"Хватит Катькиных истерик,

я вчера сошел на берег,

получив расчет в своем родном порту…"

Песня Трофима запуталась в мозговых извилинах, как рыба в трале, трепыхалась и тщетно пыталась вырваться из мелкой ячеи тоскливых мыслей.

"…и с одним рублем в кармане

после долгих лет скитаний

я подвел под флотской каторгой черту…"

Да уж, подвел! Скорее, подвели под эту самую черту: спецов флотских разогнали, корабли на иголки переплавили – дескать, нерентабельно рыбу ловить, а мы тут капитализим строим, кажную копеечку теперь подсчитываем… Капиталисты хреновы! Кто имел возможность хоть что-нибудь продать – корабли ль по цене металлолома, лес ли по цене прошлогодних листьев, нефть по стоимости газировки – тот и олигарх…

"…по морям и океанам,

сквозь шторма и ураганы

я судьбу измерил вахтами в пути –

ну к чему теперь все это?..."

И действительно, к чему? Море, вахты, между рейсами заочная мореходка… Ладно, в механики пошел, а не в штурмана… Хотя таких механиков в любом портовом городе больше, чем блох на дворняге.

Сашка, упершись локтями в колени, сидел на мокрой скамейке Марсового поля, битый час разглядывая гальку под ногами. Набегавшись за день по городу в поисках работы, он приходил сюда, иногда сделав изрядный крюк, чтобы, как и сейчас, просто побыть одному, подумать обо всем и ни о чем одновременно. Саня любил эту огромную, продуваемую ветрами площадь, название которой у него почему-то ассоциировалось не с богом войны, а с марсовой площадкой парусника. "Угу - хмыкнул он про себя, – фрегат с гордым именем "Питер" отплывает от российского берега и берет курс на Нью-Йорк… Бред какой-то в голову лезет…" Домой, как всегда (всегда?), не хотелось. Нет, его Светик, конечно, молодец: ни разу ни словом, ни взглядом не попрекнула Сашку за то, что он который уж месяц на шее сидит, да только разве от этого легче? Саня по утрам разгружал хлеб в соседнем магазинчике, в сумерках стыдливо собирал пустые бутылки по окрестностям, чтобы свести концы с концами, и ежедневно обивал пороги многочисленных контор. Он готов был взяться за любую работу, пусть даже она будет далека от любимых и знакомых до последней гаечки дизелей… Новой, перекроенной и сшитой на живую нитку стране требовались дилеры, маклеры, брокеры и менеджеры, и хотя Сашок не очень-то понимал, кто это, все же пытался устроиться и на должности с такими экзотическими названиями. А что, не боги горшки обжигают! Его принимали в подвальных и полуподвальных каморках, гордо именуемых «офисами», вежливо выслушивали, сочувственно кивали, иногда обещали «перезвонить, если что», но чаще сразу объясняли, что им нужен человек не только с образованием, но обязательно «с опытом работы по специальности». Какой, нахрен, опыт?! Откуда во вчерашнем «совке» могли взяться все эти маклеры-дилеры, да еще и с опытом? Сашка как-то спросил соседа-студента, который тусовался среди "деловой" молодежи, что за рыба такая – дилер? Сосед, многозначительно подняв вверх палец, объяснил: "Это покруче брокера будет!"

 

От тычка в плечо Сашкина голова мотнулась, только что прикуренная сигарета упала в лужицу, пшикнула, расползлась и окрасила прозрачную воду в цвет морской капусты.

-- Здорово, начальник! О ком скучаем? По кому сохнем под дождиком? – рядом плюхнулся Валерка Чума.

С Валеркой Саня ходил в море на "Толбачике"*, два рейса одну вахту стояли: Саня – тогда еще четвертым механиком, Валерка мотористом. Чумой его окрестил дед**: Валерка при весе сто с лишним килограмм обладал мощной глоткой и подвижностью ртути. Во время вахты его невозможно было увидеть сидящим спокойно ни минуты, он мог одновременно смазывать коромысла дизеля, менять насос гидрофора*** и мастерить очередной ножик. При этом он обязательно что-нибудь напевал (как ему казалось, вполне музыкально и негромко), вот на этот-то рев и примчался дед, решив, что дизеля пошли в разнос… Как выяснилось, и фамилия у Валерки была соответствующая: Чумакин.

Саня вяло махнул рукой и прикурил новую сигарету.

-- Случилось чего, Сашок?

