Они одиноки, но они есть друг у друга...

 

Часто наблюдал, как возле моего дома (многоквартирного «человейника») ходил пёс, прихрамывая и слегка волоча ногу, и было видно, что у него, что-то не в порядке с задними ногами, скорее

всего от того, что его сбивала машина, а может переболел чумкой…

 

Пёс никого не облаивал, на вид был немного грустный и, казалось, глаза его были задумчивыми и серьёзными, как будто он думал о чём-то жизненно важном, а может и правда он

думал…

 

Позже я увидел, что пёс находился рядом с пожилым мужчиной, сидевшем на леерах у клумбы, и беседующим с двумя женщинами и ещё одним мужчиной из этого же дома. Потом выяснилось, что

пожилой мужчина и хозяин этого пса - мои соседи по дому, но из разных подъездов.

 

Проходя мимо, я поздоровался со всеми и они, ответив мне, продолжили свои беседы о том, о сем, но я, не прислушивался, а поспешил домой…

 

На следующий день увидел прогуливающихся пожилого соседа и хромого пса, но заметил, что и хозяин пса так же хромал довольно сильно на одну ногу и я, не выдержав, сказал, идя позади них:

 

- Смотрю и пёс хромает и хозяин тоже… Приветствую, сосед!

 

Тот обернулся и, слегка улыбнувшись, ответил:

 

- Да, оба инвалиды мы, как говорится - два одиночества, и оба больные. Вот друг друга и прогуливаем.

 

- Ну, да - оба инвалиды, но не совсем одиноки, ведь вы есть друг у друга, и вы нужны друг другу.

 

- Да, это так и, как ни смешно кому-то, но мы часто вечерами беседуем друг с другом, а, вернее, - я с ним. И мне кажется, что он меня понимает, потому что внимательно слушает, то глядя в глазах

мне, а то в сторону, лишь изредка поворачивая голову ко мне. Или, просто положив свою голову на лапы, лежит у моих ног. А иногда кладёт голову мне на колени. Понимает, наверное, моё

настроение - когда и каким оно бывает. И мне кажется, что и я его понимаю - что он хочет сказать и о чём думает…

 

- Здорово! Я не знаю даже, что сказать на это. Наверное, так и есть. А ведь даже среди людей нет порой такой гармонии и взаимопонимания.

 

И он, вздохнув то ли тяжело, то ли облегчённо от того, что высказался и его поняли, последовал дальше. А пёс, повернувшись ко мне, и, глянув на меня как-то оценивающе, тоже поковылял,

прихрамывая, за хозяином, а, вернее, за своим другом.

 

В последующие дни я, идя навстречу соседу и его четвероногому другу, хорошо видел, что он, завидя меня и понимая, что я вот-вот сравняюсь с ними, смотрел мне в глаза с таким желанием

поздороваться и с таким ожиданием, что я сейчас подойду к ним и поздороваюсь, и что-то скажу, или о чем-то спрошу…

 

Конечно же, я здоровался, ведь это совсем не трудно, и что-то спрашивал или просто заговаривал о чем-нибудь, даже о пустяшном, но его и это радовало, и я видел, как моё простенькое внимание

было приятно ему. Казалось, что и его псу это было приятно, и он, глянув на хозяина, переводил взгляд на меня, потом в сторону, и отходил погулять, но недалеко.

 

Я шёл дальше по свои делам, а в душе и в голове одновременно царили и грустные и приятные чувства и мысли. От того, что одиноким человеку и псу я сделал приятное, просто поздоровавшись с

ними и перебросившись несколькими фразами.

 

Тем более никто не может знать, что ждет его впереди. Неровен час, и мне, быть может, очень захочется услышать доброе слово; захочется, чтобы заговорили со мной, да и просто поздоровались. А

я буду и этому несказанно рад.