом компьютере подтверждала это. Также имелся анализ куска щупальца неизвестной формы жизни и анализ алмаза. Теоретически, при большом желании, все эти записи можно подделать, но зачем? Для чего Гере тратить время и силы на то, чтобы одурачить какого-то малознакомого парня? Чтобы порисоваться? Как говорится: для красного словца не пожалеет и родного отца?.. Кто знает... может быть... И все же...

И все же Николай не смог отмахнуться от такого, пусть даже очень рискованного и сомнительного, но все-таки шанса навсегда изменить свою жизнь к лучшему. И, подумав, он решил испытать судьбу.

Из бортового компьютера «Олсо» он знал только координаты концевого маяка, за который прыгнул Гера, и отправные данные прыжка. А потом Гера долго шел в физическом космосе, отмечая свои перемещения относительно каких-то визуальных ориентиров, выбранных им наугад. Разобраться в этих путанных бессистемных записях было крайне затруднительно, почти невозможно.

Тем не менее Николай стартовал и довольно удачно: систему из одиночной звезды и трех планет он нашел сравнительно быстро. Облетев вторую планету, выбрал место для приземления как можно ближе к одному из озер. Все оказалось именно так, как рассказывал Гера.

Было только одно отличие: земля «задышала» сразу, стоило только выйти из корабля. Наверное, Гера первым побеспокоил тварей своим присутствием, и тот негативный опыт явно не прошел для них даром.

Николай отчаянно мчался к берегу, а из земли вылезали все новые щупальца, преграждая ему путь. Когда он увидел блеск первого алмаза, все вокруг уже кишело черно-зелеными извивающимися монстрами. Николай непрерывно стрелял, расчищая себе дорогу, но все равно сумел схватить только один камень, да и тот пришлось буквально выдирать из комка цепких щупалец. В отличие от Геры, он был в скафандре и, только благодаря его защите, сумел взять алмаз и сунуть его в закрепленный на поясе металлический контейнер. О том, чтобы тратить время на поиски других камней, не могло быть и речи.

Обратно Николай несся, не прекращая огонь. Заряды кончились уже рядом с кораблем. Перезаряжаться времени не было. Он нырнул внутрь шлюза и ударил по кнопке, запирающей люк. Одна из тварей прыгнула следом и наполовину втиснулась в корабль, заклинив сегменты входного затвора. Сзади с остервенением напирали остальные. Николай пнул монстра ногой и тут же увяз в сплетении щупалец. Он выхватил из-за пояса нож и полосонул по черно-зеленым нитям. Тварь пронзительно чирикнула и с такой силой дернула его на себя, что он упал на спину. Изогнувшись, Николай одной рукой продолжал резать ножом щупальца, а другой наотмашь бил монстра разряженным бластером как дубинкой. Ногу сдавило так, что в голове помутилось. Тварь почти целиком пролезла внутрь корабля и уже нависала над Николаем огромным спутанным клубком. В середине черно-зеленой шевелящейся массы заметно выделялось светлое пятно. В глазах было темно от боли. Николай почти наугад взмахнул своим оружием, и ему повезло: нож по самую рукоять вошел в пятно. Тварь оглушительно взвизгнула и отпустила ногу. Под прикрытием неподвижного монстра Николай перезарядил бластер, отогнал тварей подальше от корабля и, выпихнув наружу труп монстра, закрыл люк.

Потом он долго лежал на полу. Пот заливал глаза, правая нога жестоко кровоточила, ткань скафандра была изорвана в клочья. Все вокруг покрывали пятна крови и густой темно-зеленой жижи. Снаружи молотили по корпусу, «Дон» раскачивало и трясло.

 

Четверо суток Николай провалялся в жару. Он бредил. Дни и ночи слились в один вязкий и тягостный кошмарный сон. Иногда боль вырывала его из беспамятства, и тогда он колол себе антибиотики и обезболивающее, после чего вновь впадал в забытье, наполненное темными видениями огромного черно-зеленого клубка, который нависал над ним, мокро блестя ядовитой кожей...

