На расстоянии…

 

Я не часто хожу на твои спектакли. Так, может три-четыре раза в сезон и обязательно на все премьеры. Нет, я не покупаю абонемент в первые ряды и не бронирую ложу. Нет. Я могу смотреть на тебя с самого последнего ряда и прекрасно представлять себе твое лицо. Мимику. Жесты. Конечно, в театральном институте тебя научили правильно держаться на сцене, не закладывать волосы за уши, когда волнуешься и говорить правильно, акцентировано и с паузами в нужных местах. Но, в сущности, ты не изменилась.

Еще в школе в нашем городе на востоке Украины ты утверждала, что будешь актрисой. Не говорила, а именно утверждала. Некоторые посмеивались, считая твои утверждения детскими мечтами, некоторые завидовали твоей уверенности в себе, а некоторые, такие как я, знали, что так и будет. Поэтому твое поступление в театральный институт меня совсем не удивило.

В твоей жизни меня не было. То есть я был, где-то рядом, смотрел на тебя, так, издалека, но никогда не приближался очень близко. Я никогда не был твоим другом, поверенным в твоих делах или твоей жилеткой. Нет. Я был на расстоянии. Всегда.

Так и сейчас. Ты на сцене – я в зрительском зале. Между нами расстояние. Даже когда, довольно часто ты приходишь со своими друзьями в мой ресторан, я не подхожу к тебе. Почему? Потому что не хочу быть одним из… Из всей этой огромной толпы поклонников, которые тебя окружают: журналисты, политики, бизнесмены и люди так называемой богемы. Все они чего-то ждут и хотят от тебя. А некоторые, довольно амбициозные, хотят именно тебя.

И сейчас направляясь в театр на очередную премьеру с твоим участием, я говорю себе, что я еду просто в театр, посмотреть хороший спектакль, а не на свидание с тобой.

 

Сегодня он будет? Обязательно, должен быть. Иначе и быть не может. Он всегда приезжает на премьеры. И очень редко посреди сезона. Дела. Ресторан.

Думает, что не знаю, кто хозяин самого модного ресторана в столице. Не показывается, когда я прихожу. А ведь еще в школе обещал, что будет всех одноклассников встречать. Лично. Ты и встречаешь всех. Кроме меня.

Ты всегда был холоден со мной. Не был не другом, не врагом. Такой серьезный, с умными мыслями в голове. Казалось, тебе не было дела до всех наших детских школьных проблем. Но именно ты и разрешал все наши споры. Мы все доверяли тебе и твоему мнению. Со всеми у тебя были ровные отношения, но никого, никого и никогда ты не подпускал близко к себе. Только вот как-то не по себе мне становилась, когда ловила твой взгляд на себе. Внимательно оценивающий, взгляд со стороны.

Когда я поступила в театральный и уже с третьего курса стала принимать участие в спектаклях, увидела как-то раз тебя в зрительном зале. Обрадовалась. Ждала, может подойдешь, скажешь что-нибудь, поздравишь в конце концов. Нет. Напрасно. Шикарный букет роз в гримерку и не слова поздравления. Даже записки не было. Сначала я думала, что эти цветы были вовсе не от тебя. Но потом, находя тебя глазами в зрительном зале и получая каждый раз букет, я поняла, цветы – от тебя.

Какая-то непонятная игра. Но уже пора. На сцену. Премьера!..

 

Ты сегодня была как всегда великолепна, и даже полная дама с хроническим кашлем сидящая рядом со мной не испортила мне настроение и впечатление от спектакля. Зал рукоплескал, премьера удалась, ты была счастлива.

На сцене ты говорила слова любви другому человеку, актеру, но мне казалось, что ты говоришь их мне.

Я никогда не интересовал тебя как мужчина. Даже те несколько раз, когда мы столкнулись сначала в магазине, потом в троллейбусе прошли для тебя незаметно. По крайней мере, мне так показалось. Ты спросила как дела и умчалась на репетицию. Я смотрел тебе вслед, и между нами опять было расстояние. Тогда мне казалось – непреодолимое. В тот день было также холодно как и сегодня.

Светофоры сменяли друг друга, а я вспоминал прошедшую премьеру и тебя. Ты уже получила мои цветы, сегодня – это белоснежные орхидеи. Увидев их в цветочном магазине, я сразу почувствовал – они для тебя.

Уже подъезжая к своему дому на новеньком “пежо” я увидел, что кто-то заглох на дороге и находясь в приподнятом настроении от премьеры, решил сделать доброе дело и помочь “жигулям”.

Возле стареньких жигулей стояла ты с красным носом.

- Привет – это все, что я смог выдавить из себя.

- Привет – сказала ты. – Вот, что-то с машиной. Поможешь? – продолжила ты и показала головой в сторону копейки. Никаких там как долго не виделись, как жизнь, или еще что-нибудь в этом роде я не услышал.

- Сейчас посмотрю – сказал я, и полез под капот машины. Прошло еще немного времени, и ты спросила:

- Как тебе премьера?

Я что-то промычал в ответ.

- Спасибо за цветы – продолжила ты.

- Пожалуйста – ответил я. Потом вылез из-под капота копейки, посмотрел на тебя и сказал:

- Можно ехать.

Ты подошла ко мне, встала на носочки и поцеловала. Потом села в машину, повернула ключ зажигания и окликнула меня. Я повернулся, и ты с улыбкой сказала:

- Приходи через два месяца в театр. У нас премьера. Мастер и Маргарита. Я – в роли Маргариты. Буду ждать тебя.

Немного запнувшись, ты продолжила тихо: - И цветов тоже.