Антонио всю дорогу был грустным и подавленным. Хоть спутница и пыта-лась как-то взбодрить друга, и всё же несчастья навалившиеся на молодого че-ловека угнетали его. И самой большой трагедией среди прочих был отказ Айзы на его предложение руки и сердца. Он столько времени лелеял надежды и стро-ил воздушные замки, что столкнувшись с жестокой реальностью и осознав, что всё пережитое было лишь грёзами, нежданно ушёл в себя.

Беглецы не успели добраться до населённого пункта, пугающая серая туча с дымящимися краями настигла их в пути. Утомленные ночной дорогой лошади еле волочились, и природная стихия нагнав путников безжалостно забушевала над ними. На небосводе то и дело вспыхивали нити трепетного света, небо ло-палось и раскаты грома сотрясали сферу. Порывистый ветер вздувал и вспени-вал океанические волны. Гроза забушевала с яростью и ливень с грохотом и во-ем низвергся из грудных облаков. Застигнутые врасплох путники промокли до нитки.

– Здесь поблизости есть пещера. Укроемся там и дождёмся улучшения погоды, - предложил Бланко и направил жеребца к новому пункту назначения.

– Антонио, взгляни туда! Шлюпка причалила к берегу.

В естественно защищённой от ветра гавани на якоре стояла брамсельная шхуна. Часть её команды высадилась на берег.

Друзья были в нескольких ярдах от моряков, когда громовой удар дополнил грохот шквального огня. Моряки целились в милларсцев. Это были люди тор-говца жемчугом, убийцы из Грегори Таун.

– "Tiburón"! Пригнись, Айза!… Скачи к тем скалам! – крикнул Бланко и пришпорив жеребца, устремился в противоположную сторону, чтобы отвлечь вни-мание преследователей.

Девушка вонзила шпоры в бока животного и тот несмотря на усталость по-нёсся как угорелый. Она была уже далека от берега, а выстрелы всё ещё доно-сились до слуха.

Обнаружив спасительную пещеру, Айзабелл спешилась у входа и загнав лошадь внутрь, притаилась. В тревожном волнении кусая тонкие губы, она ог-лядывалась по сторонам в поисках друга. Звуки выстрелов вскоре прекратились, а гроза по-прежнему свирепствовала. От перенасыщенности дождевой воды почва стала липкой и слякотной. Вблизи пещеры послышался шлеп от всплеска воды и сквозь непроглядный ливень про-ступили контуры серого, пятнистого жеребца. Всадник лежал на гриве еле во-лочившегося и утомлённого беготнёй животного.

– Антонио! – вскрикнула девушка и побежала к нему навстречу.

Ухватилась за поводья и потащила конягу в укрытие. Одежда наездника бы-ла в крови от пулевых ранений. Сделав усилие, Айзабелл стянула друга с лоша-ди. Оттащила его от входа и уложила на сухую поверхность. Раненый пребывал в полусознанном состоянии. Он лязгал зубами от холода и по лицу то и дело проходила судорога. Уложила друга к себе на колени и обняла, чтобы хоть как-то согреть его оледеневший организм.

– Антонио, очнись, прошу тебя… - легонько шлёпая того по лицу, пыталась

она привести его в чувство.

Услышав подле себя знакомый и милый голос, Бланко открыл глаза.

– Ай-за… - тяжело вздохнул он.

– Всё уже позади, только не сдавайся. Я приведу сюда врача…

– Не надо, - сжав руку любимой, с трудом выговорил рыбак. – Он мне уже не поможет, - дыхание его было отрывистым и лицо исказилось от мучительной боли. – Я должен сказать тебе нечто… нечто важное, - пытаясь совладать с бо-лью прошептал Бланко. – Мануэль… он тебе не дедушка, - при этих словах глу-бокий кашель охватил его и кровь хлынула изо рта. Губы раненого судорожно дрожали. Он пытался донести до сведенья любимой что-то важное, но силы убывали с каждой долей секунды. – Два года назад… мы нашли тебя в море. Ты угодила в наши сети… Монтего всё выдумал, чтобы…. чтобы оставить тебя жить у него.

Лицо Айзабелл стало пасмурнее непогоды снаружи.

– Как выдумал? Кто же я, в таком случае?

– Я не знаю…. Ты ничего не помнила и М-мануэль всё в-выдумал… ответ таится на кладбище… зарыт у изголовья могилы миссис Монтего… Прости ме-ня Айза… за эту ложь… Прос... – последнее слово Бланко не успел договорить, как испустил дух и застыл в смертной истоме. Взгляд его серо-зелёных глаз ос-текленел и он обрёл покой. Закрыв лицо Антонио рукой, она сомкнула его веки и тот погрузился в вечный сон. Обняв погибшего друга, девушка расплакалась от сознания невосполнимой утраты.

– Антонио! Ан-то-нио! – закричала она в близком к безумию неистовстве.

Гроза стихла только к ночи. Оставив усопшего друга в пещере, Айзабелл отправилась в близлежащую рыбачью деревню. Купила там немного корма для лошадей и вернулась в пещеру. Накормив животных и сама подкрепившись си-лами, приготовилась выехать. Опрокинула тело покойника в седло и привязав стременем тронулась в путь. Она преднамеренно выбрала для дальнейшего странствия ночное время. Потёмки скрывали путников от пытливых взглядов островитян. Однако сложность заключалась не в тяготе ночного пути, а в реак-ции семейства Бланко на гибель их старшего сына. В Милларсе в рыбачьей де-ревне Айзу недолюбливали, а этот инцидент, сделал бы её лютым врагом в гла-зах поселенцев.

Обдумав хорошенько сложившуюся ситуацию, она решила не замеченной оставить лошадь со смертной ношей у порога дома Бланко. Поступая так, де-вушка думала не о себе, а о пожилом человеке приютившем её и все эти годы выдававшем себя за родственника. Кто же в действительности была она – Айзабелл? Ответ на этот вопрос был зарыт на кладбище Милларса.