Пролог (Брянщина, декабрь 1942 года).

 

Зима в этом году выдалась холодная и снежная. С белого, словно вымороженного неба, падал редкий снег. Ветер подхватывал его и острыми колючими иглами бросал в лицо. Не защищали даже деревья.

Соломон Файшер брёл по лесу уже второй день. Он замёрз так сильно, что ног уже давно не чувствовал, пальцы на руках невыносимо кололо, а тело била бесконечная мелкая дрожь.

Не раз появлялась предательская мысль улечься в снег - и будь что будет. Но поступить так было не просто. Соломон ясно осознавал, что он трус. Для совершения самоубийства нужна была решительность и смелость - а именно их как недоставало.

Это и вынуждало его брести вперёд.

Последние четыре года Файшер только и делал, что бегал. Сначала - от европейской полиции, которой не очень нравились методы, с помощью которых зарабатывал на жизнь правоверный польский еврей, потом - от немцев, которые называли его не иначе как "юде" и перед которыми, как он сразу же понял, стояла задача под корень извести весь иудейский род. Затем, проведя несколько месяцев в варшавском гетто, - вообще от всех.

В Советском Союзе война началась летом сорок первого и застигла Соломона под Киевом, где тот решил обосноваться хоть на какое-то время. Деревня Балкино, несмотря на близость к украинской столице, была тихим пасторальным местечком, и лежало, окружённое лесом и многочисленными сельскохозяйственными угодьями, в стороне от больших трасс.

Соломон решил устроиться здесь надолго. Он начал даже подумывать об открытии крохотного магазинчика, но столкнулся с серьёзными трудностями: времена НЭПа уже прошли, а советские власти противились любой частной деятельности.

В лучшие времена Файшер получил аттестат юриста и даже успел поработать несколько лет помощником нотариуса в захудалой варшавской конторе. Практика у него была не богатая, тем не менее, он успел уяснить, что любой закон можно обойти.

Пока он искал способы это сделать, наступила война - и все планы пошли псу под хвост. У избранного Иеговой народа, к которому имел несчастье принадлежать достопочтенный Соломон, наступили тяжёлые времена. Точнее, плохие времена наступили у всех, но именно на евреях это отразилось в первую очередь.

Из Балкино пришлось спешно уезжать - тамошний нарком воспылал желанием упечь товарища Файшера в армию. На уверения потенциального бойца, что возраст тому не позволит в должной степени справляться с требованиями Устава, нарком толкнул прочувственную речь о долге каждого гражданина защищать свою родину и, если потребуется, отдать за неё жизнь. На этом месте монолога Файшеру резко поплохело. Недолго думая, он собрал свой нехитрый скарб и на следующее утро, ещё не успело развиднеться, покинул негостеприимные балкинские пенаты.

Начались дни скитаний.

Летом ещё можно было как-то прокормиться, с ночёвкой тоже особых проблем не возникало. Зато осенью приходилось искать лежбище на несколько месяцев вперёд.

Сорок второй год Соломон Файшер встретил под Тулой. До того места война ещё не добралась, хотя гитлеровские войска были уже на подходе, и лунными зимними вечерами, когда воздух был чистый и прозрачный, под горизонтом слышались звуки канонады и сухой треск пулемётных очередей.

Файшер кочевал по деревням и небольшим посёлкам, кое-как перебиваясь найденными крохами продуктов. Но надолго он нигде задержаться не мог: по местному радио истерили по поводу иностранных шпионов, поэтому насельники настороженно относились к каждому появлявшемуся в их населённом пункте незнакомцу, особенно нерусской внешности.

Так проходили дни за днями. Соломон вконец одичал. После того, как в одной из деревень на него спустили собак, он стал сторониться обитаемых мест и принялся промышлять по заброшенным селениям.

Начало смеркаться.

С подветренной стороны потянуло дымом, и Файшер ускорил шаги.

Запах гари с некоторых пор уже стал привычным. Узнавая о скором приходе немцев, жители сжигали свои дома и забивали скот, а кто не соглашался этого делать, тем помогали власти. Совсем недавно вышел указ Верховного главнокомандующего, в соответствии с которым нельзя было оставлять оккупантам никаких материальных ценностей.

Однако Файшер знал на собственном опыте, что даже в дотла сгоревшем доме при известной сноровке можно отыскать годные к употреблению объедки, а в любой деревне по любому осталась какая-нибудь развалюха из хозпостроек, в которой можно пересидеть день-другой.

Эта деревня была похожа на сотню таких же искалеченных войной селений: на месте дорог, тропинок и улиц - девственно белые снежные равнины; поваленные навзничь изгороди; запущенные, поросшие неопрятной высокой травой огороды; остовы сгоревших домов с обугленными квадратами печей, из них нелепо торчат покосившиеся трубы.

Дом, который он облюбовал, стоял в самом центре деревни. В лучшие времена это было красивое строение из силикатного кирпича. Похоже, здесь жил староста или председатель - простые люди жили в деревянных хибарах. Каменная часть дома выгорела полностью, но деревянная пристройка, как это ни странно, осталась практически целой, даже стёкла на единственном окне были почти целыми.

Сначала Файшер внимательно исследовал сугробы (жизнь научила его быть осторожным) - никаких следов ни человеческих, ни звериных, видно не было. Снег закончился три дня назад. Это значило, что как минимум, несколько суток к дому никто не подходил.

Соломон, спрятавшись за двумя близко растущими соснами, обозрел окрестности, чутко прислушиваясь к звукам. Он старался уловить любые, даже самые тихие.

Где-то за деревней, в лесу, каркала одинокая ворона. Она хлопала крыльями и сбрасывала снег с дерева. В полной тишине казалось, будто даже отсюда слышно, как ледяная крупа с мягким хрустальным звуком ударяется об твёрдую корку наста. Файшер даже помотал головой, отгоняя наваждение, а потом неверными шагами направился в сторону будущего пристанища.

На самом же деле, чтобы убедиться, что тут точно никого нет, нужно было пару часов подождать, издали понаблюдать за деревней, но сил на это уже не оставалось.

Оставляя за собой цепочку неопрятных глубоких следов, он добрался до крыльца, поднялся на высокое крыльцо, двумя руками схватился за вычурную медную ручку двери и с усилием потянул на её себя.

Раздавшийся скрип заставил Соломона пригнуться и испуганно замереть. Несколько минут он провёл в довольно неудобной позе, потом с облегчением разогнулся и даже нашёл в себе силы несмело хмыкнуть. Уж если после такого вселенского скрежета сюда никто не примчался, можно быть уверенным, что деревня пуста.

(Ну, если не вся деревня, то несколько ближайших домов – это уж точно)

Перед Соломоном оказалось маленькое помещение, захламлённое хозяйственными мелочами – тут были веники, тазы, черенки от лопат, старые матрацы, какие-то кастрюльки - в общем, всего понемногу, как в любом доме, где жили не первым поколением.

Вдоль одной стены стояла большая скамья, а другую закрывали самодельные полки. В полутьме таинственно поблёскивали аккуратно расставленные затейливые металлические штуковины. Наверное, это были запчасти от каких-нибудь плугов и всяких сельскохозяйственных приспособлений.

Хотя крыша пристройки наполовину сгорела, воздух здесь всё ещё был затхлым, и сильно пахло горелыми тряпками.

«У русских это вроде бы называется «сье-ни», - мелькнуло в голове.

Файшер прикрыл за собой дверь и потёр руки. Тут было не теплее, чем на улице, но хотя бы не дул пронизывающий ветер и в лицо не били иглы снега.

А главное, тут лежало тряпьё, в которое можно было закутаться и хоть немного согреться.

- Будем обживаться, - сказал Соломон, и от звуков своего голоса почувствовал воодушевление.

Дверь он решил не открывать, чтобы не намело позёмки, и в полутьме принялся наводить некое подобие порядка. Сначала нужно было освободить место около дальней стены, затем положить туда матрац поновее и после этого, собрав более-менее чистое тряпьё, постелить его на образовавшееся ложе.

Глаза привыкли к полумраку – и работать стало повеселее. Соломон перенёс в угол один матрац, под ним обнаружился второй, ниже – ещё один.

Это был целый Клондайк – из этих матрацев можно было соорудить надёжное пристанище ни на один день и даже ни на два – как минимум, на пару недель. Ещё бы боевые действия не продвигались именно в эту сторону, было бы совсем хорошо.

Неожиданно из дальнего угла комнаты донёсся слабый звук. Соломон застыл в неудобной позе, наклонил голову, прислушиваясь.

Крысы?

Соседство крыс не предвещало ничего хорошего, тем более здесь, в заброшенной деревне. Даже при нормальной жизни эти твари не гнушались человеческим мясом, теперь же существовала реальная опасность во сне лишиться нескольких пальцев.

Но - вроде бы тихо.

Значит послышалось?

Соломон осмелился пошевелиться. Он сделал шаг в сторону - и снова всё повторилось.

Вряд ли это были крысы – слишком уж звук напоминал человеческий стон.

- Кто тут? - Хриплым шёпотом спросил Файшер.

Стон повторился.

Соломон засуетился. Он по-бабьи всплеснул руками и бросился к выходу. Добежал до двери и вдруг понял, что зачем-то тащит с собой матрац. Мысль, что он ведёт себя совсем уже неадекватно, его остановила.

Файшер вернулся, напряжённо вглядываясь в темноту.

- Кто здесь? - Повторил он.

- Trinken… (Пить… Нем.)

Файшер достаточно хорошо знал немецкий, чтобы разобрать это короткое слово.

- Я сейчас! – прошептал он. – Вы где?

Немца он отыскал через пару минут – тот лежал в самом углу, зарывшись в кучу старого тряпья.

- Trinken! – Уже более внятно попросил солдат.

То, что перед ним солдат - это Файшер понял сразу – тот был одет в камуфляжную форму, которая, впрочем, была настолько изодрана, что лишь отдалённо напоминала деталь человеческой одежды.

- Сейчас, сейчас, - забормотал Соломон, -минуточку...

В полутьме не было видно лица раненого. Отбросив в сторону тряпьё, Файшер смог рассмотреть только короткий ёжик светлых волос и поблёскивающие в темноте воспалённые белки глаз.

В доме нельзя было найти какую-нибудь подходящую посуду, да и с водой была напряжёнка. Соломон набрал пригоршню снега и аккуратно принялся скармливать снег пострадавшему.

- Кушай, кушай, - заботливо приговаривал он.

Тот проглотил несколько небольших порций, потом часто и хрипло задышал.

Файшер с большим трудом вспомнил немецкую фразу, слышанную им давным-давно.

- Wie geht es Ihnen? (Как у Вас дела? нем.)

- Ich muss ein Paket an den Befehl zu senden ... (Мне нужно передать пакет командованию... нем.)

- Ich verstehe nicht. (Я не понимаю. нем.)

- Package ... ich ... zu durchlaufen haben ... Es ist ein gro?es Geheimnis ... konnte ich nicht gehen ... Aber ist es notwendig, dass, egal was passieren ... (Пакет... У меня... Нужно передать... Это большая тайна... Я не смог дойти... Но это нужно передать во что бы то ни стало... нем.)

В полутьме что-то ярко блеснуло. Файшер наклонился, чтобы рассмотреть, но в ужасе отпрянул. На петличке красовалась руна «зик», стилизованная под две немецкие буквы «S». Это был знак отличия элитных немецких войск СС.

- Vielleicht mochten Sie trinken? (Ещё хотите пить?) – С ещё большей заботой спросил Файшер, наклоняясь к самому уху раненного.

Тот снова забормотал что-то о пакете, который нужно во что бы то ни стало передать командованию, потом затих.

Пакет нашёлся. Он оказался за пазухой неизвестного. Файшер покрутил его в руках, но распечатывать не стал и положил в свой дорожный мешок. Он подумал, что начала нужно выходить этого арийского урода, а затем разбираться с его имуществом.

Вся ненависть, накопленная Соломоном за время своих странствий, была готова обрушиться на голову одного-единственного человека. Если эсэсовец просто тихо отдаст душу Иегове - это будет неправильно, это будет против всех законов - и божеских, и человеческих. Те, кто всю свою жизнь посвятил тому, чтобы причинить зло как можно большему числу людей, просто не имеют права существовать

Решимость Файшера укрепилась. Нужно обязательно сделать так, чтобы этот выродок поправился или хотя бы пришёл в ясность сознания - и тогда его можно будет казнить. Казнить как-нибудь поизощрённее, чтобы и на том свете проклятому немчуре ещё долго помнилось, как именно он ушёл из жизни.

Планам Соломона не суждено было сбыться. К следующему утру больной, не приходя в сознание, умер.

Файшер похоронил труп в ближайшей канаве, закидав его сухими ветками и снегом. Напоследок он плюнул на импровизированную могилу и тяжёлыми шагами ушёл прочь.

Вещей у немца оказалось не так уж и много: всякие хозяйственные мелочи, табак, нашёлся даже хороший перочинный нож. Из одежды ничего не пригодилось, даже сапоги настолько износились, что их можно было сразу выкидывать.

Пакет Соломон приберёг напоследок и не прогадал: именно в нём оказалось самое ценное.

 

Глава 1 (Лондон, апрель 1995 года)

 

Звякнул дверной колокольчик.

- Проходите, прошу Вас! - Воскликнул продавец откуда-то из глубины помещения. - Смею Вас заверить: моя лавка – единственное заведение во всём Лондоне, куда товары поступают сразу из первых рук, минуя всех посредников!

Мистер Брайтон – высокий седой старик лет шестидесяти, весьма живой для своего возраста – вошёл внутрь, хмыкнул и с интересом оглянулся по сторонам.

Он был профессором археологии, и подобные магазинчики с надписью «Антиквариат» весьма интересовали его. Будучи домоседом и человеком, в корне ненавидевшем всякие передвижения по земному шару, Брайтон тем не менее умудрялся совершать поразительные открытия «на кончике» пера», не покидая границ своего родного города.

Откуда-то из-за витрин выбежал низенький толстый человечек, внешне очень похожий на престарелого еврея, нашедшего тёплое местечко. Он, не снижая скорости, гостеприимно раскинул руки, словно намеревался обнять нежданного посетителя.

Тот сделал шаг назад.

Человечек затормозил, едва не сбив вошедшего с ног.

- Здрасте!! Очень рад Вас видеть!! Очень!! – Продавец так энергично затряс руку посетителю, что тот окончательно растерялся под таким напором.

- Меня зовут Джим Брайтон, - залепетал вошедший. - Я – профессор археологии Оксфордского университета.

- Альберто Файшер к вашим услугам. Просто – Альберто Файшер.

- Очень рад, - по всем правилам хорошего тона завершил процедуру знакомства Брайтон.

- Я - владелец этого чудесного во всех отношениях магазина. Я даже и магазином это называть не осмеливаюсь - это своеобразный клуб по интересам. Клуб в лучших традициях старой доброй Англии. Сюда частенько заходят джентльмены, которые интересуются историческими находками – и, смею вас заверить, они никогда не покидают лавку с пустыми руками.

Брайтон нарисовал на лице вежливую улыбку.

- Я вам хочу показать великолепный экспонат моего магазина! Жемчужина коллекции, можно сказать! – Продавец залучился энтузиазмом. - Я уверен, что, только Вы его увидите – сразу же купите!

- Ну? – В этом коротком слове профессор смог выразить весь свой скептицизм, но его собеседник предпочёл этого не заметить.

- Посмотрите сюда! – Указал он на большую витрину прямо перед входом.

- Ничего не вижу! – Буркнул профессор, вглядываясь в стеклянную завесу.

- Это потому, что я освещение ещё не включил, - пояснил Файшер. - Тут, понимаете-ли, приходится на всём экономить. Посетителей сейчас не очень много, в наше время мало кто интересуется историей, а расходы на иллюминацию значительные. Вот и приходится включать свет, только когда кто-нибудь…

- А можно поближе к делу? – Не очень вежливо прервал Брайтон словоохотливого продавца.

Включилась подсветка витрины и послышался торжественный голос:

– Это – самый настоящий череп неандертальца. Ничего древнее в моём магазине просто-напросто нет! Шесть лет назад его сюда привёз один мой очень хороший друг из сибирской экспедиции.

Перед Брайтоном оказалась витрина, в которой, зияя пустыми впадинами глазниц, лежал жёлтый, чуть удлинённый и покрытый многочисленными трещинами череп.

Брайтон поднял брови:

- Вы уверены?

- В том, что он мой друг? - Удивился Файшер. - Конечно! Мы с ним учились в одном классе!

- Нет, я о другом. - Брайтон вытащил из кармана платок. - Вы уверены, что артефакт обнаружен именно в сибирской экспедиции и в том, что это – череп именно неандертальца, а не какого-нибудь примата?

- Абсолютно! – Засуетился антиквар. - Я, понимаете-ли, очень ответственно подхожу к каждому экспонату, что появляется в моём магазине, поэтому любая ошибка, даже малюсенькая, абсолютно исключена!

Профессор промокнул лоб и аккуратно положил платок в карман.

- Да будет вам известно, - снисходительно начал он вещать, с интересом разглядывая, как по мере его слов изменяется лицо продавца антиквариата, - что череп неандертальца не может быть обнаружен в Сибири по одной простой причине: неандертальцы жили совсем в другой части света.

Наступила неловкая пауза.

- Есть ещё кое-что, - продолжил Брайтон. - Знаете, чем отличается череп среднестатистического примата от черепа, к примеру, того же неандертальца? Черепная коробка Homo neanderthalensis имеет ярко выраженные…

- Здесь, понимаете ли, очень много подобных вещиц, - поспешно перебил его антиквар, - и происхождение каждой выяснить довольно трудно. Вы должны войти в моё положение, уважаемый… простите, забыл, как вас зовут!

- Не беспокойтесь, - невозмутимо парировал профессор, - я забыл, как зовут вас.

- Альберто Файшер, - вторично представился антиквар.

- Джим Брайтон.

– Очень приятно. Честное слово - ну, просто ОЧЕНЬ! Уважаемый мистер Брайтон, я очарован вашим интеллектом! Вы меня разгадали! Череп – это такая своеобразная проверка. У меня магазин серьёзный, должен же я каким-то образом понимать, какие из моих посетителей - солидные знающие люди, а какие – так себе, забрели в магазин из чистого любопытства.

- И?

- Вы прошли проверку! Теперь я точно знаю, что вы – знаток своего дела!

- Не просто знаток, - педантично поправил его Брайтон. - Я – профессор. Про-фес-сор, милейший, и никак иначе.

- Да-да-да, я в курсе. Профессор – это очень серьёзная должность! Которая ко многому обязывает! Индиана Джонс – он ведь тоже был профессором археологии?

Брайтон озадаченно нахмурился. Это имя он уже где-то слышал, но где и по какому поводу – это напрочь вылетело из головы.

- Уясните себе, дорогой мой, что профессор – это не должность, а научная степень. А должность у меня – заместитель заведующего…

- Это просто великолепно! – Всплеснул руками Альберто. – Мне тоже нравятся всякие пирамиды, сфинксы, мамонты и тому подобная лабуд… артефакты. Я ведь деньги на них зарабатываю…, - он осёкся, словно поняв, что сболтнул лишнее. - Ну, ладно, пойдёмте!

- Куда вы меня ведёте? - Слабо запротестовал профессор.

- Сейчас вы всё увидите! - Антиквар бесцеремонно схватил посетителя за рукав и увлёк за собой в глубину помещения. Мой магазин - это просто Клондайк. Вы всё увидите! Всё! Я ничего не утаю! А на тот черепок не обращайте внимания! Он ещё долго будет морочить головы всяким простачкам!

Брайтону удалось вырваться из цепких рук антиквара. Продавец засеменил вглубь магазина и Брайтону пришлось последовать за ним.

Профессор клял себя за слабохарактерность. Чего ему стоило хлопнуть дверью и уйти восвояси. Его останавливало лишь опасение, что вдруг в этой забегаловке на самом деле отыщется что-нибудь стоящее, ради чего не жалко потратить две-три тысячи долларов.

Лавка была совсем крохотной, но висящие по стенам большие зеркала создавали впечатление пространства; ощущение усиливалось длинными узкими витражами в окнах.

Изнутри антикварный магазин очень напоминал интерьер средневековой лавки «Разные мелочи». Вся площадь была занята высокими, в четыре стеллажа, стеллажами, на которых были аккуратно разложены товары. Внизу лежали вещи небольшого размера, выше – чуть побольше, на самом верху – объёмистые мешки и ящики с совсем уже непонятным содержимым.

Одновременно вспыхнули все лампы – и магазин осветился ярким люминесцентным светом.

Особенно ценные экспонаты располагались на отдельных витринах, под стеклом, и подсвечивались автономными светильниками.

Антиквар куда-то убежал.

Брайтон неторопливо прошёлся вдоль полок, разглядывая предложенные товары. Время от времени он поднимал брови и скептически хмыкал. Пару вещиц он взял в руки, зачем-то попробовал на вес и небрежно поставил обратно.

- Что вы знаете о свойствах алмазов? – Спросил неожиданно появившийся из-за очередной витрины Файшер.

- Самое твёрдое вещество, - отозвался профессор. – Обычно он бесцветен, но…

- Я о магических свойствах! – В руках антиквар держал небольшую картонную коробочку. – Алмаз - камень необычайной силы и чудодейственных возможностей. Он соединяет человека с космосом и…

- Короче говоря, - тут же понял догадливый Брайтон, - вы хотите продать мне алмаз?

- Совершенно верно! В оправе и на цепочке!

- Милейший, меня это не интересует! Минералогия не имеет никакого отношения к историческим изысканиям. Странно, что Вы этого не знаете.

- Я-то всё это знаю. Но вы даже не представляете, когда и где отыскали этот алмаз!

- Просветите, будьте добры.

- В Индии, в пятом веке.

- Индия. Пятый век. Как это пошло! Неужели у вас больше ни на что другое не хватает фантазии? - Он вздохнул. - Н-да, как-то негусто у вас с артефактами.

- У меня есть сабля Наполеона! – Упавшим голосом предложил антиквар.

- За всю свою жизнь я видел около полусотни таких сабель. Но что-то я ни разу не слышал, что у почтенного полководца была мания их коллекционировать.

- Ладно, тогда я вам сейчас покажу таку-ую вещицу, - протянул он и снова убрёл в глубину магазина.

Брайтону снова пришлось идти за ним.

Правое крыло магазина было отведено для экспонатов более крупного размера.

- Как это ещё стенобитное орудие сюда не притащили? – Пробормотал профессор, разглядывая небольшую пушку, рядом с которой в обычной фанерной коробке из-под фруктов, лежали миниатюрные ядра.

- Сто двадцать тысяч долларов! – Издалека крикнул продавец. – Вместе с ядрами и прочими комплектующими.

- Какого века это изделие? – Уточнил профессор.

- Семнадцатого!

- Очень странно, что в семнадцатом веке знали современный английский язык. Здесь, на лафете, есть крошечное клеймо «Made in China».

Продавец, судя по всему, решил оставить это ценное наблюдение без внимания.

- А что вы имеете против Китая? Китай - великая страна, - отозвался он. - Ещё в начале нашего века это была феодальная империя, состоящая из кучки голодных оборванных крестьян. У них не было инструментов сложнее деревянной сохи. Теперь же это сверхдержава, которая производит более половины товаров всей мировой промышленности…

- Я всё понял, - сказал Брайтон. – Позвольте откланяться – не смею больше вас задерживать.

- Подождите! - Заволновался антиквар. - Я сейчас, через пару секунд, вот только вытащу вот эту штуку… - Раздался грохот. - Вот, готово!

Теперь раздался звук, будто по полу тащили что-то очень тяжёлое. Вскоре показался продавец, он волочил за собой небольшое изваяние Будды на массивной подставке.

- Седьмой век! - Утирая пот со лба пояснил Файшер. – Китай. Бронза. О цене мы можем договориться. Сумма довольно значительная, но вещь того стоит.

Брайтон вздохнул. Судя по его лицу, он был не прочь иметь дома в качестве сувенира нечто подобное, но о цене он спрашивать даже не решился.

- Нет! – Сказал он. – Как это не прискорбно, но я покидаю ваше заведение. Рад был познакомиться, господин… простите, имена постоянно вылетают у меня из головы.

Антиквар разволновался. Он упускал важного клиента. В последнее время дела в магазине шли всё хуже и хуже. Плата за аренду помещения и за коммунальные услуги в несколько раз превышали доход от лавки. Концы с концами не сходились, несмотря на титанические усилия.

Большую часть дня Файшер бродил по лавке, вытирал пыль с витрин, переставлял с места на место безделушки и с тоской смотрел в окно. Даже в лучшие времена он едва ли обслуживал больше десятка человек в неделю, сейчас же за последние шесть дней это был первый посетитель.

- Мистер Брайтон!! – Завопил продавец. – Подождите!! Я вам сейчас продам то… то… - он набрал полную грудь воздуха, зажмурил глаза, но неожиданно замер, постоял так несколько секунд, затем открыл глаза и совершенно спокойным голосом закончил, - то, что я вам никогда не продам! Спасибо, что посетили мою лавку. - Он энергично пожал профессору руку. - Рад был Вас видеть. Надеюсь, что Вы как-нибудь ещё зайдёте ко мне.

Он повернулся спиной к посетителю и мелкими шажками засеменил прочь. Профессор с неожиданной для его возраста прытью догнал его, схватил за плечо с повернул к себе.

- А вот с этого места поподробнее! – Сказал он. – Что у вас есть?

Файшер извернулся:

- Ничего особенного! Это я так… Брякнул, не подумав…

- Дорогой мой! – Проникновенно сказал профессор. – У меня в кармане три тысячи восемьсот франков, сто пятьдесят фунтов и больше четырёх тысяч долларов на счету в банке. Если у вас имеется что-то такое, что в самом деле меня заинтересует, я за ценой не постою.

Файшер поправил лацканы потёртого пиджака:

- Я сомневаюсь, что это Вас заинтересует.

- Хватит набивать цену, говорите.

Продавец набрал полную грудь воздуха и шёпотом выдохнул:

- Это карта!

- Карта сокровищ, я полагаю?

Файшер покаянно кивнул.

- Ясно. Удачного дня! – Сухо попрощался Брайтон.

Продавец подскочил к двери, закрывая выход:

- Вы не понимаете!! Это карта досталась мне от моего отца!!

- Пропустите, будьте добры.

- Всё совсем не так, как Вы думаете! – Сбивчиво начал объяснять Файшер. – Дело в том, что я не собираюсь Вам её продавать. Точнее, собираюсь, но… не так, как Вы думаете. Я…, - он запнулся и решительно закончил, - я хочу стать вашим компаньоном в поисках клада.

Профессор поднял глаза и некоторое время озадаченно смотрел на своего собеседника, потом тряхнул головой:

- Это что – шутка такая?

Впервые за последние четверть часа лицо продавца озарила несмелая улыбка.

- Понимаете-ли, в чём дело, - зачастил он, - мой отец и сам собирался туда ехать, но времена там были неспокойные, а недавно там всё стало относительно приходить в норму, вот я и решил, что можно было бы туда съездить, просто посмотреть, что и как, вряд ли там можно будет что-нибудь так сразу обнаружить, тем более, я пересмотрел множество документов, относящихся к эпохе второй мировой, но результаты пока не слишком обнадёживают, но всё равно все мои выводы нужно проверить практически, но одному мне ехать как-то страшно, но я всё не могу подобрать себе человека, заинтересованного в проекте, я, понимаете-ли…

Брайтон, слушавший эту речь с непроницаемым выражением лица, перебил оратора:

- А вы пробовали подбирать?

- Что? – Остановился Файшер, резко, словно спринтер, перед которым выросла каменная стена.

- Вы пробовали подбирать себе компаньонов?

- Не совсем…, точнее, совсем не пробовал, - признался продавец. – У меня не столь много доверенных людей, с которыми я мог бы поделиться… э-э-э… конфиденциальной информацией.

- Странные у Вас методы отбора, уважаемый. А я, значит, так сразу и внушил вам доверие?

- Ага!

Брайтон засмеялся:

- А если честно?

- Если честно, - с отчаянием в голосе проговорил Файшер, - у меня отчаянное финансовое положение. И я больше не нахожу приемлемого способа его поправить.

- …вам только и осталось рисовать карты с сокровищами, - в тон ему закончил профессор – и продавать их посетителям.

- Вы так ничего и не поняли!

- Я всё понял. Даже больше, чем вы думаете. А теперь отвечайте, только быстро: откуда у вас карта?

- Мне передал её отец.

- А у него она откуда?

- От одного немца.

- А поподробнее? – Поднял брови профессор.

- Во время Второй мировой войны мой отец оказался в России, и там случилась странная история, подробностей которой я не знаю. Если я правильно понял, он спас от смерти какого-то эсэсовца, который в благодарность подарил ему карту, где указано место захоронения сокровищ.

- Чтобы эсэсовец сделал подарок, извините, еврею? Это такая чушь, что я… я… я, пожалуй, склонен ей поверить.

Лицо Файшера вытянулось:

- Как так?

- Нарочно такого не придумаешь. Вот что, милейший, покажите-ка мне эту бумагу!

- Сначала деньги! – Тут же отреагировал продавец. - Пять тысяч долларов! И сорок процентов от будущей прибыли.

- Если вы в самом деле собрались быть моим компаньоном, - сухо проговорил Брайтон, - будет лучше, если вы мне будете оказывать больше доверия. И, кстати, где находятся ваши сокровища? – Последнюю фразу он произнёс с непередаваемым сарказмом.

- В России. В Брянской области!

- Это лучше, чем в какой-нибудь Австралии. Несите!

Файшер лишь на мгновение задумался, затем всплеснул руками и, что-то бормоча, мелкими шажками засеменил в глубину лавки.

Его долго не было.

- Проучить бы этого пройдоху, - вздохнул профессор. - Взять пару безделушек и уйти восвояси. Но в одном этот парень прав: я – человек воспитанный. Ладно, посмотрим, что принесёт этот шут гороховый.

Как Брайтон не крепился, но настроение у него становилось всё хуже и хуже. Наверное, он понимал, что ввязывается в величайшую авантюру всей своей жизни.

Файшер появился с картой в вытянутой и поднятой над головой руке, будто Данко с сердцем или словно герой какого-нибудь балета с чашей Грааля.

- Ну-с, давайте посмотрим, что у вас тут, - сказал профессор.

Он потребовал лупу, потом - лупу посильнее, зачем - микроскоп, которого, впрочем, в наличии не оказалось, долго разглядывал ветхую бумагу, шумно вздыхал, словно склонялся над столом, наконец, был вынужден признать:

- Боюсь, данный документ - подлинный.

- Я в этом не сомневался!

- В целом мне всё понятно, - подытожил профессор. - На бумаге изображён подробный план местности в довольно крупном масштабе. В правом углу - ряд цифр, в левом - рисунок орла, который - в этом нет сомнений - является ориентиром, ибо от него отходят стрелки с указанием расстояния.

- Пять стрелочек, - уточнил Файшер, - вниз, вправо, вниз, влево, и снова влево.

- Около первой стрелки - "шестьсот метров", затем - четыреста, двести, двести и восемьсот.

- Следует упомянуть, что нам даны названия нескольких населённых пунктов…

- Це-мен-т-ный за-во-д, Ши-бе-не-ц, Фо-ки-но, Бо-ро-в-ка, - по складам прочитал торговец антиквариатом и пожаловался. - Эти русские названия - абсолютно непроизносимы.

- Мистер Файшер, а с чего Вы взяли, что эта местность находится в Брянской области?

- А вот, смотрите, тут внизу есть буквы, они почти стёрлись, но мне удалось прочитать. Там стрелка компаса, указывающая на север и надпись "Брянск" а рядом указатель, что до него то ли шесть, то ли восемь километров"…

- Последний вопрос: что именно находится в указанном месте?

- Одного золота больше двухсот килограмм!

Профессор поднял брови и поверх очков воззрился на своего собеседника:

- С чего Вы взяли?

- На обратной стороне кое-какие подсчёты.

Брайтон, с лицом человека, внезапно осознавшего, что он - полный и безоговорочный идиот, перевернул лист бумаги и даже приоткрыл рот, увидев, мелкий убористый текст. В основном это были формулы и какие-то расчёты, но в углу листа находился список.

«Gold und Goldprodukte - 210 kg 320 g

Diamanten - 23 kg 840 g

Produkte aus Edelmetallen - 42 kg…»

- У меня всё переведено на английский, - заторопился Файшер.

- Не сомневаюсь. На вашем месте это сделал бы любой. Несите перевод!

Торговец антиквариатом убежал, а Брайтон, оставшись в одиночестве, даже потёр руки. Пучина авантюры засасывала его всё глубже и глубже, но теперь почтенный профессор археологии испытывал от этого удовлетворение.

 

Глава 2 (Питер, май 1995 года)

 

За месяц, что готовились к путешествию, маршрут передвижения по России был проработан досконально.

Из Питерского аэропорта искатели сокровищ планировали на такси добраться до города; там, в каком-нибудь дешёвом автомагазине, приобрести подержанную машину и дальше, уже на колёсах, двинуться по трассе Е-95 в российскую столицу. Задерживаться в историческом центре России они не намеревались, максимум - переночевать.

Из Питера путь предприимчивых англичан должен был простираться по маршруту Санкт-Петербург - Великий Новгород - Тверь - Москва - Калуга - Брянск. В Брянске нужно было отыскать муниципальный исторический архив. Куда же направиться дальше - это должно стать понятно после изысканий в этом самом архиве. Где-то на территории Брянской области должен находиться населённые пункты под странными названиями Цементный завод, Фокино и Шибинец - именно в их окрестностях и находилось указанное на карте место.

Неожиданности начались уже на российской таможне. После утряски неожиданно возникших проблем, бюджет кампании уменьшился на сто долларов. Настроение компаньонов, как следствие этого, тоже изменилось, и отнюдь не в лучшую сторону.

Таксист в аэропорту запросил более чем адекватную сумму. Точнее, адекватной Брайтон считал её до тех пор, пока, по прибытии на место не выяснилось, что эта сумма указана не в рублях, а в долларах.

- Сколько?! - Пришёл в ужас профессор. - Да вы в своём уме?!

Таксист оказался недостаточно англоговорящим, чтобы понять все лингвистические тонкости вопроса, но смысл восклицания уловил верно и как бы между прочим погладил лежащую на соседнем сиденье бейсбольную биту.

Компаньоны намёк поняли.

Пришлось расплатиться.

Автомагазин, где продавалась подержанная техника, удалось отыскать без особого труда.

- Однако… - Сам не зная того, с доскональной точностью скопировал слова известного комедийного персонажа "Двенадцати стульев" Брайтон, когда менеджер протянул ему прайс. Разве только Киса Воробьянинов говорил по-русски, а профессор – на своём родном языке; однако интонации он соблюл с поразительной точностью.

- Да уж…, - поддакнул ему Файшер. - Но без машины нам в любом случае нельзя.

Выбор остановили на белом "форде", отличавшимся от прочих лотов сравнительно небольшой ценой и более-менее сносным внешним видом.

В Питере они пробыли совсем недолго. В сторону Москвы стартовали этим же вечером.

Без приключений не обошлось. Они ещё были в черте города, когда лопнуло переднее колесо.

Оба кладоискателя в технике разбирались на уровне среднестатистической блондинки, поэтому, уподобляясь известной анекдотной героине, они принялись тоскливо скитаться вокруг своего авто, решая, что делать дальше и не стоит ли возвратиться в магазин, чтобы потребовать сатисфакции.

Через четверть часа рядом притормозил какой-то альтруист.

- Что, отцы, проблемы? - Поинтересовался он, выходя из своей машины и приглядываясь к спустившему колесу.

- Мы вас не понимаем! - Без всякой надежды на успех отозвался профессор.

Само собой, сделал он это по-английски.

Услышав иностранную речь, альтруист воодушевился.

- Сто баксов!

Не прошло и часа, компаньоны продолжили путешествие.

- Здесь жуткие цены! - Сказал Файшер и без того очевидную вещь.

Профессор помолчал, но его лицо болезненно исказилось, что в наступивших сумерках было почти не видно.

- Вам нужно было взять кредит, - продолжал Альберто, не замечая с каким лицом спутник слушает его разглагольствования. - Тогда бы мы не испытывали проблем с финансами. Я вам это предлагал, не понимаю, почему вы не вняли моим советам.

Брайтон крутанул баранку руля:

- Ты когда-нибудь брал кредит?

- Не приходилось.

- Вот и молчи! - Огрызнулся профессор. - Что мне нужно было указать в целях кредита? Плата за обучение? Покупка автомобиля? Приобретение недвижимости?

- А просто так нельзя взять?

- Можно. Но тогда будут очень высокие проценты.

- Ясненько, - поскучнел антиквар.

- Ты не учёл ещё одного. Что, если наша затея окончится неудачей? Как тогда возвращать деньги?

- Не очень-то вы оптимистично настроены, - недовольно заметил Файшер.

- Я реально смотрю на вещи. Прошло более полувека. За это время могло произойти многое.

- Думаю, немцы не настолько глупы, чтобы прятать золото в таком месте, где его можно будет быстро отыскать.

- Только на это и надеюсь, - мрачно сказал Брайтон.

Долго молчали. Когда за очередным поворотом показались гостеприимно светящиеся окна придорожного кафе, профессор принял влево, десяток метров проехал по обочине, затем аккуратно вырулил на стоянку.

- Пора перекусить! - Сказал он.

 

Глава 3 (окрестности Питера)

 

Смеркалось. По асфальту, влажному после недавнего дождя, мчались редкие автомобили. Иглы фар выхватывали фрагменты густой листвы, куцые придорожные ели, изредка - яркие квадраты дорожных знаков

Даже летом северорусская природа окрестностей Питера не блистала разнообразием, весной же, особенно поздним дождливым вечером, дорога была на редкость уныла и пустынна. Окрестности мегаполиса, где вдоль дороги теснились придорожные кафе, пёстрые рекламные плакаты, сияющие огнями заправки и мини-супермаркеты, остались далеко позади. Теперь обитаемые места ограничивались редкими оазисами, джентльменский набор которых включал магазинчик, бензозаправку и небольшое кафе. Тут же, по обеим сторонам дороги, устраивали ночную стоянку дальнобойщики.

Около одного из таких бастионов цивилизации притормозил белый "форд". Машина медленно проехала до ряда фургонов, некоторое время постояла с включёнными фарами, затем аккуратно заехала между двух близко стоящих фур.

Звук двигателя смолк, фары потухли, но водитель не спешил выходить. Минут десять он курил в приоткрытое окно. Было видно, что человек сильно нервничает, слишком быстро вспыхивал огонёк сигареты.

В неровном свете уличного фонаря можно было разглядеть, что водитель немолод и ему вряд ли меньше пятидесяти.

Вскоре сигарета вылетела куда-то на обочину, её оранжевый огонёк затух в мокрой листве. Мужчина вышел из автомобиля и неровными после долгого сидения за рулём шагами пошёл в сторону кафе.

Над дверью висела лампочка, круг света падал на потрёпанный резиновый коврик.

Мужчина подошёл к двери и несколько секунд постоял, прислушиваясь к звукам проезжающих по шоссе автомобилей, потом поднял глаза на вывеску.

"У Михалыча".

Незнакомец усмехнулся.

Конечно, как ещё можно назвать рядовую придорожную кафешку. “У Михалыча”, “У Сергеича”, “У Антохи”… - на что-то большее фантазии учредителей редко хватало.

Наконец, вытерев мокрый лоб, мужчина потянул на себя ручку двери.

Внутри кафе было в меру уютно. Вся обстановка ограничивалась десятком столов с простенькими пластмассовыми стульями, большим настенным панно «Охотники на привале» и длинным, во всю стену прилавком. Давно немытые оконные стёкла тщательно драпировали потёртые желтоватые шторы.

«…девушка мечты, - старательно выводил приёмник, -

В этот вечер не со мной осталась ты

Я тебя нарисовал, я тебя нарисовал

Только так и не познал твоей любви…»

Продавец скучал на своём рабочем месте в компании бутылки пива и крохотного китайского телевизора. Он был поджарый, очень загорелый, с длинными, печально висящими усами и чем-то напоминал престарелого цыгана.

Посетитель быстро оглядел зал. За дальним столиком сидела донельзя рыжая девочка лет одиннадцати, несмотря на жару, одетая в тёплую болоньевую куртку и пушистую розовую шапку. Её столик был пуст, на нём не было даже вазочки с пластиковыми цветами. Девочка яростно вычерчивала пальцем на скатерти замысловатые узоры и выглядела очень расстроенной.

На другом столике вылизывался громадный кот простоквашинской расцветки.

Мужчина закончил осматривать помещение и остался удовлетворён: больше в кафе никого не было.

Представитель торговой интеллигенции неспешно встал и щёлкнул кнопкой выключателя – зал осветился.

- Добрый вечер! – Кивнул он. – Что желаете?

- Сто грамм и бутерброд какой-нибудь, - буркнул гость.

Руки продавца проделали привычную комбинацию жестов, в результате чего на стойке появилось искомое.

- Вы не за рулём?

- Пустяки! – Отмахнулся тот и одним махом выпил заказанное, после чего мрачно начал жевать бутерброд.

- Проблемы? – Участливо поинтересовался бармен.

Мужчина тяжело вздохнул, но промолчал.

- У меня тоже вечерок выдался не из лёгких. – Судя по всему продавец был любителем поболтать, даже плохое настроение собеседника его не остановило. - Сначала у помощника живот прихватил – я его домой отправил, а то сортир постоянно занят, перед людьми неудобно. Потом дальнобойщики принялись буянить, я их насилу успокоил и отправил спать по фурам. Теперь вот эта мелочь заявилась, - кивнул он на сидящую в зале девочку, - и жрать потребовала таким тоном, будто я ей чего-то должен. А денег, говорит, нету.

- Покормили бы, - равнодушно отозвался посетитель, думая о чём-то своём.

- Ага! – Вскипел работник кафе. – Чего тут – бесплатная столовая?! Если каждого кормить – в трубу вылетишь!

- А-а, ну да…

На этом разговор прекратился.

За стеной послышался звук очередного подъехавшего автомобиля. По шторам мазнул свет фар.

Посетитель заволновался, быстрыми шагами подошёл к окну, чуть отодвинул шторы и осторожно выглянул на улицу.

- Долго ты тут будешь сидеть? - Крикнул торговец. – Я не собираюсь попрошаек тут привечать!

От резкого звука мужчина вздрогнул и обернулся.

- Давай, выметайся! Сейчас люди придут! – Послышался голос из-за прилавка.

Оказалось, что продавец обращается к девочке, которая тут же вспыхнула, бритвенно сжала губы, неловко выбралась из-за стола и направилась к выходу.

Вислоусый проводил её тяжёлым взглядом. Он следил, чтобы она по пути не прихватила в карман какую-нибудь мелочёвку со столов или с прилавка.

Посетитель снова повернулся к окну и осторожно выглянул за штору. Похоже, то, что он там увидел, ему не очень понравилось.

- У вас тут есть второй выход? – Вдруг спросил он.

Продавец, который только-только уселся на своё место, качнул головой:

- Здесь всего одна дверь.

Посетитель повёл себя совсем уже неадекватно: он метнулся к стойке, схватил большой нож для резки хлеба и спрятал его за пазуху.

Дверь кафе хлопнула и на послышались оживлённые голоса. Вошедших было двое и разговаривали они между собой. Продавец был настолько испуган поведением своего клиента, что даже не сразу сообразил, что разговор ведётся не по-русски.

- Как это не банально, но я очарован этой страной, - сказал Файшер, открывая дверь и пропуская в кафе своего спутника. – Европа тесна и скучна. Я специально посмотрел в справочнике интересных фактов: одна только Иркутская область в полтора раза больше целой Франции, а Мурманская область, не самая, кстати сказать, большая в России, на тринадцать тысяч квадратных километров больше всей Греции!

- Альберто, - усмехнулся Брайтон, - пять минут назад ты не был столь словоохотлив.

- Это потому, что мне показалось, будто мы собираемся пропустить ужин. Тут у любого настроение испортилось бы.

- Но ты же не думал, что мы будем ехать всю ночь?

- Думал! – Покаянно кивнул Файшер. – От Вас всего можно ожидать…

Он, конечно же, шутил.

- Good evening! – Вежливо поздоровался профессор, подойдя к стойке (Добрый вечер! Англ.).

- За-да-ра-ва-ству-ете, - по складам прочитал Файшер, едва разобрав в полутьме строчку словаря.

- Здравствуйте! – Продавец попытался улыбнуться, но у него получилась гримаса, больше похожая на оскал. Он смотрел куда-то за спины компаньонов.

- Странный он какой-то, - шёпотом сказал Файшер.

- Угу, - тихонько подтвердил Брайтон, а в полный голос потребовал меню и стал ждать результатов.

- Мэни? – Повторил продавец. – Не понимаю.

- I need a menu! (Мне нужно меню!)

Бармен качнул головой:

- Я ничего не понимаю!

Широко улыбнувшись Файшер сделал шаг вперёд:

- Я сказать! – Сообщил он, глядя в словарь. – Мы имьеть необходимость…, - и быстро залистал страницы, ища нужное слово. - Питание! – Наконец торжествующе докончил он.

Продавец кисло кивнул. Он давно уже понял, что нужно этим иностранцам, но тот факт, что на сцене находится парень с ножом за пазухой, здорово мешал сосредоточится.

Парень с ножом меж тем отошёл от окна и уселся за свой стол, продолжая настороженно рассматривать посетителей.

На витрину мягко спланировало несколько листков формата A4, скреплённых обычной швейной ниткой.

- Правильно говорят, что все русские – варвары, - пробормотал Файшер.

Наименования блюд были напечатаны обычной пишущей машинкой, и даже не очень ровно.

До сих пор Брайтон лелеял слабенькую надежду, что, как в любом уважающем себя ресторане, меню будет на двух языках – на местном, и на английском. Профессор бросил беглый взгляд на дизайн этого произведения местного искусства, и надежда, даже не трепыхнувшись напоследок, скончалась в страшных мучениях.

Переговоры Брайтон поручил своему компаньону, а сам откинулся на спинку стула и принялся наблюдать за процессом

Минут через пятнадцать с помощью англо-русского словаря и жестов Файшеру удалось втолковать бармену, что им нужен плотный хороший ужин.

Компаньоны уселись за столик около входа, рядом со столиком, где в глубокой задумчивости сидел хмурый мужчина.

Брайтон пару раз посмотрел в его сторону, а Файшер, случайно поймав взгляд незнакомца, даже помахал ему рукой.

Тот встрепенулся.

- Извините, - сказал вдруг он, – Вы говорите по-русски?

Файшер разразился длинной тирадой на английском языке, которая сводилась к тому, что по-русски он ни слова не понимает и было бы неплохо, если бы собеседник выражался на английском, пусть даже самом плохом.

- This is true (Это верно), – коротко подтвердил Брайтон слова своего друга.

- Ду ю спик инглиш?

- Yes! (Да) – Снова сказал профессор.

- Вы издалека?

Англичане переглянулись.

- Я не понимаю, что он от нас хочет, - заметил Брайтон. – Как ты думаешь, неужели он не понял, что мы ни слова из его речи не понимаем?

- Может, он хочет нас проверить, - предположил Альберто.

Услышав иностранную речь без единого вкрапления русского слова, неадекватный посетитель резко потерял интерес к беседе. Улучив момент, когда на них никто не смотрел, он протянул продавцу нож:

- Простите, что помешал вам!

- Ничего себе «помешал»! – Взвился защищённый стойкой, тем не менее насмерть перепуганный мужчина, тут же восстанавливая «статус кво». – Вы меня чуть не зарезали!

- Вы преувеличиваете, - заметил возмутитель спокойствия. – Но даже если бы я и решился применить оружие, то уж никак не против вас. А теперь всё-таки дайте мне сто грамм, какой-нибудь закуски – и забудем об этом неприятном происшествии.

Продавец мысленно махнул на всё рукой и начал готовить бутерброды. В конце концов, ничего страшного не случилось, успокаивал он сам себя, да и мужик не походил на классического братка, скорее на жертву этих самых братков. Сейчас у каждого встречного пушки, чисто для самообороны, по теперешней жизни без этого нельзя. А то, что у незнакомца ничего похожего не было и он схватился за нож, и даже не за свой - это ему только плюс.

Ужинали в полном молчании.

Только однажды Брайтон, вспомнив, как Файшер с помощью словарика пытался договориться с барменом, вздохнул:

- Очень плохо, что никто из нас не знает русского языка. Чувствую, если мы не найдём переводчика, начнутся серьёзные проблемы.

Проблемы уже начались, только он ещё об этом не знал, и проблемы совсем другого характера.

 

Глава 4

 

Братки подъехали к месту действия почти сразу же за искателями сокровищ. Уже через пару минут из-за поворота шоссе выплыл нос навороченной по последнему слову техники машины.

- Серёга, не вздумай светиться под фонарями. – Зашептал Вовчик. - Тем более, заезжать на стоянку. Мне кажется, этот лошара начинает что-то подозревать.

Чёрная «ауди» сдала назад и сразу же растворилась на фоне придорожных кустов.

- Я пока пойду посмотрю, здесь он или нет, - сказал Серый. Он выбрался из машины, потянулся, разминая затёкшие конечности, и неслышно скользнул в темноту.

Вовчик в свете карманного фонарика принялся разглядывать карту, которая, развёрнутая, заняла почти всю кабину. Прищурившись, он водил пальцем по потрёпанной бумаге и что-то бормотал себе под нос, и пару раз даже тихонько ругнулся.

Он настолько увлёкся топографическими изысканиями, что подпрыгнул от неожиданности, когда отворилась дверца автомобиля.

- Это ты? - Запинаясь, спросил браток.

- Кто же ещё? – Буркнул Серый. - Пусти!

Вовчик принялся поспешно сворачивать карту.

- Ну, как, он там?

Серый пожал плечами:

- В забегаловке сидит, - он устроился на своём месте и сладко зевнул. – Спать хочется – жуть!

- Мы уже километров сто от Питера отмахали, - сообщил итоги своих изысканий его напарник.

- Похоже этот чудила в белокаменную намылился, - озвучил общие подозрения Серый.

Они помолчали.

- Слышь, Вован, мы же в Москву не поедем? Чё нам там делать?

- Шеф сказал, следить за этим барсиком. А по поводу Москвы…, - браток пожал плечами, - он не говорил, что мы должны его пасти только в черте города.

- Но нельзя же быть таким правильным! – Взвился Серый.

- Почему же нельзя? - Спокойно отозвался его напарник. – Я, например, всегда слушаюсь босса. И пока у нас не было никаких проблем.

- И чем всё закончилось? Мы сидим посреди Е95 и пасём какого-то лоха.

- Ну, - Вовчик чуть смутился. – Надо же с чего-то карьеру начинать? Ещё пару лет – и будем в авторитете.

- С нашим-то нынешним начальничком? Тьфу! – От избытка чувств Серый даже сплюнул. – Сейчас мы трясём лоточников, а через два года «дорастём» до ларьков. Тоже мне, карьера!

Дверь кафе неожиданно отворилась, и на улице появилась тонкая фигурка. Не сразу стало понятно, что это ребёнок.

- Малолетка? Тут? – Удивился Вовчик.

- Ты говоришь так, будто мы на боях без правил, - хмыкнул Серый. - По ходу, это спиногрыз хозяина.

Девочка немного постояла в круге света, оглянулась по сторонам, и побрела в темноту.

Братки проводили её озадаченными взглядами.

- Вот что, - вдруг вскинулся Вовчик, - думаю, пора заняться биологией. Иначе по такой дороге, да ещё и ночью, мы этого гада-Умельца упустим. Да и неспроста он зашёл в эту забегаловку. Может быть он там с кем-нибудь встречается.

- У нас всего один «жучок». И нужно распорядиться им с пользой.

- Сейчас – самое время.

- Не уверен.

- Давай-давай, топай, ставь «жучок», я тут покараулю.

Серый покопался в бардачке, отыскал там спичечный коробок и потряс его, проверяя содержимое.

- Ты смотри, поаккуратнее.

- Не волнуйся. Ещё ни разу такого не было, чтобы кто-нибудь нашёл моего «жучка».

Серый выбрался из машины, аккуратно прикрыл за собой дверь, и очертания его фигуры растворились в темноте.

Вовчик снова склонился над картой. В том, что Умелец намылился именно в Москву, он почти не сомневался. Вопрос был только в том, хватит ли им денег на топливо, и не получится ли так, что овчинка не будет стоить выделки и слежка за клиентом в совокупности обойдётся гораздо дороже, чем прибыль. А ведь босс за такое вряд ли погладит по головке. А если в стоимость расходов включить "жучок"…

Н-да, тут было, о чём призадуматься…

 

Глава 5

 

В любой компании, даже самой маленькой существует лидер. В дуэте братков таким негласным руководителем был Вовчик.

Так уж повелось издавна, с самой школы: генератором идей всегда являлся Владимир, а Сергей был его правой, левой рукой, а также всеми остальными частями опорно-двигательного аппарата.

С первого класса, как только встретились, они сразу стали не разлей вода.

Если бы в каком-нибудь уголовном романе описывались детские годы криминальных авторитетов, было бы классикой начать рассказ о многочисленных шалостях, которыми друзья изводили своих преподавателей. На самом деле всего этого не было. Ребята баловались в меру, учились так себе, не хорошо, не плохо. Володя окончил школу с пятью четвёрками в аттестате, у Серёжки троек и четвёрок оказалось поровну.

Они дружно вознамерились поступить в один и тот же ВУЗ, так же дружно провалили экзамены и подпали под приказ об осеннем призыве. В армии их пути разошлись. Владимир служил где-то под Сахалином, Сергея забросило на Псковчину.

За два года, отданных родине, мир разительно изменился - начались девяностые.

Попав в родной город, ребята не узнали Питера. Новые времена настолько отличались всего того, что было привычно и знакомо, что они не сразу сориентировались в ситуации.

Знаменательный разговор произошёл уже через неделю после дембеля в крохотном ресторанчике на Суворовском. Материальное благосостояние обоих семей оставляло желать лучшего. Ребята заказали по кружке пива – вскладчину на это хватило впритык.

- Чё делать-то? – Спросил Сергей. – Крутиться нужно как-то?

О поступлении в институт речь уже не шла. За два года армии школьная программа изрядно подзабылась. А что касается институтов, то даже те ВУЗы, которые раньше номинально были бесплатными, за недостающие при поступлении баллы драли такие деньги, что нужно было быть миллионером, чтобы стать абитуриентом.

- Бабки нужны? – Спросил Владимир.

- Точно.

- Очень?

- Угу.

- Есть у меня один знакомый, а у того знакомого есть ещё один знакомый, - туманно начал объяснять Владимир. - Так вот, ему как раз нужны люди в команду.

Сергей недобро сощурился:

- И чем этот знакомый знакомого занимается?

- Бизнесом.

Знакомый знакомого оказался довольно приятным молодым человеком, который при первой же встрече расставил точки над i. Его команда занималась контролем частников около одного из Питерских вокзалов. Так назывался самый банальный рэкет.

Денег не было ни у кого. Многие продавали всё, чем удалось разжиться, и законным путём, и не очень; продукцию своих заводов, которую давали в качестве зарплаты; свои домашние вещи, имеющие хоть какую-нибудь ценность; зачастую - просто безделушки.

Стоило кому-нибудь появится с товаром на импровизированном рынке в районе вокзальной площади, к нему тут же подходили молодые ребята в кожаных куртках и солнечных очках – униформа коммерсантов новой формации - и брали деньги якобы за оплату места. Люди отдавали беспрекословно – кому они были нужны, лишние проблемы.

Над предложением приятного молодого человека ребята раздумывали недолго – хотя работа была не совсем законной, точнее, совсем незаконной, выбирать не приходилось. В условиях тотального безденежья нужно было хвататься за любую возможность удержаться на плаву.

Начались трудовые будни.

Если сначала Серый чувствовал угрызения совести, складывая в барсетку помятые, нагретые теплом чужих ладоней купюры, то постоянные проповеди Вовчика изрядно поколебали его моральные убеждения.

- Ты пойми, - убеждал тот, - социализм с его законами уже закончился. «От каждого по способностям, каждому – по потребностям» – это уже в далёком прошлом. Теперь у нас капитализм. А «капитализм» - от слова «капитал», то бишь «бабки». Теперь выживет сильнейший. Если каждого будешь жалеть – долго не протянешь.

Прошло полтора года. За это время ребята повидали всякого и изрядно очерствели. Несколько раз приходилось драться, иногда бывало, что сначала били они, потом – их. После очередной потасовки Вовчик попал в хирургию и пролежал там почти месяц. Потом зацепило Серого. Пару раз ребятам приходилось уходить из-под плотного обстрела.

В общем, на отсутствие приключений пожаловаться было нельзя, как и на безденежье – босс платил исправно.

Последний клиент оказался несколько специфическим. Это был не просто типчик, который решил толкнуть на базаре своё барахло – этот народный умелец из самого обычного упаковочного картона сделал нечто вроде крохотного ларька и принялся сам скупать всякие безделушки, а потом с успехом их втюхивать доверчивым гражданам.

- Да он вообще обнаглел, - ровным голосом сказал шеф, узнав об этом. – И сколько он там сидит?

- Почти неделю? – напрягся Вовчик. - Платит исправно, так что всё в норме…

- Ничего не в норме, - так же спокойно отозвался шеф. - Поднимите цену в десять раз. А ещё лучше – в пятнадцать. Это ведь не просто барахольщик, а почти уже ларёчник. А там цены совсем другие. Так что вы, пацаны, растёте. Скоро ларёчников будете трясти.

Ребята дружно поморщились. Обещание прозвучало как-то фальшиво.

С народным умельцем сразу же начались проблемы. Сначала он заявил, что таких денег у него нет, потом на несколько дней куда-то пропал вместе со своим самопальным ларьком, затем, появившись, пригрозил милицией, которая нарисуется, как он сказал, стоит ему только позвонить, ибо всё уже договорено.

Ребята отошли в сторону посовещаться.

- Володь, чё будем делать?

Тот почесал бритый затылок:

- Босс сказал проследить за ним, ведь мы даже не знаем, где он живёт. А там будет видно.

Но чуть позже видно не стало, всё ещё больше запуталось. Клиент не поехал домой, как это было всегда, чуть попетлял по городу, добрался до Невского, вырулил на Садовую, а с Садовой повернул на Московский проспект.

- В Пулково? – Удивился Сергей. – Эк, как его цепануло.

- Думаешь, это мы так его напугали?

Тот пожал плечами:

- Из-за пяти сотен баксов? Скорее всего, у него какие-то свои дела появились.

Впрочем, на очередной развилке Умелец повернул не на Пулковское шоссе, а на Московское, и разговоры про аэропорт сами собой увяли.

Машина клиента шла прямо, словно самолёт по взлётной полосе, и вскоре братки заволновались: покидать пределы Питера в их планы не входило.

Чем больше проходило времени, тем больше они понимали, что мужик из киоска рванул ни в какой-нибудь пригородный посёлок, и даже не в район Ленинградской области, а гораздо дальше, может быть даже в саму Москву.

Когда стемнело, мнения братков разделились: Вовчик стоял на том, что нужно отловить Умельца и стребовать бабки. Серый же считал, что не стоит совершать лишние телодвижения без благословения шефа.

На самом деле он опасался, что его соратник наделает глупостей. Несмотря на солидный стаж в криминальном бизнесе, как-то так всегда поворачивалось, что ни одно тяжкое преступление ребята до сих пор не совершили. Но более импульсивный Серый в любой момент мог сорваться и потерять над собой контроль. Вовчик считал своей обязанностью за ним присматривать. Пока это получалось.

 

Глава 6

 

Вовчик слегка задремал и очнулся только когда хлопнула дверца его машины.

- Всё в порядке? - Заспанным голосом спросил он.

- Ещё в каком. – Серый самодовольно хмыкнул, потирая озябшие руки. – Этот лох свою тачку не то, что на сигнализацию не поставил, он её даже не закрыл.

- Глупость должна быть наказана.

- Точняк.

Несколько минут прошло в полном молчании.

Серый вытащил из бардачка пульт от "жучка", покопался с настройкой и недовольно хмыкнул:

- В наших условиях километров на пять пробивать будет, но стоит Умельцу въехать в любой посёлок, вряд ли возьмёт больше двух километров. А прослушка будет адекватно тянуть на тысяче метров, ни сантиметром больше.

- Там и прослушка есть? – Удивился Вовчик. – Не только трекер сигнала?

- Так техника же навороченная, - самодовольно гыгыкнул Серый. - Я сначала хотел просто жучок взять, а мужик предложил два в одном всего на шесть тысяч больше. Ну, я и подумал - шесть штук - это не так-то уж и много, всего бутылка водки, а удобств - гораздо больше…

Вовчик поморщился:

- Только вряд ли нам эти удобства пригодятся. Умелец в машине один. Не будет же он разговаривать сам с собой.

- Может да. А может и нет. Кто знает…

Он будто что-то предчувствовал.

Из машины им был хорошо видна дверь кафе, освещённая фонарём.

Братки сидели, внимательно глядя в одном направлении. Они выбрали идеальную позицию: их машина была никому не видна, зато они всё видели очень даже хорошо.

Вскоре Вовчик снова начал клевать носом – он не один час просидел за рулём и утомился гораздо больше своего пассажира.

- Давай дежурить по очереди, - предложил Серый. – Ты часок покемарь…

Он не успел договорить: дверь отворилась и из кафе вышли двое: высокий худощавый старик и низенький толстый мужичок.

- Это не наш, - успокоился браток и снова откинулся на спинку сиденья.

Серый расхохотался:

- Знаешь, кого мне напоминает эта парочка?

- Ну?

- А ты сам подумай. Это так очевидно!

- Хватит! – Разозлился Вовчик, который никогда не отличался особой эрудированностью. - Спать хочется до чёртиков, а ты мне тут шарады загадываешь!

- Дон Кихот и Санчо Панса.

- И кто это такие?

- Ты чё – не знаешь?!

Вовчик задумался:

- Ну, вроде в Бутово были такие авторитеты. Разве нет?

Средневековая компания, громко разговаривая, прошла по узенькой асфальтовой дорожке и исчезла за поворотом.

- Интересно, в какой тачке приехали эти чудилы? – Вслух задумался Серый. – Там, вроде, никаких машин больше не было…

Вовчик нахмурился. Он не любил всяких непоняток.

- Сначала спиногрызка, потом - эти двое, - сказал он. - Слишком много людей тут собралось. Не к добру это.

Из крохотных динамиков донеслось неразборчивое бормотание.

Серый резким движением напялил на голову наушники.

- Не вкурил, - тут же сказал он, резко меняясь в лице. – Ерунда какая-то… Что за фигня происходит в его тачке?!

- Чё там? – Вскинулся Вовчик.

- Whatever you may say, but travel never seduced me, - отозвался вдруг Серый не по-русски (Что ни говори, но путешествия меня никогда не прельщали)

- Чё-чё?

Серый не ответил.

Вскоре белый «форд», ослепительно светя фарами, вырулил со стоянки и, взревев двигателем, исчез в темноте шоссе.

Серый ещё минуту послушал, потом с преувеличенной аккуратностью снял с головы наушники и положил их на колени.

- Я лоханулся, - с глубокой скорбью в голосе сообщил он.

- Серый, ты меня пугаешь.

- Вовчик, ты только не волнуйся, но кажется, я посадил жучок в другую машину.

- Ты чего, белый «форд» не можешь отличить от другой тачки? – Вскипел Вовчик. - Или в этой глухомани белых «фордов» как собак нерезаных?!

- Выходит, что так.

Серый стукнул кулаком по лобовому стеклу:

- Блин! Блин!!

Это неконструктивное поведение продолжалось недолго. Вскоре браток с надеждой осведомился:

- Да и с чего ты вообще взял, что это не тачка Умельца? Может её угнали?!

- Там говорят по-английски… Да и вообще, не похожи эти ребята на угонщиков…

- А ты понимаешь, что они говорят?

- Понимаю!

Серый снова натянул наушники, послушал пару минут, и вдруг лицо его начало вытягиваться.

- Можем забрать "жучок", пока не поздно, - запинаясь, предложил Вовчик. - Эти лошары…

- Заткнись!!

Серый сглотнул слюну. Даже в самых аховых ситуациях его напарник был спокоен как сытый удав, сейчас же он рявкнул так, словно ненароком уселся на горячий утюг.

Минут пять Вовчик сидел неподвижно, лишь плотнее прижимая к голове наушники, наконец без предупреждения повернул ключ зажигания и нажал на педаль газа.

- Что такое? - Удивился Серый.

- Короче так, - отрывисто ответил браток. - Если я всё понял правильно, то очень скоро мы станем куда богаче нашего босса. Поехали за ними!

 

Глава 7

 

Дисциплинированно включив поворотники, хотя дорога была абсолютно пуста, Брайтон медленно вырулил на шоссе.

- Что ни говори, но путешествия меня никогда не прельщали, - сказал профессор. После сытного ужина его потянуло на философские рассуждения. - Что Египет, что Франция, что Россия - вокруг одно и то же. Дороги, поля, небо, песок… Только чего-то больше, чего-то меньше. Иногда не понимаю, что люди находят в путешествиях.

Он замолчал. Некоторое время в машине царила тишина, нарушаемая лишь уютным звуком мотора.

- Если бы не миллионы долларов, которые вы мне пообещали в конце нашей поездки, я бы с места не тронулся, - сообщил Брайтон. - Лучше уж сидеть в уютном кабинете, курить трубку…

- А Вы разве курите трубку?

- Это я образно! - Отмахнулся профессор и продолжил мысль. - …курить трубку, пить кофе, гладить…

Какое именно животное предпочитал профессор - это осталось тайной за семью печатями, ибо служитель музы Клио замолчал и, прищурившись, начал вглядываться в дорогу.

За мутными от дождя стёклами стало видно, что на обочине дороги стоит человек. Незнакомец поднял руку, голосуя совершенно интернациональным жестом. Когда машина подъехала ближе, то стало видно, что это ребёнок, даже, пожалуй, девочка.

- Такая маленькая и уже ездит автостопом? - Удивился Файшер.

Брайтон проехал чуть вперёд и притормозил.

Девочка вприпрыжку домчалась до машины.

- Приветик! - Запыхавшись от быстрого бега, сказала она, заглядывая в опущенное стекло. - А вы куда едете? Подбросите меня?

Её миловидное круглое личико, донельзя, насколько это было можно, покрытое веснушками, было совершенно мокрым от дождя, из-под розовой шапочки выбились локоны ослепительно-рыжих волос.

- What? (Что?) - Спросил профессор.

- What? - Эхом отозвался торговец антиквариатом.

Девочка мотнула головой:

- Я ничегошеньки не понимаю! Вы по-человечески можете сказать?

- I do not understand. - Сообщил Брайтон. - You speak English? (Я ничего не понимаю. Вы говорите по-английски?)

Девочка на минуту задумалась, потом, придя к каким-то своим выводам, кивнула.

- Да, само собой, как же без этого. Вы ведь иностранцы, да? Вот свезло мне!… В общем, мне нужно отсюда уехать. Не важно, куда, главное - отсюда. На этой дороге больше никто не останавливался, вы - первые, так что выбирать мне, как видите, не из чего.

Она решительно дёрнула на себя заднюю дверцу машины, та оказалась открытой, и скользнула в салон.

- Меня Даша зовут! - Сказала девочка, показав пальцем себе в грудь. - Можно - Дарья Витальевна. Так я даже немного удивлюсь, по отчеству меня ещё никто никогда не называл. А теперь - поехали!

И она хлопнула дверцей машины так громко, что британцы вздрогнули.

- Поехали! - Повторила девочка. - Если бы у вас была тачка с квадратными колёсами - тут у меня появились бы варианты – я бы чё-нибудь ещё подождала. А так: остановились - будьте добры обслужить. Да и болтаю я с вами уже добрый час - что я, зря вам мозги столько времени полоскаю? Тачка большая - уместимся.

Брайтон с каменным лицом слушал монолог.

- Как это понимать? - Наконец, холодно осведомился он.

- Поехали! - Кивнула девочка и спохватилась. - А, вы меня всё-таки не понимаете! Блин, как же с вами сложно... Ладно, попробую с вами, как с детсадовцами. Туда, - махнула она рукой. - Ту-ту! Вжик! Фьють! … - Девочка сделала вид, что крутит руль. – Даже так не понимаете? Господи, как же вам объяснить, что я хочу просто поехать с вами?!

В машине повисло напряжённое молчание.

- Альберто! - Наконец, сказал Брайтон. - Выясни, что ей нужно!

- Как? – Встрепенулся антиквар.

- Откуда я знаю! Жестами или как-нибудь ещё!

Файшер пятернёй всклокочил свои и без того всклокоченные волосы.

- We do not speak Russian, - сказал он. - We do not understand words in your language at all. Understand? (Мы не говорим по-русски. Мы вообще не понимаем ни слова на твоём языке. Понимаешь?)

Даша на всякий случай улыбнулась и даже хотела помахать неожиданным спутникам рукой, но передумала.

- Она ничего не понимает, - сообщил Файшер и без того очевидную вещь.

Компаньоны приуныли, зато русская девочка вдруг оживилась и принялась что-то быстро говорить, активно жестикулируя руками.

За десять минут на Земле рождается 200 человек, издаётся 850 книг, изнашивается 280 пар обуви, а, если включить телевизор, то вровень за шестьсот секунд пройдёт один выпуск "Ну, погоди!". Даша потратила это время на то, чтобы объяснить гостям великороссийских просторов, что ей нужен русско-английский словарик, не важно, какой, большой, маленький, можно даже самый завалящий.

В конце концов её усилия увенчались успехом.

Брайтон включил в салоне свет, девочка со скоростью машинки для счёта денег залистала страницы, быстро отыскала нужное слово и показала его англичанам, затем перелистала странички и ткнула пальцем во второе слово, вскоре отыскалось и третье, в заключении она нарисовала пальцем в воздухе большой знак вопроса.

КУДА ВЫ ЕХАТЬ ?

Файшер оживился:

- We go to the city of Bryansk. (Мы направляемся в Брянск.)

- Уи гоу… ту зэ… сити, - запинаясь повторила Даша , - оф… Брайнск. И что это значит?

Более сообразительный Брайтон нашёл в конце словарика список географических названий и указал детям название города.

- Брянск? - Удивилась девочка. - Ничегошеньки себе! Чего это вы там забыли? Там же тайга - и ни одного человека вокруг! Говорят, там до сих пор партизаны не знают, что война закончилась и продолжают пускать электрички под откос. Вам это нужно? Впрочем, чего я спрашиваю, если вы туда едете, само собой, вам это нужно. В общем - хватит говорильни, совсем я тут с вами заболталась. Поехали, я опаздываю! – И она откинулась на спинку сиденья.

Британцы привычно переглянулись.

- У меня появились подозрения, - сформулировал осторожный Брайтон. - Что она хочет поехать с нами.

- С чего это вдруг?! - Взвился Файшер. - Высаживайте её - и забудьте! У нас впереди множество дел!

- И ты способен высадить ночью посреди пустынного шоссе маленькую русскую девочку? Альберто, друг мой, я был о тебе лучшего мнения.

- Вы не понимаете, зачем мы едем! Мы едем за сокровищами. Вы понимаете?! За сок-ро-ви-ща-ми! За деньгами! За очень большими деньгами! Это дело на сотни миллионов долларов!

- Я бы на твоём месте помолчал. Ещё не понятно, на самом ли деле она не понимает наш язык.

- Вот! - Обрадовался Файшер. - О чём я и говорю!

Профессор задумался.

- И что вы собираетесь делать? - Наконец спросил Альберто.

Вместо ответа Брайтон нажал на педаль газа. Вспыхнув фарами, "форд" медленно тронулся с места.

Оказавшись в тепле, Даша тут же принялась клевать носом. Файшер под мерный шум мотора тоже начал дремать.

Брайтон крутил баранку руля. Точнее, он просто держал её в одном положении, лишь изредка корректируя курс: дорога была на редкость прямой. Спать, как это ни странно, совсем не хотелось.