Теперь от посещения планеты монстров остались только длинные шрамы на правой ноге и еще то, что лежало в маленьком металлическом контейнере. То, что досталось Николаю потом и кровью. В буквальном смысле слова. Николай открыл контейнер и вынул алмаз. Вот он, его билет в счастливое будущее. Он стал медленно поворачивать камень, в сотый раз рассматривая его со всех сторон, и внезапно ощутил быстро нараставшее беспокойство. Николай отложил алмаз и сосредоточился на этом остром чувстве, пытаясь выявить его причину. И вдруг, когда казалось, что каждый нерв уже натянулся до предела, Николай совершенно отчетливо понял, в чем дело. Это было так необычно, что он нахмурился и замотал головой. Но отмахнуться от непрошенного понимания никак не удавалось, и вскоре Николай вынужден был признаться самому себе, что он действительно... слышит призыв о помощи! Но слышит не ушами, а как-то по-другому. Вроде как непосредственно разумом. Кто-то непрерывно посылал сигнал бедствия, и Николай ясно осознавал, откуда идет этот сигнал. Это настолько его поразило, что в голову поневоле стали закрадываться мысли: а не является ли то, что он «слышит», проявлением какого-нибудь психического заболевания? А вдруг это последствия контакта с тварями?

С другой стороны, если сигнал реален, то как он может игнорировать чей-то непрерывный «SOS»? Ведь это наверняка вопрос жизни и смерти! Придется изменить курс. Он просто обязан откликнуться и оказать помощь тем, кто ее ждет! А заодно и убедиться в собственной нормальности.

Планета, откуда шел сигнал бедствия, выглядела лишенной жизни пустыней. Там не было ни растений, ни воды, ничего, кроме серебристо-голубой точки, глянцевым бликом выделявшейся на фоне матовой красно-коричневой поверхности, во многих местах изъеденной кратерами. Уже находясь на орбите планеты, Николай окончательно убедился, что «крик» о помощи исходит именно из этого сверкающего блика. Он увеличил изображение, и глаза его округлились: блестящая точка оказалась довольно большим аппаратом совершенно незнакомой конструкции. Загадочный агрегат не был похож на стационарную, возведенную на поверхности планеты установку, скорее, это была машина, способная двигаться и, судя по форме, двигаться с большой скоростью. Весь ее облик подсказывал Николаю, что это космический летательный аппарат. «Звездолет, – одними губами произнес Николай, едва справляясь с охватившей его целой бурей чувств, – чужой звездолет». Его переполняли волнение, возбуждение, удивление, любопытство и в то же время страх перед неведомым. Корабль явно принадлежал разумным существам, но никак не людям, слишком мало его конструкция походила на те, что были разработаны человеком.

Человечеству давно уже стало тесно на Земле. Люди расселились далеко за пределы Солнечной системы, колонизировали десятки планет, но разумной жизни так нигде и не нашли. Хотя попадались планеты и с растительностью, и с животным миром. В таких случаях местные виды безжалостно теснили, а иногда планеты вообще подвергали полному терраформированию и населяли генетически преобразованной для тех или иных условий флорой и фауной, создавая экосистему, подобную Земной, после чего очередная часть человечества обретала новый дом. Так что все инопланетяне в пределах исследованного космоса были людьми, и встречи с пришельцами по-прежнему оставались фантастикой, а тщательно составленные когда-то подробные инструкции, что и как надо делать при первом контакте с братьями по разуму, без толку пылились где-то в освоенной зоне.

Нетрудно догадаться, подумал Николай, что первым пунктом подобной инструкции стоит указание немедленно связаться с соответствующими службами и сообщить о возможном контакте. Чтобы сделать это, надо вернуться туда, где есть уверенный прием опорного сигнала концевого маяка и прыгнуть в освоенную зону. Там придется долго убеждать нужных людей, что он не наркоман и не сумасшедший, и даже если ему, в конце концов, поверят, то ведь планета-то эта в Ауте! Так что неизвестно, сколько времени пройдет, пока подготовят и отправят сюда экспедицию. Да за такой срок те разумные существа, что молят о помощи, уже сто раз умрут...

С другой стороны, а что он-то лично может сделать? Ведь он совершенно не представляет себе, кто они такие, какова их физиология, потребности, что для них жизненно важно, а что нет! А вдруг они вообще испугаются пришельца, возьмут, да и просто-напросто убьют его? Он же понятия не имеет, как надо себя с ними вести, он даже не знает их способа общения... Минуточку! Но их «SOS»-то он понял! Значит, можно как-то понять и остальное! Николай коснулся управляющих сенсоров, и корабль начал плавно снижаться.

