За спичками Пополудни за спичками выйдешь - там дали задраены, август в небе стога кучевые бьёт ливнями-вилами. Прикурить тебе разом дадут городские окраины, у грозы первобытный запал из-за пазухи выловив. А четверг, двадцать пятое, скомкан в коробочке «Винстона». Дождь идёт со среды, и дороги сконфужены - лужами прикрывают грехи коммунальщиков, кляты таксистами. Пополудни за спичками выйдешь, не зная, а нужен ли ты кому в этом ржавом корыте уездной Венеции. Загорланит петух в подворотне: "Огня тебе надобно?" Старый зонт изогнётся скелетом к небесной проекции. И от леса потянет озоном и ведьминым снадобьем. Гималайским медведем последняя туча раскинется, к горизонту сползая, уцепится когтем за пустоши. А с Заволжского берега выплывет белая Кинешма, и сойдут на промокший причал некурящие юноши. Из толпы На ласку на улыбку, на блесну его ловила - он с крючка да в люди, в толпу, в метро, в «нет доступа»... Разбудит ошпаренным звонком, когда усну. Старела в риторическом «когда». Плели интриги добрые подруги. А во дворах весенние потуги решились к вербному - пошла вода. Она светла была и глубока, тонули в ней навязчивые страхи. И гнёзда вили маленькие птахи, и горизонт был сдержано покат. К июню, из трамваев, из толпы поодиночке возвращались люди. Плескались рыбы в брошенной запруде, и водяная серебрилась пыль. А он принёс вдруг в жёлтом кузовке душистой земляники - пахло лесом, и ягодные усики отвесно дрожали. Свет струился на паркет. Не ошибусь Не ошибусь и впредь материком, пустым двором, прокуренным подъездом. Переведу дыханье на шестом, ныряя в однокомнатную бездну, где твой предел. Запущенный уют... Сквозняк взлохматит хлопья паутины. Сосед, рассерженный на курс валют, займёт до вечности трояк с полтиной. И на закатном кухонном окне хвосты павлиньи занавесит время, когда поймём, что были мы вдвойне несчастливы так долго и не с теми. А с теменью больнее во сто крат пролистывать изношенные даты. -"За всё, что с нами было, виноват!" - прошепчешь и услышишь: -"Виновата!" И рухнет сон, как старый Карфаген с его телячьей резаною шкурой, и будет полночь цитадели стен, таранить, устыдясь архитектурой, нас уверяя: - "Прошлое не в счёт!" А небо расплескается рекою. Огни дежурный бакенщик зажжёт, задев звезду небритою щекою. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
