Матери Ярого было сложно принять смерть единственного племянника. Молодой, полный энергии парень погибает от руки лучшего друга. Поехали втроем отдыхать к морю, и тут такое несчастье…Ну как тут не вспомнить слова С.Есенина?

 

«…И друг любимый на меня

Наточит нож за голенище…»

 

Мать проходила курс массажа на дому. Массажистка -совсем еще девчонка, но серьёзная и ответственная, хоть и щебетуха. В тот злополучный день матери было даже невдомёк, что Наталья, как никогда, была непривычно напряженной и молчаливой. А перед сеансом вдруг сама позвонила, чтобы уточнить, не изменилось ли чего? Мать все это нисколько не смутило, не насторожило.

 

А после массажа, кутаясь в шаль, как обычно, она вышла на порог проводить Наталью и тут вдруг увидела сына с Татьяной. Рядом стоял муж. Матери бросилось в глаза, что все они слишком подавлены и бледны. Тем временем, Наталья быстро выскочила за калитку.

 

-А как же студийная запись?-спросила она Ярого.

-Мам, все перенесли…-и неожиданно стих, еще больше побледнев.

Мать решила, что он расстроен именно из-за этого. Но муж вдруг выдал:

-Галь, у нас несчастье…

Мать, ничего не понимая, осталась стоять с разинутым ртом-о чем это он?

И тут Татьяна и Ярый одновременно заговорили:

-Авеля на юге… убил Каин…

-Он его… зарезал…

-15 ножевых…

 

У матери в голове что-то помутилось, их голоса слились в один протяжный вой, она животным материнским нутром вдруг почуяла постигшую их неотвратимую горькую беду и протяжно заголосила, обхватив голову двумя руками:

-Да вы что-ооо, с ума что ли-ии все посход-и-или?

 

И, дальше она ничего не помнит, потому что провалилась в темноту. Мать пролежала в бессознательном состоянии около двух часов. Ей усиленно спиртом растирали виски, совали под нос нашатырь. Растерянный муж все порывался сделать массаж сердца, вызвать скорую. Вернулась Наталья, выполнила все необходимое- вколола адреналин и еще что-то необходимое.

 

Когда мать открыла глаза, рядом с ней, стоя на коленях находился сын, Наталья сидела на стуле, а муж и Татьяна стояли неподалеку. На дом обрушилась скорбная тишина.

 

Все дни до похорон, мать то и дело выскакивала из дому во двор, боясь напугать свою старую маму, и там отдавалась своим эмоциям, ревела в голос, выла, каталась по траве. А в день похорон была чернее головёшки.

 

С юга тело Авеля привезли поздно ночью, по благословлению батюшки оставили в соседней церкви до утра. Утром, на отпевании, мать Авеля стояла на коленях, уткнувшись головой в лицо сына. Заплаканный младший брат положил руку на плечо безутешной матери, изо всех сил стараясь поддержать в этот их худший день.

 

Крёстная Авеля усиленно молилась Богу. Она искренне верующий человек, к тому же, и певчая в церковном хоре. Старшая менее двух лет, и сильно скорбившая сестра Ярого, в траурном платочке, скромно стояла у гроба двоюродного брата. Она искренне, по-сестрински любила его, поэтому ей немыслимо тяжко пережить это горе. Девушка Авеля находилась в реанимации, ей тоже, бедняжке, досталось от рук убийцы. Даже старая бабушка, любившая его до безумия, приехала. А вот матери Ярого не было. Она помнила отношение племянника к Миссии. И у самой у неё тоже началось отторжение к нему.

 

-Как можно было допустить такую жестокость?! Почему не отвёл руку, занесенную на Авеля? Почему не испепелил убийцу на месте?-бесконечно, будто молитву твердила она, глядя на небо. И, чисто по-женски, припомнила все жизненные горести и невзгоды.

 

-Смерть брата, отца бедного Авеля, тоже допустил… мать-старушка весь лоб разбила, молясь тебе в церкви…а ты…. Детишки мои, Ярик и доченька, умоляли смилостивиться над его жалкой судьбиной… что, руку трудно было протянуть?

 

Дальше-больше. Вспомнилась и погибшая собачонка, долго оплакиваемая детьми. Мать и сама с ними переживала, излишне привязавшись к черному ласковому пуделю. Ещё больнее было видеть растерянные и зареванные лица детей.

 

-А уж как молились, уповали на милость твою, просили тебя не отнимать её у детей? А она в муках корчилась…для тебя же это плевое дело…ээ-эхх… нету больше веры и надежд на тебя нету…

 

Мать Авеля сильная женщина, волевая. Сказала, как отрезала:

-Не стану я топить гроб сына в слезах!

 

А сама умирала от горя. Но вида изо всех сил старалась не подавать. Подушка мокрая от слез да зареванное лицо только и выдавали ее нечеловеческие страдания. Оно и понятно-старая мама да младший сын всегда рядом, надо постараться держать себя в руках хотя бы из-за них.

 

Каждый день с охапкой цветов спешила к своему сыночку, выплакать-выговорить то, чего не удалось обсудить раньше. Да и кто же мог такую беду заранее знать?