С поверхности планеты звездолет выглядел внушительнее, чем с орбиты. Николай вышел из корабля и замер, рассматривая машину, созданную чужим разумом. Большая ее часть была овальной формы с крупным утолщением посередине, а после утолщения овал раздваивался, плавно переходя в два сильно вытянутых и сплюснутых конуса, из-за чего вся конструкция походила на не в меру разжиревшую ласточку. Николай решил, что конусы – это, скорее всего, хвостовая часть, и направился к овалу. «Я пришел с миром», – вспомнил он старую затасканную фразу и проверил заряд в бластере.

Блестящее голубоватое покрытие звездолета на вид было абсолютно гладким, и Николай стал медленно обходить корабль, гадая, где и как ему отыскать вход. Помимо сигнала бедствия его стало преследовать стойкое ощущение, что за ним напряженно наблюдают. Николай остановился, соображая, какие знаки подать, чтобы хозяева звездолета пустили его внутрь. Не придумав ничего лучше, он постучал по корпусу судна так, как обычно стучат в дверь. Никакого ответа не последовало. Николай немного потоптался на месте и продолжил обход звездолета. Он сделал три круга, но так и не обнаружил ничего похожего на люк. Чужой корабль казался совершенно непроницаемым, а чувство, что невидимые наблюдатели внимательно следят за каждым его шагом, возросло настолько, что заболела голова. «Черт, так можно ходить до посинения! – разозлился он. - В конце концов, нужна им помощь или нет?! Мне, что, тут целый день околачиваться? У меня и своих дел по горло». Он вспомнил алмаз в маленьком металлическом контейнере, и ему страстно захотелось вернуться на свой корабль. «Вот возьму сейчас и улечу!» Он в сердцах треснул кулаком по корпусу звездолета, и тут вдруг случилось нечто поразительное. Кулак так и не достиг обшивки, и Николай почувствовал, что неудержимо валится вперед. Перед глазами возникла голубая, искрящаяся серебром взвесь каких-то мельчайших частиц, и через пару секунд шлем скафандра ударился обо что-то твердое. Николай обнаружил, что стоит на коленях, упираясь головой в землю. Он вскочил и прямо перед собой увидел их.

Они не являлись гуманоидами, но Николай сразу догадался, что это живые, разумные существа. Их было трое, и Николай не мог сравнить их ни с каким классом известных людям животных. Они походили на гибкие, очень высокие, под три метра, конусы, задрапированные мягким ворсистым материалом. Оставалось неясным, покрыты ли они одеждой, или же эти струящиеся сверху вниз белесые складки даны им природой. Кончики прозрачных коротких «ворсинок» слегка светились, а складки непрерывно двигались, меняя толщину, и это непрестанное плавное движение оказывало на Николая странное и в то же время приятное, успокаивающее воздействие. И это ему не понравилось. Он вовсе не хотел поддаваться такому насильственному, как ему казалось, расслаблению, и, чуть отступив, взялся за бластер. Но едва он коснулся оружия, как что-то длинное внезапно метнулось в его сторону, бластер неожиданно выскользнул из пальцев и мгновенно скрылся в складках стоявшего напротив него существа, после чего складки вновь задвигались, но уже в ином, противно колючем ритме. Все произошло в один миг, и Николай ничего не успел предпринять. Опешив от неожиданности, он хотел сделать еще шаг назад, но уперся спиной во что-то твердое, видимо, стену звездолета, сквозь которую он каким-то образом только что прошел. Двое существ молниеносно переместились и оказались по бокам человека. Третье, выхватившее бластер, осталось стоять напротив. Бежать было некуда, и под пристальным «взглядом» (ибо у них не было ничего, что хотя бы отдаленно напоминало глаза), неизвестных существ, Николай чувствовал себя безоружным пленником, по собственной дурости угодившим в ловушку.

«Наверняка, инструкция запрещает контактерам чуть что хвататься за оружие, – грустно подумал он, – но я же не собирался стрелять, я просто... просто...»

