Вскоре к женщинам присоединился и Алексей. Его молитвы были особо горячими -он много общался с покойным и был вхож в их семью.

 

Читатель, доводилось ли тебе когда-либо видеть мужскую молитву? Она исходит из глубин самой души, чем наиболее торжественна и ценна. Это что-то сродни монашескому пению, та же глубина и чистота. Когда каждое слово буквально захлестывает и выворачивает наизнанку всю душу. Ну, а ты всё продолжаешь наслаждаться этим, воистину ангельским пением и каждой клеточкой своей никчемной греховной сущности ощущаешь, как Ангелы возносят тебя к Небесам! И трепет по всему телу…

 

Вот приблизительно такою же была и молитва Алексея по почившему Петру.

И после молитвенного правила, было решено отпустить жену покойного домой, пусть немного отдохнёт да отоспится. Грядут скорбные, суетные день. А уж Алексей вызволился сам продолжить чтение Псалтыри.

 

Когда вдова вышла, старица, глядя куда-то вдаль ясным, чистым взглядом вдруг изрекла:

-Вот, Алешенька, я тебя ждала на своё отпевание, а ты и Петра сподобился проводить! Хитёр!

-Спаси, Господи! -ответил тот. -Матушка, на всё воля Божья! -покорно добавил.

Между тем, Вера задремала, сидя на самодельном диванчике. Мать только и успела руками развести:

-Угомонилась наша егоза!

 

На что Алексей тут же подхватил девочку на руки и уложил на кровать, заботливо подоткнув под неё одеяло.

 

Принято считать, что детский сон глубокий, поэтому, не боясь её разбудить, взрослые тут же присели обсудить свои планы на завтра.

 

- Ты, Жень, займись поминальным обедом. Список продуктов я уже составил. Глянь, не забыл ли чего? А я прямо с утречка поеду в магазин...

-Погоди! Список он приготовил. Надо сначала меню составить.

-Меню? Будет тебе и меню! -карандашом Алексей стал что-то подчёркивать да подписывать, продолжая на ходу:

-Надо, чтобы без излишек, но сытно было. Да и день послезавтра не постный, можно и кур нажарить. Пётр их любил, с румяной корочкой, да хренком. Солянки сделай …

-Капусты или супа? -уточнила Женька.

-Капусты. Да моркови с луком не жалей! Помидоров покроши. Что еще? Картохи отвари.

-Верка! -обратился он к девочке, которая уже успела проснуться и теперь сонно терла глаза, притулившись к плечу матери.-Картошку умеешь чистить?

-Плохо! Нож выскальзывает из рук…-виновато отвечала та.

-Научу, не беда. Станешь чемпионкой по чистке картошки! Я в армии знаешь сколько этой картошки перечистил?

Вера лишь сонно плечами пожала в ответ.

-А пока марш спать! -скомандовал он.

 

Вера покорно отправилась в постель и взрослые стали переговариваться тише, боясь вновь разбудить девочку и потревожить старицу.

 

-Так. Что еще? -продолжал Алексей и Женька, слушая его, в который раз убедилась, что у мужчины есть крепкая хозяйская жилка.

-И, да! Киселя бы не забыть! Но я попрошу соседку кисель за ней, значится.

-Блинчиков я сама напеку и кутью приготовлю! -предложила Женька.

-Вот и славно! -довольно отозвался Алексей.

-А я уже договорился с машиной на четверг, из морга его отдадут часам к 10 утра, мы с Васильчем подъедем к тому времени. Встречайте нас к часу.

-Успеть бы всё приготовить. -тихо сказала Женька.

-Успеется. Да и я на подхвате. -поддержал ее Алексей.

-А ёлки не забыл? -вспомнила вдруг Женька.

-Точно! -подтвердил тот. - Ветки еловые Михаила попрошу нарубить да и привезти. Ну, а уж Любе только и останется самой табуретки выставить за дверь, чтоб мужа встретить достойно у дома. Пусть постоит, сколько вдова решит. Народ-то по любому подойдёт. Не все в дом любят заходить. Пусть хоть на улице попрощаются. Авось и на кладбище мало охочих найдутся -оно и понятно, работу не бросишь! Узелок по утру заберу, чтоб там его одели в домашнее. Не в «Ритуале» ж покупать казённое. Приятно ж лежать…

 

Но не успел Алексей завершить мысль, как вновь раздался Верин звонкий голосок:

- Дяде Пете не нравится та серая рубашка! Он просит заменить на другую, подмышки жмёт.

 

И, если Алексей к высказанному Верой выслушал спокойно, то матери чуть не стало дурно.

-Мужайся, Женя! То еще будет…Дочь твоя непростая девочка…

 

Утром все так и получилось, как и было запланировано. Алексей очень скоро привез сумки с продуктами и Женька занялась обедом на кухне. Вера была на посылках, что-то подать-принести. Пару раз забегали соседки, предлагали свою помощь, но еще больше любопытничали- всё им хотелось поглазеть на старицу. Но Женька быстро смекнула в чем дело, поэтому затворила наглухо дверь и строго-настрого запретила входить к ней в комнату. Весь день прошёл в суете и подготовке к печальному событию.

