Азбука безумья

 

Открой себя для звука – стука в ухо.

 

Буква А:

 

Аист, что принесёт Арбуз в Яблоко Свободы.

Дыра во времени (Чёрная Истина).

Начало и Конец, рождение и крик солдата-пса Музара в горе Едимарип.

Да и не пёс он, а скорее психа – убей Музара в горе Едимарип.

Сон номер А: ««Иди к Умзару и войди в Музара» - ответила гора Едимарип»

Сегодня я ловил Ежа на кухне…

 

Буква Б:

 

Барабан, что напишет музыку для пути.

Музар учится Эху и слышит Его.

Скулит, как Гусь и ищет Гроб он в форме круга.

Гоняет мяч. Мороз по коже. Кусает тихо. В окне стекло. Следы кота. Рычал немного. Тигра напугал, а кот смеялся. В банке падла. Ну, погоди, поймаю скоро. Плохо мне, жую таблетки. Нет воды. Хочу напиться. Энурез. Забыл, где туалет.

 

Буква В:

 

Волк Умзар – эхо-брат Музара, что воет Волей в горах Едимарип. Слышит Эхо в ушах Музара и учится слушать Его.

Играли в басни. Приходила психа, и хвост трубой. Сказала: «Дам!» забыли честь и совесть в туалете оба. Стыдно. Сукаукус. Уходи, духа! Скажите правду, убейте психу. Устали мы, нет мочи.

Леди Ву – я? А лису кто? Ох, уеду и худец!

(Это предложение читается наоборот: « Це дух Иуде ухо откусил, а я увидел» - Прим. Авт.)

 

Буква Г:

 

Гусь, что строил Генералу гроб, учил Музара видеть ЭхоЕго брата.

Музар пришёл к Умзару и зашёл в него на всю дорогу.

Умзар увидел ЭхоЕго в глазах Музара.

Сон номер В: «Собачий бой».

Писал. Стыдно. Совсем нет мочи терпеть его. Смотрел в зеркало и видел в нём ежа.

- А я где? – удивился Гусь.

- В букве Г, вот глупая скотина.

А это кто? О, Боже, снова Он.

 

Буква Д:

 

Дорога в Да, что стала легче Генерала.

Гробдом для духа, догма идиота.

Ласкает Генерал Гуся, целует в окна глаз и кормит двери ух.

Поймал скотину в ванной. Украл баран крылатый три километра лука, два банана и мешок воды. И ел, скрипя глазами. Звука – вот ты кто! А? Меня? Не надо! Хватит! Мама! Папа! И крови столько в горшке с едой.

Стука нет. Тихо. Стало хуже. Лучше. Уже сдохнуть.

 

Буква Е:

 

Ель пирамиды – лестница Ежа в желудок смерти.

Корми Ежа, гони Гуся в желудок, он голодный.

Игла готова к смерти, зашивай глаза и ухи.

Укололся. Орёл Кайфар сегодня плакал кровью в бездне. Быть беде. Он ест меня и дышит ртом моим. Собака гадит. Сосед висит. На телефоне морда смерти. Не хватает ртути, надо снова… Сон.

 

Буква Ё:

 

Ёж, что любит лук и воду Сути.

Колючий круг надежды.

Клубок дорог Ежа – нитка для иглы стремленья.

«Генерал и Симус сегодня пили в луже» - твой старший брат Борись.

Не простудись, собака. Ты сам не сдохни.

Капель из носа. Кто-то воет во мне: «Открой!» Самозванец.

 

Буква Ж:

 

Жук – крылья шизофрении обрастают перьями свободы.

Генерал учится летать в душе Ежа, но поздно, Ёж уже летит в свободу Духа.

Недуг свалил Музара и Умзара в душу Генерала.

Шаги внутри меня рождали конский топот. Капал Свечка. Нет, я не сплю. Но кто же рядом мажет кожу сажей? Ох, я укусил себя. Вот смех, я сочный.

 

Буква З:

 

Зонт – носферату камня, света истин и золотых ответов, ураган проклятий пирамиды.

У Генерала сгорели все глаза и ухи, и из пепла их взлетели три глаза и три ухи в ветер урагана смерти.

Сквозило в сердце, девки дверь закрыть забыли. Ушли суки.

«В темпе, Ратура, в темпе!» - кричали суки в белом.

Лихая скачка эта ваша сущность. Ой, мама, я меняюсь… я прорастаю…

 

Буква И:

 

Игла готова. Сшей распятье пирамиды в память ухи и корень глаза. Пора петь песню Генерала.

Высокий разум взял напряг и треснул в голос силой. Стал худ Музар. Орган карал начало.