Внезапно все складки инопланетян разом сменили ритм движения, и Николай вдруг понял, что они приглашают его идти с ними, и это вовсе не приказ и не требование, а именно вежливое приглашение. Николай сделал шаг вперед. Существа синхронно скользнули вместе с ним и остановились в ожидании. Похоже, принуждать его к чему-либо они не собирались. Или делали вид, что не собираются. «Ладно, пойду, раз уж я здесь», – подумал Николай и сразу же инопланетянин, стоявший напротив него, двинулся вперед. Николай зашагал за ним, двое других плыли рядом. Пока он шел, его не покидало ощущение, что существа перемещаются с гораздо меньшей скоростью, чем они привыкли. Их естественные движения были плавны и необычайно стремительны, а сейчас они специально еле-еле тащились, сопровождая угловатую и страшно медлительную «улитку». «Зачем я вам?» – мысленно спросил Николай, но никакого ответа не получил. Впрочем, и до этого он уже задавался массой вопросов, но инопланетяне отчего-то были очень скупы на информацию. «Да уж, подобное общение трудно назвать диалогом. «Молчаливые» ребята», – думал он, пытаясь разглядеть интерьер чужого корабля.

Увидеть, однако, ничего не удавалось. Чистое пространство вокруг него и инопланетян обрывалось примерно на расстоянии метра от каждого, а дальше повсюду – сверху, снизу, по сторонам – висела искрящаяся масса мельчайших частиц, такая же, как он видел, когда проникал сквозь стену звездолета. Николай взглянул на датчики скафандра: чертовский холод – минус 73,8 градуса и абсолютно непригодный для дыхания воздух.

Вскоре взвесь впереди расступилась, открывая помещение, в центре которого возвышалась белая матовая полусфера примерно полтора метра в диаметре. Вокруг нее располагались четыре также белых овальных предмета поменьше. В центрах предметов были довольно высокие выпуклости.

Каждый из инопланетян скользнул к овальному предмету и мгновенным, почти неуловимым движением покрыл его собой, приняв почти шарообразную форму. Николаю стало ясно, что четвертый предмет явно предназначен для него, и что это нечто вроде стула, который ему предлагается занять, но он совершенно не представлял себе, как будет сохранять равновесие, взгромоздившись (в скафандре к тому же!) на эту ужасную выпуклость. «Может, я лучше постою?» – мысленно спросил он. Ответа не последовало. «Что ж, придется как-то балансировать», – с тоской подумал Николай и поплелся к «стулу». Однако стоило ему коснуться предмета, как тот неожиданно резко несколько раз быстро повернулся вокруг своей оси, и Николай с изумлением увидел, что его форма изменилась. Теперь вместо овала с выпуклостью перед ним был немного странный, но вполне сносный стул.

Едва он опустился на сидение, как сразу почувствовал, что и его стул, и три других, занятых инопланетянами, являются неразрывной частью большой белой полусферы в центре комнаты. Мелькнуло ощущение, что не только скорость передвижения, но и скорость его восприятия намного ниже, чем у инопланетян. Да и способ мышления тоже совершенно не совпадает. Видимо, потому они и не отвечали на его вопросы, а эта белая полусфера была чем-то наподобие компьютера, помогавшего наладить связь человеческого мозга с мыслительным аппаратом пришельцев. Но четкого обмена информацией все равно не получилось, наверное, это было невозможно в принципе. Николая захлестывала какая-то жуткая мешанина разнообразных непонятных сведений, непривычных и чуждых человеческому разуму представлений. Казалось, голова его скоро лопнет от напряжения, а он так и не сможет ничего разобрать. И все же, спустя некоторое время, после того, как инопланетяне три или четыре раза повторили сообщение, разум «улитки» сумел кое-как приспособиться и уловить главное.

Их космические суда тоже использовали «прыжки», чтобы путешествовать к далеким звездам. Как они это делали, осталось для Николая загадкой. Современные корабли, созданные человеком, имели специальный гравитационный привод, позволявший искривлять пространство-время для быстрого перемещения на огромные расстояния. Но в потоке информации, вихрем проносившемся у него в голове, Николай не увидел ничего подобного. Зато он понял, что та неприятность, из-за которой инопланетяне лишились возможности лететь, куда им надо, произошла на звездолете именно во время «прыжка». Вышла из строя (почему-то они говорили «умерла», словно имели в виду живое существо) ключевая деталь, контролирующая «прокол» пространства. В результате вместо заданной точки они оказались здесь, в месте, безумно далеком не только от пункта назначения, но и вообще от всех звездных трасс, проложенных их цивилизацией.

