Утро красило землю пунцовыми бликами. Над бурьянами, где у размытой колеи склонилась рябина, поднимался холодный туман.

Сидели в серой луже две чайки, которые никогда не видели Моря.

Они спорили.

- Море - теплое и глубокое! – Кричала одна.

- Море - бушующее и синее! – Возражала ей другая.

- У него бывают приливы!

- Оно пенится в бури!

- Море огромно, и сине просторы его бескрайни!

Птицы хлопали крыльями, поднимая в воздух всплески грязной воды, и не было конца спору, пока на ветвь рябины не опустилась сорока.

- Море – это вода. – Протрещала она, всезнающе качнув хвостом.

Чайки застыли в недоумении. Гомон и брызги разом утихли. Сорока схватила гроздь алых ягод и упорхнула прочь.

Вдруг поднялся ветер. Он принес с собой листья: красные, желтые, серые. Ветер покружил их немного и побросал бестолково в лужи. Вода зашлась кругами. С неба западали капли.

Чайки в молчании жались друг к другу. Отрешенно глядели они в серую муть, растревоженную зябью.

С ветром поднялась в небо стая серых птиц и помчалась по нему комом в угасающую синюю даль. Птицы качали крыльями, гудели и каркали звучно в шуме осеннего дождя. Пролетая над бурьянами, где над размытой колеей склонялась рябина, они опустились ниже.

- Полетели с на-а-а-ми! Полетели к югу! Увидим Огромное Мо-о-о-ре! – Донеслось сверху.

В тучах раздвинулась брешь, и солнце озолотило на мгновение спины птиц и они засверкали перьями, словно чешуя зеркальных карпов.

- Море – это вода! – Крикнули чайки в ответ.

- Зачем нам отправляться в долгий путь, выбиваться из сил и умирать от усталости!

- Мы знаем о море все! Нам не нужно никуда лететь! Мы останемся здесь!

Серые птицы ничего не ответили. Они взмыли вверх, весело подгоняя друг друга гиканьем. Разом поймали они попутный ветер, и умчались комом в синюю даль. Шум их крыльев угас в тишине наступившего вечера.

Вскоре вьюга наметала сугробы. Иней оседал на ветках рябины. Бурьяны совсем утонули в снегу. Зима выдалась суровая долгая.

Звездное небо морозным вечером указывало путь к югу. На склонившееся дерево опустилась сорока. Она дернула клювом последнюю гроздь замерших алых ягод и подумала:

- А те две чайки так никогда не увидели Огромное Море… Жаль, теперь некого будет спросить... Ведь, они действительно знали о Нем так много …