Он поправил зеркало заднего обзора, чтобы лучше видеть нежданную пассажирку. История её появления профессору сразу же не понравилась. Впрочем, здесь, в стране водки, медведей и балалаек можно было ожидать чего угодно, даже того, что в машину попросится совершенно незнакомый ребёнок с намерением куда-то поехать.

- Всё-таки Россия - очень необычная страна, - пробормотал Брайтон, опровергая свою же недавнюю сентенцию, что всё вокруг одинаково.

Он покосился в зеркало на мирно спящую девочку, лицо которой тонуло в капюшоне куртки. Происходящее было слишком необычным, чтобы не захотелось что-нибудь сделать.

Профессор откашлялся.

- Альберто, - сказал он, - я принял решение.

Даша что-то недовольно буркнула во сне.

- Какое решение? - Файшер, успевший задремать, вздрогнул и очнулся.

- Ты прав. Этот странный ребёнок не внушает мне особого доверия. Предлагаю девчонку убрать.

Файшер протёр заспанные глаза:

- Наконец-то! Вы хотите высадить её из машины?

Даша проснулась и с интересом принялась прислушиваться к разговору. Брайтон это заметил, но всё равно заговорил чуть громче, чем того требовали обстоятельства.

- Мы поступим более радикально. Нам предстоит слишком серьёзное дело, чтобы оставлять за спиной человека, который появился непонятно откуда и с неизвестными намерениями.

- Я так и не могу сообразить: к чему вы клоните?

- Ножом по горлу - и в кусты, - жёстко бросил профессор. - Вряд ли её быстро отыщут.

Файшер промычал что-то невразумительное.

- Мы разом избавимся всех проблем.

- Мистер Брайтон! ... - Наконец смог прохрипеть Альберто

- Мы не знаем, кто эта девочка и что ей тут нужно, - мягким голосом продолжал убеждать Брайтон. - Вполне возможно, она появилась тут не случайно. У нас на кону стоят миллионы долларов. Я не готов жертвовать ими ради здоровья какого-то непонятного русского ребёнка. Короче, я сейчас приторможу и выведу её на улицу, чтобы не марать салон машины. У меня в правом кармане нож. Хороший, армейский, им очень удобно разделывать шкуры животных. Твоё дело - сидеть на месте и не мешать мне - большего я от тебя не требую. Да и вряд ли ты мне сможешь помочь в этом деле. Оно требует определённого хладнокровия, чего у тебя, как я заметил, не наблюдается.

Машина притормозила, съехала на обочину и мягко остановилась.

- Что там ещё? - Недовольным голосом осведомилась со своего места пассажирка.

- Repair! (Ремонт!) - Объявил Брайтон и вышел из машины.

Хлопнувшая дверь автомобиля вывела антиквара из оцепенения.

Подпрыгнув на месте, он повернулся назад.

- Он тебя убьёт! Ты понимаешь? - С жаром и отчаянием принялся объяснять он будущей жертве. - Это псих!! Самый натуральный! Как я раньше этого не сообразил!!

Он так бурно жестикулировал, что девочка на всякий случай отодвинулась от него подальше.

- Ты только не подумай, что я с ним! - На смеси английского и иврита объяснял Альберто! - Мы - сами по себе! Вообще не понимаю, что на меня нашло, когда…

В зеркале заднего обзора мелькнула фигура Брайтона, который обходил автомобиль сзади.

Антиквар взвыл от ужаса и начал дёргать дверцу со своей стороны, но та оказалась закрытой. Он даже не сообразил поднять кнопку стопора.

- Убирайся отсюда!! Немедленно!! - И тут же поменял план. - Нет, сиди тут!! Не выходи из машины!! Ни в коем случае!!

Когда Брайтон отворил заднюю дверцу, девочка вихрем вылетела наружу.

- По-моему, ваш друг тронулся, - заявила она профессору, - причём так, что его вряд ли можно догнать. С ним ничего такого раньше не было?

Брайтон нажал какую-то кнопку на пульте, и задняя часть машины медленно поднялась, закрывая от продавца антиквариата картину происходящих событий. Альберто ещё раз дёрнул дверь и обречённо затих.

- Офигеть! - Присвистнула девочка. - Крутотень! Никогда не видела, чтобы багажники так открывались. Раз - и вверх! Точнее, видела только один раз - в кино - но это не считается…

- Мне нужно, чтобы ты помогла мне кое-что тут настроить, - сказал профессор.

- Неужели до вас никак не дойдёт, что я вас не понимаю? - Кротко удивилась девочка. - Впрочем, и вы меня тоже. Как-то печально у нас всё выходит…

Даша всё-таки попыталась сообразить, что от неё требуется: подчиняясь указующему жесту профессора, она наклонилась и внимательно осмотрела более чем вместительный багажник, доверху набитый скарбом.

- И что я тут должна увидеть?

Профессор демонстративно опустил правую руку в карман и промолчал.

Девочка огорчённо покачал головой.

- Не понимаю, чего вы от меня хотите. Тут темно, как у дяди Тома в этой... как её... в хижине, - сообщила она результаты своих наблюдений и обернулась. - Дедуля, хоть ЭТО-ТО вы понимаете?

Свободной рукой Брайтон указал в какую-то, только ему известную точку:

- You need to press that button, and I will press this lever so far. (Вам нужно нажать на во-он ту кнопочку, а я пока нажму на вот этот рычажок.)

Даша снова тщательно обследовала указанный сектор багажника. Потом приобрела вертикальное положение.

- Вы оба психи! - Сказала она. - Вот ведь угораздило меня с вами связаться! Если бы я не нагрела место на заднем сиденье - утопала бы сейчас в закат - только вы меня и видели.

Брайтон впервые улыбнулся, глядя на неё.

- Мы поедем дальше! - В его голосе послышалось явное облегчение. - Всё в порядке. Залезай на своё прежнее место!

Профессор гостеприимно распахнул дверцу машины.

Даша медлила.

- Может вы сначала…, - замялась она, - того… психического изолируете? Я понимаю, что он ваш кореш и всякое такое, но он меня реально чуть не убил, пока вас там не было! Вы тоже, конечно, немного того, но хоть на людей не бросаетесь - и то ладно.

- Ты не хочешь ехать? - С некоторой надеждой уточнил Брайтон.

Несмотря на полное непонимание иностранной речи, девочка, словно что-то почувствовала и рыбкой нырнула в салон.

Она устроилась так, чтобы находится как можно дальше от сидящего на переднем сиденье Альберто. Даже в свете наддверного фонарика было видно, что лицо почтенного антиквара белее мела.

От Брайтона он шарахнулся словно монашка от разбойника.

- Всё в порядке, - как ни в чём ни бывало отрапортовал профессор, заводя двигатель. - Она не понимает по-английски ни слова.

- А убивать-то её зачем? - Едва смог просипеть Альберто. - И почему она до сих пор жива?

- Неужели ты не понял? - Расхохотался Брайтон. - Я её проверял! Просто-напросто проверял! Теперь я абсолютно уверен, что наш язык ей не знаком.

- Так Вы шутили? - Всё ещё не верил недоверчивый еврей.

- Можно сказать и так. Но вообще-то: проверял. Это будет точнее.

Файшер долго молчал, затем медленно качнул головой:

- Ну и шуточки у Вас!

- Иногда моё чувство юмора не совсем понятно окружающим, - сухо отозвался Брайтон. - Сам бы мог догадаться, что не в моём имидже носить с собой холодное оружие.

- Я не такой догадливый, чтобы на ходу разгадывать ваши шарады.

- Ладно, давай отложим ненужные разговоры. - Брайтон, придерживая руль повернулся к девочке. - Ну, маленькая мисс, давайте знакомиться! Альберто, возьми словарик и переводи!

 

Глава 8 (Питер-Москва)

 

После того, как дуэт кладоискателей превратился в трио, приключения продолжились.

Ранним утром, на границе Новгородской и Тверской областей лопнуло второе колесо. Брайтон едва удержал машину в пределах дороги. На починку ушло ещё сто долларов и четыре часа. Ни одно, ни другое настроения путникам не прибавило.

Москва встретила их хмурым небом и мелким нудным дождём.

Столичные улицы были грязны и многолюдны и напоминали один большой базар. Создавалось впечатление, что тут каждый человек или что-то покупал, или продавал. После интеллигентного Питера это создавало не самое лучшее впечатление.

- Москва! - Провозгласил Брайтон, глядя через закапанное водой лобовое стекло. Он как раз остановился на светофоре. - Ещё месяц назад я даже не мог себе представить, что когда-нибудь буду ехать по столице Российской империи.

- Империя - это когда у власти стоит император, - блеснул познаниями политологии Файшер, - а здесь - просто страна. И, насколько я знаю, даже не очень демократическая.

- Зато “империя” звучит солидно.

- Это точно.

- Вы бы включили… эти… как их… палочки, которые воду вытирают.

- Это называются “дворники”. Только у нас они не работают.

Антиквар вздохнул.

- Эх, лучше бы мы купили новую машину - дешевле бы обошлось.

Профессор пожал плечами:

- Может быть...

Что же касается Даши, то за прошедшие два дня она вполне освоилась с окружающей обстановкой и чувствовала себя в салоне машины вольготно и уютно, словно у себя дома. Всё заднее сидение, широкое и просторное, она отвела под свои нужды; там она сидела, лежала, кушала, смотрела в окно, пару раз даже пробовала что-то напевать.

Взрослая часть путешественников теснилась в передней части машины. Сыны туманного Альбиона уже смирились с присутствием в машине русского ребёнка и воспринимали его как что-то неизбежное, вроде дождя или землетрясения. Англичане даже перестали спорить, откуда появилась девочка и что она собирается делать дальше: те небольшие сведения, которые им удалось выудить из новой попутчицы, доверия не внушали.

Особенного беспокойства Даша не доставляла: за два дня, которые она провела в машине, девочка только и делала, что ела чипсы, пила лимонад, дремала или смотрела в окно. Брайтон старательно не замечал её; наверное, он уже раскаивался, что однажды дал слабину и пустил этого ребёнка в свою машину.

Когда за стеклом замелькали городские пейзажи, все оживились.

Британские подданные как-то не учли, что в субботний день отыскать в Москве стоянку для машины на всю ночь несколько затруднительно. На платных же парковках напрочь отказывались признать тот факт, что в охраняемой машине будут спать люди.

- Переночуем в гостинице, - наконец решил профессор. - За несколько последних дней я понял, что автомобили не очень приспособлены для того, чтобы в них спали три человека. Тем более, ты, Альберто, жутко храпишь.

- Я? Храплю? - Обиделся торговец древностями. - Да ни в коем случае!

Впрочем, эту тему он развивать не стал.

В холл здания с вывеской “HOTEL” ввалились всей толпой. Оказавшись после мрачной промозглой ночи в большом светлом помещении с зеркальными стенами, Даша замешкалась и даже отступила на шаг.

- Куда это мы? - Прошептала она, с сомнением посмотрела на сверкающие полы, потом - на свои грязные сандалии и помрачнела. - Мне как-то спокойнее в машине переночевать. Может пойдёмте отсюда, а?

Само собой, её никто не понял

- Нам нужна одна большая комната. На всех, - сказал Брайтон человеку за стойкой.

- Вы говорите по-английски? - Зачем-то уточнил тот.

- Милейший, я ещё не сказал ни одного русского слова. Зачем задавать вопросы, ответы на которые и так очевидны?

Узнав стоимость проживания, профессор тихонько выругался, его взгляд остекленел, и он некоторое время беззвучно шевелил губами, затем горестным голосом поведал результаты своих вычислений:

- При нынешних темпах расходов всех наших денег нам хватит вровень на десять дней. А если учесть, что некоторая сумма должна быть потрачена на обратную дорогу…, - он не договорил.

- Москва - один из самых дорогих городов в мире, - отбарабанил Файшер.

Он от корки до корки прочёл путеводитель для иностранцев и теперь считал себя знатоком российских реалий. Некоторые факты он придумывал на ходу и сам же в них безоговорочно верил.

- Будем надеяться, что проживание в провинции окажется хоть чуточку дешевле, - вздохнул Брайтон, доставая кошелёк.

Увидев, как он отсчитывает стодолларовые купюры, Даша оживилась:

- Нефига себе! А я тут распереживалась... За такие деньжищи здешние аборигены нам ещё и туфли должны вылизывать!

Десять минут назад, выпрыгивая из машины, она приводнилась в самый центр грязнущей лужи, заляпалась с головы до ног, и чистота обуви стала для неё какой-то навязчивой идеей.

Сам номер на английских друзей не произвел особенного впечатления; по европейским стандартам он был самым среднестатистическим из всех возможных, но девочка в замешательстве замерла на пороге, разглядывая открывшееся великолепие: три больших кровати, телевизор, диван, торшер, пара кресел, встроенные стенные шкафы, дверь в душ…

Даша лишь через минуту обрела дар речи.

- Вау! - Прошептала она. - Красиво жить не запретишь…

Пока Брайтон и Файшер рылись в чемоданах, отыскивая нужные им хозяйственные мелочи, девочка вскарабкалась на самую большую из трёх кроватей, попрыгала, проверяя пружины, и сверху провозгласила:

- Себе лежанку на ночь я нашла. Вы, господа хорошие, теперь разбирайтесь между собой, а на мою кровать даже и не смотрите!

Англичане коротко переглянулись.

- Я все чаще и чаще начинаю испытывать неудобство от наличия у нас маленькой спутницы, - наконец сформулировал вежливый Брайтон. - И это ещё хорошо, что здесь такая гостиница, где документов не спрашивают. Иначе у здешних властей были бы все основания заподозрить нас в киднеппинге. Мы ведь не знаем даже фамилию этого ребёнка!

Файшер перекинул через плечо полотенце и убрёл в душ. Он уже потерял всякую надежду избавиться от надоедливого чада.

 

Глава 9 (Брянск)

 

От Москвы до Брянска удалось добраться быстро и без особенных происшествий. Погода была хорошей, дорога – тоже более-менее сносной. Выехав утром из столицы, вечером кладоискатели уже въезжали в Брянск.

-Искать гостиницу смысла нет, - решил Брайтон. – Переночуем в машине.

«Форд» удалось втиснуть между длинномерным фургоном "Совтрансавто" и бетонным забором пригородной промзоны, вдоль которого робко, словно редкие зубы в старческом рту, торчали чахлые деревца. В сотне метров впереди виднелось монументальное сооружение из каменных букв, которые все вместе составляли слово "БРЯНСК". Высота конструкции едва ли была меньше пяти-шести метров.

Все уже уснули, а Брайтон опершись руками на руль, разглядывал буквы, темнеющие на фоне закатного неба. Каждая была высотой метров пять, не меньше.

Профессор дивился русской гигантомании. Даже в Америке - богатейшей державе на свете, никто бы не додумался обозначать въезд в областной город чем-нибудь кроме простенькой таблички с названием населённого пункта. Есть там, конечно, национальная достопримечательность - "HOLLYWOOD". Но на то она и национальная знаменитость, чтобы на неё глазели туристы со всего мира.

Буквы же на въезде в Брянск, хотя и гораздо меньшие по размеру, но всё равно были весьма крупными. Однако никакого интереса у жителей и гостей города не вызывали: машины, мягко шурша по асфальту шинами и разбрызгивая мелкую водяную пыль, не задерживаясь, проносились мимо.

Стараясь не хлопнуть дверью, профессор выбрался из автомобиля, потянулся, разминая затёкшие члены, и закурил. Курил он очень редко и то большей частью тогда, когда нечего было делать; вот, примерно, как сейчас.

Небольшой дождик был почти не заметен.

Он выпустил в темноту клуб дыма.

Ребёнок, проклятый ребёнок! Откуда он свалился на их бедные британские головы?! Первые несколько часов после знакомства с ними он надеялся, что девочка попросит притормозить на ближайшем перекрёстке, а потом тихо-мирно уйдёт по своим делам. Чем больше проходило времени, тем слабее становилась эта уверенность.

Когда путешественники прибыли в Москву, стало понятно, что Даша никуда не собирается исчезать. Более того: она настолько освоилась, что стала считать салон "форда", точнее, заднюю его половину, чем-то вроде своего второго дома. Хотя, почему - второго? А был ли у неё первый? Может быть она банально сбежала от своих родителей, а те теперь её разыскивают?

Брайтон оправдывал своё бездействие языковым барьером, перелезть через который в некоторых случаях становилось весьма затруднительно, даже если в качестве трамплина использовать спину Альберто. Файшер не расставался со словарём и пытался, насколько это было возможно, быть полезным своему компаньону.

У него это получалось с переменным успехом. Посредством многочасовых усилий удалось узнать, что девочку зовут Даша, её никто нигде искать не будет, поэтому она может путешествовать где ей вздумается без всяких проблем, и у самой себя, и у тех, кто решится её помогать.

Насколько далеко она едет - об этом она и сами толком не знала.

"Там видно будет", - отмахнулась девочка, и Альберто дословно перевёл. Где именно - "там" - этого никто не понял, а последующие расспросы ни к чему не привели.

Мимо, обдав профессора грязными брызгами с головы до ног, промчалась очередная машина. Брайтон бросил под ноги намокшую сигарету и тихонько выругался. Пока он курил, стемнело окончательно, и теперь даже буквы с названием города, которыми он любовался несколько минут назад, почти слились с ночным небом.

И тут Брайтон почувствовал что-то неладное. Через секунду он понял, в чём дело. Машина, которая только что проехала мимо, вдруг остановилась поодаль, в полусотне метров впереди, звук её двигателя смолк. Профессор нахмурился и замер.

В голове зароились множество негативных мыслей. В том автомобиле мог быть кто угодно: от вполне мирных обывателей, которые тоже почему-то решили переночевать на подъездах к областному центру, до заурядных дорожных бандитов, увидевших остановившуюся иномарку и решившие поживиться чем Бог послал.

Почему его так насторожила эта машина - этого Брайтон, пожалуй, не смог бы объяснить даже под дулом пистолета. У него в голове нарисовалось два варианта своих действий. Первый - совсем идиотский - подойти к этим джентльменам и вежливо поинтересоваться, всё ли у них в порядке. И второй: сесть в свою машину и проехать пару километров, отыскать просёлочную дорогу - и там, в стороне от большой трассы, переждать ночь.

Пока профессор раздумывал, ситуация разрешилась сама собой. Неизвестная машина, ни марки, ни цвета которой он не успел заметить, вспыхнула габаритными огнями и тихо поехала вперёд. Вскоре она исчезла из поля зрения.

С кривой улыбкой, не понятно, к чему относящейся, Брайтон уселся на своё место, привычно откинулся на спинку кресла, и вскоре уже крепко спал, чуть приоткрыв рот и слегка похрапывая.

Короткое ночное происшествие на въезде в Брянск было напрочь забыто.

Следующий день начался более чем удачно.

Не прошло и нескольких часов, компаньонам-кладоискателям удалось отыскать центральную городскую библиотеку. Громадное здание бедно-жёлтого цвета вольготно раскинулось сразу по двум улицам в виде громадной русской буквы «Г». Пожилая сотрудница, взяв за услуги символическую плату и коротко переговорив с друзьями на сносном английском, за четверть часа развила бурную деятельность, в результате которой отыскала потрёпанную книжицу по истории Дятьковского района.

- Перечисленные вами населённые пункты находятся в Дятьковском районе, - сообщила она. – который в свою очередь граничит с нашим городом. Так что если Вы туда поедете, то сможете добраться довольно быстро, максимум - за час.

- И где всё это? - Тут же уточнил профессор. - На какой-нибудь карте сможете показать?

- Сейчас я на ксероксе сделаю копию атласа. Это будет стоить…, - она назвала цену, и Брайтон, распоряжавшийся деньгами, послушно полез в карман за кошельком.

Через четверть часа партнёры по поиску сокровищ сидели в своей машине. Брайтон держал в руке альбомный лист с отксерокопированной картой окрестностей Брянска.

- Всего час - и мы у цели! - Бесхитростно радовался Файшер. - Видите, как всё удачно складывается! А вы не верили в успех нашего… гм… предприятия.

- Я и до сих пор не очень в это верю, - отозвался профессор. - Как видите, места здесь довольно людные. Брянск - не такой-то уж крохотный городок, как мы предполагали в самом начале. Тут и без нас могли найтись предприимчивые люди.

- Но ведь сокровища не здесь, они…

- Тихо! - Зашипел Брайтон и оглянулся на Дашу, которая скучала на заднем сиденье. - Не нужно говорить этого слова. Девочка уже три дня листает словарь. Вполне возможно, она что-нибудь выучила.

- Вряд ли она успела добраться до буквы "g". (gold - сокровища, богатство)

- Лучше не рисковать.

Отъехав от библиотеки, машина медленно тронулась по широкой Брянской улице. Файшер сначала пытался разобраться в карте города, которую они ещё утром купили в киоске с газетами и даже весьма бодро начал показывать дорогу, но после того, как они заехали в какой-то овраг, Брайтон взял управление в свои руки. Ориентируясь только по солнцу, он довольно быстро вывел автомобиль за пределы города.

- Я вам вот что скажу, мистер Брайтон, - зашептал Файшер, наклоняясь к уху соратника. – Этот ребёнок – не такой простой, как вы думаете.

- Это почему же? – Сухо осведомился профессор.

- Вы думаете, она случайно попала именно в нашу машину?

- Думаю – да. Мы же сами её взяли.

- Вы не понимаете. Я тут вот подумал и понял: всё и шло именно к тому, чтобы мы взяли её с собой…

- Ты говоришь полнейшую ерунду! Откуда ей было знать, что мы едем по той дороге? Да и маленькая она ещё! Вообще: если ты в самом деле думал над нашей ситуацией, то в первую очередь должен ответить сам себе на простенький вопрос: кто тут вообще в курсе, зачем мы приехали в Россию?

- Хороший вопрос, - кисло усмехнулся Файшер.

Всю оставшуюся дорогу они молчали.

Оказавшись на месте, англичане поняли, что всё выходит не так просто, как казалось в самом начале. Город Фокино раскинулся по левую сторону реки с уже знакомым названием Болва, которую они сразу взяли за ориентир. Шибенец – тоже город, только гораздо меньше по размеру, находился на правом берегу. Место же, указанное на карте, находилось как раз между этими двумя населёнными пунктами.

- Фокино - это, похоже, не совсем то, что нам нужно, - сказал Брайтон, попетляв на “форде” по узким грязным улочкам. За неполный час белая машина превратилась в серую, стёкла покрылись белесой плёнкой цементной пыли. Выезда к реке как такового не было: на пространстве между городом и рекой громоздились горы строительного мусора и тени каких-то недостроенных бетонных строений. Это здорово напоминало постапокалиптический пейзаж из какого-нибудь голливудского фильма.

Профессор выехал из города по той же дороге, по которой заезжал в него, и медленно поехал обратно в сторону Брянска.

Он притормозил около небольшого моста. Внизу было болото. С левой стороны виднелся небольшой перелесок, с правой - ровными рядами стояли металлические коробки гаражей. Профессор вышел из машины, позвал за собой Файшера, и теперь они разговаривали, стоя на обочине, на некотором отдалении от автомобиля. На горизонте мощно дымили трубы цементного завода.

- Цементный завод - градообразующее предприятие города Фокино, - заметил антиквариат.

- Ты прямо ходячая энциклопедия, - усмехнулся Брайтон.

- Я умный, - скромно заметил антиквар.

- Знак орла находиться как раз между двумя здешними городами, но на правом берегу, так что предлагаю обследовать правый берег. Что ты об этом думаешь?

Файшер встал в позу Наполеона, обозревающего окрестности Москвы, подумал, сделал совсем уж харизматичное лицо и этим живо напомнил начитанному археологу Воланда на крыше иерусалимского храма:

- Я думаю, нам стоит это попробовать, а если там ничего не сможем отыскать, тогда…

- Договорились, - Брайтон отвернулся, чтобы скрыть усмешку.

Его веселье объяснялось просто. Стоило только антиквару услышать от своего компаньона какой-нибудь вопрос, тот тут же воображал, что имеет реальные 50 процентов акций и поэтому может принимать какие-то решения; тогда он раздувался от гордости и строил весьма значительные мины, и это здорово развлекало профессора.

Даша из окна машины внимательно следила за ними; чтобы было лучше видно, она даже чуть опустила стекло, благо этому девочка научилась в первый же день. Ей становилось понятно, что путешествие приближается к концу.

 

Глава 10 (Брянщина)

 

Ветер приподнял и медленно опустил лёгкие тюлевые занавески. Голубь обратил внимание на это неожиданное движение и встревоженно повернул голову, потом встряхнулся и продолжил свой путь по металлическому карнизу. Цоканье его лапок раздавалось ритмично и звонко. Оно было назойливым, словно комариное жужжание.

Алиса склонилась над книгой и сдула упавшую на щёку прядь русых волос.

Девочка сидела на кухне. На столе перед ней лежали две раскрытые тетради и небольшая брошюра на английском языке «Справочник по грамматике русского языка»

- Я бегу, ты бегишь..., - прошептала Алиса, досадливо поморщилась и тут же поправилась, - то есть, бежишь. Они бежут..., – она озадаченно погладила подбородок, - или «бегут»?... I don't know how to remember it! (Не представляю, как всё это запомнить!)

Алиса захлопнула книгу и с тоской уставилась в окно. Летние каникулы в России ей представлялись более интересными.

Девочка снова опустила глаза в книгу и забормотала:

- Я бегу, ты бежишь, он бежит... или бегит?… Что за дурацкое слово! – Последняя фраза тоже прозвучала на русском языке.

С глаголом «бежать» у Алисы не складывались отношения с самого начала. Он имел множество форм, настолько отличных друг от друга, что они не могли уместиться в бедной англоязычной голове. Девочка была убеждена, что среди всех неправильных глаголов русского языка этот, пожалуй, был самым неправильным.

Со стороны окна послышалось тихое басовитое жужжание. Алиса бросила туда взгляд и испуганно замерла. В окно медленно и торжественно, словно самолёт во время парада, влетал большой шмель.

Насекомых и всяких членистоногих Алиса не очень любила. Точнее – очень не любила. Можно даже сказать больше - на дух не переносила. А если уж совсем честно - жутко их боялась. В медицине это называлось красивым словом арахнофобия. Алиса осознавала, что это, как ни крути, диагноз и такая фобия – не совсем нормальное свойство психики, однако поделать с собой ничего не могла.

Шмель сделал круг над абажуром, чуть рыская из стороны в сторону, из-за чего ещё больше стал очень похож на сильно перегруженный бомбардировщик, наконец уселся на самый верх шторы.

Алиса вздохнула и захлопнула книгу. Всё складывалось против того, чтобы можно было всерьёз заняться учёбой. Чудесное солнечное утро, визги довольных ребятишек за окном, пряный запах молодой весенней листвы, доносимый ветром - и - одна и самых сложных тем в русском языке - спряжение неправильных глаголов.

А залетевшее на кухню насекомое оказалось последней каплей.

- У меня нет практики, - сама себе сказала Алиса, глядя на закрытую брошюру. - А то, что я делаю здесь… этим я вполне могла бы заниматься у себя дома.

За два дня, что девочка провела в этой квартире, ей опротивело всё, что тут было, любые детали обстановки; даже цвет обоев - и тот внушал стойкое отвращение. Да что говорить про обои - в этом доме даже нормальных книг не было, только развлекательные журналы и толстые справочники по бухгалтерскому учёту!

На улице тоже как-то не складывалось: малыши сбивались в стайки и были заняты своими малышачьеми делами, а к сверстникам Алиса подходить не решалась. Во-первых, стеснялась, а во-вторых, все как один - и мальчишки, и девчонки - не вызывали особенного доверия и вровень подходили под те критерии "плохой компании", которые Алиса обозначила сама для себя. Хотя, вполне возможно, утешала она себя, нужные люди пока ещё ей не встретились.

В первый же день после своего приезда Алиса за полчаса обошла весь посёлок, вернулась домой и решила, что бродить по улицам просто так, без всякой цели, слишком глупо. Да и приключений на свою голову можно было отыскать проще простого, не прикладывая к этому никаких усилий.

Алиса уединилась в квартире и принялась за учёбу, но и это ей быстро наскучило – двух дней хватило за глаза. Неужели она приехала в Россию для того, чтобы сидеть на чужой кухне и пялиться в учебники?!

Нужно было придумать для себя хоть какое-нибудь занятие.

Некоторое время девочка бродила по маленькой кухне, слегка пиная из угла в угол крохотный пёстрый половичок и время от времени поднимая глаза к потолку, где на абажуре продолжал деловито ползать шмель. Дома всегда находились какие-нибудь дела, и Алиса никогда не задумывалась, чем можно заняться. Здесь же, в чужой квартире, среди незнакомых вещей, без подруг, без родителей, без привычного с детства окружения, она чувствовала себя очень неуютно.

"Пойду прогуляюсь, - решила она. - Тут, говорят, есть санаторий – место для отдыха людей. Хоть посмотрю, что это такое. Не могу я больше тут сидеть!"

Собралась она быстро – шорты, футболка и панама с большим козырьком. Не прошло и пяти минут, Алиса уже выходила на улицу.

Ясное тёплое утро уже перешло в жаркий день. Яркое предполуденное солнце заливало улицу каскадами яркого света, по асфальтным дорожкам носились малыши, ребята постарше гоняли на велосипедах. Маленький провинциальный городок жил своей обычной жизнью.

На лавочке перед подъездом, как всегда, сидели бабушки.

Алиса вежливо поздоровалась. Старушки воззрились на неё с неподдельным интересом. Все предыдущие дни они во все глаза разглядывали нового ребёнка, который неожиданно появился в их доме, но заговорить пока не решались.

Куда идти дальше, Алиса пока ещё не решила, поэтому чуть замешкалась. Одна из старушек, самая любопытная, оживилась:

- Внученька, ты чья будешь?

- Я? - Растерялась девочка, лихорадочно пытаясь понять смысл вопроса. - Я - моя… То есть - своя.

По изменившимся лицам старых леди она поняла, что сморозила что-то не то, и попробовала исправить ситуацию.

- Я живу в квартире шесть-один, у тёти Тани и дяди Миши. Я сюда на лето приехала по программе обмена, - скороговоркой объяснила Алиса и быстренько пошла прочь. Ей совсем не улыбалось во всех подробностях объяснять дотошным старушкам, каким образом она - жительница далёкого американского штата очутилась в провинциальном российском городке.

- Этим бабушкам скучно, - сама себе сказала Алиса, - вот они и сидят изо-дня в день на одном и том же месте и обсуждают всё происходящее вокруг.

Девочка подозревала, что теперь и она сама станет темой для пересудов и слухов, а этого ей не очень хотелось. С другой стороны, что этим старушкам ещё делать?

Даже нынешние родители Алисы (как она обозначала их сама для себя) - люди, в принципе, не самые бедные, экономили на всяких хозяйственных мелочах, а из еды покупали не самые лучшие продукты. Что уж говорить о престарелых людях, живущих на крохотное пособие, которое в английском обозначалось как retirement pension. Перед поездкой в Россию девочка, конечно, слышала, что экономика страны находится в кризисе, но она не представляла, что дела обстоят настолько плохо.

Эти сидящие у подъездов бабушки даже на еду вряд ли могли собрать достаточное количество средств, в отличии от своих зарубежных пенсионерок, которые и одевались не в пример лучше, и в быту были достаточно обеспечены, а раз в год даже имели возможность бесплатно путешествовать в любую точку мира.

Задумавшись, Алиса дошла по тропинке до соседнего дома, завернула за угол и, подняв глаза, увидела, что оказалась на детской площадке. Она едва смогла вспомнить эту лингвистическую конструкцию. Помниться однажды её как-то здорово позабавило название русское выражение "детский сад", сразу возникали стойкие ассоциации с расхожим афоризмом про то, что дети - цветы жизни. А вот название "детская площадка"- это было что-то новое, в английском языке даже не было похожего понятия. Как-то само собой подразумевалось, что около любого детского учреждения должны иметься места, где малыши могут проводить свой досуг, но какого-либо особого слова для этого не было.

Детская площадка была в таком же упадке, как и экономика страны - в пределах, огороженном сеткой, находилась небольшая песочница, в которую домашние животные справляли свои естественные надобности, конструкция из металлических дуг в форме шара, высотой в два-три человеческих роста, металлическая горка, пригодная разве что для совсем крохотных детей, трое качелей, из которых в более-менее сносном состоянии были только одни, дуги и седушки остальных переломала и согнула под совершенно немыслимыми углами какая-то нечеловеческая сила; толстые дуги, толщиной с большой палец руки, можно было согнуть разве что трактором.

Единственные целые качели были заняты. На них, погружённая в чтение, медленно раскачивалась девочка, во возрасту едва ли старше самой Алисы, скорее младше года на два-три. Её светлые волосы опускались чуть ниже плеч, незнакомка была одета в светлую футболку и длинные, до колен, шорты. Она была полностью занята чтением толстенного тома и не замечала ничего вокруг. Впрочем, замечать-то особенно было нечего: больше на площадке никого не было.

Алису заинтересовало такое поведение. Она не видела, чтобы здесь, в посёлке, кто-то из молодёжи занимался таким интеллектуальным занятием как чтение, тем более на улице. Да и том в руках незнакомой девочки одними своими размерами внушал невольное почтение.

Алиса подошла ближе. Девочка продолжала читать.

- Привет!

Девочка вздрогнула и подняла глаза.

- Здравствуй…, - и, запнувшись, добавила, - те.

- Ко мне можно обращаться на "ты".

- Ко мне тоже, - улыбнулась девочка. Лицо у неё, как не без зависти отметила Алиса, довольно симпатичное, а от улыбки на щеках появились две аккуратненькие ямочки.

- Что-то я тебя раньше здесь не видел, - отметила девочка. - Ты кто?

- Я в том доме живу, - махнула рукой Алиса, показывая в сторону ближайшей пятиэтажки.

Девочка улыбнулась:

- Я тоже. Странно, что мы друг друга не знаем. Ты, наверное, недавно переехала?

- Можно сказать и таким образом. Я приехала из Америки и буду тут жить до окончания летнего сезона.

Девочка уронила книгу и сама чуть не грохнулась с качелей в траву вслед за ней:

- Что - правда?! – Вскрикнула она.

- Правда.

Первое удивление прошло. Девочка соскочила с качелей и принялась вытирать обложку книги.

- То-то я думаю, что ты очень странно говоришь, - заметила она.

- У меня есть сильный акцент?

- И это тоже. Да и вообще…, - незнакомка поморщилась, - "летнего сезона". Так обычно не говорят.

- А как говорят?

- "До окончания каникул". Или "До конца лета".

- Но я же всё правильно сказала? - Не поняла Алиса.

Девочка снова запрыгнула на качели и принялась объяснять, чуть покачиваясь вперёд-назад:

- Если литературный язык, а есть разговорный. И они немножко отличаются.

- Ты говоришь правильно. Мы это были проходить в школе.

- Просто - "проходили".

- Я постараюсь запомнить этот факт. Только вот с точки зрения теории русского языка прошедшее время глаголов образуются не только простым способом, с помощью суффикса «л», но и сложным, когда к глаголу прибавляется другой глагол – «быть». Странно, что тебе это не известно.

Девочка захлопала глазами:

- Ну, ты и загнула!

- Кого? – Удивила Алиса. – Я ничего никуда не нагибала!

- Ладно, проехали! – Отмахнулась незнакомка. - Говорить надо на обычном языке. А ты говоришь слишком правильно…, - и хмыкнула, - …с какой-то стороны.

- В классе по русскому языку у меня были самые лучшие отметки.

- А вообще ты английский знаешь, да?

- Я не могу его не знать, это мой родной язык.

- А, ну да… Кстати, меня зовут Данила. Воскресенский. Я тоже живу в твоём доме.

- Данила - красивое имя. Я таковых ещё не слышала.

- Что - вообще?

- Да.

- Странно. Сейчас мальчиков часто так называют.

- Так ты мальчик?! – Удивилась Алиса.

- Меня все за девочку принимают! – Обиженно сказал Данила. – И ты туда же!

- А волосы не пробовал стричь?

- Не хочу! Мне так идёт! - Он тряхнул головой.

- Да, идёт, - была вынуждена признать Алиса. - Ещё как идёт!

Мальчик почувствовал себя неуютно, поэтому предпочёл перевести разговор на другую тему:

- Так ты говоришь, из Америки приехала? И как ты сюда попала?

- Существует такая программа по обмену детьми. Я выиграла школьный конкурс на знание русского языка и на лето приехала в Россию, а другая девочка отсюда отправилась ко мне. Я до конца августа имею проживание здесь, в русской семье, а она - у меня, а потом мы сменяемся обратно.

- Поменяемся, - поправил Данька. - Правильно говорить - «поменяемся».

- Спасибо. Ты исправляй меня, если заметишь, что я не так говорю. Я за лето хочу иметь много практики в вашем языке, чтобы знать его в совершенстве. Я хочу после школы поступить на переводчицу.

- Да ты и так неплохо по-русски говоришь, - ободрил её новый знакомый. - Если бы не акцент, я бы вообще подумал, что ты русская.

- Спасибо на добром предложении.

- На добром предложении? - Удивился Данила. - Вообще-то говорят «на добром слове».

- Но ты же предложение сказал?

- Ну, да, - задумался мальчик. - Я и сам не знаю, почему так говорят. Но правильно всё-таки «на добром слове».

- Я постараюсь это запомнить, - снова улыбнулась Алиса.

- Кстати, а тебя-то как зовут?

- Элис.

- Элис? – Удивился тот.

- Ну, да. По-вашему – Алиса.

- А-а, - успокоился мальчик, - Алиса – это нормально. Совсем русское имя. Ты в каком доме живёшь?

- В том! - Алиса снова показала на пятиэтажку.

- Здорово! И я там! А в какой квартире?

- В квартире шестьдесят первая.

- Шестьдесят первая? – Задумался Данька и оживился. - А, знаю! Там Лариска живёт! И Катька - младшая, - но её сейчас на всё лето в деревню увезли. А Лариска просто куда-то пропала. Так она значит, сейчас в Америке? Ты С НЕЙ поменялась?

- Да, с ней. Сейчас пребывать в городе Хоултон, штат Мэн. Я там проживаю.

- Понятно. – Данька помолчал. - А чем ты занимаешься?

- Здесь или вообще?

- И здесь, - мальчик замялся, - и вообще.

- Вообще - я просто живу, ничем таким особенным не занимаюсь, - пожала плечами Алиса. - Русский язык учу, он мне очень нравится. Классику вашу люблю читать. И вообще, всё, что интересно. А ты любить читать?

- Люблю. – Данька хлопнул рукой по обложке книги. - Только не классику. Фантастику. И приключения всякие. Они интереснее, чем классика.

- Это очень хорошо. А здесь я вообще ничем не занимаюсь. Просто так ходить по улице - скучно, и местности я совсем не знаю. Вчера вообще чуть не заблудилась. А потом целый день просидела дома, чтобы читать книги. Только книг там совсем есть мало. У тебя нет чего-нибудь интересного?

- Идея! - Оживился Данька. - Я как раз собираюсь в библиотеку. Пошли вместе? - Предложил он.

Алиса заулыбалась:

- Если я с тобой пойду, то мы с тобой будем друзья, да?

- Мы с тобой вроде как уже друзья. Или у вас в Америке всё по-другому?

- У нас всё совсем по-другому. - И соскочила с качелей на землю. - Вперёд - и с рок-музыкой! Так у вас говорят? - С беспокойством осведомилась девочка.

- Просто - "с музыкой". Точнее, "с песней".

- Я выучила много русских пословиц и поговорок, но иногда путаю слова. Но ведь ты меня понимаешь?

- Понимаю.

- Значит всё в порядке, - успокоилась Алиса. - Что мы сейчас будем делать?

- Сначала зайдём ко мне домой, мне нужно книги взять.

- Пойдём!

Данила жил в соседнем подъезде. Там тоже сидели бабушки. Они с таким же интересом воззрились на проходящих мимо детей.

- У них такой вид, словно они хотят меня спросить "Внученька, ты чья такая будешь?" - Шепнула Алиса.

Данила фыркнул:

- Ты-то откуда знаешь? - Он аккуратно прикрыл дверь подъезда, отсекая лишние уши.

- Со мной было то же самое половину часа назад.

- Полчаса, - поправил мальчик. - Эти старые бабушки на редкость предсказуемы.

- Я считать, что "старые бабушки" - это тавтология.

Данька даже споткнулся:

- Ты откуда такие слова знаешь?

- Какие?

- Ну, это… "тавтология". Даже я не знаю, что это такое.

- Это значит "избыточное сравнение". К примеру, то же самое, как если говорить "масло масляное". Или "асфальтный асфальт". Или "мокрая вода". А в вашем языке разве такое слово отсутствует?

- Нет, конечно, оно есть. Просто я его ещё не встречал.

- Сool! (Классно!) Значит, я некоторые слова русского языка знаю лучше, чем ты!

Мальчик заметно помрачнел:

- Получается, что так.

Мало того, что они жили в соседних подъездах одного дома, у них ещё и квартиры оказались на одном этаже - на втором. Да и планировка их, как поняла Алиса через несколько минут, абсолютно идентична.

- Проходи, не стесняйся! - Данила повернул ключ в замке и прошёл вперёд, оставив дверь открытой.

- Я не стесняюсь. – Маленькая американка сделала шаг вперёд и напрягла слух, пытаясь различить, есть ли кто-нибудь в квартире. - Ты здесь есть один?

- С тобой, - логично ответила Данила.

- А где твои родители?

- На работе.

В тесной прихожей мальчик сбросил туфли и босиком протопал в комнату.

- Мои тоже на работе, - в спину ему сказала Алиса. - Не представляю, как здесь живут дети - их родители постоянно на работе.

- Почему же постоянно? - Донёсся голос мальчика из дальней комнаты. - У них выходные бывают. И отпуска. А у вас что, как-то по-другому? У вас взрослые меньше работают?

- Они не так рано уходят на работу. И не так поздно возвращаются. И вообще, как мне показалось, у наших родителей имеется больше возможностей проводить время с детьми.

Данила появился в прихожей с солидной стопкой книг.

- Wow! - Тихонько удивилась Алиса. - Ты так много читаешь?

- Ну, да, - чуть смутился Данька, - мне нравится читать.

- Поэтому я с тобой и завязать дружеские отношения, - призналась маленькая американка.

- Это как?

- Я увидела, что ты читать книгу и сразу поняла, что ты умный и воспитанный. А с другими и не хочу начинать подружиться.

Мальчик, явно польщённый, заулыбался.

- Давай теперь ко мне домой зайдём, - сказала Алиса. - Мне ведь какие-нибудь документы понадобятся?

- Ну, если ты на всё лето хочешь записаться в библиотеку - тогда да.

Бабушки на скамейках перестали нервировать Алису - да и те, решив для себя, кто она такая, и сами в это поверив, перестали обращать на неё особенное внимание. Но через их строй она всё равно проскакивала словно нашкодивший котёнок мимо хозяев - пригибаясь, будто под обстрелом, вжав голову в плечи, чтобы быть как можно быстрее и незаметнее.

В отличии от Алисы, Данька застеснялся заходить в чужую квартиру, и ей стоило приложить много усилий, чтобы он хотя бы зашёл в прихожую.

- В настоящий момент ты ведёшь себя не очень обычно, - наконец, сформулировала Алиса. - Не желаешь заходить в данный дом. Почему ты так поступать?

- Да, ну, - отмахнулся Данила. - Как-то неловко, тут одни девчонки живут!

А про себя подумал, что вряд ли ему хватит целого лета, чтобы научить новую подругу говорить на нормальном русском языке. Ошибки в предлогах и окончаниях - это было не самое страшное, но слишком правильная речь - это была слишком критическая ошибка и вряд ли её можно было легко исправить. Как сформулировать, что Алиса говорит слишком правильно для русскоязычного человека? Слишком правильно и поэтому необычно.

И ещё он подумал, что летние каникулы начались позитивно: только вчера был последний день занятий, и всего за сутки каникул он успел познакомиться с американской девочкой. За все двенадцать лет его жизни с ним ничего подобного не случалось.

 

Глава 11

 

Посёлок городского типа Шибенец, как он был обозначен на карте, оказался не очень большим. В нём наличествовали три десятка пятиэтажек, в которых обитала основная масса жителей, несколько девятиэтажек на въезде в посёлок, пара магазинов, никаких официальных учреждений - и множество одноэтажных деревянных домов, окружённых небольшими садовыми участками. Эти кусочки земли были в полном беспорядке разбросаны по болотистой низменности вокруг посёлка на некотором отдалении от многоэтажных домов.

Весна в этом году выдалась поздней: несмотря на конец мая, в укромных местах белели пятна тёмного снега, а на деревьях только-только начинали появляться первые клейкие листочки.

Улицы заполняла малышня; ребятишки возились так оживлённо, словно это был первый ясный день после многонедельного ненастья. Вполне возможно, так оно и было.

Брайтон не без основания рассудил, что местная библиотека, какой бы маленькой она ни была, не может находиться в крохотном дачном домике, поэтому начал колесить среди пятиэтажек и, высовываясь из окна, задавал всем встречным вопрос, как можно добраться до муниципального архива или до городской библиотеки.

Его академический английский ни на кого не производил впечатления: здесь все говорили только по-русски.

Один молодой человек, правда, после некоторого раздумья спросил: «Ду ю спик инглиш?» и, когда воодушевлённые компаньоны заорали «Yes!», оказалось, что его знания английского ограничиваются одной этой фразой.

Часа через полтора Даше надоело любоваться однообразными видами из окна.

- Есть скоро будем? – Поинтересовалась она.

Брайтон не был полиглотом, но смысл отдельных фраз уже начал понимать. Тем не менее, обязанности по общению с русским ребёнком он целиком и полностью возложил на плечи своего подельника.

«СКОРО», «КУШАТЬ», показала девочка строчки словаря и рукой нарисовала в воздухе большой вопросительный знак.

- Soon, very soon! – Закивал Альберто (Скоро, очень скоро) и повернулся к Брайтону. – Она хочет есть!

Профессор буркнул что-то нечленораздельное. Только воспитание и незнание русского не позволяло ему высказать всё, что он думает о Даше. По натуре он был человеком добрым, но неудачи последних часов несколько поколебали его душевное равновесие. Даже русская девочка стала его раздражать, хотя до этого он старался не обращать на неё особого внимания.

- Ещё бы знать, что это за «сун» такой, - с неудовольствием заметила Даша. – Хорошо, что вы хоть киваете по-русски.

- Нет, это просто невозможно! - Закипятился Брайтон, выглядывая из окна машины. - Не представляю, как такое вообще может быть! Сорок второй дом и рядом - тридцать пятый. Десятый дом и тут же, около него - двадцать первый. Что за идиотская планировка! Куда смотрит городской архитектор?! Я пожалуюсь в мэрию! – Он осёкся и засомневался. - Или что тут у них, в России?

- Вряд ли - мэрия, - лениво отозвался Альберто, он зевнул и потянулся. - Была бы мэрия - тут бы не было такого бардака.

Поездка продолжалась. Упорные англичане потратили ещё час на то, чтобы изъездить небольшой посёлок вдоль и поперёк, но так и не смогли разобраться в его географии. Весь населённый пункт состоял из одной улицы - благо, хоть с этим проблем не было, но вот что касается номеров жилых строений - с этим нарисовывались определённые проблемы. Дом под номером один удалось отыскать без особенного труда; некоторую настороженность у Брайтона вызвало то, что сразу через дорогу стоял тридцать четвёртый дом, рядом с которым скромно притулился двадцатый.

- Странно! - Тихонько удивился профессор. Он проехал ещё метров двадцать, на низеньком здании увидел табличку "15-А" и погрузился в мучительные думы.

Машина, словно натолкнувшись на какое-то препятствие, резко остановилась.

- Это очень странный город, - меланхолично подытожил Брайтон, приспуская стекло и выглядывая из окна. - Мы уже пол-дня здесь колесим, и я до сих пор не могу разобраться, куда и какая улица идёт. А ещё вызывает недоумение принцип наименования домов. Вот согласись, как такое может быть - за шестым домом следует пятнадцатый, а потом - сразу - первый?

- Первый - это уже к другой улице относится, - робко предположил Файшер.

- К какой ещё "другой"! - Тут же вскипел профессор. - Здесь весь город - одна улица!

Даша, полулежащая на заднем сиденье, подняла голову:

- Я уже смирилась, что вы говорите по-американски, - сказала она, - но ругаться по-американски - это уже слишком! Ругаться нужно по-русски. Только перед этим майку одеть, в одну руку взять бутылку водки, а в другую – солёный огурец. И орать надо пострашнее. Эх вы, всему вас надо учить…

- I don't understand! - Привычно отозвался Брайтон. (Я вас не понимаю! англ.)

- Yes, - подтвердил Файшер.

- Как вы только языки себе не поломаете! - Изумилась девочка и попыталась повторить. - Ай доунт эндэ... Тьфу!

Файшер скривил губы в улыбке. Его забавляли попытки русского ребёнка повторять английские фразы.

- Есть! - Напомнила Даша. - Кушать! Ням-ням!

Вряд ли "ням-ням" являлось интернациональным выражением, но Брайтон почему-то всё понял правильно.

- Скажи ей, что сначала мы найдём библиотеку, потом будем обедать, - поставил условие профессор.

Файшер послушно принялся листать страницы словаря, показывая девочке слова. Не прошло и десяти минут, она, наконец, сообразила, в чём проблема.

- Так бы и сказали, что вы ищите библиотеку, а не туалет! – Обиженно заявила Даша. – Меня нельзя было попросить вам помочь? Если только в этом медвежьем углу есть библиотека…

Не договорив, она открыла дверцу машины, и Брайтону пришлось притормозить.

- Короче, сидите тихо, как селёдки в сметане, и не высовывайтесь! – Сурово приказала девочка. – Сейчас я вам всё устрою, а то у меня уже от голода живот к спине прирос.

- You where will go? – Заволновался Файшер. (Ты куда пошла?)

Девочка даже не обернулась.

- Там у подъезда какие-то старушки-веселушки сидят, - объяснила она, внимательно разглядывая собравшуюся компанию, - такие всегда всё знают. Я с ними пообщаюсь, вы только никуда не уезжайте. Ещё не хватало, чтобы вы меня тут бросили. Ради вас же стараюсь…

Независимо засунув руки в карманы куртки, Даша пошла по узенькой асфальтной дорожке. Время от времени она оглядывалась; видимо, всё-таки опасалась, что англоязычные приятели могут её банально бросить.

- Здравствуйте! – Подойдя, вежливо поздоровалась она.

При появлении девочки престарелые дамы замолчали и с интересом воззрились на неё.

- Ты чья же такая будешь? – Поинтересовалась старушка, сидевшая в центре компании. В руках у неё мелькали вязальные спицы. Судя по всему, она была вожаком этой тёплой компашки.

- А ещё говорят, что дети невежливые пошли! – Притворно огорчилась Даша. – Бабушки тоже иногда попадаются не фонтан. Я с вами, между, прочим, поздоровалась, а вы мне так и не ответили. Или вас в вашем детстве хорошим манерам не учили?

Старушки враз поджали губы.

- А ну, вали отсюда! – Басом сказала правая.

- Да-да, иди! – Подтвердила левая. – Вишь, развелось умников!

Девочка разозлилась:

- Даже в сказках любая Баба Яга сначала кормит-поит, а потом с расспросами пристаёт. А вы ведёте себя даже хуже, чем она!

Даша резко развернулась и пошла обратно к машине.

- Наглая молодёжь пошла! – Сказала средняя, глядя вслед Даше. Она даже перестала вязать.

– И невоспитанная! – подтвердила правая.

Товарки с ней молча согласились.

- Наша-то девочка - она повежливее будет.

- Только говорит она как-то странно.

- Не русская, наверное. Из Прибалтики или откуда-нибудь оттуда приехала. В новостях передавали, что там теперь неспокойно. Интересно, у кого там родственники? У Таньки, что ли?

- И Лариски с младшей что-то давно не видно.

- Младшую на лето в деревню увезли, И Лариску тоже, наверное, куда-нибудь отправили…

Они мирно продолжили разговор, забыв про рыжую нахалку.

Даша вернулась к машине ничуть не огорчённая неудачей, напротив, в глазах её плясали чертенята.

- Люди тут тёмные, - сказала она, - они даже не знают, что значит «библиотека». В здешних букварях такого слова нет. Поехали дальше!

Компаньоны переглянулись с таким недоумением, что Даше ничего не оставалось, как выразительно покачать головой:

- Говорю же вам: Н-Е-Е-Т. Когда вы только по-человечески говорить научитесь?

Брайтон кротко вздохнул - что ему ещё оставалось делать. Он дождался, пока девочка не устроится на своём привычном месте, и тронул машину с места.

- У нас топлива осталось не очень много, - через минуту заметил он. - Альберто, ты видел где-нибудь поблизости заправку?

Тот молча мотнул головой.

- И что нам делать? - Этот вопрос был риторическим, но антиквар ответил:

- Наверное, нам придётся оставить машину в каком-нибудь укромном месте и дальше ходить пешком.

- Здесь нет стоянок, - раздражённо ответил археолог. - Ни платных, ни обычных - вообще никаких. Если мы машину где-нибудь оставим, её могут угнать.

- Хорошо, если бы вместе с этим ребёнком, - Файшер кивнул на мрачно глядящую в окно девочку. - Тогда мы останемся в плюсе. Не понимаю, почему дети всегда хотят есть? Мы на одни только чипсы израсходовали...

- Если машину угонят вместе с ней, - не понял шутки археолог, - мы будем в большом минусе. Стоимость

- Стойте!! - Вдруг завопила Даша, хватая спутников за плечи.

Брайтон от неожиданности чуть не въехал в столб.

По улице шли две девочки лет двенадцати - светловолосая и русоволосая. Первая тащила в руках солидную стопку книг.

- Даже сумасшедшие с такими книгами просто так по городу не ходят! - Возрадовалась Даша. - Зуб даю - они в вашу библиотеку топают! Айда за ними!

Брайтон проследил направление её взгляда, и лицо профессора озарилось пониманием.

- А ведь это идея! - Сказал он. - Могу поспорить на что угодно, что они идут именно в библиотеку!

Процессия из двух девчонок и белого "форда" медленно двинулась по городской улице.

Объекты наблюдения вели себя на редкость беспечно: весело болтали, смеялись и никто из них ни разу не оглянулся. Именно поэтому до конечного пункта добрались быстро и без приключений. Да и сама библиотека оказалась совсем рядом.

Девчонки нырнули в подъезд одного из домов. Даша выскочила из машины, добежала до двери подъезда, прочла табличку на стене и быстро вернулась обратно:

- Всё, свой обед на сегодня я заработала. Что бы вы без меня делали!

 

Глава 12

 

Выйдя из своего подъезда, Данила с Алисой прошмыгнули мимо старушек, которые на своих лавках, словно стервятники на вершине горы, высматривали объекты для сплетен, и, торопясь, пошли прочь.

Уже отойдя на приличное расстояние от дома, Данька вдруг остановился:

- Слушай, Алис, а какие у тебя документы?

- У меня есть сертификат о рождении, - принялась перечислять девочка, помахивая плотно набитым конвертиком, который держала в руке - карточка с номером социального страхования, паспорт, виза на двух языках. Этого хватит?

- А что - паспорт настоящий?

- Игрушечный, - хихикнула Алиса, - я же ребёнок.

- Шутишь? - Хмыкнул Данька.

- Шучу. У меня самый настоящий паспорт гражданки Соединённых Штатов.

- А не рано тебе его дали? – Недоверчиво уточнил мальчик.

- Нам паспорт выдают с самого рождения. Даже когда мне был годик, у меня уже был паспорт.

- А сколько тебе сейчас лет?

- Скоро будет тринадцать. 18 июля. А вам здесь паспорт когда дают?

- В семнадцать лет. Или в восемнадцать - точно не помню. Точнее, не знаю.

Алиса вздохнула:

- Это поздно. В семнадцать нам уже третий раз его меняют.

Мальчик долго мялся, поглядывая на аккуратный полупрозрачный конвертик в руке Алисы, наконец решился:

- А можно я твой паспорт посмотрю?

- Конечно, можно. - Она вытащила из конверта несколько бумаг, нашла нужное и протянула любознательному спутнику.

Данька с благоговением взял в руки синенькую книжечку:

- Ого, прямо как у взрослой, - позавидовал он. - Даже орёл на обложке, как в нашем паспорте.

Впрочем, обложка ничем особенным не отличалась, зато открыв и перелистав паспорт, Данька приоткрыл рот от изумления: в руках у него оказалась самая настоящая книжка с рисунками; на каждой странице был особый рисунок, отличный от других.

- Здесь вся наша история, - объяснила Алиса. - Вот, видишь, - показала она на первую страницу, - тут есть пейзаж "дикого запада", - она перелистнула страничку, - здесь: первые переселенцы, - она принялась медленно листать и перечисляла, - тут ковбои, тут - корабли, тут - гора Рашмор в Южной Дакоте, космические спутники…

Глядя на то, как горят её глаза, Данька спросил:

- Ты, наверное, любишь Америку?

- Конечно, - улыбнулась Алиса. - Это же есть моя родина. Как её можно не любить?

- Не нужно так часто говорить слово "есть", - попросил мальчик.

- Извини. У нас в языке существовать глагольная связка, которая в некоторых случаях играет роль глагола. Мне трудно привыкнуть, что в русском языке глагол часто пропускается или вообще не присутствовает…

- "Не присутствует", - поправил Данька, потом вздохнул и огорчённо сказал:

- Мне кажется, Алис, все эти твои документы… ну, в общем, они не совсем подойдут, чтобы тебя могли записать в библиотеку.

- Почему?

- Когда я сюда записывался, у меня взяли свидетельство о рождении, а потом попросили прийти папу с паспортом.

- Свидетельство у меня имеется в наличии, - напомнила маленькая американка, - но только на английском. И папа тоже есть. Только не настоящий, а…, - так и не найдя нужного слова, она замолчала.

- В том-то и дело. И свидетельство у тебя американское, и папа у тебя не настоящий…

- А что делать? - Непритворно огорчилась Алиса. - Тут и так скучно, а если и читать будет нечего…

Данила, напротив, засиял словно рождественская ёлка:

- Самое главное, не волнуйся. Я всё разрулю.

- Разрулишь? - Девочка нахмурилась, перебирая в голове возможные переводы незнакомого слова. - Это как?

- Разберусь со всеми твоими проблемами.

- Каким образом?

- Лучше говорить: "Как?" - таким образом будет и быстрее, и правильнее… Тьфу ты! - Он даже плюнул, поняв, что манера речи молодой американки оказалась заразительной.

- Я поняла сущность твоих претензий и в настоящий момент пребываю в уверенности, что они обоснованы. Ну, так как ты будешь решать мои проблемы?

Данька несколько секунд помолчал, пытаясь понять смысл сказанной фразы.

- Мы возьмём книги на моё имя.

- Каким…, – маленькая американка осеклась, она училась быстро, - я хотела сказать: как это?

- Ты их возьмёшь, а их запишут так, словно их взял я.

- Спасибо, - улыбнулась Алиса.

- За что?

- За доверчивость.

- Может "за доверие"?

- Может быть. Эти слова очень похожи. Ты уверен, что я тебя не обману?

Мальчик нахмурился:

- Как - обманешь?

- Возьму книги - и убегу куда-нибудь.

- Ничего страшного, - засмеялся Данила. - Я тебя догоню и отниму.

- А если не сможешь догнать?

- Тогда мне придётся платить, - вздохнул мальчик. – В библиотеке такие правила.

- И много?

- За каждую книгу в десятикратном размере.

- Много, - подумав, вздохнула Алиса. - Ты только не бойся, это я шучу так. Я не бывать никуда бегать. Быть, - подумав, исправилась она, - бечь... Точнее, быть не бечь... Не быть бечь... бежать… - Она беспомощно взглянула на собеседника и призналась. - Я совсем запуталась!

Данила подозрительно нахмурился:

- Ты точно в своей школе лучше всех русский язык знала?

- А что? Я что-то совсем не так говорить?

- Не то чтобы совсем, но лагаешь ты здорово.

- Здорово" - это хорошо, да?

- "Сильно", а не хорошо.

- Ага, понятно. А что такое "лагаешь"?

- "Ошибаешься". Но не сильно, а так… не критично.

Они помолчали несколько секунд.

- Так я о чём хочу сказать, - вспомнила Алиса, - я не буду тебя обманывать, поэтому, если ты хотеть записать необходимые мне книги на моё имя...

- Да понимаю я, что ты не будешь меня обманывать! - Отмахнулся мальчик. - Ты очень хорошая, это сразу видно.

Сам не ожидая от себя таких слов, он смутился и заторопился:

- Ладно, пойдём быстрее! А то библиотека закроется - придётся нам до утра куковать.

- Куковать? - Удивилась Алиса. – Как птицы на деревьях? Зачем?

Данила ничего не ответил и решил, что впредь будет тщательно формулировать свои мысли, чтобы его нельзя было понять двусмысленно или не понять вообще.

- Я поняла, почему ты это сказал! - Радостно объявила Алиса. - Ночная кукушка дневную перекуёт! Да?

- При чём тут это? - Не понял Данька.

- У вас же имеется такая пословица?

- Имеется. Только не "перекуёт" а "перекукует".

- Вот, - с глубоким удовлетворением в голосе сказала Алиса. - Нам учительница всегда говорила, что русский народ - очень самобытный и употребляет в своей речи множество пословиц и поговорок. Поэтому я их дома специально и учила. В итоге я смогла разгадать, что ты иметь в виду.

- Теперь уже я сам не понять, что я иметь... тьфу ты!.. имею в виду.

- То, что мы тут как кукушки будем до утра сидеть и.., - девочка на мгновение запнулась и с некоторым сомнением закончила, - куковать. До утра - это, значит, долго. Да? Ты это имел в виду?

- Да, - сказал Данила, а про себя решил, что не просто будет тщательно формулировать свои мысли, а скрупулёзно обдумывать каждое слово, чтобы не путать свою новую подругу.

- Иначе я новый учебный год начну в психушке! - Пробурчал он себе под нос.

- Я не расслышала, - тут же отозвалась спутница. - Что именно ты сказал?

- Да, так. Это я сам с собой. Не обращай внимания.

- Сам с собой? - Тут же заинтересовалась маленькая американка. - Это каким образом… то есть - как? И зачем?

Ребята очень вовремя добрались до библиотеки: Данила уже начал потихоньку свирепеть.

Мальчик потянул на себя дверь подъезда и пропустил новую подругу вперёд.

- Мы уже пришли, - сказал он.

Наверное, Алиса ожидала от городской библиотеки чего-то большего, слишком уж странным стало у неё лицо, когда она увидела, что библиотека располагается в обычной двухкомнатной квартире. В большой комнате, в меру уютной, в меру официальной, ровными рядами стояли полки с книгами. Спереди, в торце, располагался стол библиотекаря, заваленный книгами и формулярами. За столом сидела симпатичная черноволосая женщина. На Данилу она взглянула мельком, на его спутнице задержала внимание.

- Здравствуйте, Ирина! - Вежливо поздоровался мальчик. - Можно я книжки для неё возьму на своё имя? - Он кивнул на Алису.

- Да, конечно, выбирайте, - рассеянно кивнула библиотекарь и опустила глаза в тетрадку перед собой, потом снова посмотрела на посетителей. – А почему бы ей самой не взять?

- У неё нет документов, она не из нашего города.

- Тогда всё понятно.

Библиотекарь занялась своими делами.

Мальчик выложил на её стол книги, которые он принёс с собой, и увлёк спутницу за собой.

- На этой полке фантастика. Наша, русская, - сконкретизировал он. - Вряд ли ты такое сможешь прочитать у себя дома.

- Это полностью верно - ответила Алиса, внимательно разглядывая невзрачные корешки книг. - А ты можешь мне что-нибудь порекомендовать?

- Мне Стругацкие нравятся. "Понедельник начинается в субботу". Читала?

Девочка отрицательно качнула головой.

- Так я и думал, - он протянул ей одну из книг и тут же спрятал обратно. – Только вряд ли тебе в ней всё будет понятно, слишком уж много здесь наших реалий.

- Мне именно это и хочется.

- Не-е, - мотнул головой мальчик. – Ты вряд ли поймёшь. Там юмор очень уж… как это сказать… специфический. Я тебе что-нибудь ещё сейчас постараюсь найти.

Он снова принялся задумчиво бродить вдоль полок.

- Во! – Наконец удовлетворённо сказал он, вытаскивая наружу одну из книг. – Вячеслав Пальман. «Песни чёрных дроздов». У меня это самый любимый роман.

- Эта книга про природу? – Уточнила Алиса.

- Ага. Тебе понравится.

- Давай.

Девочка взяла протянутый ей увесистый том.

- А хочешь я тебе ещё что-нибудь найду?

- Я считать, что мне пока одной книги будет достаточно, - умерила его пыл Алиса. - Всё-таки русский - не мой родной язык, а здесь текста есть довольно много.

Хлопнула дверь, и в библиотеку вошли очередные посетители. Услышав звуки родного языка, девочка даже приоткрыла рот от изумления, а потом совершенно интернациональным жестом приложила палец к губам:

- Веди себя тише! - Шепнула она.

- "Тихо".

- Что?

- Надо говорить "тихо", - прошептал Данька. - Так короче. И правильней.

- Ты отыскивать не совсем подходящее время обучать меня русскому языку.

Данила пробурчал:

- Вся эта фраза умещается в одно слово из трёх букв: "Цыц!"

 

Глава 13

 

Брайтон открыл дверь и решительно, насколько это позволял ему безукоризненный английский темперамент, вошёл в библиотеку. Посетитель лучился добродушием и дружелюбием.

- Добрый день, мисс! – Торжественно проговорил профессор. - Я очень рад вас видеть! Мне хотелось бы… - Он осёкся и с подозрением осведомился. - Вы понимаете по-английски?

Библиотекарша за стойкой, , вздрогнула и подняла голову.

- Вы понимаете по-английски? - Повторил Брайтон.

Он задал вопрос несколько раз, получил от библиотекарши отрицательный ответ, и его улыбка несколько потускнела.

- Может быть, вы хоть немножечко понимаете на нашем языке? - С надеждой в голосе уточнил он.

Файшер оглядел лицо женщины и горестно вздохнул.

- Ничего она не понимает! - Сказал он.

- И я такого же мнения, - поддержал его профессор. - Ну, что, придётся общаться с ней как всегда: по словарику через нашего ребёнка?

- "Нашего?" - Возмутился Альберто. - Быстро же она стала "нашей"!

- Не придирайся к словам.

- Я не придираюсь. А девочку к этому привлекать не стоит. Она и так знает больше того, что должна. А если мы ещё добровольно начнём выдавать ей информацию…

- У нас больше нет вариантов.

- Варианты всегда есть, надо только подумать.

- Давай подумаем.

Кладоискатели погрузились в размышления.

Пока в библиотеке царило напряжённое молчание, Алиса выглянула из-за шкафа и тут же спряталась обратно.

- Ты понимаешь, о чём они говорят? - Шёпотом спросил Данька.

- Понимаю, - так же шёпотом ответила маленькая американка. - Не надо мне мешать, я хочу послушать.

Женщина за библиотечной стойкой так выразительно подняла брови, что Файшер счёл своим долгом пояснить:

- Мэм, у нас есть небольшая проблема, и мы очень надеемся на то, что Вы дадите нам время её разрешить.

Алиса сдавленно фыркнула.

- Ты чего?

- Если это возможно в данном конкретном случае, постарайся вести себя максимально тише.

Данька несмело хихикнул. Теперь манера, которой Алиса выражала свои мысли, начинала его забавить.

- Мне кажется, эта женщина за стойкой не совсем понимает по-английски, - высказал свои выкладки профессор. - Точнее - совсем не понимает. И не собирается понимать. Теперь у нас серьёзные проблемы.

- Насколько серьёзные? - Файшер сказал это только для того, чтобы что-то сказать, но Брайтон, хоть и понял это, ответил:

- Куда уж серьёзнее. У нас слишком сложный вопрос, чтобы её можно было решить без дипломированного переводчика.

- Не хотелось бы впутывать в наше дело кого-то ещё.

- Лишние расходы, - мрачно сказал профессор. - И третий человек, которому придётся всё рассказать.

- Мне это не нравится, - сообщил Файшер.

- Мне тоже.

Библиотекарша следила за переговорами со всё более возрастающим любопытством на лице, наконец осмелилась поинтересоваться:

- Вы что-нибудь будете брать?

Компаньоны переглянулись.

- Я думаю, она спрашивает, что нам нужно, - кисло заметил Брайтон. - Можешь что-нибудь ответить?

- Словарик в машине.

- Так сбегай, принеси! - Дела складывались не совсем позитивно, поэтому обычно сдержанный профессор дал волю раздражению.

Решившись, Алиса вышла из-за шкафа.

- Добрый день! - Вежливо поздоровалась она. - У меня, конечно, нет диплома, но, если вам нужно, я могу быть вашим переводчиком. Русский мне немного знаком.

Она сказала это на чистом английском языке.

Британцы ошарашенно воззрились на неё. Если бы перед ними появился ангел с крыльями и с арфой в руках, вряд ли это произвело бы на них большее впечатление.

Первым опомнился Брайтон.

- Прелестный ребёнок! - Вскричал он. - Ты кто? Готов поклясться, английский - твой родной язык!

- Я из Америки, - ответила Алиса, - и приехала в Россию на летние каникулы. Если вам это необходимо, я готова исполнять функции переводчика.

- Да, нам это необходимо! - Сказали Брайтон и Файшер. Хор получился таким слаженным, будто они не один день тренировались.

- Алиса, всё в порядке? - Выглянул из-за шкафа теперь уже Данька.

- Да, не стоит беспокоиться.

- Это тоже переводчик? - Удивился профессор.

- Нет, - засмеялась Алиса, - это мой русский друг. Он ни слова не понимает по-английски.

- Это радует, - вполголоса сказал Файшер и спрятался за спину компаньона.

- Для начала давайте познакомимся! - Брайтон запылал энтузиазмом. - Как тебя зовут, дитя?

- Элис Слайкен.

- Слайкен, - задумчиво повторил Брайтон, словно пробуя фамилию на вкус. - Неплохо.

- Что вы имеете в виду? - Изумилась девочка.

- Не обращай внимания, - отмахнулся тот. - Это я так, о своём... Меня зовут Джим Брайтон, - в свою очередь представился он. - моего друга - Альберто Файшер. Я - профессор археологии Лондонского университета, а Альберто - специалист по антиквариату.

- Приятно познакомиться, - по всем правилам хорошего тона завершила процедуру знакомства маленькая американка. Она нарисовала на лице дежурную улыбку и стала ожидать продолжения.

- А теперь, дорогая моя, помоги нам наладить контакт с этой очаровательной женщиной, - Брайтон кивнул на библиотекаршу. - Кстати, можешь уже переводить.

- Не хотите расточать комплименты впустую? - Хихикнула Алиса. - Тоже правильно. Только сначала скажите МНЕ, что именно вам нужно, чтобы я знала, о чём говорить.

Британские подданные с одинаково ошарашенными лицами повернулись друг к другу.

Профессор снова взял инициативу в свои руки.

- Мы, - выдавил он из себя, - мы… ищем… ищем… - могилу!

- Чью? - Задала очевидный вопрос Алиса.

Указательный палец археолога покрутился в воздухе и ткнулся в переносицу компаньона:

- Его!

Файшер изумился настолько, что не нашёлся, что можно сказать и только открыл и закрыл рот.

- Он ещё жив, - кротко сообщила девочка.

- Могила не совсем его, - заторопился профессор. - Могила - его отца.

- Я всё ещё не совсем понимаю, - Алиса перевела глаза на антиквара, но тот, судя по его ошарашенному виду, понимал ещё меньше.

- Дело в том, что во время второй мировой войны его отец умер, - объяснил Брайтон. - Его убили немцы. Здесь, на территории Брянской области. Где-то около этого города. И мы хотим найти его могилу.

Алиса слушала профессора, время от времени кивала, но продолжала наблюдать за выражением лица Файшера, который слушал своего компаньона с таким напряжённым вниманием, словно и сам не подозревал, что они делают в этой библиотеке, и ему только-только открывали на это глаза.

Маленькая американка была вынуждена подытожить, что Брайтон безбожно врёт.