 

А уже в назначенный день похорон, многие пришли попрощаться с Петром. Было много венков и цветов. И, как это обычно и происходит в таких случаях, не обошлось и без слёз. Затем тело привезли на кладбище, где погребение прошло без заминок. Благо, дорогу к кладбищу расчистили бульдозером, иначе было бы и не проехать-снега впало немеряно.

 

Вдова плакала в меру, ведь она была глубоко верующей и понимала, что у Господа все живы, поэтому нельзя отчаиваться, когда человек к Нему отходит.

 

Поминки прошли тоже в спокойной, даже деловой обстановке. Гости говорили хорошие добрые слова об усопшем и по домам расходились сытые и довольные.

 

А уже на следующий день, Алексей засобирался уезжать домой, к сыну.

-Что-то на душе тревожно! Как они там справляются одни, без меня? -размышлял он.

-Да и снега такие, что только успевай разгребать!

-Поеду я! Что скажете? Справитесь тут без меня? Дров мы наготовили много! -на этих словах он подмигнул своей помощнице Вере. -К колодцу прочистить стежку несложно…

 

Женька и девочка стали уверять, что не пропадут! И Алексей не стал откладывать в долгий ящик, решил прямо в ночь и выезжать. Женька собрала ему в дорогу кое-каких продуктов -яиц наварила, отрезала ломоть сала да головку чеснока туда же сунула, в бумажный пакет. Ещё и хлеба положила. А уж кипятка он сам налил в термос.

 

-Ну всё! Я готов! -вскоре сообщил он. – А то уж скоро и сумерки. Будем прощаться?

-А как же! -первой бодро отозвалась Вера, кутаясь в полушалок и накидывая на плечи шубейку.

-Сапоги-то обуй! -строго сказала ей мать.

 

Алексей, пока Женька с дочерью собирались, подошёл к матушке за благословением, встал перед постелью на колени и голову положил ближе к её немощной руке.

 

-Езжай с Богом, Алёшенька! Как хочешь, но чтоб на отпевании был как штык! -тихо прошелестела она, осеняя крестным знамением ставшего родным человека.

 

Алексей поцеловал сухонькую руку, затем живо, как по команде, поднялся, смахнул слезу, поклонился матушке в пояс и вышел из избы.

-Вам бы со мной поехать, нам же по пути! -обратился он к Женьке.

-Да вот рановато нам покидать матушку-то Федору.-отозвалась та.

-Феодору! -оговорил он. -Матушку Феодору! Сколько ж я буду вас поправлять?

 

На что Женька лишь вздохнула, сетуя на свою забывчивость.

 

-Нам надо еще пару деньков тут побыть, пока матушка молится за Веру.

 

Алексей молча согласился с ней. Уж ему ли не знать, каково это бывает?

 

-Да из Любы сейчас плохой помощник!

-Ну, вот это ты зря! Ей теперь самое то переключиться на матушку!

-Ну не знаю! Она с похорон и носа не кажет!

-Да я бывал у неё! Плачет, еще конечно…Но ничего, отойдёт со временем.

 

И, когда Женька с Верой вышли во двор его провожать, девочка повисла на его крепкой руке, как на отцовской. И тут материнское сердце поняло, как дочь соскучилась по родному плечу отца. Заметила она так же, что Вера что-то успела шепнуть ему на ухо, и тот в ответ лишь кивнул головой, ласково потрепав её по макушке.

 

-Ну что? Долгие проводы-лишние слёзы? -попытался пошутить, но видно было, что ему сейчас совсем не до шуток.

 

Затем он троекратно, по христиански, расцеловал в щёки Женьку и Веру, сел в машину, посигналил и скрылся в намечавшихся сумерках.

 

-Что ты ему сказала, дочка? -строго спросила мать, когда они возвращались в избу.

 

На что Вера совершенно спокойно ответила, что Алексей уезжает совсем ненадолго, ведь старица скоро их покинет.

 

-А как скоро? -уточнила мать.

-Да вот, еще две зорьки встретит…

 

От этих слов Женьке стало не по себе, хоть она и понимала, что дни матушки давно уже сочтены.

 

На следующий день после отъезда Алексея, вернулась и Люба. Она заметно осунулась и на глазах её то и дело появлялись слезы. Уж как прежде, не радовали её прогулки с Верой и их катания на санках с горы.

 

Женька наблюдала за происходящим и ей было жаль молодую женщину, хотелось её поддержать. За ужином она старалась переводить разговор на более радостные темы. О том, что рано или поздно зима закончится и придёт весна, а с нею и новые заботы. Постепенно и Люба включалась в разговор. Они обсуждали сорта рассады, делились опытом их посева и выращивания.