По небу плыли облака- крокодилы. Плыли уже давно - успели побывать и пушисто-белыми, и чуть голубоватыми, а теперь стали пурпурными и темно-фиолетовыми закатными облаками. Это была очень длинная жизнь для кучевых облаков, которые существуют обычно всего 2-3 часа. Даже люди в междугороднем автобусе, занятые только собой, удивлялись и смотрели в окна.

- Вон то облако похоже на крокодила, - задумчиво сказал он. - Да их тут целая стая. Никогда такого чуда не видел.

На самом деле ему было не до атмосферных явлений. Взгляд на небо был скорее принуждением, попыткой оторваться от лица соседки, унять в себе дрожь от вида ее губ, линии груди, тонких пальцев на подлокотниках. Они оба ехали домой, где их поджидали любящие семьи - пора было отучаться друг от друга.

Курортный роман – вот как называлась их ситуация. Обычная история: сели в автобус, оказались на соседних сидениях, разговорились, оказалось, в большом городе работают совсем рядом, много общих знакомых, потянуло друг к другу. Стыдливо разошедшись на автовокзале в разные стороны, они целый день подспудно искали глазами друг друга (она просто не поехала в другой курортный поселок, где ее ожидала подруга), и, как следствие, встретились вечером на набережной.

Отдавшись друг другу в первый же вечер (именно так: не «он взял ее», и уж никак не «она дала ему») прямо на берегу моря – было так прохладно, что желающих поморжевать на ледяном песочке, кроме них, не нашлось, они прожили положенные отпускные дни, будто первые люди до грехопадения – без забот, мыслей о будущем, нудной рефлексии. Она говорила, что устроила себе «викенд», подразумевая, может быть, что ее жизнь напоминаем никогда не заканчивающийся рабочий день, а может быть и что-то другое. Но все проходит, прошел и период одури от солнечных дней, моря и кажущейся свободы идти, куда тебе угодно.

И вот уж автобус мчится от самого синего моря назад в мегаполис…

 

А облака плыли, лишь слегка изменив первоначальные очертания.

Поездка была долгой – они уже успели протрезветь от выпитого за отъезд и накануне. Не в правилах людей отдаваться любви в трезвом уме и здравой памяти. А вот прощаются люди без всяких стимулирующих средств, зная, как отрезвляюща разлука.

Встречаться в городе, прячась от друзей и родственников, играть в шпионов и разведчиков, вырывая каждый раз сказку из лап неумолимой действительности? Да и получится ли сохранить сказку сказкой? Не фарсом, не трагедией, а таким себе простым и самым трудным для исполнения жанром? Что-то не вериться…

Считать ли ответом мерное покачивание автобуса, приятное щекотание в душе от прикосновений еще так близкого человека? Или может облака-крокодилы, тревожащие своей громадностью - тоже ответ?..

- Интересно, что означает примета «видеть облако-крокодила»? - спросила она, потому что разговаривать было не о чем, а молчать совсем уж тоскливо.

- Думаю ничегошеньки. Если бы было одно единственное толкование, то оно было бы верно для всех людей на площади в сто тыщ квадратных километров.

-Да, наверное, - ответила она, а про себя подумала, что вряд ли еще кто-нибудь на площади в сто тыщ квадратных километров в этот момент поднял глаза ради этих невообразимо красивых облачных творений. - Что-то в них есть! Завораживающее…

-Да? И что бы сказал на это дедушка Фрейд? – улыбнулся он, поглаживая ее по руке в приступе нежности, который никак не хотел заканчиваться.

-Сожрал бы свой медицинский колпак. Таких как я, психоанализом не возьмешь!

- Ну а Юнг бы нашелся, что сказать! Крокодил – яркое проявление Анимуса, а ты сверхарактернейшая Анима. Вот вас тянет друг к другу. Эти крокодилы прилетели за тобой, и они вот-вот прогрызут потолок и унесут тебя с собой, от меня!