- У нас есть единственный ориентир - орёл, - продолжал разглагольствовать профессор. - И именно этого орла нам нужно отыскать.

- Что за орёл? - В голосе доморощенной переводчицы прозвучало неприкрытое любопытство.

- Неизвестно, - развёл руками Брайтон. - Может это какой-нибудь памятник. Или здание с фигурой орла на фасаде. Или что-нибудь такое, что лежит, сидит, стоит или просто валяется. В общем, орёл может быть где угодно.

Нахмурившись, Алиса на минуту задумалась, потом качнула головой:

- Мне почему-то кажется, что вы меня обманываете.

- Обманываем?! - Оскорбился профессор. - Никогда!

- Никогда! - Хрипло подтвердил Файшер.

Девочка даже поёжилась, ощутив на себе две пары умоляющих глаз, потом уставилась на носки своих туфель.

Алиса прекрасно понимала, что ей лгут, и самым правильным сейчас было бы уйти с Данькой из библиотеки и забыть произошедшее здесь как страшный сон - пусть эти англичане-историки сами разбираются со своими могилами. Однако обычное девчоночье любопытство пересиливало логику. Да и не привыкла Алиса, как любой благовоспитанный ребёнок, чтобы взрослые смотрели на неё такими вот собачьими глазами.

- Ладно, - вздохнула она, глядя куда-то в сторону, - я согласна!

На то, что Брайтон впоследствии назвал "налаживанием контакта с этой мэм" ушло четверть часа. Алиса объяснила библиотекарше, чего именно добиваются англичане, потом ей пришлось втолковывать уже подданным британской королевы, что без документов на русском языке они не смогут взять тут ни одну книгу, причём за любую, даже самую высокую плату.

- Не может такого быть! - Решительно возразил Файшер, который считал, что деньги могут решить любые проблемы, потом, подумав, добавил. - И, мне кажется, это - дискриминация по расовому признаку.

- Я бы на твоём месте не стал развивать эту тему, - вполголоса посоветовал профессор. - Россия ещё не столь демократизирована, чтобы здешние власти обращали внимание на подобные нарушения.

Диалог детей в это время был более конструктивен.

- Данила, ты можешь помочь этим господам? - Спросила Алиса у своего нового приятеля и поспешно, пока тот не успел согласиться, предупредила. - Только я не могу за них поручится.

- Почему? - Удивился Данька, которому англичане скорее нравились, чем нет.

- Во-первых, я я ними познакомилась несколько минут назад и ещё не успела их как следует узнать. А во-вторых, за это время они уже успели меня обмануть.

- Как - обмануть? - Испуганно прошептал мальчик.

- Потом расскажу, - так же шёпотом ответила Алиса.

- Всё равно сегодня мы уже ничего не успеем, - поморщился Данила. - Библиотека скоро закрывается, а за ночь мы можем что-нибудь придумать. Как тебе такая идея, Алис?

Маленькая американка пожала плечами:

- Если я правильно воспринимаю ситуацию, нам больше ничего не остаётся.

- Придётся заняться нашими делами завтра с утра, - поскучнел Брайтон, услышав перевод. - Здесь читальный зал есть?

Алиса задала этот же вопрос библиотекарше и получила утвердительный ответ.

- В него-то нас пустят? - Спросил Файшер.

Женщина, чуть поколебавшись, кивнула. Наверное, она прикидывала, что тут может быть опасного, если в читальном зале посидят два посторонних человека. Само собой, их нужно будет как-то зарегистрировать, но это уже частности.

- Мэм, в которое время завтрашним днём будет открываться библиотека? - Уточнила Алиса.

- В десять, - ответила женщина, удивлённая подобным обращением - «мэм» её назвали первый раз в жизни. Да и акцент Алисы был слишком явным, чтобы на него сразу же нельзя было не обратить внимания.

- Она не из России, - сказал Данька в ответ на недоумевающий взгляд библиотекаря. То, что Алиса - американка, он решил сказать позже; это была тема для отдельного разговора.

- Я из Америки, - сама уточнила девочка, мило улыбнувшись русскоязычной собеседнице. И лицо у неё стало таким лукавым, что Даньке показалось, ещё чуть-чуть - и она покажет язык.

- Из Америки? - Слабым голосом отозвалась женщина и бросила на Данилу взгляд, который можно было обозначить как "ну-у-тебя-и-друзья!"

- А эти господа есть из Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии, - добавила девочка, кивком указав на искателей сокровищ.

Маленькая американка отнеслась к ситуации не без юмора, поэтому употребила официальное название страны, которое звучало не в пример солиднее и презентабельнее коротенького названия "Англия".

- Соединённого Королевства? - Ошеломлённо повторила библиотекарь и машинально поправила причёску.

Данька только вздохнул. Он подумал, что ему теперь целого лета не хватит, чтобы объяснить приземлённой в общем-то женщине, каким образом в её крохотной библиотеке оказалось одновременно трое иностранцев.

- Ладно, нам уже пора, - заторопилась Алиса, она подошла к стойке и протянула библиотекарю книгу, которую для неё выбрал приятель. - Будьте добры зарегистрировать данную книгу на имя Данилы.

- Д-да, конечно.

Пока женщина заполняла формуляр, девочка решила поинтересоваться у Брайтона:

- В чём будет заключаться наша завтрашняя работа?

- Сначала поговорим с библиотекарем, чтобы выяснить, где можно отыскать орла. Вполне возможно, она сможет дать нам нужную информацию или хотя бы указать адреса здешних сторожилов. Затем пообщаемся с ними. Если это не принесёт результата, нужно будет найти в этой библиотеке книги по истории данной местности и просмотреть их.

- Это долго, - помрачнела девочка.

- Мы заплатим, - сказал Файшер.

- Это не обязательно, - сухо прервала его Алиса. - Самой лучшей платой было бы, если бы вы объяснили честно, зачем вы сюда приехали.

Компаньоны засмущались.

- Почему тебе кажется, что мы врём? - Попробовал удивиться профессор (Это у него не очень получилось).

- Я не настолько глупенькая, как это вам, вполне возможно, кажется.

- Мы ищем могилу моего отца, - буркнул Файшер.

Алиса пожала плечами:

- Если вам так угодно…

Из подъезда вышли все вместе. Брайтон и Файшер направились к своей машине: белый "форд" был скромно припаркован в тени развесистых придорожных кустов, около детской песочницы. Алиса и Данька остановились около входа в подъезд. Только когда дверь притворилась, стала видна надпись вывеска, что именно здесь находится библиотека.

- Алиса, а теперь-то ты мне можешь объяснить, что произошло? - Спросил мальчик.

- Я только что согласилась быть переводчиком у этих странных людей.

Данька поднял брови:

- Почему - странных?

- Они настойчиво ищут знак орла и сами не понимают, что это за знак и где его можно начать искать.

- Зачем?

- У толстого мужчины, который, если я понять верно, есть еврейской народности, во вторую мировую войну здесь погибать отец. И, чтобы отыскать его захоронение…

- Могилу! - Не выдержал Данька.

- …точно - могилу. Так вот, чтобы отыскать эту могилу, нужно найти орла.

- И как это связано? - Мальчик поднял ладонь, закрываясь от солнца, и вгляделся в отъезжающую машину англичан.

- Пока ещё не знаю, - огорчённо ответила Алиса. - Надеюсь завтра смогу досконально во всём разбираться. И ещё, мне кажется, что они врут. По поводу орла - я не пребывать в твёрдой убеждённости, но вот что касается всего остального, - девочка фыркнула, - они даже не удосужиться договориться, что нужно говорить. Мистер Брайтон говорит, что они ищут могилу отца мистера Файшера, а тот имеет такие глаза, словно сам только что узнать про эту могилу. Данила, ты меня слышать?

Она уже сделала несколько шагов, а мальчик продолжал неподвижно стоять на крыльце. С ладонью у лба он напомнил Алисе, неплохо знающей русскую культуру, Илью Муромца с картины Васнецова "Три богатыря".

- Данила!

Он медленно опустил руку, и когда Алиса увидела лицо своего приятеля, то чуть не уронила свою книгу: оно было белее мела.

- That happened, Danila? (Что случилось, Данила?) Что с тобой произошло?

Мальчик перевёл на подругу совершенно ошалевшие глаза.

- Ты видела? - Залепетал он. - Там, в машине!

Алиса качнула головой:

- Не полностью понимаю, что ты говорить.

- Там девочка… такая… рыженькая… с веснушками... Ты не знаешь, кто она такая?

Алиса несколько секунд помолчала.

- Скорее всего, мистер Брайтон или мистер Файшер привезли с собой племянницу или внучку, - предположила она и поспешила уточнить. - Мне об этом ничего не известно - это только мои предположения.

- И ты не знаешь, как её зовут? - Совершенно убитым голосом спросил мальчик.

- Не знаю.

- А как узнать?

- Завтра спросим. И я тебе в этом помогу. И сам не убегай, и товарища выручай. Так у вас говорят?

- КАК - поможешь?

- Данила, ты почему-то резко поглупел, - вздохнула Алиса. - Я испытывать сомнения, что ты сможешь поговорить с ней без помощи меня.

- Почему? - Продолжил недоумевать Данька.

- Да потому что эти мужчины не говорить по-русски! - Взорвалась Алиса. - Они вообще ни слова на русском языке не знать! И вряд ли их внучка далеко от них ускакивать!

- Так она англичанка?! - Наконец дошло до Даньки.

- Судя по всему - да.

- А я в школе учу немецкий, будь он неладен!

- И что это значить?

- Теперь мне придётся английский учить, - решительно сказал мальчик и даже зачем-то сжал кулаки. - Как ты думать… тьфу ты!.. - "думаешь!" - я до завтра смогу его выучить?

- За ночь? - Удивилась Алиса. - Это вряд ли.

- А я попробую! У меня словарик есть. И этот… самоучитель. И ещё разговорник. У меня вообще много всяких книжек по английскому.

- В чём-то наш язык есть даже сложнее немецкого, - осторожно предостерегла его девочка.

- Главное - захотеть! - Данькины глаза засверкали неподдельным энтузиазмом, он заторопился. - Ладно, Алиска, я пошёл домой. Ты извини, у меня ещё дел много. Ладно?

- Иди уж, - совсем по-русски сказала Алиса.

Даже не попрощавшись, мальчик убежал.

Глядя ему вслед, Алиса рассмеялась. Такого поворота сюжета она не ожидала. Неужели Данила влюбился? Судя по всему, именно так и произошло.

- Забавно, - сама себе сказала маленькая американка и поймала себя на том, что говорит по-русски.

Она пошла по асфальтной дорожке, усмехаясь своим мыслям.

А всё-таки интересно, кого это мистер Брайтон привёз с собой в Россию? То, что девочка - не родственница антиквариата, в этом она была почти уверена. У людей с ярко выраженной семитской внешностью не может быть рыжеволосых внучек. Хотя - кто знает. Всякое бывает. Мир полон чудес.

Угораздило же Данилу!

Улыбаясь, девочка продолжала идти по дорожке к своему дому. Каникулы обещали быть интересными.

 

Глава 14

 

Жаркий летний день неохотно начал перетекать в короткий душный вечер.

- Здесь море далеко, поэтому погода другая, - сказал Файшер. - У нас в это время сыро и ветрено.

- Вэйчер, - вычленила Даша из незнакомой речи одно-единственное слово и подозрительно уставилась на антиквара. - Это ты не про меня говоришь, камрад? Смотри только, если узнаю…, - она не договорила: всей её фантазии не хватило на достойную кару.

Вот уже полтора часа компаньоны колесили по уже до боли знакомому посёлку. Брайтон пытался найти гостиницу или хотя бы что-нибудь похожее на неё, впрочем, без особого воодушевления.

- Нет тут никакой гостиницы! - Сказал он, наконец, и без того совершенно очевидную вещь.

- Ничего страшного. В машине переночуем, - ответил антиквар. - Деньги целее будут.

- Про гостиницу нужно было у Алисы спросить, - продолжал переживать профессор. - Она вполне могла бы нам что-нибудь посоветовать.

- Вот уж не надо! Зачем нам лишние расходы?

Профессор промолчал и свернул на дорогу, которая вела к выезду из посёлка.

Для ночёвки выбрали лес на окраине посёлка, рядом с дачным товариществом. С одной стороны дороги тянулись нарезанные низенькими заборчиками шестисотовые огородные участки, с другой - раскинулся по-первобытному густой лес.

Уже начало темнеть, когда автомобиль, попетляв между соснами, остановился под сенью большого хвойного дерева.

- Вот здесь и устроим лагерь! – Сказал Брайтон.

Ужин был более чем скудным: подкреплялись тем, что во время поисков библиотеки удалось купить на импровизированном рынке на городской площади.

После окончания трапезы компаньоны выбрались из машины. Профессор что-то спросил, Файшер ответил, оба они с одинаково настороженными лицами покосились на оставшуюся в машине девочку и, тихо беседуя, заторопились прочь.

Даша посмотрела им вслед, мрачно облизала пластмассовую ложку, выкинула в окно машины пустую банку из-под тушёнки и вздохнула.

- Мне кажется, в моей жизни пора что-то менять, - прошептала она сама себе.

Тушёнка, которой приходилось питаться уже не первый день, донельзя ей надоела, тем более мясо приходилось есть в «сыром» виде; не было возможности его хотя бы разогреть.

Девочка приоткрыла дверцу машины и выскользнула наружу.

Над головой вольно раскинулись пушистые хвойные ветви. Мягкий вечерний свет делал стволы сосен бронзовыми, тёплыми и золотистыми, от них клубился приторный аромат смолы и хвои.

Из чащи леса, словно заведённая, куковала кукушка.

Чуть поодаль в солнечной дымке зыбко парил совсем уж идиллический пейзаж: маленькие, словно игрушечные, дачные домики, окружённые миниатюрными заборчиками и зелёными изгородями. Ветер весело гонял по небу облака, плотные и пушистые, словно из ваты.

Было так красиво, что даже мусорить было неохота. Даша решила навести порядок: она подняла выброшенную недавно пустую банку из-под тушёнки и зашвырнула её ещё дальше, в кусты. На этом она сочла свои обязанности по улучшению местной экологии исполненными.

Пару раз девочка оглянулась на беседующих в стороне Брайтона и Файшера, даже помахала им рукой, но те, занятые своими проблемами, ничего не заметили.

Даша с силой пнула подвернувшуюся под ногу шишку и забралась обратно в машину. Она поняла, что всё больше и больше начинает мешать своим странным спутникам - те вообще уже перестали бывать в своей машине; при первой же возможности, они выбирались наружу и о чём-то ожесточённо спорили, часто оглядываясь в сторону девочки.

Чего Даша уж совсем не боялась, так это того, что иностранцы сдадут её в ближайшее же отделение милиции: она была абсолютно уверена, что те занимаются чем-то противозаконным. Рыльца у них были в пушку - в этом не было никаких сомнений, и не просто в пушку: они выбегали из курятника и в каждой лапе у них было по петуху. При таком раскладе милиция - это было последнее место, куда эти джентльмены удачи могли бы направиться добровольно.

Даша выглянула из окна, посмотрела на парочку и лишний раз убедилась в обоснованности своих подозрений: у Файшера в это время был как раз на редкость вороватый вид.

«Интересно, о чём это они таком говорят? - В который раз задумалась девочка. - Вот бы их язык выучить!»

Искатели сокровищ в это время как раз обсуждали проблему того, что вокруг почему-то появляется слишком много детей и все они - зар-разы! - умны и наглы не по годам.

- Эта американка что-то подозревает, - скривился Файшер. - Не нравится мне это!

- А кому это нравится? - Буркнул профессор. - Договариваться надо было заранее! Мы вели себя как два идиота. Тут даже имбецил начал бы понимать, что мы говорим что-то не то.

- Откуда же нам было знать, что в этом медвежьем углу отыщется переводчик? Тем более, от девочки-тинейджера этого ожидаешь меньше всего.

- Ещё хорошо, что мы в её присутствии ничего важного не успели обсудить, - порадовался Брайтон. - Она наверняка слышала каждое наше слово с тех пор, как мы появились в библиотеке… Или мы всё-таки…, - он задумался, потом махнул рукой. - Нет, ничего опасного мы не говорили!

Файшер мрачно кивнул. Ему очень не нравилось, что в их сугубо личном деле почему-то появляются разные люди, которых с каждым днём всё больше и больше. С первой девочкой он уже смирился, она стала почти как своей, но неожиданно появившаяся как-там-её (Алиса, что ли?) вместе со второй девчонкой, которая во всё время разговора робко выглядывала из-за шкафа с книгами и только в конце вышла наружу - они начинали путать все карты.

- Мистер Брайтон! - Сказал антиквар.

- Что такое?

- Мне кажется, что, если эти трое детей подружатся, для нас это может закончиться плохо.

Профессор задумался.

- А что мы сможем сделать? - Спросил он.

- Наверное, ничего.

На этой пессимистической ноте разговор сам собой увял, и приятели вернулись к машине.

МЫ НОЧЕВАТЬ ЗДЕСЬ, - показал Файшер. Общение с помощью словарика стало для него привычным делом.

- Так я и думала, - убитым голосом отозвалась Даша. - Этого ещё не хватало: теперь будем в лесу жить и сырыми грибами питаться. С кем я связалась!… Ладно, пойду я прогуляюсь. А то сижу здесь, как кактус в горшке.

- What? - Вежливо спросил Брайтон.

Даша выхватила из рук антиквара словарик и залистала страницы

Я ХОДИТЬ ГУЛЯТЬ, - показала она Файшеру, тот перевёл своему другу, в ответ Брайтон так энергично закивал, что девочка лишний раз убедилась: она начинает мешать всё больше и больше.

Стоило Даше всего лишь на несколько шагов углубиться в лес, она словно очутилась в другом мире. Солнце едва пробивалось сквозь густые сосновые ветви, создавая сложную игру света и теней.

Мох и хвоя мягко пружинили под ногами.

Вокруг царили такие сумрак и тишина, что девочке стало не по себе и она почти уже решила повернуть обратно, но тут вдали среди зелени мелькнуло тёмное пятно.

- Машина, - приглядевшись, сама себе отрапортовала Даша. - Среди леса. Просто стоит. Интересненько, - нахмурилась она, - кто там кого закапывает. Посмотреть, что ли?

Она сняла свою синюю куртку - не самый популярный цвет в здешнем лесу, повесила на сук ближайшего дерева, огляделась вокруг, запоминая место, пригнулась и неслышно скользнула в ближайшие кусты.

 

Глава 15

 

- И чего мы тут ловим? - Недовольно спросил Серый. - Дать по голове этим английским хмырям - и дело с концом!

Их машина стояла в лесу, надёжно укрытая со всех сторон развесистыми кустами и замаскированная для надёжности собранными в окрестностях громадными ветками папоротника. Братки перекидывались фразами, удобно устроившись на переднем сиденье и лениво потягивая пиво. Голову Вовчика обхватывали наушники; он слушал, что происходит в машине англичан. Одно ухо пришлось освободить для разговора с напарником. Это было не очень удобно, да и голова жутко болела - мало того, что Вовчик от самого Питера бессменно провёл за рулём, в последние несколько дней он почти не расставался с тугими и неудобными слуховыми аппараты китайского производства.

- Не гони лошадей, Серый. Ну, дадим мы им по голове - и что? Сами потом будем по здешним болотам ползать?

- Я вот немного подумал, - интригующе проронил Серый, глядя куда-то в пространство. - И пришла мне в голову странная вещь.

Он замолчал.

- Какая? - Не выдержал Вовчик.

- Тебе не кажется, что мы влезли в какую-то бодягу? Что всё, чем мы сейчас занимаемся - это полнейшая ерунда?

- Чё так? - Коротко осведомился Вовчик.

- Слишком эта история смахивает на плохую киношку. Мутная карта, два-иностранца-чудака, которые приехали в Рашку искать сокровища...

- И даже мы вписываемся в сюжет, - хохотнул Вовчик. - Два плохих парня, которые не прочь поживится за счёт лохов.

- Ты бы помолчал. - Прервал напарника Серый. - А то дошутимся - мало не покажется.

- В смысле?

- В смысле, что в конце всех фильмов плохих парней мочат, а мне, знаешь ли, ещё пожить охота.

- Ты бы сам заткнулся.

Братки сидели в машине, продолжая лениво перекидываться ничего не значащими фразами - особенно говорить было не о чем.

Вскоре Вовчик отложил наушники в сторону и сладко потянулся:

- Они собираются там ночевать.

- “Там” - это где? В лесу?

- Ага.

- А с чего ты такой довольный?

- Сам подумай. Жучок стоит у них в машине. И ночуют они тоже в машине. Мы по любому будем в курсе всех событий.

- Это хорошо, - подумав, кивнул Серый.

- Хорошо-то хорошо, только у меня уши болят, - признался Вовчик и в бессильной злости стукнул кулаком по баранке руля. - Чтоб этот чёртов Умелец провалился! Подорвались из-за этого гада, теперь как погорельцы - даже ни одного проводка нет, чтобы динамики напрямую подключить!

Серый подумал и предложил:

- Ну, если хочешь - можешь в город сходить. Всё равно эти хмыри раньше завтрашнего утра никуда не поедут - время по-любому есть.

- Ты видел здешние магазины? - Хмыкнул Вовчик. - Кастрюли, тазики и консервы “завтрак туриста”. Убожество!

- И электрические фонарики! - Вставил Серый.

- Один фонарик, - поправил его напарник. - Синий. Я его видел. Мне показалось, что он сломан.

- Мне тоже. Так кнопка какая-то… странная.

- Если только в Брянск рвануть, - принялся вслух раздумывать Вовчик, - там-то побольше всего будет. Да и недалеко совсем - полчаса езды. Только с деньгами сейчас у нас не очень. Да и бензин экономить нужно...

Они помолчали пару минут.

- Ладно, я всё-таки в посёлок сгоняю, - вздохнул Серый. - Может там какой-нибудь рынок есть. Или по гаражам похожу - чё я даже проводов не смогу найти?

- У тебя есть деньги, о которых я не знаю? - Заинтересовался Вовчик.

- Тут деревня, братан. Какие такие деньги? Ещё в лоб дадут за такие заявки.

- Думаешь? - Засомневался Вовчик.

Его приятель осклабился:

- Уверен. Тут ребята простые живут. У них ещё семидесятые годы. У них ещё коммунизм не закончился. Тут только на прошлой неделе узнали, что Брежнев умер.

- Ну, смотри, Серый, не нарвись.

- Насколько я помню, до сих пор только ты серьёзно нарывался.

Вовчик потёр плечо, раненое пару лет назад. Хоть это и было довольно давно, оно всё ещё изредка ныло, особенно при плохой погоде.

- Тебе ещё не надоело это вспоминать?

Серый не ответил. Он деловито хлопал себя по карманам, проверяя деньги и оружие.

- Волыну тут оставь, - предложил Вовчик. - В кого ты там шмалять собрался? А то какой-нибудь местный Анискин отличится - и будешь в здешнем обезьяннике куковать.

- Не оставлю. Я без пистолета чувствую себя хуже голого… - Он не успел договорить - раздался громкий требовательный стук кулаком в стекло.

Братки дёрнулись, словно через них пропустили ток, и ошарашено завертели головами. Серый в панике вскочил со своего места, стукнулся макушкой об потолок кабины и упал обратно на сиденье.

Источник звука вскоре обнаружился. К стеклу дверцы прижималась донельзя веснушчатая рыжеволосая девочка лет одиннадцати, которая с любопытством разглядывала внутренности машины.

Серый, всё ещё не пришедший в себя, выругался каким-то на редкость потусторонним голосом. Вовчик заторможено приспустил стекло окна, но не смог ничего сказать, только открыл и закрыл рот.

- Привет, - вежливо поздоровалась рыжая девочка. - А вы кто такие? И вы чего здесь? Вы не местные? Вам ночевать негде? А откуда тогда такая крутая тачка? У вас почему такое лицо? - Заинтересовалась она, разглядев физиономию Серого. - У вас болят зубы? Или оно у вас по жизни такое? А почему у вас сзади номера на машине нету? Вас гаишники не тормозят? Или вам бабки девать некуда? Тогда бы вы ещё спереди номер оторвали бы. Или бы какое-нибудь неприличное слово вместо цифр написали бы…

Совершенно ошалев от множества вопросов и непрерывного потока слов, братки только хлопали глазами. У Вовчика даже слегка отвисла челюсть.

- А я проходила мимо, смотрю - машина стоит, - продолжала болтать девчонка, во все глаза разглядывая чёртика, висящего перед водительским местом. - Дай, думаю, подойду, поинтересуюсь, вдруг, чего случилось. А даже если ничего не случилось, не могу же я просто так мимо пройти. Я любопытная - просто жуть, - призналась незнакомка. - Во все дырки залезаю, если кажется, что там может быть что-нибудь интересное. Знаете, сколько у меня из-за этого проблем? Вы даже представить себе этого не можете... Меня, кстати, Дашей зовут. Если вы хотите, чтобы я сильно удивилась, то можете как бы ненароком назвать меня Дарьей Витальевной - меня так ещё ни разу не величали - пару секунд я точно буду в полном ауте.

Серый, наконец, опомнился от первого удивления и зашевелился. Он приоткрыл дверцу машины и тяжело выбрался наружу.

- Ты вообще кто такая? – С тихой угрозой в голосе начал он. - Если ты сейчас…

Пола его куртки распахнулась и на землю, под ноги девочки, выпал пистолет.

Даша тут же схватила его:

- Ого, какой тяжёлый! А он настоящий?

Она довольно ловко, словно всю жизнь этим занималась, схватила оружие двумя руками, небрежно повела из стороны в сторону, особенно не заморачиваясь, куда направить дуло, случайно нажала на курок - и грохнул выстрел. Девочка взвизгнула и выпустила оружие из рук. Пуля чиркнула по кузову машины, просвистела над головой Серого и улетела куда-то в лес.

- Мля!!! - Заорал браток, падая в траву и закрывая руками голову. Когда пистолет бухнулся в хвою, он ещё сильнее вжался в землю, но второго выстрела не последовало.

- Вау…, - прошептала Даша, ошарашенно разглядывая свои ладони.

- Вон отсюда, дура! - Хрипло прошептал Вовчик из машины.

Браток вполне мог выразиться яснее и короче, но подсознание автоматически отметило возраст ребёнка, и наружу вышли совсем не те слова, что он хотел произнести в самом начале.

К этому времени зашевелился Серый и резво вскочил на ноги. В первую очередь он схватил пистолет и поставил его на предохранитель. Во вторую очередь - сунул его к себе за пазуху. В третью – страшно вытаращил глаза и уставился на Дашу.

- Ты, недоразвитая, - начал он, - ты хоть понимаешь…

Серый, в отличии от подельника, не был тактичен, и без ремарок высказал всё, что думает: и про детей, которые шастают по лесу без присмотра; и про родителей, которые сначала нарожают всяких буйных, а потом отпускают их на природу… В общем, кричать он собрался долго и со вкусом.

Но Даша прервала его, как только тон голоса повысился настолько, что сразу стало ясно, ещё пара минут – и начнётся физическое насилие.

- Ладно, извиняйте, пацаны, я не специально, - примиряющим тоном сказала девочка (без особого, впрочем, раскаяния). Она повернулась к браткам, и сразу же на всякий случай отступила на пару шагов назад - вы сами виноваты - пестики с собой таскать. Такие штукенции должны дома на стене висеть. Над диваном. Вместе с кинжалами и топорами всякими. А в центре чтобы голова барана висела…, - Даша раздвинула руки на ширину плеч, пытаясь изобразить размеры бараньей головы, но увидела глаза своих слушателей и осеклась.

- П-придурок, - слегка заикаясь (чего раньше за ним не водилось), - пролепетал Вовчик. - П-пушку на предохранитель нужно ставить. Сколько раз тебе Шеф говорил!

- Я п-поставил, - совершенно неожиданно у Серого обнаружились те же артикуляционные проблемы. - Но, к-крючок, наверное, нечаянно соскочил... Что это вообще было? А? Вовчик?

- Знаешь, что это было? - Голос братка вдруг начал срываться на визгливые нотки. - Давай волыну!

Тот попятился:

- Зачем?

- Я тебе теперь даже ножик перочинный не доверю!

- Ты чего кипятишься?

- Тебя в лесу первая попавшаяся девчонка из твоего же пистолета чуть не пристрелила! Думаешь, я тебя в город теперь с оружием отпущу?!

Серый опустил глаза, несколько секунд подумал, а потом зло бросил оружие на колени сидящему в машине подельнику. А в голове у Вовчика мелькнуло, что, похоже, он знает, что это за ребёнок - тот самый, который появился в машине англичан, однако обнародовать свои подозрения не стал. Тем более, доказательств у него никаких не было: в лицо неожиданную попутчицу искателей сокровищ браток не знал.

- Не пойду я никуда! – Зло сказал Серый, садясь на сиденье рядом с Вовчиком. - Что-то настроения больше нет

Вовчик завёл машину и аккуратно нажал на педаль газа.

- Отъеду чуть в сторону, - как не в чём ни бывало пояснил он. - Тут мы уже засветились.

Вскоре начало вечереть.

 

Глава 16

 

Даша появилась откуда-то из придорожных кустов, и так неожиданно, что компаньоны вздрогнули. Файшер, чтобы разглядеть девочку, прижался лицом к стеклу дверцы и его нос стал напоминать свиной пятачок.

- Я-то думала, мы друзья, - заявила девочка, открывая заднюю дверь и как ни в чём ни бывало усаживаясь на своё привычное место, - и вы меня сейчас защищать броситесь... Меня только что чуть не застрелили, если вы не в курсе... Я им зубы заговаривала-заговаривала и всё ждала, что вы сейчас появитесь как рэмбы: в бороде - опилки, один глаз фанерой заколочен, в руке - по пол-дерева, “Всех, - заорёте, - порешим!”. А вы тут сидите в своей тачке, тихо, как сельди в сметане. Нехорошо, господа!

Даша, само собой, погрешила против истины. И пистолет, если уж на то пошло, она сама схватила, да и выстрелила - тоже сама. С другой стороны, кто ж виноват, что эти дачники заряженные пушки с собой таскают?!

Во всё время поездки девочка вела себя тихо, но сейчас её словно прорвало; она говорила, говорила и говорила, не обращая ровно никакого внимания на то, что собеседники не понимают ни одного слова.

- Только никакие это не дачники - я это сразу поняла. Не понравились мне что-то их физиономии. Каждая - персонально - кирпича промеж глаз просит. И не просто просит, орёт на весь лес: “Загаси меня! Помоги человечеству стать лучше!” Их бы в ковёр-самолёт закрутить - и запустить на низкую орбиту. А вы ещё не видели, какая у них тачка навороченная. Это не ваша развалюха. Она ведь кучу денег стоит! А в наше время заработать такую кучу деньжищ не так-то уж легко. – С глубоким убеждением в голосе проговорила девочка. – Тут есть два варианта: или это самые настоящие бандиты, или кто-то из них без одной почки. Скорее первое, чем второе; не похожи они на болящих.

Даша разулась, некоторое время подозрительно принюхивалась к своей обуви, потом вздохнула и улеглась на сиденье.

- Хорошо, что я такая компактная, - уже засыпая пробормотала она. - А то бы пришлось ноги в окно высовывать и на них красные флажки вешать.

Вскоре она затихла.

Оглянувшись через плечо, профессор прижал палец к губам. Файшер понимающе кивнул.

Даша приоткрыла один глаз, пару раз моргнула и снова зажмурилась. Спать ей совсем не хотелось. Ей было интересно, как будут вести себя иностранцы, думая, что она их не слышит. Который раз она пожалела, что за всё это время, что живёт в этой машине, не удосужилась выучить ни одного английского слова. С другой стороны, если бы она выучила десяток слов, какова вероятность, что при ней будут разговаривать именно этими словами?

- Она уснула, - прошептал Файшер. - Хоть в чём-то нам сегодня повезло.

- Я, конечно, извиняюсь, за столь грубый оборот моей речи, - осторожно подбирая слова сказал профессор, - но, уважаемый Альберто, мне кажется, с точки зрения любого нормального человека, не только дипломированного психолога, но просто - нормального человека, вы - ярко выраженный параноик.

Файшер задумался так глубоко, что достопочтенному профессору археологии явственно показалось, что в голове у его собеседника что-то явственно загудело и немного провернулись крохотные ржавые винтики.

- Вы меня обозвали психом?! - Наконец дошло до него.

- Ты сам виноват. - Спокойно сказал Брайтон. - Все аспекты твоего поведения указывают на то, что у тебя имеются некоторые проблемы… э-э-э… весьма специфического характера. К примеру, мы уже два дня спорим о карте…

- Я уже сказал: я вам её не дам!

- Ты мне уже её давал. И никаких проблем, насколько мне помниться, не было.

- Это было в Лондоне. В моём магазине. Тогда ещё мы не определились с намерениями. А с тех пор, как мы стали компаньонами…

- Что с тех пор изменилось?

- На наших активах есть две по-настоящему ценных вещи: все деньги на текущие расходы - они у вас, и карта - она у меня. Мне кажется, всё честно.

- Крайне интересно, чем я заслужил твоё недоверие, - задумчиво пробормотал Брайтон.

- Кто говорит о недоверии?! - Взвился Файшер. - Когда создаётся любое предприятие, никто из акционеров не обижается, что у кого-то пятнадцать процентов акций, у кого-то двадцать, а кого-то - все сорок!

- Ведите себя потише, иначе ребёнок может проснуться, - вполголоса посоветовал профессор.

- …А у нас - пятьдесят на пятьдесят, - громким шёпотом закончил антиквар. - И тут, мне кажется, обижаться никому не стоит, ни вам - на меня, ни мне - на вас.

- Хотите подсчитать, сколько личных средств я вложил в это предприятие? - Ледяным голосом осведомился профессор.

- Хорошо, - на удивление легко согласился Файшер, - в таком случае, когда мы будем оценивать найденные сокровища, я разделю эту сумму на ту, которую вы вложили в нашу поездку, умножу результат на мою долю, потом вычту её из общей суммы, и то, что получится… Вас устроят эти жалкие десять процентов? Вы ЭТОГО хотите?!

Антиквар нагородил полной ерунды и теперь молился всем богам, чтобы археолог ничего не понял.

Брайтон честно попытался разобраться в хитросплетениях еврейской финансовой политики, поэтому не заметил чуть испуганного лица своего оппонента.

Даша опять чуть приоткрыла один глаз, едва слышно вздохнула, и снова его закрыла.

Раньше она была уверена, что иностранцы выходят из автомобиля чтобы пообщаться, обсудить свои проблемы или зачем-то в этом роде - со стороны это выглядело довольно безобидно.

Теперь оказалось, что отношения у них не очень-то радужные. Считая, что девочка спит, они поругались прямо в машине. Слов Даша, конечно же, не понимала, но интонации не оставляли сомнений в происходящем.

- Ладно, - сказал вдруг Брайтон, - вполне возможно, в каких-то аспектах своей речи ты прав. А что будет, если я потребую копию карты?

- Сделаете копию с моих слов.

- Есть такой аппарат, как ксерокс, - осторожно намекнул профессор.

- Чужим людям, даже на несколько секунд, я отдавать карту не намерен, всякое может случиться. А сам делать ксерокопии не умею.

Брайтон нахмурился и произнёс, глядя куда-то в сторону:

- Жаль, что я не сделал копии карты раньше, когда твоё поведение было более адекватным.

- Да, это ваше упущение, - поддакнул антиквар, почему-то крайне довольный этим фактом.

- Или подписали бы брачный контракт…, - продолжал страдать Брайтон и, увидев вытаращенные глаза антиквара, поспешно поправился, - в смысле - юридическое соглашение… не знаю, как там это называется…

- Соглашение о равноправном партнёрстве.

- Упёртый ты человек, - вздохнул археолог, - не представляю, как я мог согласиться на сотрудничество с тобой.

Файшер самодовольно улыбнулся. У него был вид человека, который идёт к вокзалу, слышит вдали свист паровозного гудка, тем не менее на поезд не спешит, думая: “Свисти, мол, свисти, билет-то у меня”

Карта была у Файшера. Пока это было так, дирижировал парадом именно он, а профессор археологии мог свистеть сколько угодно.

 

Глава 17

 

Лариса Печина была самым обычным подростком и мало чем отличалась от своих сверстниц. Ничем особенным она не увлекалась, училась, гуляла, занималась своими девчоночьими делами.

Всё шло своим чередом, до тех пор, пока девочка, поздним зимним вечером, от нечего делать, не ответила на вопросы каком-то викторины в захудалом детском журнальчике. Викторина называлась “Американская история”. Вопросы были так себе, не простые не сложные - обычные, ответы на них можно было отыскать в любой мало-мальски уважающей себя энциклопедии.

Что Лариса и сделала.

Отправить письмо с ответами всё как-то не получалось, и это было сделано в последний день - возвращаясь из школы, девочка даже сделала небольшой крюк, чтобы опустить письмо в почтовый ящик.

Лариса и думать забыла об этом письме. Она даже не удосужилась купить следующий номер журнала, чтобы прочитать список победителей или хотя бы правильные ответы. Тем сильнее было её удивление, когда через три месяца в дверь квартиры постучал почтальон.

В почтовое отделение небольшого посёлка городского типа слишком редко приходили письма с зарубежным иностранным адресом, чтобы одно такое письмо просто так бросить в обычный почтовый ящик. К письму, где обратный адрес был написан на английском языке (даже цвет чернил был какой-то не русский), почтальон отнеслась с почтением и, говоря поэтическим языком, даже с пиететом.

- Мне нужна Печина Лариса Михайловна.

- Это я.

- Вам письмо.

Лариса расширила глаза. На “Вы” её назвали первый раз в жизни.

Женщина протянула конверт.

- Это вам? - Строго спросила она.

Девочка непонимающе заскользила глазами по строчкам.

- Вроде да, - с некоторым сомнением ответила она, хотя ясно видела выведенные чётким округлым почерком свой адрес и своё имя. - Хотя… - И вдруг до неё дошло. – Мне!! - Завопила она. - Ещё как мне!! Я знаю, откуда это!! - И захлопнула дверь перед носом почтальона.

Уйти красиво не получилось: женщина вновь постучалась, пришлось опять открывать и подписывать какую-то бумагу, что письмо доставлено по нужному адресу и отдано искомому адресату.

На официальном бланке сообщалось, что Лариса Михайловна выиграла главный приз викторины и имеет возможность участвовать в программе культурного обмена между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки, инициированной Министерством образования с российской стороны и Фондом инноваций в сфере образования и культуры - с американской.

Письмо было длинным. Прочитав его, Лариса с преувеличенной аккуратностью сложила его, опустила в конверт, минуту посидела, приходя в себя, а потом впервые в жизни взвизгнула так, что из ходиков над головой, несмотря, на то, что было десять минут пятого, высунулась кукушка и несмело прокуковала пару раз.

Вечерний семейный совет проходил более чем бурно: в семье не было ярко выраженных лидеров, поэтому говорили все одновременно; и Татьяна, и Михаил; даже Лариса, обычно покорная родительской воле, умудрялась высказывать своё мнение.

Мама отнеслась к выигрышу с большим предубеждением, она считала, что всё это ничем хорошим не закончится. Папа колебался. Зато девочка сразу заявила, что такая возможность выпадает раз в жизни и глупо было бы им не воспользоваться.

- Может я всю жизнь проведу в этой деревне, - сказала она, покосившись на окно, - и мне никогда не выпадет возможность увидеть мир. А тут можно бесплатно съездить в Америку - и вы хотите, чтобы я осталась дома?!

Лариса лукавила: на самом деле она так не думала, полагая, что всё у неё в жизни сложиться хорошо и ей ещё не раз выпадет возможность побывать и в Америке, и во множестве других стран. Но в данный конкретный момент говорить об этом было не обязательно.

Споры продолжались два дня, после чего девочка начала готовиться к отъезду.

Дни и часы тянулись так медленно, что Лариса специально ложилась спать пораньше, чтобы хотя бы ночь прошла побыстрее. Двадцать восьмое мая приблизилось со скоростью тяжело гружёной телеги, которую тащила больная старая лошадь.

Через родственников и знакомых набралась нужная для поездки сумма, Михаилу пришлось взять в одном из Брянских банков довольно большой кредит – деньги на поездку кое-как были собраны. Вдобавок к этому все документы были получены и подписаны, вещи - собраны и упакованы, младшая дочка – отправлена к бабушке в соседний город, все нужные наставления вложены в Ларисину голову - и Татьяна со дочерью отбыли в аэропорт.

Оставшись в полном одиночестве, Михаил вдруг сообразил, что за суетой сборов все дружно как-то позабыли, что завтра сюда приедет незнакомый американский ребёнок и нужно хоть минимально подготовиться к его приезду.

Он развил бурную деятельность: за какие-то пару часов он тщательно вымел и помыл все полы, вытер пыль, передвинул кое-что из мебели - до чего раньше не доходили руки. После этого пришло время более глобальных действий: на кухне оказался отремонтирован давно нуждающийся в починке шкафчик для посуды, а в зале - прибит новый плинтус.

Именно он и оказался камнем преткновения, ибо и по форме, и по цвету сильно отличался от остальных плинтусов. Мужчина подобрал колер и выкрасил деревянную планку. Это оказалось ещё хуже: нововыкрашенный плинтус в ряду прочих выглядел словно новёхонький автомобиль посреди автомобильной свалки. Пришлось красить все остальные плинтуса.

Краска оказалась на редкость вонючей. Не помогли все открытые окна и входная дверь. Запах распространился по всему подъезду, воняло, казалось, даже в радиусе нескольких метров от дома. Михаил подумал - и побрызгал плинтуса духами жены, которых не хватило, пришлось перейти на более брутальные продукты парфюмерии, но и одеколон не принёс нужного результата.

На следующее утро Михаил, изрядно одуревший от бессонной ночи и запаха краски, поехал в аэропорт. Он знал только имя и фамилия американской девочки, и очень боялся её не узнать. Опасения оказались напрасны: два десятка пассажиров, сойдя с самолёта, тут же заторопились к выходу в город, на открытой всем ветрам площадке остались стоять двое: симпатичная русоволосая девочка лет 12-13 и плотно сбитый мужчина в дорогом твидовом пиджаке. Мужчина держал девочку за руку так, словно та могла в любую минуту дать стрекача.

Михаил подошёл к ним. Мужчина заговорил первым.

- Михаил Печин?

- Да.

- Документики предъявите, будьте добры.

Михаил показал паспорт. Мужчина перелистнул страницу, придирчиво сравнил фото на паспорте с лицом предъявителя, удовлетворился несомненным сходством и кивнул в сторону здания аэропорта:

- Пойдёмте в какой-нибудь ресторан или где тут можно ещё уединиться. Я передам вам сопроводительные документы, и вы подпишите несколько бумаг.

- Здравствуйте, сэр! - Запоздало поздоровался американский ребёнок.

Михаил рассеянно кивнул: все его мысли были заняты тем, чтобы не подписать что-нибудь не то - от этих американцев всего можно ожидать.

Сразу же в аэропорту взяли такси -Михаилу пришлось изрядно потратиться, чтобы не ударить перед американской гостьей лицом в грязь.

Они уселись рядом друг с другом на заднее сиденье и некоторое время украдкой косились друг на друга. Никто не находил в себе смелости первым завязать разговор.

- Я очень рад твоему приезду, - наконец сказал Михаил.

- Спасибо, сэр.

Михаил ошарашился, потом с запинкой сказал:

- Меня можно называть просто дядя Миша.

- Дьядья Миша, - с видимым усилием, стараясь говорить правильнее, ответила девочка, но из-за этого старания фраза получилась с таким акцентом, что Михаил поморщился.

- Надеюсь, что твоя поездка прошла хорошо, - медленно произнёс Михаил.

Маленькая американка неожиданно разозлилась:

- Разговаривайте со мной нормально, я прекрасно понимаю по-русски!

- Ну, ладно, - смутился мужчина, - как скажешь. Буду разговаривать нормально.

Девочка во все глаза разглядывала проносящийся за окном пейзаж: поля, перелески, деревянные домики – и всё не могла поверить, что она наконец-то в России, что сбылась мечта всей её жизни.

Интересно, как тут всё у неё сложится?

Вскоре за окном мелькнул дорожный указатель «Шибенец» - и машина въехала в посёлок.

Алиса даже не представляла, где ей придётся жить, и, надеялась на какой-нибудь большой загородный особняк. Когда такси остановилось у подъезда самой обычной кирпичной пятиэтажки, она испытала лёгкое разочарование.

«Впрочем, - тут же успокоила она сама себя, - дядя Миша с семьёй, наверное, тут живут довольно долго – неужели я три месяца не вытерплю?»

В быту Алиса была девочкой непривередливой и не особенно обращала внимание на всякие мелкие жизненные неудобства, но, стоило ей только войти в квартиру, дыхание у неё напрочь перехватило, а на глазах выступили слёзы.

- С вами всё в порядке? - Испугался Михаил.

- Со мной есть всё в норме, - пролепетала девочка. - Тут имеется немного упёртая атмосфера.

- Спёртая, - автоматически поправил хозяин дома. - Мы проводили окрашивание помещен… Тьфу ты! - Манера речи молодой американки и для него оказалась заразительной. - Я тут красил. Но не беспокойся, всё скоро выветрится.

- Я очень надеюсь на такой благоприятный исход.

На следующий день, стоило только утром Михаилу и Татьяне уйти на работу, маленькая американка самостоятельно начала привыкать к новой жизни.

Алиса достаточно много читала о Советском (тогда ещё) Союзе и про себя восхищалась этой большой и самобытной страной. В отличии от Ларисы, которая уехала в Штаты по чистой случайности, девочка приложила достаточно много усилий, чтобы попасть в программу культурного обмена. Железный занавес рухнул в девяносто первом - четыре года назад, но прочной связи между двумя великими державами пока ещё не возникло.

Алиса была достаточно развита, чтобы не верить в байки про медведей, которые ходят по улицам, про повальное русское пьянство и балалайки, но, если честно, она ожидала чего-то большего. После первой же небольшой прогулке по улочкам посёлка, она оказалась слегка разочарована, когда увидела, что и люди, и дома, и природа в России - всё это - самое обычное, такое же, как в её родной стране, разве что с некоторыми незначительными отличиями.

Тётя Таня и дядя Миша - которых Алиса про себя называла “своими нынешними родителями” - были самой обычной семейной парой. Обычной до скуки. Их жизнь была слишком проста и размеренна, а существование, как казалось Алисе, было напрочь лишено даже самых мелких радостей. С утра они завтракали, Татьяна суетилась около плиты, Михаил за едой наскоро просматривал газеты - потом они уходили на работу. Глава семьи занимал пост инженера-технолога на цементном заводе, его жена вела бухгалтерию в одном из цехов этого же завода.

Возвращались поздно - около пяти. Татьяна снова суетилась на кухне, Михаил копался с принесёнными с работы бумагами, потом снова читал газеты, потом все вместе смотрели телевизор и ложились спать.

Всего за три дня такое существование опротивело Алисе до глубины души. Она поражалась тому, что кто-то может жить подобным образом постоянно.

Встреча с Данилой внесла в это размеренное течение времени хоть какое-то разнообразие. Мальчик ей сразу понравился. Не настолько, чтобы писать ему любовные записки и не спать по ночам, но в качестве друга, которому при плохом настроении можно было поплакаться в жилетку, а при хорошем – побеситься вместе с ним; как сразу показалось Алисе, он подходил идеально. Даже в Америке у неё таких подруг почти не было - их можно было пересчитать по пальцам одной руки.

“Мы с ним пообщались совсем мало - часа полтора, - подумала девочка. - А он уже вызвал у меня такое доверие. Наверное, это из-за того, что лицо у него такое… располагающее. Сразу видно, что человек с таким лицом не может быть плохим”.

Этим вечером она была необычайно задумчива, что даже вечно занятый Михаил сумел заметить, а, когда уже легла спать, долго разглядывала обложку книги, которую Данька взял для неё в библиотеке.

- Вячеслав Пальман. «Песни чёрного дрозда», - вслух прочитала Алиса.

«Странное название, как ни крути. Данила скорее всего, любит природу, если ему нравятся такие книги. Завтра же начну читать! - Решила она. – Посмотрю, какой художественный вкус у Данилы. Вдруг и мне эта книга понравится.»

 

Глава 18

 

Библиотека открывалась в одиннадцать утра, но уже в восемь часов, когда все домашние ушли на работу, оказалось, что Алисе нечего делать. Минут десять она побродила по дому, потом включила телевизор.

За прошедшие несколько дней девочка уяснила, что здесь показывают только три канала - «Останкино», «Россия» и, при хорошей погоде - десятый канал. Ни по одному из них не было ничего интересного - какие-то мыльные оперы и политические передачи - ничего из этого Алису не заинтересовало.

Вздохнув, девочка открыла русско-английский разговорник и принялась повторять однажды уже выученные фразы.

- «Добрый день! - Прочла она. - Я имею необходимость снять номер в вашей гостинице».

Алиса отвернулась от книги и стала смотреть в потолок.

«Что за ерунда? Кто только составляет фразы для этих разговорников? И зачем мне всё это?»

Впрочем, Алиса тут же ответила на этот вопрос. Она сама понимала, что с личными окончаниями глаголов у неё не ладится, в её разговорной речи получались неуклюжие словосочетания вроде "он сидеть", "она ходить", "они бегать". Вместо того, чтобы вспоминать правильные окончания, гораздо проще было применять глаголы в словарной форме. А Данила был слишком тактичен, чтобы указывать на ВСЕ ошибки своей новой англоязычной подруги.

Теперь только и оставалось что читать разговорники или книги, где все глаголы априори находятся в правильной форме.

Алиса открыла тетрадь, в которую записывала, что намеривалась выучить, увидела последние строки "я бегу, ты бежишь, они бегут", и улыбнулась, вспомнив, что день назад именно это слово ввело её в такое уныние, что она убежала на улицу и там познакомилась с Данилой.

Её голову посетила неожиданная мысль. Алиса вырвала из середины тетради двойной лист, открыла словарик, и красивым круглым почерком принялась что-то писать, время от времени сверяясь со словарём.

Работа была окончена в половине десятого. Не в силах усидеть на месте, она быстро собралась и побежала к Даниле, рассудив, что вряд ли график работы его родителей сильно отличается от такового её нынешних.

Внутри квартиры долго царила полная тишина, а когда дверь открылась, то Данька появился крайне заспанный и в одних плавках. Увидев, кто пришёл, он смутился и помчался одеваться. Алиса присела на крохотную скамейку в прихожей.

- Данила, у тебя есть всё в порядке? - Крикнула она, когда перестала шуметь вода в ванной.

- Не всё, - отозвался мальчик.

- А что нагрянуло?

Тот не ответил.

Через пару минут он появился, уже изрядно посвежевший:

- Чай будешь?

- Вообще-то не очень хоте…хоче… Не испытываю в этом насущной необходимости, короче, - выкрутилась Алиса. - Но за солидарность с тобой могу поучаствовать..., - она так и не смогла сформулировать мысль до конца - Данила и так её понял.

- Ладно, пойдём, - сказал он.

Алиса всё не могла привыкнуть к особенностям интерьера русских домов: здесь почему-то кухня составляла одно целое со столовой, и всё это было мизерного размера.

Данила налил кружку кипятка и прямо в неё бросил щепотку заварки. Маленькая американка поморщилась: такой способ заварки чая показался ей варварским.

- У тебя имеется какая-то проблема? - Осторожно спросила она.

- Да. Я дурак.

Девочка подумала, что ослышалась.

- Что?

- Я дурак. И не просто дурак, а полный дурак.

- Ну-у.., - девочка оценивающе скользнула взглядом по его фигуре. - Ты скорее худенький, чем полный.

Данька раздражённо махнул рукой:

- Я в другом смысле! Я всю ночь учил этот проклятый английский, а ничего кроме «хенде хох» и «ай лав ю» выучить не смог.

- «Хенде хох» - это по-немецки, - сообщила Алиса.

- Вот! - Буркнул мальчик.

- Данила, - терпеливо принялась объяснять девочка, - дело в том, что любой язык, даже самый простой, за одну ночь выучить невозможно, даже если ты этого очень хотеть.

- На этом свете всё возможно.

- С чего ты взял?

- Так ещё Чехов писал.

- Чехов? - Алиса нахмурилась, вспоминая, кто это такой, потом её лицо прояснилось - вспомнила. - Не мог Чехов такую ерунду написать! - Запротестовала она.

- Ещё как мог. В одном его рассказе есть такой отрывок. Больной говорит доктору: «Откройте рот!». Тот открывает. Доктор: «Ещё шире!»: Больной открывает ещё шире. Доктор снова говорит: «Откройте ещё шире!». – «Ещё шире невозможно!» - «На этом свете всё возможно!»

Алиса улыбнулась.

- Данила, я тут кое-что совершить для тебя.

- Что? – Без всякого интереса спросил Данила, задумчиво разбалтывая заварку в стакане, чтобы чай быстрее заварился.

- Я приходить к безапелляционному выводу, что можно составить небольшой самодельный разговорник, чтобы ты смог продуктивно пообщаться с той девочкой.

- Разговорник - это как?

- Смотри, - вытащила Алиса из кармана бумагу. – Я разделила лист на две части. С одной стороны я написать русские предложения, с другой - то же самое, только на английском и русскими буквами. Если захочешь иметь намерение что-нибудь сказать - тебе нужно будет просто выбрать нужное строчку.

Данила заскользил глазами по строчкам.

"Здравствуйте! Меня зовут Данила. Я - мальчик. Мне двенадцать лет. Вы произвели на меня сильное впечатление, и я хочу с вами познакомиться..."

Он поднял глаза:

- По поводу сильного впечатления - это ты, наверное, перегнула.

- Ей будет комплементарна твоя откровенность, вот увидишь.

Даня поморщился от слова “комплементарна”, затем с сомнением пожал плечам:

- А зачем мне говорить, что я мальчик?

- Ты извини меня, но, когда я тебя увидеть первый раз, мне показалось, что ты есть девочка.

- Да, ты права, - смутился Данька, - я этого как-то не учёл.

Он продолжил чтение разговорника. Вопросов по дальнейшему содержанию у него не возникло. Наконец Данька поднял голову и с чувством произнёс:

- Спасибо, Алисонька! Ты не представляешь, как ты мне помогла! Ты самая лучшая на свете подруга!

- Да ладно, - смутилась девочка. - Любой бы на моём месте сделать то же самое.

- Не, не любой. Вообще бы никто не догадался написать такой разговорник. - Мальчик чуть помолчал, затем дрогнувшим голосом добавил. - А она очень красивая, правда?

Алиса пожала плечами:

- По моему мнению, она есть обычная девочка.

- Не нужно так часто говорить слово “есть”!! - Взревел Данька.

Алиса поняла, что на самом деле его возмущение было вызвано совсем другим, тем не менее извинилась:

- Да, прости, постараюсь так больше не сотворять.

- «Не делать», - мальчик уже немного успокоился.

- Ну, да, «не делать».

Лицо Даньки приобрело мечтательное выражение:

- У неё волосы такие рыжие, такие яркие, на них смотришь и кажется, что солнышко утром восходит…

- Неужели в этом городе отсутствовать девочки с рыжеволосыми волосами, что ты влюбился именно в эту? - В Алисином голосе прозвучал искренний интерес.

- «Отсутствуют».

- Что - правда?! - Изумилась маленькая американка.

- Нет, я иметь… тьфу!… имею в виду, что надо говорить “отсутствуют”. А девочки - они всякие есть. Но у той - волосы такие… особенные. И глаза есть очень красивые. И столько веснушек… - Данька даже зажмурился, наверное, веснушки нравились ему больше всего.

- Как это ты суметь глаза разглядеть? – Подозрительно осведомилась Алиса. - Ты же видеть её издалека.

- Я всё разглядел. Они очень красивые. - Данька несмело улыбнулся. - Никогда бы раньше не подумал, что я кому-нибудь когда-нибудь буду говорить такие вещи.

- Мне тоже раньше казаться, что я никогда не встречу человека, который влюбится с первого взгляда. И вообще я думала, что такое только в фильмах бывать.

- «Бывает».

-…да, «бывает», - согласилась Алиса. Ей вдруг стало неуютно от этого слишком уж личного разговора и она сделала вид, что спохватилась. - Нам не пора в библиотеку?

Данька взглянул на часы, висящие на стене:

- Пора.

- Осталась ещё половина часа, - уточнила Алиса.

- То есть, полчаса. Ничего страшного. Посидим около библиотеки.

- Ладно. Данила!

-Что?

- В речи я делаю много ошибок, да?

Данька помялся и согласился:

- В основном в глаголах.

- В школе по русскому языку я всегда получать… получались… получала плохие оценочные баллы за окончания глаголов. В вашем языке они такие сложные, что их запомнивать очень сложно. Поэтому я использую словарные формы

- “Запоминать”, а не “запомнивать”.

- Вот, и я имею в виду то же самое.

- Проще сказать: “Вот, и я о том же”.

Алиса вздохнула:

- Я, наверное, никогда не сможе… смогу выучить русский язык в полном объёме.

- Ещё как сможешь, - пообещал Данька. - Ты умная, это сразу видно.

Девочка просияла:

- Что - это есть…, - она осеклась и пробормотала, - Нет, «есть», вроде бы, не нужно говорить… Это правда?

- Ага.

- Я правильно говорю? - Спохватилась маленькая американка.

- Во-первых - правда, - обстоятельно принялся объяснять Данька. - Во-вторых, ты говорить полностью верно… В смысле, «ты говоришь»…, - он негромко чертыхнулся и спросил. - Анекдот рассказать?

Алиса нахмурилась, вспоминая слово, потом кивнула:

- Расскажи.

- Один мужик собрался совершить самоубийство и прыгнуть с моста. Ну, там всякие полицейские собрались, журналисты, машин понаехало - жуть. Суета, короче - жуткая. И тут к начальнику полиции подходит другой мужик - в очках, весь такой интеллигентный, лицо располагающее. «Я, - говорит, - социальный работник и обучен уговаривать террористов не расправляться с заложниками, а самоубийц - не сводить счёты с жизнью. У меня даже диплом есть. Позвольте, - говорит, - я пообщаюсь с вашим клиентом?». Начальник полиции видит, что хуже уже не будет. «Ладно, - отвечает, - пообщайтесь». Социальный работник подходит к самоубийце, они минут десять о чём-то говорят, потом берутся за руки и оба прыгают вниз.

Алиса засмеялась и сказала:

- У вас очень смешные анекдоты. Я у тёти Тани газету нашла, там, на последней странице столько всего было напечатано, что я всю ночь гомерически смеялась. У нас в Штатах такого нет.

- “Гомерически смеялась”? - С некоторым сомнением уточнил Данька.

- «Веселилась, как сошедший с ума человек», - уточнила Алиса. – «Демонически хохотала». «Раскатисто ржала». «Истерически заливалась». Не знаю, как ещё попонятнее объяснить... Или я что-то не так говорить… говаривать… сказать… сказывать…

- “Говорю”! - Подсказал Данька. - Всё правильно ты говоришь. Но всё равно выражаешься так, что сразу понятно, что ты - не русская.

- Жаль, - огорчилась Алиса.

- А у вас в Америке, что - русский язык изучают в школе? - Заинтересовался мальчик. - Я думал, у вас там какие-то другие языки.

- У нас там можно всякие языки изучать. В качестве примера могу привести испанский, итальянский, китайский, португальский, французский, даже хинди.

- Хинди – это индийский?

- Верно. Можно изучать не меньше одного языка и не больше трёх. Я выбрала русский и немецкий…

- Почему?

- Русский - потому что у вас страна очень большая и интересная. А немецкий - потому что он очень простой.

- Я бы не сказал, - поморщился Данька, который в школе тоже изучал немецкий.

Девочка его не услышала:

- У меня в свою очередь тоже расцвёл пышным цветом закономерный вопрос. По какому поводу ты мне вещать… проговорить… рассказать… расс-ка-за-л, - последнее слово Алиса проговорила с длинными паузами, - этот анекдот?

- Это я к тому, что ещё непонятно, что получится в результате нашего совместного общения… Опять я как-то не так говорю! - Пожаловался он сам себе.

- Всё правильно ты говоришь, - успокоила его Алиса. – Только я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.

- Я имею в виду, что может быть такое, когда вместо того, чтобы помочь тебе выучить русский язык, я сам перестану правильно на нём говорить.

- Я испытать сильное сомнение для подобного исхода нашего совместного мероприятия.

Данила резко помрачнел:

- Алисонька, с глаголами - это всё понятно. Но в общем ты не можешь выражаться как-нибудь подемократичнее?

- Это как?

- Ну, ближе к народу. У тебя какими-то волнами всё идёт. Вчера ты говорила просто и более-менее понятно, а сегодня так выражаешься, что у меня уже голова болит, так сложно тебя понимать.

Маленькая американка захлопала глазами:

- Я сегодня наоборот стараюсь говорить правильнее. И выразительнее.

В её голосе прозвучала неприкрытая обида.

- Не нужно больше так делать. Сомневаюсь, что у вас, в английском языке, тоже все говорят по словарям.

- Ну, да, - подумав, согласилась Алиса. - Академический язык и народный - это есть… ой, не надо говорить говорить «есть», - поправилась она, - просто: «это - разные вещи».

- Ты быстро учишься, молодец.

- Спасибо.

Данька отставил в сторону пустой стакан:

- Ну, что, пора в библиотеку?

- Я согласна ожесточённо и бойко идти вперёд, - легко согласилась Алиса, а про себя подумала, что точно знает, почему Данька так торопится.

Пока Данила в соседней комнате одевался, Алиса подошла к висящей на стене небольшой полочке с компакт-дисками и принялась разглядывать музыкальную коллекцию.

- Ого! - Удивилась она. - Вагнер, Чайковский, Моцарт - ты всё это слушаешь?

- Мне нравится классика. А тебе?

- Мне - не очень, - призналась Алиса.

- А попсу я просто не переношу, - продолжал Данька. - Возьмут три ноты и повторяют их целую песню. Не представляю, как такое кому-то может нравиться.

Он вышел, на ходу оглядывая свои новенькие джинсы.

- Я готов. Пошли?

- Ага.

Про свои музыкальные вкусы Алиса решила промолчать.

 

Глава 19

 

Погода резко испортилась. Ещё недавно светило солнце и дул лёгкий тёплый ветерок, теперь же набежали тучи и по сухому асфальту, вздымая маленькие облачка пыли, похожие на атомные взрывы, начали падать крупные капли дождя. Но даже это не притушило Данькиного воодушевления.

- Ты там в конце разговорника написала «Не хотела бы ты со мной куда-нибудь сходить?» А это куда?

- Если бы это было у меня дома, то на нашей улице, через пару кварталов, симпатичный маленький кафетерий…

- Здесь у нас кафетерия нету, - сказал мальчик. - И нет даже ничего похожего.

- Это плохо. В нашей стране это называется “непродуманная инфраструктура населённого пункта”. Это считается большой ошибкой главного городского архитектора и наказывается в соответствии с законами юридического права.

- Вряд ли у нас есть главный городской архитектор. - Сказал мальчик. - А если и есть, то их столько, что всех не пересажаешь…

- Зачем их куда-то усаживать?

- Я иметь… имею в виду - в тюрьму.

- Тем более. Лучше подвергнуть их административному штрафу и тем самым пополнить бюджет городской казны.

Даньку не очень интересовало, какую судьбу готовит Алиса проектировщику города, его занимала более насущния проблема:

- Так куда нам всё-таки идти, если она вдруг согласится?

Алиса задумалась:

- У вас тут отсутствует даже самое засунувшееся кафе?

Мальчик нахмурился и некоторое время беззвучно шевелил губами, затем сообразил:

- «Завалящее кофе»?

- Да. А я как сказала?

- Неважно, - отмахнулся Данька. - Нет у нас никакого кофе!

- В этом печальном случае соверши променад в магазин кондитерских изделий. Все девочки любят сладкое. Хоть он-то у вас присутствует?

- У нас продуктовый есть. А там, если сразу направо повернуть, отдел, где всякие сладости продают.

- Необходимо купить ей мороженное! - Предложила Алиса. - Так и скажи: «Let me buy you ice cream» (Разрешите угостить вас мороженым)

- Лэт ми…, - послушно начал повторять мальчик и огорчился. - Не, я не смогу запомнить! У тебя ручки нет?

Алиса помотала головой.

Они уже подходили к библиотеке. Данька повернул за угол, но вдруг метнулся обратно.

- Они там!!

- Кто? - Алиса аккуратно выглянула и увидела, что машина Брайтона и Файшера уже припаркована на вчерашнем месте. - Ну и что? Ты же на это и делать свой глубокий расчёт?

- Засунься, пожалуйста, обратно, чтобы тебя никто не увидеть.

- “Не увидел, - автоматически поправила Алиса, не замечая абсурдности происходящего.

Лицо Даньки резко осунулось, даже немного побледнело:

- Знаешь, я, наверное, не пойду туда, - залепетал он. - Ты лучше иди одна, а я тут постою. Я лучше потом как-нибудь… Или завтра… Во, точно - я завтра с ней познакомлюсь!

- Ты что - бояться? - Удивилась Алиса. - Ты же со мной осуществил знакомство? А она - такая же девочка, как и я. И даже говорит по-английски.

Данька замялся.

- Так и бывать - я окажу тебе посильную помощь, - решила Алиса. - Я вас предоставить друг другу. А после этого сами сможете разобраться между собой.

- “Представишь”? - Уточнил Данька, но его подруга уже исчезла за углом дома.

Профессор и антиквар дремали на переднем сиденье. Алиса тихонько постучала кулаком в лобовое стекло.

- Кто там? - первым очнулся Брайтон.

- Это я, - сообщила девочка в приоткрытое стекло, потом сделала попытку заглянуть в салон машины.

- С вами больше никого нет? - Удивилась она.

- Кого ты имеешь в виду?

- С вами вчера была девочка. Где она?

- Откуда я знаю! – Раздражённо ответил профессор. - Гуляет, наверное.

- Понятно. – Алиса развернулась и пошла прочь.

- Эй, ты куда? - Заволновался Файшер.

- Сейчас вернусь. Да и некуда нам торопиться. Библиотека открывается, - она взглянула на наручные часы, - через двадцать минут.

- Сейчас та девочка в автомобиле не присутствует, - доложила Алиса Даньке. - Ушла на прогулку. Как ветер в поле, - добавила она, явно наслаждаясь красочностью русского языка. - Но в скором времени она, я испытывать в это твёрдую убеждённость, возвратится обратно. Так что тебе стоит подождать на скамейке около подъезда. Если ты ещё не раздумал совершать процедуру знакомства, - добавила она.

Данька, хоть и был “на взводе”, не смог не поинтересоваться:

- Вас в самом деле в школе учат так говорить?

- Я опять не правильным образом выражовываюсь?

- “Выражаюсь”. Да, немножко не так.

- “Выражаюсь” - послушно повторила девочка и заметно огорчилась.

- Ты только не переживай, - сказал Данила. - Мы в школе немецкий проходим. Думаю, если я со своим знанием немецкого приеду в Германию, там, мало того, что не поймут, о чём я говорю, надо мной вообще будут ржать без остановки.

- Что значит “ржать”?

“Гомерически смеяться”, - Данька решил оперировать знакомыми Алисе категориями.

- А, ну, да, как я могла не соображаться.

По дорожке в сторону библиотеки направилась уже знакомая ребятам женщина-библиотекарь.

Девочка встрепенулась:

- Всё, сейчас откроется библиотека, мне нужно туда. Ты пойти со мной или пребывать здесь?

- Пребывать здесь, - послушно повторил Данька. - Тьфу ты, как это по-русски-то сказать?

- Стоять неподвижно, словно единственный гроб в поле… то есть гриб в поле… или то воин в поле стоял?

Она не стала дожидаться ответа и убежала в сторону машины, откуда уже выбирались искатели сокровищ, также караулившие дверь библиотеки.

- Гроб в поле, - эхом отозвался Данька, имевший живое воображение, и передёрнулся. - Какая жуть!

 

Глава 20

 

Только оказавшись в библиотеке в обществе англичан, ни слова не понимающих по-русски, Алиса вдруг сообразила, что договариваться с библиотекаршей придётся именно ей. У Даньки это получалось более чем хорошо, а вот выйдет ли у неё?

Прежде чем звать на помощь своего русского друга, Алиса решила хотя бы попытаться.

- Добрый день! - Вежливо сказала она, подходя к стойке.

Библиотекарь с некоторым опасением поглядывала на иностранцев, заполонивших её рабочее пространство, а когда с ней заговорила маленькая девочка с заметным акцентом, женщина заметно напряглась.

- Добрый день! - Ответила она. - Что вам угодно?

- Вот эти господа, - девочка указала рукой на Брайтона и Файшера, - испытывают насущную потребность провести в данной библиотеке исторические изыскания. И нам необходимо получить ваше благословение на начало научных исследований.

Манера речи собеседницы ввергла женщину в состояние, близкое к панике.

- Ну, если исследования и изыскания..., - пролепетала она, - тогда, конечно.

Профессор не совсем понял, в какую сторону повернул разговор, на всякий случай предложил:

- Дорогая Алиса, передай, пожалуйста, этой молодой леди, что мы можем получить разрешение у мэра, но полагаем, что в данном конкретном случае я предлагаю обойтись личной договорённостью.

Алиса поняла, что с Данилой всё было как-то попроще. Она всё дословно перевела.

- У нас есть глава администрации, - пролепетала женщина, - но, думаю, к нему не стоит обращаться по этому вопросу.

- Я тоже полагать именно так, - с победоносным видом заявила Алиса и повернулась компаньонам, - Всё, господа, проблема решена. Теперь нужно найти удобное место - и можно начинать работать.

Удобное место тут же отыскалось в небольшом читальном зале с двумя столами, по обеим сторонам которых располагались стулья. Всё остальное пространство заполнили шкафы с книгами.

Англичане уселись рядом друг с другом за один стол и сразу стали напоминать прилежных школьников

- Чем будем заниматься? - Потирая руки, осведомился Брайтон.

- Вы тут старший, вот и командуйте, - ответила Алиса. - Или я что-то путаю?

- Всё правильно, дитя моё. И у меня уже есть план действий…

- Да, я помню, - не совсем вежливо перебила его девочка. - Вчера вы говорили, что нам нужно поговорить с библиотекарем и спросить адреса тех людей, которые чисто теоретически, в силу своего возраста, могли проживать на территории этого посёлка в годы второй мировой войны.

- Ты права.

- Как я понимаю, именно этим мне и придётся занятсья? – Вздохнула Алиса. Она вышла из читального зала в ту комнату, где сидела библиотекарь, и зачем-то не забыла плотно прикрыть за собой дверь.

Отсутствовала она не больше минуты, и вернулась слегка расстроенная:

- Библиотекарь сказала, что списки ветеранов находятся вне её компетенции и посоветовала обратиться в школьный музей боевой славы.

- Так в чём же дело? - Энергично вскочил с места Брайтон. - Пойдём туда! Прямо сейчас!

- Во-первых, я не знаю, где здешняя школа, тут без Данилы не обойтись. Во-вторых, вряд ли там сейчас будет хоть кто-нибудь из учителей - сейчас, если вы не в курсе, в России время летних каникул. И, в-третьих, если даже мы вдруг наткнёмся на более-менее официальное лицо, у нас могут возникнуть проблемы

- Что за проблемы? – Поднял брови Брайтон.

- Не нужно забывать, что мы иностранные подданные и занимаемся историческими исследованиями без всякого на то разрешения. Это не совсем законно. С библиотекарем наша отмазка прокатила, но в любом музее нас могут воспринять в штыки.

- Откуда ты всё это знаешь? - Удивился Файшер.

- У меня папа - юрист, - не без самодовольства сообщила Алиса, - а мама - журналистка. В такой семье трудно быть глупой - что-нибудь в голове по любому останется.

- Какие ещё исторические исследования? - Запоздало начал кипятиться профессор. - Мы даже ничего не сделали! И вряд ли вообще будем делать что-нибудь противозаконное. Ну, почитаем пару книжек, пройдём по музею, так они и созданы, чтобы по ним ходить. Переговорим с парой-тройкой здешних стариков…

- Мистер Брайтон, Вы хотите отыскать захоронение, которое находится на территории России, а подобные места, как правило, находятся под охраной. И вы, как археолог, должны это знать!

