Глава 3.

 

В результате более пристального знакомства с творчеством профессионального лирика Николая Эс., родилась пародия –размышление.

 

На Слепому музыканту. (Николай Эс.)

 

Доверьте музыку души

Рукам слепого музыканта,

Чтобы слезой стекала доминанта

С недосягаемых вершин!

 

Доверьте музыку рукам,

Что принимают мир на ощупь!

Так ветер переборами тревожит рощу,

Внося гармонию в сумбурный птичий гам.

 

Доверьте слух его воображенью!

Доверьтесь слуху вечной темноты:

В нём так светло немое вопрошенье

Святой любви и ясной красоты.

 

Доверьтесь чувству своему

Не по расчёту – по наитью,

Чтоб приютилась музыка в укрытье

Под сердце сном, что посещает тьму!

 

Доверьтесь сердцу и словам:

Они найдут стихи для песни!

Доверьтесь песенке простой без всяких «если»,

И жизнь такие чудеса откроет Вам!

 

Тогда Удача Вам воздаст своё доверье.

Простится всё, в чём был и не был виноват.

Но не ломитесь – тс! – с криком «браво!» в эти двери!

 

Сыграй мечту мою, незрячий музыкант!

_________________________

 

Пародия-размышление.

 

Доверьте написать стихи

Рукам незрячего поэта.

За доминантные грехи,

Знать, наказанье Божье это!

 

Доверьте рифмовать мозгам,

Что в души тыкая наощупь,

Мол, примитивны, репы проще:

И напролом всем – по серьгам!

 

Доверьтесь! Тот, кто тугоух,

Тот видит в темноте, как кошка ,

Пусть свет в чужой душе - немножко!

Но слышит...лишь себя! Во, слух!..

 

Доверьтесь чувству языка,

Великого! Не по наитью,

Слюною брызжет из прикрытья –

И ядовит, наверняка!

 

Пристроив песенку в укрытье,

Что приютилася сама,

Без всяких "если", не ломитесь

К мечте стать «горем от ума».

 

Доверчивость, такой был случай,

Вас может довести до ручки...

Из пишущего стать при этом -

Читаемым ,есть шанс, поэтом...

 

Николай Эс, отреагировал быстро, что и ожидалось:

Зло! Но, к сожалению, совсем неостроумно. Приютилася..." Если найдёте в моих работах глагол какой на -ся, с меня - ящик Шампанского, хоть по почте!

 

И отметился даже в моей Гостевой книге:

 

Я с женщинами нЭ воюю!

Тем более, когда в них столько злости.

Вы эпиграммками своими бряцать бросьте,

А то от страха – раз! – и вдруг совсем помру я!

Хоть не такое мы своим лаптём хлебали,

Всё переваривали: много в ей, в печёнке,

Той самой желчи; не одной ещё девчонке

Стихом высоким укажу святые дали.

 

Кто ж столько сил извёл на так себе пиита?

Рифм расточительница! – посмотрю-ка фотку…

Такой занюхивать бы вместо хлеба водку!

Красавица! Простите иезуита!

 

То «ты», то «я» я от избыточности чуйства!

Был, всё же, мальчик, сын внебрачный Шмидта – Отто!

Да чёрт с ним, с Отто! Мне бы к Вам, в Торонто!

Да где уж мне уж, ведь в душонке моей пусто.

 

Истратил яд свой весь на вирши-доминанты,

А весь умишко поистыкал в души, варвар.

Порошкино под Питером – не Гарвард!

Какие здесь в глуши чухонской музыканты?

 

Лабаем скромненько себе на балалайках.

Куда там три аккорда? Два! А то и меньше!

И вообще, о песнях знаем мы от Пельша.

И от любимого Киркорова по «Зайке».

 

Так, сдуру, сослепу и спьяну, слово к слову

Наковырял каких-то слов, язви ё душу,

Чтобы прославиться, а сел, пардон Вам, в лужу.

А Вы так грамотно, дуплетом – бах! – готово!

 

Так всё научно, хоть и неинтеллигентно!

Но нам, порошкинским, не привыкать к такому.

Хоть графоманство и набило мне искому,

Кто кроме Аstrы о Мыколе вспомнит бедном?

 

А не театра ль Буфф Вы, Astroчка, засола ?

 

С поклоном к Вам

Пиит порошкинский

Мыкола