Здесь мне комфортно – тепло и уют,

Ну что еще можно хотеть?

Душа распахнулась, впору запеть!

Да только сейчас не поют…

 

Странное существо человек. Если он случайно или неслучайно “нанес” зло своему ближнему (другу, соседу), то отыскивает причину, порой совершенно нелепую, из-за чего его следует ненавидеть – надо же каким-то образом оправдать нанесенное зло. Нечто подобное сейчас происходит с целыми народами.

Упаси нас, Господи, жить в смутные времена! Не уберег. И однажды мы проснулись в другом мире, в другой стране. На смену любви пришла ненависть.

В извечном вопросе “кто виноват и что делать” не станем разбираться, пусть это делают те, кому положено, нас больше интересует ответ на вопрос: как нам (российскому обывателю) жить в сложившейся ситуации дальше?

Самое простое – абстрагироваться, отморозиться, отойти в сторонку. Но тогда нас смогут упрекнуть в бездействии и равнодушии. Да какое нам дело до чьих-то упреков! Пока же наверху будут что-то решать, побеспокоимся о себе любимых.

За двадцать лет безоблачной жизни мы настолько привыкли к ее комфортности, что менять что-либо, тем более терять, нам совершенно не хочется. Мы б и не заморачивались всем этим, когда бы над комфортностью нашей жизни не нависла угроза. Нам не оставили иного выхода, как, минимизируя угрозу, подстроиться под внешние вызовы без значимых для себя потерь. Легко сказать – без потерь, ведь все, что мы так долго и кропотливо выстраивали, поставлено под сомнение: наше благополучие, наши принципы, мораль, честь, совесть, порядочность, самоотверженность, патриотизм. И, похоже, чем-то все же придется поступиться, пойти на компромисс – безопаснее вступить в противоречие с собой, с собственными принципами, нежели с государством. Впрочем, нам к тому не привыкать, когнитивный диссонанс – наше перманентное состояние.

Наши накопления – наша подушка. Она позволяет нам держаться на плаву, удерживать на уровне качество нашей жизни, достаток и благополучие. Да в какой-то момент мы вдруг начинаем ощущать, что в зоне нашего комфорта становится неуютно! Растягиваем ее, подстраиваем под новые обстоятельства. Понятно, не без издержек – оправдываем, что раньше не приемли, и в зеркало глядим, себя не узнавая. В чем, собственно, мы виноваты? Не все так однозначно. Ведь ничего дурного не делаем, так ведь и достойного.

А эмпатия? Что с ней не так? Хваленную нашу эмпатию постигла метаморфоза, теперь она носит выборочный характер, исходя из принципа национальной принадлежности.

И не тычьте в нас христианскими заповедями! Заповеди писали люди. Перепишем их в соответствии со сложившимися обстоятельствами, а придет время – вернем все на прежние места.

И наша ли вина в том, что, общаясь с друзьями и знакомыми, мы все больше молчим? Молчание нынче золото.

Для нас самое сейчас главное: уберечь от беды наших мальчиков-мужчин. И, если понадобится, не пожалеем на это никаких средств. А патриотизм? Что патриотизм, мы же не бежим в заморские страны. И вообще патриотизм – удел пассионариев. Пассионарность в стране зашкаливает, и тех, кто горазды служить царю и отечеству, нынче с лихвой.

Нас упрекают в том, что происходящее в стране – это как бы коллективная наша вина. Ну, уж нет! Коли мы пребываем в зоне комфорта и нас таких миллионы, никакая это не вина, а коллективный, объединяющий нас ареал всеобщей комфортности.

Отринем упреки. Довольно оправдываться! Культурное наше наследие никуда не исчезло, оно все также велико и многогранно, наши ценности – непоколебимы. Мы все так же позитивны: читаем те же книги, пишем стихи, смотрим хорошие фильмы, ходим в театр, на концерты, посещаем художественные выставки, поем те же песни, наведываемся в рестораны, пьем хорошие вина, вкусно едим, любим, занимаемся любовью. Короче, живем на всю катушку. Не пир ли это во время чумы? Не такой уж и пир, и где та чума?

Зато, когда закончатся лихие времена и на планете восторжествует благоразумие, мы, белые и пушистые, вернемся в мирную жизнь, и как ни в чем не бывало, как будто ничего и не произошло, станем жить-поживать да добра наживать…

 

А что, если с нами случится то, что произошло с героем романа Оскара Уайльда “Портрет Дориана Грея”? Ах, оставьте, такое бывает лишь в книжках! С лицом и плотью у нас все будет в порядке – уж побеспокоимся.

Во что обернется наша сущность? Кто ее видит?..