В 1988-89 годах мне посчастливилось принять участие в 19-ой

экспедиции научно-исследовательского судна «Академик Сергей Королев» –

огромная белого цвета посудина с двумя великанскими «тарелками» на верхней

палубе. Экипаж насчитывал 140 человек и еще столько же членов экспедиции.

Рейс длился 9 (!) месяцев. Женщин было не более тридцати, поэтому они не

испытывали недостатка внимания со стороны мужчин. «Старики», прошедшие

уже не одну экспедицию, уверяли меня, что почти после каждого рейса на

«Королеве» играли свадьбу, а то и две. Спустя четыре месяца, уже после потери

обеих «Фобосов», появились и у нас кандидаты на гордое звание жениха и

невесты. Вовик Черняев – младший научный сотрудник и Вера Томская –

буфетчица. Володя – обычный м.н.с. ростом выше среднего, худощав, пожалуй,

больше ничего о нем не скажешь. О Вере стоит сказать чуть подробнее.

Помните у Некрасова «… коня на скаку остановит…»? Вы когда-нибудь видели

коня на скаку? Теперь представляете, какой должна быть женщина? Если бы

Верочка стала у коня на пути, то для последнего столкновение с Верой было бы

равноценно столкновению с «Берлинской стеной» или железобетонной оградой

базы отдыха «Коммунальщик», поэтому все члены экипажа и экспедиции,

кроме Вовика конечно, в разговорах называли ее не иначе как Веранда. А вот

собственно и сама история.

После шести месяцев рейса в порту Сент-Джонс (о-в Ньюфаундленд,

Канада) Вован очень недорого купил мечту детства – «Жигули» 5-ой модели,

разумеется, бывшую в употреблении ровно 5 лет, что немного даже по нашим

сегодняшним меркам, а тогда она казалась почти новой. Правда, к сожалению,

на о-ве Ньюфаундленд в зимний период дороги посыпают солью и днище

«новой» Вовкиной машины очень смахивало на дуршлаг, но его двоюродный

дядя – Степаныч из Щелково сказал по телефону, что это ерунда и он уже

заготовил нержавку от старой посудомоечной машины для того, чтобы

переварить днище. Кто покупал хоть раз машину, знает, как бывает необходимо

показать ее близкому человеку, сесть в автомобиль, проехать, поговорить о

жизни. Вова не был исключением. Правда, покататься ему бы не удалось:

машина была жестко закреплена на шлюпочной палубе, но посидеть и

помечтать рядом с Верандой, было вполне реально. Через два дня после

покупки счастливый обладатель «Жигулей» вывел свою избранницу на

шлюпочную палубу, очень грациозно открыл ей переднюю дверцу, в которую

Вера впорхнула, словно птичка в гнездышко. Она резко захлопнула дверь и

попыталась поудобнее устроится на сидении, раздался треск, и сидение вместе с

Верой оказалось на палубе, ноги у нее остались в салоне впрочем, как и голова.

Вовик, не ожидавший такого поворота попытался открыть дверь, ту самую,

которую минуту назад открывал, излучая счастье и благополучие, но ее

заклинило. Тогда он закричал, пытаясь перекричать ветер Атлантики. Ни за что

не догадаетесь, что он кричал. Он кричал: «Верочка не пересаживайся на

соседнее кресло!» После этого м.н.с. убежал за подмогой, ибо настоящий

автолюбитель почти ничего не делает без совета другого настоящего

автолюбителя. В этот момент на палубе появился 2-ой помощник капитана

Виктор Сергеевич, который повидал немало и ничему не удивлялся. Увидев

Веранду в таком положении, он, как истинный кавалер, открыл дверцу со

стороны водителя и протянул руку помощи жертве земного притяжения. На что

Вера, помня Вовкин наказ «не пересаживаться» и чувствуя как затекают ее

ноги, изрекла: «Закройте дверь Виктор Сергеевич: я могу простудиться».

Второй помощник, заметив Верину позу и ее нижнюю часть, продуваемую

холодным Атлантическим ветром, извинился за беспокойство, подчеркнуто

элегантно закрыл дверцу и отправился за доктором, поскольку решил, что у

Верочки психическое расстройство. Спустя минут десять появился таки Вовик с

боцманом, и стали они думать, как извлечь Веранду из авто, не проломав при

этом оставшуюся часть днища. Минут пятнадцать ушло на попытку открыть

заклинившую дверь. В эти минуты у Веры были очень выразительные глаза, –

такими они бывают у собак, когда они сидят рядом со столом обедающего

хозяина. После неудавшихся попыток открытия заклинившей двери было

принято единственно правильное решение:

1. снять водительское кресло;

2. уложить две доски на пороги дверей;

3. Вера пройдет по этим доскам к самому выходу, как паровоз братьев

Черепановых по рельсам Московской железной дороги.

Вова убежал за досками к плотнику. Появился доктор в ослепительно белом

халате, поскольку 2-ой помощник вытянул его прямо из стоматкабинета в то

время, когда он исправлял ошибки советской стоматологии в полости рта

молоденькой буфетчицы. Боцман стоял рядом и сосредоточенно молчал. Второй

помощник открыл дверь со стороны водителя, «док» улыбнулся, как в рекламе

жевательной резинки, приглашая Веранду к выходу. Ноги у Веры затекли

окончательно, и она уже давно боролась с искушением встать и выйти из

машины, поэтому она смерила доктора уничтожающим взглядом и осталась на

месте. К счастью в это время подоспел Вовка и дал соответствующие

разъяснения, после которых началась операция спасения. Кое-как Веранду

установили на дубовые доски и она в позе кальмара начала свое движение к

выходу. Как и следовало ожидать м.н.с. вместе со вторым не смогли ее

удержать и Верочка рухнула на шлюпочную палубу, затем попыталась встать,

но занемевшие ноги подвели и она снова распласталась возле автомобиля.

Застоявшаяся кровь хлынула в занемевшие ноги тысячью иголок. Видимо это

было неожиданно для Веры, поскольку она закричала. Я никогда не слышал, как

кричат роженицы, но теперь имею представление и об этом. Вован с доктором,

по совету последнего начали усердно массажировать Верины ноги. И в этот

момент на правое крыло мостика вышел капитан. Не знаю, что он подумал,

увидев лежащую на палубе дико орущую ж:-о Веранду и доктора с Володей

мнущих каждый «свою» (Верину) ногу, но курить свою любимую сигарету он

уже не смог и начал издавать звуки, являющиеся чем-то средним между кашлем

астматика и истерическим смехом.

А Вова так и не женился на Верочке, видимо история эта оставила какой-

то осадок в его сердце. :-)