Затухло в печи. В маленькой такой кочегарке.

 

На улице мороз. Деревья в инеи. Застыли лужицы во дворе. И в доме ноль.

 

Набрал стопку яблоневых высушенных обрезков. Бросил в печь. Вроде разгорелись. Подкинул пару совков угля. Запылало, однако. В ожидании тепла сижу у котла.

 

И мысли... мысли...

 

« Только вчера играл на сцене… И страсть, и слезы, и любовь... И поклонницы, и цветы, и все остальное... И вдруг – истопник?.. Топлю. Подкладываю... Слежу за процессом... Каким?.. Утепляющим тело. Надо же обогреться. Иначе, вообще, окочуришься. У-у-у... Холодно. Погасло. Черт, как ее раздушигарить?! Может бензинчику ?..»

 

Бегу во двор. Хватаю канистру. В печь бабах... Взрывом отдалось. Хорошо, что не на смерть. Брови с усами опалило. Кашлем внутри отозвалось. Выбежал на улицу. Темень. Соседа позвал:

 

- Витек, помоги, что-то там взорвалось.

 

- Дядянь, Чего пульнуло-то?..- краснощекий такой, видать, поддатый с вечера, сосед, с фонарем-прожектором китайским объявился у ворот

 

- Сдуру, бензин… - пролепетал то ли с перепуга, то ли от изумления, обнаружив на уплотненных бицепсах крупным планом церковные колокола, на волосатой груди, слева, под выпуклым соском татуировку: « Из Ада в Ад - свободный Град!»

 

Дрожь пробрала… На дворе снег, мороз, а Витек в трусах, галошах и с фонарем-прожектором китайским.

 

- Ты б приоделся…

 

- Нюська и без того авось злая…лишил бабу наслаждений, старый хрыч! - в слащавом басистом хохоте заключил шерстопузый верзила, и медвежьей поступью направился в кочегарку:

 

- Вот, артист! Между делом, и меня оборвал не в срок… учтется, понял, дядяня?

 

- Угу…

 

- Один момент.

 

Пламя уже само по себе утихло.

Так что пришлось заново растапливать.

 

Надо отдать должное, Витек справился с этим нелегким делом в считанные секунды.

 

- Ну, ты гений, соседушка!

.

- Без вчерашних удобрений. У тебя, дядянь, мысли из-под куста растут.

 

- Какого куста?

 

- Розового.

 

- В смысле?

 

- Видишь, розовые кусты?

 

- Цветут.

 

- Отцвели, надысь.

 

- Ну, да, осень глубокая.

 

- Во, ты даешь, дядянь! Зима подряд. Минусовая. Это у тебя в саду розы красятся. Вообще-то, у всех отцвели.

 

- Я ж не виноват.

 

- Никто и не винит. Просто, убогий ты какой-то, печку и ту растопить не можешь...

 

- Так я ж, Витек, всю жизнь в сфере культуры.

 

- Ой, дядянь, смурной ты какой-то... Какая культура, когда жизнь преумножать в одночасье желаемо.

 

- Да, Витек, может, оно и так, но ... все же духовность – она...

 

- Дядянь, ты, спятил, какая душевность, когда из-за каждого угла с двумя пистолетами, или, вооще, с гранатами... Лишь бы где, чего-нибудь урвать... желательно, на халяву, без последствий.

 

- В каком смысле?

 

- В смысле ограбить трехтонник с медяшками. На худой конец, бандуру с зельем отхватить не в урочное время.

 

- Витек, а ты не простынешь?..

 

- Не-а, я морж закоренелый, дядяня…А ты жмурик вчерашний…

 

- Ты о чем?

 

- О том, что грабить тебя пора. Ну, ты, гоблен! Ну, ты, чумик!

 

- Что, Витек, котел нагрелся?..

 

- Перегрелся, сосед. Пора тебя самого в котел кидать.

 

- Опять вчера самогонку хлестал?

 

- А ты от бабы меня украл. Наслаждений лишил. Потомству не дал оплодотвориться. Чуешь оборот? Дело-то наказуемо. Статьями грозит… Мы, вроде, по-свойски обойдемся. Соседи как-никак. Хоромы обездоленные на меня перепишешь. Навроде, дарственной.

 

- С какой стати?

 

- По долговым обязательствам. Без судов и следствий. Братьям по оружию. За их подвиги в делах эволюционных.

 

- Витек, а ты в понятиях не путаешься разом?

 

- Дядянь, в стратегиях силен, учти на минутку. На другую, сообрази, чем дело пахнет?

 

- Криминалом, так полагаю.

 

- Ошибся чуток, благотворительностью в пользу потомства не нарожденного. Заметь, не в первой отвлек от изобретений конструкторов-подельшиков. Может, из-за таких вот халявщиков никчемных и рождаемость в стране падает. Усек?

 

- Как-то упустил из виду данное обстоятельство.

 

- Об чем и речь толкую.

 

- Как бы у меня смягчающее обстоятельство: не предполагал. Не помышлял. Само собой, по-соседски вышло. Да и ты всегда безотказно на зов откликался.

 

- В том и суть. Отсюда и выводы. Благодарность за благодарность. Без помощи моей, дядянь, давно б ноги протянул. Еще када твоя в здравии проживала не оставлял в беде. То огородик скопаю, то яблони подчекрыжу. А то и на поливы заглядывал.

 

- Оно так и было, вроде бы по-соседски.

 

- Долг, дядяня, платежами красен…Задумайся поострее. По уму излагаю. Конкретными фактами шмаляю, без выкрутасов вопросы ребром ставлю. Ущерб здоровью – раз. Два – нанесение удара по семейному счастью. Напряги мозги, вспомни, что такое жинка недокаченная? Бестия в стогу лебедином. Нюська не исключение в этих планах.

 

- Однако, не предполагал по совести признаюсь.

 

- Ну, истопник, ну, хохмач! Про совесть залепетал. Птички и те о ней перестали чирикать. Перебили всех певчих. Одни каркающие в строю. И лающие за заборами. Овчарики да кавказцы во дворах обосновались вместо певчих скворцов.

 

- Пока что скворечники на месте возвышаются. И ласточки гнезда вьют под крышей. Глаза-то раскрой. Погляди в правый угол.

 

- Короче – не волочий, дядянь. По всем статьям обязан чек оплатить

 

- Интересно все же, что за статью ты мне отыскал в уголовном кодексе?

 

- Айн мОмен: Двадцать дробь одиннадцать, следовательно – год и место происшествия, ноль три – месяц пребывания, пятнадцать – число назначения, двадцать три ноль, ноль– время преступления. Двадцать три сорок пять – исполнение желаний по всем правилам действующего кодекса. И исполнение прокурорского надзора в единоличных обстоятельствах... Здорово, сосед! Почмокаемся. Как говорят французы, на брЮдершафт в знак взаимного доверия.

 

В слащавом ржанье сосед было потянулся обнять меня.

 

Ели увернулся от верзилы.

 

Спасибо кобелю моему, кавказцу Роджеру. Во время подоспел на подмогу.

 

Покусать – не покусал окаянного, но трусы стянул с бедолаги.

 

Так что Витек, как раз, во время подоспел в надлежащим обличии,

предполагаю, под одеяло к Нюське.

 

Что называется, квиты мы теперь.