Обожаю я всякого рода прорицателей, гадалок, ясновидящих, астрологов.

Ближе к осени все мои дела застопорились.

А мне говорят: иди, мол, к астрологу. Есть одна дамочка. Она тебе, в аккурат, все и разъяснит. Накопил денег тыщу рублёв, еду на окраину города, волнуюсь.

А она мне так авторитетно разъясняет.

– Вы, – говорит, – товарищ, не сумлевайтесь, вы, вообще-то говоря, ангельского чина. Только, мол, звезды пока не встали как надо и тучи, стало быть, солнышко закрывают!

Да, думаю, – особая у меня положения!

– И что же прикажите делать? – спрашиваю.

– А ничего, – говорит, – до весны не делайте. До 16 марта. А там у вас прорыв, вижу, намечается. Согласно древней космограмме… А денежку, золотенький мой, вот сюда клади и не сумлевайся.

Ну, поклал я тышу рублёв куда указали, завалился в берлогу и решил дожидаться прорыва.

Проснулся, аккурат, в начале весны. Сижу в ожидании на солнышке, руки потираю.

Вечером сыграл на игровом автомате – 200 плюс, 550 минус. Рано, – думаю, – на авансцену выдвинулся.

И вот настало, граждане сочувствующие и вкруг меня стоящие, заветное число.

Приободрился я с утреца, стакан кефира в сердцах хватанул, белую рубашку напялил. Только чувствую, в боку что-то колет и в грудине хрипит. Да и сухость во рту подозрительная. Послал жену в аптеку, за горчишником. Приходит. Нету, – говорит, – завтра, мол, завезти обещали. А пока вот настойку валерианы дали, чтоб не волновался.

Ну, – думаю, – хорошенькое начало дня. Обнадеживающее!

А жена и говорит: лекарств нет, котлет нет. Давай хоть любовью в кои-то веки займемся!

Ну, делать нечего, начали помаленьку.

Звонок в дверь. Второй, пятый, семнадцатый. А-а-а! Это именно сейчас грузчики баллоны с газом привезли. Помнится, я их месяц назад заказывал. В ожидании прорыва.

Дальше – больше. Чего ж еще покажут?

Дай, думаю, в театр позвоню. Я как раз осенью туда пьесы отдавал. За полгода, кумекаю, все и разъяснилось.

– Нет, – говорят, – это вы, товарищ, погорячились. Не читали мы еще. У нас тут фестивальный процесс образуется. А вы, ей-Богу, нас своим творчеством донимаете!

После этого я стремительно в редакцию одного журнала засобирался, где уж точно приятная встреча назначена. Накануне условились.

Спустился в подземку, хвать, а бумажника-то и нету. Дома забыл. Видать, для чистоты прорыва.

Еду и утешаю себя: на всё, дескать, воля Божья.

Так и случилось: захожу в редакцию, вахтер нахмурился и не пущает. Дескать, шляются тут персоны разные, сор на ногах носят. Нету вашей дамочки, она с утра домой ушедши!

– Как же так, – уже не выдерживаю, – у меня на сегодня астрологический прорыв намечен!

– Да-а-а! – глубокомысленно покачал головой вахтер, видимо, почувствовав мое отчаянье, – без пол-литра нонче жить затруднительно.

Забежал я в ближайшую распивочную. Подавальщица нацедила мне двадцать семь капель коньяка на восемнадцать рублей сорок пять копеек. Это все, что осталось у меня в наличии после посещения астролога.

У стойки фланировала чуть испитая дама с большими романтическими глазами и порочным ртом.

– Давайте выпьем, а потом познакомимся, – весело предложила она.

– Прорыв forever! – поднял я рюмку в тосте.

– И я, – сказала моя новая знакомая, – Ундиной прозываюсь!