Чтобы увидеть радугу, нужно переждать дождь

Долли Партон

1 часть. «Диагноз»

Её уже здесь ждали. Все были готовы к её переходу в новое для неё отделение, надеясь, что перемена места вызовет у неё хоть какую-нибудь реакцию. Она никому не причиняла неудобств, её нельзя было назвать проблемной пациенткой, но её случай был особенный.

Её диагноз оставался неизменным: меняться было нечему, т.к. никто не мог поставить ей диагноз. Состояние ухудшалось с каждым днём: ежедневно к видениям присоединялось что-то новое, необычное, странный несуществующий предмет - её воображаемый мир наполнялся, становился всё ярче и насыщеннее. Девушка всё реже возвращалась в реальность, а когда это происходило, она была крайне растеряна, потому что уже не видела границы между реальностью и иллюзией. На приёмах у своего психиатра, бывая во вменяемом состоянии, она рассказывала удивительные вещи. Как признаются её врачи, даже среди психически больных эти рассказы уникальны. Вот выдержки из её личного дневника, который она вела по просьбе врача:

«…дома произошло интересное событие. Кличка, летая за воробьями, испачкалась в радуге и пришла домой жёлто-зелёная. Она разозлилась на радугу и накалилась до такой температуры, что, будь она сковородкой, на ней можно было бы жарить яичницу…»

«… сегодня был ужасно солнечный день! Все замёрзшие дорожки покрылись жёлтой пылью от яркого света…»

«- Её состояние не подходит ни под один диагноз, то, что мы назвали «психическим расстройством», носит пассивный характер. Её стремление создать свой мир, перешагивая через все законы физики, не разрушительное, - писал в истории болезни её лечащий врач. - Домом, и никак иначе, она называет свою альтернативную реальность, в которой кот Кличка - её домашний питомец,- играет одну из ключевых ролей…»

2 часть. Знакомство с «домочадцами»

Девушка создала свой мир, над которым не властны никакие законы и правила. «Дома» время имеет скорость и направление, оно ничему не подвластно и живёт своей жизнью, сила притяжения земли равна нулю, свет имеет цвет, воздух - вкус. А*** жила в своём волшебном мире полной, насыщенной жизнью, в которой всё было легко и прекрасно. Её никогда не волновало, сколько сейчас времени и достаточно ли тепло на улице для прогулки, потому что время и температура были всегда самыми подходящими для неё. Независимо от заряда, накопившегося в атмосфере, по её желанию возникали молнии, дождь мог идти беспрерывно, оставляя тропинки и дорожки сухими; в её мире сочетание зелёной опушки и замёрзшего озера рядом было весьма обычным явлением.

Её жизнь бурлила, но снаружи девушка едва подавала признаки жизни. Днями, а то и неделями, пребывая в апатичном состоянии, не реагируя ни на что, отказывалась воспринимать здраво жизнь вне своего «футляра». Психотерапевтам, работающим с ней, и родным приходилось очень сложно. Даже чтобы на время направить её мышление в адекватное русло или в состояние, приближенное к реальному восприятию, их словам и действиям надлежало пробиться сквозь многие слои её подсознания: её самозащита от внешнего воздействия имела крайне прочную оболочку, все слова, обращённые к ней, преображались самым удивительным способом - отсеивались предупреждения об опасности остаться «дома» навсегда. «Фильтр» работал так: тем словам, что суждено было услышать и осознать девушке, придумывалось новое значение и смысл; как писала сама больная, её самым частым собеседником была любимая кошка, рассказывающая ей стихи и сказки.

«…Кличка рассказывает мне сказки и читает книги, иногда это очень забавные рассказы, одни затягиваются на месяцы, а другие пролетают за секунды…»

«…Лис постоянно расспрашивает меня о самочувствии, он важный и забавный, носит очки, за которыми его глаза увеличиваются в 5 раз…»

«…Мышь Доль называет меня постоянно «милашкой» и хочет меня одеть. Зачем?! Ведь мне не холодно совсем?..»

