…Там было очень много народу. Лица плыли в табачном дыму, нисколько не смущаясь тем, что они всего лишь лица. Десять капель мартини, В своём никотине Не задыхаюсь И каюсь, и каюсь, и каюсь… Что-то надо было сделать в оставленной на заснеженном пороге жизни, что-то, что постоянно ускользало от рук сознания, прежде цепких, а теперь таких вялых, совсем безвольных. Чёрны вОроны Кружат городом, Кружат крышами, В спину дышат мне. Что вы кружите? Кому служите? Что вам надобно? Тёплым ладаном Окроплю свой дом Чистым четвергом… Чёрны вороны, Прочь из города! А раньше ведь было лето. Вишнёво-клубничное, с морскими закатами и маленькими полевыми гвоздиками. Покой и отдых — благодать! За это можно всё отдать! Потом неожиданно — в один день — пришла осень — царица астр и хризантем. Время избавления от всего старого и ненужного. Время холодной воды, золота и теней. Время печалей… Тихим молитвенным шёпотом Тишину оглушу послушную. Нет, не будет во мне больше ропота. Нет, не правда — я не равнодушная! Пронесусь ураганом по улицам, В каждой луже по солнцу останется, И пусть небо седое хмурится — Так оно ещё больше нравится. Странно, за одну осень сколько раз протыкали насквозь меня цвета чувственной радуги. Откровенный красный, тёплый оранжевый, радостный жёлтый, успокоенный зелёный, холодеющий голубой, депрессивный синий и одинокий фиолетовый, — они приходили даже вне зависимости от погоды, порой раз десять на дню. Я дождусь дождя, Чтобы с радугой, В небо уходя Просто нАгая, Зачерпну рукой Краски светлые И плесну рекой В незаметную Душу серую, Тьму чердачную. Я всё сделаю. Всё оплачено. …А там всё плыли по табачному дыму чьи-то лица. Я давно забыла, зачем, кто я, и что мне здесь нужно. Иногда казалось, что именно здесь мой дом, конечная остановка пути. А иногда сквозь горькое марево пробивались воспоминания, опровергающие и отвергающие существование моего дома именно здесь. Эти воспоминания что-то шептали мне в уши, почти оглохшие от бушующей здесь музыки… Память услужливо крутила старое видео, засмотренное до помех, смертельно наскучившее, пропитанное дымом и алкоголем. Я смотрю в окно, мироточАщее Каплями осеннего дождя. Тяжело вернуться в настоящее — Отчего-то нету здесь тебя. Обещанья сыпятся усталые, День течёт иссохшейся рекой, Вот уж на окне снежинки талые… На черта мне этот весь покой?! Ты придёшь — я знаю, это сбудется. А иначе как пройти сквозь боль? И молчанье долгое забудется, Перекроется одним тобой… Было, всё было. И явное междустрочье, и неприкрытая правда, и недосказанность лжи… Недосказанность ведь всегда ложь, как и полузабытая правда, и невырвавшиеся слова, запрещённые глупым рассудком. Самообман! Недомолвки — это не та дорога, ведущая к личному счастью, а скорее, тропинка, уходящая куда-то в сторону бесконечных шелестящих камышей. Ночные голоса И цифры телефона, Короткие гудки И тихие слова. Хохочут небеса Тем звёздно-лунным звоном, Что память бередит, Заснувшую едва. …Лица всё плыли. В потухших глазах светилось лишь веселящееся безразличие и страх ночи. Они всё боятся ночи. И я боюсь. И в то же время я не могу без неё. Она — мой наркотик, лечащий и убивающий одновременно. Потухли мысли И льдом раскисли, Лишь слёзы висли От этих мыслей… Каждый день говорю себе, что не вернусь больше в этот безумно-пустой бред, что встречу очередную ночь снами, а не туманом сознания… Но слова лишь трупы. В них можно вдохнуть любой смысл, поэтому мне всегда кажется, что я даю неправильно понятые обещания… …И снова, и снова танцуют Бредово-туманное танго, В стекле бокальном тоскует Души моей старая ранка, Она везде чужестранка… Танцуют в седом никотине Устало-забытое танго Десять капель мартини. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