Вода из крана. Рано, но подстучалась ломка и я открыл, предатель, пока все спали.

Пил в яме. Я – бес. Хорош!

(Это предложение читается наоборот: « Шорох. Себя ем. Я влип» - Прим. Авт.)

 

Буква Й:

 

Йорд смерти.

Ёж прилетел к ответу и ко мне в бумагу идеальным бредом, и дельным бредом.

«Огонь и я сегодня жили, пели, пили вместе. Мы влипли в нас. Аэхопорт горит, готов к отлёту. А пока, Лепсис, гони нас к чёрту!» - твоя сестра Больточка.

 

Буква К:

 

Кукла, что ломит кости ветром голода ежовой пасти. Ах, Генерал, какой вы мёртвый и такой красивый. Как жаль, что вы во мне, мой милый нота. А то я накормил бы вас

отваром сердца и рукой до гроба, но я уже наелся. Как здесь свежо, как сыро, уж видно тянет кровью. Да, надули вы сегодня здесь косою смерти.

- Повернись!

- Да.

- Но ты же не повернулся!?

- Да.

- Но, почему ты никогда не поворачиваешь своей головы?

- Да.

 

О чём шептал мне Генерал…

 

Буква Л:

 

Лиса лакает кровь Кайфара.

Любовь настигла леди Ву в стакане с Ду. «Лей!» - леди прокричала Зверю, - «Плесни разврату в вены!»

В постели сыро. Началась охота в стенах.

Громорг устроил оргию в саду у леди в три удара пульса.

Шесть пирамид любви покрылись потом. Звенела кожа, отдавая пеплом. Страсть бунтовала, царапала глаза и ухи, срывала ногти с пальцев, дрожала, рассыпалась в звуки, с корнем вырывая сон и опыт. Выла. Отменный вой, почище, чем у странных псов из Бездны. Симптомы Шлюхи, даже обнаружились у стен и окон. Чудо? Нет! Намного слаще – наступает вечер Ласки и Печали…

 

Буква М:

 

Мышиный вой ласкал желудок Кобры.

Ржавели звёзды в венах Генерала.

Чёрт ставил чайник в омут Пепла.

Нас стало много, места только мало.

Мыл Невесту, оборвал Домбыт. Прищурился, ударил в душу ей и был таков. Невесты нет.

Остались пара чувств, испачканных в Невесте,

Осталась честь её и грязь.

Червивый бред, сквозь поцелуи мёртвых,

Глядел мне в рот, но видел пасть…

Ах, это ты! Ну, что ж, мой чёрный друг, иду. Пора пить чай, увы, уже пора.

Я слышу шёпот Генерала.

 

Буква Н:

 

Ножи, что режут паутину Жизни в сердце.

Паук распят и скормлен Мухам.

Жир капал с неба, мир поскользнулся. Грядёт Старуха с мёртвой книгой. Бойся слабых.

Ёж, наконец-то, вспомнил, что он мёртв, обиделся дурак, надулся и заревел, как змеебуйвол Рэм. «Клоун», - прошипела Вечность, - «Жалкий клоун!» Ёж опьянел и лопнул от удушья. «Стиляга!» - пробубнила Печень, - «Или просто сволочь!»

Апчхи.

 

Буква О:

 

Осиный рой – основа силы слов, иль бег по змеям.

Осадок старой жизни ещё заметен в чаше твоего безумья, но не пристало мудрецам пить из ручья с убитой коброй. И в день Серебряной Воды, когда проснётся первый третьим, иди к Танцующим Ослам и попытайся Львом остаться. Ты будешь петь им свои песни молча, на языке своей Печали. И в час, когда они оглохнут, ты станешь легче своего молчанья, и тёплый ветер из долины Эхоэха возьмёт тебя в свои объятья и унесёт в тебя навеки.

Телеграмма из кухни:

« Инструкция о встрече Ос и Мёда.

Осе пропой:

Приветствую тебя, о мать орлов! И, кстати, только что, неподалёку в зарослях каштана я видел молодого зайца, а Вы, как вижу, голодны. Как жаль, что я не вправе пищей быть орлице!

А Осам поклонись и молви робко:

Не приближайтесь, други! Прошу простить меня, что я Вас не могу обнять и накормить с дороги. Я сильно болен и, в муках, умираю. Прошу Вас, улетайте, пока ещё не поздно! Недуг коварен и хитёр, он голоден и беспощаден, и Вас милейших Божьих Птах, вмиг, превратит в Осколки. И передайте всем, что Зверь, отнюдь, не дремлет. Старуха Смерть косою машет здесь, без устали и без разбору, да так, что головы летают, будто цапли в мае. Спасайтесь и прощайте!»