Каждый работник психиатрической больницы этого отделения нашёл в её дневниках себя. Для каждого, работающего с ней, будь то медсестра, что действительно имеет привычку называть всех больных «милашками», или уборщик, не осознанно ставший улиткой в её мире, был свой ассоциативный ряд, выстраиваемый в живую и полную картину, которую нарисовало её сознание.

« -Больная слышит живую речь неживых предметов или животных в своей галлюцинации, чтобы не чувствовать одиночества…», - заключил важный Лис в истории болезни.

3 часть. Первые признаки

-Поговоришь со мной, милая?

-А как насчет северного сияния? Ты обещала заказать, помнишь? Я жду не дождусь, уже прошло целое столетие, кажется. Как-то время очень тянется…

- Хочешь, я тебе почитаю?

- С удовольствием послушаю тебя, Кличка.

Девушка, играя радужными лучами и вплетая их в косы, закутала босые ноги в перистые облака и, с предвкушением, вся обратилась в слух. Она позвала Доль, и вместе они слушали, как с нежностью, таким родным голосом, немного, кажется, грустным, Кличка начала читать стихи…

«…Так скажи мне, чего ты ждешь,/ В этот серый осенний дождь?/ Там, где лужами медь,/ Что ты можешь иметь,/Только ветер и в лужах дрожь?» - завершала мама девушки чтение стихотворения, держа дочь за руку и испытывая невероятное удовольствие и волнение от её взгляда. А*** уже более месяца не глядела ни на кого так осмысленно. В палате на этот момент они уже были не одни; когда с отчаяньем и уже больше по привычке, чем с надеждой вернуть свою дочь, женщина начала читать стихи, напротив присела медсестра, любившая слушать рассказы, которые предназначались больной. Когда взгляд пациентки будто посветлел и прояснился, медсестра позвала доктора. Он уже больше часа всматривался в лицо девушки через зеркальное окно в соседней палате, пытаясь уловить малейшую реакцию А*** на разные стихи. Далее, в своём отчёте он написал:

«…опытным путём мы выявили закономерность реакции больной на различные произведения. Более активная реакция наблюдалась на слова любовь, дождь, туман, облака и пр.. Было реагирование на голос своей матери. Остальные голоса, по обыкновению, игнорировались. Из этого следует…»

«Сумасшедшая…», - пронеслось у девушки в голове. Она приходила в себя, ещё совсем это смутно осознавая. В её голове туманно и не отчётливо сочетались две противоположные мысли, по своему значению они были для неё глобальны и могли предрешить её будущее. Сейчас больная действительно была похожа на обыкновенную сумасшедшую: мерно раскачиваясь на кровати, А*** силилась очнуться. Она уже не могла самостоятельно решить, куда же ей возвратиться. По привычке она до сих пор оставалась в иллюзии, но не могла оторваться от реальности до конца, так как сегодняшние стихотворения коснулись чего-то очень глубоко внутри, рассекая насквозь слои сознания и тревожа самые чуткие и нежные струны души; ей даже показалось, что мгновениями она вспоминала голос матери, какие-то клочки и оборванные страницы своей старой, прежней жизни. Это смущало её ещё сильнее, потому что добавляло новых фактов, которые она почему-то не может изменить по своему желанию. Мысли путались и пугали её. Она находилась в полной прострации.

Так продолжалось пару недель. Медперсонал, родственники, лучшие врачи бились над ней, в надежде вернуть её к жизни. В глазах девушки происходили разящие перемены: они становились от спокойных и беззаботно пустых, яркими и будто огненными, что полностью отображало её внутреннее смятение. К тому времени она уже могла анализировать ситуацию и размышлять более или менее логично. Услышав стихотворения, она с готовностью принялась бороться за возвращение к прежней жизни, она хваталась за каждую соломинку, за каждого человека, который мог бы ей помочь. Она стремилась вернуться, литература пробудила в ней это желание, но «дом» возвращал её обратно, ведь там всё было так привычно и удобно. Он не отпускал её. Тогда ей, впервые за многие годы её сумасшествия, пришла (?) мысль. Сначала смутная, но у неё было время чётко оформить её, и когда она впервые за месяц заговорила, она просила помощи в исполнении этой затеи...

