Оставь меня, мне нужно побыть в тишине! Можешь сесть здесь, в темноте, только не за спиной, нет. Мне и так кажется, что кто-то все время следит за мной за моей спиной.

Дай мне вспомнить.

Сколько же раз я могла ошибаться в Лондоне? Бесконечно!

Первый раз - когда я ошиблась в расстояниях. Площадь Пиккадилли, кажется, совсем близко от Оксфорд-стрит, зато мемориал Альберта далеко от Марбл-Арч. А ведь так мы гуляли в первый вечер. Мне показалось, что нет конца улице через парк. Отчаяние начало охватывать меня при виде того, как далеко на фоне закатного неба высокий шпиль и ряды фасадов на другой стороне. Мне казалось, я не дойду туда, и я, почти падая, схватилась в мольбе за твою руку. Это оттого, что мои чувства обострены до предела. А за это спасибо тебе.

Я ошибалась и в людях Лондона. Я все никак не пойму их. Иногда кажется, что они очень холодны и замкнуты, но вдруг они словно бросаются на меня, чтобы узнать, о чем я думаю. Или мне кажется так, потому что мне есть что скрывать?

В третий, но не в последний раз, я ошибалась в домах. Большие особняки, похожие на дворцы, на деле зачастую оказываются лабиринтами маленьких комнат и винтовых лестниц. Совсем старые дома неприветливого вида иногда совершенно чудные и сказочные внутри, совсем не похожие на окружающий город. Зато маленькие уютные домики в два-три этажа и два или три окна порой скрывают незримый, неощутимый ужас. И никто, никто не знает, что происходит внутри! Только не говори мне теперь больше никогда, что купишь мне такой дом. Я ужасно боюсь их. Даже вместе с тобой, даже еще больше вместе с тобой.

Мне очень часто кажется, что я больше всего ошибаюсь в тебе.

Но я ошиблась во времени. Я ошиблась в собственном возрасте, в эпохе построения домов, во времени пути, в возрасте людей. Я боюсь этого, боюсь неясности времени.

Почти в связи с этим прошлой ночью мне приснился сон. Не знаю, как его истолковать. Боюсь ошибиться.

Мне снилось, что я сидела в этой комнате. Было поздно, тихо на улице, и вот наступило время, когда совсем не стало машин. Довольно странно. Вдруг послышался звук, будто скрип старинной повозки, на потолке отблески странного оранжеватого света. Хлопнула дверь, и приглушенные голоса резко о чем-то переговаривались под окном. Я часто сижу в темноте вдалеке от окна, и я не видела смысла зажигать свет и смотреть, что там делается.

Затем послышался стук в дверь, голоса стали тише, и еще один звук был звуком тихо прикрытой входной двери.

До этого была такая тишина, что я слышала часы в двух соседних комнатах. Теперь же я чувствовала, как вошедшие люди проходят по прихожей, поднимаются по лестнице, затем начала различать шаги совсем близко. Тихий шепот, и вдруг занавесь на двери распахнулась, и в освещенном проходе я увидела тебя и трех мужчин с факелами. Я была так поражена этим появлением, что даже не сразу удивилась: факелы в доме, построенном в конце XIX века? Не говоря уже о странной одежде людей, которые пришли с тобой. Я не могла бы отнести ее к конкретной эпохе, но сейчас так не одеваются, по крайней мере, уже более ста лет. Плащи неясного покроя, обувь на деревянной, судя по звуку, подошве - все это очень загадочно!

И тут ты приказал им схватить меня и отвести в повозку! Меня потащили в освещенный зал, на лестницу, через прихожую на улицу, затем в закрытый кэб, ты сел напротив меня, зажатой между двумя людьми, закрыл дверь - и все пространство превратилось в мерцание фонарей и покачивающуюся тесную повозку, и все это сопровождалось лишь глухим перестуком копыт и скрипом... Дальше я помню еще хуже.

На некоторое время я почти забылась, даже не различала контуров внутри кэба. Как будто и мысли превратились в череду световых пятен в кромешной тьме. Постепенно я разглядела твое лицо и заметила, что ты смотришь в сторону, в окно. Тут мы остановились, и меня так же вывели, почти сразу из повозки в такой именно внешне уютный коричневый дом неопределенного возраста и размера!

Может быть, ты объяснишь мне, зачем в них такие странные подвалы с выходом на улицу? Естественным было бы отвести меня именно туда, но меня повели наверх. В доме, видимо, никого не было до нашего прихода. В темной гостиной на втором этаже быстро разложили камин, зажгли несколько свечей на нем и усадили меня напротив огня. Двое за креслом держали меня за руки, словно прижимая к спинке кресла.

Ты сел почти напротив, возле огня, и, глядя мне в глаза, стал о чем-то спрашивать меня. Не помню, о чем, но не о том ли, что я рассказывала сейчас о Лондоне?

...Разве я могла отвести взгляд? И разве могла я солгать тебе? Но разве я знаю ответ? Тут я окончательно потеряла счет времени и ощущение пространства.

И все же - не могу назвать это кошмарным сном! А может, это был не сон?

Ну вот, вижу, я наскучила тебе... Или отчего, скажи мне, прошу тебя, у тебя такой серьезный и - грустный вид? Прости меня, скажи мне, или я опять могу ошибиться...