- Какое ещё захоронение…? - Удивился Брайтон и прикусил язык.

- Которое вы ещё вчера вечером искали, - невозмутимо парировала девочка.

- А, ну, да…, засмущался профессор. - Всё верно, это так. Только, понимаешь ли, есть археологи-практики, а есть - теоретики. Я из последних. БОльшая часть моего времени уходит на работу с книгами и монографиями. Я очень редко сталкиваюсь непосредственно с первоисточниками.

Алиса поняла, что достопочтенный профессор археологии начал заговаривать ей зубы, но решила внимания на этом не заострять.

- В общем так, - подытожила она, - библиотека закрывается в пять часов вечера, до этого времени я предлагаю поработать со здешними источниками, а потом вечер мы можем посвятить поиску ветеранов. Согласны?

Англичане закивали.

Алиса снова выскользнула за дверь.

Библиотекарь сидела на своём обычном месте, на столе перед ней были разложены какие-то бумаги. По тому, как быстро женщина подняла голову и какое замешательство мелькнуло в её глазах, стало ясно, что она даже и не пыталась вникнуть в суть написанного, а прислушивалась к непонятным разговорам, которые ведутся в читальном зале.

Алиса одела на лицо дежурную улыбку:

- Мэм, мы имеем необходимость в книгах по местной истории и по местной географии…

- Это называется краеведением, - заметила женщина.

- Спасибо.

На растущую перед ней гору книг девочка смотрела со всё большим замешательством:

- Oh my God! Это всё есть… я иметь в виду: это всё - письменные источники по краеведению и истории?

- Это книги, которые вы можете просматривать в читальном зале, - уточнила библиотекарь. - Ещё у нас есть книги в свободной выдаче, их ты сможешь взять к себе домой, если, конечно, Данила не будет против записать их на своё имя.

- Жуть! – На чистом русском подытожила Алиса и принялась перетаскивать литературу в читальный зал.

Вскоре весь стол оказался занятым.

- Ты будешь переводить нам это вслух, - сказал Брайтон.

- Все эти книги? - Ужаснулась девочка.

- Ну, да, - застенчиво сказал профессор. - А что?

Алиса постаралась взять себя в руки.

- Ну, ладно, если вам так угодно.

Она с комфортом, насколько это можно было сделать на неудобном деревянном стуле, устроилась на рабочем месте и начала готовиться к переводу.

Сначала пришлось разложить книги по темам. Те, в которых рассказывалось про совсем уже древние времена, Алиса сразу же отложила в сторону. Во второй стопке оказались книги по истории, в третьей – по географии, в последней – общеобзорные. Алиса выбрала две самых тоненьких брошюрки, открыла одну из них и вопросительно воззрилась на англичан.

- Да-да, девочка моя, я слушаю! - Ободрил её Брайтон.

Алиса вздохнула и начала:

- Брянская область расположена в западной части Восточно-Европейской равнины, занимая среднюю часть бассейна Десны и лесистый водораздел между…

Маленькая американка считала, что без словаря не сможет справиться с поставленной задачей, и сама удивилась, что её словарного запаса вполне хватило, чтобы без запинки читать русские книги и тут же переводить их на родной язык.

- «Область граничит на севере со Смоленской областью, на западе - с Гомельской и Могилёвской областями Белоруссией, на востоке - с Калужской и Орловской областями…» - она запнулась.

- Что случилось? - Тут же заинтересовался Брайтон, внимательно слушавший каждое слово.

- Я не совсем уверена, но немецкое “Adler” есть в названии Орловской области.

- Что значит «область»? - Заинтересовался антиквар.

- В моей стране территория делится на штаты, штаты, в свою очередь, - на округа. В вашей стране территория делится на округа, округа - на графства.

- Именно это нам известно, - хмыкнул Брайтон.

- Россия, - продолжала девочка, словно не услышав реплики профессора, - делится на области, а области - на районы.

- Повтори-ка ещё раз этот текст, - попросил археолог, - только повнимательней.

- «На востоке, - послушно перевела девочка, - Брянская область граничит с Орловской и Калужской областями» … Я считаю, - подумав, сказала она, - нам нужно отыскать сведения, связанные с городом Орёл.

- Верно, - подтвердил профессор.

Алиса снова пошла в главный зал библиотеки.

- Теперь нам необходимы книги, связанные с Орлом. Это город такой.

- Да, я знаю, - отозвалась женщина. - Областной центр соседней области.

- Это ведь иметься довольно далеко, - после некоторого раздумья сообщила Алиса. - Я об этом факте как-то не размыслить. Вряд ли это может иметься прямое отношение к нашему орлу.

- Я не совсем поняла, что за орёл имеется в виду, - сказала библиотекарь.

- Я тоже, - призналась Алиса. - Но, надеюсь, через пару дней я суметь в этом разбировываться.

- “Разобраться”, - поправила библиотекарь.

- Да, разобраться. Пожалуй, никаких книг про город Орёл нам пока не нужно.

- Девочка, - чуть смущаясь проговорила женщина, - а ты уверена, что тебе стоит связываться с этими, - она запнулась, - господами?

- Они есть представители интеллигентных слоёв человеческого сообщества. Один из них имеет профессию антиквара, второй - профессор археологии из Лондонского университета. Мне внушает сомнение только то, что они меня почему-то обманывают и не хотят сказать о цели своего визита в Россию.

- Алиса, ты там скоро? - Послышался из читального зала голос Брайтона.

- Да, иду, - откликнулась девочка. –Я приношу свои глубочайшие извинения, но мне пора покидывать место нашего совместного общения.

- Да, конечно.

- Я почти уверена, что имеется в виду другой орёл, - сообщила она компаньонам. - Тот город, о котором мы подумали, является центром совсем другой области.

И тут Алиса поняла, что значит выражение “взрыв эмоций”, потому что то, что последовало за этими словами как-то по-другому было назвать трудно: заговорили все одновременно и очень громко.

Обсуждение заняло почти полчаса. Маленькой американке с большим трудом удалось убедить упрямых англичан в правильности своих логических выводов.

Всё более-менее успокоилось, до тех пор, пока Алиса не начала переводить следующий абзац из брошюры. Там речь шла о том, что Брянская область была образована в 1944 году путём выделения из Орловской области отдельных районов.

- Вот! - Вскричал Брайтон. - Раньше Брянской области как таковой даже не существовало, а была Орловская область с центром…

- … в городе Орле, - упавшим голосом докончила за него Алиса. - Теперь вы поедете в Орёл, да?

Она как-то уже привыкла к этим нелепым людям и ей было жаль вот так вот просто расставаться. Тем более, их тайна так и осталась неразгаданной.

- Я думаю, город Орёл - это не тот орёл, который нам нужен, - наконец, после длительных раздумий сообщил профессор. - На карте есть чёткое указание, что орёл находится на территории этого посёлка… точнее, рядом с ним.

- Что за карта? - Тут же заинтересовалась Алиса.

Брайтон прикусил язык, но было поздно.

- Да это и не карта никакая, - залепетал антиквар, - так, схемка… примерная… чисто-условная…

- Эскизик, небольшой совсем, - подтвердил Брайтон.

- Можно я посмотрю этот эскизик? - Вкрадчивым голосом осведомилась маленькая американка.

- Нет! - Тут же вскрикнул Файшер, причём так громко и внезапно, что все вздрогнули.

- Почему? - Изумилась Алиса.

- Я его даже мистеру Брайтону не показываю.

- Вот как? - Удивилась девочка и повернулась к профессору. - Мистер Брайтон, у вас настолько странные взаимоотношения, что я потеряла всякую надежду хоть немного в них разобраться. В частности, я не могу понять, что именно вас сподвигло ехать в другую страну, совершенно не зная ни местных обычаев, ни местного языка, без переводчика… Даже с вашим компаньоном, как только что выяснилось, у вас несколько напряжённые отношения.

- Мы друзья, - сказал Альберто, а потом его глаза забегали так, что утверждение антиквара тут же приобрело обратный эффект. Теперь Алиса точно убедилась, что Файшер её обманывает

- Если вам так угодно, - вздохнула она и снова склонилась над книгой.

Глава 21

 

Даше явно не хватало общения. Сейчас она, присев на корточки, болтала с большим рыжим котом. Крупное животное, настороженно прижав ваши, внимательно прислушивался к каждому слову.

- Я бы могла пойти в библиотеку, - говорила девочка. - Только что там интересного? Ничего! Ну, сидят эти два чудика и читают книги. Что ещё можно в библиотеке делать?

Они вдвоём прятались от дождя под козырьком подъезда. Коту, наверное, не хотелось мочить свою шикарную рыжую шерсть, и он предпочитал терпеть общество девочки, тем более, та ничем предосудительным не занималась: просто говорила.

- Правда, чисто теоретически эти ребята могут заставлять библиотекаршу печь пирожки с капустой, - продолдила Даша. - Или красить библиотечные полы в приятный розовый цвет. А ещё они могут заставить весь штат библиотеки отплясывать на столе канкан. Или, допустим, могут залезть в холодильники, закрыться и оттуда, изнутри, дурными голосами кричать, что они пингвины… Знаешь, котяра, у них столько возможностей, что у меня просто голова пухнет от вариантов. - В этом месте её голос резко поскучнел. - Только мне всё-таки кажется, что у этих парней не такая богатая фантазия, как у меня. И они только и делают, что сидят за столами и читают книжки. Без картинок, - уточнила девочка.

Вскоре дождь закончился, и из-за разрывов туч выглянуло ослепительно яркое солнце. Маленькая листва заблестела, словно облитая маслом. Кот, исполненный собственного достоинства, мурлыкнул, пружинисто задрал хвост и медленно удалился по своим важным кошачьим делам.

Даша несколько минут постояла, жмурясь под яркими лучами солнца, затем никуда не торопясь, побрела по тропинке, которая шла вокруг дома. Ей было, о чём подумать.

Самым настоящим потрясением для неискушённой русской девочки оказался факт, что не все иностранцы богаты. Уже не первый день находясь рядом с дуэтом кладоискателей, она не раз приходила к мысли, что, если эти парни тут, в России настолько бедствуют, что на ужин едят подгоревшие пирожки с капустой и запивают дешёвым пивом, по ходу там, откуда-они-там-приехали, у них всё было совсем плохо.

Тогда что они тут делают?

Даша тихонько хихикнула. В голову не приходило ничего кроме того, что эти двое ищут здесь сокровища. Всё получалось очень логично: и странное поведение компаньонов (они явно сторонились и самой Даши, и прочих людей), постоянно уединялись и о чём-то шептались, частенько спорили на повышенных тонах, а один раз, толстенький кудрявый дяденька среди ночи, когда думал, что его никто не видит, достал откуда-то из-за пазухи аккуратно свёрнутый и запаянный в целлофан лист бумаги, и в фосфорном свете приборной панели долго разглядывал какие-то неразборчивые подписи и значки. Даше показалось, что это карта.

Всё складывалось одно к одному, за одним, впрочем, исключением: такая догадка была слишком невероятна, чтобы её можно было воспринимать всерьёз. Хотя было бы довольно забавно попасть в такую историю. А потом потребовать что-нибудь за молчание. Только вот как договориться с этими инакословесными интуристами? Они ведь даже не поймут её, если Даша даже и начнёт выдвигать какие-то требования.

Раздумывая подобным образом, Даша обогнула пятиэтажку и подошла к библиотеке с другой стороны. На лавочке перед подъездом скучала девчонка лет двенадцати в длинных, до колен, шортах и простенькой белой футболке. Девчонка была симпатичной: аккуратненькая стрижка "под пажа", светлые, до плеч, волосы, широкое личико, тонкие черты лица, большие глаза.

Даша мельком оглядела её и отвернулась. За одиннадцать лет своей жизни она уяснила одну вещь: люди бывают или красивые, или добрые, (особенно девчонки). И вряд ли, решила она, знакомство с симпатичной местной жительницей сможет вызвать у неё хоть-какие-нибудь позитивные эмоции.

Тем не менее, Даша уселась на одну скамейку, на некотором отдалении от девчонки, и откинулась на спинку, закинув руки за голову.

«Типа, я тут загораю, неважно что в одежде»

Сидеть просто так на одном месте и ничего не делать было скучно. Не прошло и минуты, Даша снова бросила взгляд на свою соседку и её брови медленно поползли вверх. Лицо незнакомой девочки приобрело нездоровый багровый оттенок. Та во все глаза смотрела на неё и явно пыталась что-то сказать: она открывала и закрывала рот, но, несмотря на все эти потуги, так и не могла проронить ни одного слова.

Даша на всякий случай чуть отодвинулась.

Данила дышал, словно вытянутая из воды рыба. Чудесное видение возникло столь неожиданно, что мальчик оказался полностью деморализованным. Нужно было срочно что-то сказать, но все слова, не то, что английские, даже русские, напрочь вылетели из головы.

Данька не мог отвести глаз от лица прекрасной незнакомки, и, чем больше он его рассматривал, тем в большее смятение приходил.

Даша стрельнула взглядом направо-налево, словно решала, куда в случае чего можно шмыгнуть, потом показала девчонке язык.

Данька до того удивился, что, неожиданно для себя выдал:

- Хэлло! Ай волд рили лайк ту мит ю. (Здравствуйте! Я бы очень хотел с вами познакомиться. искаж.англ.)

Даша не нашла ничего лучшего чем медленно кивнуть.

- Юр сач э бьютифал гёрл вич ай хэв невер ин май лайф син, - продолжал воодушевлённый Данька (Вы такая красивая, которых я никогда в жизни не видел. искаж. англ.) - Лэт ми бай ю айс крим, - в точности повторил он Алисину фразу по поводу мороженного (Разрешите угостить вас мороженным. искаж. англ.)

Даша ещё немного отодвинулась в сторону.

- Май нэйм ис даниэль энд айм твэлф ирс олд энд вот из зэ нэйм оф ю? (Меня зовут Данила и мне двенадцать лет. А как зовут вас? искаж. англ.)

В экстремальной ситуации среднестатистический человек способен на многое. Кто-то, убегая от собаки и не обладая никакими спортивными данными, может залезть на зеркально-гладкий телеграфный столб. Кто-то, неся домой зарплату за восемь месяцев, может уложить замертво пятерых дюжих грабителей. Рассказывают, что девяностолетняя старушка во время пожара на своих плечах вытащила из дома сундук со всем своим “приданным”; который впоследствии едва смогли приподнять от земли шестеро здоровенных мужиков.

Сейчас с мальчиком произошло нечто похожее.

Может быть ночь, когда Данила пытался изучить английский язык, не прошла для влюблённого мальчишки даром.

Может быть, зашевелился слой памяти какого-нибудь англоязычного предка из “надцатого” колена.

Может быть Данька подключился напрямую к столь любимому последователями “нью-эйдж” космическому разуму.

Может быть он просто вспомнил написанные Алисой фразы.

Но против факта нельзя было поспорить: после выплеска в кровь лошадинной дозы адреналина, Данька заговорил на чистом английском языке. Даже Алиса, пожелав к чему-нибудь придраться, - максимум - обратила бы внимание на неправильное произношение.

Даша, на время потерявшая дар речи, наконец-то смогла сформулировать мучавший её вопрос:

- Тебе чё надо, болезная?

- Зо ю рашн? - Вырвалось у Даньки, потом, с некоторым усилием, он перевёл фразу на родной язык. - Ты что - русская?

Даша смиренно пожала плечами:

- Мы сидим на скамеечке с ободранной краской, это происходит чуть ли не в центре страны, которая называется Российская Федерация, я показываю тебе не негритянско-чёрный, а нормальный розовый язык и говорю по-человечески, а не вот по-твоему: “ту”, “ю”, “хау”: что именно из перечисленного заставило тебя думать, что я не русская?

Если сначала Данька и пытался понять, о чём говорит девочка, у него это не получилось. Голова почему-то стала пустой, словно металлическая бочка, в которую можно ударить - и останется только звон.

Ни одной, хоть сколь-нибудь дельной мысли, не осталось. Мальчик смотрел, как шевелятся Дашины губы и воспринимал её речь словно журчание лесного ручейка: он наслаждался самим звучанием, не расчленяя его на отдельные звуки.

Не дождавшись ответа на свой вопрос, Даша озаботилась:

- Вижу, тебе совсем плохенько? Ты как - сама сбежала или тебя на часок за хорошее поведение отпустили?

- Откуда - отпустили? – Встрепенулся Данька.

- Почто мне знать? Или - из психушки. Или - из детского садика с… уклоном.

- Я умный! - Возмутился Данила.

- Ага, я это сразу сообразила…, - Неконфликтно согласилась Даша, потом вскрикнула. - Ты что - мальчик?!!

- Мальчик, - сказал Данька, почему-то чувствуя себя виноватым.

Даша нахмурилась:

- Опочки. Неожиданный поворот. В самом деле? Докажи!

- Как? - Покраснел Данька.

- Ладно, пока не нужно. Так и быть, поверю тебе на слово.

- Ага. Лэтс ми бай… в смысле, пойдём, мороженного поедим?

- Мороженного? - Помрачнела девочка. - Что-то ты больно борзый, как я погляжу.

Данька растерялся и снова растерял весь свой словарный запас. Тогда он не нашёл ничего лучшего, чем опустить глаза в шпаргалку, которую ему сделала Алиса и начать зачитывать текст, только не на английском языке, а уже на русском:

- Здравствуйте! Меня зовут Данила. Я - мальчик. Мне двенадцать лет. Вы произвели на меня сильное впечатление, и я хочу с вами познакомиться...

Лицо незнакомой девочки приобрело совсем уже зверское выражение:

- Ах, сильное впечатление? Познакомиться ты со мной хочешь?! Я тебе сейчас познакомлюсь! Я тебе сейчас так познакомлюсь, что ты все три дня, что тебе осталось, будешь в тумбочке жить! Я тебе сейчас!.. – Она медленно поднялась со своего места.

 

Глава 22

 

Работа по изучению краеведческой литературы шла полным ходом. Алиса вошла в какой-то свой лингвистический дзен: она не отрывалась от книги, голос её звучал ровно и невыразительно, словно у робота, а глаза безостановочно скользили взад-вперёд по строчкам.

Файшер сидел за соседним столом. Он обхватил руками голову, закрыв сразу лоб и глаза, и было не понятно, то ли он спит, то ли внимательно слушает.

Брайтон же действительно, слушал, точнее, пытался слушать. Загипнотизированный монотонным голосом переводчицы, он ритмично кивал, глаза его соловели, голова опускалась всё ниже и ниже. Пару раз, потеряв контроль над собой, он тыкался лбом в крышку стола, тут же резко вскидывался и смущённо озирался, не увидел ли кто.

Боковым зрением Алиса замечала почти всё, что происходит вокруг, но предпочитала делать вид, что полностью поглощена книгой.

- Бронзовый век, который длился от начала четвёртого тысячелетия до нашей эры, - читала Алиса, - до середины первого тысячелетия - ознаменовалось появлением на территории современной Брянщины…

Брайтон вздрогнул и вскинулся

- Стоп! - Перебил он девочку. - Ты уверена, что там написано именно это?

- Бронзовый век, - послушно повторила маленькая переводчица, - начало третьего тысячелетия до нашей эры - середина первого тысячелетия…

- То-то и оно! - Брайтон потряс в воздухе указательным пальцем и сразу стал напоминать профессора за институтской кафедрой. - Бронзовый век никак не мог начаться в четвёртом тысячелетии до нашей эры - тогда ещё был самый расцвет неолита.

- Да, извините, я немножко ошиблась, - повинилась Алиса. - В следующий раз постараюсь быть повнимательнее.

- Уж постарайся! - Не очень дружелюбно буркнул англичанин, и работа продолжилась.

Алиса ни за что бы в этом никому не призналась, но она сделала эту ошибку намерено, чтобы понять, слушает её Брайтон или нет.

Вскоре дверь распахнулась, и на пороге читального зала появилась худенькая рыжеволосая девочка по возрасту, может быть, чуть младше самой Алисы. Та прервала чтение и беззастенчиво начала разглядывать вошедшую, потому что сразу сообразила, что это и есть Данькина возлюбленная.

Маленькая американка была вынуждена себе в этом признаться, ничего особенного в этой девчонке она не увидела: глаза – отъявленной хулиганки, всё лицо – во множестве веснушек, две косички, нелепо торчащие в разные стороны, волосы же – такие рыжие, что кажутся почти оранжевыми.

И с чего это Данька на неё так запал?

- Hello! – Вежливо поздоровалась Алиса. - What is your name? (Привет! Тебя как зовут?)

Девочка непонимающе захлопала глазами.

- Она ни слова не понимает по-английски, - сказал Брайтон.

- Are you Russian? (Ты что - русская?) - Удивилась Алиса, даже не подумав перевести свой вопрос на русский язык, потом, правда, опомнилась и повторила свой вопрос на понятном для собеседницы языке.

Та надула губы:

- Сдаётся мне, что злобные учёные проводят в этом посёлке генетические эксперименты. Или здесь эпидемия бешенства. Никогда не видела столько идиотов в одном месте. С чего вы все берёте, что я не русская?!

- Мистер Брайтон, я скоро вернусь! – Вскочила Алиса. – Мне срочно нужно кое-что сделать!

Никто не успел ничего ответить – а она уже выбежала из библиотеки. Ей нужно было успеть сообщить мальчику, что эта девочка – вовсе никакая не американка, а обычный русский ребёнок и общаться с ней по-английски не имеет смысла. Ей не хотелось, чтобы Данила при встрече с ней оказался в глупом положении.

Алиса обежала пятиэтажку и, чуть запыхавшись, оказалась у библиотечного подъезда, в том же месте, откуда начала свой марафон. Мальчика нигде не было, и у неё появилось подозрение, что эта встреча уже состоялась. Тем более, рыжеволосая говорила, что кто-то уже перепутал её с американкой. Похоже, это и был Данила. Интересно, что там у них случилось?

После некоторого колебания она направилась домой к мальчику, благо, тот жил неподалёку. Дверь его квартиры оказалась чуть приоткрытой. Алиса тихонько постучалась и, не получив ответа, прошла в квартиру.

- Данила! – Позвала она. – К тебе можно?

Никто не отвечал.

Мальчика она увидела сразу же. Он ничком лежал на диване, уткнувшись головой в крохотную подушку. Алиса присела рядом и погладила его по спине. Тот раздражённо дёрнул плечом, сбрасывая руку.

- Данила, что случилось?

- Она меня не любит, - глухо прозвучало из-под подушки. - Вообще - понимаешь? И никогда не полюбит!

- С чего ты взял? – Спокойно заметила Алиса. - Многое может измениться.

- Не может. – Данька поднял голову и взглянул на подругу. Лицо его было слегка опухшим, словно он недавно плакал. – Знаешь, сколько она мне всего понаговорила?

- Я представить себе, - помрачнела Алиса.

Некоторое время они молчали.

- И почему она так себя повести? – Вслух подумала Алиса.

- «Повела», а не «повести»! – Заорал Данила. – Ты научишься когда-нибудь говорить по-русски?!!

Девочка беспомощно улыбнулась, и Данька опомнился.

- Извини, Алис. Ты тут не при чём.

- Да ладно, я понимаю твоё состояние. Ты отчаянно разгневан и испытываешь потребность в дружеской поддержке.

- Не надо мне никакой поддержки!

- Может быть ты сказать что-то такое, что ей не очень понравилось?

- Не знаю. Не помню. У меня в голове ничего не было – я даже не представлял, что можно сказать.

- Ты просто молчал? – Уточнила Алиса.

- Да нет, я бумажку читал, которую ты мне дала.

Девочка нахмурилась, вспоминая текст.

- Там вроде ничего такого не было.

- Только я сказал, что она произвела на меня сильное впечатление, тут всё и началось.

Он прерывисто вздохнул, положил голову на подушку и уставился куда-то в пространство. Алиса, напротив, повеселела.

- Данила, это же хорошо! – Вскочила она.

- Что тут хорошего?

- It's great! Это просто великолепно!

В глазах мальчика мелькнула искорка надежды, хотя ему не верилось, что смогут найтись такие слова, которые смогут хоть немного улучшить возникшую ситуацию.

Алиса такие слова отыскать сумела.

- Как же ты не понимаешь! Как ты полагать, было бы лучше, если бы та девочка висляться на шее у каждого, кто называть её красивой? Было бы лучше, если бы она убеживать… убеживала… убегала с каждым, кто приглашает её в кафе покушать мороженое? Если бы она сразу на всё соглашиваться, тогда тебе сразу должно прибегнуть в голову, что она есть крайне легкомысленная особа.

Данька долго молчал, потом с усилием кивнул:

- Ну, да, наверное, ты права. Я как-то об этом не подумал.

- Ладно, пойду в библиотеку, меня там, наверное, уже заждались. – Алиса бросила обеспокоенный взгляд на Данилу. - С тобой точно всё в порядке?

- Точно, точно! -Уверил её мальчик. – Я чуть попозже тоже приду. Может ещё раз её увижу. Ты не знаешь, как её зовут?

Алиса мотнула головой.

- А как она очутилась с этими иностранцами?

- Мне об этом тоже пока ничего не известно. Я постараюсь об этом узнавать.

- Может она их родственница? – Продолжал раздумывать мальчик.

- Как только я это узнавать – всё сразу доложить тебе! – Пообещала Алиса и пошла к выходу. Уже около двери она обернулась и крикнула в глубину квартиры. - Данила, если тебе не трудно, купи, пожалуйста, кока-колу, я тебе деньги потом отдам.

- Хорошо.

В библиотеке её встретили напряжённым молчанием. Брайтон и Файшер, смирные, словно школьники, с непроницаемыми лицами сидели на своих местах и ждали свою переводчицу.

Алиса оглядела помещение:

- А где ваша девочка?

- Никакая она не «наша»! – Тут же возмутился антиквар.

- Мы не знаем, кто она такая! – Поддержал своего компаньона археолог.

- Как так? – Изумилась Алиса. – Почему же она путешествует с вами?

Англичане одновременно пожали плечами. Маленькая американка добрую минуту переводила испытующий взгляд с одного на другого, пытаясь понять, шутят они или нет. Судя по всему, они говорили абсолютно серьёзно.

- Рассказывайте! – Потребовала Алиса.

Компаньоны переглянулись, Брайтон страдальчески вздохнул и начал свою историю.

Через четверть часа, когда рассказ был закончен, Алиса вскочила с места:

- Вы вообще представляете, что вы натворили?! Эта девочка, судя по всему, сбежала из дома, а вы даже не удосужились сообщить об этом в полицию! Если родители её отыщут, вам могут грозить крупные неприятности! Вам что, так хочется провести несколько лет в русской тюрьме?

Брайтон покаянно вздохнул и промолчал.

- Вы же взрослые люди, сами должны всё прекрасно понимать. Странно, что я - ребёнок - всё это вам объясняю!

- Алиса, дорогая моя, успокойся! - Сказал профессор. – Я всё это прекрасно понимаю. Но мне бы, если честно…, - он помялся, - не очень хотелось бы вступать в диалог со здешней полицией.

- Вы занимаетесь чем-то противозаконным?

- Нет! – Тут же хором ответили оба.

- Тогда в чём дело?

Англичане переглянулись и промолчали. Алиса принялась бродить взад-вперёд по небольшому помещению читального зала. Кладоискатели с тревогой следили за ней. Наконец девочка подошла к своему столу и захлопнула брошюру, даже не запомнив страницу, на которой остановилась.

- Сейчас у меня нет никакого настроения заниматься переводом, - заявила она. - Давайте продолжим завтра.

- Но как же так…, - слабо запротестовал Файшер. Алиса не обратила на него ровно никакого внимания.

- Где эта девочка? – Спросила она. – Мне нужно с ней поговорить.

- Откуда нам знать, - за всех ответил профессор. - Где-то на улице. Наверное.

- Как её хотя бы зовут?

Брайтон сосредоточенно принялся вспоминать, потом мотнул головой.

- У этих русских такие трудные имена, - сказал он.

Алиса только кротко вздохнула.

Дашу она отыскала быстро. Та сидела на ступеньке соседнего подъезда и так внимательно рассматривала веточку берёзы у себя в руке, словно та была по крайней мере из чистого золота.

Алиса присела рядом. Даша бросила на нее быстрый опасливый взгляд и чуть отодвинулась.

Маленькая американка изобразила на лице самую приветливую улыбку из всех которую только могла отыскать в своем арсенале.

- Привет! - Сказала она. - Как тебя зовут? - Не дождавшись ответа, она представилась. - Меня - Алиса.

- А меня - нет! - Отрезала рыжеволосая и отвернулась.

Алиса замешкалась: такого продолжения разговора она явно не ожидала.

Некоторое время она молчала, потом постаралась зайти с другой стороны.

- Твои приятели нанять меня в качестве переводчицы. Я им книги переводить.

- Ну, и радуйся!

Алиса опять замолчала. Разговор явно не клеился.

- Чего ты вообще ко мне привязалась? – Вдруг вспылила незнакомая девочка. – Что тебе от меня нужно?

Алиса растерялась:

- Я просто хотеть с тобой познакомиться.

- Сначала по-русски научись говорить, а потом приставай со своими дурацкими вопросами!

Алиса вспыхнула: обвинение в некомпетентности владения русским языком задела её за живое. Тем более, ничего кроме имени она пока не спрашивала.

- Я знаю, что ты сбегивать из дома! – Выпалила Алиса.

На девочку это не произвело особенного впечатления.

- И что с того? Знаешь - сиди и знай. Я-то тут при чём?

Алиса досчитала до десяти, как это советовали все психоаналитики, и более-менее успокоилась.

- Ты поступать неправильно, - тихо сказала она. – Представляешь, как о тебе беспокоятся твои родные и близкие?

- Никто обо мне не беспокоится, по этому поводу можешь не волноваться.

- Этого не может быть! – Твёрдо сказала Алиса.

Рыжеволосая девочка впервые взглянула на свою собеседницу в упор.

- Может! – Отрезала она.

Хотя момент не располагал к веселью, Алиса с трудом удержалась от улыбки: на коже девочки было столько веснушек, что ей вдруг подумалось, что веснушки должны быть у неё всюду, даже на пятках.

- Даже если у тебя нарушены отношения с родителями, они давным-давно тебя прощать.

- Слушай, отвяжись от меня, а? Вот денек сегодня выдался! Чего вы все до меня докапываетесь?

Алиса поняла, что она имеет в виду Данилу и который раз задалась вопросом, что у них такого произошло, что эта девочка так разозлена. Может Данька всё-таки что-то не то сказал? Или эта рыжеволосая всегда такая?

- Мы просто хотим тебе помочь, - сказала Алиса.

- Не нужно мне помогать! Я сама кому угодно помогу!

Девочке надоел разговор. Отбросив веточку в сторону, она поднялась с места:

- Знаю я вас! Все вы добренькие…

И она крупными шагами пошла прочь.

- Что я совершить для тебя плохого? – Крикнула вслед ей Алиса.

Девочка не ответила и лишь ускорила шаги.

Алиса осталась сидеть на ступеньке. Она устроила подбородок на сплетённых пальцах рук и задумалась, рассеянно наблюдая, как из соседнего подъезда выходят двое англичан и, негромко переговариваясь, направляются к своей машине.

Сразу же появилась рыжеволосая девчонка, которая первой оказалась около машины, она открыла заднюю дверь, скользнула внутрь салона, хлопнула дверцей, и только после этого компаньоны соизволили обратить на неё своё внимание.

Алисе показалось, что они не очень довольны её обществом.

 

Глава 23

 

Данька появился минут через десять. Он молча уселся рядом со своей приятельницей. То, что машины нет, он заметил сразу же.

- Где все? – Спросил он.

- Уехали.

- Она тоже?

Алиса поняла, кого мальчик имеет в виду:

- Конечно. Что ей одной тут делать?

- А, ну да.

- Я пыталась поговорить с этой девочкой.

- И что? - Вскинулся Данька.

Алиса пожала плечами:

- Ничего. Совсем - ничего. Она не хочет идти… э-э-э…

- Куда?

- На этот, как его…

В голову Даньки полезли какие-то пошлости.

- На контакт! – Вспомнила слово Алиса.

- У меня тоже самое, - пожаловался Данька. - Не представляю, почему она такая колючая. Как ёжик.

- Это точно! - Засмеялась маленькая американка. - С какой стороны не подойти к ней - всюду иголки торчат… Слушай, Данила, а ты мог бы моей зубной щёткой свои зубы почистить?

Мальчик так удивился, что даже рот приоткрыл от изумления:

- Это ещё зачем?

- Ну, так, чисто… э-э-э…

- Теоретически?

- Это есть точно!

- Не знаю, - задумался Данька. - Мог бы, наверное. А может и нет. Надо подумать. А зачем тебе это знать?

- А если бы эта девочка зубы почистила, прямо в твоём присутствовании, а потом бы тебе свою зубную щётку дала, ты бы смог ей воспользоваться? - Продолжала допытываться Алиса.

- Ага! - С энтузиазмом подтвердил Данька. - А что?

- Понятно, - хихикнула маленкая американка. - Значит ты уже точно в неё с самозабвением влюбиться. Это есть самый верный способ понять, любить ты человека или просто хорошо к нему относиться. Если тебе не противно после него использовать зубную щётку, значит ты его точно любить. А если ты испытываешь чувство невыносимого омерзения - о какой любви тогда может ходить разговор?

- Идти, - поправил Данька. – Никогда о таком способе проверки не слышал.

- Но я права?

- По поводу невыносимого омерзения – это ты, конечно, загнула, но в общем-то всё верно. Правда она красивая, Алис?

Та не хотела кривить душой, поэтому с грацией слона в посудной лавке перевела разговор на другую тему.

- Всё есть очень плохо, Данила.

- Что - плохо? - Испугался тот.

- Всё! - Мрачно повторила Алиса. - Ты знаешь, откуда эта девочка?

- Нет.

- Вот. И я не знаю. Она ничего не захотела мне сказать. И даже те двое англичан которые её сюда привезти, этого не знают.

- Как это? – Не понял Данька. – Она же с ними приехала!

- В том-то и дело.

Мальчик помотал головой:

- Не понимаю!

- Когда они ехали по дороге около Санкт-Петербурга, то эта девочка проголосовала за то, чтобы они её взяли к себе в машину.

Данила думал довольно долго, прежде чем до него дошло:

- Она голосовала на дороге?! Около Питера?!

Алиса виновато кивнула, хотя за что именно она ощущала свою вину – этого она сама не могла понять.

- О, боже..., - Данька потрогал ладонью свой лоб, словно у него внезапно поднялась температура. - Она ведь…, - он не договорил.

- …устраивать побег из дома, - докончила за него Алиса.

К дверям подъезда подошла маленькая женщина с коляской, в которой хлопал глазами круглолицый младенец. Дети поднялись со ступенек, пропуская женщину, затем Данила совершенно автоматически открыл дверь, даже помог мамаше поднять коляску на второй этаж, и вернулся обратно с таким же странно-отрешённым лицом.

- Данила, с тобой есть всё в порядке?

- Со мной? - Мальчик, словно очнувшись, тряхнул головой. - Да, со мной есть всё в порядке, - послушно повторил он.

- Не надо говорить «есть» - сказала Алиса любимую Данькину фразу и снова не заметила абсурдности происходящего.

- Ладно, не буду.

Алиса внимательно взглянула на своего приятеля:

- Я полагать, ты должен удалиться домой, чтобы хоть немного войти в себя.

Данька даже не стал её поправлять, встал и молча поплёлся прочь.

Алиса, поколебавшись, бросилась вслед за ним.

- Данила, на самом деле всё не так плохо! - Заговорила она, догоняя его и пытаясь заглянуть ему в лицо. - Ну, совершить эта девочка побег из дома - и что в этом такого?

Мальчик резко остановился:

- Ты не понимаешь! Если она убежала из дома, то она когда-нибудь туда вернётся. А я не хочу, чтобы она возвращалась. Тем более, так далеко: в Питер. Я там даже не был ни разу.

- Ну, для тебя это плохо, что она вернуться, - вздохнула Алиса. - Но что нам ещё оставаться делать?

- Ты о чём?

- Мы должны сообщить об этой девочке властям.

Данила побледнел.

- Нет!!

- Почему? - Искренне удивилась маленькая американка. - Если я могу правильно понять, она скрывается от родителей, и наш долг сказать о ней полиции.

- Если ты это сделаешь, - губы Даньки задрожали, зато голос прозвучал решительно, - тогда... тогда... тогда я вообще с тобой дружить никогда не буду! И сиди тогда дома одна. Вот!

Алиса насколько секунд мрачно разглядывала купающихся в луже воробьёв, потом тихо произнесла:

- Данила, так нельзя себя водить. Она совершила побег из дома...

- И что? - Перебил её Данька. - Почему именно ты должна докладывать об этом?

- Это есть моя гражданская обязанность, - мягко объяснила Алиса.

- Не знаю, кому ты там у себя в Америке чем обязана, а здесь ты никому ничего не должна!

Алиса надолго замолчала, потом с усилием кивнула:

- Да, наверное, ты прав.

- Ты никому не будешь говорить про эту девочку? - С надеждой уточнил Данька.

Алиса вздохнула:

- Никому. Не хочу с тобой поссориться.

Некоторое время они шли молча.

Показался их дом.

Вдруг Данька встрепенулся:

- Алисонька, может ты кушать хочешь?

Девочка смущённо улыбнулась:

- Немножко. Я сегодня не обедала.

- Пойдём ко мне!

- Да нет, я лучше у себя, - смутилась Алиса.

- Пойдём, - принялся уговаривать Данила. - У меня там дома целая кастрюля стоит, мне до вечера мне с ним всё равно не справиться. А если я ничего не съем, мамка подумает, что я заболел и завтра никуда не отпустит.

- Ну, ладно, если вопрос становится в том, чтобы тебе помочь – я согласна оказать тебе помощь.

Данила забежал вперёд и открыл перед девочкой дверь подъезда, символически поддерживая под локоть, поднялся с ней на второй этаж, а в прихожей даже хотел помочь ей разуться, однако Алиса воспротивилась:

- Я сама иметь возможности о себе позаботиться!

- Я просто помочь хотел…

Алиса была не столь наивной, чтобы поверить в то, что Данила просто так вдруг стал сверх всякой меры заботливым и гостеприимным, тем более, он так суетился и заискивающе заглядывал ей в лицо, что той становилось неловко. Она прекрасно понимала, что Данила беспокоится про свою любимую девочку, переживает, что Алиса кому-нибудь расскажет о ней, и поэтому старается всеми силами задобрить принципиальную американку. Но делал он это так топорно, что не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы разобраться, что именно происходит.

Пока Данила грохотал на кухне посудой, Алиса тихонько бродила по гостиной, разглядывая предметы интерьера. Обычная двухкомнатная квартира мало чем отличалась от той, в которой в настоящее время проживала она сама. Даже наборы мебели в обеих квартирах были стандартным, словно с одного фабричного конвейера. Разве что беспорядка в Данькиной квартире было чуть побольше, чем в Алисином жилище.

Добравшись до уголка, в котором обитал Данила, она увидела разбросанные по письменному столу словари и самоучители и улыбнулась, вспомнив, что предыдущую ночь мальчик посвятил изучению её родного языка. Алиса переложила с места на место несколько книг, увидела, что среди прочей литературы сюда затесался тоненький справочник по грамматике немецкого языка, и ей стало понятно происхождение утренней фразы «Хенде хох».

- У меня всё готово! – Крикнул с кухни мальчик.

- Да, я уже иду!

Алиса долго, с преувеличенным вниманием, разглядывала содержимое тарелки.

- Странный у вас суп, - наконец сказала она. - Я пока не приехала сюда, такого никогда не пробовала.

- Какой же, по-твоему, вообще суп может быть? Это обычный картофельный суп, без всяких наворотов.

- У нас potato soup, - Алиса задумалась, подбирая слова, - немножко другой.

- А, - догадался мальчик. – Он, наверное, такой, как в рекламе показывают: какая-то водичка и сверху три листика петрушки плавают?

- На, да, что-то вроде, - согласилась Алиса, вспоминая значение слова "петрушка".

- Так это и не суп, это баловство одно - вода с каким-то салатом... Настоящий суп - он вот такой должен быть, как вот этот.

Данила помешал содержимое своей тарелки ложкой, потом отодвинул тарелку в сторону и грустно уставился куда-то в пространство. Алисе почему-то показалось, что он рисуется. Чтобы не ляпнуть чего-нибудь лишнего, Алиса настороженно принюхалась к содержимому, потом попробовала.

- Вкусно, - похвалила она через пару минут, когда половина тарелки было уже съедена.

Данька очнулся от своих грустных раздумий и удивился:

- А что, тётя Таня таких супов не готовит?

- Готовит. В первый день, как только я приехала, она изготовлять суп ещё большей необычности. Представить себе, Данила: розовая вода, а в ней плавает капуста, свекла, чипсы… в смысле – как это по-русски? а, картофель!... и целые большие-большие куски мяса.

- Если вода розовая, - предположил Данила, - тогда это был борщ.

- Может быть.

- И как тебе борщ - понравился?

- Ага. Ещё как. А сначала я даже боялась это пробовать.

- Да-а, - протянул Данька, - ты ещё столько всего здесь не знаешь.

После обеда Алиса засобиралась домой.

- Пойду учить склонения глаголов, - сказала она. – Я сама начинать понимаю, что выражаться не совсем верно. И ещё я заметила, что тебе уже надоело меня поправлять.

- Просто настроения нет, - смутился Данька.

- Будет скучно – заходи, - предложила Алиса.

 

Глава 24

 

Скучно ему стало сразу же. Не успела Алиса поудобнее устроиться в кресле с книгой в руках, в дверь постучали.

- Можно зайти! -Крикнула она. – Дверь всё равно открыта!

Данила вошёл. Он молча уселся во второе кресло, напротив Алисы. Девочка, подобрав под себя ноги, принялась за изучение учебника, но в голову упорно ничего не лезло.

- Дома делать нечего, - объяснил Данька, когда Алиса отложила книгу в сторону. – А с тобой хоть поговорить можно.

- Об этой девочке?

- Ну, да.

- Поня-ятно. - Алиса помолчала, фыркнула и загодя ответила на ещё не прозвучавший вопрос. - Да, она красивая. - И лукаво осведомилась. - Ты ещё что-нибудь хочешь спросить, кроме этого?

Данька подумал.

- Не, - сказал он - Больше - ничего.

Алиса тяжело вздохнула.

- Вот интересно, - задумчиво промолвила она. - Если в меня кто-нибудь влюбится, он то же самое будет про меня спрашивать?

Данька смутился.

- Алис, ты это… извини, что я не в тебя влюбился, ладно? Просто эта девочка – она мне так сразу понравилась, что я просто…

Алиса расхохоталась, не дав ему закончить фразу.

- Да ладно тебе, - едва смогла выговорить она. - Я совсем другое иметь в виду.

Впрочем, чуть позже, когда Данька ушёл, она попыталась проанализировать свои чувства и поняла, что её девичья гордость оказалась немного задета. Действительно, в чём эта нелепое рыжее создание лучше её?

- А где они живут? - Спросил Данила.

- Кто?

- Эти двое англичан. С ней.

Девочка передёрнула плечами:

- Если я правильно понимать, они ночуют в машине.

- В одной машине?! - Пришёл в ужас Данила. - Втроём?!

- Что тут такого? Гостиниц здесь нет, снять квартиру они не смогут из-за лингвистической преграды…

- Барьера!

- …да – «барьера». Что им ещё оставаться?

- Там же неудобно: в машине. Там даже туалета нет. И душа. И кухни. Вот что! - Данька вскочил. - Я прямо сейчас пойду, поспрашиваю, может кто-нибудь из нашего посёлка может пустить их к себе пожить. Она ведь обрадуется?

- Ещё как. Только чтобы было недорого, - предупредила Алиса. – Денег у англичан существует не очень много.

- Я это и так знаю. Тогда я пойду?

- Иди.

Данька умчался. Алиса снова склонилась над книгой. Она всё-таки решила разобраться со спряжениями русских глаголов.

Данилы долго не было. За несколько часов девочка успела составить небольшую таблицу, где свела воедино всю новую информацию, и кое-что даже начала зазубривать, поняв, что разобраться с точки зрения логики в тонкостях русской лингвистики нет никакой возможности.

Вскоре с работы возвратились тётя Таня и дядя Миша. Алиса вместе со всеми своими книгами и учебниками перебралась во вторую комнату, где в дальнем конце комнаты, прямо перед окном, стоял большой письменный стол, за которым малолетние представители здешнего семейства готовили здесь свои школьные уроки.

Вечера в этом доме проходили скучно и однообразно: Татьяна готовила на кухне, потом что-нибудь читала, а Михаил смотрел телевизор, работал со своими бумагами и просматривал газеты. Алиса не хотела им мешать и всегда устраивалась в уголке, который стала считать своим.

Вскоре пришёл Данила. Он так тихо стучал, что это услышали только минут через пять.

Михаил, который открыл дверь, оказался несколько удивлён.

- Я к Алисе. - Смутился мальчик. - Можно?

- Да, конечно. - Мужчина посторонился, пропуская гостя и полюбопытствовал. - Когда это ты успел с ней познакомиться?

- Сегодня.

Данька уселся в кресло. Алиса, отодвинув в сторону свои записи, с любопытством взглянула на него.

- Никогда бы не подумал, что в мире живёт столько гадов, - мрачно сказал он. – И все почему-то в нашем посёлке собрались.

- Никто не соглашается сдать в аренду свой дом? – Уточнила девочка.

- Точно. Все денег требуют. И таких, что…, - Данька не договорил.

- Больших?

- Точно.

- Это плохо.

- Да, плохо.

Они замолчали.

- Сто долларов! – Сказал, наконец, Данила. – Одна бабуля, как только узнала, что в её доме хотят поселиться иностранцы, сразу потребовала сто долларов.

- Ну, - осторожно заметила Алиса, - это не самая большая цена. Мы с родителями посещать Нью-Йорк, так там цена иногда и триста долларов бывала.

- Но то же Нью-Йорк, а здесь – Шибенец, - резонно заметил Данила. – Разница есть?

- Есть, - пришлось согласиться девочке. Она тут же начала подсчитывать. – Если мистер Брайтон и мистер Файшер планируют пробыть здесь хотя бы месяц, то за тридцать дней у них выйдет…, - Алиса сделала паузу и упавшим голосом сообщила результаты своих подсчётов. – Три тысячи долларов. Это есть много.

- Почему – три тысячи? – Не понял Данька. – Разве я сказал, что сто баксов… в смысле, долларов в день? Та старушка просто сто долларов требует.

- За какой период?

Данька захлопал глазами:

- Ну, - сбивчиво пояснил он. – Баба Надя сказала, что, мол, дадут сто долларов – и пусть хоть до нового года живут, дом-то всё равно пустует.

- Данила! – Взвизгнула девочка. - It's just great! (Это же просто великолепно!) Это есть очень хорошо! Это очень маленькая и очень хорошая цена!

- Ты думаешь? – Удивился Данька. – Это же целых сто долларов!

- За жильё это очень мало! Завтра же мы рассказать про эту ста-ру-ш-ку, - старательно повторила она за Данькой сложное русское слово, - нашим англичанам, и я пребывать в жестокой убеждённости, что они на всё согласиться!

- «В жёсткой…» то есть, «в твёрдой убеждённости», - поправил собеседницу Данила. – Думаешь, ОНА обрадуется?

- Ещё как!

- Мне кажется, её зовут Катя. Это имя ей очень подходит. Красивое имя, правда?

Маленькая американка пожала плечами. С её точки зрения имя Катя было не лучше и не хуже, чем остальные имена. А если учесть общее количество русских женских имён и их распространённость, то вероятность, что мальчик окажется прав, прикинула она, была где-то одна к двумстам, даже, наверное, чуть больше, всё-таки имена ещё делились на распространённые и не очень, а имя Екатерина, насколько могла судить маленькая американка, в России довольно популярно.

- Не-е, мне кажется, её точно Катей зовут, - убеждённо сказал Данила.

- Почему именно Катей? - Поинтересовалась Алиса.

- Не знаю, - ответил мальчик. - Имя красивое.

- Её могут и Мариной звать.

- Почему?

- Из русских имён мне имя Марина нравится.

- Тоже нормальное имя, - нехотя согласился Данька. - Только Катя - всё равно лучше.

- Полагаю, ты понимать, что на самом деле её могут звать совсем по-другому?

- Понимать… тьфу - понимаю, - тут же исправился мальчик. - Я в самом деле скоро сам разучусь по-русски говорить!

- Я буду тебя исправлять, - засмеявшись, пообещала Алиса.

- Пока мы не узнали, как её зовут, она будет Катей. Хорошо?

Алиса кивнула.

- Как ты думаешь, может ей что-нибудь нужно? Ну, из каких-нибудь хозяйственных мелочей? У них ведь в машине, наверное, мало что есть.

Девочка подумала.

- Я предполагать, она не откажется. Только я не знаю, что именно ей нужно.

- Спросишь?

- Попробую.

- Я Кате ещё кое-что подарить хочу! - Загорелся Данила.

- Что именно? - Вежливо поинтересовалась Алиса.

- Сейчас покажу, подожди!

Данила выбежал из комнаты, и вскоре в прихожей хлопнула входная дверь.

Заскучать Алисе не дал Михаил:

- Рад, что у тебя так быстро появились друзья, - сказал он, заглядывая в комнату.

- Данила хороший.

- Это точно, - засмеялся мужчина. - Только мои девчонки с ним почему-то не очень дружили.

- Просто он есть очень скромный. Если бы я с ним не подруживаться, первый ко мне он бы даже за коврижку не подошёл.

- За коврижку? - Задумался Алисин собеседник. - Да, пожалуй, даже я за коврижку вряд ли стал бы знакомиться с кем попало.

- Я опять неправильно говорить? – Огорчилась девочка.

- Если только совсем чуть-чуть, - успокоил её мужчина. – Главное: не переживай. Ты у нас всего третий день, за это время вряд ли можно чему-то научиться. Впереди у тебя ещё целых три месяца.

- Да, - повеселела Алиса. - За три месяца многое можно успеть.

В дверь постучали, и Михаил пошёл открывать. Появился Данька с яркой упаковкой в руках.

- Я снова к Алисе, - смущённо сказал он.

- Я это уже понял. Проходи!

Девочка повертела в руках картонную коробку.

- «Walkie talkie», - прочитала она. – Уоки-токи. Как это сказать по-вашему?

- Рация.

- Рация, - повторила Алиса. – Надо запомнить это слово.

- Ага. Их тут две. Мне их на день рождения родители подарили. Когда ты приехала, у меня в тот день как раз день рождения был.

- А почему ты мне не сказал?

- Как-то не получилось.

- Поздравляю. Я ещё спляшу на твоём гробу. Так у вас говорят?

Данила чуть не уронил коробку:

- Ну-у, да. Так иногда говорят. Только немножко по другому поводу. - С грацией слона в посудной лавке он тут же перевёл разговор на другую тему. - Как ты думаешь, если я подарю рацию Катеньке, она обрадуется?

- А другую оставишь себе? - Уточнила Алиса.

- Ну, да. А то как у нас получится разговаривать?

Алиса помолчала, пытаясь сформулировать мысль.

- Мне кажется, - наконец, осторожно сказала она, - что даже по рации она не очень будет хотеть с тобой говорить.

- Это почему же? - Насупился Данила.

Алиса промолчала и стала смотреть куда-то в окно.

- Знаешь, что, - решил мальчик. - Тогда возьми одну рацию себе, а вторая у меня будет. Если что-нибудь будет нужно…, - он открыл коробку и протянул Алисе рацию игрушечного жёлтого цвета с маленькой, сантиметра два, антенной.

- И на какое расстояние она работать?

- «Работает»

- Да, «работает».

- На десять метров работает точно, я дома проверял, с папой. А на улице пока не пробовал. Давай прямо сейчас испытаем?

Девочка собралась быстро и уже в дверях крикнула, что скоро вернётся.

К вечеру на улице стало людно: в песочницах деловито копались малыши, мамаши катали по тропинкам коляски, где-то неподалёку мальчишки играли в футбол, слышались крики и удары по мячу.

- Нужно нажать вот на эту большую кнопку, - показал Данила. – Пока ты её будешь держать, я буду слышать, что ты говоришь.

Алиса тут же попробовала предложенное, и рация Даньки ожила.

Вскоре выяснилось, что дальность, на которую работает «уоки-токи», составляет метров триста, но это только если между двумя аппаратами нет никаких препятствий. Стоило только кому-нибудь из ребят зайти за угол какого-нибудь строения, дальность падала до полусотни метров.

Потом Данька убежал к себе домой, а Алиса ушла к себе, и они пообщались каждый из своей квартиры. Впрочем, вскоре Алисе пришлось извиниться перед мальчиком и выключить рацию: громкость на ней не регулировалась, и Данькин голос гремел по всей квартире, заставляя Михаила, сидящего перед телевизором и Татьяну, которая гремела посудой на кухне, нервно вздрагивать.

Вечером, когда стало ясно, что Данила больше не придёт, Алиса начала читать «Песни чёрных дроздов» и просидела над книгой до тех пор, пока не пришло время спать.

 

Глава 25

 

Костёр пришлось развести в добрых полутора километрах от места обычной ночёвки, чтобы подозрительные англичане не учуяли запах шашлыка.

Серый с некоторым усилием проглотил кусок мяса и облизал перепачканные жиром пальцы.

- Мало того, что это козлятина, - сказал он, - так ещё и без соли. Мерзковатый вкус.

- Жри, что есть, - с набитым ртом посоветовал Вовчик. – Вчера у нас и этого не было.

На валяющуюся в кустах шкуру разделанной козы он старался не смотреть: это напрочь отбивало всякий аппетит.

- Это всё твоё пиво, - буркнул Серый. – Все деньги спустил на бухло. Теперь даже соли купить не на что.

Вовчик, поморщившись, проглотил очередной кусок, но ничего не ответил. Кризис с финансами в самом деле вступил в последнюю - острую - стадию своего развития, и ближайшее время должен был разрешиться в ту или иную сторону, иначе затее новоявленных джентльменов удачи грозил наступить полный и безоговорочный крах.

Впрочем, мясо – оно и без соли остаётся мясом, как ни крути. Братки морщились, гримасничали, отводили глаза от окружающего пейзажа, чтобы не видеть следов недавней разделки туши, но продолжали исправно двигать челюстями, и вскоре ужин подошёл к концу.

- Ты мясо вялить умеешь? – Спросил Вовчик.

- Ну и что с того? Ты знаешь, сколько на это времени нужно?

Вовчик помахал рукой, отгоняя круживших над тушей мух:

- Нам хоть сохранить хоть сколько-нибудь мяса.

- Нужно – сохраним. Максимум - до завтра, - флегматично сказал Серый. - Или до послезавтра. Потом всё начнёт протухать. У нас нет даже соли, чтобы…

- Да задолбал ты уже: соль, соль! - Взвился Вовчик. - Будто весь свет клином сошёлся на этой соли! У нас на кону миллионы стоят, а ты пару дней без соли прожить не можешь! Словно выпускница института благородных девиц!

Они замолчали, думая каждый о своём. Вовчик откинулся в траву. Он закинул руки за голову и уставился в качающиеся над головой сосновые ветви.

- Вот говорят, что есть на свете такие вещи, которые купить нельзя, - медленно заговорил он. – А мне кажется, за деньги можно купить всё: и дружбу, и любовь, и здоровье. Вот я в школе в одну девчонку втюрился. В Светку – помнишь такую?

- Ещё как помню, - хмыкнул Серый. – Только не больно долго ты за ней бегал.

- А я могу сказать, почему. Помнишь, она на парте перед нами сидела?

- Ну?

- Однажды на математике мы делали какой-то чертёж. Ну, я достал карандаш, не карандаш, а так, огрызок карандаша, сантиметра на два. А она оборачивается, берёт этот огрызок, показывает своей подруге – и начинает ржать. Коне-ечно, у всех карандаши как карандаши, а мои предки даже нормальный карандаш не могли купить - я всегда карандашами пользовался до тех пор, пока их ещё можно было в руке держать. Ну, и вся любоффь, конечно, псу под хвост. Я уже тогда и понял, что деньги – это главное. Есть у тебя деньги – и друзей у тебя куча, и девки за тобой бегают, и в любую больницу ты можешь прийти и сделать самую дорогую операцию. А если ты нормальный мужик, добрый, умный, работящий, то без денег ты и нафиг никому не нужен. Кому эта самая доброта нужна, если у тебя даже карандаша нормального нет?

- Бабы - они вообще все дуры, - сказал Серый и принялся жевать травинку..

- Они не дуры, - возразил Владимир, по-прежнему глядя на качающиеся над головой сосновые ветки. - Они умные. И даже слишком. Точнее, практичные. Когда-то давным-давно, - тоном древнего сказителя начал вещать он (Серый даже покосился на него, словно ожидал, что в руках у него вдруг появились гусли) – когда выживание человечества зависело от естественного отбора, а не от социума, каждая человеческая самка понимала, что нужно вырастить и воспитать как можно большее количество потомства – от этого напрямую зависело качество жизни в племени. Само собой, любая баба выбирала себе покровителей из тех, кто мог обеспечить нормальное существование и для неё, и для её семьи. Прошло уже много веков, люди выросли, а в подкорке каждой самки Homo sapiens, не важно, сколько ей – пять, десять, двадцать, пятьдесят - сидит вот эта потребность: выбрать самого лучшего, самого обеспеченного мужика, того, на кого можно положиться, во всех, кстати, смыслах этого слова.

Серый вздохнул. Себя он обеспеченным не считал, хотя деньги у него частенько водились; но машинами приходилось пользоваться какими-то левыми, квартиры приходилось снимать, дачи не было и в помине - а без такого джентльменского набора как можно принимать всерьёз любого современного питерца, которому больше двадцати пяти?

- Ладно, давай собираться, - встал Вовчик. - Ещё не хватало без машины остаться.

- Да кто её там найдёт! – Отмахнулся Серый.

- Кто угодно. Любой грибник. Тут не лес, а так, смех один. Тропинок больше, чем травы. Тут и прятаться негде.

Предусмотрительный Вовчик вытащил из кармана пару полиэтиленовых пакетов и тщательно упаковал в них прожаренное мясо. В другой пакет он положил пару больших кусков сырого мяса.

- Может зажарим ещё где-нибудь, - сказал он.

- Если до этого оно не протухнет.

Вовчик взглянул на солнце, несколько секунд что-то прикидывал, наконец решительно двинулся через лес.

Напоследок Серый пнул рогатую голову с вытаращенными глазами и поспешил за своим приятелем.

Они слегка заблудились, и через четверть часа выбрались из очередных зарослей малины как раз перед носом машины англичан. Благо, внутри никого не было, да и Сергей успел схватить приятеля за шиворот и толкнуть обратно в кусты.

- Надо было чуть левее взять, - залепетал Владимир. – Чё-то я попутал…

Сергей схватил его грязной пятернёй за лицо, закрывая рот:

- Тихо ты! Они где-то здесь!

Братки упали в траву, и уже оттуда принялись осторожно оглядывать окрестности.

- Вроде никого, - наконец прошептал Сергей.

- Тогда где они?

Им одновременно почему-то пришло в голову, что англичане именно сейчас могут быть около их собственной машины, и братки, не сговариваясь, бодро поползли в сторону своей стоянки.

Передвижение подобным способом оказалось не самым удобным, вскоре встали на четвереньки, затем - просто побежали, пригибаясь и часто оглядываясь.

Их опасения оказались напрасны: около «ауди» тоже никого не оказалось.

Братки недоумённо переглянулись.

Вовчик, чертыхаясь, принялся разбрасывать аккуратно уложенные ветки.

- Так я и знал! Стоило только на пару часов оставить этих гадов без присмотра…

Наконец он освободил дверцу, забрался внутрь салона и тут же нацепил на себя наушники. Когда рядом оказался Серый, Вовчик уже улыбался:

- Всё в норме, - сказал он, приподнимая один наушник. - Ложная тревога. Они в машине.

- И где они были? – Подозрительно осведомился его напарник.

- Откуда я знаю. Может в сортир ходили, может ещё куда. Главное, что они нас не увидели.

- И как у них сегодня дела?

- Пока не знаю. – Вовчик аккуратно разжал пальцы и поморщился, когда наушник весьма ощутимо хлопнул его по черепу. – Сейчас разберёмся.

 

Глава 26

 

На следующее утро Алиса проснулась рано, от звука хлопнувшей двери. Дядя Миша только-только ушёл на работу, в прихожей ещё остался характерный запах его одеколона. Тётя Таня ещё спала.

Часы показывали без десяти шесть.

Алиса уже устала удивляться здешнему укладу жизни, который разительно отличался от того, к которому она привыкла. На первый взгляд всё было одинаково: и в России, и в Штатах люди спали, ели, работали, развлекались, но, стоило только присмотреться чуть повнимательней, стоило только пожить день-два в чужой стране, становилось заметно множество несоответствий.

Вот, допустим, то, что произошло сейчас, не поддавалось никакой логике. Дядя Миша уехал на работу, когда ещё не наступило шести утра. То есть, он - дипломированный инженер - будет ехать на фабрику вместе с обычными рабочими, с так называемыми неквалифицированными кадрами. В Штатах подобного не могло быть в принципе: рабочий день для руководящего звена начинался в девять часов утра, иногда – в десять, но никак ни в такую рань.

Девочка на цыпочках пробралась на кухню и наскоро приготовила пару бутербродов. Она хотела сделать чай, но передумала: вскипающий чайник шумел довольно громко, а будить Татьяну, которая каждое утро просыпалась в половине седьмого, ей не хотелось.

После импровизированного завтрака Алиса с тетрадью в руках улеглась в постель и принялась листать вчерашние записи.

Она вполне могла бы разговаривать правильно: русский язык для этого маленькая американка знала достаточно хорошо. Виной всему была лень: Алиса ленилась вспоминать, к какому спряжению принадлежит тот или иной глагол, а потом вспоминать, как глаголы этого самого спряжения изменяются по лицам и числам, какие у них вследствие этого будут окончания; и предпочитала пользоваться неопределённой формой.

С другой стороны, не расценивали ли русскоязычные собеседники подобную речь как признак неуважения с её стороны?

Чем больше Алиса думала над этим, тем больше понимала, что, да, скорее всего, так оно и есть. Она пообещала сама себе, что теперь обязательно будет говорить правильно, хоть к этому и придётся прикладывать значительные умственные усилия. В конце концов, когда в школьной анкете нужно было обозначить цель приезда в Россию, Алиса написала стандартную фразу «попрактиковаться в русском языке». А что это за практика, если она будет говорить так, словно русский стала изучать пару месяцев назад, и то по словарям?

Проснулась тётя Таня. Алиса сделала вид, что только что проснулась.

- Доброе утро, тётя Таня! – Крикнула она.

- И тебе тоже, Алиса! Давай вместе позавтракаем?

- Да, спасибо!

За время, что жила в этом доме, девочка не могла сблизиться с Татьяной. С главой семейства у общительной американки сразу завязались ровные дружеские отношения, но с женой Михаила такого лёгкого общения не получалось: всё, что они не говорили друг другу, каждая фраза, каждая реплика, выглядели как-то донельзя формально, словно у актёров плохого мелодраматического сериала.

Вот и сейчас они пили чай, уткнувшись каждая в свою кружку и стараясь не поднимать глаза на своего визави.

- Как у тебя дела? – Наконец спросила Татьяна, чтобы нарушить неловкую паузу.

- Спасибо, всё хорошо, - вежливо ответила Алиса.

- Как тебе здесь, в России, нравится?

- Да. Я очень хотела побыть… побывать здесь. У вас есть очень большая страна и очень…, - девочка запнулась, вспоминая нужное слово, - интересная.

- Чем - интересная? – Заинтересовалась Татьяна.

- Людьми.

- Ты про Данилу?

- И про него тоже, - улыбнулась Алиса.

Обе одновременно замолчали, и снова принялись пить чай. Алиса не могла избавиться от мысли, что их общение напоминает середину сотой серии какого-нибудь латиноамериканского сериала, настолько искусственными и надуманными были темы для общения.

- Тётя Таня, а где вы работать… that is to say (то есть), работаете?

- На цементном заводе.

- Как дядя Миша?

Женщина кивнула:

- Только он инженер, а я – бухгалтер.

- А во сколько у вас рабочий день…, - Алиса подумала несколько секунд, наконец с сомнением закончила, - начинается?

- В девять утра. А почему ты спрашиваешь?

- Просто я испытываю к этому факту непреодолимый интерес.

Татьяна поперхнулась чаем.

Алиса непонимающе захлопала глазами. Она догадалась, что сказала что-то не то, но в чём именно ошиблась – этого она понять не могла.

Вскоре Татьяна ушла на работу.

Алиса ожидала, что тут же появится Данила, который каждый день приходил в одно и то же время, но мальчика всё не было и не было.

Алиса бесцельно послонялась взад-вперёд по квартире, даже подмела коридор, чтобы быть хоть немножко полезной обитателям здешней квартиры, но потом всё-таки не выдержала и пошла к Даниле сама.

Его дома не оказалось, чему девочка оказалась донельзя удивлена. Она ещё несколько раз нажала кнопку звонка, толкнула дверь, поняла, что в квартире никого нет, и, вздохнув, побрела к себе домой. По дороге она раздумывала, куда мог исчезнуть её всегдашний приятель.

Время тянулось невыносимо медленно. Алиса пробовала читать «Песни», учить таблицу спряжений, но в голову упорно ничего не лезло.

Едва дождавшись половины одиннадцатого, она быстро натянула шорты, футболку и вихрем выскочила из квартиры. Оставшиеся полчаса можно было посидеть около библиотеки.

Бабушки сидели на своих обычных местах - на лавочке около подъезда. На маленькую американку они не обратили особенного внимания: уже привыкли к ней.

Алиса вежливо поздоровалась со старушками, и те ответили ей нестройным гулом голосов. Алиса увидела их добрые морщинистые лица, и ей вдруг стало их жалко.

«Раньше они, - подумала девочка, - наверное, как и тётя Таня, каждый день просыпались рано утром и ехали на работу, трудились там до самого вечера, приезжали домой, смотрели телевизор, читали, ложились спать, а на следующее утро всё повторялось с самого начала. И так прошла вся их жизнь. А потом государство забыло про них. Теперь же им только и остаётся сидеть на лавочке перед своим подъездом, греться на солнышке и обсуждать последние местные сплетни»

Алиса только и могла, что молча им посочувствовать. Насколько существование российских пенсионерок не было похоже на жизнь их американских ровесниц, которые были деятельны и активны, для которых в шестьдесят два года, когда они выходили на пенсию, жизнь только начиналась! Они путешествовали по всему миру, жили в собственных благоустроенных коттеджах, посещали разнообразные клубы для престарелых, в которых можно было изучать всё, что угодно, от иностранных языков до античной философии.

Девочка даже передёрнулась, подумав, что всех, кто её сейчас окружает – и тётю Таню, и дядю Мишу, и даже Данилу (если в государстве к тому времени что-нибудь не изменится в лучшую сторону) ожидает такая вот тоскливая беспросветная старость.

Около библиотеки Алису ждала неожиданность: машины англичан там ещё не было, зато на скамеечке перед библиотечным подъездом расположилась Данькина возлюбленная. Она ничего не делала, просто сидела, жмурясь под ослепительными солнечными лучами.

Алиса, поколебавшись, уселась рядом.

Рыжая девочка приоткрыла один глаз, разглядела, кто сидит рядом, и тут же резко вскинулась, словно увидевшая собаку дворовая кошка. От её расслабленности не осталось и следа. Алисе показалось, что лицо рыжей незнакомки стало виноватым и - почему-то - испуганным.

- Привет! - Первой тихо поздоровалась рыжая девочка.

- Привет, - послушно ответила маленькая американка.

Некоторое время они молчали, исподтишка разглядывая друг друга. Алиса отметила, что не по сезону тёплая куртка девочки изрядно потрёпана, колготки – не первой свежести, а туфли уже давно нуждаются в починке. Можно было ставить на что угодно, что она – из бедной семьи.

- Меня Дашей зовут, - наконец тихо сказала девочка.

- А я – Элис… то есть, Алиса.

- Какая Алиса? – Заинтересовалась собеседница. - Которая с миелофоном или которая со слепым котом?

- Я не совсем тебя понимаю.

- Забудь! – Отмахнулась та. - Ты правда из Америки приехала?

Алиса кивнула.

- Здорово! – Прошептала девочка и с такой завистью поглядела на свою собеседницу, что той стало неловко.

- А Данила думает, что тебя Катей зовут.

- Катей? – Сморщила носик Даша. - Фи!

Всего двумя буквами она так полно выразило отношение к этому имени, что Алиса по этому поводу больше ничего выяснять не стала.

- На! Это я тебе написала! – Даша порылась в карманах своей курки, вытащила оттуда смятый тетрадный лист и протянула Алисе.

Маленькая американка непонимающе повертела его в руках, разглядывая неровно написанные карандашом буквы.

- Что это есть такое?

- Не знаю.

- Как это? – Изумилась Алиса.

- Я подумала, что ТЫ это сможешь расшифровать.

Алиса мотнула головой:

- Я по-прежнему тебя не понимаю.

- Вчера, - принялась рассказывать Даша, часто оглядываясь по сторонам, - когда мы отсюда отъехали, толстячок что-то сказал по-ихнему, а старик ответил, толстяк ещё что-то сказал, а старик снова ответил, и так они говорили часа три. Только вот толстяк говорил каждый раз одно и то же…

- Мистер Файшер! – Не выдержала Алиса.

- Может быть, - согласилась с ней Даша. - …а старик отвечал каждый раз по-разному.

- Старик – это мистер Брайтон, профессор археологии.

Эта новость не произвела на Дашу никакого впечатления.

- Пусть будет Брайтон. Так вот, когда толстяк уже в тысячный раз повторил одно и то же, я это запомнила и записала, подумала, может ты разберёшь.

- Ты написала английскую фразу в русской транскрипции? – Догадалась Алиса и снова уткнулась в бумагу, а через минуту сообщила. – Кажется я кое-что начинаю разбирать!

Маленькая американка принялась читать написанное, сосредоточенно хмурясь и шевеля губами.

Даша внимательно следила за ней.

- Я всё поняла! – Наконец торжествующе объявила Алиса, поднимая сияющие глаза. – «Why should our work depend on the mood of a child?»

- Чё? – Не поняла Даша.

- «Почему наша работа должна зависеть от настроения какого-то ребёнка?»

- «Какого-то ребёнка»? – Искренне изумилась девочка. – Я-то тут при чём?!

- Ты здесь не есть при чём! – Успокоила её Алиса. – Это они про меня говорили.

- Почему?

Алиса вздохнула про себя. Вчера Даша вела себя не настолько хорошо, чтобы сейчас у маленькой американки возникло хоть какое-то желание изливать перед ней свою душу.

- Я им помогаю кое-что делать, и вчера у меня не было настроения оказывать им помощь.

- А-а.

Девочки помолчали.

Чтобы хоть как-то наладить контакт, Алисе в нескольких словах пришлось рассказать про программу обмена и про то, каким образом она - обычная американская девочка – оказалась здесь, в российской глубинке.

Сказать, что Даша оказалась ошарашена - это не сказать ничего. До сих пор Алиса думала, что «открыть рот» - это такое образное выражение, теперь же она впервые в жизни увидела, как у человека реально отвисает челюсть.

Когда рассказ подошёл к концу, среди придорожной зелени мелькнуло белое пятно подъезжающей машины.

- Ладно, - поднялась Алиса, - мне пора… Кстати, где Данила?

Даша тут же пришла в себя:

- Мне откуда знать?! Я его сегодня не видела!

Алиса уже начала привыкать к её грубоватой манере общения. Не говоря ни слова, она повернулась и пошла к припарковавшейся машине, из которой уже выходили Брайтон и Файшер.

- Она здесь! – Сказал Брайтон, разглядев на скамейке Дашу. – Вот, видишь, зря мы радовались, что она убежала! Куда ей бежать!

Файшер чертыхнулся.

