Однажды во время ординарного заседания литературного объединения его руководитель сказал: « Сегодня можно назвать истинно народными только двух поэтов – это Пушкин и Есенин…» Из соседнего зала слабо доносился своеобразный голос восьмидесятилетней певицы, изображавшей романс на стихи последнего из народных. Усомнившись в категорическом суждении руководителя, считающегося маститым поэтом, я рискнул добавить к неоспоримым авторитетам поэзии более современного творца – несомненно народного Владимира Высоцкого… Седовласая маститость едва не упал со стула от возмущения. Не только народным, но даже и поэтом признать Высоцкого он отказался категорически. Один из доводов: Высоцкий «не проверен временем». Вот Пушкин и Есенин – проверены. Если выдержит и Высоцкий такое же испытание – «там поглядим»…Насчёт того, что поглядеть на итоги испытания временем знаменитого барда удастся именно нам – сомнительно. Стало быть, не нам судить о чьей бы то ни было народности своего времени. Это сколько ж лет ожидать надо: сто? Двести?...

А что такое это такое, собственно говоря, народный?.. С чем его, родимого, едят? С годами? Так ведь подавиться можно и к истинно народным отправиться, пока дожуёшь… Вот когда-то чуть ли не в каждой библиотеке висели портреты Джамбула Джабаева и Сулеймана Стальского. Ну – ка, поднимите руки молодые, кому ещё семидесяти нет: кто это такие? А-а, то – то: это два народных акына, поэта т.е. Их стихи заставляли заучивать наизусть, как образцы истинно – народного творчества. О чём писали акыны? Исключительно только о великом друге всех народных акынов товарище Сталине. Умер великий друг и товарищ – умерли акыны. Справедливы, значит, слова о проверке временем или не во времени дело?

Как-то ехал я в электричке. Чтобы время скоротать, достаю из дипломата томик Есенина. Предо мной два мужика явно народного поведения и внешности. Дремать собираются после выпитых бутылок пива и закуси рыбьей. Заинтересовались, зевнув: «Чего читашь – то?» «Да вот, Есенина хочу перечитать». Оживились, даже дремать раздумали: «Сенина? Серёгу? Знам – свой братан. Ну кось, поищи там, где насчёт водки да баб, как он спирт с проститутками жарил. Эх, мужик, видать, горазд был гваздануть! С похмелуги, чать, стиши-то свои писал – очень уж жалостливо – так за душу и берёт…» Вот – народный поэт: близок по привычкам и по духу – у многих отклик в душе найдёт… Но те же мужики знать не знали о таких стихах того же Есенина, как «Песнь о собаке», «Метель», «Синий туман»… Эти стихи – для другого народа. Но наиболее популярны в народе, всё-таки, именно такие стихи Есенина, где содержится то, о чём просили почитать те мужики, да те, на слова которых написаны прекрасные романсы и песни «под народные»…

Песни… Может быть, тот поэт народный, песни на слова которого народ поёт?.. Вот Некрасов – на его слова есть настоящие народные песни… Но его Лев Толстой не считал поэтом категорически вообще, а не только народным… Я, например, не могу считать народным того стихоплёта, который Филе Киркорову слова «Зайки» накропал… «Ты украдёшь, а я сяду…» Шедевр, конечно, но с какой стороны. Но ведь популярен же – попса же… Позвольте, но ведь популярный так и переводится – народный! Вот, стало быть, известный матершинник – «певец» Серёга Шнур – тоже народный и без выдержки лет. Но поди-ка, – поставь рядом с ним народного же Пушкина – оскорбился бы поэт, и к барьеру бы, глядишь, потребовал. Да и не только Пушкин.