На корабле случилось еще несколько серьезных поломок, и пришлось совершить вынужденную посадку на этой планете, чтобы устранить неисправности. Им удалось отремонтировать все, кроме той самой «погибшей» детали. Она, к сожалению, восстановлению не подлежала, а без нее переместиться туда, где они могли связаться с кем-то из своей расы, было невозможно. Без нее они застряли тут навсегда и умрут, когда на корабле закончится энергия.

Убедившись, что «улитка» усвоила основные моменты переданной информации, существа синхронно покачали складками, и Николай отчего-то сразу понял, что сейчас они покажут ему, как выглядит та самая ключевая деталь.

 

Процесс выхода из чужого звездолета оказался точно таким же, как и входа. Николай провалился через искрящуюся голубую массу и оказался снаружи, стоя на коленях и упираясь шлемом в красную почву планеты. Он встал и увидел рядом на земле свой бластер. Николай поднял оружие и медленно пошел к своему кораблю. Он был оглушен, подавлен и хмур. Сильно болела голова. «Какого черта? – думал он, – какого черта я должен приносить такие жертвы ради каких-то бестолковых складчатых конусов? Они по собственной вине вляпались по самое не балуй, а я – расплачивайся?!» – он злобно пнул попавшийся под ноги камень.

Хуже всего, что они ничего не требуют, а только просят. Лучше б ворвались к нему на корабль и взяли то, что им нужно, силой. Насколько тогда все было бы проще! Ну и что, что у них нет оружия! Сунули бы ему в нос его же собственный бластер, и отобрали, что хотят. Так нет! Предоставили свободу выбора, понимаешь, едрена матрена! Решай, дескать, сам, голубчик!

Николай подошел к своему «Дону» и остановился, только сейчас обратив внимание, что больше не слышит сигнала бедствия. Что за черт? Почему? Ведь его корабль не единственный во всем космосе, и их «SOS» в любой момент может перехватить кто-нибудь еще! Зачем же они отключили сигнал? И вдруг он понял, зачем. Они давали ему возможность спокойно подумать. Они считали, что не вправе давить на «улитку»!

Он обернулся и посмотрел на чужой звездолет. Гладкая серо-голубая «ласточка» все так же стояла, сверкая в лучах местного светила. Она была неподвижна и безмолвна, но Николай знал, что там, внутри, живые разумные существа сейчас с замиранием сердца (или что там у них есть вместо этого органа) наблюдают за его кораблем и ждут его решения. «Господи, ну за что мне все это?!» Он вздохнул и отпер входной люк.

Войдя в рубку, Николай опустился на кресло. Голову отпустило, но он чувствовал себя страшно разбитым и усталым. Эх, взять бы сейчас, нажать вот эту кнопку, потом эту... и привет! Через пятнадцать минут его и след простынет. А конусы... А что, конусы? Расстроенно потрясут своими складками и подумают, что все «улитки» сволочи... Ну и хрен с ним! Наплевать! Все равно никто ничего не узнает. К тому же, вполне возможно, конусы и без него сумеют выкарабкаться. Кто-нибудь еще пролетит мимо и...

Ложь! Николай откинулся назад. Ложь, и он прекрасно знает об этом. Здесь Аут. Мертвая зона. Здесь никто не летает мимо. Никто их не спасет. Надо повернуться к правде лицом и ответить самому себе на вопрос: готов ли он бросить их умирать ради своих личных, корыстных интересов? Сможет ли он спокойно вернуться домой и жить дальше, забыв о существах, которые разумны, но настолько безобидны, что не способны на агрессию даже во имя спасения собственной жизни? И не только собственной. Там, на чужом звездолете был еще один инопланетянин, четвертый. И он явно не мог самостоятельно позаботиться о себе. Николай прикрыл глаза и придал креслу почти лежачее положение.