-- Уж лучше бы случилось…

Валерка вопросительно посмотрел на Саню и сказал:

-- Пошли-ка, начальничек, пивка попьем, заодно и пообщаемся. Пошли-пошли, не ломайся, я угощаю! Или тебя под мышкой донести?!

 

В полупустом кафе у Спаса-на-Крови Валерка взял два пива и соленых орешков.

-- Рассказывай!

-- Да нечего рассказывать, Валер. Просто настроя нет.

-- Слышь, дурку не гони! Я че, тебя не знаю?—Чумакин отхлебнул одним глотком полбокала. – Щас щелбанов надаю, чтоб не выделывался!

-- Легче станет?—глянул исподлобья Саня.

-- Тебе – точно нет!

Саня тоже глотнул пива – пузырьки ударили в нос, он поперхнулся и, прокашлявшись, снова закурил. Наконец, после нескольких глубоких затяжек, нехотя признался:

-- С работой проблемы, Валера. Точнее, с отсутствием наличия.

-- Давно? – Валерка посерьезнел.

-- Восемь месяцев почти.

Валерка вытянул свою здоровенную ручищу, как шлагбаумом перегородив дорогу молоденькой симпатичной официантке:

-- Лапушка, сооруди нам еще по паре пива и какую-нибудь рыбку. – И, повернувшись к Сане:

-- Не понял?

-- Чего тут непонятного? Где платят – туда не влезть, а куда берут без проблем – по полгода и больше зарплату не выдают.

Чума изобразил на лице задумчивость, допил бокал, аккуратно отставил его в сторону и принялся за второй.

-- Ты пей, пей, Сашок, а то прокиснет…

Пиво допили, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Вспомнили последний рейс, общих знакомых… Прощаясь, Валерка спросил:

-- У тебя телефон прежний? Обещать ничего не буду, но если что – брякну.

 

Валерка позвонил через день, часов в одиннадцать вечера.

-- Так, начальник, завтра в восемь ноль-ноль жду тебя на выходе с эскалатора на Василеостровской! Не забудь побриться и клыки начистить! И не опаздывай, машина ждать не будет.

-- Какая машина?..

-- Железная, на колесиках! Форма одежды номер раз: трусы, пистолет, каска. Паспорт возьми, и права у тебя вроде имелись, тоже захвати!

-- А-а?...

-- Все расскажу по дороге. – И Чумакин положил трубку.

 

-- Проходите, Александр, присаживайтесь. Валера Вам объяснил, чем придется заниматься? – Невысокая плотная женщина внимательно смотрела на Сашку.

-- Да. – кивнул Саня, -- только опыта у меня нет по этой части…

-- Знаю. Опыт – дело наживное, главное - желание, внимательность и, разумеется, ответственность. Валерий Вас рекомендовал, не подводите друга. Испытательный срок – месяц, поработаете пока экспедитором, заодно в поездках постажируетесь за рулем. Если все будет нормально, к зиме переведу Вас подменным водителем.

-- Извините, а подменным - это как?

Директор улыбнулась:

-- После рейса в две-три недели, а то и месяц, отдых нужен? А машина простаивать не может, вот и будете подменять ребят. Еще вопросы есть? Нет? Ну, тогда идите в бухгалтерию, оформляйтесь. И – удачи, моряк!

 

Возвращался Саня пешком. Неторопливо профланировал по Большому проспекту, спустился по 13-й линии к набережной, мимоходом подмигнул чугунному Ивану Федоровичу Крузенштерну. На мосту Лейтенанта Шмидта он остановился, прикуривая. В Неву втягивался, изредка рявкая тифоном, многоэтажный то ли финский, то ли шведский круизный лайнер, сверкая в сгустившихся сумерках огнями иллюминаторов. Резкий порыв ветра с залива швырнул в лицо мельчайшую водную пыль, увлажнил глаза. Сашка глубоко вдохнул солоноватый воздух, задержал его в легких, потом резко выдохнул и рубанул сумерки рукой, будто обрывая невидимую нить. Проходящая мимо тетка опасливо шарахнулась, а Саня размашисто, не оглядываясь, зашагал дальше.

"… но когда ночной порою

над свинцовою Невою

проплывут в туманной дымке паруса –

сердце дрогнет, как и прежде,

и нелепая надежда

разобьется о стальные небеса…"****

 

__________________________________________________________________

 

* БМРТ (Большой Морозильный Рыболовный Траулер) «Толбачик» - порт приписки Ленинград, База тралового флота.

** Дед – старший механик.

*** Гидрофор – устройство для поддержания постоянного давления в судовой системе водоснабжения.

****Использован текст песни "Моряк" Сергея Трофимова.