Мёд должен быть хитёр!

 

Буква П:

 

Прыжок со стула в Вечность.

Дорога превратилась в Путь Безмолвья.

Пантера держит путь к оленям Яхо.

Вода готова.

Сон номер три:

« Песнь Водопленника

Сквозь толщи льда, в объятьях памяти, воды и смерти

Я созерцал девицу беззаботных лет.

Нагая, прикрываясь флейтой,

Она каталась на коньках, а я,

Украдкой, целовал ей ноги,

Стараясь не растрескать льда»

Ах, Водопленник, мой благородный мёртвый!

 

Буква Р:

 

Речное дно и раки – как результат безумья, как результат скитаний и надежд увидеть Бога, стащить его с небес к себе в постель, как шлюху. Содрать с него зубами прилипших, как пиявки, нищих, прокажённых, сумасшедших, алчущих и добрых, содрать и сжечь всё это падшее гниющее тряпьё. И, обнажив свой Фаллос, ворваться к нему внутрь ураганом, без стука, без сомнений, с верой… Глубже, глубже, прямо в разум, в душу, в сердце, в пятки и взорваться… А тут вот раки. Ни рая нет, ни ада, только раки. Ни Дьявола, ни Бога нет, одни лишь раки жирные, как свиньи, снуют себе повсюду, молча, с аппетитом, утопленников мягких и опухших щиплют, как траву ягнята. Зачем они? Кому они нужны?

Предательская плоть уже смердит и опухает, становится всё мягче и доступней. Неподалёку сеть рыбачья громыхает рыбой. Охота чаю, чаю бы напиться. Холодно. Как холодно и сыро здесь, не простудиться бы. Светает. Курить охота и дышать, и бегать по траве охота босиком. Мне всё охота, всего сейчас желаю. Охота искупаться в этой же реке, но только сверху и без раков. И плюхнуться на берег, и быть изжаренным лучами, колдующего в поднебесье, солнца… А тут вот раки. Ненавижу!

Я становлюсь всё мягче и нежнее, я становлюсь вкуснее, но шевелиться не могу. Луна.

Ох, мать твою, я разлагаюсь!? Да где же Смерть? Зачем мне раки? Прочь! Оставьте! Не надо, умоляю! Больно! О, Боже, да я весь летаю…

Ну, надо же – сожрали… так весело и быстро.

А всё ж забавно, лежать без ничего и думать. Лежишь себе, в пустых глазницах носятся мальки, а ты хохочешь, ржёшь, как лошадь, над тем, как Вечность в прошлый вторник споткнулась и упала в лужу дура. Ты видишь, как твои гниющие останки доедают всей рекой, а ты гордишься. Гордишься тем, что в первый раз ты был кому-то нужен, тебя желали, пусть жестоко, мерзко, но зато так искренне, так честно, да со свистом.

Что странно, ты лежишь в таком вот необычном виде, а тебе плевать кто ты сейчас, и как ты можешь думать, видеть, слышать, смеяться и хотеть, и знать, что ты лежишь и можешь плюнуть… Тебе плевать, ты просто знаешь, что те…

- Заткнёшься ты, в конце концов? Уже заврался! - сказал Умзар Кайфару, - Насочинял здесь всяких врак и треплет. Вставай уже, да накрывай на стол. Какие раки? Ну и сплетник! Ты бы сюда ещё русалок с утюгом приплёл. Вставай, вставай, а то проснёшься. По горло дел у нас с тобой, вставай!

Я подошла к окну, открыла. Кайфара и Умзара смыло со стекла дождём. Свобода! Мне полегчало! Все ушли, и я смогла умыться. И не утонула! Прислушалась, всмотрелась, покурила. Свободна, я свободна! Но… что я слышу? Неужто Генерал? Не надо! Неужели снова? Нет, нет, мне показалось. Да это просто комары хрустят в паучьей пасти. Он набивает комарами рот, жуёт, они хрустят, а я боюсь. И всё так примитивно. Нет, всё-таки свобода! Я свободна, навсегда свободна! Они мертвы, наверняка мертвы! Я знаю – я убивала их! Свободна, наконец-то! Я победила, победила… но, но что я делаю! О, нет! Я делаю два шага вверх, я рву окно и паука, съедаю стены, моя рука…

- Послушай ты, пернатая зануда, тебе не надоело врать? Такого бреду здесь нагородил, слушать скучно. Хватит! Одевайся и лети за Смертью, гости едут, - вскричал Умзар и вышел прочь, поспешно запирая путь в реальность.

О, Господи, спаси и сохрани!

 

Буква С:

 

Слон доедал слонёнка

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ….