(С искренним теплом к творчеству Жоржи Амаду!)

 

 

 

Сияющее утро, теплый воздух с разноголосицей птиц, наполненной долгожданной весной, заставили его открыть глаза и тот час вспомнить другое утро, когда ясный свет лился в окно его Ленинградской квартиры и розовой прозрачной рубашкой окутывал нагое тело спящей на кровати женщины. Об этом я напишу в будущем, подумал он тогда, но сюжета придумать не успел, потому что женщина проснулась и протянула к нему руки.

 

Сегодня, Старов вспомнил об этом, улыбнулся и, сделав пару добрых глотков "Золотого кольца" уселся в трусах перед пишущей машинкой. Радостное воспоминание стало мучительным; пальцы набарабанили "Пеньюар", но внезапная светлая грусть сменилась острой болью - никогда, никогда больше он не сможет уйти в океан, а потом, покорив его, не сможет взяться покорять таких милых ленинградских, а теперь Питерских женщин!

 

Он не написал ни строчки; дверь с грохотом отворилась; на стол рухнула ручонка лепленного амура, и дикая рожа в маске начала орать на весь Заневский: "На пол сука, лежать!"

 

Первое знакомство с новой жизнью вне системы, капитан 2 ранга (запаса) получил через три месяца после увольнения с флота.

 

(Продолжение следует, следующий рассказ "Великая Актриса".).