Алиса, случайно услышав этот диалог, не предназначенный для её ушей, решила сделать вид, что ничего не было.

 

Глава 27

 

Сидеть над брошюрами по местному краеведению Алисе изрядно наскучило ещё вчера. Начало книги она переводила с точностью до каждого слова, потом начала изредка пропускать малозначащие слова, а под конец уже без зазрения совести выкидывала из текста отдельные фразы, предложения, а то и целые абзацы.

Всё яснее и яснее Алиса понимала, что подобным образом отыскать какую-нибудь информацию про орла – дело заведомо безнадёжное, поэтому она не торопилась приступить к своей сегодняшней работе.

Открыв недочитанную вчера книгу, девочка воззрилась на своих визави. Англичане выглядели не самым лучшим образом: то ли не выспались, то ли тоже перестали верить в продуктивность сидения в библиотеке.

- У меня есть для вас хорошие новости, - сказала девочка. – Данила нашёл для вас квартиру.

- Вряд ли нас сможет устроить цена, - кисло отозвался Брайтон. – В настоящее время у нас некоторые финансовые трудности.

- Цена вас устроит, - успокоила его Алиса. - Всего сто долларов.

- Сто долларов?! - Пришёл в ужас Файшер. - Три тысячи в месяц?!

- ВСЕГО сто долларов, - маленькая американка выделила голосом первое слово.

- За какой период? - Всё не мог понять профессор.

- Это единоразовая плата.

Искатели сокровищ переглянулись.

- Не может быть! - Наконец слабым голосом отозвался Брайтон. - Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я последний раз обедал за нормальным столом ещё у себя дома. А про душ я не смел даже мечтать. По крайней мере до конца этого лета.

- Вы согласны? - Уточнила Алиса.

- Ещё как! - Вскричал профессор. -Передай Даниле нашу благодарность. Она очень много для нас сделала. Кстати, где эта девочка? Я её сегодня ещё не видел.

- Это мальчик! – Вставила Алиса.

- Неважно! - Отмахнулся профессор. - Где она?

- Чуть позже подойдёт, - ответила маленькая американка; она сама не представляла, куда мог запропаститься её приятель.

- Ладно, - вздохнул Брайтон, - приступаем к работе!

Алиса опустила глаза в книгу, потом снова взглянула на профессора, теперь уже смущённо, и замялась:

- Вы только не подумайте, что я отказываюсь переводить, но мне всё больше начинает казаться, что мы занимаемся полной ерундой.

Файшер встрепенулся. Он возмущённо повернулся к профессору, но тот встретил заявление девочки с олимпийским спокойствием.

- У меня тоже сложилось такое мнение, - признался археолог. - Но я не представляю, что можно ещё сделать.

- Вы сами говорили, что нужно поговорить со людьми, которые могут помнить годы войны, - напомнила Алиса.

Брайтон кисло кивнул. Он понимал, что одному ему с этой задачей не справиться, и снова придётся обращаться за помощью к детям. Если же выяснится, зачем на самом деле они разыскивают знак орла, в случае успешного окончания дела, придётся брать Алису в долю, а этого очень не хотелось.

- Ладно, - нехотя согласился археолог, - сегодня вечером можем начать работу с местными жителями.

- Данила нам поможет, я уже договорилась!

Брайтон снова без всякого энтузиазма кивнул.

Алиса приступила к переводу.

Вскоре появилась Даша, которой надоело в полном одиночестве слоняться по улице. Она смирно уселась в сторонке и начала внимательно слушать, что читает Алиса. Вскоре познавать информацию про флору северных районов Брянщины на английском языке ей наскучило, тогда она исподтишка принялась строить рожицы Файшеру. Антиквар смущался, хихикал и отворачивался. Брайтон с недоумением поглядывал на него, но ничего не говорил.

Так прошло пару часов.

Данила так и не появился.

«У меня же есть рация! – Вдруг вспомнила маленькая американка. – Если Данила где-то поблизости, я могла бы с ним связаться ещё утром!»

Впрочем, отвлекаться от перевода она не хотела: считала, что не очень корректно повела себя вчерашним днём, чтобы теперь тратить рабочее время на личные нужды. (Хотя, что это за работа, если она даже деньги за это не получает?!) Впрочем, если уж обещание было дано, тут уже ничего нельзя было поделать: нарушать данное слово Алиса не привыкла.

- Скучно тут с вами! – Наконец буркнула Даша, - как вы тут целыми днями сидите – ума не приложу!

Алиса отвлеклась от текста.

- Мы работаем, - кротко объяснила она.

- И чем вы таким занимаетесь?

- Я перевожу вот эти господам кое-какую литературу.

- «Господам»! – Фыркнула рыжая хулиганка. – Я таких «господ» в детстве стаями по городу гоняла!

Впрочем, длить разговор она не стала. Окинув напоследок собравшуюся в читальном зале компанию презрительным взглядом, она выскочила наружу, громко хлопнув за собой дверью.

- Что она хотела? – Кисло осведомился Брайтон.

Алиса пересказала короткий разговор, пропустив, впрочем, последнюю Дашину фразу про «господ», которую она не совсем поняла.

Англичане переглянулись и синхронно вздохнули.

- Эта девочка излишне любопытна, - осторожно заметил профессор.

- Ничего себе «любопытна»! – Возмутилась Алиса. – Мы здесь сидим уже два дня, и только сейчас она спросила, что здесь происходит! Да ей вообще наплевать, чем мы тут занимаемся!

Искатели сокровищ заметно повеселели. Похоже, такая простая мысль до сих пор не приходила в их головы.

- …В течении последних десятков лет сельское хозяйство Брянской области сохраняет устойчивую тенденцию к росту, - продолжила чтение Алиса. - По предварительным данным темп роста валовой продукции сельского хозяйства составил…

- Зачем нам сельское хозяйство? – Заволновался Файшер. – Эту главу нам нужно пропустить!

- А мне кажется, что этого делать не стоит, - железным голосом прервал его археолог. – Вполне возможно, знак орла имеет какое-нибудь отношение именно к сельскому хозяйству.

- Допустим, его нарисовали на стене какого-нибудь здешнего зернохранилища, - в тон ему продолжила Алиса. - И вы всерьёз полагаете, что об этом будут писать в подобных книгах? – И она аккуратно, двумя пальчиками, приподняла брошюру над столом.

Искатели сокровищ снова погрузились в тягостное уныние.

- Это с самого начала было не самой лучшей идеей, - наконец был вынужден признать профессор.

Он хотел сказать что-то ещё, но тут в библиотеке послышался знакомый голос, вскоре дверь в читальный зал распахнулась, и на пороге появился Данила.

Но в каком виде!

Алиса даже тихонько ойкнула (по-своему, по-американски, прошептала что-то вроде «вау» и прикрыла ладонью рот).

Он был грязен, настолько, как вообще может быть грязен обычный двенадцатилетний мальчишка. Руки и ноги покрывали серые разводы от пыли, на правой щеке чернело пятно от какого-то технического масла, руки по локоть тоже были измазаны в чём-то очень марком.

Данила как ни в чём не бывало уселся на первый попавшийся стул.

- Я так и думал, что вы здесь, - сказал он.

Алиса, наконец, обрела дар речи.

- Что с тобой происходить? – Запинаясь спросила она.

Мальчик непонимающе захлопал глазами, потом до него дошло.

- А, это, - сказал он, опуская глаза и оглядывая себя. – Я порядок наводил.

- Где?

- В том домике.

Алиса сразу поняла, что это за домик.

- И как?

Данила заулыбался:

- Баба Надя как увидела, что у меня получилось, сказала, что теперь может иностранцев и бесплатно у себя поселить. Она сказала, что такого порядка уже лет двадцать там не видела.

- Это просто великолепно! - Улыбнулась Алиса и уже повернулась к искателям сокровищ, чтобы сообщить хорошие новости, но тут дверь в читальный зал снова распахнулась, так резко, словно по ней ударили ногой, и появилась Даша.

С этой секунды события начали происходить с головокружительной быстротой.

- Киндер-сюрприз, господа! - Звонким голосом объявила девочка - У нас машину угнали!

 

Глава 28

 

Брайтон вопросительно взглянул на маленькую американку:

- Что она говорит?

Алиса нахмурилась:

- Ты уверена? - Тихо уточнила она.

- Какой-то мужик спокойно сел в нашу машину, - невозмутимо пояснила Даша, - и так же спокойно уехал. Как это еще можно понять?

- Так что же она говорит? - продолжал допытываться Брайтон.

- Даша говорит, - девочка запнулась и, помявшись, решительно закончила. - Она говорит, что у вас машину угнали!

- Как это? - Не понял археолог.

- Даша сказала, что какой-то человек сел в вашу машину и уехал.

- Как - уехал? - Продолжал недоумевать профессор. - Куда - уехал? Это же наша машина!

- Как бы да, - вставила Даша, словно поняв, о чём говорят иностранцы.

Наступила длительная пауза, в продолжении которой до Брайтона медленно доходила суть происшедшего. Наконец он вскочил так резво, что опрокинул стул, на котором сидел. Ни слова не говоря, он бросился к выходу. Файшер заторопился за ним.

Библиотекарша, около которой они промчались, только вздохнула. Назойливые посетители своими эксцентричными выходками уже перестали её удивлять и начинали понемногу утомлять.

Ребята вышли вслед за англичанами.

Выбежав на улицу, Брайтон остановился и с ошарашенным видом принялся озираться в поисках машины.

- Как же так? - Растерянно залепетал он. - Я ведь её вон там, в сторонке припарковал, чтобы она, значит, не мешала никому. Как же так, а?... У меня же там документы все были... деньги в бардачке лежали... вещи все... Как же мы теперь, а? Нам ведь даже до дома не добраться!

Профессор уселся на бордюр и обхватил голову руками. Вся его поза выражала безнадёжное отчаяние. Алиса с жалостью поглядела на него.

- Говорят, что когда человека укусит вампир, - вслух принялась рассуждать Даша, - то он становится вампиром. А у меня такое ощущение, что тут кое-кого покусали бараны. Как же так можно: оставить машину открытой? Садись, кто хочет; езжай, куда хочешь... Даже ключи, наверное, из зажигания не вытащили. Олухи!

Файшер двумя руками держался за грудь. Алиса заподозрила, что с сердцем у него было всё в порядке, и он просто беспокоится о карте, которая находится в нагрудном кармане.

- Что делать? - Риторически вопросил профессор, поднимая голову.

- Что делать, что делать… Собирать все консервы в простыни и нырять в канализацию! - Буркнула Даша.

- В канализацию? - Надолго задумалась Алиса.

- Ты что, их понимаешь? - Удивился Данька.

- Чего тут не понять? – Отмахнулась от него девочка. - Будто не ясно, что он может спрашивать!

- Я никуда не уеду! - Сказал Файшер. - Возьму кредит и буду продолжать искать..., - он запнулся, - могилу. Моего. Отца.

Алиса поглядела на него с такой укоризной, что тот смешался, замолк и стал смотреть куда-то в сторону.

- Можно обратиться в полицию, - предложила предприимчивая американка. - Как вам такая идея, мистер Брайтон?

- В полицию? - Встрепенулся профессор. - А ведь в самом деле!

Он вскочил, двумя гигантскими шагами добрался до Данилы, схватил того за плечо и повернулся к Алисе.

- Алисонька, дорогая моя, эта ведь девочка - местная? Спроси у неё, где тут полицейский департамент.

- Это мальчик! - Привычно поправила та.

- Не важно! - Отмахнулся археолог. - Где полиция?!

Маленькая американка провела короткие переговоры с русским приятелем.

- Данила покажет, - наконец, сообщила она. - Пойдёмте!

Они всей компанией двинулись по асфальтной дорожке, которая петляла между аккуратных чистеньких пятиэтажек. Вскоре они вышли на небольшую площадь.

- Здесь наша школа! - Показал Данила на большое трёхэтажное здание.

- А где тут есть музей военных действий? - Тут же спросила Алиса, потом отмахнулась. - Впрочем, наверное, это уже не важно!

- Почему? - Заинтересовался мальчик.

- Вряд ли они продолжать свои исторические изыски.

- Изыскания.

- Да, изыскания. У них больше ничего нет, даже денег на обратную дорогу.

- А как же они тогда будут? - Растерялся Данила.

Алиса передёрнула плечами.

- Даже близко в голове нет, что они представлять.

Мальчик привычно поправил:

- "Даже не представляю, что у них в голове". Так надо говорить. И музей называется не «музей боевых действий», а «музей воинской славы»

Они зашли за школу и оказались около автобусной остановки, рядом с которой стоял киоск «Союзпечати».

Даша, которая шла сзади, вдруг оказалась между ними и схватила их за плечи:

- Вот что, ребята, вы идите в эту свою полицию, а я вас здесь подожду. Туточки, в тенёчке посижу, - она кивнула на киоск. - А на обратном пути вы меня заберёте. Ага?

Данила с Алисой переглянулись.

- Да-да, - поспешно сказал мальчик. - Заберём! Правда ведь, Алис?

- Это зачем тебе просиживаться со своими штанами здесь, - подозрительно нахмурилась маленькая американка, - пока мы будем разговаривать с полисменами?

- У них перерыв на обед скоро! - Заторопился Данька. - Пойдём быстрей, а то опоздаем!

Он насильно увлёк Алису за собой, Даша тут же нырнула за киоск и уже оттуда, высунув голову, принялась наблюдать за удаляющейся компанией. Алиса оборачивалась и пыталась взглядом отыскать странную рыжую девчонку, но так как сквозь землю провалилась.

- Ты это..., - попросил Данька, - Алис, там, в полиц... тьфу ты! ...в милиции, не брякни что-нибудь про Дашку, ладно?

Девочка молча кивнула. Вчерашнее обещание, данное русскому приятелю, начинало её тяготить.

Некоторое время они двигались молча.

- Алиса! - Наконец, позвал профессор. - Спроси, долго нам ещё идти.

Данила, услышав вопрос, показал на один из домов:

- Мы уже пришли.

Англичане оглядели сверху донизу обычное трёхэтажное кирпичное здание, неотличимое от множества таких же зданий в посёлке.

- Полиция занимает все три этажа? - Уточнил Брайтон.

- Это общежитие, - ответил мальчик. - Вход в милицию там, за углом.

- Что такое "общежитие"? - Тут же с интересом осведомилась любознательная американка.

- Это место, где студенты живут. Ну, или просто люди. Только не просто живут, а вместе, по несколько человек в комнате.

Алиса мало что поняла и затруднилась перевести неясное слово на русский язык, однако отыскала в своём словарном запасе определение "permanent hostel".

- Постоянная гостиница? - Задумался археолог. - Это как?

Алиса вместо ответа повернула за угол общежития, прошла по тропинке, ведущей между буйно разросшимися кустами черёмухи, и оказалась перед крыльцом, с обеих сторон ограниченным шаткими металлическими поручнями. Между неплотно пригнанных бетонных плит ступеней пробивалась мелкая трава. Девочка уже перестала удивляться всему, что видит, зато у не привыкших к российским реалиям англичан, которые послушно двигались вслед за ней, при виде такого запустения начали вытягиваться лица.

- Это точно полиция? - Спросил Файшер, с подозрением оглядывая буйную растительность, за которой виднелись плохо выкрашенные решётки на окнах. - Может это тюрьма?

Алиса перевела про себя табличку около двери и буркнула:

- Это полиция, не беспокойтесь.

Она первой поднялась по ступеням и потянула на себя тяжёлую металлическую дверь. Та со скрипом отворилась.

Неизвестно, что ожидали увидеть внутри сыны туманного Альбиона, но уж точно не то, что предстало перед ними.

Полицейский департамент располагался в обычной квартире, точнее в помещении, которое было переделано из стандартной многокомнатной квартиры в служебное помещение. Их встретили висящие на стене бумаги альбомного формата с изображениями явно уголовных физиономий, снятых в фас и в профиль.

Чуть выше располагались плакаты уже явно заводского изготовления. Два человека в милицейской форме, улыбаясь, пожимали друг другу руки, а надпись сообщала, что "Отличник - опора начальника в решении служебно-оперативных задач".

На соседнем плакате женщина протягивала человеку в голубой милицейской форме исписанную бумагу, наверное, какое-то заявление, оба улыбались, а буквы под этим рисунком складывались в слова: "Милиция - слуга народа"

Разглядывая эти образчики явно советского агитационного искусства, Алиса даже не сразу обратила внимание на то, что происходило внутри дежурки. Точнее, то, что это называется дежуркой, Алиса узнала позднее. Сейчас же она увидела маленькую застеклённую комнатку, внутри которой маялся мужчина в серой униформе, которого и мужчиной было назвать довольно сложно - ему было лет двадцать пять, не больше. Фуражка лежала тут же, на столе. Перед дежуркой, наклонившись к крохотному окошечку, стояла щуплая бабушка в серой кофте, бесформенной юбке и цветастом платке.

- Манькой её зовут! – Со старческой въедливостью объясняла бабуля. - Она вся чёрная, только кончик хвоста белый, и на лбу такой белый треугольничек.

- Да понял я, гражданочка, понял! – Тоскливо бубнил милиционер. – Мы сделаем всё возможное, чтобы найти вашу козочку. Только вы сначала сами поищите, вдруг она убежала куда-нибудь и стоит где-нибудь в кустиках, пасётся, а вы тут у меня время отнимаете…

- Да не могла она никуда убежать! – Закипятилась старушка. – Она никогда в жизни никуда не убегала! Она всегда за мной как собачонка ходила!

- Ладно, гражданочка, разберёмся, - снова забубнил страж порядка. - Разберёмся, вы, главное, не переживайте.

Он поднял глаза, увидел новых посетителей и лицо его просияло.

- Всё, гражданочка! – Вскочил он. – Не мешайте, будьте добры, мне нужно работать. Ко мне люди пришли, не задерживайте очередь!

Данила громко фыркнул.

- Почему ты так себя проводишь? – Шёпотом уточнила маленькая американка.

- «Ведёшь», - поправил Данила. – Этот милиционер говорит, словно продавщица в магазине.

- У вас очереди только в магазинах бывают?

- Раньше были. А теперь всё так подорожало, что никто ничего не покупает.

Бабушка не очень дружелюбно оглядела сгрудившуюся за её спиной компанию, и поковыляла к выходу, что-то бормоча на ходу.

Лицо милиционера тут же стало серьёзным и донельзя деловым. Он чуть привстал, через стекло разглядывая вошедших.

- Вы все сюда? – Наконец, запинаясь, уточнил он.

Алиса оглянулась на безмятежного Данилу и поняла, что общаться с полицейским придётся ей самой.

- Да! – Кивнула она. – Мы все к вам. У нас машину украли!

Разговаривать через окошечко оказалось неудобно, и милиционеру пришлось выйти наружу.

- У кого угнали машину? – Спросил страж порядка и посмотрел на Брайтона.

- У него, - подтвердила Алиса.

- Документики ваши, будьте добры! - Попросил милиционер, обращаясь к археологу.

- У него нет документов, - снова ответила девочка. – они были в машине. И документы, и деньги, и все их вещи. Сейчас у них вообще ничего нет.

- Yes! - Подтвердил Файшер, словно разобрав, что сказала Алиса.

- Даже документов на машину? - Уточнил милиционер.

- Всё есть верно, - согласилась маленькая американка.

Страж порядка впервые обратил внимание на её акцент.

- А почему ТЫ отвечаешь на мои вопросы? - Прищурился он. - И говоришь ты, - мужчина запнулся на секунду, - как-то странно.

- Эти джентльмены - англичане, - послушно сообщила девочки. - А я из США и в сегодняшнее время выполняю обязанности их переводчика.

- "В настоящее время", - вставил Данила.

Милиционер заморгал.

- Так вы все иностранцы? – С глуповатой улыбкой поинтересовался он, и сразу стал похож на подростка.

- Не все, - успокоила его Алиса. – Вот этот мальчик, - она кивнула на Данилу, - ваш, русский.

- Я – Владимир, - представился страж порядка и спохватился. – В смысле, старший лейтенант Полыханов.

Он даже хотел козырнуть, поднял руку к голове, но вспомнил, что фуражка лежит в дежурке, на столе, и удачно сделал вид, что просто хотел пригладить волосы.

Данила понял, что произошло и скривил губы в усмешке.

- Я должен снять показания, - озаботился Владимир.

Он скрылся в дежурке и через стекло стало видно, как он открывает и закрывает ящики стола в поисках бланков.

Маленькая американка заинтересовалась:

- В официальной упорядоченности? – Крикнула она в приоткрытую дверь.

Данила уже научился понимать англоязычную приятельницу с полуслова. Обнаружив в её фразе странно употреблённое слово, он быстро прокрутил в голове список синонимов и тут же перевёл вопрос на литературный русский:

- В официальном порядке?

- Как же иначе! – Откликнулся Владимир.

- Вряд ли это у вас сможет получаться, - задумчиво сказала Алиса.

Милиционер расслышал её, и показал своё лицо из окошечка дежурки:

- Это почему же?

Маленькая американка пожала плечами:

- Ну, начнём с того, что эти джентльмены - подданные иностранного государства. Я не очень хорошо знаю ваши законы, но думаю, что вряд ли вы можете фиксировать на бумаге их слова без присутствования официального переводчика и консула.

Владимир что-то уронил, и его лицо исчезло. Вскоре появился он сам.

- Ты откуда такая умная?

Алиса улыбнулась:

- У меня папа – председатель коллегии адвокатов. Мне многое известно из области юрисдикции.

- «Юриспруденции», - поправил Данила.

- Ну, да, «юриспруденции», - покладисто согласилась девочка и повернулась к стражу порядка. – Ну, так что вы собираетесь поступить в этой ситуации?

Тот растерянно захлопал глазами.

- Мне нужно позвонить! - Наконец сориентировался тот.

Он снова скрылся в дежурке, и оттуда послышались звуки набираемого номера.

Алиса заглянула в приоткрытый проём двери.

- Я сто лет таких телефонов не видела, - шёпотом заметила она. – С таким кружочком для набировывания номера.

- «Для набора», - сказал Данька. – Только это не кружочек, а диск.

- Алло, товарищ капитан! – Громко заговорил милиционер. – У меня тут проблемы! – Он выслушал ответ. – Я понимаю, что вы заняты, но у меня в самом деле интересная ситуация… - Он снова послушал, что ему отвечают. – Тут у иностранцев машину угнали…

Владимир растерянно замолчал. Судя по упавшему голосу, последнюю фразу он произнёс в уже пиликающую гудками отбоя трубку.

- Ну, и как тут работать, - пожаловался страж порядка, снова появляясь перед посетителями. – Может меня тут убивают, а он, видите ли, занят.

- У вас тут в самом деле существовать такая плохая остановка? - Не поверила маленькая американка. – Неужели вас в самом деле могут тут убивать?

- Это я так, чисто теоретически, - смутился Владимир.

- Так что вы собираетесь делать? – Не без интереса осведомилась Алиса и без всякой паузы продолжила. – Я предлагать вам помочь нам в неофициальном порядке.

- В неофициальном? – Переспросил Владимир.

- В неофициальном. Без оформления документов. Городок у вас маленький, - ласковым голосом, каким мамаши уговаривают непослушных малышей продолжила девочка. – Вряд ли у вас будут иметься трудности с обнаружением угнанной машины.

- Ну… в принципе, ты права.

- Вы согласны? – Просиял Данила.

Милиционер ещё раз оглядел присутствующих и со вздохом кивнул.

- Пойдёмте! – Он кивнул на дверь.

Когда все вышли на крыльцо, Владимир вытащил из кармана ключи и принялся запирать дверь.

- Тут разве больше никого нет? – Удивилась Алиса.

- Я сегодня дежурный, - пояснил милиционер.

Даже Даниле стало интересно:

- А если что-нибудь случится, пока вас не будет? – Осведомился он. – Или по телефону кто-нибудь позвонит?

Тот отмахнулся:

- Что тут может случится! Разве что ещё от какой-нибудь старушки коза удерёт. В нашем посёлке всегда тихо, как в болоте.

- Да уж, - вздохнул мальчик.

Они пошли по асфальтной дорожке, окаймлённой с обеих сторон густыми кустами шиповника.

Про Дашу Алиса забыла, зато Данька активно вертел головой, ища знакомую рыжую шевелюру.

Даши нигде не было.

Когда они подошли к киоску «Союзпечати», где совсем недавно оставили девочку, Данька обежал киоск вокруг, и наконец увидел свою избранницу. Та сидела с другой стороны киоска, привалившись спиной к фанерной стене, и сосредоточенно пересчитывала лежащую в ладони мелочь. Когда на неё надвинулась тень человека, она шустро спрятала мелочь в кулак, испуганно подняла глаза, но тут же успокоилась:

- А, это ты. Вы уже всё?

Данька кивнул.

Девочка поднялась, привычно одёргивая платье:

- И что?

- Там милиционер такой хороший оказался, - доложил Данила. - Алиска уговорила его найти вашу машину в неофициальном порядке.

- Это как? – Нахмурилась Даша. - Без всяких бумажек, что ли?

- Ага.

Голос Даньки звенел от напряжения. Он впервые запросто общался с очень красивой рыжеволосой девочкой и испытывал от этого несравненное удовольствие. Больше всего он боялся сказать или сделать что-нибудь не то, поэтому и слова, и все его жесты были чуть замедленны. Впрочем, Даша не обращала на это особого внимания.

- С этим парнем, значит, можно договориться, - вслух подумала она. – Позитивная новость.

Она выглянула из-за киоска, увидела среди удаляющейся компании человека в форме и быстро спряталась обратно.

- Зачем он с вами?!

- Мы идём, чтобы посмотреть, откуда машину угнали.

- На место происшествия? – Она подумала. - Логично. Про меня ничего не говорили?

Данила мотнул головой.

- Ладно, пойдём! Мы, вроде, не в Африке, за местную вполне себе могу сойти.

- Тебя как зовут?

Даша недружелюбно зыркнула на своего собеседника:

- Не Катя, не переживай.

- А-а.

Данила не нашёлся, что ещё можно сказать, и дальше пошли молча.

 

Глава 29

 

Барбекю ненадолго подняло настроение браткам: проблем было слишком много, чтобы их можно было запросто игнорировать.

Первой и самой главной являлось отсутствие сигарет. Всем хотелось курить. И если Вовчик хоть как-то сдерживался, то Серый мучался за обоих: он каждые четверть часа тоскливо осведомлялся, нет ли покурить, а когда получал отрицательный ответ, принимался бегать вокруг машины, собирать окурки, вытряхивать из них оставшийся табак, из обрывков газет сооружал нечто похожее на самокрутку, прикуривал, долго откашливался из-за ядовитого дыма, которым тлела газета; и всё начиналось сначала.

Второй проблемой было вынужденное бездействие: пока англичане сидели в библиотеке, прослушивать было некого. В первые дни братки парковались за углом ближайшего от библиотеки дома, и Вовчик в течение многих часов не снимал наушников, но потом пришлось задуматься про экономию топлива, и машину стали оставлять в лесу.

- Всё равно они там ничего не говорят, а приезжают ночевать всегда в одно и то же место, - объяснил Вовчик. - Нет смысла ездить за ними. Если что-то и случится, мы узнаем об этом из вечерних разговоров.

Он лукавил: из вечерних разговоров тоже можно было мало что узнать. Хотя прибившаяся к компании кладоискателей девчонка ни слова не знала по-английски, компаньоны предпочитали общаться вне салона, и Вовчику приходилось узнавать про результаты библиотечных изысканий, точнее, про полное их отсутствие, из коротких фраз, которыми перебрасывались профессор и антиквар, уже устраиваясь спать.

Хотя автомобиль оставался на месте, количество бензина с каждым днём уменьшалось: приходилось запускать двигатель, чтобы зарядить аккумулятор, тот в свою очередь давал питание для приёмника сигнала от жучка. И это было третьей проблемой.

Но все эти проблемы укладывались в одну простую фразу: нет денег.

- Курить нет? – Снова спросил Серый.

Вовчик был готов вспылить, но вместо этого лишь молча качнул головой.

- Может банк грабануть? – Хмуро продолжил Серый и тут же поправился. – Ну, не банк, так магазин какой-нибудь круглосуточный. А чё? Охраны тут никакой. Ночью вломиться, взять бабки – и адью.

- Много ты тут круглосуточных магазинов видел?

- В город съездить - там можно попастись. Брянск всего в получасе езды.

- Это не выход. Там провинция, хоть и облцентр - заметут за пару часов. Там все на виду. И до сих пор до нас не докопались, потому что мы ведём себя тихо. А стоит нам только бросить фантик не в ту урну – и об этом тут же станет известно каждой собаке.

Серый помрачнел. Его подельник был целиком и полностью прав.

Некоторое время сидели молча. Вовчик закрыл глаза, размышляя о чём-то своём, Серый тоже попытался подремать, но ничего не получалось.

- Вот что, - вдруг вскинулся он. - Пойду-ка я в посёлок хожу.

- Зачем?

На самом деле Серый хотел стрельнуть у аборигенов пару сигарет, но сказал он совершенно другое.

- Неспокойно что-то мне. Эти ребята сидят в библиотеке – кто знает, чем они там занимаются? А вдруг они сюда больше не приедут?

- Приедут, куда денутся, - хмыкнул Вовчик. – Место у них тут обжитое. Старик даже коврик из машины оставил сушиться. На муравейнике.

- Придурок! – С чувством заметил Серый. - Нашёл место… Ну так что, я прогуляюсь?

Вовчик подумал.

- Ладно, прогуляйся, - разрешил он. – Особо не высовывайся, просто со стороны погляди, что там и как. И пару сигарет стрельни – курить охота.

С быстротой джинна, исполнившего три желания и наконец-то выпущенного на свободу, Серый исчез в кустах.

Первой сигаретой оказалась «Прима», которую дал дачник. После долгого воздержания от табака, закружилась голова и некоторое время пришлось посидеть на корточках на обочине тропинки. Следующая сигарета пошла лучше.

«Мерзкая привычка, - подумал Серый, ощутив во рту гадкий вкус после дешёвого табака. – вот бы бросить. Но как бросить, когда тут такое происходит?»

Следующее действо произошло минут через пятнадцать. Серый вышел из-за угла седьмого дома и, невзирая на предупреждение «не высовываться» невозмутимо уселся на скамейку возле “библиотечного” подъезда. В зубах его была зажата сигарета. Браток курил медленно, со вкусом, попутно колючим взглядом обшаривая окрестности. Докурив, он, не глядя, бросил сигарету за спину, и медленно направился к машине искателей сокровищ.

Несколько секунд Серый постоял около автомобиля, разглядывая через переднее стекло салон машины, воровато оглянулся по сторонам и потянул на себя дверцу водительского сиденья.

Та легко поддалась.

Ключ зажигания торчал в замке.

Браток удивлённо присвистнул и повеселел.

- Поразительная беспечность, - пробурчал он. - Вы, господа иностранцы - редкостные лохи. А глупость должна быть наказана.

Оказавшись на месте водителя, Серый по-хозяйски поправил зеркало заднего обзора и повернул ключ зажигания. Двигатель заурчал тихо и мягко, словно сытая кошка. Белый “форд” медленно вырулил на асфальтную дорожку и свернул за угол дома.

«Форд» был довольно стареньким и изрядно побитым жизнью, но двигался он довольно шустро. Не прошло и четверти часа, автомобиль свернул на лесную тропинку и вскоре остановился у импровизированного лагеря.

Вовчик дремал на том же месте, где Серый его оставил, на водительском сиденье своей машины. Увидев подъезжающий «форд», он встрепенулся, попытался вскочить, стукнулся головой об обитый кожей потолок, судорожно повернул ключ зажигания и потрясённо замер, увидев, как из машины англичан появляется осклабившийся Серый.

Вовчик едва нашёл в себе силы опустить стекло:

- Ты… это… чего?

Серый, продолжая широко улыбаться протянул подельнику пачку с разнокалиберными настрелянными сигаретами.

Тот помотал головой:

- Откуда у тебя их машина?

- Так это… Она открытая стояла, ключ в замке торчал, - объяснил Серый, с некоторым опасением наблюдая, как меняется лицо подельника, и отнюдь не в позитивную сторону. - Лохи эти твои англичане, вот что я скажу, - продолжил он чуть запинаясь. - Вот я и спёр тачку. А чё - они даже ключей из зажигания не вытащили, подходи, кто хочет, езжай, куда хочет. Сам всегда говоришь: глупость должна быть наказана. Я и наказал. Всё ведь верно, да?

Вовчик, мрачный, словно висельник перед казнью, выбрался из машины.

- Ты сам понимаешь, что ты сделал? - Надтреснутым голосом спросил он. - Ты сам понимаешь, что я сейчас с тобой сделаю?

- А чё такое? - Залепетал Серый. - Я ведь… это…

- Ты сам понимаешь, что ты сделал? - Словно заведённый повторил Вовчик. - В этой машине - наш жучок! Мой жучок!! - Он перешёл на крик, и от этого его голос стал напоминать вопли рыночной торговки. - Это - единственная наша связь с англичанами!! Если у них не будет машины, мы не будем знать, что с ними творится!! Ты сам понимаешь, как ты лоханулся?! Я же тебе сказал: просто - посмотреть!!

Вовчик со всех сил поддал по руке с пачкой сигарет, и пачка улетела куда-то в траву.

Провинившийся, Серый не без основания рассудил, что это - прелюдия к более серьёзным действиям, и проворно отступил на несколько шагов назад.

- Так я же… Это… хотел, как лучше.

Неожиданная вспышка гнева, казалось, отняла у Владимира все силы: он без сил опустился на корточки и тихо заговорил, глядя себе под ноги:

- Короче, Серый, слушай и не перебивай. Прямо сейчас, я повторяю: ПРЯМО СЕЙЧАС ты поставишь машину обратно, чем быстрее, тем лучше. И не приведи господь, если ты возьмёшь из этой тачки хоть что-нибудь, я лично разберу тебя на запчасти и развешаю их по деревьям! Ты меня понял, идиот?

- Понял! - Буркнул Серый.

Он хотел предложить слить из бака хоть пару литров бензина, но взглянул в лицо своего подельника и понял, что тот не шутит. Поискав глазами выкинутую в траву пачку с сигаретами, браток плюнул и стал собираться в обратный путь.

Уже подъезжая к библиотеке Серый понял, что поступает в высшей мере неосмотрительно: на месте происшествия сейчас может быть целая куча ментов, которые даже и не ждут, что на их милицейские головы вдруг свалится такой вот подарок в виде виновника угона вместе со всеми доказательствами его вины.

Впрочем, отступать было поздно.

Ему повезло: около библиотеки никого не было.

Сдерживая невольную дрожь и пытаясь сохранить по возможности невозмутимый вид, Серый припарковал машину на прежнее место. Перед тем, как покинуть салон, он оглядел, не оставил ли после себя каких-нибудь мелочей, а затем носовым платком тщательно протёр всё, к чему прикасался.

Едва сдерживая дыхание от напряжения, браток выбрался из машины, аккуратно притворил за собой дверь, и медленно, не оглядываясь, поковылял прочь.

Метров через двести Серый он пошёл быстрее, затем - почти побежал, и лишь оказавшись на изрядном расстоянии от места происшествия, нашёл в себе силы расслабиться.

- Зараза! - Пробормотал он. - Если бы меня замели, я бы молчать не стал. Тогда бы увидел, кто из нас идиот.

Он осёкся. Маленькая женщина, проходившая мимо, увидев идущего навстречу и разговаривавшего самого с собой человека, шарахнулась в сторону.

Серый широко и обаятельно, как он надеялся, заулыбался:

- Простите, вы не подскажете, откуда здесь можно позвонить в соседнюю область?

- Ну-у, - задумалась та, - это, наверное, только с почты.

- И как к ней пройти?

Женщина объяснила.

Серый двинулся в указанном направлении.

К своему напарнику Серый относился более чем адекватно, всё-таки они дружили не первый год; в их отношениях всё шло по давным-давно накатанной колее. Но в последнее время эти прочные дружеские отношения дали трещину: Вовчик стал позволять себе слишком много лишнего. Почему-то он вообразил себя старшим и стал командовать направо и налево.

Но и это ещё ничего. Теперь же он вообще стал ставить своего неизменного приятеля ни во что и при любом случае выставлял его полным придурком.

Последняя фраза по поводу "идиота" переполнила чашу терпения.

Даже раньше Серый не особенно верил в успех затеянного предприятия, теперь же с каждым днём эта вера становилась всё меньше и меньше. В самом деле: сорваться с насиженного места и очертя голову броситься за чудиками-иностранцами, которые и сами-то не знают, что и где ищут. Голодать, курить бычки, ночевать сидя в машине; в общем, вести жизнь бомжей - и всё ради чего? Ради какого-то золота, якобы зарытого немцами больше полувека назад? Да и полно, есть ли оно вообще, это золото?!

Почта располагалась в длинном пятиэтажном здании на краю посёлка. Серому пришлось спросить дорогу ещё у двух местных, прежде чем он отыскал неприметную обитую железом дверь.

В крохотном помещении сумели разместиться: стол и два стола для посетителей; пальмочка в углу в насквозь проржавевшем ведре; на стене - стенд с многочисленными рекламными листовками и объявлениями; запылённый и засиженный мухами плафон над головой; и - наконец - огороженная стойкой крохотная клетушка, за которой сидела женщина средних лет и читала "Работницу". Серый подивился про себя: он-то думал, что подобные журналы остались в далёком советском прошлом. А вон глянь-ка, и дата совсем свежая.

Женщина подняла глаза.

- Что вы хотели, молодой человек?

Голос у неё был совершенно измученный, словно она только что сбросила с плеч мешок с картошкой.

- Мне бы в Москву позвонить, - сказал Серый и тут же почувствовал себя абсолютным идиотом: он был настолько взъерошен своими мыслями, что абсолютно забыл о том, что за этот звонок нужно будет отдать деньги, и деньги, похоже, немалые, а вот со средствами у него как раз-таки была напряжёнка.

Женщина оживилась, открыла лежащий тут же, на столе, гроссбух, провела наманикюренным пальцем по строчкам.

- Одна минута, - сказала она, - стоит...,- и назвала цену.

Серый смущённо улыбнулся.

- Мне пары минут будет достаточно, - сказал он. - Только вот в чём проблема: деньги мне придут только завтра, а позвонить мне нужно очень срочно. Вы не могли бы меня обслужить в кредит?

Женщину не пришлось даже уговаривать. Она вздохнула:

- Давайте номер!

Серый лихорадочно залистал замасленную записную книжку, и, наконец, отыскал нужный номер телефона.

Через четверть часа женщина объявила:

- Москва, первая кабинка.

Серый нервно хихикнул: здесь была всего одна кабинка.

На том конце трубки слышалось хриплое дыхание. Браток плотно прикрыл дверь.

- Добрый день, шеф!

- Это кто?

Голос был низким, хрипловатым, то ли со сна, то ли с выпивки.

- Это я - Серый!

Собеседник надолго замолчал, потом взревел:

- Куда вы, ко всем чертям, задевались?! Я вас по всему городу ищу, уже все морги обзвонил, думал, хоть там меня обрадуют...

- Я вам сейчас всё объясню, вы только не волнуйтесь...

- Что ты там бормочешь, я не фига ни слышу!

- Я не могу громче, я с почты звоню. И у меня очень мало времени...

Как можно более кратко Серый рассказал о событиях последних дней. Шеф на то и был шеф, что схватывал всё мгновенно.

- В общем так, пока ничего не предпринимай, - подумав, сказал он. - Как вас можно отыскать?

Сергей начал путанно объяснять, где находится посёлок, но тут связь прервалась, и в ухо ударили короткие гудки. Благо, что хотя бы название населённого пункта он сумел вспомнить правильно.

Обескураженный браток вышел из кабинки.

- Пять минут двадцать секунд, - с укором сообщила работница почты.

- Я вам завтра деньги принесу, - сказал Серый и заторопился к выходу.

Ему было не по себе: обманывать хорошую, в принципе, женщину, ему не хотелось.

 

Глава 30

 

До места происшествия добрались быстро. Всю дорогу гости из туманного Альбиона с такими обожанием и надеждой глядели на стража порядка, что тому становилось неловко и он отворачивался, делая вид, что оглядывает окрестности на предмет поиска хулиганов и прочих антисоциальных элементов.

Когда компания очутилась около библиотеки, милиционер вытащил из кармана блокнот и строго оглядел присутствующих.

- Итак, - спросил он, - у вас произвели угон машины. Где это произошло?

- Там! - Кивнула Алиса на стоящий невдалеке автомобиль.

- Ага, - милиционер с глубокомысленным видом сделал пометку в записной книжке и бросил взгляд на белый «форд». - И она стояла на том же самом месте, где стоит тот автомобиль?

Девочка кивнула.

- Что это была за машина?

- «Форд», - ответила Алиса. - Белого цвета

- Точно такой же? - Уточнил мужчина, искоса глядя на аккуратно припаркованное транспортное средство.

Алиса предпочла переадресовать вопрос потерпевшему. В ответ Брайтон усиленно закивал.

- Да, точь-в-точь такая же! - И он уже с некоторым подозрением начал присматриваться к чужому средству передвижения.

- Какие-нибудь особые приметы у вашего автомобиля имелись? - Дотошно продолжал выспрашивать страж порядка.

Алиса перевела.

- Да какие там приметы! - Горько отозвался археолог. - Мы её даже ни разу не ударили... У машины колёса разные! - Вспомнил он. - Передние колёса - родные, а задние - разноцветные, из разных магазинов.

- То есть, точно как на вот этой машине? - Уточнил милиционер, снова указывая на «форд».

Брайтон медленно кивнул, не отводя взгляда от странного автомобиля.

- Ну, и зачем же вы говорите про отсутствие особых примет? - Укоризненно проговорил милиционер. - На лобовом стекле в правом углу у вашего транспортного средства небольшая трещинка. Я прав?

- А откуда вы знаете…? - Начал было Брайтон, услышав перевод Алисы, но осёкся. Он вытаращил глаза. - Бог мой! - Воскликнул он. - Это же… Это же моя машина!

- Наша! - Въедливо поправил его Файшер.

Профессор уже никого не слушал: он со всех ног мчался к внезапно появившейся из ниоткуда потеряшке.

- Что-то я не понимать даже ни бельмеса, - сказала Алиса по-русски. - Выходить, у них машину никто не угонял? – И повернулась к антиквару, перейдя на свой родной язык. - Мистер Файшер, как это понимать?

Тот был ошарашен не меньше остальных.

- Я не понимаю, - пролепетал он. - Не было ведь машины. Так ведь, Алиса?

Та поглядела на появившуюся из ниоткуда Дашу.

- Я-то тут при чём? - Удивилась та. - Думаете, это я спёрла, а потом поставила не место? И когда бы я успела? - И она снова пропала.

Алиса перевела взгляд на Даньку. Мальчик с таким наивным видом улыбнулся в ответ, что Алиса качнула головой.

- Мы тут точно не при чём.

Файшер опомнился и тоже побежал к машине.

Профессор в это время открыл дверцу водителя, несколько секунд что-то выискивал в кабине, затем с воплем вытащил наружу портмоне и принялся в нём копаться:

- Все документы целы! И деньги на месте! Ничего не понимаю! – Он уселся на корточки и потрясённо обхватил голову руками.

Антиквар в это время открыл багажник и принялся копаться в багаже, время от времени восклицая:

- Моя сумка в порядке! Мой маленький чемодан в порядке! Мой большой чемодан... открыт, но в порядке! Вроде бы даже я сам его и открыл… Портфель… Где портфель?! Ага, вот он. С ним тоже всё в порядке! И два рюкзака… Они целы!

- Что они говорят? – Тихо осведомился Владимир у Алисы.

- Они радуются, что у них все вещи целы.

- А документы? - Въедливо спросил милиционер.

- Документы у них тоже не украли.

- Можно мне их посмотреть?

Алиса кивнула и отправилась к профессору.

Из предоставленных бумаг Владимир смог разобраться только в текстах визы и таможенной декларации – те были двуязычные, всё остальное оказалось на английском языке, в котором доблестный страж порядка, судя по всему, оказался не силён. Тем не менее, он тщательно и подробно осмотрел предъявленные документы, привычно цепляясь взглядом за все подписи и печати.

- С какой целью они прибыли в нашу страну?

Алиса подумала и осторожно произнесла:

- Эти джентльмены разыскивают место захоронения одного человека, который погиб здесь во Вторую мировую войну. Этот человек - его отец, - она кивнула на Файшера.

Антиквар встревожился и засуетился:

- Что ему нужно? – Обеспокоенно спросил он, подбегая к ним.

Алиса, донельзя сосредоточенная на разговоре с милиционером, отмахнулась:

- Помолчите, будьте добры.

Милиционер явно заинтересовался необычной миссией иностранцев:

- И каким образом они надеются отыскать эту могилу?

Девочка пожала плечами:

- Пока у них это не очень получается. Два дня последовательно мы сидели в библиотеке…

- «Два дня подряд», - поправил Данька, внимательно слушавший каждое слово.

Даша, прятавшаяся за ним, весьма ощутимо ткнула ему кулаком в спину, и мальчик тут же замолчал.

- …а теперь собираемся отыскать хранителя здешнего музея… э-э-э…

- Боевой славы, - подсказал Данила и снова крякнул от тычка в спину.

- Да, боевой славы, - сказала Алиса.

- У нас нет музея! – Удивился Владимир.

Для тех, кто понял, это оказалось полной неожиданностью.

- Как это - нет? - Удивился Данька, и на сей раз Даша на это никак не отреагировала, она тоже удивилась, но не словам Владимира, а реакции Алисы, которая оказалась так ошарашена, что даже рот приоткрыла от изумления.

- Как же так? - Жалобно спросила маленькая американка. - It can not be! (Этого не может быть!) Не может быть, чтобы здесь не найтись музей! - Она бросила уничтожающий взгляд на Данилу.

- Есть у нас музей! - Заспорил тот, всем корпусом поворачиваясь к милиционеру. - Дядя Вова, вы что, разве не знаете?! Школьный музей боевой и партизанской славы! На третьем этаже, в школе, в прошлом году открылся. Там ещё витрины расставили, стенды на стены повесили…

- Ах, вот ты про что, - ненатурально удивился Владимир. - Да, конечно, такой музей у нас есть.

На самом деле он лукавил: он прекрасно знал, что в посёлке есть музей, ему было даже известно, что такой музей есть в соседнем городе, и не просто такой, а гораздо больше и лучше; он просто решил проверить, правду ли ему говорят. У доблестного стража порядка не было никакого особенного плана: идея появилась неожиданно. Он просто брякнул наобум первую пришедшую в голову фразу и принялся наблюдать, что будет дальше.

Реакция Алисы его удивила.

- А если бы в нашем посёлке не оказалось музея, ты была бы расстроена? - Вкрадчиво спросил он.

- Ещё как! - С чувством ответила маленькая американка. - Тогда бы мне снова пришлось сидеть в этой accursed (проклятой) библиотеке и переводить книги.

- Книги?

- Вы сказать совершенно точно: книги!

И Алиса, ничего не скрывая, рассказала милиционеру всю историю с самого начала, о необходимости найти знак орла, причём, что самое главное, было даже не понятно, что это такой за знак и где он должен находиться. Умолчала она только о своих подозрениях, что англичане не договаривают всей правды, а может быть и вообще полностью обманывают.

- Почему ты им вообще помогаешь? – Спросил, наконец, милиционер давно мучавший его вопрос.

Девочка пожала плечами:

- Я обещала им помочь - вот и помогаю. Тем больше, кроме меня им больше некому помочь. Тут не очень много людей, которые в достатке знают английский язык, чтобы служить переводчиком.

Владимир отметил про себя, что за этими иностранцами стоит присмотреть; всё-таки не так часто в крохотном посёлке оказываются сразу несколько человек из другой страны. А если об этом узнает начальник… В общем, лучше бы он об этом не узнал, иначе придётся дежурить около этих парней денно и нощно, чтобы с их головы даже волоска не упало.

«А девочка довольно умна, - отметил он, кидая заинтересованный взгляд на Алису, - с ней стоит держать постоянный контакт»

- И последний вопрос, - сказал Владимир, уже собираясь уходить. - Где они проживают в настоящее время?

- До сих пор им негде было жить, - честно ответила маленькая американка. - Но сегодня Даниле удалось для них взять на аренду квартиру.

- Какую? - Тут же осведомился милиционер. - И кто такой Данила?

- Мой друг. Вот он! - Кивнула девочка.

Данька застенчиво вышел вперёд:

- Да это и не квартира, так, дачный домик. Баба Надя разрешила у неё пожить.

- Кто такая баба Надя?

- Надежда Викторовна. Да вы её знаете…

Они разговаривали долго. Под конец милиционер спросил у Данилы сначала его домашний адрес, потом - домашний адрес Алисы, и записал полученную информацию в свою записную книжку. Даша удачно сделала вид, что она здесь не при чём и невозмутимо принялась копаться в ближайшей песочнице, но Владимир не обратил на неё особенного внимания, лишь скользнул по ней равнодушным взглядом и продолжил свои расспросы.

В продолжении этого разговора Алиса приглядывалась к полисмену, и тот ей не очень понравился, наверное, своей дотошностью, даже, наверное, въедливостью.

«Если я не хочу поссориться с Данилой, от него нужно держаться подальше», - решила она.

Владимир долго не уходил и попрощался, наверное, раз пять, прежде чем понял, что больше тянуть время не получится. Он в очередной раз окинул подозрительным (как показалось всем) взглядом разношёрстную компанию, и медленно удалился.

Даша со всех сил пнула только что выстроенную башенку из песка и тут же оказалась рядом.

- Душный мужик! – Пожаловалась она. – Я думала, он, как экономический кризис, никогда не уйдёт.

- Что значит «душный»? – Тут же поинтересовалась Алиса.

- Подрастёшь – поймёшь, - отмахнулась та и тоже побежала к машине, наверное, чтобы проверить какие-то свои вещи.

Впервые с тех пор, как узнала Дашино имя, Алиса получила возможность перекинуться парой слов с Данилой.

- Её Дашей зовут! - Шепнула она.

- Кого? – Не понял мальчик, занятый своими мыслями.

Алиса, изумляясь непонятливости своего собеседника, показала глазами на рыжеволосую девочку, и Данькино лицо тут же приобрело мечтательное и донельзя глупое выражение.

- Даша…, - прошептал он.

- Мне становится казаться, - не без ехидства предположила маленькая американка, - что имя Катя тебе уже разонравилось.

- Не представляю, как я мог думать, что её зовут Катей, - сокрушённо молвил Данька. – Она ведь к этому имени совсем не подходит! Другое дело – Даша… Дашенька... Ведь её могут звать только так – теперь я это точно знаю!

Алиса скривила губы в аккуратной улыбке. Непосредственность Даньки начала её веселить.

- Там, в полиции ты совсем правильно говорила, - вспомнил Данька. - И вообще, по-моему, ни одной ошибки не сделала.

- Я чувствовала себя, словно на экзамене, поэтому сильно старалась. Мне казалось, что полисмен не будет воспринимать меня всерьёз, если я буду говорить неправильно.

- Ты права, - засмеялся мальчик.

Суета вокруг «форда» постепенно утихла. Брайтон производил ревизию своего чемодана с бумагами, антиквар сосредоточенно рылся в багажнике. Даша выбралась из салона очень довольная, в одной руке у неё был пакетик с соком, в другой - упаковка чипсов:

- Все мои вещи целы! Во, видите – даже сок никто не открыл!

- Дашенька, наверное, голодная, - сказал Данила, с жалостью глядя в её сторону. - Может ей что-нибудь из еды купить?

- Ты пробовал угостить её мороженным, - напомнила Алиса. - Как она к этому отнеслась?

Данила помрачнел.

- Хорошо отнеслась, - сказал он. – Пока я не сказал, что она мне нравится.

- Мы с тобой об этом уже пообщаться, - сказала Алиса. - Она - молодец.

- Ну, да, - без особого энтузиазма согласился мальчик.

- Купи ей какие-нибудь сладости, - посоветовала Алиса. - Такое должно быть всем девочкам понравиться.

Данила повеселел:

- «Такое должно всем девочкам нравиться», - поправил он. – Наверное, ты права. Попробую.

Кладоискатели, наконец, провели переучёт всей своей поклажи, нашли все свои вещи в целости и сохранности, и, окрылённые неожиданной удачей, возвратились к Алисе.

- Вы машину закрыли? – Насмешливо спросила девочка.

- Само собой! – Быстро ответил Брайтон. – Теперь-то, конечно, мы будем её закрывать, даже если придётся отойти на пару шагов. Вряд ли все здешние правонарушители настолько сознательны, чтобы каждый раз возвращать угнанный автомобиль в целости и сохранности.

- Мне не понятны мотивы их поступка. – Вздохнула Алиса. - Вряд ли они вернули машину только для того, чтобы не обострять международную обстановку. Мелкие бандиты, как правило, не могут мыслить подобными категориями.

- А если это русская мафия? - Заволновался Файшер. – Нет, в самом деле, - заторопился он, - что, если это русская мафия? Я ведь читал газеты, я знаю, что в России происходит! Здесь бандиты на каждом шагу!

- Главное, что всё хорошо закончилось! - Прервал его излияния археолог. - Ладно, теперь нужно подумать, чем нужно сейчас заняться.

Он покосился на библиотечную табличку с таким кислым видом, что Алиса решила воспользоваться его настроением.

- Думаю, самое время посмотреть на квартиру, которую сумел отыскать для вас Данила.

- Это далеко?

Девочка переадресовала вопрос мальчику.

- Не очень. – Неуверенно молвил тот. – Километра полтора.

- Около мили, - перевела в привычные для англичан меры Алиса.

- Поехали! – Загорелся профессор. – Сложим туда вещи, приведём себя в порядок, а вечером можно будет пообщаться с директором здешнего музея. Вряд ли именно в библиотеке мы сможем что-нибудь отыскать.

Дорога заняла около четверти часа. Плотно набитая людьми машина выехала из посёлка по шоссе, проехала метров двести и вскоре свернула на просёлочную дорогу под декоративную металлическую арку. На фанерном щите над головой можно было различить полустёртую временем надпись «САДОВОЕ ТОВАРИЩЕСТВО «ЮБИЛЕЙНОЕ»».

Въехали под арку. Вдоль дороги потянулись сетчатые изгороди, за которыми буйно разрослись кусты смородины, малины, крыжовника и ещё какой-то садовой растительности. Наружу высовывались лишь шиферные крыши садовых домиков.

- Здесь дачи, - пояснил Данька.

- Кто бы сомневался, - фыркнула Даша.

Данила не терял надежды наладить контакт с рыжеволосой красавицей.

- У меня три дня назад день рождения был, - невпопад сказал он.

- Поздравляю! - Сказала Алиса, хотя давно об этом знала и успела поздравить Данилу как минимум два раза.

- И сколько тебе стукнуло? - Без особенного интереса осведомилась Даша. Сидеть рядом с Данилой она категорически отказалась, и маленькой американке пришлось втиснуться между ними.

- Двенадцать.

- Дурацкий возраст

На такое безапелляционное суждение Данила не нашёлся, что можно ответить, и замолчал.

Алиса с интересом разглядывал то, что Данила назвал «дачами».

Чем дальше продвигались от главного входа на дачный посёлок, тем глубже тонули в зелени крохотные участки земли. Через густые заросли Алиса разглядела аккуратные грядки с какой-то зеленью, ряды картошки, свёклы, ещё каких-то огородных культур. В самодельных теплицах буйно разрасталась рассада, но какая именно – этого через плотный полиэтилен тоже нельзя было рассмотреть.

Алиса отметила, что на каждом участке находится небольшой деревянный домик, и заподозрила, что жить достопочтенным гостям российских просторов придётся жить в одном из них.

Вскоре Данила указал на небольшую площадку между участками:

- Скажи им, чтобы остановились здесь.

- Stop here! – Коротко приказала Алиса.

- Стап хир, - тихо повторила Даша, которая сидела рядом и активно крутила головой, разглядывая пейзаж за окном. – И они что – поняли? – Повернулась она к Алисе.

Та нейтрально пожала плечами:

- Сама же видишь – машина остановилась.

- Странный народ, - продолжила девочка. – Как они себе языки не поломают каждый день такую чепуху молоть.

- Между прочим, я тоже по-английски говорю! – Возмутилась Алиса.

- Ты-то хоть иногда на наш язык переключаешься, - нашлась Даша, - а они целыми днями всякую муру мелют – и хоть бы что!

Она первой выбралась из машины, а когда, разминая затёкшие ноги, наружу начал вылезать Брайтон, со всех сил заорала:

- Стап хир!!

Профессор застыл, словно в игре «Море волнуется раз». Он боялся даже вздохнуть или хотя бы шевельнуть белками глаз: слова подельника про русскую мафию оставили глубокий след в его сознании.

- Глянь-ка – работает! – Возрадовалась рыжая хулиганка. – И что – так каждого из них можно остановить?

- Даша, успокаивайся баловаться! – Рассердилась Алиса и повернулась к профессору. – Мистер Брайтон, всё в порядке, Даша просто пошутила.

Профессор вполголоса выругался, чего раньше за ним не водилось, и с силой хлопнул дверцей кабины.

- Он не испытывает удовольствия от твоей шутки, - заметила Алиса, обращаясь к Даше.

Та смущённо опустила глаза.

 

Глава 31

 

- Почему мы остановились здесь? - Спросила Алиса.

- Там дальше трудно проехать. Да и машину ставить негде. Тут совсем недалеко идти.

- Мне кажется, они не согласятся оставить машину без надлежащего надзора даже на несколько минут.

Впрочем, англичане особенно не возмущались. Брайтон, правда, три раза обошёл вокруг автомобиля, подёргал все двери, проверил работу сигнализации, и только после этого двинулся вслед за мальчиком.

За очередным поворотом дороги коробки хозяйственных построек расступились и перед детьми выросли старые ворота, к счастью полностью открытые.

Вдоль дороги снова потянулись сетчатые изгороди, за которыми буйно разрослись кусты смородины, малины, крыжовника и ещё какой-то садовой растительности. Наружу высовывались лишь шиферные крыши садовых домиков.

Данька подошёл к простой деревянной калиточке и сосредоточенно принялся раскручивать проволоку чуть ли не с палец толщиной, которой эта самая калитка крепилась к толстому столбу.

- Брутально! - Сдержанно похвалила Даша неведомую хозяйку. - Говоришь, тут бабуля живёт? Не какой-нибудь качок?

- Это её ДАЧА, - уточнил Данила, делая ударение на последнем слове. - Живёт она в посёлке.

Все вместе вошли за калитку.

Даша с некоторым пренебрежением оглядела ровные ряды картошки, несколько чахлых кустиков смородины и малины, окинула взглядом пару грядок с зеленью, некоторое время разглядывала ветхую теплицу, сделанную из старых застеклённых рам; сквозь запотевшие стёкла виднелись заросли томатов.

- Да уж… - сказала она.

Неизвестно, что именно ожидали увидеть в качестве своего временного жилища английские джентльмены, но то, что предстало их привередливым взорам потрясло английских джентльменов до глубины души.

- Это и есть наш дом?! - Потрясённо воскликнул Брайтон, и так уже понимая, что в ближайшие дни обитать им придётся именно здесь: в глубине участка среди бурно разросшихся ветвей крыжовника притулился маленький деревянный домик.

Алиса оказалась удивлена чуть меньше, всё-таки в последнее время она более тесно соприкасалась с российскими реалиями и с самого начала была уверена, что жить достопочтенным англичанам придётся отнюдь не в пятизвёздочных апартаментах.

Данила сиял, словно начищенный медный грош:

- Ну, как тебе? - Спросил, обращаясь почему-то к Алисе.

Та нейтрально пожала плечами.

Кладоискатели только-только начали отходить от первого впечатления. Брайтон издал звук, что-то среднее между "о" и "э". Непривередливый Файшер, напротив, воспринял внешний вид жилища как нечто само собой разумеющееся.

- Ну, по крайней мере, хоть есть крыша над головой, - сказал он.

Они прошли по заросшей травой тропинке к крыльцу. Данька, шедший впереди, в замешательстве остановился, увидев на двери дома большой навесной замок.

- Ой, - сказал мальчик. - По-моему хозяйка куда-то отошла... Тётя Надя!! - Заорал он так громко, что пугливые англичане даже присели от неожиданности.

Мальчик прислушался. Вокруг царила тишина.

- Никого нет. - Огорчённо молвил он. - И что теперь делать?

Даша оказалась рядом с ним, бросила быстрый взгляд на дверь.

- Что такое? Вам замок нужно открыть?

Данька кивнул.

- И вы не можете? - Обвела она глазами собравшуюся около на крыльце компанию.

Данька снова кивнул.

- Вы чё - болящие? - Коротко осведомилась девочка. Она отошла на пару шагов в сторону, подняла с земли кусок проволоки, согнула её один раз, второй, чуть подумала и согнула проволоку ещё в одном месте. Остальные с напряжённым вниманием следили за этим действом.

Даша вставила в скважину самодельную отмычку, с усилием повернула её - и замок тут же открылся.

- Делов-то! - С пренебрежением бросила рыжая хулиганка. - Этот замок сделали, когда меня ещё в планах не было. Такие штукенции даже замками называть язык не поворачивается.

- Вот это да! - Прошептала Алиса. - Как ты получаться такое делать?

- Я много чего ещё умею! - Похвасталась в ответ Даша. - Я - личность многогранная. У меня талантов столько, что хоть на зиму их маринуй.

- Выражаю кроткую надежду, что остальные твои таланты не такие криминальные, как этот, - сказала Алиса.

- Всякие есть, - туманно ответила Даша.

- Только не нужно больше так самовыражовываться, ладно?

Даша сдавленно фыркнула. Алисин способ высказывать свои мысли начал приводить её в искреннее восхищение. Стоило только англоязычной девочке открыть рот, Даша тут же замирала и с полуоткрытым от внимания ртом ловила каждое её слово.

Данила толкнул дверь, и та, сочно заскрипев всеми своими сочленениями, медленно отворилась.

- Я такое только в ужастиках слышала, - поёжилась Алиса от этого звука. - Тут пауков нет?

- Вроде нет , - с сомнением ответил Данька и первым шагнул внутрь.

- Я их очень боюсь, - призналась маленькая американка, опасливо последовав вслед за ним.

- Чего их бояться? - Удивился мальчик, пытаясь вежливо пропустить спутницу вперёд. Та отчаянно замотала головой. Данька удивлённо посмотрел на неё, пожал плечами и спокойно двинулся в глубину сеней. Он открыл ещё одну дверь, теперь уже не столь скрипучую, как первая, и, наконец, оказался в той части дома, которая должна была стать прибежищем английских подданных (вместе с Дашей, само собой) по крайней мере на пару недель.

- Они колоссально противные! А тебе что, - удивилась Алиса, - они нравятся?

- Как пауки могут нравиться или не нравиться? - Разумно ответил мальчик. - Я же не собираюсь на них жениться. Пауки просто есть. Некоторых я опасаюсь, которые ядовитые, только у нас они не обитают, а остальные пусть ползают, мне не жалко.

Алиса придерживалась на этот счёт другого мнения, но предпочла промолчать.

Внутри дом оказался гораздо благоустроенней, чем это можно было судить по внешнему виду. Там оказалось в меру уютно. Он весь состоял из одной большой комнаты. На окнах висели бледно-жёлтые занавески. Солнце, проходя через оконные рамы, рисовало на полу аккуратные квадратики. В центре дома располагался большой круглый стол. Рядом стоял старый электрический обогреватель. Около дальней стены стояла большая двуспальная кровать.

Даша даже взвизгнула, увидев притулившийся в углу на тумбочке телевизор:

- Вау!!

- Не работает, - грустно сообщил Данька. - Я уже проверял.

- А починить слабо? Или ты не умеешь? - Насмешливо прищурилась девочка.

- Умею! - Уверил её мальчик. - Завтра будет как новенький.

- Вот то-то, - довольно докончила Даша.

Пока англичане теснились около двери, в замешательстве оглядывая помещение и не решаясь отважиться на что-то большее, рыжая хулиганка упругой походкой обошла по периметру весь дом, зачем-то протёрла ладонью стоящий на столе закопчённый чайник, снова прошлась взад-вперёд по комнате, внимательно оглядывая стены, потом плюхнулась на кровать и приподняла накидку, придирчиво оглядывая одеяло и простынь.

- Чистые! - Сказала она.

Данька довольно кивнул, словно и чистота простыней была целиком и полностью его заслугой.

Девочка снова окинула взглядом стены и тоном избалованной детсадовки пожаловалась. - Тут ни одной полки нету!

- Тёте Наде хватало, - пожал плечами Данька. - Да она тут почти и не жила.

- Зачем вам тогда ей дом, если она в нём не жила?

Не дожидаясь ответа на свой вопрос, Даша осведомилась:

- Ты не знаешь, тут какие-нибудь инструменты есть?

- Я тут целый день порядок наводил, я лучше тёти Нади знаю, что где где лежит похвастался мальчик. - Какие тебе нужны?

- Не мне, а нам. Любые. Я пару досточек присмотрела на улице, приладим на стену, вон там, около телевизора, и получатся хорошенькие полки.

- Зачем они нам?

- Не "нам", а "мне". Так где эти рубанки-молотки?

- Там, за домом, в сарайчике.

- Пошли!

Данька оглянулся на Алису. Та в ответ кивнула: иди, мол, я сама тут со всем разберусь.

За домом действительно обнаружилось крохотное строение, которое лишь с большой натяжкой можно было назвать сарайчиком. Даша долго и с упоением копалась в нём, что-то роняла, чертыхалась, что-то перекладывала с места на место, наконец она бросила Даньке тяжёлую коробку, тот едва успел её поймать.

- Держи!

- Что это?

- Дрель. Даже представь себе - электрическая

- А зачем она?

- Не “зачем”, а “почему”. Потому что потому. Айда в хату!

Данька послушно поплёлся вслед за своей пассией.

Профессор и археолог сидели за столом, на шатких деревянных стульях, напротив друг друга, и внимали Алисе, которая что-то с жаром объясняла им.

- Что теперь? - Спросил Данила у Даши.

- Сверли вот в этой самой точечке, - ткнула девочка пальцем в стену, - и не задавай потусторонних вопросов. Все настоящие мужики рождены с дрелью в руках! Не надо меня разочаровывать!

- Ладно, не буду, - Данька послушно принялся сверлить в указанном месте.

- А я пока пойду деревяшки принесу.

- Ага.

- А если тебя вдруг током трахнет, - начала инструктировать девочка, - ори погроме - я прибегу и попрошу, чтобы тебя откачали. И тогда придётся сверлить на сантиметр выше или ниже, значит ты в провод попал.

- Здесь нет проводов.

- Я шучу.

- Поня-ятно.

Вскоре отверстия были просверлены, а на полу лежал аккуратный штабель из досок.

- Сестра! - Заорала Даша. - Скальпель! Зажим!

- Чего? - Удивился Данька.

- Молоток, говорю, давай. И пару гвоздей.

Данька умчался прочь.

Алиса на полуслове прервала свою речь и повернулась к Даше:

- Что ты делаешь?

- Не видишь - обустраиваемся.

- Зачем тебе полки?

- Вообще-то мне нужен шкаф. Или стенка с антресолями. Но вряд ли этот персонаж, - она кивнула в сторону убежавшего Даньки, - потянет даже простенькую тумбочку. Вот и приходится... как это говорится... - во: довольствоваться малым.

- Мне кажется, ты используешь Данилу.

- Как бы да, - легко согласилась Даша.

- Тебе не стыдно?

- Было бы стыдно, если бы он после каждого моего указания ронял скупые мужские слёзы и, стиснув зубы, плёлся бы делать, что я сказала. А сейчас, сама видишь, он бодр, весел и энергичен, словно укуренный Карлсон.

- Кто такой Карлсон?

- Если ты до сих пор этого не знаешь, тебе уже ничего не поможет! - Отмахнулась Даша.

Вернулся Данька, и снова закипела работа.

Добрых четверть часа англичане безучастно наблюдали за этим, Алиса тоже с некоторым замешательством следила за Данькой с Дашей и всё не могла понять, зачем же всё-таки это нужно.

Вскоре полка была повешена.

Даша отошла к дальней стене, чуть наклонила голову, оценивая результаты совместных усилий, наконец кивнула:

- Чудненько. - Она плюхнулась на постель, закинув руки за голову и уже оттуда заявила. - На самом деле, господин Данила Батькович, мои потребности не так-то уж и велики. Всё, что мне нужно, - это теплая постель, доброе слово и неограниченная власть. Здесь у меня и то, и другое, и третье есть. Так что, проваливай, киндер - на сегодня мы закончили.

- Ага, - Данька сам почувствовал, что совершенно по-идиотски улыбается, но поделать со своим лицом ничего не мог: Даша первый раз назвала его по имени, они делали что-то вместе - и это было жуть, как приятно.

Алиса аккуратно присела на краешек кровати:

- Даша, я попыталась договориться с мистером Брайтоном, но у меня ничего не получилось. Тебе придётся спать на полу.

- На полу?! - Прохрипела Даша, у которой напрочь перехватило дыхание. - Ты имеешь в виду, что эти два взрослых лба маленькой девочке место на кровати не уступят?!

Алиса пожала плечами:

- Так получилось.

Даша соскочила со своего места, не забыв прихватить по пути подушку.

- Офигеть! Если даже после этого ты ещё раз назовёшь их джентльменами, - мрачно пообещала она, - я за себя не ручаюсь!

- Вы пока устраивайтесь, - сказала Алиса, - А мы с Данилой пойдём пообедаем. Встретимся в час дня около библиотеки.

Не дожидаясь ответа, Алиса вышла наружу.

Вскоре рядом оказался мрачный Данька.

Мальчик и девочка молча прошли по лабиринтам садового товарищества, добрались до шоссе и пошли по обочине в сторону посёлка. Вздымая облака пыли, мимо проносились машины.

- Теперь-то ты понимаешь, что нам нужно предпринять какие-то усилия, - тихо сказала Алиса. - Так не может длиться долгое время. Даше нужен дом.

Данька огорчённо кивнул.

 

Глава 32

 

Алиса пыталась слабо отбиваться, но Данила снова потащил её к себе в гости на обед.

- Тётя Таня, наверное, думает, что невкусно приготовляет пищу, - огорчённо сообщила Алиса, поднимаясь вслед за своим приятелем по лестнице. - Когда она приходит с работы, то дома остаётся всё, что она приготовляла вчерашним вечером и оставила мне на всю длительность дня.

- "На весь день", - поправил мальчик. - Зато моя мама уверена, что с моим аппетитом в последнее время всё в порядке. Она сказала, что я стал есть за четверых.

- Она совершила ошибку ровно в два раза.

Сегодняшний суп оказался картофельным. После вчерашнего борща Алиса перестала опасаться русской еды, поэтому, пока суп грелся на плите, она смиренно сидела за столом, и разглядывала интерьер крохотной кухни.

Она не уставала поражаться тесноте, в которой живут русские люди. Кухня в её собственном доме была разве что ненамного меньше самой большой комнаты в этой квартире.

- Даже не представляю, кто заведует нашим школьным музеем, - сказал Данила разливая поварёшкой суп по тарелкам. - может быть учительница по истории, а может и сама завуч.

- Что такое «завуч»?

- Заведующая учебной частью. Что-то вроде заместителя директора школы.

- Важный человек, - заметила девочка. - Может быть с него и начнём?

- С неё. Это женщина.

- С неё и начнём? – Повторила Алиса.

- Посмотрим, с кого начинать. Может вообще там, в школе, никого не будет. Каникулы всё-таки. Как нам однажды сказала классная, в школе ей нравятся только три вещи и, если бы не они, она бы не поступала в педагогический.

- Что за вещи? - С набитым ртом поинтересовалась Алиса.

Данька хихикнул:

- Июнь, июль и август, - и поспешно добавил. - Это она, конечно, пошутила. Только знаешь, в каждой шутке, как говорится... А вообще-то она хорошая, - спохватился Данька. - У нас русский и литературу ведёт.

После обеда Данила сбегал в комнаты и посмотрел на часы

- У нас есть ещё двадцать минут, - сказал он. - можно телевизор посмотреть. Или магнитофон могу включить. Не хочу, чтобы ты скучала, - пояснил он. - Данька вдруг осёкся. - Алис, а как ты думаешь, Даша очень голодная?

