Скажу честно, что перед этой загранкомандировкой в африканскую страну Мозамбик нас проинструктировали, что "ченч" и измена Родине, приблизительно одно и тоже, т.к."ченч" без контакта с лицами иностранного государства невозможен. При этом не исключались провокации темных сил вероятного противника, и даже вербовка в пользу их разведки.

Этот день начался с того, что к нам на судно заскочил врач Гидрографической экспедиции Амиго Москито. Вообще- то он не был никаким ни Амиго, тем более, Москито; звали его просто Станислав Павлович Комар, с ударением на первом слоге, но местное население, которое часто прибегало к его услугам, быстро раскусило истинный перевод фамилии, и на португальском языке Комара стали звать просто - Москито.

Заглянув ко мне в медпункт, Станислав Павлович сообщил, что в местной аптеке по рецепту, буквально за копейки, можно купить до трех литров спирта, что качества он и вкуса просто необыкновенного. Я сразу обрадовался, т.к. за период перехода, сильно поиздержался, было много больных, да и сам вылечился от качки только благодаря спирту. Об этом мой правдивый рассказ: " Качка". Надо было быстро сколотить пятерку добровольцев, потому что в город выпускали только группами, пока солнце еще не вошло в зенит, успеть добраться до аптеки.

Добровольцы, узнав истинную цель прогулки, нашлись немедленно.

И вот наша группа, обливаясь липким потом, вышагивает под лучами палящего солнца, по раскаленной мостовой маленького приморского городка с соответствующим погоде названием - Накала. Вот и здание, на фронтоне которого красуется вывеска – "Фармация".

-Пришли, - сообщил доктор Комар, - в разговоры не встревайте, я сам обо всем договорюсь, тем более что вы по- португальски ни бум- бум."

Все согласно закивали головами. Мы вошли. Помещение аптеки сверкало ослепительной чистотой. Работал кондиционер и можно было перевести дух после этой непривычной для нашего организма жары. За стойкой, в белоснежном костюме, с глянцево-черной физиономией возвышался аптекарь. Его громадные иссини - карие глаза лучились доброжелательностью. Вежливо поздоровавшись, Станислав Павлович приступил к главному: он достал рецептурные бланки, предусмотрительно заполненные нами еще на пароходе, молча, положил их на прилавок. Внимательно изучив написанное, Аптекарь удивленно уставился на нашу группу:

-Зачем вам так много "алко пуро", - произнес он португальское название спирта, - больных много?

- Да, почти весь экипаж, - услышав перевод, присоединился к разговору я, - жаркий климат, смена воды, продуктов, в результате - солнечные ожоги, понос, лихорадка.

- Лихорадка? - забеспокоился чернокожий коллега. - Если лихорадка, необходимо срочно в госпиталь. Это может плохо кончится, нужен врач. У вас есть врач?

- Есть, - ответили мы со Станиславом Павловичем хором.

- А еще мы его пьем от укачивания, - неожиданно встрял в разговор, молчавший до сих пор, наш радионавигатор. Комар механически перевел.

- Что пьете? - не понял африканец.

-Спирт конечно, - навигатор не обращал внимания на наши предостерегающие жесты, - вот и доктора нашего судового, - он показал пальцем в мою сторону, - только спиртом от морской болезни и спасли, пусть хоть у командира, хоть у стармеха спросят. Если бы не "шило", давно бы рыбам скормили, правда, Док?

До меня только сейчас дошло, что Иван Иванович, так звали навигатора, перед нашим походом в аптеку уже остограмился.

- Но "алко пуро"- смертельный яд, его пить нельзя! - пытался нас наш оппонент.

- Чего? "Шило"- яд? Мужики, - икнув, обратился к нам навигатор за помощью, - они тут, что все на солнце перегрелись? Корче, амиго, давай на спор, ты наливаешь мне стакан спирта, я его на твоих глазах выпиваю, если останусь живой, то ты выкатываешь нам…Док, сколько у нас там по рецепту?

- Три литра, как автомат, ответил я.

- Отлично, три литра вашей "пуры", и разойдемся красиво.

- Иваныч, ты что охренел? - зашипел на него Комар, - закрой рот, все испортишь, и потом, стакан спирта в такую жару, а нам потом тебя на себе через весь город тащить.

- Сам дойду, - насупился Иван Иванович, - я же не для себя, для общества стараюсь. И потом, если не нравится, мог и не переводить, за язык никто не тянул.

Аптекарь больше не противоречил, видимо азарт спора захватил и его грешную душу. Он, молча, налил стакан спирта и протянул его нам. Навигатор выдохнул воздух и одним махом выпил огненное зелье, затем, отдышавшись, закусил услужливо предложенной кем- то конфеткой.

- Класс, - причмокнул он губами, - как наш, медицинский, только аромат другой, можно повторить.

Глаза африканца медленно выползали из орбит, челюсть от удивления отвисала и казалось, что язык вот — вот выпадет наружу: русский моряк совершенно живой нахально закусывал, и, кажется, готов был спор повторить снова.

- Ченч! - неожиданно, но достаточно твердо произнес запретное для нас слово фармацевт, - ченч: камиза; сапаты, парфюм!

- Чего, чего он сказал? - забеспокоились наши, - он что отказывается "шило" по рецепту отпускать? Это не честно, Иваныч - то живой остался, как договаривались.

- Все нормально, ребята, - Станислав Павлович кивнул в сторону хозяина аптеки, - он просто обмен предлагает - взамен спирта от нас рубашку или туфли, или парфюмерию, короче говоря- "ченч", а я вас предупреждал, что добром это не кончится.

Минут через пятнадцать наша пятерка двинулась в обратный путь. Двое из наших, шли с обнаженным торсом, заплатив нахальному негру за дефицит. Мы с доктором Комаром несли три литра спирта в мелкой посуде; навигатор, с чувством исполненного долга, слегка покачиваясь, сам шел впереди и во всю глотку распевал русские народные песни. А я думал о том, что мой первый "ченч", о котором дома так строго предупреждали, все- таки состоялся и Родину никто не предавал.