Им было нелегко говорить о том, что их ждет впереди, разве что в подтексте.

- Какая неожиданность, найти в физике поклонника юнгианства! - улыбнулась она, шутливо хлопнув его по лбу. - Но, думаю, крокодилы за мной не придут… Вот тот большой – вылитый Крокодил Гена, ну глянь, вот и пиджак и штаны появились (она указала на предводителя облаков, на котором очередной порыв ветра действительно изобразил подобие пиджака и даже шляпы).

Вечер еще более сгустился, но небо продолжало оставаться светлым. Облакам хотелось лететь быстрее, но ветер упорно держал их рядом с автобусом.

- Нет, ты глянь, вон Гена, теперь и пасть раскрыл, а пасть внутри красная, от заходящего солнца, - она полезла в сумку за фотоаппаратом.

- Оставь. Не выйдет у тебя их фотография! Ведь ты хочешь фотографировать не их, а ощущения. А фотоаппараты не для этого сделаны. Они дают статичный безэмоциональный образ…

- Так у меня и видеорежим есть, - парировала она, но искать фотоаппарат перестала. – А какой у них образ? Какие эмоции? Наверное, что-то очень важное. Если бы была мелочь, послали бы каких-то менее важных и живописных животных.

-Ну, ты и выдумщица! Знаешь, что такое эти облака? Прогретый солнцем воздух. От поверхности земли он поднимается вверх, это называется «восходящие потоки конвекции». Но не везде это происходит равномерно, не везде воздух прогревается одинаково, поэтому образуются «пузыри» теплого воздуха, которые, попадая в слои более холодного, остывают. Пар в них конденсируется, вот тебе и облака. А их форма - чистая случайность, игра обстоятельств.

- Так очень правильно и научно, но мне все равно не нравится. Эти крокодилы…мне кажется, это какой-то символ, message, сообщение.

- Да и что это может значить? Маленькие дети, ни за что на свете не ходите в Африку гулять? В Африке большие злые крокодилы? Так мы никуда и не идем, мы едем, и, обратите внимание, в совершенно другом направлении, на север.

-Шутишь, а я серьезно. И пока я не пойму в чем тут дело - не успокоюсь. Эти крокодилы тут не случайно, они тут специально, зачем-то, понимаешь? Так, давай быстро вспоминать, что у нас общего с этими крокодилами?

-Ну не знаю я… недавно вот читал про культ бога Себека в Древнем Египте. Бог-крокодил, покровитель Нила. Может, в свете всеобщей глобализации ему разрешили летать не только над своей рекой?

-Да нет, не то. Ты не египтянин, я не египтянка, значит египетский бог нам не указ. Что еще?

- Ну…Себек был еще покровителем мертвых, водил души в подземное царство…

-Ну, заладил, говорю не то, и умирать не собираюсь.… Другое эти крокодилы, другое. Подумай еще, может какое-то воспоминание? Ты когда первый раз крокодила увидел?

-Ты прямо медиум какой-то, гипнотизерша… «Ваше первое детское воспоминание. Вспоминайте же, вспоминайте!» – он попробовал изобразить «замогильный голос». - Вот тебе первое детское воспоминание о крокодилах – как по заказу только что на ум пришло: увидел первый раз живого крокодила в зоопарке, когда мне было года 4-5. Он был такой несчастный, какой-то бурый… Я чуть не перелез к нему в вольер и не погладил его по голове. Мама как раз отвлеклась, и меня поймала за рубашку какая-то девчонка и держала, пока я не вернулся на грешную землю с забора…

- Стой, а рубашка у тебя была такая смешная, в слонят? А сам ты был маленький и волосы, кажется, были светлее? А мама твоя была в платье в клетку? А зоопарк был одесский?

-Не помню… может киевский?