- Вряд ли. Мистер Брайтон и мистер Файшер её кормят.

- Вряд ли они будут покупать ей что-то вкусное.

- Верно.

- Как ты думаешь, если я её чем-нибудь угощу, она обрадуется?

- Думаю, да. Любой девочке приятно, когда её угощают. Ты уже второй раз мне об этом говоришь, - напомнила она.

- Не хочешь со мной в магазин сходить за компанию?

- Конечно.

Алиса на всякий случай взяла свой кошелёк и не ошиблась: Данила понабрал столько всего, что его карманных денег не хватило.

Пока он мучительно размышлял, какой из многочисленных пакетиков со сладостями можно оставить в магазине девочка доплатила недостающие две тысячи.

- Вот ведь жизнь пошла! - бурчал Данила, когда они возвращались обратно. - Я ещё помню, когда хлеб стоил двадцать копеек, а подсолнечное масло - рубль за один литр. А теперь какая-то жвачка стоит двести рубей.

- Да уж, - сказала Алиса. - С экономикой в вашей стране серьёзные проблемы. Мне и папа об этом говорил перед тем, как я сюда уехала.

- А что он ещё говорил? - Заинтересовался Данила.

Алиса улыбнулась:

- Он достаточно начитан, чтобы не рассказывать, что тут, в России вечная зима, и по улицам города бродят пьяные медведи с балалайками.

- Пьяные медведи с балалайками? - Расхохотался Данила.

- У нас, между прочим, до сих пор многие в это верят.

- Что, в самом деле? - Не поверил мальчик.

- В самом деле, - вздохнула Алиса.

Данила принялся раскладывать по столу принесённые из магазина пакеты и свёртки.

- Я тебе деньги на следующей неделе отдам, ладно? - Смущённо спросил он. - А то там всё такое дорогое было…

- По-моему, ты слегка перебавил, - засмеялась Алиса. - Этих печений и конфет на весь наш подъезд может хватить.

- Ну и пусть! - отмахнулся Данила. - А то ещё подумает, что я скряга какой-нибудь… Только у нас говорят не "перебавил", а "переборщил".

- И что это значит? - поинтересовалась любознательная американка.

- То же самое, что “перебавил”, только более по-русски.

В час дня ребята подошли к библиотеке.

Оказались они там вовремя: с другой стороны дома как раз подъехала машина.

- Здравствуйте! - Наклонившись к приспущенному стеклу, вежливо поздоровалась Алиса, хотя это было не обязательно, всё-таки они почти весь день провели вместе.

Брайтон солидно, как это умеют делать профессора из окон машин, кивнул.

Даша выскочила из салона со скоростью чёртика из коробочки.

- Бабка какая-то долбанутая, - сразу принялась рассказывать она. - Я спрашиваю, как её зовут, А она говорит: "Зачем тебе?". И щурится, подозрительно так, словно у неё подушку спёрли, а я вся в перьях. Ну, я отвечаю: "Могу вас, конечно звать "Алло, мамаша!", только вряд ли вам это понравится". Ну, и она начала что-то там бурчать... - Девочка сокрушённо вздохнула. - В общем, не сложилось у нас как-то…, - призналась она.

- Она вас не выгнала? - Озабоченно спросил Данька.

Девочка хмыкнула.

- Эти пацаны ей куда больше понравились, - кивнула она на выбирающихся их машины англичан. – Потому что пока мы выясняли отношения, они только сидели за столом и улыбались. А этот старикан даже сто баксов старухе вручил и всё про какой-то «фон концерт» лепетал.

- "За беспокойство", - тут же перевела Алиса. - For concern - за беспокойство

- И она взяла?! - Возмутился Данила.

- Конечно взяла! - Искренне изумилась Даша. - Это кем же надо быть, чтобы отказаться, когда тебе такие деньжищи вручают.

Мальчик сжал кулаки:

- Обещала ведь бесплатно!

- Не стоит переживаться,- успокоила его маленькая американка, - это в любом случае гораздо меньше, чем с них могли потребовать в любой гостинице. Тем больше, эти пацаны сами долбанутой бабке деньги дали, она с них ничего не требовала.

Даша сдавлено фыркнула. Данька побагровел от еле сдерживаемого смеха, но ничего не сказал, он даже не стал поправлять "тем больше" на "тем более".

Алиса не заметила случайной заминки и повернулась к Даньке:

- Школа далеко?

- Совсем близко. Я тебе её показывал, когда мы в милицию ходили. Можно пешком дойти.

Брайтон, услышав перевод, запротестовал: наученный недавним опытом, он не захотел оставлять машину без присмотра.

- Ладно, поехали! - Наконец решила Алиса. - Мы теряем лишние минуты.

- Если они лишние, почему бы их не потратить? - Заметила Даша, забираясь в салон «Форда».

- По-моему я опять проговорить что-то не так, - со вздохом сказала Алиса, усаживаясь рядом с ней.

- Лучше было бы сказать: "Мы теряем время", - сообщил мальчик, усаживаясь на заднее сиденье третьим, потом протянул Даше объёмистый пакет. - Держи, это тебе!

Та не притронулась к пакету, и Данькина рука повисла в воздухе.

- Это ещё что?

- Там… это… вкусности всякие, - залепетал Данила. - Я подумал, вдруг тебе захочется…

Алиса, оказавшаяся между Данькой и Дашей, даже поёжилась, настолько ощутимо сгустился между ними воздух.

- Не нужно мне ничего! - отчеканила Даша.

Данька сник.

- Всё в порядке, - сказала Алиса. - Это на мои деньги куплено, - соврала она, - так что бери, не стесняйся!

Девочка внимательно посмотрела сначала на Алису, потом - на Данилу и пожала плечами:

- Если на твои - тогда ладно.

Она взяла пакет, устроила у себя на коленях и даже несколько секунд терпела, чтобы не заглядывать в него. Её руки в это время жили своей собственной жизнью: они судорожно ощупывали тонкий непрозрачный полиэтилен, чтобы определить, что находится внутри. Наконец Даша решила, что достаточно помучалась неизвестностью, нырнула, словно пловец в бассейн, в пакет, и тут же раздался её восторженный вопль. Не прошло и минуты, она уже хрустела карамелью, и продолжала самозабвенно рыться в подарках.

Брайтон усмехнулся, хлопнул дверцей, и машина тронулась с места. Уже через пару минут они притормозили на пустующем школьном дворе.

На школьной клумбе, которая тянулась вдоль всего здания и опоясывала школу со всех сторон, флегматично рылись в земле дети - группка ребят лет тринадцати-четырнадцати.

- Цветы пересаживают, - пояснил мальчик. - Это называется производственная практика.

- Зачем это? - Тут же спросила любознательная американка.

- Не знаю, - отозвался мальчик. - Наверное, чтобы мы к труду привыкали. У нас каждое лето так. В нашем классе производственная практика будет только в августе. Две недели будем что-нибудь полезное делать.

- Это сколько же цветов полная ваша школа может за лето пересажать? - Удивилась Алиса. - Это ведь весь посёлок можно будет озеленить!

- Они одни и те же цветы сажают, - с набитым ртом объяснила Даша. - Сначала выкапывают растения, потом сажают заново - и так всё лето.

- Зачем? - Продолжала изумляться Алиса, принявшая эти слова всерьёз. - Это ведь не имеется ни одного смысла!

- Чтобы дети без работы не сидели, - словоохотливо пояснила девочка.

- Так мы же не только цветы сажаем, - пояснил Данила. - В школе ремонт делаем, детскому садику помогаем, там тоже много чего нужно делать.

Один из мальчишек, копавшихся в земле, поднял голову, увидел Данилу и завопил:

- Во – Кубик. Эй, ты чё сюда припёрся?! Давай, вали отсюда, пока уши не оборвал!

Увидев, что Данила не один, мальчишка смутился и снова уткнулся в свои цветы.

- Пойдёмте! - Заторопился мальчик, взбегая на ступеньки школы.

- Я вижу, ты здесь в авторитете, - не преминула ядовито заметить Даша.

- Да, дураки они потому что, - густо покраснев, пролепетал Данила.

- А почему Кубик?

Мальчик не ответил и исчез за дверью.

Даша хихикнула:

- Это такое прикольное погоняло, что даже не смешно. Кубик-рубик – надо же. Геометрия, короче.

Алиса некоторое время разглядывала табличку «Фокинская средняя школа № 2».

- Средняя школа? – Спросила она, особенно ни к кому не обращаясь. – У нас тоже школы разделены на три ступени: начальная, средняя и высшая. Мне казалось, что в России система образования устроена как-то по-другому.

Ей никто не ответил: все уже вошли внутрь.

Школа встретила гостей пронзительной тишиной и едким запахом краски.

Сразу около входной двери, с правой стороны, располагался кабинет директора, о чём свидетельствовала табличка на обитой кожей двери.

- Сюда мы не пойдём! - Тут же решил Данька. - Кабинет завуча на втором этаже.

Они пошли к лестнице.

Алиса с любопытством оглядывалась по сторонам. Она впервые имела возможность увидеть, где учатся русские дети, и то, что она успела заметить, ей не очень понравилось. Тёмные коридоры, обшарпанные двери классов, замусоренный и пыльный пол... Школа, в которой училась Алиса, в своём родном городе, была гораздо больше, светлее и чище.

Данила словно догадался, о чём думает американская девочка.

- Тут просто ремонт идёт, - извиняющимся голосом сказал он. - Здесь каждые летние каникулы всегда так. А когда ремонта нет, тогда здесь чисто и красиво.

Оказавшись на втором этаже, они пошли по коридору вдоль которого тянулись двери учебных кабинетов. Алиса приоткрыла одну из дверей с номером «10» и заглянула в класс. Там оказалось не так мрачно и темно, как в школьных переходах. Ровными рядами стояли парты, на торцевой стене висела громадная грифельная доска, по стенам были развешаны портреты и какие-то геометрические графики.

- Кабинет математики, - сказал Данька из-за её плеча.

В следующем кабинете висели таблицы склонений и спряжений глаголов.

- Могу угадать, - хихикнула откуда-то появившаяся Даша, - это кабинет русского.

- Точно! – Кивнул Данила.

- Ненавижу русский! - Тут же отозвалась откуда-то появившаяся Даша. - У меня на него аллергия. У меня от него двойки по всему дневнику. Вот физкультура - это ещё куда не шло. На трудах тоже интересно. Математика – круто. Природовение - так себе, интересно послушать. А русский - фи! Сидишь, над словами издеваешься - и так весь урок. Если бы за это деньги давали - это ещё куда ни шло…

На тему, как ей не нравится русский язык, Даша была готова говорить бесконечно, но тут Алиса закрыла дверь, и тема разговора сама собой иссякла.

- Не понимаю, как можно не любить свой родной язык, - тем не менее, не преминула заметить маленькая американка.

Даша промолчала.

В кабинете завуча никого не оказалось. Данила стучал долго, минут пять, затем пожал плечами и сказал самую очевидную вещь:

- Никого нет. Пойдёмте хоть сам музей посмотрим.

- А он открыт? - Удивилась Алиса.

- Он занимает весь третий этаж - сообщил Данила. - Его попросту закрыть нельзя.

Брайтон, услышав это предложение, встрепенулся.

- Как ты сказала? - Переспросил он Алису. - Весь третий этаж? Нам стоит поторопиться. Я чувствую, мы на верном пути!

 

Глава 33

 

Преподавая у себя в университете, профессор Брайтон вёл жизнь на редкость спокойную и размеренную. Точнее, подобное существование казалось ему вполне обычным и единственно возможным, но так было вровень до тех пор, пока нелёгкая не занесла его в эту проклятую страну. Самые сильные и глубокие эмоции во всей своей жизни ему удалось пережить именно здесь, в течение последней недели.

Уже в питерском аэропорту, не проведя в России и четверти часа, ему впервые в жизни захотелось убить человека.

Это произошло на таможенном досмотре. Когда их багаж в ряду прочей поклажи проехал по транспортёру и Брайтон, крякнув от натуги, взялся за ручки чемодана, два коротко стриженных парня в камуфляже, подойдя сзади, без лишних слов аккуратно подхватили профессора под локотки и, не слушая слабых возражений ошарашенного англичанина, поволокли последнего в какую-то подсобку.

Почтенный археолог успел попрощаться с жизнью. Он решил, что здесь это в порядке вещей: похищать иностранцев, только-только сошедших с трапа самолёта, вытряхивать из них всё до последнего доллара и утилизировать трупы.

Впрочем, вскоре выяснилось, что дюжие парни - сотрудники службы таможенного контроля.

- Чемодан ваш? - Поинтересовался вежливый человек в дорогом гражданском костюме, похоже главный в этой компании.

- Мой! - Завопил профессор.

- И все вещи в нём ваши? - Задал следующий вопрос таможенник.

- Мои…

Голос Брайтона дрогнул – почтенный археолог начал чувствовать неладное.

Таможенник как-то криво ухмыльнулся и пошевелил пальцами, словно надевший перчатки хирург перед операцией. Вскоре из растормошённого чемодана был извлечён допотопный пистолет, и Брайтону оставалось только хлопать глазами.

- Я не знаю, что это такое! - Запротестовал почтенный археолог. - Это не моё!

- Чьё же ещё? - С холодной улыбкой поинтересовался главный.

Некоторое время таможенники совещались, как понял Брайтон, о том, каким образом следует классифицировать найденное, как антиквариат или как огнестрельное оружие, ибо пистолет оказался в самом деле очень уж древним, причём настолько, что археолог всерьёз заподозрил, что антиквар изъял товар из запасника своего собственного магазина.

В конце концов с Брайтона содрали немалую сумму, (причём, к своему стыду, профессор до сих пор не мог понять, то ли это была взятка, то ли штраф) и отпустили восвояси. Пистолет, само собой, конфисковали.

Файшер ждал его около стойки таможенного контроля.

- Что случилось?

Именно тогда профессор оказался как нельзя близок к тому, чтобы растерзать живого человека своими собственными руками. Но вместо этого он, храня ледяное молчание, последовал к стоянке такси. Файшер, виновато оправдываясь, засеменил вслед за ним.

Следующее сильное чувство, которое довелось испытать профессору, охватило его при встрече с Алисой в библиотеке. Потеряв всякую надежду на то, что в этом российском захолустье он сможет отыскать человека, который знает английский хотя бы в пределах школьного курса и неожиданно услышав родную речь, Брайтон чуть на колени не грохнулся перед американской девочкой. Алиса показалась ему ангелом во плоти, сошедшим с небес специально для того, чтобы помочь ему - глупому и беспомощному иностранцу.

Теперь же для Брайтона пришло время испытать самое большое в своей жизни разочарование. И для этого ему всего-навсего нужно было подняться на третий этаж школы и оказаться в том месте, которое простодушные местные жители называли школьным музеем.

Заслуженный и отмеченный многими премиями профессор археологии по своему определению не мог быть дилетантом. Выставочные залы лондонских музеев, а также их запасники и прочие подсобные помещения были привычным рабочим пространством профессора.

Археолог не без оснований полагал, что знает о музеях не понаслышке. Он видел хорошие музеи. Он видел плохие музеи. Он видел музеи, которые только назывались музеями, а на самом деле являлись неупорядоченной коллекцией всяких антикварных безделушек. В конце концов он видел то, что сами владельцы стеснялись назвать гордым словом «музей» и обозначали как «коллекция». Подобное тоже имело право на существование.

Однако, оказавшись в музее фокинской школы номер два, Брайтон потерял веру в человечество. В рекреации третьего этажа, между дверями в учебные классы стояли небольшие, накрытые стеклом фанерные витрины, внутри которых лежала всякая мелочёвка: какие-то удостоверения, пару написанных от руки листов бумаги (скорее всего письма с фронта на родину), разнокалиберные медали и ордена. На самом видном месте, на центральной витрине, прямо на стекле, лежала насквозь проржавевшая солдатская каска.

Брайтон поднял глаза выше, надеясь на то, что хотя бы на стенах окажется то, что поднимет рейтинг здешнего бардака хотя бы до уровня дилетантской коллекции. Но и здесь его ждало разочарование: на развешанных по стенам стенда были наклеены обычные листы альбомной бумаги с фотографиями солдат и парой абзацев машинописного текста под каждым изображением.

Брайтон даже ничего не спросил, он молча поглядел сначала на Данилу, потом на Алису, и его глаза стали печальными, словно у больного мопса. Неискушённые великолепием национальных музеев дети тоже молчали.

Через минуту, археолог сдавленным голосом осведомился:

- Это и есть музей?

Алиса переадресовала вопрос своему приятелю.

Данила пожал плечами:

- Конечно. Неужели не видно?

Алиса нахмурила брови:

- Если я не ошибаться... не ошибаюсь, мистер Брайтон был в предвкушении чего-то большего.

Мальчик непонимающе захлопал глазами, и девочка вздохнула. Она ещё раз посмотрела на англичанина и снова убедилась в правильности своих выводов: вид у почтенного археолога был донельзя обескураженным.

- Мне казалось, тут будет что-нибудь более... э-э... солидное, - сказал он.

- Тут совсем маленький городок, - словно извиняясь, промолвила Алиса. - И трудно ожидать встретить в такой провинции настоящий большой музей.

Брайтон побрёл вдоль витрин, разглядывая немногочисленные экспонаты. Если бы он увлекался историей второй мировой, вполне возможно, он и заинтересовался бы здешними трофеями школьных поисковых отрядов, теперь же виденное навевало на него только уныние.

Даша, читавшая что-то на одном из стендов, на котором была фотография молодого парня лет девятнадцати в военной форме, громко фыркнула, и Данила тут же оказался рядом.

- Что случилось? - Спросил он.

Даша, делая вид, что не замечает мальчика, повернулась к Алисе:

- Слушай, что они тут пишут! «Утро только занималось. Молодой боец лежал в окопе и ждал начала боя. Неожиданно к нему сзади незаметно подкрались два вражеских танка...»

Алиса тоже не смогла сдержать улыбки. Она хорошо представляла себе, что такое танк, и понимала, что незаметно подкрасться такая махина, ну, никак не может.

Даша развернула очередную конфету и, не глядя, бросила фантик через плечо. Данька молча подобрал фантик и сунул к себе в карман, в котором было уже полным-полно таких вот фантиков и обёрток.

- Ладно, - решил профессор, который вдруг решил стать на путь позитивного восприятия жизни, - в конце концов количество и качество здешних экспонатов для нас особенного значения не имеют. Нам необходимо встретиться со здешним хранителем.

При слове "хранитель" Данила поднял брови, сомневаясь в правильности перевода, но решил не заострять на этом внимания. Он прочитал висящий на стене листок и сообщил:

- За противопожарную безопасность музея у нас отвечает Елена Владимировна. А значит и за сам музей - тоже, наверное, она.

- Кто это такая? - Ожидаемо поинтересовалась любознательная американка.

- Изотова Елена Владимировна. Она у нас историю преподаёт.

- И где она? - Закрутил головой профессор, словно педагог всё лето обязана была бродить между витринами по пустующему этажу школы.

- У себя дома, наверное, - сказал Данька.

- Тогда что мы здесь делаем? - Задала логичный вопрос Алиса.

- Ты же сама сказала, нам нужно в музей, вот я и привёл вас сюда... Я знаю, где она живёт! - Поспешно сообщил мальчик.

Алиса задумчиво погладила подбородок.

- Давай совершим визит к ней домой, - наконец, решила она, даже не посоветовавшись с англичанами, потому что точно знала, что они эту идею поддержат.

Ехать пришло недолго, меньше пяти минут. Посёлок вообще был довольно маленьким и здесь всё было близко друг от друга. По дороге Алиса объяснила ситуацию, и Брайтон выразил восхищение её сообразительностью.

- Если у этой Елены Владимировны мы сможем добыть список здешних ветеранов, - начал фантазировать он, - с их адресами, тогда мы прямо сегодня можем начать обход этих людей.

- Нужно будет каждому хотя бы по шоколадке купить, - сказал Данила. - Неловко как-то в гости с пустыми руками приходить.

- По две тысячи за шоколадку, - тут же проинформировала всех Даша, которая всегда знала все цены. - Если ветеранов окажется много, мы можем вылететь в трубу.

- Это как? - Удивилась Алиса.

- С голым задом.

Алиса подумала.

- Мне всё ещё не стало понятнее, - сказала она.

Даша скривила губы в усмешке и промолчала.

- Она имеет в виду, что мы потратим на шоколадки много денег, - объяснил Данила.

Алиса перевела эти слова на свой родной язык и вопросительно воззрилась на затылки сидящих впереди англичан. В зеркало, висящее над лобовым стеклом, она успела увидеть, какое мучительное раздумье появилось на лице Файшера.

- С сорок пятого года прошло довольно много времени, - успокоил своего приятеля Брайтон. - Сомневаюсь, что список будет длинным.

Алиса укоризненно взглянула на профессора. Тот смутился: сообразил, что сказал что-то не то.

- Это жизнь, - философски вздохнул Файшер. – Все будем там.

Через минуту профессор резко нажал на тормоза и дальше поехал с совсем уже черепашьей скоростью: впереди на небольшом трёхколёсном велосипеде ехал малыш лет пяти; на несколько гудков, которые подал археолог, он даже не обернулся.

- Паренёк, наверное, глухой, - по-русски посочувствовала Алиса. - Иначе бы он давным-давно уступил нам дорогу.

Даша приоткрыла дверцу машины.

- Эй, мужик! - Крикнула она, высовываясь. - Мы сейчас разгонимся и попробуем сквозь тебя проехать! Как ты думаешь - получится?!

Мальчишка оглянулся и со всех сил заработал педалями велосипеда. Вскоре он добрался до обочины, и Брайтон получил возможность беспрепятственно продолжать движение.

- Он оказался не глухим, - почему-то с разочарованием в голосе заметила Алиса.

- Просто наглым, - успокоила её Даша. - Такое иногда бывает. Гораздо чаще, чем хотелось бы.

Вскоре Данила показал на дверь одного из подъездов, и профессор послушно притормозил.

Все выбрались наружу.

- Она на первом этаже живёт, - сказал Данила.

На скамейке перед подъездом сидела маленькая женщина с коляской. Увидев многочисленную компанию, она удивилась:

- Вы к кому?

- К Елене Владимировне, - ответил мальчик.

- К учительнице? - Уточнила женщина. - Так её нет. Она уехала к матери, в другой город.

- К маме? - Опечалилась Алиса. - Что же нам теперь делать? Нам Елена Владимировна очень нужна.

- Через две недели она обещала приехать, - сказала женщина и, увидев огорчённых детей, поинтересовалась. - А что вы хотели?

- Нам нужно достать списки всех ветеранов нашего посёлка, а Елена Владимировна как раз заведует школьным музеем, - сказал Данила. - Вот мы и подумали, что она сможет нам помочь.

- Это вряд ли, - подумав, произнесла женщина. - Вам нужно обратиться в совет ветеранов или в горсовет - не знаю, как это сейчас называется, «Администрация», что ли. У них должны быть списки наших ветеранов. А ещё в Фокино есть городской музей боевой и партизанской славы – я думаю, они тоже должны как-то всё- контролировать.

- Ключевое слово – «как-то»! – Встряла Даша. – Мы уж лучше к начальству обратимся, так вернее будет. У них там, наверное, побольше порядка.

- А зачем вам это нужно? – Спохватилась женщина.

- Спасибо, - сказал Данила, словно не услышав вопроса, - вы нам очень помогли.

Он поманил всех за собой, в сторону машины.

- Администрация - это то же самое, что мэрия? - Спросила Алиса, как только все устроились на своих местах.

- Давай отъедем, а то та тётенька слишком уж любопытная, - сказал Данила.

- Как будет по-вашему «Поехали, босс!»? - Спросила Даша.

- Let's go, boss! - Улыбаясь, шёпотом ответила Алиса.

- Ну, и язык у вас, - в который раз сокрушённо вздохнула девочка и прикрикнула. - Лэтц гоу, босс!

Брайтон дёрнулся. Каждый раз, когда этот рыжеволосый русский ребёнок женского пола произносил английские фразы, это заставляло его нервно вздрагивать.

- Да-да, давайте отъедем в сторону, - мягко попросила Алиса. - Обстоятельства немножко изменились.

 

Глава 34

 

- Городской музей! - Сказал Брайтон, выслушав Алису, и ещё раз повторил. - Городской музей! - Он нахмурился, о чём-то подумал и кивнул, лицо его просияло. - Звучит гораздо солиднее, чем какой-то «школьный музей». Вот именно туда мы и поедем!

- Данила бы обиделся, - заметила маленькая американка, - я имею в виду ваши слова о школьном музее.

- А ты ему ничего не говори.

- Что мне ещё остаётся… - Алиса нахмурилась, формулируя мысль, потом осторожно произнесла по-русски, обращаясь к мальчику. - Мистер Брайтон не совсем доволен размером музея в нашем посёлке и количеством его экспонатов, поэтому хочет посмотреть на городской музей.

- Вообще-то Шибенец - это не совсем посёлок, - сказал Данила.

Даша не обратила никакого внимания на эти слова, зато любознательная американка не упустила возможности узнать что-то новое.

- Как это - не совсем? - Спросила она.

- Многие считают, что это посёлок, а на самом деле это микрорайон города Фокино. - И он показал на дымящие на горизонте трубы цементного завода. – Но до города тут пять километров; я никогда не слышал про микрорайоны, которые не в самом городе, а на таком большущем расстоянии от него.

- Пять километров – это не так-то уж и много, - заметила Даша. – Если от какого-нибудь быка удирать, то эти пять километров вообще можно за минуту пробежать.

- Мы поедем на машине, - сказала Алиса.

- Я в каком-то фильме слышала, - проговорила Даша с набитым ртом (в одной руке у неё был пакетик с чипсами, в другой - с карамельками; она активно поглощала и то, и другое), - что Эйфелева башня видна из любого окна Парижа. Сдаётся мне, с этими проклятыми трубами здесь такая же петрушка. Как не посмотрю вокруг – всюду они.

Профессор даже не удосужился выслушать перевод, он был целиком поглощён новой идеей.

- Едем в Фокино! - Провозгласил он. - Если мы поторопимся, то уже сегодня списки ветеранов будут у нас! Начнём с городского музея, а потом, если там не сможем ничего отыскать, тогда поедем в мэрию!

Даше не очень хотелось куда-то ехать, но оставаться в полном одиночестве ей хотелось ещё меньше, поэтому она со вздохом полезла на своё привычное место. Рядом уселась Алиса, а с другого края примостился Данила.

Машина мягко тронулась с места. Брайтон ехал тихо, аккуратно объезжая пешеходов и бегающих по дорожкам детей.

Вскоре дома остались позади.

Как только выбрались за пределы посёлка на шоссе, профессор увеличил скорость - и именно в этот момент произошло то, чего ожидали меньше всего: раздался громкий хлопок - и машину резко повело куда-то в сторону. Алиса вскрикнула и пригнулась. Остальные дети не отреагировали.

Брайтон едва успел нажать на тормоза и до предела выкрутить руль в сторону. Он сделал это очень вовремя - мимо с громким гудком пронеслась чёрная "волга" с тонированными стёклами. Остановились на самой обочине, ещё немного - и машина укатилась бы в лес.

Некоторое время все молчали.

- Что это было? - Слабым голосом поинтересовалась Алиса, приподнимая голову. - В нас стреляли?

- Это было третье колесо! - Мрачно сообщил археолог и повернулся к своему компаньону. - Я тебе говорил, что в самом начале нужно было поменять все четыре колеса! Что теперь делать?! А всё твоя жадность!

- Жадность?! - Взревел Файшер. - Да ты помнишь, сколько стоила замена первой покрышки?!

Пока они ругались, дети смиренно сидели на своих местах и прислушивались к перепалке. И, если Алиса всё понимала, то Данила с Дашей не могли разобрать ни одного слова. Даша, тем не менее, переводила взгляд с одного спорщика на другого, словно ей было всё ясно и она только ждала возможности вставить в диалог свои пять копеек.

Когда спорщики выдохлись, Даша встрепенулась.

- Как я понимаю, мы сегодня никуда не поедем, - полувопросительно сказала она.

- У нас воздух из колеса выскочил, - подтвердила Алиса.

Это было сформулировано столь витиевато, что Даша не сразу сообразила, что именно произошло.

- Что - весь? - Удивилась она.

- Ну, - задумалась Алиса, - это вряд ли. Там ещё сверху, наверное, немножко осталось.

Все выбрались наружу и некоторое время бродили вокруг автомобиля. Профессор, присев на корточки, внимательно оглядел шину.

- Сильное повреждение, - со вздохом заключил он.

- В лоскуты! - Уточнил появившийся за его спиной Файшер. - Интересно, где тут ближайшая автомастерская?

Брайтон оглядел окрестности так внимательно, словно ожидал, что прямо здесь и сейчас материализуется аккуратный ангар с надписью “Service Center”, потом вопросительно посмотрел на маленькую американку. Та, коротко переговорив с Данилой, покачала головой:

- Он не знает. В его семье никогда не было машины.

- Поразительная страна! - Не преминул отметить археолог. - При таких громадных расстояниях эти люди экономят на средствах передвижения.

- Мне кажется, у них просто нет выбора, - вставила Алиса.

- Везёт тому, кто сам себя везёт, - сказала Даша. - Нам сегодня не повезло.

- Да уж…, - вставил Данька.

- И жара тут просто адская, - продолжала Даша – Не знаю, как вы, а я в этом пекле жарится не намерена – не селёдка. Не знаю, как вы, а я пойду домой. – И, покосившись на мальчика, со значением закончила, - ТЕЛЕВИЗОР СМОТРЕТЬ.

Данила засуетился:

- Алис, можно тебя на минутку?

Та, донельзя заинтригованная, кивнула.

Они отошли в сторону.

- Алисонька, - начал мальчик, пряча глаза, - ты не могла бы мне восемьсот рублей одолжить до вечера? Мне просто нужно на билеты, до города доехать на автобусе доехать. А то у меня после магазина из карманных денег вообще уже ничего не осталось…

- Конечно, сейчас дам.

Алиса полезла в карман, но Данила её тут же остановил:

- Ты что?! – Ужаснулся он. - Не надо при Даше, давай лучше за машину зайдём!

Они зашли за машину. Алиса произвела ревизию кошелька и протянула приятелю пять тысячь: купюры меньшего достоинства у неё не оказалось.

Данила повеселел:

- Вот спасибо! Я тебе вечером, может быть, отдам, мне Димка как раз пять тысяч уже год должен.

- Кто такой Димка?

- Он в электронике хорошо соображает. В прошлом году у меня магнитофон сломался, он минут за десять всё отремонтировал. Теперь к нему поеду, чтобы Дашеньке телевизор починил. Только плохо, что он аж в Брянске живёт.

- Это далеко отсюда?

- Далековато. Сначала полчаса дотуда ехать, потом, уже в городе, почти час на троллейбусе. Боюсь до прихода родителей не успею.

- Конечно, не успеешь, - быстро подсчитала маленькая американка. - Полтора часа в тудашний конец, полтора часа - в наш конец. А сейчас уже почти семнадцать часов.

- Нет такого слова - “тудашний”. Лучше говорить “в тот”. Обратно мы быстрее приедем. У Димки есть машина. Если только она не сломалась, конечно, - добавил мальчик после некоторого раздумья. - У него машина почему-то всегда ломается.

Данила ушёл. Пока он с Алисой беседовал, Даша тоже успела испариться.

- Ушла домой и даже ключей не взяла, - сказал Файшер и безнадёжно махнул рукой. - Да и зачем они ей! Она пальцем любой замок откроет!

Англичане забрались на переднее сиденье машины, на свои обычные места, и застыли, глядя прямо перед собой.

Солнце начало довольно сильно припекать, и Алиса сняв кофточку, осталась в одной майке, чтобы руки немного позагорали. Некоторое время она стояла, привалившись спиной к бамперу, потом, обойдя машину, наклонилась к опущенному стеклу и вежливо поинтересовалась:

- Мистер Брайтон, вы кого-то ждёте?

- Да, сейчас должны подъехать эвакуаторы.

- А-а, понятно.

Она снова принялась загорать, теперь уже до колен подвернув штанины джинсов.

Четверть часа ничего не происходило, наконец Файшер выбрался из машины, вышел на середину шоссе благо движение там было не очень оживлённым, и закрутил головой.

- Всё ещё никого нет! - Доложил он профессору, вернувшись.

- Что-то они долго, - отозвался тот.

И они снова застыли на своих местах, неподвижные, словно изваяния в музее мадам Тюссо.

В разморённом жарой мозгу Алисы медленно ворочались тягучие, словно тесто, мысли. Одна из них, добравшись до сознания, заставила маленькую американку встрепенуться. Она открыла один глаз, подумала ещё немного и открыла второй.

Брайтона тоже разморило. Очнулся он от того, что маленький кулачок требовательно стучал в лобовое стекло.

- Что - уже?! - Мигом проснулся профессор.

- Мистер Брайтон, - вкрадчиво осведомилась Алиса, снова заглядывая в опущенное стекло. - А с чего вы взяли, что к нам сейчас должны приехать эвакуаторы?

- Твоя подруга ушла за помощью, - терпеливо принялся объяснять Брайтон и без того очевидную, как ему казалось, вещь. - Только вот сервис в этой стране, да ты и сама, наверное, это уже поняла, оставляет желать лучшего, вот нам и приходится изнывать на жаре.

Мимо пронеслась тяжело гружёная фура, вздымая вокруг себя целые облака пыли, и Алиса даже сплюнула, ей показалось, что на зубах заскрипел песок.

- Если вы имеете в виду Данилу, - сказала она, - то, во-первых, это мальчик, я вам об этом уже тысячу раз говорила, а во-вторых, он и не думал вызывать никаких эвакуаторов, он уехал в Брянск по своим делам.

Некоторое время англичане продолжали по инерции безучастно разглядывать разводы от “дворников” перед своим носом. Первым опомнился Брайтон, он взревел нечеловеческим голосом; забыв где находится, вскочил; стукнулся макушкой об потолок машины; и бессильно рухнул на прежнее место.

- Так это значит, мы тут битый час зря просидели?! - Едва смог выдавить из себя он.

- Выходит, зря, - сдавленным от еле сдерживаемого смеха голосом сказала маленькая американка. - Но я хотя бы немножко позагорала.

С юмором к данной ситуации отнеслась, пожалуй, только Алиса, остальные не видели в этом ничего смешного. Девочке стало неловко.

- Ладно, - сказала она, - сейчас я попробую что-нибудь придумать.

Она надела кофточку, штанины джинсов, впрочем, опускать не стала, отошла от "форда" на несколько метров, и принялась разглядывать проносящиеся по шоссе машины.

Вскоре её заинтересовал небольшой «жигулёнок», который медленно ехал по самому краю дороги, почти по обочине. Девочка протянула руку вперёд и подняла большой палец. «Жигулёнок», не доехав до неё метров пять, как раз напротив «Форда» англичан, остановился. Оттуда выбрался добродушный старичок в поношенной кожаной куртке и в необъятных камуфляжных штанах.

Не обращая никакого внимания на маленькую американку, он обошёл пострадавшую машину и остановился, разглядывая спущенное колесо и цокая языком.

- Тут воздух выскочил, - за его спиной сказала Алиса.

- Вижу, - коротко ответил старик и наклонился, вглядываясь в сидящих в салоне англичан.

Те суетливо принялись выбираться из машины.

- Он нам поможет? - Осведомился Брайтон.

- Вы не окажете нам посильную помощь? - Спросила Алиса.

Старик поглядел на девочку.

- Вы не русские?

- Мы туристы, - сказала Алиса, решив не вдаваться в подробности. - Приехали сюда на месяц.

- Понятно, - старик с новым интересом оглядел собравшуюся компанию (последним из машины выбрался Файшер). – И откуда вы такие?

- Из Соединённых Штатов Америки.

- Ого. Далековато забрались.

В ровном голосе старика Алисе послушалось что-то вроде уважения.

- Мы предпринимаем поездку с экскурсионными целями, - воспряла духом девочка. – Вы нам поможете?

- Почему бы и нет? – Подал плечами старик. - Помогу, конечно - вряд ли вы сможете сами поменять колесо. Твои спутники не похожи на тех, кто умеет слесарить.

- Вы полностью правы, - кивнула маленькая американка.

- У вас хотя бы запаска есть?

Алиса порылась в памяти.

- Что есть запаска? – Наконец осторожно осведомилась она.

- Запасное колесо, - хмыкнул старик.

- Так я и думала. Сейчас спрошу.

Запаска отыскалась в багажнике, под многочисленным скарбом. Пока Брайтон и Файшер разбирали и выкладывали на асфальт свои пожитки, старик разговаривал с девочкой.

- Русской экзотикой, значит, интересуетесь? Матрёшками, балалайками и прочей дребеденью?

- Совсем нет! – Обиделась Алиса. – Вы думаете, мы настолько неразвитые?

- Тогда зачем вы здесь?

- Нас просто интересуют бытовые условия простых людей.

- Бытовые условия? – Переспросил старик, почёсывая плохо выбритый подбородок. - Так здесь у нас и смотреть нечего, - сказал он. - Вы бы в Москве пожили или в Питере - там много чего интересного: музеи, выставки, концерты.

- Всё это есть и у нас. Нам интереснее наблюдать жизнь в русской провинции.

Старик ухмыльнулся. Наверное, фраза о русской провинции его позабавила.

- Мы же не тараканы, чтобы за нами наблюдать, верно?

Алиса вспыхнула:

- Я, наверное, не совсем правильно has expressed their own thoughts (выразила свои мысли)… не совсем верно выразилась.

- Всё правильно ты выразилась. Вот мне тоже было бы интересно понаблюдать, как вы там у себя живёте.

- Нормально живём. Правда, чуточку лучше, чем здесь. У нас больше свободного времени и больше возможностей проводить его с пользой.

- Ну, и куда вы это своё время тратите? Фильмы снимаете?

- Какие фильмы?! – Изумилась маленькая американка.

- Ну, - засмеялся старик, - неужели думаешь, я телевизор не смотрю? «Терминаторы» там всякие, «Разборки».

- Какие разборки? – Продолжала удивляться Алиса.

- В Бронксе. Что – неужели не слышала?

- Слышала, - кивнула девочка, - только я этот фильм не смотрела. Родители не разрешили… Но неужели, - спохватилась она, – вы в самом деле полагаете, что мы только тем и занимаемся, что снимаем фильмы? Голливуд – это ещё не вся Америка.

- Если бы МЫ снимали столько фильмов, у нас вся страна работала бы только на плёнку.

Алиса опустила глаза, но больше ничего не сказала, ей стало ясно, что упрямого старика не переубедить.

Совместными усилиями Брайтон и Файшер вывалили из машины колесо, которое упало на асфальт и откатилось на обочину.

Старик пошёл к своей машине.

Он вернулся с инструментами, и работа закипела. Англичане суетились вокруг, пытаясь быть полезными, до тех пор, пока старик не попросил Алису передать ЭТИМ ГОСПОДАМ, чтобы они не мешали ему.

Крохотным домкратом он приподнял машину и принялся откручивать со старого колеса насквозь проржавевшие гайки. Сыны туманного Альбиона смиренно, словно нашкодившие школьники, сидели на запаске и ждали окончания процесса.

Алиса бродила неподалёку, разглядывая окрестности. Когда ей это наскучило, она вернулась к своим подопечным.

- Не понимаю, зачем вам искать эту могилу, - сказала она. - Вы потратили и ещё потратите на это громадное количество денег. А когда найдёте - что будете делать? Постоите, посмотрите, уроните скупую мужскую слезу - и уедете к себе в Лондон. И, если я с трудом, но понимаю, зачем это мистеру Файшеру - всё-таки там похоронен его отец; то причины вашего участия в этом мероприятии, мистер Брайтон, для меня остаются полнейшей загадкой.

- Альберто - мой друг, - после некоторого раздумья сказал Брайтон, и кашлянул.

Если бы не его вот это “кхе-кхе”, вполне возможно, Алиса смогла бы ему поверить.

Наконец все гайки были откручены и Алиса, чтобы не длить разговор (она всегда чувствовала, когда собеседники ей врут), бросилась помогать снимать старое колесо.

Руки она замарала сразу же, но решила на это внимания не обращать – её напарник за последние несколько минут стал грязен куда как больше.

- Не получается, - сказала девочка, отступая в сторону и вытирая ладонью мокрый лоб, отчего там тут же появились разводы от машинного масла.

- Тяни сильнее!

Они снова начали пытаться снять колесо.

- Помощь не нужна? – Спросил Файшер и спрятался за спину своего спутника. Алиса раздражённо бросила на него короткий взгляд и ничего не ответила.

Совместными усилиями девочка и старик наконец справились.

Англичане, по мере своих сил стараясь быть полезными, взяли старое колесо с обеих сторон и закинули в багажник.

- Это ещё зачем? – Не понял старик.

- Всё правильно мы сделали. Мы его потом утилизируем.

- Утилизируете? В канаву бросьте – вот и вся утилизация.

- Разве за это не оштрафуют?

- Кто?

Алиса долгим взглядом посмотрела на старика.

- Так нельзя, - тихо произнесла она. – Мы выкинем колесо, кто-нибудь ещё выкинет ещё какой-нибудь мусор и скоро здесь будет dump… garbage dump (свалка, мусорная свалка)… Как это сказать по-русски?

- Ничего тут не будет! – Отмахнулся старик. – Слишком уж ты правильная, как я погляжу. Вы там все такие?

- Есть такие правила, которые необходимо исполнять любому цивилизованному человеку. Разве вам будет приятно, если тут, прямо около дороги, будет лежать ваше колесо?

- Это у вас там, в Америке, все живут друг на друге. А у нас тут – Россия. – Старик приосанился, оглядываясь вокруг. - Тут такие просторы, что это колесо ещё десяток лет никто не увидит.

- У нас тоже большая страна, - сказала Алиса, но собеседник её уже не слушал.

Старик долго пинал новое колесо, которое новым Алисе совсем не казалось, потом безнадёжно махнул рукой:

- А, ладно, до Фокино доедете, а там на заводе можно будет отремонтироваться.

Он покатил колесо к машине. Алиса ему помогала.

- На заводе по производству цемента? – Уточнила девочка.

- Верно.

- А где именно?

- На вахте спросите Витю-механика, а как придёт, с ним и договоритесь. Скажете, что от меня.

Девочка смутилась: она поняла, что даже не представляет, как зовут этого.

- Простите, пожалуйста, мы даже не успели познакомиться. Меня зовут Элис… то есть – Алиса…, - девочка выпрямилась и нахмурилась, переиначивая теперь уже свою фамилию на русский лад. – Слинкина, – наконец придумала она. – У вас ведь есть такие фамилии?

- Почему же нету? – Рассудительно заметил старик. – Нормальная фамилия, совсем русская. Даже и не скажешь, что ты не наша. Хотя акцент…, - он поморщился, не договорив.

- А вас как зовут?

- Григорием. Так и скажете на проходной.

- Хорошо, спасибо. Мы, кстати, всё равно собирались ехать в Фокино. Нам нужно посетить музей.

- Разве там есть музей? Пятьдесят лет тут живу и никогда ничего ни о каком музее не слышал.

- Как же так? – Удивилась Алиса. – Музей боевой и партизановской славы. Нам сказали, что он должен быть где-то в Фокино.

- А, этот! Я думал, вы картины будете смотреть.

- Нам любопытна история Второй мировой войны.

Григорий бросил заинтересованный взгляд в сторону англичан, которые, ну, никак не были похожи на людей, которые увлекались боевой историей.

- В самом деле?

Алиса, потупившись, кивнула. Обманывать она не любила.

- Молодцы, что тут ещё сказать, - подобрел старик. – Я думал, вы там у себя в Америке сами для себя живёте, ничем, кроме денег, не занимаетесь, а вы, оказывается, вон что затеяли.

- Этот дедушка с седыми волосами, - кивнула Алиса на Брайтона, чтобы закрепить свой успех, - историк, профессор археологии, очень крупный специалист в своей области. И ещё он…, - девочка на миг закрыла глаза, словно собираясь броситься в холодную воду, и решительно закончила, - он хочет написать книгу о войне. А мистер Файшер, который рядом с ним, является его помощником и секретарём.

(«Боже, что я несу!» - Мелькнуло у неё в голове.)

- Ну, таким людям и помочь не грех, - сказал Григорий и жестом показал англичанам, что нужно подняться. Те, с настороженным вниманием следившие за собеседниками, резво вскочили на ноги.

Одевать на ось запаску оказалось намного проще, чем снимать старое колесо, по одной простой причине: новое колесо было чистым.

- Вы войну помните? – Спросила Алиса.

Старик не удивился:

- Немножко помню. Я тогда совсем маленький был.

- Вообще-то нам нужно кое-что сделать. Мы хотим отыскивать одно захоронение, которое находится около орла.

- Какого ещё орла? – Всерьёз заинтересовался старик.

- Я не знаю, - честно призналась маленькая американка. – И они не знают. Вам не известно, нет ли какого-нибудь орла, связанного с войной? Может быть, знак какой-нибудь или что-нибудь походительное?

- Похожее? – Переспросил старик и задумчиво потёр грязной от машинного масла рукой плохо выбритый подбородок. – Никогда не слышал. А что за захоронение?

- Где-то около знака орла похоронен отец мистера Файшера.

- Он здесь воевал?

- Можно обрисовать ситуацию и так.

Алиса никогда не обманывала столько, сколько за последние десять минут, и ей было немножко не по себе. Причём и особенного повода лгать у неё не было.

Вскоре колесо оказалось на своём месте, и Григорий принялся завинчивать гайки. Совсем ржавые от отбросил в сторону и принёс из своей машины новые, которые закручивались гораздо лучше.

Улучив минутку, Алиса пересказала англичанам свой короткий разговор с дачником.

Брайтон горестно вздохнул.

Проклятый языковой барьер! В последнее время Брайтона всё чаще посещала крамольная мысль рассказать американской девочке про истинную цель их миссии. Ведь вполне могло оказаться, любой местный ребёнок знает историю, как сразу после войны в каком-нибудь подвале, на двери которого был нарисован орёл, отыскали сундуки с золотом и всякими драгоценностями ни на один миллион долларов. И тогда изыскания двух безъязычных англичан сразу теряют весь смысл.

Но ведь прямо Алису об этом не спросишь: придётся, как минимум, объяснять причины своего нездорового любопытства. А как их объяснишь, эти причины, кроме как если сказать прямо, что идёт поиск не какой-то заброшенной еврейской могилы, а самых настоящих сокровищ, как ни пошло это звучит?

Брайтон был абсолютно уверен, что Алиса достаточно умна, чтобы не спрашивать местных жителей о сокровищах напрямую, он не раз имел возможность убедиться в её интеллекте, поэтому точно знал, что при необходимости девочка сможет направить разговор так, чтобы ей выложили всю нужную информацию и при этом никто ничего не заподозрил.

Вдобавок к этому профессор пребывал в твёрдом убеждении, что маленькая американка – девочка не жадная, и, когда потребует за участие в поисках долю сокровищ, вряд ли это будет треть; скорее всего она ограничится десятью, а, может быть, даже пятью процентами.

«Сказать или не сказать? - Раздумывал профессор. – Но ведь, если Алиса всё узнает, она обязательно расскажет о сокровищах своим друзьям, а уж они…»

Рыжеволосая русская девочка особенного доверия ему не внушала – он уже успел на своей шкуре почувствовать, что характер у неё далеко не сахар. Да и второй ребёнок мог что-нибудь отмочить – всё-таки он совсем ничего про неё не знал кроме того, что она местная.

Нет, с душевными излияниями всё-таки нужно было повременить, тщательно взвесить все «за» и «против», посоветоваться с Файшером – а потом уже исповедоваться. Хотя Файшер – и так понятно, что скажет. Чистокровный еврей со всеми вытекающими следствиями – он трясётся над каждой копейкой, само собой, он не даже не допустит мысли, что найденными сокровищами придётся делиться с кем-то ещё.

Но ведь можно отыскать способ его как-то убедить, что им вдвоём отыскать золото весьма проблематично?

Наконец работа была закончена. Григорий закрутил последнюю гайку и отошёл в сторону, любуясь результатами своей работы.

- Сколько мы вам должны? – Спросила Алиса.

Старик досадливо отмахнулся и молча пошёл к своей машине.

Алиса несколько секунд хлопала глазами, потом бросилась за ним.

- Григорий! – Крикнула она. – Подождите! Нельзя же так! Возьмите деньги! Всякая работа должна быть оплачена!

Тот обернулся:

- Вы не у себя ТАМ. Не нужно всё мерить деньгами. Если уж приехали сюда, ведите себя по нашим правилам.

- По каким ещё правилам? – Пролепетала девочка.

Старик усмехнулся и ничего не ответил. Он уселся в машину, завёл двигатель и уехал, обдав Алису на прощание облачком едкого газа.

Девочка вернулась, донельзя обескураженная.

- Что случилось? – Встревожился Файшер. – Почему он уехал? Нужны ещё какие-то запчасти?

- Почему он не взял деньги? – В свою очередь удивился Брайтон. – Как минимум полсотни долларов он заработал!

Алиса обвела взглядом немногочисленную компанию и вздохнула:

- Просто это очень хороший человек.

 

Глава 35

 

Дуэт кладоискателей уже имел возможность побывать в Фокино, Алиса же оказалась в этом городе впервые. Тут всё разительно отличалось от того посёлка, точнее, микрорайона, где жила девочка.

Может быть, где-то на окраинах были широкие, красивые и чистые улочки, на которых, в окружении яблоневых садов, за свежевыкрашенными заборчиками, стояли аккуратные, словно игрушечные, домики.

Вполне возможно, где-то по окраинам города тянулись ухоженные зелёные бульвары, с декоративными фонтанчиками и лавочками для гуляющих.

Не исключено, что где-то рядом под сенью вековых дубов по поверхности зеркальных прудов скользили лебеди...

Можно было надеяться, что все это где-то было, может быть даже рядом, но, к сожалению, не здесь.

Алиса с тихим ужасом в глазах разглядывала окрестности и надеялась, что Брайтон выбирает просто не те улицы, ибо дороги, по которым петляла их машина, были грязны и пыльны, по обеим сторонам стояли двух- трёхэтажные кирпичные дома с никогда давно небелёными облезлыми фасадами.

- Весь город - это одна большая промзона, - со вздохом подытожила Алиса, откидываясь на спинку сиденья. - Даже не представляю, как бы я могла здесь жить. Такого даже в странах третьего мира нет. Обычно промзоны и жилые районы географически отделены друг от друга.

Брайтон резко затормозил: дорогу переходил парень лет пятнадцати в огромных наушниках. Он шёл, дёргая головой в такт музыке, и машину, которая остановилась буквально в паре сантиметров от него, неосторожный пешеход попросту не заметил.

- Спроси у него, где тут музей! - Сказал Брайтон.

- Давайте найдём кого-нибудь ещё, - поморщилась Алиса. - Мне кажется, этот мальчишка вряд ли будет знать что-нибудь полезное.

- Почему? - Поднял брови Брайтон. - Ты предвзято относишься к нему только из-за того, что он слушает музыку?

- И из-а этого тоже. А вообще-то я просто не люблю мальчишек в подростковом возрасте - от них на пустом месте можно дождаться любых неприятностей.

- Ты мудра не по годам, - заметил Брайтон и тронул машину с места.

Вскоре они добрались до небольшой площади, в центре которой стояла большая скульптура. Алиса неплохо знала историю страны, куда приехала, поэтому сразу поняла, что видит скульптуру вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина. Она удивилась, потому что читала множество заметок, где было написано о том, что с девяносто первого года, с тех пор как развалился Советский Союз, множество статуй Ленина были уничтожены.

«Наверное, здесь живёт не особенно буйный народ», - решила девочка.

- Это площадь Ленина, - сказала она, обращаясь к своим спутникам, - в России по традиции эта площадь - всегда самая главная в городе. Значит, где-то здесь должно быть здание мэрии.

- Вообще-то нам нужен музей, - напомнил Брайтон.

- Я зайду в мэрию и спрошу, как можно добраться до музея. Сотрудники мэрии это в любом случае знать должны.

Профессору пришлось признать логичность выводов маленькой американки.

Здании городского управления долго искать не пришлось. Чугунный Владимир Ильич указывал правой рукой на большое здание с колоннами, на котором висела мраморная табличка, где Алисе удалось различить слова "ГОРСОВЕТ".

- Мне туда! - Сказала Алиса, выбралась из машины и, наклонившись к опущенному стеклу, добавила. - Сидите, пожалуйста, здесь, чтобы не натворить каких-нибудь глупостей. Вы не знаете русского языка, а местные жители не знаю английского. Вряд ли вы сумеете с кем-нибудь о чём-то договориться, даже если очень этого захотите.

Англичане закивали. Они сами не собирались нарываться на лишние неприятности.

Профессор стал смотреть в окно, но там ничего интересного не было. Тогда он нахохлился, словно больная курица, и стал раздумывать о чём-то своём.

Алиса вернулась минут через десять, донельзя расстроенная.

- Там никого нет, - сказала она, усаживаясь на своё привычное место. - Вообще - никого. Мне даже удалось отыскать дверь с надписью "Управление по делам ветеранов", но и она тоже оказалась запертой.

- Очень странно, - нахмурился Брайтон. - Ещё нет четырёх часов. Странный тут график рабочего дня. А что говорят на ресепшен?

- Там нет ресепшен. Там вообще ничего нет, только коридоры и двери.

- Это точно мэрия? - С интересом уточнил антиквар. - И там вообще никакой охраны? А если я, к примеру, захочу бомбу подложить? Мне можно просто так войти, заложить взрывчатку и уйти незамеченным?

- Вряд ли кому-то кроме вас может прийти в голову такая странная идея, - ядовито отозвалась маленькая американка. Еврей-антиквар нравился ей всё меньше и меньше.

- Ладно, давайте о деле, - перебил их археолог. - Теперь нам остаётся только ехать в музей. Хорошо, если бы он оказался открытым.

- Сначала нужно его отыскать, - заметила Алиса.

Она ещё несколько секунд понежилась в прохладе автомобильного салона, затем вздохнула и выбралась наружу, в пекло пыльной улицы.

- Я постараюсь быстро, - сказала девочка.

Однажды Алисе приходилось бывать в Южной Америке; она с родителями отдыхала в Перу. Девочка знала, что в тропическом поясе у людей есть такое понятие как "сиеста" - послеобеденный отдых. Она всерьёз заподозрила, что в России, несмотря на более чем мягкий климат, жители тоже не чуждаются подобного времяпрепровождения: за то время, что они колесили по фокинским улицам, им встретилось, может быть, человек пять, не больше - весь город как будто вымер.

Алиса медленно шла по улице, разглядывая выкрашенные бледно-жёлтой краской трёхэтажные здания с декоративными балкончиками, заставленные всякой хозяйственной мелочью и горшочками с комнатными цветами. На одном из домов висела табличка "ПРОДУКТЫ".

- Работает с восьми до девятнадцати, перерыв с тринадцати до четырнадцати, выходной - воскресение, - вслух прочитала она, опустила глаза и поискала взглядом дверь. Её нигде не было.

Алиса перечитала табличку, пожала плечами и пошла дальше. Вход в магазин оказался сразу за углом.

Алиса с сомнением оглядела зарешетчатые окна, покрытые толстым слоем пыли, перевела взгляд на выщербленные кирпичные ступени, на которых отсутствовали перила, на обитую металлическими листами дверь с массивными петлями для замков, и поняла, что выбирать не приходится - магазинов тут больше не было, а пить хотелось, ну, просто невмоготу.

Внутри оказалось гораздо уютнее, чем ожидала Алиса.

Интерьер магазина напомнил маленькой американке заправочные станции где-нибудь в глухих американских провинциях. То, что там можно было заправиться бензином - это само собой подразумевалось, но, кроме этого, на каждой заправочной станции можно было пообедать, иногда - принять душ, купить всякие хозяйственные мелочи и, само собой, продукты в дорогу.

Полки русского магазина тоже пестрели от ярких упаковок. Чего тут только не было: жевательные резинки, чипсы, шоколадки, драже, леденцы, чупа-чупсы разных размеров... От такого разнообразия разбегались глаза.

Алиса даже не сразу заметила полную женщину в белом халате. Продавщица сидела на стуле в углу и читала какую-то книгу в обёрнутой газетой обложке и одновременно разговаривала по телефону, прижав трубку ухом к плечу.

- Здравствуйте! - Вежливо поздоровалась девочка.

Женщина оглянулась на неё и ничего не ответила, "Сейчас, подожди", - пробормотала она в телефон и выжидающе уставилась на посетительницу.

- Можно я посмотрю?

- Можно, - сквозь зубы процедила продавщица и продолжила читать.

Алиса удивилась: она привыкла, что все продавцы и продавщицы как минимум должны быть людьми на редкость приветливыми и дружелюбными, иначе они попросту ничего продать не смогут.

Девочка снова принялась разглядывать витрины и снова удивилась, теперь уже тому, что почти всё, что здесь продавалось, было не русское - названия были и на родном алисином языке, и на немецком, кое-что было написано даже по-фински, как показалось Алисе - и ни одной баночки или упаковки, на которых были бы русские буквы.

А что во всём этом было самое странное: Алиса не увидела ни одного знакомого названия. Сколько она не присматривалась, она не смогла отыскать ничего такого, что, живя у себя дома, покупала бы в местных магазинах она сама или её родители. Вроде и названия все были на английском, и разнообразия тут было не занимать, но, боже, отыскать хоть бы что-нибудь знакомое - это было нереально!

- У вас есть что-нибудь из США? - Спросила Алиса.

Продавщица медленно подняла голову. Её взгляд был таким тяжёлым, что маленькая американка явственно почувствовала движение воздуха около своей щеки.

- Кока-кола у нас - американская, - сказала, наконец, женщина.

Алиса обрадовалась:

- Я хочу приобрести у вас две бутылки.

- Тысяча шестьсот.

Алиса протянула продавщице купюру в пять тысяч и взяла сдачу.

- Вы не знаете, где в этом городе музей?

Женщина посмотрела сначала на Алису, потом - на оставленную на тумбочке трубку телефона.

- Нет! - Коротко ответила она.

- Вы же тут живёте? - Жалобно промолвила Алиса, - Значит точно должны знать.

- Нет у нас никаких музеев. И никогда не было. У нас город совсем маленький. Это тебе в Брянск надо ехать. Или в Дятьково. Там, наверное, музеи есть.

- В Дятьково? - Переспросила Алиса. Этот город был ей незнаком.

- Это наш районный центр. - Женщина внимательно взглянула на девочку, словно видела её в первый раз. - Ты не отсюда?

Маленькая американка мотнула головой, поблагодарила за лимонад и поспешно вышла наружу. Длить бесполезный разговор она не видела смысла.

На улице было так же пустынно, пыльно и жарко. Девочка сделала большой глоток и вытерла рукой тут же вспотевший лоб.

- Сиеста, - сказала она сама себе. - Тут ничего не поделаешь.

Знакомый с глубокого детства вкус кока-колы здорово бодрил. Алиса сделала ещё несколько глотков, встряхнулась, словно выбравшаяся из воды собака, и с новыми силами двинулась дальше.

Вскоре идти по улице Алисе наскучило, и она свернула в ближайший дворик. Там в небольшой куче песка копались какие-то малыши, рядом, перед подъездом, на скамейке сидели две женщины, у одной из них на коленях нежился громадный рыжий кот.

Девочка подошла и вежливо поздоровалась. Женщины ответили.

- У вас очень красивое животное, - похвалила Алиса.

Женщина, у которой на коленях сидел кот, улыбнулась:

- Это Мурзик. Если бы ты видела его восемь лет назад... Он тогда даже ходить не умел.

Алиса присела на корточки и погладила кота за ушами. Тот довольно заурчал.

Решив, что контакт установлен, маленькая американка приступила к тому, ради чего, собственно говоря, пришла сюда.

- Мне хотелось бы задать вам один вопрос, - сказала она. - Вы готовы ответить?

Неуклюжее построение фразы вкупе с сильным акцентом убедило женщин, что разговаривающая с ними девочка не из России.

- Готовы, - улыбнулась одна из них.

- Я с двумя пацанами приехала сюда на экскурсию, - начала маленькая американка, тщательно подбирая слова. - И нам хотелось бы посетить местный музей. Только никто из местных жителей почему-то не знает, где этот музей располагаться.

Женщины переглянулись. Та, которая держала на руках кота, отпустила животное.

- У нас три музея, - сказала она. - Тебе какой нужен?

- Три?! - Обрадовалась Алиса.

- Краеведческий музей, музей боевой и партизанской славы, и музей цементного завода.

- Боевой и партизанской славы! - Просияла Алиса. - Where is the museum? (Где находится музей?) Где он находится?

- Недалеко отсюда. Пройдёшь по улице во-он в ту сторону, - махнула она рукой, - почти до самого конца, музей будет в предпоследнем доме справа.

- Many thanks! (Большое спасибо!) Спасибо! - Алиса долго трясла женщине руку, потом, не найдя, как ещё можно выразить обуревавшие её чувства, подхватила кота и чмокнула его в носик. - Вы даже сами не понимаете, как вы нам помогли!

Коту подобное обращение чем-то не понравилось, и девочка едва успела увернуться от удара мощной волосатой лапы. Ещё пару секунд – и на её лице вполне могло бы появиться несколько живописных царапин.

- Прости, - сказала женщина, - он у нас боевой зверь.

- Да ладно, я сама виновата.

К своим подопечным, как про себя называла англичан маленькая американка, Алиса вернулась чуть ли не вприпрыжку.

- У меня всё получилось! - Крикнула она и, распахнув дверцу, уселась она на заднее сиденье. - Я покажу, как проехать к музею!

Почтенному археологу и его неизменному напарнику делать было, ну, совсем нечего; а ещё в машине было невыносимо душно: предупреждённые Алисой, подельники на всякий случай даже подняли стёкла. И сейчас они делали самое логичное, что только могли делать в данной ситуации: спали.

Впрочем, от звука Алисиного голоса Брайтон проснулся сразу же; Файшер же продолжал похрапывать, умудряясь при этом безмятежно улыбаться. Профессор, оглянувшись на него, кротко вздохнул.

- Я встретила одну мисс, - радостно затараторила Алиса, - и она объяснила, как можно проехать к музею. Он тут, совсем неподалёку, в конце соседней улицы.

Перед тем, как повернуть ключ зажигания, археолог повернулся к девочке:

- Алиса?

- Да, мистер Брайтон?

- Ты очень много для нас делаешь. Спасибо тебе.

Та смущённо улыбнулась:

- Да ладно вам. Я всегда рада вам помочь.

Машина фыркнула и завелась. Файшер наконец-то проснулся.

- Куда мы едем? - Тут же спросил он.

- Всё в порядке, мистер Файшер. Мне удалось отыскать музей.

- Я бы не сказал, что всё в порядке, - отозвался профессор. - Мне не нравится звук двигателя. Если я хоть что-то понимаю в машинах, смею заявить, что здешний бензин не очень благоприятно влияет на производительность мотора.

- Машина может сломаться? - Уточнила Алиса.

- В любой момент, - ответил Брайтон.

Музей оказался совсем не таким каким его представляли археолог и антиквар. Даже Алиса, готовая ко всяким неожиданностям, оказалась слегка удивлена. Последним строением на указанной улице оказался обычный бревенчатый одноэтажный дом, неотличимый от десятка таких же, стоящих рядом. То, что это музей можно было догадаться только по табличке, которая висела рядом с входной дверью. "МУЗЕЙ БОЕВОЙ И ПАРТИЗАНСКОЙ СЛАВЫ. Открыто по понедельникам, средам и пятницам с 9.00 до 12.00". Над дверью висел транспарант красного цвета, на котором ярко-белой краской было выведено "50 лет ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЕ". Алиса быстро прикинула в уме и поняла, что, да, в этом году наступил юбилей победы. Интересно, эта дата хоть в чём-то им поможет?

Девочка перевела все надписи на английский и тут же упавшим голосом сообщила:

- Сегодня четверг.

Англичане переглянулись и синхронно вздохнули.

- Опять нам не повезло, - обозначил общую мысль профессор. - А это точно музей?

Алиса огляделась по сторонам. Дом лишь на первый взгляд напоминал все остальные, на самом деле он выглядел довольно официально: здесь не было всяких хозяйственных мелочей, которыми в изобилии были облеплены другие дома. Крыльцо было чисто выметено, а под небольшим навесом, который являлся продолжением крыши, стояла свежевыкрашенная скамейка. В отличии от соседних участков, где среди теплиц и парников тянулись аккуратные грядки и были посажены фруктовый деревья, зелень этого участка ограничивалась ровно выстриженным кустарником, который тянулся по периметру вдоль всего забора, а всё оставшееся пространство занимал выстриженный почти до корней газон.

Алиса сама не представляла, что хотела здесь увидеть, и долго с напряжённым вниманием разглядывала, что находится вокруг, наконец вздохнула:

- Это точно музей. Я же вам перевела табличку.

Брайтон подошёл к первому от двери окну, наклонился к стеклу, пытаясь рассмотреть, что находится внутри дома, ничего не увидел, постучал ногтем указательного пальца по тёмной стеклянной поверхности и вернулся обратно.

- Не представляю, что теперь делать, - сказал он, глядя куда-то себе под ноги. - Как-то нелепо всё получается. На каждом шагу у нас постоянно возникают какие-то трудности. А что самое главное: мы ни на шаг не продвинулись в своих поисках. Мы в этом городе уже четыре дня, а находимся там же, с чего начинали.

- По крайней мере, теперь вы знаете, что в библиотеках искать информацию про вашего орла не имеет никакого смысла, - попыталась ободрить приунывшего археолога Алиса.

К слову сказать, у неё ничего не вышло: профессор не обратил на её слова ровно никакого внимания, он был целиком поглощён собственными невесёлыми мыслями.

Алиса развернулась и отошла в сторону, чуть более резче, чем того требовали обстоятельства. Она стала чувствовать себя этаким альфа-самцом этой разношёрстной компании.

В самом деле:

- мистер Брайтон - хоть он и профессор, человек по определению умный, но весь его интеллект остался где-то там, в мире исторических находок и археологических изысканий. Здесь, в реальном мире, он был безынициативен и, как следовательно, абсолютно бесполезен.

- мистер Файшер исправно выполнял роль статиста, участвующего в действе лишь для увеличения количества персонажей. Максимум, на что его хватало - это вторая роль комедийного плана. За всё время их знакомства он не произнёс и десятка фраз, а, если и начинал высказывать свои мысли, Алисе они не очень нравилось. И, кстати сказать, антиквар не напоминал человека, который может воспылать родственными чувствами к своему, пусть и близкому, родственнику.

- Даша - оторва, каких ещё поискать. Сбежала из дома и не горит желанием возвращаться к родителям. К поискам могилы отца мистера Файшера не имеет никакого отношения, но упорно влезает во всё, во что только можно влезть. Алиса не понимала сама себя, но эта девочка ей почему-то нравилась; может быть из-за того, что была так не похожа на неё саму, наивна и мила, но в тоже время прямолинейна, словно танк с отказавшим рычагом управления, а противоположности, как известно, сходятся.

- Данила по мере своих сил помогал ориентироваться Алисе в особенностях местного уклада жизни, но сам не форсировал события. Если Алиса просила его что-то сделать - делал, если нет - занимался своими делами, не влезая в чужие проблемы. У него своих было более чем достаточно - ослеплённый любовью к рыжеволосой хулиганке он не мог больше думать ни о чём другом.

Так вот и получалось, что кроме Алисы тут больше никто ничего не делал.

Такая роль маленькой американке не очень нравилась; в силу своего возраста она привыкла быть ведомой. Когда же два взрослых человека смотрят ей в рот и слушаются каждого её слова... в этой ситуации девочка чувствовала себя не очень уютно.

Алиса оглянулась. Антиквар и профессор сидели на крыльце музея (Брайтон - подложив под себя обрывок какой-то газеты) и с такой надеждой глядели на неё, что девочка не смогла сдержать невольной улыбки. Всё-таки они были очень милы, эти англичане.

- Ладно, я сейчас постараюсь что-нибудь сделать, - снова повторила она фразу, которую произносила совсем недавно, и пошла к калитке.

Что именно можно было сделать, на сей раз она и сама не представляла.

Немилосердно припекало солнце.

Алиса вышла за калитку, минуту постояла, решая, что делать, наконец, так ничего и не придумав, медленно двинулась по пустынной улице.

По обеим сторонам потянулись деревянные изгороди, которые и заборами назвать было сложно. Заборы, как полагала девочка, должны хоть как-то ограждать частную жизнь обитателей дома от любопытства посторонних. Здесь же, в этой стране (точнее - на этой улице; за всю страну Алиса ответить не могла) ограждения исполняли чисто декоративную функцию и являлись только указателем, где чья территория.

Алиса медленно шла по дороге, меланхолично пиная перед собой камешек.

Неожиданно рядом появилась небольшая собачка - болонка - и принялась прыгать вокруг одинокого пешехода, всем своим видом выражая радость от нечаянной встречи. На шее у неё виднелся тонкий ободок ошейника.

Алиса присела на корточки и погладила собаку. Болонка упала на спину и засучила лапками. Девочка засмеялась и пощекотала её живот.

- Ронуальд! - Раздался крик с другой стороны улицы.

Алиса подняла голову. К ней бежала женщина в домашнем цветастом платье.

- Ронуальд! - снова крикнула женщина.

Вскоре она, слегка задыхающаяся, оказалась рядом.

- У меня никогда не было таких непослушных собак, - сказала она. - Постоянно убегает. Где он находит дырки в заборе - не представляю.

- Здравствуйте! - Поздоровалась Алиса, аккуратно приподнимая собачку и отдавая её хозяйке (благо при миниатюрных размерах животного это никакой трудности не составило). - В вашей местности очень много домашних животных. Мне сегодня постоянно приходится гладить то кошек, то собак.

- Ты так любишь животных? - Засмеялась женщина.

- Не особенно. Но так проще налаживать контакт с местным населением.

- С местным населением? - Переспросила женщина, несколько удивлённая подобной формулировкой. - Так ты не отсюда?

- Вы правы. Я думала по моему акценту это сразу заметно.

- Не очень.

- Интересное имя у вашей собачки.

- Дочка придумала - и уехала на учёбу. А то, что мне каждый день эту нелепую кличку придётся кричать на всю улицу, она как-то не сообразила.

- Не такая-то уж эта кличка есть нелепая, просто немного необычная.

- И на том спасибо.

- Простите, мисс, у меня к вам один маленький вопрос. Я с двумя пацанами занимаюсь историческими изысканиями, и у нас появилась острая необходимость посетить здешний музей. Однако музей оказался закрытым, и я хотела бы уточнить..., - Алиса задумалась, формулируя мысль, но собеседница сама догадалась, что необходимо девочке.

- Ты хочешь спросить, нельзя ли сегодня попасть в наш музей?

- "Можно ли", - поправила её девочка. - Да, именно это.

- Сейчас я Аню позову Анну Петровну, она тут, совсем рядом, живёт.

- Это смотрительница музея?

Женщина усмехнулась:

- Ну, можно сказать и так.

- А она точно придёт? А то, может, нам и ждать не стоит?

- Она даже в рабочее время музей редко открывает, в него никто не ходит. Только школьники, да и то по большим праздникам, девятого мая или семнадцатого сентября. Я думаю, она обрадуется посетителям.

- Про праздник девятого мая я слышала, - задумчиво отозвалась Алиса. - А что было семнадцатого сентября?

- День освобождения нашей области от немцев.

- Понятно.

Женщина попрощалась, ещё раз поблагодарив за поимку собаку, а последняя, чувствуя себя более чем комфортно на руках своей хозяйки, посмотрела на Алису и тихонько тявкнула. Рот из-за жары у болонки был чуть приоткрыт, и Алисе показалось, что животное ей улыбается.

Девочка помахала рукой на прощание и побежала к приунывшим сына туманного Альбиона.

