- Вот ты все спрашиваешь, а как это, а как это. Да вот так. Как хочешь, так и понимай. Примера захотелось? Ну… приведу. Из Америки на собственном самолете прилетел в Индию к нищему йогу миллиардер. Сошел с трапа, разулся, и босой к нему на аудиенцию. В сак-хлю индийскую, пальмовыми листьями крытую, змеями обползанную. Сам служитель непознанного одет был в истлевшую набедренную повязку. Но чист. Относительно. Побеседовали о том, о сем. Что надо о своей судьбе и мешках денежных, миллиардер тот узнал. Перед обратной дорогой решили прогуляться по берегу океана. Идут, разговаривают. На английском, конечно. Но и так все понятно. Толстосум делится уже второстепенным. Мол, монету редкую приобрел. Да слух прошел, что вторая такая есть. Йог ему говорит, что вторая поддельная. А твоя, мол, в единственном числе. А как определить? Как доказать, заволновался собеседник. Деньги вложил все же немалые. Ну, не тебе объяснять, что у них все в бабках исчисляется. Йог отвечает, что на монете толстосума есть отличительный знак, подделать который невозможно. И рисует его на песке. Миллиардер аж вспотел. Нету, говорит, на ней такого знака. Всю обсмотрел чуть не под микроскопом. С обеих сторон, и снизу до верху. Йог улыбнулся, а толстосум свое. Тогда йог остановился, замкнулся в себе. Затем прижал палец ко лбу, на секунду замер. И протянул руку в пространство. В тот же миг на повернутой кверху ладони проявилась та монета, о которой велся разговор. Миллиардер в прострации. Монета хранилась в бронированной ячейке стального сейфа с электронными запорами. За десятки тысяч километров от места, на котором они остановились. Йог показал на вспыхнувший на гурте отличительный знак. Потом опять выбросил руку. Монету как корова языком слизала. На место она легла.

Не понял? Существуют временные пласты. Или различные измерения. Четвертое, там, пятое... Тоже обжитые кем-то. Там нет расстояний. Нет и времени в земном понимании. К чему это я? Да вот, и со мной недавно случай был.

Подружка у меня. Красивая, с фигуркой. Куколка. В одном Господь обделил. Ну, когда занимаешься с ней любовью, удовлетворения красивого не получаешь. Слабое удовлетворение. Напрягаться надо. Целуемся, ласкаемся… ну все. А вот нету. И стал я все больше снова отвлекаться на книжные дела. Как-то приходит она ко мне, недовольная. Спрашиваю, что случилось? Она говорит, не знаю, мол, что про тебя думать. Женщина завелась? Какая женщина! Работа над рукописями, компьютер, книги, газеты. Телек иногда. На полчаса в день.

Подружка не верит. Приснилось, говорит, что звоню тебе, а женский голос отвечает, что ты занят. Когда, спрашиваю, приснилось? Во сколько? В выходной, говорит, часов в десять. Лень было вставать. Я ничего не сказал. Как мог, постарался успокоить свою пассию. Когда она ушла, задумался об этом случае. Дело в том, что перед тем выходным я заработался до четырех часов ночи. Само собой, проспал до одиннадцати дня. Но именно в тот момент, в десять часов того выходного дня, я во сне вошел в кабинет какой-то большой начальницы, кажется, по книжному делу. На столе у нее стояли телефоны, рядом, как подпорка на все случаи жизни, маячила то ли уборщица, то ли прислуга из преданных хозяину крестьян. Полноватая женщина та со вниманием посмотрела на меня, приготовясь выслушать. Или самой сообщить весть положительную. Так мне показалось. Но контакт почему-то прервался, так и не начавшись. Кто-то помешал. Потом я попытался войти обратно в этот сон. Не получилось. Обоюдно отложили разговор до следующего раза.

Вообще, я тебе скажу, со мной похожее происходило и бывает часто. Буквально за пару дней до нападения на школу в Беслане поместил на сайте два произведения - "Время Ч" и "Терроризм и должен был поднять голову". И на тебе. А перед гибелью подлодки "Курск", тоже за пару-тройку дней, опубликовал в областной газете морпеховский очерк "Не жди пощады", о положении в российской армии. А что это такое, главное, к чему - кто его знает. Да и кто я, чтобы мнить себя между и между связующим звеном. Подобных людей - все…