I.

 

В горшке на моём окне

произрастает комнатное растение

(апельсиновое дерево).

Дерево есть, а апельсинов почему-то нет…

И я сожалею об этом

на одном из языков Великого еврейского рассеяния…

 

Великой еврейской диффузии,

подчиняющейся одному из открытий Роберта Броуна.

Можно избавиться от каждой из Великих иллюзий

и порвать все связи,

за исключением кровной.

 

Можно забыть любую любовь,

кроме любви к апельсинам…

Это не удалось композитору Прокофьеву,

не удастся и мне,

не стоит даже расходовать силы.

 

Можно уехать в любую страну,

кроме той, где тебе пришлось, несмотря ни на что, родиться.

Можно даже попробовать поставить это в вину

не кому-нибудь, а себе,

согласно еврейской традиции.

 

Можно всё делать неправильно,

кроме того, что правильно сделать проще.

Например, можно взять и вернуться в Израиль,

где апельсины растут

не в горшках на окне,

а рощами…

 

II.

 

…Запах апельсиновых рощ

и тротилового эквивалента…

Шум тишины в ушах

посреди людской суеты.

Меня всегда удивляет,

когда дорогу сравнивают с лентой…

По крайней мере, Мёбиусу

лучше было бы строить мосты…

 

Через Иордан...

Через Генисаретское озеро...

Через Мёртвое море…

Через Красное, черт побери!..

А может и через Время,

которое перебросило

свои ненадёжные переправы

прямо в наш удивительный лабиринт…

 

который является для нас органом равновесия

между трёх морей и такого же количества вер…

Строить или взрывать мосты – своеобразный выбор профессии.

Жить или умирать – просто выбор:

тех или иных крайних мер,

 

которые в свою очередь сильно зависят от случайно подвернувшегося момента:

ведь даже в пустыне Негев иной раз идёт дождь…

А потому – либо подсчитывать в уме тротиловые эквиваленты,

либо вдыхать на закате запах апельсиновых рощ.