 

Глава 36

 

- Ещё неделю назад мне казалось, что я хорошо всё продумал, - грустно сказал Брайтон. - Кто же знал, что в таком провинциальном городе, как этот, слыхом не слыхивали про то, что бывают муниципальные архивы. В Европе с этим проще. Там в любом, даже самом крохотном поселении, существуют мэрия, в которой имеется вся информация о том, кто проживает или проживал в окружающей местности в любое время. В любой деревушке есть, в конце концов, церковные книги, в которых можно обнаружить всё, что угодно, хоть чёрта лысого!

- Если книги церковные, тогда вряд ли там будет что-то о чертях, - логично заметил Файшер.

Археолог раздражённо отмахнулся:

- Не придирайся к словам, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду! – Он отвернулся и продолжил на полтона ниже. - Впрочем, чего ещё ожидать от нынешней России. Режим рухнул всего четыре года назад; само собой, тут ещё не успели в должной мере обустроиться.

- Н-да, - посчитал нужным вставить свои "пять копеек" антиквар, - Россия - страна большая – бардака много. Долго же нужно будет наводить здесь порядок....

- Давай поговорим о делах! - Перебил его профессор. - Нам слишком редко выпадает возможность побыть наедине, чтобы тратить это время на болтовню о всякой ерунде. Карта сейчас у тебя?

Файшер ощутимо вздрогнул.

- Да, - быстро сказала он.

- Если с настоящей картой, не приведи господь, что-нибудь случиться...

- Что с ней может случится, - так же быстро отозвался антиквар, нежно трогая рукой левую половину груди.

- Всё, что угодно. Уличные хулиганы, например, отнимут. Я уже почти смирился с тем, что ты не хочешь давать мне эту карту, пусть даже на несколько минут, хотя бы просто посмотреть. Не совсем понимаю мотивацию твоего поведения - ну, да ладно. Однако не думаю, что ты будешь возражать против того, что нам всё-таки нужно её скопировать, а оригинал положить в какую-нибудь банковскую ячейку... хотя, откуда тут банковские ячейки! - Сокрушённо опроверг сам себя Брайтон и ворчливо согласился, хотя Файшер с ним не спорил. – Ладно-ладно, если уж ты на этом настаиваешь, пусть карта будет у тебя - я больше не буду об этом говорить. Но я тоже должен иметь её копию!

- Я скопирую карту! - Пообещал Файшер. - Сегодня же вечером..., - он не успел закончить - калитка со скрипом отворилась, и на дорожке появилась слегка запыхавшаяся Алиса.

- Всё в порядке, - бодро доложила она. - Смотрительница музея сейчас подойдёт.

- Как ты её отыскала? - Удивился Файшер.

- На улице я случайно встретила её соседку по дому, - пояснила девочка, - которая обещала позвать смотрительницу. - Алиса протянула друзьям кока-колу. - Хотите?

Антиквар первым выхватил бутылку и сделал несколько больших глотков.

- Фу! - Сказал он, едва переводя дыхание. - Хорошо-то как! Это то, чего мне в самом деле не хватало!

Он сделал ещё один глоток и протянул освежающий напиток своему приятелю:

- Будете, мистер Брайтон?

Профессор скривился, словно от зубной боли.

- У нас в машине где-то были одноразовые стаканчики, - сказал он после некоторой паузы. - Сейчас принесу.

Он ушёл.

Алиса вздохнула, глядя ему вслед:

- В этом весь мистер Брайтон. Он интеллигент до мозга костей – этого у него не отнимешь.

- Будто бы я не интеллигент! - Буркнул антиквар.

Алиса хотела промолчать, но собеседник так выжидающе уставился на девочку, что той пришлось ответить.

- Для того, чтобы быть похожим на воспитанного и интеллигентного человека, вам следует поднакопить хороших манер.

Чтобы предотвратить возможное недовольство, Алиса поспешила добавить:

- Вы только не переживайте, мне тоже до этого далеко. Я ведь и сама не из стаканчика пила, – в качестве доказательства Алиса предъявила свою полупустую бутылку.

Антиквар успокоился.

Профессор вернулся не один. Рядом с ним шла высокая женщина в строгом деловом костюме.

- Кто это? – Прошептал антиквар.

- Если я правильно понимаю, - так же шёпотом ответила ему девочка. – Это и есть смотрительница музея, которую мы ждём.

Незнакомка была немолода, уже за тридцать. Седеющие волосы, собранные на затылке в один пучок, напомнили Алисе её школьную учительницу, у которой была точно такая же причёска.Точно такая же причёска была у Алисиной школьной учительницы.

- Здравствуйте! - Вежливо поздоровалась маленькая американка.

- Здравствуйте! - Женщина с интересом оглядела неурочных посетителей.

- Они не понимают по-русски, - поспешила объяснить девочка. - Эти пацаны - из Америки. А я являюсь у них переводчицей.

- Пацаны? - Странным тоном переспросила женщина, с некоторым сомнением оглядела долговязого профессора и его толстенького спутника, потом вдруг улыбнулась. - Зато я вижу, ты по-русски понимаешь более чем хорошо.

Алиса зарумянилась от похвалы.

- Спасибо. Я у них переводчица, - на всякий случай снова повторила она.

- Вижу-вижу, - засмеялась женщина. - Ладно, пойдёмте!

Пока она копалась с замком, Алиса поведала уже начавшую становиться привычной легенду, что мистер Брайтон - крупный историк, занимающийся событиями второй мировой войной, особенно происходящих на территории Советского Союза; учёный, широко известный и в своей стране, и далеко за её пределами; в настоящее время он пишет очередное историческое изыскание, поэтому ездит по местам прошлых сражений, чтобы увидеть, где всё происходило воочию, чтобы ненароком не написать чего-нибудь не того.

Мистер же Файшер - секретарь мистера Брайтона - его правая рука, левая, а также все остальные значимые части тела прославленного историка.

Вдобавок к этому девочка посчитала нужным упомянуть, что большая часть необходимых материалов уже собрана и сейчас служители беззаветной музы Клио пытаются отыскать место захоронения отца мистера Файшера, который погиб где-то в этих краях.

- В войну у нас погибло много людей, - заметила женщина. - Я сомневаюсь, что у вас получится отыскать, где находится именно его могила.

- Мы попытаемся, - мило улыбнулась Алиса. - Не знаю, как с вашей точки зрения выглядывает мистер Брайтон, но на самом деле он есть титан, на плечах которого держатся все исторические изыскания Британской империи.

- Ого, - с уважением произнесла смотрительница. - И чем же твоих пацанов, - она едва заметно усмехнулась, - заинтересовал наш музей?

Алисе за всю свою жизнь не приходилось лгать столько, сколько за один только сегодняшний день, но она оправдывала себя тем, что помогает неплохому, в принципе, человеку. Ведь бывает же ложь во спасение, не так ли?

- Мы не то, чтобы совсем к вам..., - путанно начала объяснять Алиса, которая поняла, что слегка переборщила с похвалами в адрес профессора. - Точнее, к вам, но не именно к вам... мы здесь проездом! - Наконец выкрутилась находчивая американка.

Дверь наконец распахнулась, Алиса первой вбежала внутрь и не смогла сдержать счастливой улыбки – она сразу поняла, что сейчас-то они попали в нужное место и теперь профессору Брайтону жаловаться уж точно не на что.

Внутри было солнечно, жарко и пыльно.

Музей состоял из одного большого помещения, разделённого самодельной перегородкой на несколько неравных по размеру секций. Здешняя мебель не поражала ни количеством, ни разнообразием: в центре комнаты возвышались два сдвинутых вместе письменных стола, заваленных бумагами и старыми газетами; вдоль стен, по всему периметру помещения, тянулись фанерные витрины; картину довершали три шкафа, стоящие по разным углам комнаты – дверца одного из них была приоткрыта и внутри, на полках, виднелись стоящие рядами толстые папки.

Здешний музей нисколько не походил на школьный. Если в Данькином учебном заведении под музей была отведена значительная территория, а количество экспонатов особенным ассортиментом не отличалось, здесь наоборот громадное количество разнокалиберных предметов пыталось уместиться на небольшом пространстве. Всё видимое свободное пространство было завалено множеством вещей.

Здесь было почти всё, что среднестатистический человек мог себе представить в качестве наполнителя музейного пространства, и даже то, что в качестве такового вообразить было довольно сложно: перевязанные грубыми верёвками стопки тетрадей с пожелтевшими от времени обложками; самые разнообразные предметы быта, от глиняных, явно самодельных тарелок и грубо вырезанных из дерева ложек до совсем уж странных приспособлений, назначения которых Алиса при всём своём желании понять не могла. На видном месте стояли ёмкости с пустыми гильзами, рядом с которыми лежала уже становившаяся для Алисы привычным экспонатом любого местного музея ржавая металлическая каска. Тут же расположился стенд - на багровой материи были прикреплены ордена и медали; наверное, не меньше сотни.

Чуть в стороне на стене, на самых обычных одёжных вешалках, висела солдатская гимнастёрка; на груди зияло несколько аккуратных дырочек, вокруг которых темнели неопрятные пятна. Алиса постаралась к ним не приглядываться.

Она отвела глаза в сторону и тут же наткнулась взглядом на экспозицию из нескольких гранат. До этого момента маленькая американка видела их только на рисунках и теперь очень удивилась, какие они на самом деле маленькие и удобные. Их так и хотелось взять в руку и куда-нибудь зашвырнуть. Оставалось надеяться на то, что эти гранаты не боевые, в смысле, что из них вытащили взрывчатку или сделали с ними что-нибудь такое, после чего они в принципе взорваться больше не смогут... Да полно, разве можно хранить в музеях взрывоопасные вещи?!

В укромных местах взгляды посетителей постоянно натыкались на какие-то бумажные и целлофановые свёртки, пакеты и пакетики – похоже, это были ещё не распакованные будущие экспонаты музея или экспонаты, которым не хватило места на более приличных для обозревания местах.

За спиной Алисы тихонько ахнул "столп британской истории", не ожидавший подобного изобилия исторических артефактов.

- Всему, что здесь находится, - на всякий случай уточнил он, - полсотни лет?

Он не стал дожидаться ответа, прошёл к столам в центре комнаты, взял первую попавшуюся тетрадку, раскрыл её и прищурился, разбирая мелкий убористый почерк. Судя по всему, это был дневник. Русского языка профессор не знал, но арабские цифры были интернациональны для всех языков. На первой же странице он увидел аккуратный заголовок "26 декабря 1943 года - вторник".

- О, Боже, - прошептал археолог, - здесь столько первоисточников, что десяток докторских диссертаций можно написать!

Женщина повернулась к Алисе:

- Ты поняла, что он сказал?

Девочка улыбнулась:

- Конечно. Английский - мой родной язык. Мистер Брайтон глубоко поражён количеством экспонатов в вашем музее и выражает уверенность, что они могут служить материалов для великого множества научественных работ.

- «Научных», - засмеялась смотрительница, - «научных». В русском языке нет слова «научественных». Как тебя зовут, малышка?

- Алиса. Слинкина. А их, - девочка кивнула в сторону англичан, - мистер Брайтон и мистер Файшер.

- У тебя русская фамилия. У тебя что, родители из России?

Маленькая американка смутилась:

- У меня немножко другая фамилия. Слайкен. Просто я её переделываю на русский лад.

- Тогда всё понятно. - Женщина посерьёзнела. - Так что именно тебя интересует, Алиса? Как видишь, здесь материала много, даже я в нём не совсем чётко ориентируюсь.

- Разве у вас нет картотеки или какой-нибудь описки?

- «Описи», - снова поправила её женщина. - Раньше этим пытались заниматься, но после девяносто первого всё забросили, а те каталоги, что успели сделать стали неактуальны: с каждым годом экспонатов всё больше и больше, и новые путаются со старыми. Я бы не сказала, что сейчас в музее полный порядок, - самокритично закончила смотрительница.

- Откуда у вас новые экспонаты? - Удивилась Алиса. - Разве в ваших лесах до сих пор продолжаются поиски?

- Раньше в наших лесах работали поисковые отряды пионеров, - вздохнула женщина, - сейчас этого уже нет, ни отрядов, ни пионеров. Но в наших лесах все окрестности перерыты окопами и блиндажами. Даже если просто собирать в лесу грибы, обязательно на что-нибудь, да наткнёшься. А деваться со всем этим добром некуда, вот и несут сюда. Мальчишки однажды даже снаряд притащили, пришлось минёров из области вызывать. Хорошо хоть он без взрывчатки оказался.

- Хотя прошло уже полвека, - задумчиво подытожила Алиса.

Сказала она это по-английски, и женщина её не поняла.

Девочка снова побрела по музею. Теперь она разглядывала фотографии, которых здесь были сотни – ими были обклеены все стены. С маленьких прямоугольников бумаги, пожелтевших от времени, смотрели лица женщин, мужчин, парней, одетых в солдатскую форму, кое где попадались военнослужащие-женщины. Были тут и групповые изображения, когда солдаты фотографировались вокруг танков, около каких-нибудь памятных мест или просто в лесу на фоне землянок. (точнее, слова "землянка" маленькая американка не знала, и сама для себя переводила его как "dugout" - более точной аналогии на своём языке она подобрать не смогла)

- У русских нет коммерческой жилки, - послышался голос Файшера, который пытался объяснить своему компаньону очевидную вещь. - Я понимаю, война, победа и всякое такое. Я и не предлагаю продавать экспонаты - это было бы нерационально. Всё распродашь - и за что потом деньги брать?! Но бесплатный вход - это ведь вообще ни в какие ворота. Заодно появились бы средства, на что можно было бы содержать музей...

Алиса хмыкнула и побрела дальше.

На стене одного из шкафов висела большая чёрно-белая фотография девочки, по возрасту, наверное, чуть старше самой Алисы. Маленькая американка, заинтересовавшись, подошла ближе и пригляделась внимательнее. Да девочка, действительно, была её возраста, ну, может быть, совсем чуточку старше. Сходство было поразительным: даже внешне девчушка с фотографии напоминала её саму: такой же прямой ясный взгляд, тёмно-русые волосы чуть ниже плеч, по-детски вздёрнутый нос.

- Вера Андрюшина, - Вслух прочитала Алиса. - Родилась в 1928 году, погибла ... Ой! - Девочка невольно зажала себе рот рукой. - В 1942!

Увидев, что посетительница заинтересовалась одним из экспонатов, к ней сзади неслышно подошла Ирина Андреевна.

- Когда она умерла ей было четырнадцать лет! – Не оборачиваясь и во все глаза продолжая разглядывать фотографию, прошептала Алиса. – Как и мне будет скоро.

Женщина долго молчала, потом тихо сказала:

- Она не сама умерла. Её повесили.

Алиса покачнулась и удержалась на ногах только потому, что смотрительница придержала её за плечо.

- Кто?.. Кто это сделал?.. – Она сама не услышала своего голоса.

- Немцы. Верочка помогала нашим партизанам. Носила им еду. Каждый день. Даже осенью и зимой. Ей приходилось пробираться далеко в лес с очень тяжёлыми мешками. Вера снабжала продовольствием весь отряд. Но кто-то из местных выдал девочку, и немцы её схватили. Её пытали, пытались выяснить, где находится стоянка партизан, но Вера так и ничего не сказала. Её повесили прямо на площади, на виду у всей деревни.

Женщина говорила тихо, глядя куда-то в окно, и только неестественно прямая спина выдавала, как она напряжена.

У Алисы перехватило дыхание. Она находила в себе силы даже поднять глаза, чтобы ещё раз взглянуть на фотографию. Она не могла себе представить, что эта девочка сделала то, на что сама Алиса никогда в жизни не решилась бы. Подумать только, она умерла, чтобы не сказать, где партизаны. Неужели эта информация стоила целой человеческой жизни?

- Вы её знали? – Спросила Алиса, чтобы хоть что-то спросить.

Женщина мотнула головой:

- Я не такая старая. Я видела её маму. Она сюда после войны несколько раз приходила. Вот эту фотографию принесла.

- Сейчас её мама жива? - Продолжала допытываться маленькая американка.

- Не знаю. Вряд ли. Она и тогда была совсем старенькой. А потом переехала в другой город - больше я о ней ничего не слышала.

Алиса отвернулась, украдкой смахнула появившуюся на щеке слезинку и заторопилась дальше. Она не хотела показывать полузнакомой женщине, насколько она чувствительна к некоторым вещам. На фотографию девочки она старалась больше не смотреть.

Теперь Алиса с болезненным вниманием разглядывала экспонаты на других витринах. Некоторые вещи она видела впервые в жизни и не могла понять даже то, для чего это можно было использовать, о назначении других лишь догадывалась, и лишь когда добралась до самодельных глиняных плошек, пузатых металлических фляжек защитного цвета и медной, почерневшей от времени хозяйственной утвари, это не оставило сомнений в своём предназначении - витрина рассказывала про быт партизан.

На другом стенде тоже было множество маленьких, пожелтевших от времени фотографий. Алиса хотела пройти мимо, но задержалась и вгляделась в снимки. Сначала она не поняла, что именно там изображено, но потом стало ясно, что неизвестные фотографы запечатлели множество искорёженной техники: сгоревшие автомобили, лежащие вдоль железнодорожной насыпи вагоны, удалось различить даже контуры обломков потерпевшего аварию самолёта.

"Только за первые шесть месяцев 1942 года, - гласила рукописная надпись под фотографиями, - партизанами нашего района удалось уничтожить 243 автомобиля, 22 состава с боевой техникой, 4 самолёта и более 600 человек солдат и офицеров"

Алиса вспомнила, что, едва узнав, куда именно придётся ехать, она тут же побежала в школьную библиотеку и долго бродила между полок с книгами в тщетных попытках отыскать хоть что-нибудь про тот небольшой городок, где ей придётся прожить три месяца. Потом пришлось посетить городскую библиотеку, и только там, в одном из географических справочников, удалось найти самые общие про город Фокино. Она точно помнила, что численность жителей в этом населённом пункте составляло пятнадцать тысяч человек. Во вторую мировую, судя по всему, эта цифра была в разы меньше. Учитывая это факт, шестьсот человек, уничтоженных за полгода - по сто человек в месяц, - для этой малонаселённой местности было довольно много: по три фашиста в день.

Похоже, поняла Алиса, партизаны здесь воевали серьёзно, так же эффективно, как обычная регулярная армия.

И тут внимание девочки привлекла небольшая фотография. На пожелтевшем от времени снимке на фоне балок недостроенного дома стояли большая группа людей, человек тридцать, в тёплой рабочей одежде, с ломами и лопатами, кое-кто держал в руках плотницкие инструменты - ножовки, рубанки и молотки.

Алису заинтересовал фасад недостроенного дома на фотографии. Прямо над крышей, над входом, над перекрестьем двух несущих балок, ещё не одетых в доски, висела массивная деревянная конструкция. Это было что-то вроде огромной медали с выгравированным на ней профилем орла. В лапах орёл держал вырезанную с поразительной тщательностью дубовую ветвь, внутри которой сияла свастика. Если судить по росту стоящих вокруг людей, диаметр этой своеобразной медали был метра полтора.

С тех пор, как Алиса встретилась с англичанами и начала розыски орла, это была первая птица, которую ей довелось встретить.

- Я уже начинаю жалеть, что моя специализация - египетская история, а не история Второй мировой войны, - раздался голос профессора. - Я готов даже сменить специализацию и выучить русский язык, лишь изучить этот Клондайк. Ручаюсь, что большинство здешних бумаг не видел ни один серьёзный специалист.

- У вас есть возможность восполнить этот досадный пробел, мистер Брайтон, - повернулась к нему Алиса. - Я всем говорю, что вы военный историк и в настоящее время пишете книгу.

- Вот как? - Заинтересовался профессор. - Книгу? И какую же?

- Про войну. Про что же вы ещё можете писать, если вы военный историк? - Логично ответила Алиса.

Брайтон, воодушевлённый осознанием собственной значимости, приосанился и даже стал чуть выше ростом.

- Господин профессор, вы не посмотрите вот сюда? - Попросила Алиса.

Брайтон подошёл к фотографии, некоторое время её рассматривал, потом мотнул головой.

- Сомневаюсь, что это то, что мы ищем, - сказал он и неторопливо пошёл дальше.

- Почему? – Спросила Алиса.

- Орёл был изображён на гербе нацисткой Германии и на гербе национал-социалистической партии, поэтому немцы лепили свои гербы на всё, на что только можно, особенно на все официальные здания.

- Думаете, здесь строили именно официальное учреждение? - Усомнилась Алиса, отходя в сторону, чтобы рассмотреть соседний стенд. - Как вы это поняли? Тут же только брус и фундамент!

- Над обычным жилым домом герб вешать не будут, тем более, такой величины...

Он не успел договорить: произошло то, чего никто не ожидал. Раздался пронзительный визг. В сонной тишине музея он произвёл эффект взорвавшейся гранаты. Антиквар проворно юркнул под ближайший стол. Археолог со всех ног бросился к двери, по дороге оглянулся, увидел, что визжит Алиса, развернулся и снова помчался, теперь уже к ней.

Файшер завозился под столом и тут же затих.

Визг продолжался. Временами он достигал каких-то совсем уже ультразвуковых частот, тогда начинало звенеть в ушах и колоть в висках.

- О, Боже! - Пролепетала насмерть перепуганная смотрительница музея. - Что случилось?!

Алиса, продолжая самозабвенно визжать, стояла на табурете и тыкала невесть откуда появившейся в её руках шваброй в выбеленные солнцем доски пола.

Брайтон подхватил девочку на руки:

- Алиса, милая моя, что с тобой?!

- Spider ... Паук... Kakerlake ... Araña... Сockroach ... Таракан... Spinne ..., - на смеси всех известных ей языков лихорадочно шептала Алиса, судорожно сжимая шею профессора. Тот начал задыхаться и попытался освободиться, это ему с немалыми усилиями удалось.

Брайтон опустил глаза и увидел рыжего таракана, кстати говоря, довольно большого. Это был самый мирный таракан из всех живущих на земле тараканов: он спокойно полз по своим тараканьим делам, нисколько не обращая внимания на поднявшуюся вокруг суматоху.

Когда таракан остановился, похоже, раздумывая, не повернуть ли ему обратно, девочка снова сжала шею профессора и выронила швабру.

- Алиса! - Слегка задыхаясь, но как можно более ласково промолвил тот. - Прости, пожалуйста, тебе уже не пять лет, не даже не десять; ты немножко тяжёлая. Позволь спустить тебя на землю?

- Ладно, - пролепетала маленькая американка, не отводя полных ужаса глаз от насекомого. - Только поставьте меня, пожалуйста, куда-нибудь подальше отсюда, ладно?

Брайтон отошёл в сторону и исполнил просьбу. Алиса оправила одежду, судорожно перевела дыхание и смущённо взглянула на торопящуюся к ней смотрительницу музея, лицо девочки стремительно приобретало багровый оттенок.

- Простите, мэм, - прошептала маленькая американка. - Просто я очень боюсь тараканов, а он выскочил совершенно нежданно и был такой большой...

Женщина нашла в себе силы улыбнуться:

- Пустяки, не переживай, каждый из нас имеет право на свои фобии. Ты боишься тараканов, я - пауков, кто-то падает в обморок при виде мышей. Каждому своё.

- Я рада, что вы так думаете, - тускло улыбнулась девочка и кинула опасливый взгляд себе под ноги.

Женщина заметила это.

- Тут больше нет тараканов, - сказала она.

- Надеюсь на это… Я больше так не буду, честное-обещательное слово! - Уверила Алиса смотрительницу и подумала, как хорошо вышло, что ни Данилы, ни, тем более, Даши рядом нет. Тактичный Данила вряд ли бы что-нибудь сказал, но Даша не упустила бы возможности поиздеваться над своей новой приятельницей.

Англичан Алиса почему-то не смущалась, может быть потому, что они знали свою неизменную переводчицу достаточно времени, чтобы убедиться в её интеллекте. А вот присутствие едва знакомой женщины её напрягало: начинать знакомство с посторонним человеком с того, что прыгаешь по стульям и визжишь, словно умалишённая - это было как-то совсем нехорошо.

- Наша область была оплотом всей партизанской борьбы в центральном районе нашей страны, - степенно рассказывала женщина. - Всё-таки у нас много лесов и достаточно возможностей хорошо прятаться. В течение двух лет Брянщина была оккупирована фашистами и находилась в глубоком тылу, но на территории области были целые зоны в десятки квадратных километров, к которым немцы и близко боялись подойти. И даже в хорошо укреплённых районах в ночное время ни одному вражескому солдату не даже приходило в голову выйти по малой нужде в одиночку, обязательно выходили по двое-по трое, иначе можно было не вернуться обратно.

Алиса исправно переводила, Брайтон внимательно слушал. Файшер тоже слушал, но в пол уха; его больше интересовали экспонаты, каждый из которых его, как специалиста по антиквариату, тянуло потрогать.

Улучив минутку, когда смотрительница сделала паузу, чтобы перевести дыхание, Алиса прошептала:

- Мистер Брайтон! Вы - крупный историк, к тому же писатель, а сейчас собираете материалы для очередной книги. Хотя бы записывали что-нибудь для приличия, а то эта мэм вам не поверит.

- Куда? - Кротко осведомился профессор.

- Откуда я знаю - куда?! - Так же шёпотом рассердилась Алиса. - У вас что, даже записной книжки нет?! Почему я должна всё за вас думать?!

- Ладно, ладно, - замахал руками археолог, - только не волнуйся. Я сделаю всё, как ты говоришь.

Он зашарил по карманам, в последнем из них отыскалось нечто похожее на записную книжку с торчащим наружу огрызком карандаша.

- Зачем мы всё это слушаем? - Недоумевал в это время антиквар. - Мы ведь пришли сюда совсем не за тем, чтобы выслушивать всякие военные истории. Если ты, Алиса, об этом не забыла. - Он прищурился, взвешивая в руке массивный кожаный кисет. – Интересно, сколько это могло бы стоить…

- Я не забыла! - Сухо оборвала его излияния Алиса. - В вас, мистер Файшер, нет никакого такта. Нельзя же в самом деле прийти сюда, взять, что нам нужно и просто уйти.

- Ну, может быть… - засмущался торговец.

Смотрительница музея, возбуждённая наличием заинтересованных слушателей, всё говорила, говорила и говорила, не в силах остановиться.

Алиса стало жаль эту женщину, которая потратила всю жизнь на то, что в конце концов оказалось никому не нужно. О ней и о её музее вспоминали только несколько раз в год по большим праздникам, а всё остальное время она бросила по заваленному экспонатами помещению и не горела особым желанием приводить всё это в порядок. Поэтому не было ничего необычного, что, встретив людей, которым небезразличны собранные здесь реликвии, смотрительница музея не на шутку разволновалась.

"Зря я ей сказала, что мистер Брайтон пишет книгу, - запоздало спохватилась маленькая американка, - теперь она не отпустит нас, пока мистер Брайтон не испишет её рассказами все свои записные книжки"

Профессор продолжал исправно строчить. Девочка украдкой заглянула в его записи и с изумлением обнаружила, что археолог, вместо того чтобы играть сам с собой в крестики-нолики или заниматься тому подобной ерундой, в самом деле дотошно конспектирует её слова.

Алиса, слушая свою собеседницу, мрачнела всё больше и больше, наконец, когда в речи наступила пауза, вздохнула:

- Я уверяться, что в моей школе историю преподают не совсем правильно. Нам говорили совсем другое. Нам говорили, что Вторую мировую войну выиграли мы.

- "Мы" - это кто? - Уточнила женщина.

Алиса опустила глаза. Впервые в жизни она стеснялась говорить, что родилась в Америке

- Я из Соединительных Штатов, - призналась она.

- То есть, вам в вашей школе говорят, - словно не веря своим ушам переспросила женщина, - что войну Вторую мировую войну выиграли вы?

Алиса сокрушённо кивнула:

- Как только наши солдаты в тысяча девятьсот сорок третьем году прибыли в Советский Союз и начали оказывать помощь, ваша страна тут же начала одерживать верх. А до этого мы вам по ленд-лизу отправляли продукты и обмундирование, что тоже оказало немалое влияние на успех ваших военных действий.

- Верх?! - Задохнулась от возмущения смотрительница. - А что же мы, по-вашему, два года подряд делали?! Сидели и ждали, когда вы придёте?!

- Простите! - Тихо сказала Алиса. - Сейчас я уже так не думаю.

- Американская система образования всегда внушала мне недоверие, - сухо ответила женщина.

Впрочем, вскоре её лекция по истории продолжилась, и смотрительница постепенно оттаяла. Мимоходом она выразила надежду, что профессор, изучающий историю Второй мировой, не будет в своей книге писать всякую ерунду, потому что выглядит человеком серьёзным.

Через четверть часа Алисе намёками и околотками удалось вывести монолог женщины на интересующую тему.

- Сейчас у нас пятьдесят шесть ветеранов. Это не только люди, которые воевали в составе регулярной армии, но и те, кто принимал участие в партизанском движении.

В голове у Алисы мелькнула страшная мысль, и девочка дрожащим голосом попыталась облечь её в словесную форму:

- Скажите, пожалуйста, ведь не все ветераны, что проживать в этой местности, воевали именно здесь?

- У нас есть люди, которые прошли всю войну, вплоть до самого Берлина. А вот тех, кто воевал именно здесь, отыскать довольно сложно. На праздники к нам приходят старички, которые помнят кое-какие из происходящих на территории нашей области событий, но это слишком мало, чтобы составить цельную картину.

Алиса не сдержала стона отчаяния. Это был конец!

В самом деле, почему никому не пришло в голову, что здешние ветераны могли воевать в любой точке Советского Союза и не иметь никакого отношения к этому небольшому посёлку? А как отыскать всех, кто воевал именно здесь? Где они сейчас живут?

- Мэм, но ведь есть же люди, которые относились к партизанскому движению? - Запинаясь, проговорила девочка. - Как я понимаю, по смыслу этого слова, они должны относиться к местным жителям?

- Всё верно.

- Тогда нам очень нужны имена и адреса этих людей!

Сказав это, Алиса решила, что оказалась слишком резка и поспешно добавила:

- Мистер Брайтон говорит, что в исторических изыскиваниях очень важную роль играют первоисточники.

- Это верно. Но так сразу я не смогу назвать нужные тебе имена. У нас, конечно, есть список людей, которых мы поздравляем по праздникам, однако мне нужно некоторое время, что всё просмотреть и отобрать интересующие вас данные.

- Что такое "данные"?

Женщина улыбнулась:

- Ты так хорошо говоришь по-русски, что я иногда забываю, что наш язык для тебя не родной. "Данные" - это информация.

- Понятно. Вы к завтрашнему дню сможете всё подготовить?

- Конечно.

- Мы завтра обязательно к вам приедем!

- Хорошо. Но я бы на твоём месте не очень надеялась, что наши старички многое помнят.

У маленькой американки так сильно изменилось лицо, что археолог забеспокоился:

- Алиса, дорогая, что-то случилось?

- Мистер Брайтон, у нас проблемы. Сейчас я постараюсь побыстрее закончить, и тогда всё вам объясню.

- А как же списки ветеранов? Они нам нужны прямо сейчас!

- Я вам позже всё скажу.

Это "побыстрее" продолжалось с четверть часа. Алиса не могла просто так распрощаться и уйти, это было бы слишком невежливо. Когда в повествовании смотрительницы музея наступила очередная пауза, девочка, как можно более мило улыбаясь сообщила, что, пожалуй, на сегодня хватит, потому что информации слишком много, и пообещала прийти чуть позже.

- Вы уже уходите? - Огорчилась женщина.

- Да, простите, у нас сегодня был очень насытившийся день.

- Насыщенный.

- Ну, да, насыщенный. Мы у вас обязательно ещё появимся. И, кстати сказать, у мистера Брайтона, - она кинула быстрый взгляд на профессора, - записная книжка уже заканчивается.

- Да, конечно, я, наверное, слишком увлеклась. Если меня здесь не будет, попросите кого-нибудь, чтобы меня позвали, меня тут все знают; да и я недалеко живу.

- Вы можете сюда завтра прийти? Примерно в полдень времени? Мы обязательно будем тут.

- Я приду!

Женщина так обрадовалась, что Алиса сразу поняла: она опасается, что до чёртиков надоела своим посетителям и те только ждут удобного случая избавиться от её общества. Теперь же, если они собираются возвратиться сюда завтра, значит ли это, что они в самом деле заинтересовались материалами музея?

Они распрощались. Алиса окинула последним взглядом музей. Среди множества фотографий, которые были развешаны по стенам, она разглядела снимок серьёзной девочки, вздрогнула и отвела глаза, и тут же увидела в противоположном углу помещения фото рабочих на фоне недостроенного здания.

Они вышли на крыльцо. Женщина попрощалась со своими посетителями, закрыла дверь музея и пошла по дорожке, ведущей к калитке. Любители истории остались в одиночестве.

- Ну, так что там со списками ветеранов? – Осведомился профессор.

Алиса вздохнула:

- Мистер Брайтон, вам не приходило в голову, что ветераны - это люди, воевавшие во второй мировой войне на территории этой страны? И не только этой страны, но и за её пределами?

- Я это и так знаю! - Нетерпеливо оборвал её археолог.

- Территория Советского Союза - очень большая. И довольно трудно отыскать людей, которые воевали именно в этой местности.

До профессора медленно начал доходить масштаб появившейся проблемы:

- Значит те ветераны, что сейчас здесь живут...

- Мало кто из них воевал именно здесь.

- И что нам теперь делать?

- Я попросила отобрать список тех, кто участвовал в партизанском движении. По крайней мере, эти люди воевали в здешних местах. Завтра всё будет готово.

Англичане переглянулись.

- Алиса! - Торжественно начал профессор. - Ты так много для нас делаешь. Даже не представляю, как бы мы справлялись без тебя.

- Это точно! - Подтвердил Файшер. - Ты молодец, Алиса.

- Поехали чинить машину! - Вместо этого сказала девочка. - Если вы не забыли, колесо у нас временное и оно в любой момент может лопнуть.

- Я уже начинаю к этому привыкать, - вздохнул археолог. - Я уже забыл, каково это: ехать в машине, не опасаясь, что под днищем будут хлопать колёса.

 

Глава 37

 

И снова им пришлось колесить по всему городу, теперь уже в поисках цементного завода. Точнее, этот завод был везде, но именно в этом и состояла проблема. Подъезд к любому небольшому предприятию можно было отыскать просто: объезжаешь вокруг бетонного забора, находишь ворота и стучишь в них, пока не откроют. Однако градообразующее предприятие, словно спрут, разрослось щупальцами по всему городу, и сложно было отыскать какую-нибудь дорогу, которая вела бы к тому, что можно было назвать въездом.

- Я больше так не могу! - Возмутился Брайтон. Он остановил машину на обочине, выключил ключ зажигания и с ненавистью оглядел окрестности.

По обеим сторонам дороги тянулись двухэтажные дома с декоративными лепными балкончиками и плохо выкрашенными решётками на окнах первого этажа.

- Решётки-то здесь зачем? - Удивился Файшер.

- Чтобы воры в дом не залезли, - объяснила Алиса.

Она открыла дверцу машины, собираясь выбраться наружу.

- Ты куда? - Поинтересовался профессор.

- Пойду спрошу дорогу, - со вздохом ответила девочка. - У меня, как мне кажется, это неплохо получается. Иначе мы будем ездить до самого вечера.

Тон Брайтона стал заискивающим.

- Ты уж постарайся, Алисонька, - сказал он. - Ты сама видишь, мы тут без языка сами мало что можем сделать.

Алисе хватило четверти часа, чтобы отыскать и наладить контакт с не в меру разговорчивой девчушкой лет девяти-десяти в потёртых джинсах и ярко-розовой футболке с вызывающей надписью "Love me!". Девочка сидела на скамейке и лениво разглядывала разомлевших на жаре голубей, которые вперевалку бродили по нагретому, словно сковорода, асфальту и время от времени хлопали клювами по одним им видимым крошкам.

- Привет! - Сказала Алиса, присаживаясь. Она с улыбкой подумала, что наивный русский ребёнок вряд ли знает, что именно написано у неё на футболке.

- Привет! - Отозвалась девочка, быстро оглядела незнакомку и вдруг сразу же спросила. - У тебя щенок есть?

Алиса удивилась.

- Щенок? Нет, собака у меня отсутствует, - ответила маленькая американка.

- У меня вот тоже... отсутствует, - вздохнула девочка. - А хочется.

- Я заметила, тут очень любят домашних животных, - сказала Алиса. - У любого, с кем я ни разговариваю, или кот или щенок.

- Кто же их не любит - домашних животных? - Вопросом на вопрос ответила девочка.

Некоторое время они молчали.

- Где тут администрация цементного завода? - Спросила Алиса.

- Что такое администрация? - Любознательно осведомился незнакомый ребёнок.

- Начальство, - терпеливо пояснила маленькая американка.

Девочка безразлично пожала плечами.

Маленькая американка пригорюнилась.

- А как на завод попадают те, кто работает на производстве? - Спросила, наконец, она.

- На каком производстве?

Алиса про себя досчитала до десяти.

- Производство - это то же самое, что завод, - сказала она.

- Тебе нужен вход на завод? - Переспросила девочка.

- Это есть совершенно точно!

- Я знаю, куда мой папа каждый день на работу ходит, - сказала она, задумчиво пиная лежащий в пыли прутик.

- И куда же?

- Пойдём, покажу!

- Это не слишком далеко?

- Совсем близко!

Они нырнули в подворотню между двумя домами, прошли через крохотный двор и, завернув за угол одного из домов, оказались перед бетонным забором, один из фрагментов которого был почти разрушен.

- Вот, - показала девочка, - он сюда пролезает.

- Это не похоже на дорогу к администрации, - после некоторого раздумья высказала Алиса совершенно очевидную вещь.

Девочка пожала плечами.

- А ты знаешь, куда подъезжают к заводу те, кто приезжает на машинах? - Вдруг нашлась маленькая американка.

- Это там! - махнула рукой девочка. - Только это далеко.

- Можешь показать? А мы тебя на машине прокатим, - принялась соблазнять Алиса.

Глаза девочки сверкнули.

- Ага! - Сказала она. - Если только ты тоже поедешь.

- Конечно поеду! - Обрадовалась Алиса.

Они быстро прошли по улице.

- Она покажет, куда нам ехать, - сказала Алиса в ответ на недоуменные взгляды обоих англичан.

Файшер, вздыхая и охая, пересел на заднее сиденье, на его место уселась девочка, с которой Алиса так и не удостоилась познакомиться, и они тронулись с места.

Проводница из девочки оказалась так себе.

- Вот сюда вот нужно было повернуть! - Кричала она, когда они уже проезжали нужный поворот. Алиса, запинаясь от неловкости, переводила. Брайтон, проникновенно шепча себе под нос нечто совсем уже неразборчивое и нарушая все возможные правила движения, послушно поворачивал обратно, а уже через несколько минут ситуация повторялась.

Наконец они оказались на небольшой стоянке, на которой уже было припарковано с полдесятка разноцветных машин. Дальше дорогу перегораживал пёстрый красно-белый шлагбаум, рядом с которым приютилась каменная будка с большими стёклами.

- Теперь я вижу, что мы не ошиблись, - сказала Алиса.

Провожатая вздохнула.

- Ладно, я пойду, - сказала она.

Маленькая американка поблагодарила её, и девочка, с которой Алиса (она только сейчас это поняла) так и не удосужилась познакомиться, куда-то убежала.

Из будки вышел плотный мужчина с короткой стрижкой и в выцветшем камуфляже. Прикрывая глаза от солнца, он подозрительно вгляделся в подъехавшую машину.

Алиса остановила своих взрослых спутников, которые собрались выбраться наружу:

- Лучше я пока одна.

Никто не стал спорить: когда приходилось общаться с местными жителями, англичане вели себя очень смирно и во всём слушались своей переводчицы.

- Добрый день! - Вежливо поздоровалась Алиса, подойдя к мужчине в камуфляжном костюме. Тот даже не обернулся и продолжил рассматривать находящихся в машине.

- У нас появилась некоторая проблема, - продолжила Алиса, словно не замечая демонстративного невнимания к своей персоне.

Охранник наконец соизволил обратить внимание на собеседницу:

- Девочка, тебе чего? Отойди, не мешай!

- Эти пацаны ни слова не понимают по-русски! - Разозлилась Алиса. - А я у них переводчица! Если я уйду отсюда, вы будете reach an understanding ... накладывать на них контакт great deal of time! (находить общий язык... много времени)

Данила уже давно заметил, что, когда Алиса волновалась, некоторые фразы она начинала говорить на своём родном языке, абсолютно этого не замечая, да и русский при этом начинал хромать на все конечности.

Эта реплика, произнесённая наполовину на английском, наполовину - на хромом русском, произвела нужное впечатление: теперь охранник забыл про обитателей незнакомого автомобиля, его внимание целиком и полностью переключилось на малолетнюю собеседницу.

- Ты не русская?

- Разве по моему акценту это не видно? - Спросила девочка, хотя отвечать вопросом на вопрос было не совсем вежливо.

Охранник хмыкнул.

- И по какому вопросу вы к нам приехали? - В глазах мужчины мелькнуло странное выражение, и совсем уже официальным тоном он уточнил. - К директору?

- Нет. Дело в том, что мы проезжали мимо вашего города, и у нас вышел воздух из колеса...

Алиса поведала о знакомстве с Григорием (благо Распутина звали точно так же, поэтому ей без труда удалось запомнить трудное русское имя), о том, как Григорий помог им поставить отыскавшееся в багажнике запасное колесо, а закончила она тем, что передала его слова о том, что можно обратиться к (тут Алиса запнулась) к... одному человеку, который работает на заводе и который может помочь поставить на машину хорошее колесо.

- Мне недостаточно знать то, что он человек, - после некоторого раздумья заметил охранник. - Как его зовут?

Алиса замерла с полуоткрытым ртом - имени она не помнила.

- С тех пор, как у нас сломалась машина, - пролепетала она, - случилось очень много всяких событий. Это имя выпрыгнуло у меня из мозгов.

- У нас громадный завод, - сказал охранник. - Самый большой в России, если уж на то пошло. Интересно, на что ты надеялась, когда решила отыскать здесь человека по единственной примете - то, что он мужчина..

Алиса была готова провалиться сквозь землю: она сама поняла, что её поведение полностью нелогично.

Из будки вышел второй охранник, чуть моложе первого и не такой плотный, он отозвал своего напарника в сторону, и они о чём-то посовещались, вскоре они оба снова подошли к девочке.

- Позволь пообщаться с твоими спутниками? - Спросил первый охранник, хотя, скорее, не спросил, а потребовал.

Алиса повернулась к машине и поманила рукой своих Брайтона и Файшера. Те выбрались из машины и вскоре очутились рядом.

- Добрый день! - Сказал профессор.

- Здравствуйте! - Вежливо сказал Файшер.

Услышав иностранную речь, охранники переглянулись.

- Это в самом деле не наши, - сказал первый охранник.

Второй пожал плечами.

- И что будем делать с этой компанией? - Спросил первый. - Оставлять их без помощи как-то..., - он замялся.

Второй хмыкнул, похоже, он был не столь доверчивым, как его напарник

- Вы откуда, ребята? - Спросил он, обращаясь непосредственно к взрослой англоязычной аудитории и напрочь игнорируя присутствие малолетней переводчицы.

- Они из Англии, - ответила Алиса и спохватилась, - и я тоже! Я внучка мистера Брайтона - вот этого высокого джентльмена. Он - профессор археологии лондонского университета.

- Вы в самом деле профессор? - Спросил у Брайтона второй охранник. Само собой, сделал он это по-русски, и археолог лишь беспомощно захлопал глазами.

В это время за воротами загудел какой-то пыльный грузовик, и мужчина бросился проверять у водителя документы и открывать ворота.

Через несколько минут грузовик выехал за ворота, и охранник вернулся к беседе:

- Ну, так что, уважаемый, вы в самом деле имеете научную степень по археологии?

- Алиса, девочка моя, не могла бы ты объяснить, чего хочет от меня этот человек? - Слабым голосом поинтересовался профессор. - Или ты ему не объяснила, что мы совсем не понимаем по-русски?

- Мне кажется, они нас просто-напросто проверяют, - после некоторой паузы отозвалась Алиса. - Ничего страшного, не обращайте внимания. Скоро они поймут, что вы ни слова не понимаете на их языке.

Второй охранник вдруг сказал:

- Я не могу говорить по-английски, но кое-что понимаю, всё-таки я в школе пять лет изучал этот треклятый язык. Думаю, вы в самом деле те, за кого себя выдаёте. - Он повернулся к своему напарнику. - Ну, что поможем господам иностранцам? Колёса поменять - плёвое дело. Думаю, нам даже не нужно разыскивать ЧЕЛОВЕКА, - он выделил голосом это слово, - из гаража.

- Вы сами намереваетесь всё сотворить?! - Удивилась Алиса.

Охранники дружно рассмеялись.

- А что тут такого? - Спросил первый.

- Показывай клиента! - Потребовал второй.

Некоторое время они бродили вокруг автомобиля, попинывая колёса.

- Хреновато, - сказал один.

- Все четыре нужно менять, - поддакнул второй.

Сообща они открыли багажник и тупо уставились на его скудное содержимое.

- У вас что, ничего нет?! - Наконец хором удивились оба. – Ни одного инструмента?

Алиса сокрушённо покачала головой.

- И на что вы надеялись? - Хмуро осведомился первый.

- А нельзя их где-нибудь купить? - Заискивающе спросила Алиса.

- Только в Брянске. В Фокино нет автомагазинов.

- Нам не найти, - огорчилась девочка. – Тем более, до Брянска ещё и доехать нужно, а ехать не на чем. Как нам сказал Григорий, мы с титаническими усилиями сможем доехать лишь до Фокино, и то вряд ли.

Манера выражения своих мыслей маленькой иностранки позабавила собеседников; те снова развеселились.

- В чём-то он был прав, - сказал первый. - Но это не главное. Если бы вы просто так пришли сюда, у вас были бы проблемы, всё-таки мы не благотворительная организация. Но целой иностранной делегации было бы грех не помочь. Надеюсь, хоть деньги-то у вас есть?

- Есть! - Поспешно подтвердила девочка.

- За новые колёса тысяч восемьсот нужно, - предупредил второй.

- Найдём! - Снова пообещала Алиса и на всякий случай коротко переговорила со своими англоязычными спутниками. Те в ответ согласно закивали.

Брайтон, покопавшись в объёмистом кошельке, который он на всякий случай не стал оставлять в машине и взял с собой, отыскал требуемую сумму и протянул охраннику. Тот небрежно сунул деньги в карман

- Как пойдёт какая-нибудь машина в Брянск, мы сделаем заказ, и они привезут колёса.

- И долго нам ждать? - Спросила Алиса.

- Как минимум до завтра. Потом ещё часа полтора понадобится, чтобы поставить колёса.

- А какую сумму вы возьмёте за работу? - Осведомилась маленькая американка.

- Охранники переглянулись.

- Ну, - сказал первый. - Мы уж как-нибудь договоримся.

- Да, договоримся! - Обрадовалась девочка.

Теперь главным было доехать без приключений до родных пенатов, а назавтра вернуться сюда.

Распрощавшись с охранниками, Алиса и её спутники уселись в машину. Девочка рассказала, что именно произошло, и Брайтон похвалил её за инициативность. Файшер напротив, поморщился:

- Ты не взяла никакой расписки, - сказал он. - Поразительная безалаберность! Теперь у нас нет никаких доказательств, что они взяли у нас деньги. Вот приедем мы завтра - а они отправят нас ко всем чертям и окажутся правы. Глупость должна быть наказана. Если мы вообще их увидим, - он с ненавистью оглянулся на будку проходной, - вдруг завтра вообще не их смена.

- Нельзя быть таким недоверчивым! - Вспыхнула Алиса. - Они - хорошие люди!

Тот пожал плечами и промолчал.

- Вы уж поаккуратнее на дороге, - попросила Алиса профессора и откинулась на спинку сиденья.

День получился более чем насыщенным, и, пока автомобиль петлял по улицам города, девочка незаметно для себя задремала и проспала всю оставшуюся дорогу.

 

Глава 38

 

Брайтон высадил Алису на повороте к посёлку, а сам, нарушив двойную сплошную (благо, вокруг никого не было), развернулся на шоссе и направил автомобиль в сторону дачного посёлка. Он решил, что на сегодня приключений вполне хватит.

До своего дома девочка добралась без особенных приключений. Перед тем, как пойти к себе, Алиса зашла в соседний подъезд и тихонько постучалась в квартиру Даньки. Ей никто не ответил. Алиса постучала снова, прислушалась к тому, что твориться за дверью и поняла, что в квартире никого нет. Мальчик ещё не вернулся, его родителей тоже не было.

У себя же дома Алиса оказалась как раз в то время, когда с работы вернулись дядя Миша и тётя Таня. Чтобы им не мешать, маленькая американка устроилась в кресле, в той комнате, где не было телевизора, который обычно смотрел глава семейства, и углубилась в книгу, которую Данька взял ей в библиотеке ещё несколько дней назад.

Нельзя сказать, что “Песни чёрных дроздов” показался ей очень уж хорошим романом, но девочка решила книгу дочитать, чтобы не обижать своего друга.

Рядом раздалось деликатное покашливание, и Алиса подняла глаза. Рядом стоял Михаил.

- Алиса, позволь мне задать тебе один вопрос.

От такого официального вступления девочка слегка насторожилась.

- Позволяю. Что-то случилось?

- Мне просто интересно знать, чем ты вообще питаешься. Может ты просто не привыкла к нашей пище? Тогда скажи - мы будем готовить то, что тебе нравится. Ты уже второй день ничего не ешь.

Алиса активно замотала головой:

- Нет, вы приготовляете пищу очень вкусно, просто каждый раз, как у меня возникает намерение прийти домой пообедать, меня приглашает к себе Данила и я кушать у него. Мне очень неудобно отказываться.

- Я вижу, ты с ним здорово подружилась.

- Если "здорово" - это "сильно", тогда - да. Он очень..., - маленькая американка помолчала, подбирая слова, - …он очень милый мальчик.

По тому, как взлетели верх брови Михаила, она поняла, что снова не учла какие-то тонкости русского языка.

- Дядя Миша! - Поспешно, чтобы замять неловкость, сказала она. - У меня к вам тоже будет один вопрос.

- Задавай, - пожал плечами тот.

Алиса внимательно оглядела собеседника, словно что-то решая для себя, пришла к каким-то выводам и едва заметно кивнула своим мыслям.

- Дома я всегда обращаться for advice (за советом)… как это сказать по-русски… чтобы получить совет, к папе, но здесь у меня нет такой возможности.

Михаил внутренне напрягся. Похоже, проблема у американской девочки была серьёзной.

- Я сделаю всё, что смогу, - коротко пообещал он.

Алиса долго собиралась с мыслями.

- Я сейчас помогаю двум людям, которые прибывать сюда из Англии. Один из них производит поиски захоронения своего отца, который погиб здесь в годы Второй мировой войны. Я… I act as translator (исполняю обязанности переводчицы) исполнять функции переводчицы…

Михаил, как и Данька, тоже отметил, что, когда девочка волнуется, она начинает говорить с ошибками и время от времени даже переходит на свой родной язык.

Алиса, насколько могла подробно, пересказала происшедшие с ней события, особое внимание уделяя Даша и истории её появления.

Михаил задумался.

- То, что незнакомая русская девочка живёт рядом с двумя иностранцами - это не очень хорошо, - наконец, осторожно заметил он.

- Я знаю.

- А ты не боишься, что может произойти что-нибудь, - Михаил замялся, - ну, что-нибудь не очень хорошее?

Маленькая американка долго не могла понять, что имеет в виду её собеседник, а когда сообразила, то вспыхнула:

- Как вы могли такое подумать?! Даша - совсем ещё ребёнок. А господа Брайтон и Файшер - very intelligent people… (очень интеллигентные люди) до корешков интеллигентные люди!

- Да, прости. - Михаил тут же поспешил перевести разговор на другую тему. - Но всё равно это как-то неправильно. Почему ты не сообщила об этом в милицию, когда у тебя была такая возможность?

- Даша очень нравится Даниле, и он не хочет, чтобы она уезжала.

- Влюбился в неё, значит?

- Да.

- А ОН ей нравится? - Поинтересовался мужчина.

- Она питает нему такие же искренние и глубокие чувства, только наоборот. Она даже запаха его не переносит.

- Ого, - подивился Михаил, - жёстко у них всё. От него что, так плохо пахнет?

- Да нет - обычно. Я, наверное, снова что-то то не то сказала? - Огорчилась девочка. - У вас разве так не говорят?

Михаил нахмурил лоб.

- Может ты имела в виду “на дух не переносит”? - С сомнением спросил он

- That's for sure! (Это точно!) Вот это точно!

- Значит он от неё без ума, - подытожил Михаил, - а она его не любит.

- Верно, без ума, - согласилась Алиса. - Он, когда её видит, почему-то резко глупеет.

- Типичные симптомы любовной болезни, - засмеялся Михаил. – У меня в детстве тоже такое было пару раз. А что требуется от меня?

- Просто совет. Я не знаю, что мне делать. Дома я всегда с папой секретничала, а здесь…, - Алиса смутилась, поняв, что говорит что-то не то, однако решительно закончила, - а здесь есть только вы. Я понимаю, что поступаю неправильно, но мне не хочется ссорится с Данилой. И по поводу Даши я сильно беспокоюсь.

Михаил надолго задумался. У него была настолько привычная и накатанная по колее жизнь, что Алисин вопрос вверг его в состояние лёгкой оторопи.

- Думаю, пусть пока все идёт своим чередом не стоит ничего особенно менять, - сказал мужчина. Надеюсь, в скором времени всё разрешится само собой.

- Вы уверены?

- Я на это НАДЕЮСЬ. - Михаил подчеркнул голосом последнее слово. - Теперь пойдём спать, - поднялся он с дивана. - Мне завтра рано вставать на работу

- Я знаю, - вздохнула девочка. - Вы каждый день встаёте рано. Представляю, как вы не устаёте к вечеру. Я бы так не смогла.

Впрочем, ложиться спать Михаил не спешил. Дождавшись, пока Алиса перестанет ворочаться у себя в кровати и затихнет, он на цыпочках пробрался в прихожую и неслышно выскользнул за дверь. В его квартире не было телефона и иногда это было чертовски неудобно. Чтобы кому-нибудь позвонить, приходилось подниматься на два этажа выше, благо две бабушки, которые там обитали – родные сёстры, давным-давно были пенсионерками, и не испытывали особенных неудобств от поздних визитов соседей.

- Здравствуйте, Лидия Ивановна! Можно позвонить?

Старушка, в своей длинной белой ночной рубашке похожая на привидение, кивнула и уплыла к себе в комнату, как показалось Михаилу, даже не касаясь ногами пола.

Посёлок был маленьким; все жители знали друг друга, поэтому, когда участковый снял трубку и услышал знакомую фамилию, он не стал особенно церемониться, всё-таки в лучшие годы он с Михаилом учился в одной школе.

- Привет, Володь!

- Это кто?

- Не узнал? Значит долго жить буду. Это Печин.

- А, это ты, Потапыч.

Михаил поморщился. Он не любил, когда вспоминали его старую школьную кличку.

- Я, - сказал он. - Слушай, у меня тут такое дело…

- Слушаю! - Бодро отозвался милиционер.

- В общем, тут одна девочка живёт у меня. Она приехала сюда по программе обмена.

- Знаю я эту девочку! Алиса. Умная девчушка. Я её сегодня видел. Она была у меня.

- По какому поводу?

- У её знакомых сегодня машину угнали.

- Знаю, - сказал Михаил. - А потом вернули.

- Да, сознательные у нас бандиты пошли.

- Я о другом. К этим как ты их называешь, знакомым Алисы…

- Которые из Англии? - Уточнил Владимир.

- Да. Так вот, к ним прибился один ребёнок

- Ещё один? Кроме Алисы?

- Да. Тоже девочка. Ей лет одиннадцать-двенадцать. По крайней мере, так говорит Алиса.

- Что за девочка? – Быстро спросил Владимир. - И в каком смысле - “прибилась”?

- В самом прямом. Она беспризорная.

- Это как? – Всё ещё но мог сообразить милиционер.

- Как я понимаю, она сбежала из дома и ей сейчас негде жить.

- Интересненько.

- Нам нужно как-то отреагировать, - запинаясь, сказал Михаил.

- Чего тут думать? Вернуть её домой - и дело с концом.

- Дело в том, что есть один мальчишка, который по уши втюрился в эту девчонку.

- Данила! - Догадался милиционер.

- Он самый. - Михаил помолчал. - Я теряюсь, как быть в данной ситуации. С одной стороны, девочку нужно возвратить на родину, с другой - Данилу не хочется обижать. Да и Алисе я обещал, что никому ничего не скажу. У них там вроде как дружная компания сложилась…

Собеседник Михаила надолго задумался, затем хмыкнул:

- Сложно всё у тебя.

- Да уж. Ну, так как?

Владимир долго и шумно дышал в трубку, затем ответил:

- Зря ты мне это сказал. Теперь я обязан отреагировать.

- Служба прежде всего? - С иронией осведомился Михаил.

- Что то вроде.

Мужчина вздохнул:

- Знаешь, есть еще самые обычные человеческие отношения. Об этом ты подумал?

- Ты заботишься о мальчишке, а я о родителях этой девочки. Ты представляешь, каково им сейчас?

- Представляю поэтому и звоню тебе. Фиг знает, что делать.

- Как зовут эту девочку?

- Даша.

- А фамилия

- Фамилия мне неизвестна.

- У неё какие-нибудь особые приметы есть? Как я её смогу узнать?

- Я сам её ни разу не видел, - признался Михаил. - Знаю только, что у неё рыжие волосы.

- Рыжие? - Задумался страж порядка. - Я, кажется, знаю, кого ты имеешь в виду.

Он вспомнил, что во всё время его разговора с англичанами рядом с ними была какая-то на редкость рыжая девчонка с россыпью ярких веснушек. Сколько ей было? Пожалуй, лет одиннадцать-двенадцать, вряд ли больше. Во всё время разговора она сидела в песочнице неподалёку от них и внимательно прислушивалась к их беседе. Владимир попенял на себя за несообразительность. Сейчас, задним числом, он понял, что вполне мог бы обратить внимание на некоторое несоответствие её возраста и занятия. Вряд ли одиннадцатилетний ребёнок на самом деле мог бы с таким увлечением копаться в песочнице, где место пяти-шестилетним малышам, но никак не подростку.

- Я знаю, кого ты имеешь в виду, - повторил Владимир и не смог сдержать улыбки. - Я видел эту девочку. Тут даже никаких особых примет не нужно, чтобы узнать эту Веснушку. Она сама - одна большая особая примета. У этого ребёнка не самая стандартная внешность.

- Она что - в самом деле такая красивая? - Полюбопытствовал Михаил.

Его собеседник, забыв, что говорит по телефону, пожал плечами:

- Да нет, вроде бы. Обычная девчонка, какие десятками по улицам бегают. Даже не знаю, почему Данила на неё так запал.

- Всякое бывает, - дипломатично ответил Михаил.

- Знаешь, Потапыч, для сначала хотя бы узнай её фамилию, а потом мы с тобой будем разбираться. Думаю, тут горячку пороть не следует.

- Я тоже так считаю.

- И попробуй познакомиться с ней лично, может сам что-нибудь полезное выяснишь - продолжал напутствовать бывшего одноклассника страж порядка. - Время сейчас сам знаешь какое, дети пропадают пачками. Хоть Даша девочка необычная, внешность у неё, такая… э-э… запоминающаяся, вряд ли по одному только имени и цвету волос я смогу что-нибудь нарыть.

- Ладно, попробую, - без особого энтузиазма отозвался Михаил. - Только не вздумай ребятам проговориться, о чём мы тут болтали. О Даше мне сказали по очень большому секрету.

- А ты сразу мне побежал докладывать. - Хмыкнул Владимир. - Хороший из тебя хранитель секретов получился.

Михаил хотел что-то ответить, но милиционер положил трубку.

Мужчина ушёл к себе домой в глубокой задумчивости. На душе у него было паршиво. Ему казалось, что он предал Алису, которая решила ему довериться. С другой стороны, когда ребёнок живёт с какими-то иностранцами, когда его родители дома изводятся от беспокойства, это тоже как-то не очень правильно. Что ещё остаётся делать?

С этими невесёлыми мыслями Михаил уснул.

 

Глава 39

 

Рация подала признаки жизни как раз тогда, когда Татьяна почти уже вышла из двери, чтобы направиться на работу. Данила позвонил именно сейчас; вот ведь не пришло ему в голову задержаться секунд на десять!

Женщина не ожидала столько громкого и резкого звука и от неожиданности что-то уронила. Дверь захлопнулась. По полу торопливо процокали каблуки туфель, и вскоре в спальню заглянуло встревоженное лицо.

- У тебя всё в порядке? - Спросила Татьяна.

- Алиска, ты уже проснулась? - Громко, на весь подъезд допытывался Данила.

Девочка, полуодетая, лихорадочно рылась в ящике письменного стола; она не могла вспомнить, куда задевала рацию.

- Я пока не могу прийти, - проникновенно продолжал Данька, - меня родители не выпускают. Мы вчера с Димкой приехали поздно, потом я помогал ему телевизор делать, мы только в половине двенадцатого ночи закончили. Я в полночь пришёл домой, а родители, оказывается, уже хотели в милицию бежать; я никогда раньше так допоздна не задерживался.

Крохотный механизм отыскался в самом конце верхнего ящика. Маленькая американка судорожно нажала кнопку выключения и, донельзя смущённая, повернулась к Татьяне.

- Sorry, miss, I'm not on purpose. (Простите, мисс, я не нарочно) Простите, пожалуйста. Тут просто звук не регулируется. Эту рацию мне Данила подарил, и иногда он мне звонит по ней.

- Да, я вижу, - тихо ответила женщина, прокручивая в голове услышанный монолог. Наконец, решив, что к Алисе он не имеет прямого отношения и в данном случае зарубежной гостье ничего не угрожает, она вышла в коридор, на всякий случай оставив дверь в комнату полуоткрытой. Через минуту хлопнула дверь на лестничную клетку, и девочка с облегчением перевела дыхание.

- Данила! - Строго позвала она, нажала кнопку обратной связи и, не дожидаясь ответа, потребовала. - Если ты уж звонишь мне в такую раннюю пору, то бывай добрым дождаться моего ответа. Ты только что свалил все свои проблемы на спину совершенно потустороннего человека. Или хотя бы настрой звук в моём устройстве уоки-токи, чтобы не пугать окружающих людей.

Мальчик некоторое время молчал, осознавая сказанное, потом кисло уточнил:

- Зайдёшь ко мне?

- Конечно, - голос Алисы обрёл прежнее дружелюбие, долго сердиться она не умела. – Конечно, зайду, мы же с тобой друзья. Как я могу тебя бросить одного дома? – Вспомнив Татьяну, она вдруг спохватилась. - А твои родители не будут против?

- Во-первых, они на работе, а во-вторых, они про тебя вообще ничего не знают.

- А если бы знали?

- Было бы плохо. Вряд ли они разрешили бы тебе сюда приходить.

- Это почему же? - Искренне изумилась Алиса.

- Они бы решили, что ты плохо на меня влияешь. До сих пор я всегда слушался всех взрослых, а, как только ты появилась, я сразу же начал хулиганить. Они же не знают, что ты появилась в один день с Дашей.

- И ты бы в самом деле меня к себе не пустил? - Полюбопытствовала Алиса.

Данила долго молчал.

- Не знаю, - наконец отозвался он.

Алиса усмехнулась про себя. Это насколько же послушным ребёнком нужно быть, чтобы даже в отсутствии родителей досконально исполнять все их указания!

Звонить не пришлось, дверь была полуоткрыта. Данька, взъерошенный и невыспавшийся, сидел на диване. По комнате разливались негромкие звуки классической музыки.

- Рахманинов, фортепианный концерт номер один, - тут же определила Алиса и повернулась к мальчику. - Привет, Данила!

Тот молча кивнул.

Некоторое время они молчали.

- Данила, ты во сколько вчера лёг спать?

- Часа в два. Пока выслушал, что мне тут родители говорили…, - мальчик насупился.

- Я бы на твоём месте немного поспала.

- Неохота.

- Телевизор отремонтировали?

- Ага! – Глаза Данилы посветлели. – Димка всего час покопался, какую-то деталь поменял – и всё заработало… Алис!

Та подняла брови.

- Можно я тебе деньги на следующей неделе отдам? У Димки сейчас нет, он только в понедельник привезёт.

- Забудь про деньги! – Отмахнулась маленькая американка. – Из-за каких-то восьми сотен даже не стоит беспокоиться.

- Не, - засмущался мальчик, - я тебе правда отдам; я так не могу, чтобы долги не отдавать.

В разговоре снова наступила пауза.

Алиса постаралась найти более позитивную тему:

- Даша довольна?

- Ага! – Кивнул Данила. – Хотя Димка ей не очень понравился.

- Почему?

- Не знаю. Говорит: дурак.

Эту тему Алиса предпочла тоже не развивать: этого телемастера она и в глаза не видела.

- Ты ни о чём не хочешь меня спросить?

- В смысле? – Не понял Данила.

- Выспись, - посоветовала девочка. – Тебе вредно мало спать, ты плохо осознаёшь окружающую действительность. Вчера, после того как вы с Дашей разбежались, произошло много всего интересного. У нас был очень сытый день.

- Вы что – до самого вечера ели?

- Почему? – Снова удивилась Алиса.

- Ну, ты говоришь: «сытый».

- Просто у нас много всего произошло.

- Сытый…, - пробормотал Данька, - откормленный…, насытившийся… А, в смысле: насыщенный?!

- Может быть, - не стала спорить девочка.

- А, ты об этом, - без всякого энтузиазма отозвался Данила. – И что там было?

Алиса наскоро пересказала всё происшедшее, не упомянув, правда, о своей реакции на появление таракана: ей было просто-напросто стыдно.

- И что вы сегодня будете делать?

Алиса задумалась.

- Ну, - начала она, - для начала мы посетим ветерана по указанному адресу, потом съездим в город и поменяем колёса, затем возьмём в музее адреса остальных ветеранов – и начнём планомерный обход остальных участников войны.

Данила вздохнул: Алиса говорила по-русски правильно, он понимал её с полуслова, но всё равно большинство её фраз звучали как-то неуклюже… хотя опять же: придраться было не к чему!

- Данила!

- А? – Очнулся он от раздумий.

- Мне нужна твоя помощь. Я слишком мало знаю здешнюю реальность, чтобы быть в полной мере полезной мистеру Брайтону и мистеру Файшеру.

- «Здешние реалии», - поправил Данька, - а не «здешнюю реальность». Только я не могу: меня родители не выпускают.

- Но ведь они же на работе.

Мальчик тоскливо пожал плечами.

- Данила, - принялась уговаривать Алиса, - они ни о чём не узнают, честное слово!

Он поднял глаза:

- А Даша с нами будет?

- Думаю, да, - кивнула Алиса. – Если у нас снова машина не сломается.

- Тогда я пойду! – Тут же сказал Данька. Вид у него стал такой решительно-отчаянный, словно он принял решение поступать не в тот институт, в который благословили родители.

- Ты на редкость послушный ребёнок, - не могла не отметить Алиса.

Музыкальная композиция сменилась. Теперь по комнате поплыли ритмичные фортепианные аккорды.

- Что-то из Скрябина? – Сказала Алиса.

- Ага. Ты тоже любишь классику? – Спросил Данила.

- Не особенно. Просто у нас в школе очень хорошая учительница по истории мировой культуры, вот и приходится на её уроках целыми часами, слушать всякие старые композиции.

- Смотри, сколько тут всего, - сказал Данька.

Алиса увидела, что ящик стола плотно набит аудиокассетами, и лишний раз уточнила:

- Можно я посмотрю?

Данька кивнул.

Девочка медленно провела пальцем по названиям.

- Бах, Бетховен, Моцарт, Гайдн, - прочитала она. – У тебя тут больше ничего нет, только классика! Ты больше ничего не слушаешь?

Данила передёрнул плечами:

- Я больше никакой музыки не понимаю. Когда берут несколько аккордов и чередуют их в разной последовательности, то это и музыкой назвать язык не поворачивается. Так, первобытные барабаны.

- А большинству людей такая музыка нравится, - вздохнула маленькая американка, благоразумно умолчав, что и себя относит к большинству.

- Мне – нет! – Коротко отозвался Данила. – Музыка должна быть такой, чтобы можно было подумать, что она значит, пофантазировать. Понимаешь?

Алиса грустно кивнула; она на несколько секунд ощутила свою духовную неполноценность. Вот почему она не может так же: включить какого-нибудь Бетховена и часами наслаждаться переливами музыки.

- Восьмой час, - бросил взгляд на часы Данька. – Мне кажется, нам ещё рано туда идти, Даша ещё спит.

- Мы идём не к ней.

- Они ВСЕ ещё спят! – Убеждённо сказал мальчик. – Я вчера оттуда уходил, а они даже не собирались ложиться. Мистер Брайтон сидел на крыльце, а второй…

- Мистер Файшер! – Подсказала маленькая американка.

- Ну, да, он. Так вот, он всю ночь что-то рисовал.

- Рисовал? – Не поверила Алиса. – Что?!

- Откуда я знаю! – Отмахнулся Данила. – Склонился над столом, включил настольную лампу – и рисовал. А стоило только к нему подойти – тут же прятал листок. Я так и не понял, что там было… Ты уже завтракала?

Алиса мотнула головой. Завтракать она не любила, всегда ограничивалась, максимум, стаканом чая.

- Пойдём я что-нибудь приготовлю, заодно и поболтаем.

Алиса согласилась.

На кухне Данька развил бурную деятельность: начал одновременно готовить яичницу и гренки.

- Ты знаешь, что такое гренки? – Спросил он.

Алиса покопалась в памяти и сказала, что нет.

- Я тоже не знал. А потом в одной книге прочитал, и мне название понравилось. Я в книге рецептов нашёл – это оказывается, так просто готовить. И вкусно получается – просто жуть!

Горячая сковорода на плите начала брызгать маслом, и Даниле пришлось надеть цветастый фартук.

Алиса наблюдала, как он в фартуке колдует над плитой и от обиды даже шмыгнула носом.

«Почему же он в меня не влюбился?» - Подумала она.

После завтрака они, не сговариваясь, начали собираться в дорогу.

Несмотря на раннее утро, солнце уже высоко поднялось над крышами окружающих домой, и, когда Данька всё-таки выключил магнитофон, через форточку стал слышен шумный птичий гомон.

- Сегодня, наверное, будет такая же погода, как вчерашним днём, - вздохнула Алиса. – У вас тут всегда так жарко?

- Когда как. – Данька сосредоточенно копался во внутренностях огромного одёжного шкафа. Вскоре он появился, одетый в джинсы и голубую безрукавку.

- Как ты думаешь, - спросил он, - Даше понравится?

- Я считаю, что ты одет нормально, - ответила Алиса.

Данька ещё пару раз посмотрел на себя в зеркало и пошёл на кухню проверять, не забыл ли он что-нибудь выключить.

Они вышли из подъезда. Воздух сохранил ещё остатки ночной свежести, но уже начал ощутимо нагреваться. Алиса извинилась и на пять минут убежала к себе домой. Вернулась она, одетая, как она сама выразилась, «в самую летнюю одежду» - топик и короткие шорты. Данька слегка покраснел и начал старательно отводить глаза от её загорелых ног.

В восемь часов утра улицы городка были пустынны, и ребята быстро добрались до дачного посёлка. Калитка под аркой была закрыта и для верности прикручена цепью к столбу.

- Не понимаю, зачем закрывать именно таким образом? – Задумалась Алиса, пока Данила разворачивал цепь. – Ведь любой маленький ребёнок может легко сделать то же самое, что и ты, и спокойно пройти.

- Я тоже об этом думал, - Данила раскрутил цепь и толкнул калитку, пропуская Алису вперёд. Калитка со скрипом отворилась.

- И к каким выводам ты пришёл?

Услышав формулировку, Данька сделал странную гримасу, но ответил ровным голосом:

- Я пришёл к выводам, что ночью дачники защищаются от тех, кто уже точно не может это открыть.

- Вампиры или оборотни? – С интересом предположила Алиса. – Я где-то читала, что они не могут никуда войти, пока их не пригласят.