Он увидел его перед самым уходом с чужого звездолета. Инопланетяне уже покинули свои места возле белой полусферы, и Николай тоже встал, собираясь проследовать за ними к выходу, как вдруг прямо из серебристой взвеси вылетело это существо. Оно двигалось столь стремительно, что человеческий глаз не мог различить его очертания, и только когда оно на пару секунд застыло прямо напротив Николая, он увидел, что это тоже задрапированный конус, только раза в три меньше, чем остальные инопланетяне. Складки его находились в полнейшем беспорядке, хаотично мотаясь в разные стороны, ворсинки ощетинились, а в голове у Николая носился целый ураган совершенно непостижимой для его разума информации. Он ничего не мог понять, только чувствовал, что маленький конус потрясен их встречей. Один из больших инопланетян молниеносно скользнул к малышу, и они мгновенно скрылись из вида в серо-голубом тумане. Николай стоял с открытым от удивления ртом и смотрел им вслед. Ураган чуждых мыслей и страстей исчез, но голова так болела, словно ему со всей силы врезали дубиной по затылку.

Только сейчас боль окончательно прошла. Да уж, этот маленький конус задал ему жару! Большие инопланетяне явно не собирались показывать ему малыша. Это произошло случайно, и они ничего не стали объяснять Николаю, а просто быстро проводили его к выходу. Но разве тут нужно что-то объяснять? Уж не настолько тупа «улитка», чтобы не сообразить, кто этот маленький, подвижный и такой непосредственный в своем поведении конус! Может, его родитель тот, что увел малыша из комнаты, а может быть, все трое. Кто знает, как у них происходит процесс размножения и сколько конусов в нем участвует... Да и какое это имеет значение? На борту чужого звездолета есть ребенок – вот что главное! И сколько бы Николай ни старался не думать об этом, его мысли будут все время возвращаться к этому малышу...

Николай открыл глаза и поднял спинку кресла в вертикальное положение. Посидев еще с минуту, он достал маленький металлический контейнер и открыл крышку. Алмаз ослепительно блеснул в ярком свете корабельных ламп. Вот она, та самая ключевая деталь. Елки-палки, ведь он совсем небольшой! Какого хрена они не имели запасного, если он так важен для управления звездолетом?! Николай усмехнулся. Опять он за свое! Пытается объяснить их поведение с помощью человеческой логики. Все хочет обвинить их в чем-то, укорить за безответственность, ничего не зная ни об устройстве их звездолета, ни об их родном мире, ни об их обществе! Впрочем, нет, кое-что ему все-таки известно. Например, что они категорически отрицают насилие. Стоило сообщить им о набитой алмазами и тварями планете, как они сразу дали понять, что убийство животных для них абсолютно неприемлемо...

Николай вынул алмаз и положил его на ладонь. Они даже к этому камню относятся бережно. Думают о нем, как о живом существе. Интересно, почему? Может, они что-то сделают с ним, и он превратится в нечто иное? А, может, камни – действительно живые существа, просто людям не дано это заметить?

Он сжал пальцы. Сколько он вынес, добывая этот алмаз! Сколько крови пролил и какого страха натерпелся! Сколько вложил труда и сил! Сколько запретов нарушил и сколько денег одолжил... Оружие, боеприпасы, два запасных скафандра, дорогой анализатор... И в результате? В результате теперь он имел все: суперчип прямой нейронной связи, интересную работу, счастливую безбедную жизнь! Все это было здесь, в его кулаке! И здесь же он держал жизнь четырех инопланетян, их дорогу туда, где ему никогда не доведется побывать. Он больше никогда не увидит этих существ и даже не узнает, смогли ли они успешно добраться до дома. Их миры слишком далеки друг от друга...

Он встал. Какого черта! К чему тянуть! Все его размышления не стоят и выеденного яйца, потому что, на самом деле, он давно уже принял решение. Еще там, на чужом звездолете... когда увидел маленький конус.

Выйдя из корабля, Николай зашагал к серебристо-голубой «ласточке». Когда-нибудь, лет через двести, триста или тысячу, люди непременно встретят братьев по разуму. Это будут складчатые конусы... или кто-то другой. Но встреча непременно состоится, теперь он это точно знал.

…Кристаллический углерод, гексагональная модификация, угол С-С-С равен 109 градусов 28 минут...

«Держи, малыш! Это твой билет в будущее...»