- Нет нет... вот оно!!! - если бы рев моторов, пол-автобуса обернулось на ее голос. - Когда-то давно я поймала мальчишку, который лез в вольер к крокодилам, когда он уже почти спрыгнул вниз – схватила за рукав. Я так боялась, что его съест крокодил, что не отпускала, даже он уже передумал и был уже по эту сторону клетки… Его мама, помню, еще засмеялась – вот тебе и невеста-спасительница… Это был ты!

- С ума сойти! Ты уверена?

-А ты разве не уверен?

Он привлек ее к себе, чтобы обхватить за внезапно задрожавшие плечи. Неужели это ответ, это знак?

На самом деле, никакого ответа все еще не было, разве что зыбкая причина, которая не может убедить окончательно. Ему стало казаться, что в Одессе он в детстве не был. Да и курортных, офисных и случайных романов в жизни будет еще видимо не видимо…

* * *

Мне не дается суть облаков-крокодилов. Она ускользает от меня, как клочки водяного пара. Странно думать, что миллиарды молекул воды собрались вместе Бог знает за сколько километров только для того, чтобы выстроиться в шеренгу на виду у двух прямоходящих млекопитающих и о чем-то им напомнить.

И даже если бы герой рассказа увидел меня из окна своего автобуса, увидел меня у окна в моей башне из слоновой кости – высоко сижу далеко гляжу – и спросил бы совета: «Эй, ты знаток человеческих душ, зеркало русской революции или как тебя там, тетка в очках, что делать то мне со всем этим стечением обстоятельств, могу ли, должен ли?», я бы стыдливо задвинула занавески.

Что я могла бы рассказать ему из того, что знаю?

Что облака–крокодилы родились далеко-далеко на западной горной гряде из испарений осенних трав и стремились к морю? Они пахнут запоздалыми цветами, нагретыми камнями и особым ароматом увядания, знакомым только по осени. Можно сказать, этот осенний запах и составляет душу облаков. Кроме того, у них есть разум. И это разум полон воспоминаний о бескрайних пустынях, горячем ветре, ослепительно белом песке и мутных водах величайшей реки мира. Именно усилия разума сотворили из клочков конденсированного водяного пара величественных чудовищ, а не кротких облачных овечек, например.

То есть с Себеком вы почти угадали.

Но если предположить, что Себек явился сюда за душами двух людей, то это означает, что на следующем крутом повороте автобус занесет в кювет, три раза перевернет на вспаханном поле, бензин загорится, и ни одного живого тела извлечь не удастся. И сейчас ей и ему надо срочно верить в неслучайную встречу, в предназначение, в чудо, браться за руки и постараться быть счастливыми, хотя бы в смерти.

Но если я ошибаюсь, если все это просто случайность, то зачем рушить то, что создавалось долгие годы до этой встречи? Семья – может быть не настолько святая вещь, но она помогает жить и чувствовать себя частью целого.

Что делать? Каюсь - не знаю. Чем запутанней коллизия, тем изощреннее надо быть, чтобы найти из нее выход, достойный, непротиворечивый выход. Такой, чтобы все были довольны – и герои, и критики, и читатели, да и Мировая гармония, заглянув через плечо в мой монитор, тоже одобрительно покачала бы головой.

Cтоит идти по дороге, которую тебе подсказывают, по прямой дороге, на которой не нужно делать крутых поворотов, а можно просто получать удовольствие от пути, пейзажей вокруг, - просто следовать пути облака-крокодила. Путь человека велик и достоин уважения, но он извилист и слишком подвержен случайностям, и пройти его без передышки не всеми по силу.

Поэтому, когда стало уже совсем смеркаться, стая облаков-крокодилов растворилась в воздухе, будто их и не было, отправившись к вожделенному морю невидимками. А люди остались сидеть, обнявшись, и каждый думал о своем: она о том, как чудесен бывает иногда мир, а он про то, что обязательно увидится с ней в городе, бог с ним, с курортным романом, ведь она просто замечательная.