4 часть Пробуждение

До своего сумасшествия А*** была примерной ученицей, которая, хоть и была яркой представительницей гуманитарного склада ума, очень чувствительной натуры: проводила ночи с романтическими книжками и лирикой самых сентиментальных поэтов, всё же упорно заучивала все правила и формулы точных наук. Кажется, разбудив её посреди ночи, вы услышали бы самую точную формулировку Закона всемирного тяготения или формулу для расчёта площади треугольника. Поэтому её план имел право быть. Она рассудила, что раз не может избавиться от «домашней обстановки» своей альтернативной реальности, то должна доказать, что она, эта реальность, вообще не может существовать.

Первое, от чего она решила избавиться, первое, что стало целью для уничтожения, была та яркая, материальная, порой пачкающаяся, а порой даже съедобная радуга.

Физически А*** уже восстанавливалась, но большую часть дня она проводила там, уже без удовольствия смотря на предметы и явления, ранее так её восхищавшие. Она понимала, как возникает радуга, что солнечный свет преломляется в капельках воды и раскладывается на спектр, но она не исчезала в её галлюцинациях.… Со временем девушка уже начала терять надежду и сомневаться в своей идее, иллюзорный мир затягивал её всё чаще, оставляя пару часов в реальности. Но в эти часы она силилась поверить в нереальность манящей её радуги...

Из вне поступила помощь, новая соломинка…

«…её состояние ухудшается, но в связи с появлением некоторых физических сил, ей разрешается проводить час на свежем воздухе…», - значилось в истории болезни.

Позже, в своём дневнике она описала своё первое появление на улице, своё первое соприкосновение с внешней жизнью так:

«…противная Кличка никак не находилась! Она всегда умела прятаться так, что мне приходилось искать её в самых немыслимых местах: то спрячется за солнцем, то окажется где-нибудь в двух местах одновременно.… В доме я её не нашла, может, она прячется на улице? Оказавшись за порогом, я шагнула…»

…за пределы своего старого мира.

После дождя образовались лужи, которых девушка так долго не видела в своём бреду, увидев их, она снова попала в то состояние, когда реальность так ярко и метко вмешалась в уклад её жизни. Девушка судорожно пыталась осознать, в каком мире она находится и что она сама от себя ждет. Она инстинктивно присела на корточки и, словно ребёнок, стала шлёпать ладонями по воде, ощущая. Для неё это было давно забытое чувство. Она возилась в воде, не зная, что делать дальше, но, подняв голову вверх, она увидела радугу, проявившуюся после дождя. А*** по привычке потянулась за красотой своей подруги и… не достала её. Реальность начала возвращаться. Девушка вспомнила, что явления могут приносить эстетическое наслаждение, при этом быть неосязаемыми. Она простирала руки к небу…

 

… Она так стремилась к красоте, эстетике и лиричности происходящего, что, не найдя удовлетворения и понимания обществе, она отрешилась от реальности, погрузилась в иллюзорный, сумасбродный мир, создав его посредством своего воображения: романтичного до мечты и практичного до её воплощения; она создала идеальный и безукоризненный мир. Но именно её восторженная душа, так стремившаяся к совершенству, нашла в мире людей красоту природы и её прекрасные черты: свежий воздух и шум листвы, листопады осенью и отражение неба в лужах, снежинки и крепкие морозы - всё то, чего так не хватало ей вдали от реальности. Чтобы вернуться в мир, проснуться ото сна, воскреснуть, ей пришлось опровергать, с помощью элементарных законов физики, всё то, что она так скрупулёзно собирала, по крупицам, растила и лелеяла в себе. Сделает ли она последние шаги, найдёт ли в себе силы…