Коля, студент первого курса, сидел в Исторической библиотеке и конспектировал статью. Он тут сидел с самого раннего утра — с десяти. А сейчас был уже четвёртый час. И вдруг пить по какой-то причине он захотел. Словом, захотел человек воды попить, жажда у него появилась откуда-то. Может, из-за жары в читальном зале. И было у него в кармане 14 рублей. Конечно, кто-то может и в туалете воды выпить из крана. Есть такие небрезгливые люди. Но Коля, мальчик из интеллигентной семьи, как-то не мог там пить. Тут писсуары, а тут же раковина и краны. Очень неприятно, и запах не способствует. Все ходят туда-сюда, неудобно при всём народе пить в туалете! Может, кому-то это и просто, но уж не Коле. Пошёл Коля в столовую, встал в очередь. Смотрит в меню — чай 4 рубля, кофе 8. На всякие излишества — колу там, фанту — он и смотреть не стал, они больше 10 рублей стоили. Вот стоит Коля в очереди, и приносят из кухни свежеиспечённые булки. А надо сказать, в «Историчке» мастерски эти пирожки, плюшки, пиццы готовят. И такой пошёл от них дух, что никак нельзя без слюны на них смотреть и тем более нюхать. Стоит Коля и смотрит, как люди впереди еду покупают. Покупают супы, салаты, второе, булки и рядом за столиками поедают. И Коля почему-то захотел есть, хотя утром позавтракал бутербродом и чаем. Ну, он, конечно, ни на супы, ни на салаты не мог рассчитывать, хотя и они дразнили запахом. Ему впритык хватало на булку с корицей и стакан чая. Два рубля сдачи оставалось. Но он вместо одного выпил два стакана — ведь пакетик-то заварки можно два раза использовать. В общем, поел Коля, попил и пошёл себе дальше заниматься.

Конечно, всю жизнь в библиотеке не просидишь, поехал Коля в семь часов домой. Идёт он и радуется — завтра на семинаре всех поразит знаниями мирового уровня. И доходит Коля до метро, и лезет в карман за проездной карточкой. Хвать — а нету проездного! Коля по всем карманам бить-хлопать — нету! Он и в сумку, и в папку — нету проездного! Потерял, думает Коля. Вернулся он до библиотеки, всё под ноги смотрел: не найдёт ли карточку? Нет, не нашёл! У метро вдруг вспоминает: отдал её брату, а брат взамен дал одноразовую и денег 10 рублей на обратный проезд. И на эту одноразовую Коля уже до библиотеки доехал. А 4 рубля у Коли свои в кармане завалялись, потому и оказалась сумма 14 рублей. И вот стоит Коля у турникетов и не знает, как бы ему бесплатно, рубля за два, в метро попасть. А метро — оно стоит в пять раз дороже всей Колиной наличности. Если б Коля был лысый герой в спортивном костюме и кроссовках, то он уже был бы внизу на перроне и в поезд бы садился. Но Коля-то мальчик тихого, безобидного нрава. Куда ему через турникеты прыгать и перескакивать потом через ступеньки на эскалаторе! Тогда подходит Коля к турникетной даме и просит её пропустить его за так, мол, денег у него нет до дому доехать. А дама, конечно, при исполнении, и его пустить отказывается:

— Нету денег — в метро не ходи! Пускай тут вас всяких! Такси вон вызови и езжай!

И вот стоит он недалеко от турникетов, а уже им и милиционер интересуется как будущим правонарушителем. Конечно, если б Коля был пьяный, рваный и духовитый житель подземного перехода со вшами, он в метро попал бы легко и в разные стороны по Кольцевой линии бы раскатывал. Или если б был цыганёнком, или, наоборот, цыганкой с кучей ребятишек, он тоже не торчал бы тут зря у турникета полчаса. А дело было на Китай-городе, и там два хода вниз. Один на Кольцевую, другой на Радиальную линию ведёт. И Коля тосковал у Кольцевого. Потом думает: «Чего же я, дурак, на другой вход не иду? Может, тётка там будет подобрее и пропустит. А я потом по переходу куда надо попаду». А между прочим, он уже полчаса мыкался у турникета. Но Радиальную охраняла от посторонних бабища с усами, и она сразу давала знать: никакого нарушения правил нипочём не допустит! Что же делать? Как же быть-то? Коля тогда решился попереть наглой рожей за кем-то, кто уже проходит за свои кровные в метро. Но он не умел ловко проскочить за честным платежеспособным пассажиром. Коля поспешил слишком. Натолкнулся он на впереди идущего и был трояко пойман задвижками турникета, пассажиром и охранницей. Колю с позором выгнали в вестибюль и пообещали сдать в милицию. И вот стоит Коля и ещё сильнее тоскует, тем более что уже час никак не уедет отсюда. Телефона у него нет, и он никого родственников с деньгами не может вызвать на помощь. А милиционер интересуется, не террорист ли Коля. Тем более что у Коли и глаза чёрные, и волосы, и нос неподобающего размера и подозрительно террористического вида. А сам Коля по отчеству Тимурович. И кто на него посмотрит, сразу поймёт: нет, не Иванович он, и не Петрович, и даже не Васильевич какой-нибудь. А он или Махмудович, или Нажимутдинович, или Шалвович. И вот Коля, как овечий хвост, мотается туда-сюда между входами. А сам уже чуть не плачет: ну, никак не уехать! Что же, ночевать тут? А как доехать верхним транспортом к чёрту на кулички домой, он не знает. А пешком идти три дня, не меньше.

Тут милиционер, и так сверливший Колю глазами, что-то такое бормочет в рацию и к Коле подходит. Подходит он и говорит:

— Что это ты тут пасёшься? Сумку раскрой.

Ясно, Коля ему всю сумку, все карманы, ну, словом, всё показал и документы предъявил. Милиционер опять спрашивает:

— Чего тут пасёшься?

И Коля тихо-тихо, стыдливо так полушепчет:

— Нет денег на дорогу. Я в библиотеке последние деньги проел и теперь никак не доеду уже час до дому.

Милиционер в честное Колино лицо, детское и бесхитростное, смотрит и видит: не врёт. И тогда ведёт Колю к турникету и просит пропустить за так. И усатая бабища без никакого вопроса его пропускает.

И Коля едет, наконец, домой.