Владимир Высоцкий. Не признан официально при жизни поэтом: не печатали. Но его слушала вся страна в любой своей точке от юга до севера и от душных сочинских пляжей до заоблачной свежести гор. В альплагерях его песнями начинался каждый день. Пусть вымрут все альпинисты, певшие его песни, но останутся навсегда горы и увенчивающие их песни на стихи великого народного поэта – Владимира Высоцкого…Но ведь и его не поставишь рядом с сочинителем слов песен для Алёны Апиной… Что же это такое: народный поэт?..

Намереваясь писать эту статью, предполагал: вот сейчас в ходе размышлизмов возьму, да как придумаю всеобъемлющее определение понятия народный поэт. Не размышлизмывается… А ведь именно такой приём применил Лев Толстой. Он, наколлекционировав около сотни противоречащих одно другому определений что такое искусство, поступил гениально просто - придумал своё, персональное. Придумав, начал подгонять под него всех, кого захотел. Получил своеобразный результат: Шекспир – не драматург; Чехов, Эмиль Золя, а заодно и Горький, – не писатели; Репин – не художник… Но где же истина, господа?..

В советское время для того, чтобы поиметь честь стать народным, необходимо было непременно соответствовать принципам «социалистического реализма». Но в них не было ни социализма, ни, стало быть, реализма, как такового, и многие поэты, официозно признанные народными, таковыми просто не были – народ их не знал. Помню «диспут» о творчестве А.Вознесенского и Р.Рождественского, о котором присутствовавшие понятия не имели. Но «диспут» состоялся… Поэты – тоже. Но являлись ли они народными?

Во всяком случае, для решения вопроса «быть или не быть», творчество своё нужно нести в народ. Как? Печататься?.. Вот и «соцреализма» нет, а поди попробуй, а попробовав, распространи в народе напечатанное… Обратим внимание: популярными, в благородном смысле этого слова, стали только те поэты, кто пел, или поёт сейчас, свои песни: Высоцкий, Галич, Визбор, Вероника Долина, Новелла Матвеева… Им проще быть услышанными. А если данных нет: ни слуха, ни голоса, ни умения на гитаре играть, ни артистического дара? Пиши – пропало…

Что же получается, в конце-то концов: сегодня народные поэты – Пушкин и Есенин, давно, увы, почившие, а нынешних, пока ещё здравствующих, народных нет? Раз не помер, то, стало быть, не народный?.. Мрачновато, как-то, ей Богу… Да если уже и помер, то жди лет сто – авось признают, ежели не забудут… И всё-таки, если брать за точку отсчёта степень известности при жизни, то с большой долей достоверности можно сказать, что если автор достаточно широко популярен в настоящее время, то он – народный – временно, скажем так. А тот, который испытание временем выдержал, (тут не лишне определённый срок установить и не беспокоиться в ближайшие лет двести) – тот народный стабильно на веки веков, чем веки вечные и возрадуйся.

Степень известности… Был, в своё время, такой писатель в Нижегородской области… Дай Бог память… Ага, - Афоньшин,.. кажется. Активный читатель, я его книг даже не видел. Фамилию же запомнил только потому, что прочёл в газете его высказывание о самом себе, скромненькое такое: «Я – народный писатель, потому что сам я из народа – сын Нижегородской земли». Просто и с достоинством. Попробуйте оспорить: из народа – значит народный. Эврика! Да ведь каждый из нас – из народа. Народ – он вездесущ и многолик, а поэтому не быть из народа просто невозможно. Так не поздравить ли себя с почётным званием?.. Не грустная, но и не весёлая, шутка. Не подошли ли мы к логичному выводу. что пора установить разряды народности? Скажем, 1-й разряд, 2-й, 3-й и так далее, вплоть до мастера народности, или более благозвучно, гроссмейстера… Нет – это шахматное. Ну, тогда грандмуза или грандписа… Извините, это что-то уж совсем не то.

А не оставить ли совсем эти деления на титулы: народный, не народный?.. Условно это всё. Пусть не будет народных поэтов: пусть будут поэты ДЛЯ народа, а не народ – для поэта. Народ надо уважать – он сам разберётся.