- Сезам, откройся!

 

Я всегда произношу это заклинание, когда вспоминаю детство. Громко - если один, шепотом - если кто-то крутится неподалеку. Неохота, знаете ли, выглядеть глупо...

Но произношу - всегда.

Потому, что там - в детской моей памяти - действительно богатства...

 

- Сезам, откройся!

 

Там есть маленький носовой платочек с вышивкой в уголке - "НГ". Надя Гарбуз... Девочка с маленьким, таким жалобным шрамиком на верхней губе... В смешном пальтишке - с пелеринкой, с совершенно глупыми накладными карманами. Глупыми потому... Да потому, что туда - разве что положишь? Ни моток проволоки, найденный на свалке за радиомастерской, ни рогатку не уместишь. Даже ножик перочинный...

В общем, совершенно бестолковые, глупые карманы...

Но туда помещался платочек. Вот он - передо мной. Я когда-то стащил его у Нади, а сейчас смотрю на него - и почему-то плакать хочется...

 

- Сезам, откройся!

 

Там - огромная шишка, которую я набил на лбу, с размаху налетев на какой-то деревянный столб за гаражами, улепетывая от Автошки-жирдяя. Автошки, Автандила - страшного человека. Самого здорового пацана нашего двора. И очень вредного. Он любил неслышно подкрасться, схватить сзади за голову - и тянут вверх, поднимая в воздух. И ехидно спрашивая при этом: "Слушай, отсюда видишь Тбилиси?"

Та самая шишка, при виде которой отец нахмурился и сказал:

- Опять от Автошки убегал? Убежишь еще раз - рядом другую набью...

С тех пор я от Автошки больше не убегал. Просто, видя его, хватал, что под руку подвернется - палку, камень. И он делал вид, что меня не замечает...

 

- Сезам, откройся!

 

И еще там есть шпилька. Обыкновенная шпилька - проволочная, упругая. Но дорогая... Потому, что мамина. Мама закалывала ею каким-то хитрым образом уложенную на голове толстую русую косу...

А в тот день она вытащила ее и дала мне - выковыривать с ее помощью косточки из вишенок. Помню, сидел рядом с мамой на маленькой скамеечке, высунув от усердия язык, и осторожно, чтобы не повредить налитые соком ягоды, пропихивал шпильку в вишню в том месте, где был черенок, и извлекал косточку...

Потом мы всей семьей сидели за столом и ели сладкие вареники. И мама хвалила меня, называла "мой помощник"...

А шпильку я тогда ей не отдал. Сунул куда-то - и забыл. Нашел случайно спустя много лет. Оказывается, все эти годы она лежала в шкатулке с пуговицами. Но мамы к тому времени уже с нами не было...

 

- Сезам, откройся!

 

Черт побери, ну как же жалко, что я уже такой старый... Но как хорошо, что у меня есть это заклинание...