КОСПАМ

 

Возвращаясь с работы, я нередко видел старика с белой бородой, сидящего на лавочке возле соседского дома. Как-то раз, когда я проходил мимо, он окликнул меня: "Молодой человек, огонька не найдется?" Я протянул ему спички и присел рядом. Он закурил, выдержал паузу, и представился: "Денис Иванович". Заговорили о погоде, ценах, о новом постановлении Думы.

 

Потом без всякого перехода спросил: "Вы не торопитесь? – и, не дожидаясь ответа, продолжил.

- Все годы меня мучает одна тайна, и я бы не хотел чтобы она ушла со мной. Я работал в отделе низких температур одного провинциального НИИ. Иногда приходилось проводить рутинную проверку излучения кристаллов при низких температурах и, чтобы не уснуть, я слушал музыку. В нагрудном кармане у меня был небольшой приемник с наушниками.

 

Однажды, когда я открывал сосуд Дьюара с жидким азотом стоящий на полу,

приемник выскользнул из кормана внутрь сосуда и повис на проводах от наушника. Музыка сразу оборвалась т.к. сосуд с двойными металлическими стенками был прекрасным экраном.

 

И вдруг... я услышал... это нельзя было назвать музыкой, это было дуновение ветра, шум прибоя, запах жасмина и еще что-то невообразимо приятное и чудесное. Излучение, проникающее в сосуд, было явно не электромагнитной природы. Я назвал его условно z - волны и сразу послал заявку на открытие в Государственный комитет СССР по делам изобретений и открытий.

 

Ответ пришел быстро: "Ваша заявка не может быть принята и рассмотрена, так как в отношении оформления и содержания не отвечает требованиям "Указаний по составлению заявки на открытие" /Журнал "Вопросы изобретательства", N4,1982 год/. В журнале я прочел, что нужно представить: теоретическое обоснование, результаты эксперимента, и заключение экспертов.

 

Махнув на все рукой, я решил продолжить работу самостоятельно, не связываясь ни с кем. Не буду рассказывать о моих долгих многолетних поисках, которые я вел параллельно с основной работой. И вот появился КОСПАМ /комплект обнаружения сигналов параллельных ассиметричных миров/. Это был микропередатчик с приемником, помещенные в сосудик Дьюара и могущие передвигаться. Несколько таких приборчиков хаотически передвигаясь /принцип калейдоскопа/ в определенный момент, автоматически излучали одну фразу: "Ищу чужих".

 

Однажды утром собрал я свои КОСПАМы и пошел в лес, который начинался сразу за нашим огородом и опять облака странно заблестели, подул ветерок сверху и обдал меня холодом, птицы замолчали, и началось во мне какое-то томление и тревога. Добравшись до своей полянки, я присел на пенек, выпустил их из сумки и стал наблюдать как они суетились в траве. Я уже привык к тому, что никого они не волновали.

 

Жена первое время делала вид, что ее это интересует, а дети снисходительно кивали, мол, чем бы дитя не тешилось... Но, в конце концов всем это надоело до чертиков и от меня стали открещиваться как только могли, стараясь не обидеть. Для дальнейшей работы мне нужны были деньги, а их не было, то есть были, но только в моих мечтах. В легкой полудреме я, в который раз представлял, как выигрываю в лотерею большую сумму денег, строю лабораторию и начинаю серьезно работать. Потом становлюсь знаменитым на весь мир, мне вручают нобелевскую премию...

 

Вдруг я услышал шорох и увидел ее так же отчетливо, как в тот день, когда она появилась впервые. Девушка плавно перемещалась между деревьями: чуть пониже меня ростом, стройная, как молодой тополек, с затаившейся в глазах странной тревожащей застенчивостью. Рот у нее был мягкий, улыбчивый, приоткрывавший белоснежные зубки.

Но, прежде всего внимание приковывали ее глаза: зеленые, искристые, озадачивающие бездонные - чудесно гармонирующие с цветом волос и нежным румянцем, так напоминавшим цветущую черешню.

 

Волосы цвета морской волны плавно прикрывали плечи, создавая впечатление воздушности и нереальности. В этот раз она не исчезла в густых зарослях, а повисла неподвижно в метрах двух от меня. Она протянула руку вперед и от ладони понеслись во все стороны золотые лучи, мой мозг пронзили миллиарды иголочек, но боли не было, была изумительная ясность.

 

Голосом, напоминающим дуновение флейты, она произнесла: "Денис, через 15 минут я ухожу домой, если ты хочешь, можешь идти со мной". Я был удивлен и тем, что услышал, и тем, что она знает мое имя. У меня не было времени посоветоваться, обдумать все спокойно, взять, в конце концов то, что необходимо. Молча, собрав КОСПАМы в сумку я пошел за ней через заросли, где не было даже намека на тропинку, ветки больно хлестали по лицу, коряги цеплялись за ноги, и вдруг наступила ночь, я с ужасом ощущал, что исчезаю, но ничего не мог сделать, потом все пропало.

 

Очнулся в бирюзовой комнате без окон, со всех сторон шел мягкий, успокаивающий свет. Возле удобного кресла, в котором я полулежал, стоял столик с графином и стаканом с зеленой жидкостью. Ощутив сильную жажду, осторожно глотнул из стакана. Напиток напоминал по вкусу "Тархун", который впервые попробовал, когда был в Пицунде, он мне тогда очень понравился.

 

Мирия, так звали девушку, появилась внезапно и присела в кресло, стоящее рядом. Мирно и тихо плыла наша беседа, я рассказывал о своем детстве, о мечтах, о КОСПАМе и видел в ее глазах искорки благосклонного внимания. Между нами возникла тонкая едва ощутимая ниточка взаимопонимания и симпатии, которая угрожала перейти в нечто большее.

 

Так прошла неделя. Я понял, что безнадежно влюбился в эту девушку. Как- то утром Мирия зашла ко мне, и я вдруг почувствовал тревогу в ее глазах. И не ошибся: "Денис, мой шеф Барг,узнав о наших встречах, заявил, что контакты с агрессивными негуманоидными цивилизациями запрещена. Мне отдан приказ уничтожить тебя и КАСПАМы. В следующий раз я явлюсь к тебе не фантомом, но с тобой ничего не случится, не бойся.

 

Я опять сидел на своем пеньке, когда из кустов вышло треугольное чудовище, и я услышал ее голос. "Денис, я люблю тебя и предупреждаю, брось эту проблему. Я ухожу! Никогда, никому ничего не говори. Молчание твое спасение. Прощай!" Она собрала КОСПАМЫ длинными щупальцами и ушла в густые заросли. Через мгновение, я услышал взрыв. Бросившись следом, я обнаружил воронку поваленные деревья и исковерканные куски металла. И лишь на чудом уцелевшей березе покачивалась сломанная веточка».

 

Старик достал вторую папиросу и продолжил: "Я нарушаю запрет, но мне в моем возрасте уже терять нечего". Солнце, краснея, быстро опускалось в гущу леса. Струйки дыма уходили вверх, растворяясь в прозрачном воздухе.