- Всё гораздо проще, - засмеялся мальчик. – Очень пьяные люди, которые настолько набрались, что им цепь сроду не раскрутить.

- Чего набрались? – Не поняла Алиса.

- Просто – «набрались». Так говорят про пьяных.

- А-а.

В отличие от сонного городка, на территории дачного посёлка жизнь уже кипела вовсю: кто-то поливал грядки, кто-то полол сорняки, кто-то занимался покосом. Алиса засмотрелась на плавные движения косы и чуть не растянулась, споткнувшись об камень.

- Я только в кино видела, как косят траву, - сказала она.

- А что тут такого? – Удивился Данила. – Тут и смотреть не на что!

- Ты когда-нибудь летал на самолёте? Или был на круизном лайнере?

Мальчик расширил глаза:

- Не, ни разу. А что?

- Представляю, какими бы глазами ты смотрел на всё, оказавшись на самом обычном корабле или самолёте. А вот я летаю на самолетах каждый месяц. А раз в год мы с родителями совершаем круиз вокруг американских материков. Каждому своё.

- Везёт тебе, - вздохнул мальчик.

Въездные ворота на дачный участок были приоткрыты.

- Я в темноте забыл закрыть, - пояснил Данька, протискиваясь в щель между воротами.

За ним последовала Алиса.

Ещё минуту назад они услышали громкие звуки, но только сейчас стало понятно, что звуки доносятся из дома, где в настоящее время жили англичане и Даша.

Ребята переглянулись и молча последовали к крыльцу.

В доме на полную громкость работал телевизор. На экране в очень коротком платье по сцене бегала певица.

- Два кусочека колбаски, - надрывался динамик, - у тебя лежа-али на столе, ты рассказыва-ал мне сказки, только я не ве-ерила тебе-е!

Даша сидела на стуле, стоящем посреди комнаты. Даже здесь девочка была оригинальной: стул стоял не так, как он должен стоять, а наоборот – спинкой вперёд. Опершись на эту спинку, Даша внимательно смотрела на экран.

Данила и Алиса снова переглянулись.

Даша повернулась назад, увидела вошедших, встала, прошла к телевизору и чуть убавила звук.

- Приветик! – Бросила она и снова уселась на стул.

Только тут Алиса обратила внимание на профессора и антиквара, которые, удивительно похожие друг на друга, словно смирные дети на уроке сидели в стороне и явно чего-то ждали.

Маленькая американка решительно подошла к телевизору и вытащила вилку из розетки.

Даша недовольно фыркнула, но осталась сидеть на месте.

Англичане синхронно с облегчением перевели дыхание.

- У нас была трудная ночь, - сказал Брайтон. - Русские песни, оказывается, такие громкие…

- Мне Дашино поведение тоже не очень нравится, - посчитала нужным сообщить Алиса. - В ближайшее время я постараюсь как-нибудь с этим разобраться.

- Хорошо бы побыстрее, - вздохнул Файшер.

Ругаться у Алисы не было никакого настроения, она решила оставить это на потом.

- Как у тебя дела? - Попыталась быть вежливой она, вроде бы случайно оказавшись рядом с Дашей.

Та, как и Данила пару часов назад, выглядела невыспавшейся и очень недовольной; и, как решила маленькая американка, не только выключенным телевизором.

- Не очень, - буркнула рыжая хулиганка. - Целый вечер вчера за растениями ухаживала. Замоталась - вконец.

- За растениями? - Удивилась Алиса.

- Конечно. Они даже чайником пользоваться не умеют, - кивнула она на англичан. - И умываться из тазика не обучены - душ им подавай. А когда я научила их газовую плиту включать, они где-то нашли пакет лапши и чуть было в сахарнице не начали её варить. Вот я и бегала целый вечер, учила их уму-разуму. А спала, между прочим, на полу. Ну, и как их после этого называть? Растения и есть! - Убеждённо закончила Даша.

Алиса невольно улыбнулась.

- Одно хорошо - вчера один телепузик приехал и телевизор починил.

- Сам приехал? - С долей ехидства в голосе осведомилась девочка. Она прекрасно поняла, что Даша избегает произносить Данькино имя.

- Нет, - мотнула головой та. - Под конвоем.

- И ты целую ночь смотрела телевизор? - Догадалась маленькая американка.

- Ну а что ещё было делать?

- Спать нужно бывать, вот что.

- Спать глупо и скучно. Лежишь себе, как сбитый самолёт, без движения, храпишь и слюни изо рта пускаешь. Не люблю спать!

- Я тоже перестал любить спать, - Буркнул Данька, казавшись рядом. – Сегодня мне всю ночь коза снилась.

Даша так удивилась, что, наверное, впервые в жизни не нашлась, что можно сказать.

- Коза? – Наконец через минуту сдавленным голосом осведомилась она.

- Манька, - объяснил Данила. – Чёрная, с белым треугольничком на лбу.

В глазах Даши мелькнуло сочувствие.

- Тебя родители в детстве по голове не били? – Участливо поинтересовалась она. – Пей зелёнку; говорят, помогает.

- Я знаю, что это за коза, - помогла Даньке Алиса. – Ты просто вчера отсутствовала, когда мы посетили полицейский участок. Там пришла одна старая мадам и жаловалась на то, что у неё исчезла коза. Причём описывала она эту козу так подробно, что на Данилу, наверное, это произвело неизгладимое впечатление.

- Какой ты у нас впечатлительный, - съязвила Даша, на секунду повернувшись к Даньке.

Алисе они тут же перестали быть интересны, их диалогами она уже была сыта по горло, и девочка вернулась к взрослой части насельников дома.

- У нас на сегодня много работы, - сказала она. – Думаю, нам стоит начинать прямо сейчас.

 

Глава 40

 

Раньше Алиса только подозревала это, теперь же она убедилась, что дома в посёлке пронумерованы столь хаотично, что отыскать какой-то определённый адрес было довольно сложно. Однако, благодаря Даниле, дом, указанный хранительницей музея, удалось отыскать очень быстро.

Ребята некоторое время постояли перед подъездом. Вокруг было пустынно, только где-то за домом слышались детские голоса.

- Останусь-ка я здесь, - уселась на лавочку Даша. – Посижу на шухере, чтобы чего не случилось.

- На шухере? – Удивилась Алиса. – Ладно, сиди.

Искомая квартира должна была находиться на четвёртом этаже. Но не успела многочисленная компания добраться до второго, снизу послышались торопливые шаги, и появилась запыхавшаяся Даша.

- Там скучно! – Пояснила она. – Лучше я с вами.

Данила обрадовался, а Алиса нейтрально пожала плечами – ей было всё равно, с ними эта рыжая хулиганистая девчонка или нет; к их планам она не имела никакого отношения.

Дверь нужной квартиры отличалась от остальных не в лучшую сторону: она была деревянной и облезлой, без всякой обивки, номер отсутствовал.

- Это ТОЧНО та самая квартира! – Зачем-то принялся убеждать Данька, оглядев номера на соседних дверях.

Алиса кивнула.

Все смотрели на неё.

Девочка подошла к двери и тихо постучала. Никто не ответил. Алиса постучала ещё раз, и только после этого внутри квартиры раздались тяжёлые шаги. Наконец дверь распахнулась. Резко пахнуло чем-то затхлым и кислым. На пороге появился старик. Первое, на что сразу же обратила внимание Алиса – это были усы, длинные и пышные, словно в фильмах про украинских казаков. Девочка даже приоткрыла рот от изумления, постояла так несколько секунд, потом ей всё-таки удалось взять себя в руки.

- Добрый день! – Сказала она.

Старик некоторое время щурился, разглядывая нежданных посетителей. Он был худ и неопрятен, на морщинистой, словно мятая бумага, коже, торчала многодневная щетина, глаза смотрели остро и подозрительно.

Алиса решила, что сейчас старик захлопнет дверь, но вместо этого он вдруг развернулся и крупными шагами двинулся вглубь квартиры. Поколебавшись, Алиса пошла вслед за ним. Её спутники некоторое время переглядывались, затем тоже начали просачиваться за дверь.

Квартира оказалась маленькой, грязной и настолько запущенной, насколько запущенным вообще может быть жилое помещение. Желтоватые подтёки на потолке наводили на мысли, что соседи сверху не раз и не два затапливали квартиру; обои кое-где отслоились, а на давно немытом полу остались разводы от прошлой уборки.

Комната, которую в России называли залом, а во всех цивилизованных странах - гостиной, была захламлена множеством разнокалиберной мебели. Старик уселся на небольшой диван, который жалобно скрипнул под его весом. Девочка остановилась рядом, не представляя, как можно начать разговор.

- Из школы? – Вдруг спросил ветеран.

Алиса от неожиданности кивнула, хотя ещё не осознала суть вопроса.

- Открытку принесли? – Насмешливо поинтересовался старик.

Маленькая американка захлопала глазами.

- Не совсем, - залепетала она. – То есть, нет.

- Поздравления, значит, откладываются, - подытожил ветеран.

- Мы просто хотели с вами поговорить, - сказала Алиса.

Старик был ей неприятен, но она всеми силами старалась отогнать от себя эту мысль; тем более не хотела своё отношение показывать окружающим.

Старик сощурился.

- Поговорить? – Спросил он. – Ну, это можно.

Он многозначительно, двумя пальцами, почесал свой кадык и воззрился на многочисленную компанию, появившуюся за Алисиной спиной.

- Эти пацаны – из Англии, - сказала девочка, указывая на профессора и антиквара. – Мистер Брайтон – профессор археологии Лондонского университета, и мистер Файшер – антиквар. А эти ребята, - она кивнула в сторону Даньки и Даши, - мои друзья. Мы проводим изыскания, которые касаются второй мировой войны.

- Ну, - старик снова потёр кадык, - это когда было. Вспомнить всё нужно. Тут какой-нибудь стимул не помешал бы. Вы дверь закрыли? – Без всякого перехода спросил он.

Маленькая американка переадресовала вопрос своим друзьям. Те промолчали. Ругнувшись вполголоса, старик пошёл в прихожую.

Алиса наклонилась к Даше.

- По-моему, у него горло болит! – Шепнула она. – Он всегда делает вот таим образом.

- Как бы не так! – Фыркнула рыжая хулиганка. – Ещё скажи, он хочет, чтобы ему гланды вырезали. Можешь мне поверить: акцент – это не главная твоя проблема. Выпить ему нужно - тут и ежу понятно. Он так активно намекает, что аж вспотел – а до вас всё никак не дойдёт.

- Он хочет, чтобы мы купили ему виски? – Уточнила Алиса.

- Ты ещё коньяк ему купи пятизвёздочный! – Возмутилась Даша. - Обычной поллитры ему за глаза и за уши хватит.

Алиса скорее по смыслу, чем как-либо ещё, поняла, что значит «поллитра».

- Даша, ты всегда знаешь все цены, - сказала Алиса. – Сколько стоит эта твоя «поллитра»?

- Двадцать пять тысяч, - тут же ответила рыжая хулиганка. – Можно и подешевле найти, только эта дешёвая «поллитра» может оказаться палёной – тогда наш дедуля уже завтра будет в полиэтиленовом пакетике и с номерочком на ноге; всё-таки не мальчик уже всякую контрафактную дрянь без последствий для здоровья переваривать.

- Мистер Брайтон! – Сказала Алиса. – Дайте Даше двадцать пять тысяч.

Профессор послушно выдал требуемую сумму и только потом осведомился, зачем нужны эти деньги. Алиса объяснила и закончила как раз тогда, когда вернулся старик.

- Мы тут посоветовались, - крикнула Даша, столкнувшись со стариком в коридоре, - и решили вас немного простимулировать. Вы тут пока вспоминайте и полируйте свою дежурную рюмку, а я сейчас приду.

- Какая хорошая девочка! – Растрогался старик, глядя ей вслед.

- Спаивать ветеранов – последнее дело, - буркнул Данька, но так тихо, что этого никто не услышал.

- Ну? – Старик уселся на диван и энергично потёр руки. – И что же вас интересует?

- Обратиться к вам нам recommend… как это сказать по-русски?... порекомендовала Ирина Андреевна – хранительница музея. Она сказала, что вы можете кое-что знать по интересующей нас теме…

И Алиса начала рассказывать привычную историю, которая успела опротиветь ей до чёртиков, про могилу отца мистера Файшера, про знак орла, который необходимо отыскать, чтобы найти могилу, и прочее, и прочее…

Старик слушал внимательно, никаких вопросов не задавал. Когда девочка закончила, он встал с места и принялся бродить по комнате. Наконец он застыл, оказавшись около окна. Какое-то время он вглядывался в мутное стекло, наконец заговорил, всё ещё глядя на мерно качающиеся за окном ветви деревьев.

- Двухглавый орёл – это не только герб SS, это и символ фашисткой партии. Они клеили этого орла на всё, на что только можно: на любой документ, на все свои приказы и распоряжения, даже на заборах рисовали.

- Может быть какой-нибудь особенный орёл, большой? – С надеждой спросила Алиса.

Старик пожал плечами:

- Даже на нашей школе на двери висела табличка со знаком орла.

- Вы в то время учились?

- Работал. Сразу после педагогического получил распределение, приехал сюда аж из Саратова, преподавал русский язык, успел проработать всего год, потом началась война, пришлось уходить в партизаны.

- А после войны? – Тихо спросил Данила.

- Опять преподавал.

- Как же вы тогда…, - Данька не договорил.

- Докатился до жизни такой? – Усмехнулся старик. Он повернулся и в упор посмотрел на мальчика.

- Нет, я имею в виду…, - залепетал Данила, но не закончил; он имел в виду именно то, о чём догадался бывший партизан.

- Раньше нас уважали, учителя и врачи были элитными профессиями. А сейчас, - он махнул рукой. – Только и осталось радостей в жизни, что сто граммов под хорошую закуску, да партейку в домино с мужиками во дворе сыграть.

Очень вовремя вернулась Даша и сразу протопала на кухню.

- Баба вредная попалась, - принялась вещать она, звякая посудой. – На принцип пошла. Ты, говорит, ещё несовершеннолетняя, не буду я тебе ничего продавать – и всё тут. Пришлось ей втирать, что у отца трубы горят, он даже ползать - и то только по прямой может, так что до магазина он сможет дойти только к вечеру, и то сомнительно.

- И она тебе продала? – Удивилась Алиса.

- Ну, мозги-то я любому могу вправить, - похвасталась Даша. - Или кто сомневается?

Она появилась на пороге, неся в руках импровизированный поднос: на большой тарелке стояла бутылка водки, пустой стакан и пара луковиц.

- В холодильнике нашла, - поведала расторопная девочка. – С закуской там как-то не очень.

Старик тяжёлым взглядом посмотрел на натюрморт, потом неожиданно быстро подошёл к Даше, схватил бутылку, размахнулся и швырнул в окно, точнее, не в окно, а в форточку.

Все ошарашенно застыли. Внизу раздался глухой удар. Даша первая опомнилась и подбежала к окну.

- Никого не зашибло, - разочарованно сообщила она.

- Офигеть! – Прошептал Данька. – Это вы зачем?

Старик даже стал как-то меньше ростом.

- Ну, нажрусь я как свинья, – угрюмо сказал он, – и как мне после этого вам в глаза смотреть?

- Мы пойдём, - сказала Алиса. – Простите, пожалуйста, если что не так.

Ребята молча вышли из квартиры. Последними на лестничной клетке оказались Брайтон и Файшер, которые в течение последней четверти часа исполняли роль свадебных генералов: стояли, улыбались, поддакивали, хотя не понимали, что именно происходит. Когда же из окна вылетела только что купленная бутылка, они схватились за руки и стали напоминать испуганных школьников.

Ребята спустились на первый этаж. У двери подъезда Даша наконец обернулась к Алисе:

- Слушай, чё с ним случилось? Я ведь вроде всё грамотно приготовила, даже закуску нашла – на что он так обиделся?

- Он учителем был, - тихо ответил Данька. – Ему просто стыдно перед нами стало – вот и всё.

 

Глава 41

 

Пока Брайтон неторопливо рулил по улице города, Алиса поведала подробности разговора с ветераном.

- Значит мы так ничего и не узнали, - подытожил Брайтон. – Зря съездили.

- Двадцать пять тысяч! – Всё переживала Даша. – Раз – и в форточку. Это ведь десять «Сникерсов» можно было купить! Или восемь с половиной «киндеров»! Во болящий!... Алис, сколько ты там говорила, ветеранов?

- Тридцать семь.

- Если на каждого тратить по двадцать пять тысяч…, - она задумалась, подсчитывая.

- Девять миллионов, - сказал Данила.

- Нам нужно купить сетку, в которую людей ловят, которые от пожара в окна прыгают, - тут же поделилась идеей Даша, - я в фильмах такое видела, встать под окном и ловить в неё продукты, а потом их обратно в магазин сдавать. Только чек нужно оставлять, а то не возьмут.

Данька вежливо хихикнул.

- Говоришь, эти знаки всюду были нарисованы? - Продолжал о своём Брайтон.

Алиса кивнула.

- Это плохо.

Алиса снова кивнула.

- Куда мы едем? – Спохватилась она.

- На завод, - ответил профессор. - Нам нужно поменять колёса.

- Может сначала в музей?

- Если у нас произойдёт авария, у нас будут серьёзные проблемы.

- …разбираться с которыми снова придётся мне, - в тон ему ответила Алиса. – Да, мистер Брайтон, вы правы, сначала нужно съездить на завод.

Девочка вспомнила вчерашние опасения антиквара о том, что секьюрити на проходной их обманут, возьмут деньги, а колёса менять не будут - вообще ничего не сделают, и скажут, что никаких денег не брали, и её кольнуло беспокойство. Что, если и в самом деле всё будет именно так? Хотя, нет, вряд ли: охранники показались ей людьми честными. Тем более, должность обязывала их ко многому.

- О чём вы говорите? – Спросила Даша.

- Да так…, - туманно ответила маленькая американка.

- Что значит – так? – Вскинулась девочка. - Может вы против меня сговариваетесь!

Алиса промолчала. По отношению к этой рыжей и донельзя веснушчатой особе она постоянно испытывала самые противоречивые чувства. Иногда ей было жалко Дашу, когда она видела, как девочка одета, с какой жадностью кушает лакомства, которые для любого другого ребёнка были привычными и не должны были вызывать особенного ажиотажа. Иногда она искренне изумлялась её поведению, когда Даша делала или говорила что-то такое, что, ну, никак не должна делать благовоспитанная девочка с хорошими манерами. Такие поступки Алиса не понимала и не принимала. Но чаще всего маленькая американка испытывала лишь раздражение, настолько Даша отличалась от неё самой в любых аспектах, даже в малозначащих мелочах. А её неприкрытая ненависть к Даниле, которого Алиса считала за очень даже милого мальчика… н-да, пожалуй, это - единственный плюс, который Алиса находила в этом ребёнке (хотя, и сама перед собой не хотела в этом сознаваться).

- Ну, так о чём вы говорили? – Продолжала допытываться Даша.

- К тебе это не имеет никакого отношения, честное слово.

- Ко мне всё имеет отношение!

Алиса остановилась и внимательным долгим взглядом оглядела собеседницу с головы до ног.

- Ты чего на меня так смотришь?

- Ты хулиганка, - тихо, но твёрдо сказала Алиса. – Маленькая рыжая хулиганка.

Даша не смутилась:

- По поводу «маленькой» я бы поспортила, а всё остальное - верняк.

- Верняк, - повторила Алиса, запоминая новое слово. Даша поняла, что большего от маленькой американки вряд ли добьётся, и больше ничего спрашивать не стала.

Вчерашнюю проходную пришлось искать долго: Брайтон не совсем точно помнил, где именно она находится, и лишь часа через полтора ему удалось оказаться на знакомой автостоянке.

Из будки охраны никто не вышел. Поколебавшись, Алиса выбралась из машины, поднялась на несколько ступенек и постучала в обитую железом дверь. Та сразу же распахнулась. Перед девочкой появился мужчина в камуфляжной форме, который оказался совершенно незнаком.

- Привет! – Жуя бутерброд сказал охранник. – Ты к кому, малышка?

- Здравствуйте! – Вежливо отозвалась Алиса. – Мы вчера договаривались с людьми, которые тут работали. Они обещали нам машину починить.

- Вы те самые иностранцы? – Уточнил охранник, пытаясь разглядеть, кто сидит в машине. – Да, всё верно; меня о вас предупредили. Сейчас я позвоню им домой и ребята подойдут. Сегодня просто не их смена.

- А колёса привезли?

- Да, ещё вчера.

- Большое спасибо! – С чувством поблагодарила девочка.

Она вернулась к машине и доложила о результатах своей вылазки. Брайтон обрадовался, Файшер поморщился. Похоже, он не терял надежды, что окажется прав.

- Пойду погуляю! – Вскочила Даша, открывая дверку. – Походу мы тут надолго.

- Далеко не уходи! – Предупредила Алиса.

- Можно я с тобой, Даш? – Заискивающе спросил Данила.

- Нельзя! – Коротко отрезала та и так хлопнула дверцей, что машина содрогнулась, а англичане, как по команде, вздрогнули.

- Алиса! - Кротко попросил профессор. – Ты не могла бы попросить Дашу, чтобы она так сильно не хлопала дверцей? Если она что-нибудь сломает, нам предстоят дополнительные денежные расходы.

Девочка сжала кулаки.

- Я попрошу! – Пообещала она и выскочила из машины вслед за Дашей.

Данила прислонился лбом к стеклу, пытаясь разглядеть девочек.

- Никогда не видел нашу Алису настолько разъярённой, - заметил Файшер.

Брайтон беспокойно завозился, поворачиваясь к месту происходящих событий, которые начали развиваться совсем не так, как этого ожидали зрители.

Даша сидела на низеньком бруствере, спиной к машине, поэтому не увидела подходившую к ней Алису, и, сосредоточенно нахмурившись, что-то аккуратно разворачивала четырьмя пальчиками. Увидев упавшую рядом тень, девочка вздрогнула и быстро сжала ладонь, потом обернулась, и лицо её разгладилось.

- А, это ты.

Алиса не успела ответить. Даша несколько мгновений поколебалась, потом разжала ладонь и протянула её собеседнице:

- На, бери. Будешь? – Она тяжело вздохнула и грустно прибавила. – Последняя. Со вчерашнего в кармане завалялась.

Алиса опустила глаза и увидела карамельку. На языке уже вертелось «Спасибо, не хочу», которое должно быть сказано максимально жёстким голосом, и она едва удержала в себе эти слова, потому что поняла, что может так обидеть эту девочку, как её, наверное, никогда в жизни ещё не обижал.

Вместо этого Алиса уселась рядом и взяла конфету.

- Спасибо!

Карамелька была подтаявшей от жары, с прилипшими к ней какими-то нитками. Алиса предпочла не обратить на это внимания. Она сунула конфетку в рот, а бумажку – в карман.

Некоторое время девочки молчали.

- Зачем ты так творишь? – Наконец, тихо спросила Алиса.

- Как – так?

- Мистер Брайтон и мистер Файшер тебе ничего плохого не сделали, а ты так себя проводишь с ними.

- Провожу?! – Возмутилась Даша. – В смысле – веду? Что я им плохого сделала? Лапшу не дала сварить? Ты знаешь, почему – в сахарнице ничего варить нельзя. Форточку открыла? Так это жарко потому что было. Чё ещё плохого я этим интуристам сделала?!

Алиса вдруг поняла, что говорить про резко захлопнутую дверь как-то глупо, и промолчала.

- Ладно, а чем тебе Данила не нравится? - Осторожно перевела разговор на другую тему маленькая американка. - Он нормальный, вроде бы, парень. И на мой вкус очень даже симпатичный.

- «Он»?! - Взвилась Даша. - Да это вообще не «он», не «она», а какое-то «оно»! Как ТАКОЕ может нравится?

- Но он же не виноват, что родился таким.

- Ага, не виноват! - Ядовито отозвалась Даша. - А кто волосы до попы отрастил?!

- Ну, не совсем до попы! - Запротестовала Алиса. - До шеи.

Даша на это уточнение предпочла не обратить внимания.

- Знаешь, - сказала она, - есть такой анекдот. Встречаются два мужика. Один говорит: "Ты чего бороду отрастил?" Второй отвечает: "Да достали меня уже все, говорят, что у меня лицо, как у бабы, лицо как у бабы. Вот, пришлось перестать бриться. Ну, как я теперь тебе?". Первый говорит: "Ну-у, как бы тебе так сказать, чтобы не обидеть... Представь себе бабу с бородой"

Когда Алиса отсмеялась, Даша подытожила:

- Волосы - это не главное. Ты на него посмотри! Зуб даю - он на скрипке умеет играть. А по ночам, наверное, стихи пишет. Ты бы с таким стала связываться?

- Я бы - стала.

- А я бы - нет.

- О тебе стихи, - не без зависти заметила Алиса. - Тебе это не льстит?

- Нисколько! - Отрезала рыжая хулиганка.

Они снова замолчали.

- Ладно, пойду я, - сказала Алиса поднимаясь.

- А зачем ты вообще приходила?

- Поболтаться с тобой хотела, - сказала Алиса.

Даша, не сдержавшись, фыркнула и ничего не сказала. Алиса удивлённо посмотрела на неё и заторопилась к машине, к которой с другой стороны уже подходили вчерашние знакомые охранники. У одного из них, старшего, был объёмистый чемоданчик, похоже, с инструментами.

- Здравствуйте! - Широко и радостно улыбнулась Алиса.

Увидев такой восторг, мужчины тоже не смогли сдержать ответной улыбки.

- Привет-привет, - сказал младший, а тот, который был постарше, попросил Алису:

- Скажи, чтобы эти господа выбрались из машины и исчезните отсюда часика на полтора, пока мы будем вашими колёсами заниматься. Всё-таки тут служебная стоянка, - пояснил он, - а то появится кто-нибудь из начальства, и вздуют нас по первое число.

Повинуясь жесту Алисы, англичане принялись послушно выбираться из машины. Они не были столь наивны, чтобы всерьёз предположить, что, пока будет идти ремонт, им удастся отсидеться на мягких сиденьях внутри кондиционированного салона.

- А за то, что вы нам помогаете, - осведомилась Алиса. Вам ничего не будет? Вас первого числа не будут надувать?

После ошарашенной паузы охранники вдруг расхохотались, да так громко, что даже Даша, сидящая довольно далеко, обернулась, и, прикрывая рукой глаза от солнца, вгляделась, чтобы понять причину неожиданного веселья.

- Надувать! – Уже не смеялся, а стонал один.

- Каждого первого числа! – Вторил ему второй.

- Вместо взысканий!

- Как лягушку!

- Через соломинку!

- В зад вставл…, - мужчина осёкся, сообразив, что рядом находятся дети.

Отсмеявшись, старший сказал:

- Не переживай, нас не будут надувать…

Они снова оба фыркнули, но первый смог взять себя в руки и продолжил:

… - ни первого числа, ни любого другого. В нерабочее время мы можем делать всё, что нам заблагорассудиться. А теперь не мешайте!

Небольшая компания отошла в сторону и принялась совещаться.

- Мы можем посетить музей, - сказала Алиса по-русски, выслушав предложения англичан, которые были не против отдохнуть. – Всё-таки нам нужно куда-то потратить полтора часа.

- Это не очень далеко? – Засомневался Данила. – Пешком дойдём?

- Дойдём! – Успокоила его Алиса и перевела разговор профессору и антиквару.

Те согласно закивали.

Они двинулись по улице. Вскоре их догнала Даша:

- Вы куда? Я с вами!

- Мы в музей, - сказал Данила.

- Ни ума, ни фантазии. Нет, чтобы на дискотеку сходить или в ресторан какой-нибудь – они в музей попёрлись.

- У нас там дела, - снова сказал Данила.

- А тебя не спрашивают! – Отрезала Даша.

Мальчик насупился, промолчал и даже чуть отстал.

- Даша! – Угрожающе начала Алиса.

- А что? – Тут же заныла девочка. – Я и вправду его не спрашивала. Чуть что, сразу: «Даша», «Даша»! Свет на мне клином сошёлся, что ли? К каждому слову придираешься!

Они повернули за угол, прошли несколько шагов, и вдруг рыжеволосая хулиганка цепко схватила свою подругу за плечо.

- Да ладно, я так, - примиряюще молвила она. – Чего ты сразу дуешься!

Причины такого поведения сразу стали понятны Алисе, не прошло и минуты.

- Алис! – Нежно мурлыкнула Даша. – У тебя деньги есть?

- С собой немного есть, - удивлённо ответила маленькая американка. – А зачем ты об этом осведомляешься?

- Давай купим что-нибудь?

Алиса подняла глаза и увидела, что впереди тот самый магазин, в котором ей уже довелось побывать вчера.

Её голова лихорадочно заработала. Сейчас как нельзя кстати можно включить режим «строгого педагога» и заявить что-нибудь вроде «Вот когда научишься себя правильно вести, тогда и…» Но она увидела умоляющие Дашины глаза, опустила глаза, и в поле её зрения попались донельзя стоптанные сандалии девочки, один из которых явно начинал просить каши. В душе у Алисы что-то дрогнуло.

- Ладно, пойдём, - тихо сказала она и жестом попросила остальных подождать на улице. Действительно, что может быть плохого, если она купит Даше пару шоколадок? Неужели кому-то от этого будет хуже?

Продавщица сидела на том же месте, где и вчера, и листала журнал с яркими глянцевыми страницами. Она даже не поздоровалась с посетителями. Алиса с очередной раз поразилась тонкостям российской коммерции. Если бы эта женщина работала в любом американском магазинчике, она бы сейчас вышла из-за прилавка, сердечно поздоровалась бы с потенциальными покупательницами и приложила бы все усилия, чтобы девочки не ушли без любой, даже самой пустячной покупки. В системе американской торговли доход магазина, а значит и того, кто стоит за прилавком, напрямую зависит от того, насколько дружелюбно персонал магазина относится к клиентам. Здесь же, похоже, всё совсем по-другому.

«Остатки советской системы плановой экономики, - раздумывала Алиса, которая, готовясь к поездке в Россию, перечитала множество книг, поэтому имела громадное количество разных сведений, порой из самых неожиданных областей. – В то время каждый продавец получал строго установленную государством заработную плату, независимо от того, насколько велик доход торговой точки»

Даша внимательно разглядывала содержимое витрины, потом она перевела вопрошающий взгляд на Алису.

- Выбирай, - сказала та.

- Что: так вот и выбирать? – Не поверила рыжая хулиганка.

Не прошло и нескольких секунд, Алиса уже пожалела о своей доброте.

- Мне вот это, - показала она продавщице, - вот это, во-он то, две штучки; ещё вот это, которая с краю, вот это, это, и…, - она осеклась, захлебнувшись словами от возбуждения.

- Подожди! Ещё три наименования, - поспешно сказала Алиса.

Даша огорчилась, обвела глазами витрину и ткнула пальцем куда-то под потолок. Алисы ухмыльнулась про себя, поняв, что теперь девочка, ограниченная количеством покупок, решила сделать акцент на размере.

- Даша, - тихо проговорила маленькая американка, – «toilet paper» переводится как «туалетная бумага». Ты уверена, что тебе нужна именно туалетная бумага, тем более, в таком количестве?

- Туалетная бумага? – Удивилась Даша. – Да не, зачем она мне! Так сильно меня никому не напугать.

- Выбери что-нибудь ещё, - посоветовала Алиса.

Даша в непонятной панике оглядела витрину и вдруг непритворно всхлипнула:

- Я не знаю, что брать! Тут столько всего!

- Я закуплю «колы» на всех, - сказала Алиса и полезла в карман за деньгами.

Узкие шорты не были приспособлены для хранения кошельков, поэтому все купюры были просто сложены в карман, где все они смялись и перемешались.

Пока Алиса расплачивалась, Даша с кучей разнокалиберных пакетиков стояла около двери и ждала её. Закончив, Алиса поблагодарила продавщицу (та ответила ей лишь кивком), и приоткрыла дверь, пропуская подругу.

- Дашенька! – С ужасом прошептала она, когда девочки оказались в крохотном предбаннике магазина, надёжно укрытые с обеих сторон. – Неужели твои родители тебе никогда ничего не покупали?

- Да так, - глухо ответила та, - всякие мелочи.

Впервые в жизни Алиса встречала человека, отношение к которому у неё кардинально менялось с плюса на минус каждые несколько минут. Только что всё было хорошо, и маленькая американка даже не успела толком расчувствоваться, как Даша снова всё испортила. С трудом удерживая в руках все покупки, она повернулась к Даньке и торжествующе прошептала:

- Видишь, сколько у меня всего есть!

Алиса опустила глаза и про себя досчитала до десяти. Тем не менее, коротенькое слово «Даша!» прозвучало так, что девочка вздрогнула и привычно заканючила:

- А что сразу я….

- Ещё раз что-либо походительное произойдёт, ты уйдёшь отсюда восвояси. Будешь, как и вчера, сидеть дома.

Рыжая хулиганка насупилась и промолчала. Сейчас, когда её руки были заняты покупками, она как никогда раньше чувствовала свою зависимость от старшей подруги.

(Впрочем, насколько правильно было считать их подругами?)

Подчиняясь непонятному чувству, Алиса подхватила под локоть Даньку, и они, уже вместе, принялись догонять ушедших чуть вперёд Брайтона и Файшера.

Специально Алиса не оборачивалась, но краем глаза успела заметить, какое обиженное и удивлённое выражение появилось на дашином лице.

«Так тебе и надо!» - Мстительно подумала она и сильнее сжала Данькину руку.

 

Глава 42

 

Музей встретил их тишиной и прохладой. Дверь была полуоткрыта, поэтому посетители без всяких препятствий прошли внутрь, только вежливый Брайтон громко хлопнул дверью и надсадно откашлялся, сообщая о прибытии.

Женщина вышла откуда-то из-за дальних витрин и явно обрадовалась их появлению.

- Здравствуйте! – Сказала Алиса.

- Добрый день! Вижу, вас сегодня больше.

- Вы правы. Вот этот мальчик – мой друг, его зовут Данила. А вон ту девочку (Даша как раз появилась в дверях) зовут Дашей.

Она специально не сказала, что Даша – её подруга, но та, кажется, этого не заметила.

- Я со ставила список, который ты просила, Алиса, - женщина протянула девочке лист со списком имён. – Сначала было тридцать семь человек, но потом я вычеркнула тех, кто не воевал на территории нашей области, и ещё внесла двенадцать человек, которые не считаются ветеранами, но которые жили в нашем посёлке во время войны.

- И сколько получилось имён?

- Двадцать три.

Алиса просияла:

- Большое спасибо, мэм, вы нам очень помогли. – Алиса помялась и спросила. – Можно мы тут чуть-чуть прохаживаться?

- Конечно. Только не «прохаживаться», а «пройдёмся» или «походим».

Алиса снова схватила Данилу за руку.

- Пойдём, я тебе покажу кое-какую вещь, которую тебе будет…, - она запнулась, - it is interesting to see (небезынтересно посмотреть) – как это сказать по-русски?

Мальчик пожал плечами. Так и не вспомнив нужной фразы, Алиса потащила своего приятеля к вчерашней фотографии недостроенного дома.

- Вот, посмотри сюда! – Сказала она. – Это единственная фотография, на которой мне удалось увидеть знак орла.

Мальчик долго рассматривал полутораметровую деревянную медаль с орлом, потом опустил глаза на группу людей с лопатами, которые стояли на фоне недостроенного дома.

- Да-а, - протянула появившаяся откуда-то Даша. – Если такая птичка на голову спорхнёт – мало не покажется. Уши в ботинки врастут. Зато потом можно будет зубами шнурки развязывать.

Алиса, как ни пыталась сдержаться, фыркнула. Данила тоже улыбнулся, потом тут же посерьёзнел.

- Вряд ли это именно тот самый знак, - вздохнул он. – Помнишь, нам библиотекарь говорила, что немцы своего орла всюду рисовали, даже на заборах?

- Помню. Смотрительница музея вчера сказала мне то же самое, словно они по одним учебникам истории учились. Только мне кажется, если бы нужно было дать надёжный ориентир, то вряд ли на карте стали бы указывать метку на заборе.

- Я тоже так думаю. – Данька помолчал и изменившимся голосом проговорил. - Алис, я во всё хочу тебя спросить: ты вообще эту карту видела?

- Мистер Файшер не хочет её показывать, хотя мистер Брайтон на этом настаивал.

- Странно как-то у них всё.

- Ты очень чётко формулизовал свои мысли.

- "Сформулировал". Только у нас так не говорят. Проще сказать «Точно!»

- Просто – «точно»?

- Ага.

- Я разобрать всё совсем точно.

Алиса протянула Даньке лист, который держала в руке:

- На, сохрани этот список у себя, а то у меня карманов нет.

Мальчик свернул бумагу и сунул его в нагрудный карман безрукавки.

Даша в это время закончила обход музея, экспонаты которого её, судя по всему, не впечатлили, подошла к смотрительнице, и они принялись разговаривать. Алисе стало интересно, о чём они беседуют, и она подошла ближе.

- А вы тут давно работаете? – Спросила Даша.

- Почти пятнадцать лет.

- Ого! – Тихонько удивилась девочка. - Я столько не живу. И зачем?

- Что – зачем?

- Зачем вы тут работаете? – Уточнила Даша. - Кому от этого лучше?

Женщина мотнула головой:

- Я тебя не совсем понимаю.

- Эти люди, - Даша обвела глазами стены с фотографиями, - давным-давно померли. Что с того, что вы тут обвешались их фотографиями и всем их показываете? Им от этого ни лучше, ни хуже. Им вообще никак.

Смотрительница посерьёзнела:

– Как тебя зовут, малышка?

Девочка пожала плечами:

- Даша. А что?

- Так вот, Даша, милая ты моя девочка, это нужно не им, это нужно нам.

- За меня можете быть спокойны, - уверила её маленькая собеседница, - мне-то это уже точно не нужно.

Алиса встревожилась: Данькина пассия явно нарывалась на грубость.

Впрочем, в ответ женщина только вздохнула:

- Ты просто ещё маленькая и многого не понимаешь.

- Все вы такие, - обвинила Даша. – Стоит только спросить хоть чё-то, чё вы не знаете, тут же: «Подрастёшь – поймёшь»

Женщина опустила глаза. Алиса вдруг вспомнила её имя: Ирина Андреевна.

(Интересно, почему это случилось именно сейчас?)

Ирина Андреевна несколько секунд на что-то решалась, потом вдруг спросила:

- Даша, а ты смогла бы умереть ради другого человека? Ради того, чтобы этот человек просто жил?

Даша задумалась и честно ответила:

- Ну, это вряд ли. Я бы даже по лицу не согласилась бы получить для того, чтобы кому-то просто стало хорошо.

- А ты смогла бы отдать свою жизнь ради того, чтобы жила целая страна? – Продолжала допытываться женщина. - Чтобы тысячи детей через полсотни могли рождаться, жить, расти, улыбаться?

Даша опустила глаза. Ответ на этот вопрос был очевиден.

- Ты просто не понимаешь, какая это страшная и тяжёлая была война, под угрозой оказалась жизнь многих народов, не только нашей страны. Даже я и то до конца не понимаю. А всё потому, что мы живём сейчас, а не тогда. Полвека назад были совсем другие люди.

Даша смотрела в пол. Алиса могла только догадываться, о чём она думает.

- Дашенька, - мягко спросила женщина, - как ты считаешь, эти люди не заслуживают того, чтобы о них хотя бы помнили и чтобы их уважали, если для них мы больше ничего сделать не можем?

- Заслуживают, - тихо согласилась девочка. – Только, знаете, всё равно, скучно всё это – сидеть в музее, смотреть на эти фотографии, собирать всякие бумажки… Я бы так не смогла.

- Да, Дашенька, ты права, здесь весёлого мало. Нужные вещи редко бывают весёлыми и интересными. Это то же самое, что с продуктами: полезные редко бывают вкусными, а вкусные – полезными.

- Точно! – Впервые за всё время разговора засмеялась Даша. – Нас как-то начали кормить рыбьим жиром, каждый день по столовой ложки, представляете?! Ребята упирались, а я пила, потом даже ещё просила. Гадость была жуткая, но я всё равно пила. Подумала: вряд ли детей специально будут всякой гадостью травить. Значит оно полезно. А лишнее здоровье – оно ещё никому не мешало.

Они продолжали о чём-то разговаривать, но Алиса тактично отошла в сторону: она решила, что подслушивать чужие разговоры не вежливо.

Вскоре они распрощались.

- Мы ещё обязательно сюда придём! – Пообещала Алиса. – Всё-таки мы занимаемся таким делом, что нам необходимо постоянно поддерживать контакт.

Оказавшись за пределами музея, маленькая американка вопрошающе воззрилась на своих спутников:

- Чем мы теперь намерены заняться? Списки ветеранов у нас есть, - напомнила она.

- Думаю, завтра можем начать, - распорядился профессор, так быстро, словно ожидал этого вопроса. – Сейчас довольно много времени. Нам ещё нужно забрать машину из ремонта. За колёса они взяли по-божески, значит за ремонт сдерут втридорога.

Белый «фордик» стоял около проходной, сияя на солнце новенькими (одинаковыми, кстати сказать), колёсами.

Вокруг никого не было.

- Забирайте вашу технику! – Вышел из булки один из охранников.

- А где…, - Алиса не договорила.

- Ушли, - просто сказал охранник. – Что им тут делать? Они сделали всё, что обещали.

Алиса захлопала глазами.

- Даже нас не дожидаться! – Обиженно сказала она.

Охранник улыбнулся.

- Они проинструктировали, что нам нужно делать. Сказали, что, если одна очень вежливая девочка с сильным акцентом поблагодарит нас, и чтобы мы обязательно ответили «Пожалуйста».

- Спасибо, - сказала Алиса.

- Пожалуйста, - фыркнул охранник.

Алиса объяснила англичанам, что именно произошло. Брайтон вытаращил глаза и даже пару раз переспросил, боясь, что что-то неправильно понял.

- Они не возьмут денег за ремонт?

- Нет, конечно.

- Почему? – Всё не мог понять профессор.

Девочка пожала плечами:

- Вряд ли из-за моего дипломатического таланта. Скорее всего они просто хорошие люди.

Ехали молча. Когда уже въезжали в посёлок, Алиса, наконец, сказала по-русски:

- Не знаю, почему так получается, но за всё время, что я пребываюсь в России, я ещё не встретила ни одного плохого человека.

 

Глава 43

 

- Вы к себе? - Спросила Алиса.

Брайтон кивнул.

“Конечно, - подумала девочка, - куда ему ещё ехать?”

- Высадите нас здесь! - Попросила она. - Мы до дома пешком дойдём.

Профессор послушно съехал на обочину, потом обернулся к пассажирам.

- Алиса! - Сказал он. - Ты не согласилась бы заехать к нам в гости?

- На ваш традиционный английский файф-о-клок? - Засмеялась маленькая американка. - Сейчас только четыре.

- Я хотел бы, чтобы мы спланировали наши переговоры с ветеранами, - сказал археолог. - Нам каким-то образом нужно избежать таких вот досадных недоразумений, как сегодня утром.

- Я вам уже рассказывала, что именно произошло! - Вспыхнула Алиса. - Я тут была не при чём!

- Я знаю! - Мягко ответил профессор. - Тем не менее, у нас в списке несколько десятков людей, и нам не обходимо выработать шаблон разговора. - Профессор помолчал и добавил. - А заодно и чай попьём.

- Ладно! - Согласилась Алиса. - Поехали!

Данька беспокойно заёрзал на сиденье: он не забыл о своём домашнем аресте и боялся, что не успеет вернуться домой до прихода родителей.

Брайтон тронул автомобиль с места, и вскоре они уже въезжали под арку дачного посёлка.

Даша, прижав нос к стеклу, принялась разглядывать копающихся на грядках дачников.

- Не понимаю, зачем всё это, - тихо, словно для себя молвила она. - В чём смысл целое лето копаться в огороде ради ведра сморщенных огурцов, когда то же самое можно купить в любом магазине.

- Некоторым нравится поковыряться в земле, - сказал Данила и кинул опасливый взгляд на свою зазнобу: он не без оснований полагал, что та сейчас не упустит возможности сказать ему что-нибудь “ласковое”.

Вместо этого Даша тихонько ойкнула и сползла куда-то под сиденье. Данила с Алисой одновременно обернулись и сразу всё поняли: около калитки стоял запылённый “уазик”, за задним стеклом которого виднелась милицейская фуражка. Владимир сидел на водительском сиденье, под открытой дверцей машины виднелись его длинные, в форменных брюках, ноги, которые мужчина вытянул во всю длину. Судя по позе, страж порядка дремал.

Услышав звук подъезжающей машины, он проснулся, ноги втянулись в салон, и вскоре страж порядка показался во весь рост перед приехавшей компанией.

Маленькая американка выбралась из автомобиля первой.

- Добрый день! - Дружелюбно поздоровался милиционер с Алисой, однако на неё он не смотрел, а внимательно наблюдал за теми, кто выбирается из машины.

- Здравствуйте! - Ответила Алиса.

Сначала показался Брайтон, за ним наружу, отдуваясь и обмахиваясь рукой, выбрался полненький антиквар. С другой стороны хлопнула дверка и перед милиционером появился Данька.

- Это всё? - Нахмурившись, спросил страж порядка.

- Что вы имеетесь в виду? - Не поняла Алиса, хотя уже начала подозревать, к чему клонит милиционер.

- С вами больше никого нет?

У Даньки ёкнуло сердце: он понял, что Владимир откуда-то узнал про Дашу. Только вот откуда?

- Вы сами видите, - ответила девочка.

- Ага, - глубокомысленно уронил милиционер и сделал шаг в сторону “фордика”.

Данила встал перед Владимиром, загораживая дорогу.

- Пойдёмте в дом! - Заторопился мальчик. - Я вам покажу, как мы… как они там устроились.

- Да-да, конечно, - не стал возражать Владимир, тем не менее отстранил мальчика в сторону и твёрдыми шагами направился к машине. Все, затаив дыхание, следили за ним. Даже англичане сообразили, кого именно разыскивает русский полисмен и лихорадочно прикидывали, как будут выкручиваться, когда им предъявят обвинение в киднеппинге.

- А это всё ваша доброта, мистер Брайтон, - прошептал Файшер. - Я с самого начала говорил: не нужно было её в машину брать!

Милиционер обошёл автомобиль, попинал колёса, приоткрыл дверь и заглянул в салон - и ничего не случилось: как ни в чём не бывало вернулся обратно.

- Успела! - Восхитился Данька. Алиса шикнула на него.

- Хорошая у вас машина, - ровно произнёс Владимир, словно не замечая психологического напряжения, сгустившегося вокруг. - И колёса только что поменяли.

- У нас была… как это сказать - небольшая авария, - запинаясь объяснила Алиса. - Колесо сдулось, нам пришлось обращаться в сервисный центр.

То место, где производился ремонт, ну, никак нельзя было назвать “сервисным центром”, но маленькая американка не знала, как это можно сформулировать по-русски.

- Мистер Брайтон приглашает вас на чай, - наконец. Выдавила она из себя, и милиционер, бросив ещё один подозрительный взгляд в сторону “форда”, послушно последовал за Алисой в дом.

- Откуда он узнал про Дашу? - Улучив момент, прошептал Данька.

- Я ему ничего не говорила! - Запротестовала Алиса. - Да и когда я бы успела - мы за всё это время почти не расставались.

- Вы тут пейте чай, а я пойду домой, - ответил мальчик, - а то у меня будут проблемы. Скоро возвращаются с работы мои родители. Если они увидят, что меня дома нет, вообще запрут на неделю.

- Разве подобное уже происходило? - Поинтересовалась Алиса. - Я думала, ты послушный мальчик.

- В том-то и дело, что послушный, - вздохнул Данила. - Вот они и не привыкли, чтобы со мной были проблемы.

- Если ты будешь общаться с Дашей, - съязвила Алиса, - я полагаю, им придётся к этому привыкнуть.

Данька пожал плечами и заторопился домой.

Когда Алиса зашла в дом, аккуратно прикрыв за собой дверь, Владимир уже облазил каждый уголок помещения.

- Хорошо вы тут устроились, - сказал он. - Я, собственно, и заехал к вам, чтобы спросить, как у вас тут дела, как здоровье, как настроение, не нужно ли вам чего-нибудь.

- Спасибо, сэр, - отозвалась Алиса, - пока мы обходимся своими силами.

Милиционер заморгал: похоже, его впервые в жизни назвали сэром.

Минуту назад Алиса успела шепнуть профессору, что было бы неплохо угостить полисмена чаем, и теперь она краем глаза наблюдала, как абсолютно беспомощные в бытовых вопросах англичане мечутся по дому в поисках всего сразу: и чайника, и спичек, чтобы зажечь газовую плиту, и ведра, чтобы принести воды. Даже с чистыми кружками у них и то возникла проблема - грязных было сколько угодно, причём не просто грязных, а солидно грязных: с тёмными разводами по стенкам и с какой-то плесенью на дне, а вот чистым оказался всего лишь один гранёный стакан, предлагать пить чай из которого по каким-то их английским законам было верхом неприличия, о чём профессор и антиквар яростно поспорили, а потом и разругались - и всё это за каких-то двадцать секунд.

- Подождите несколько минут, - попросила Алиса стража порядка, - без меня они вряд ли справятся.

- Я пока за водой схожу! - Вызвался Владимир, схватил ведро, стоящее около двери, и выскочил наружу.

Где находится колодец - это он примерно знал, но к колодцу не пошёл, вместо этого присел на корточки и таким вот образом выбрался на крыльцо, а оттуда, скатившись вниз чуть ли не кувырком, на четвереньках ускакал в ближайшие кусты.

Ведро осталось стоять на крыльце.

Даша в это время сидела на самодельной скамейке за два дома от участка, где происходили вышеописанные события, потирала разбитую до крови коленку, морщилась от боли и тихонько, сама для себя, ругалась.

Настроение у неё было хуже некуда. Теперь, если этот (тут она применила нецензурное выражение) повадился навещать интуристов, теперь даже ночевать стало негде.

И что делать? Ведь не к этому же пацану обращаться, который даже непонятно, пацан он или девчонка. Да и Алиска - баба вредная, с какой стороны ни посмотри. Сама ненамного старше её самой, а всё туда же - лезет её воспитывать; будто мало до сих пор ей указывали, как и что делать.

Даша снова потёрла кровоточащую коленку и всхлипнула от жалости к самой себе. Ну почему же всё так нехорошо складывается?

Девочка ещё немного посидела на скамеечке, оглядывая пустынную улицу, потом вздохнула, встала и побрела к знакомому участку. Увидев, что “уазик” всё ещё стоит около ворот, она тихонько ругнулась:

- Вот зараза, он ещё не уехал! И что, спрашивается, ему тут нужно?

Девочка просочилась в калитку и - тут же скользнула в высокие заросли каких-то кустарников.

- Привет, Веснушка! - Раздался сзади тихий голос.

Даша дёрнулась и замерла.

- Вы кто? - Справившись с дрожью в голосе, наконец спросила девочка.

- Обернись - увидишь, - посоветовал собеседник.

Даша обернулась. Перед ней на корточках сидел Владимир.

- Говорят, ждать и догонять хуже всего, - дружелюбно поведал страж порядка. - Не знаю, как по поводу “догонять”, но вот ждать - в этом, действительно, весёлого мало. Сидишь как дурак, ни тебе покурить, ни ноги размять. Ещё хорошо, что ты так быстро вернулась - до вечера я бы вряд ли досидел.

- И что теперь? - Напряжённым голосом спросила девочка. - Вы меня заберёте?

- Ну, для начала нам стоит хотя бы познакомиться. Тебя как зовут, дорогая?

- Куда уж дороже! - Буркнула девочка, подумала и сказала. - Даша.

Владимир хмыкнул:

- Ну, это я и так знаю. Разве тебе не известно, как нужно знакомиться с милиционерами? Меня интересует всё, что ты можешь о себе рассказать: фамилия, имя, отчество, где живёшь, кто твои родители, как ты оказалась в нашем городе, кто эти люди, с которыми ты сейчас живёшь…

Даша долго молчала, потом устало вздохнула:

- Ладно, если уж вы меня нашли…, - она взмахнула прутиком в руке. - Я прекрасно знаю, что вам нужно. И вы знаете, что я это знаю. Может не будем друг перед другом притворяться?

- Может не будем, - осторожно согласился молодой милиционер.

- Вы умеете держать слово?

- По мере своих возможностей я стараюсь никого не обманывать, - дипломатично отозвался Владимир.

Даша внезапно на что-то решилась, это стало видно по мгновенной гримасе, которая мелькнула у неё ни лице. Это не укрылось от её собеседника, который с интересом наблюдал за девочкой.

- Давайте договоримся, - сказала Даша. - Я вам сейчас отдам эту штуку - и вы отстанете от меня.

Владимир лихорадочно соображал. Если он спросит, что “это” за штука, сразу станет ясно, что он даже не подозревает, о чём может идти речь.

- Откуда мне известно, что это не подделка? Что это - та самая вещь?

- У меня бы башки не хватило её подделать. И ни у кого бы не хватило.

Владимир промолчал. Он бы мог задать с полдесятка вопросов, но побоялся брякнуть что-нибудь не то.

Даша сама разоткровенничалась.

- Откуда же мне было знать, что этот прибор столько стоит? Если бы мне кто-нибудь сказал, что я просто так в сумочке буду пять миллионов баксов носить, я бы ему не поверила. Да, может быть, и не взяла бы его.

- Пять миллионов? - Едва смог просипеть милиционер.

Девочка пожала плечами:

- В газете писали, что пять миллионов, а там, может, и больше.

- А что ещё в газете писали? - Владимир сам не узнавал своего голоса; казалось, что говорит кто-то ещё, а страж порядка слушает это со стороны.

- Я и слов-то таких не знаю, - словоохотливо поведала Даша и вновь взмахнула прутиком. - Какие-то “системы спутникового наведения баллистических ракет”, какие-то “джи-пи-эс координаты ядерных баз НАТО” - не представляю, что это может значить.

Владимир на несколько секунд потерял сознание, по крайней мере, так показалось ему самому. Даша терпеливо ждала, пока милиционер соберётся с мыслями, чтобы задать очередной вопрос. Не дождавшись, она беззаботным тоном выдала очередную порцию информации.

- Вы, конечно, в это не поверите, но я тут не при чём. С какой-то стороны, - подумав, добавила рыжеволосая хулиганка. - Меня заставили спереть этот прибор и сказали, куда его принести. Я пришла - а там никого не было. И чё то мне было делать? Не обратно же эту штуковину возвращать - там уже все на ушах стояли и сирена на пол-города орала. Вот мне и пришлось брать ноги в руки и стартовать восвояси.

Владимир снова на несколько секунд потерял осознание окружающей действительности, и, наконец, смог задать первый вопрос.

- Ты из воинской части его стащила?

- Ну, да, - легко согласилась Даша и вдруг подозрительно нахмурилась. - А вы что - не знаете? - Спросила она.

- Знаю! -Поспешно уверил её милиционер.

- Значит, мы договорились? - Спросила Даша. - Я вам отдаю эту штуковину - и вы про меня забываете?

- Хорошо! - Кивнул милиционер. – Неси!

Сейчас он был готов согласиться на что угодно. Перед ним замаячила перспектива получить не просто благодарность от начальника милиции с занесением в личное дело, но и внеочередную звёздочку на погоны.

- Держите! - Протянула Даша Владимиру свой прутик. - Я сейчас приду! Я вам – эту штуку, вы – отвязываетесь от меня. Лады?

- Лады!

Она убежала куда-то за дом.

С минуту милиционер сидел, держа в руке прутик вертикально, с такой осторожностью, словно это было знамя. Потом он забеспокоился и начал оглядываться по сторонам. Ещё через минуту он поднялся на ноги и сделал пару шагов вперёд-назад, разминая затёкшие члены. А вскоре он со злостью, крупными шагами, шёл в том направлении, куда убежала рыжеволосая хулиганка.

Само собой, за домом никого не было, только в дальнем конце участка виднелась дорожка из примятой крапивы.

- Вот я дебил! - Сказала Владимир и повторил громче. - Я не просто дебил, я дебил первостатейнейший! Таких, как я, нужно от общества изолировать! Ну, девчонка! - Не смог не восхититься он. - Надо же, как меня провела, а? Надо же, какую историю сочинила: “наведение баллистических ракет”, “координаты ядерных баз НАТО…” Тьфу ты! И откуда у неё только всё это в голове появилось?!

От избытка чувств он даже сплюнул себе под ноги. Несколько секунд милиционер стоял, прислушиваясь и втайне надеясь, что вот-вот откуда-нибудь появится эта несносная девчонка с украденным прибором в руке, но потом, поняв, что это тщетно, со злостью бросил Дашин прутик в сторону и побрёл к своей машине. Больше ему делать здесь было нечего - про чай он даже и не вспомнил.

“Ничего, завтра я со всем этим разберусь! - Сам себе пообещал он. - Ещё не хватало, чтобы какая-то девчонка меня провела вот так вот глупо, по-детсадовски!”

 

Глава 44

 

У братков настроение тоже было не очень, особенно со вчерашнего вечера. Всё началось с того, что клиенты, как между собой называли кладоискателей-англичан братки, перестали ночевать в машине. Количество и качество поступающей информации про поиски сокровищ резко уменьшились. Качество приёма сигнала ухудшилось настолько, что Вовчик, который весь вчерашний день прослушивал эфир, сначала недовольно морщился, потом отбросил наушники в сторону.

За окном стремительно темнело.

- Вообще ничего не слышно, - сказал он. - Кое-что пробивается, но ничего не понять.

- Похоже, они нашли место, где можно ночевать, - сказал Серый совершенно очевидную вещь.

- И не просто нашли место, где можно ночевать, а сняли квартиру. Нам нужно парковаться недалеко от их машины, иначе мы будем не в курсе, что у них происходит.

Самым очевидным вариантом было бы поездить по посёлку и поискать, в каком месте слышимость лучше, однако бензина едва-едва оставалось на десяток километров, а где ближайшая заправка - об этом можно было только догадываться. Поэтому Вовчик решил, что весь следующий день нужно посвятить розыску англичан, а так как использовать привычное транспортное средство не представлялось возможным, то поиски нужно проводить на своих двоих.

- Посёлок маленький, - сказал он таким голосом, словно убеждал сам себя, - его за каких-то пару часов обойти можно. Спрятать тут белый "форд", ну, никак не получится - не такая это машина. Она по любому за сотню метров будет видна.

Переночевали на обычном месте, в лесу. Они уже особенно не прятались - за всё то время, что им пришлось здесь находиться, тут не появлялось ни одного человека. Даже грибники почему-то обходили этот кусочек леса стороной.

Само собой, настроение у братков было подавленное. Мало того, что англичане куда-то запропастились (кто знает, может они уже отыскали нужное место?), так ещё и снова же начались проблемы с питанием. Козья голова таращилась на белый свет бессмысленными стеклянными глазами, над ней густо вились мухи. Сергей на всякий случай подошёл ближе и принюхался: от головы и от остатков туши ощутимо воняло. Мясо, загодя запасённое и отложенное в багажник машины, начало вонять ещё раньше - его пришлось выкинуть ещё утром.

- Давай грибы поищем? - Предложил Серый.

- Отравиться нам ещё не хватало! - недовольно отозвался Вовчик. - Грибы жарить нужно, а у нас не сковороды, ни масла нет.

- Давай сыроежек наберём! - Голод сделал Серого предприимчивым.

- И что?

- Их сырыми можно есть.

- С чего ты взял?

- Так ты сам послушай: сыро-ежки.

В ответ Вовчик так "ласково" посмотрел на своего подельника, что тот смешался и замолчал.

Несколько минут прошло в томительном молчании.

- Пойду я! – Наконец хмуро бросил Вовчик.

- Куда это ты собрался? У нас денег нет!

- По дачам похожу, может чего-нибудь надыбаю.

- Ты, это, смотри, поаккратней, по голове не надыбай.

Вовчик вернулся на удивление быстро с полным тазиком разнокалиберных кислых ягод, которые тут же оказались съедены. В завершении трапезы братки закурили по сигарете, которые удалось настрелять у местных.

- Дать им по голове - и дело с концом, - завёл старую песню Серый. - Заберём карту - и уедем отсюда в Москву. Там соберёмся по-человечески, возьмём деньги, палатки, все дела - тут за это время как раз всё утихнет, вернёмся сюда - и сами всё найдём.

Он продолжал бормотать, развивая свою мысль, а Вовчик впервые подумал, что, вполне возможно, в чём-то он прав. Жрать хотелось невыносимо, и сама мысль, что на подножном корму придётся провести ни один, и даже не два дня, а может быть и пару недель, была крайне неприятна.

- В общем так, - решил он, - до Брянска на автобусе тут рукой подать. Ты пока ищи машину наших клиентов, а я скатаюсь туда. На "гоп-стоп"" можно будет какого-нибудь лоха в переулке поймать - хоть будет, на что купить жратву. Областной центр - это не здешняя деревня, там хоть можно погадить, не привлекая к себе внимания.

- Ты там, это, поаккуратнее, - повторил свою обычную призказку Серый, рот которого невольно расплылся в довольной улыбке. Наконец-то его подельник начал шевелиться и делать хоть что-то полезное, а то его фантазии только и хватало, чтобы ходить по посёлку и стрелять сигареты у дачников.

- Не учи учёного.

Вовчик долго шарился в салоне автомобиля и что-то рассовывал по карманам; Серый успел заметить лишь пистолет, который тот сунул за пояс.

- На предохранитель поставь, а то хозяйство отстрелишь! - Посоветовал Серый.

Вовчик скрипнул зубами и исполнил предложенное; он в самом деле постоянно забывал ставить пистолет на предохранитель.

- Ищи машину, - внушительно повторил он. - Когда я вечером вернусь с деньгами и со жратвой, чтобы эти интуристы были у меня на тарелочке с голубой каёмочкой.

Серый без всякого энтузиазма кивнул.

Вовчик ещё раз хмуро окинул взглядом своего подельника, машину, окружающий лесной пейзаж, сплюнул сквозь зубы - и энергичным шагом направился по пружинящей подушке из хвои и прошлогодних листьев.

Перекликались между собой птицы, где-то начала свою нескончаемую песнь кукушка.

- Кукушка-кукушка, сколько мне жить осталось? - На полном автомате спросил браток. Птица несмело кукукнула пол-раза и замолчала. Вовчик ругнулся и прибавил шаг.

До автобусной остановки идти было не долго, минут пятнадцать: тут вообще посёлок был маленький и всё находилось близко.

Автобуса, само собой, на месте не было. Вовчик даже не особенно удивился: в таком захолустье если транспорт до областного центра ходит раз в два-три часа - это уже хорошо.

Браток уселся на нагретую солнцем пыльную скамейку между старушкой с баулами и подростком лет пятнадцати в громадных наушниках и погрузился в тяжкие раздумья.

Всю свою жизнь он провёл в Питере, даже бабушка у него жила не в деревне, как у всех остальных школьников, а на окраине города, и на каникулы ему было ездить попросту некуда. Именно поэтому жизнь обычного провинциального городка была для него в новинку. Здешнее размеренное существование, когда никто никуда не торопился, все всех знали, а про какие-нибудь “крыши” и разборки знали только из телевизора, вполне могло бы его прельстить, если бы он хотел отдохнуть от суеты северной столицы. В настоящее же время эта вялая сонная жизнь окружающих людей вызывало лишь глухое раздражение. Здесь даже окурок нельзя было выкинуть в неположенном месте, чтобы об этом тут же не узнали все окружающие.

Около остановки показалась смазливая девчонка лет восемнадцати. Недолго думая, она выскочила на дорогу, махнула рукой - и рядом тут же притормозила “газелька”.

“А ведь это идея, - задумался браток, - автостопом - оно ведь вернее будет”

Он тяжело поднялся со своего места, вышел на проезжую часть, и тоже принялся голосовать.

Минут через десять ему стало понятно, что он рожей не вышел - так он сформулировал для себя причину, почему никто из водителей не горел желанием взять его на борт, а кое-кто, увидев солнечные очки и кожаную куртку, откровенно повышали скорость.

Владимир поднял очки на лоб и снял куртку, перекинув её через плечо, но и это мало помогло. Когда он уже почти сдался, одна из машин, мчащихся по дороге, уже проехав далеко вперёд, неожиданно резко притормозила и сдала назад.

Браток сначала быстрыми шагами пошёл к машине, затем побежал. Шестисотый “Мерс” был запакован со всех сторон, словно подлодка, тонированными стёклами. Одно из них, со стороны пассажирского переднего сиденья, когда запыхавшийся Владимир появился рядом, медленно опустилось.

- Вы… это… до города не подбросите?… - Спросил он, заглядывая в открывшийся проём.

- Почему же не помочь хорошему человеку? - Раздался спокойный голос с водительского сиденья. - Присаживайся, дорогой мой. Заодно и поговорим.

Владимир не просто побледнел, он в прямом смысле слова позеленел; за какую-то долю секунды его лицо стало похожим на яблоко.

- Это… вы…?

- Присаживайся, - уже более настойчиво проговорил человек за рулём. Он приподнялся с места, открывая дверь, и Владимир, едва ли сознавая, что делает, плюхнулся на сиденье. Его рука, когда он пытался прикрыть за собой дверцу машины, крупно дрожала.

- Значит ты, Володенька, в город собрался?

- Не-е… не-еее… не зн-наю…

- Правильный ответ, молодец, - ровным голосом похвалил братка мужчина. - Откуда тебе знать, куда тебе теперь ехать, когда я рядом. Теперь моё дело всё знать. - Не глядя на собеседника, он протянул руку. - Пистолет!

Владимир послушно распахнул полы курки и отдал оружие.

- Молодец, - хмыкнул водитель, - хоть научился пользоваться предохранителем. Ещё оружие есть?

Вовчик мотнул головой.

- Где Серёжа?

Браток неопределённо указал куда-то себе за спину.

- Поехали к нему, - заключил мужчина. - А как соберёмся вместе - тогда и поболтаем. Надеюсь, вы расскажете мне свои биографии за последнюю неделю, только чтобы интересно было, а я послушаю. Тогда уже буду решать, что с вами делать. Показывай дорогу!

Через несколько минут Владимир оправился настолько, что принялся вяло оправдываться:

- Мы хотели с вами связаться и всё рассказать, только у нас денег не было. Тут даже и позвонить никак не получается…

Мужчина хмыкнул и промолчал.

- А как вы вообще нас нашли?

Водитель долго молчал, наконец ответил:

- «Жучки» не только вы умеете ставить.

- У нас в машине «жучок»?! - Ошарашился Вовчик.

- Куда теперь? – Вместо ответа спросил его собеседник.

- Туда, чуть вперёд и правее, в лес.

- Оставим машину здесь, а дальше пойдём пешком, - сказал мужчина.

Когда он выбрался из машины, то не хлопнул дверью, чтобы не производить лишнего шума, и Вовчика жестом попросил вести себя потише.

Серый никуда не пошёл. Он и вообще, наверное, не собирался разыскивать машину англичан. Вместо этого он занимался весьма ответственным делом: собирал под ногами недокуренные бычки и вытряхивал из них табак на разложенный на пеньке ровно оторванный прямоугольник газеты.

Вскоре работа была закончена.

Серый, полностью поглощённый своим занятием, начал аккуратно сворачивать самокрутку. В самый важный момент, когда концы газеты должны были соединиться, за его спиной, буквально в двух шагах, раздался до боли знакомый голос, который заставил его вздрогнуть. Самокрутка упала в траву и рассыпалась.

- Да, Серёженька, вижу, совсем вы тут без меня опустились.

Серый обернулся и быстро-быстро заморгал:

- Шеф - это вы?!

Вовчику показалось, что его подельник удивился как-то не очень натурально, и в его голове начали роиться нехорошие подозрения.

Шеф бросил Серому пачку “Мальборо”, и тот тут же жадно затянулся сигаретой.

- А теперь, милые мои, рассказывайте, что у вас тут происходит.

Серый и Вовчик переглянулись и поспешно, перебивая друг друга, начали делиться событиями последних дней.

 

Глава 45

 

- Доброе утро! – Сказал Данила.

Сделал он это так громко, что эхо от его голоса прозвенело где-то в плафонах люстры.

Алиса вскочила с постели и лихорадочно принялась вспоминать, куда подевала рацию. Она ведь ещё вечером попыталась приготовиться к этому звонку и специально положила «уоки-токи» в такое место, где её сразу можно было найти, но вот где это место – она напрочь забыла.

Хорошо хоть, что Татьяна успела уйти на свою работу, а то бы пришлось перед ней объясняться, как прошлым утром.

- Ты уже не спишь, да? – Уточнил Данила.

Алиса наконец вспомнила, что рация под кроватью, вытащила её и нажала кнопку ответа.

- Теперь уже нет.

- Извини.

Впрочем, в голосе Даньки особенного раскаяния не чувствовалось.

- К тебе может зайти?

- Минут через десять, о`кей? Я хочу привести себя в порядок.

Мальчик хихикнул.

- Ты чего?

- Вот это «привести себя в порядок» прозвучало так…, - Данька помолчал, выбирая слово, - это прозвучало так по-американски.

- Конечно, по-американски. Было бы странно, если бы я вела себя как, например, француженка. Во Франции говорят se mettre en ordre.

- И что это значит?

- То же самое.

- Иногда я забываю, что ты не наша.

- Данила приходи лучше ко мне ладно? А то рация у меня такая громкая что ты орёшь на весь наш подъезд.

- Странно у меня со звуком все нормально. Ладно, сейчас приду.

- Не совсем «сейчас»! – Спохватилась Алиса. - Я даже зубы не почистила! Дай мне четверть часа.

- Ага.

Данила появился, как и обещал, ровно через пятнадцать минут.

- Привет! - Вежливо поздоровался он. – Ну, как, привела себя в порядок?

- Привела.

- У тебя зубная паста на губе осталась.

- Ой! - Алиса облизала губу. - Теперь всё в порядке?

- Ага.

- Чем сегодня будем заниматься?

- А ты как полагать?

- Ездить по тем адресам, что нам вчера в музее дали? – Предположил Данила.

- Верно. Как у тебя отношения с родителями?

- Нормально. Я вчера едва успел прийти - и тут же появились они.

- Значит сегодня ты будешь с нами? - Уточнила девочка.

- Ага. Пошли?

- Не торопись. Для начала ты мне починишь рацию.

- Она что – не работает?! – Удивился Данька.

- Работает-работает! – Успокоила его Алиса. – но слишком хорошо. Если я ещё пару раз проснусь от звука этой рации, я всю жизнь заикаться буду.

- Она что – в самом деле такая громкая? – Вежливо осведомился мальчик.

- Are you kidding?! (Ты издеваешься?!) – Возмутилась маленькая американка. - Громкая – это не то слово! Сам послушай!

- Сейчас, я только мою принесу! – Мальчик кинулся к двери, но тут же вернулся. – Может сначала давай к Даше сходим, сделаем все дела, а вечером я посмотрю, что с твоей рацией.

- Ты сделаешь это прямо сейчас! – Железным голосом прервала его Алиса. – Днём может случиться всё, что угодно и к вечеру мы можем забыть о рации. А мне мою нервную систему хочется сохранить в целости. Тем больше, я вчера вечером договорилась с мистером Брайтоном, он сам приедет к нам.

- С Дашей?

- Далась тебе эта Даша!! – Взвилась Алиса - Idiot! Thunder and lightning! (Идиот! Гром и молния!) Как ты не понимаешь, что вы абсолютно несовместимы между собой. Вы совсем не подходите друг к другу. СОВСЕМ – ты это осознаёшь?! «Два кусочка ко-олбасы», - фальшиво пропела она и даже плюнула от избытка чувств. – Вы даже песни разные слушаете, СОВСЕМ разные!! – И девочка снова что-то коротко бросила по-английски, наверное, что-то не очень цензурное, потому что вдруг смутилась этой своей неожиданной вспышки гнева, и резко осеклась.

- И что тут такого? - Спокойно заметил Данила, - Противоположности сходятся, ты разве не слышала такую фразу?

- Слышала, - признала Алиса, - но, чтобы настолько сильные противоположности схаживались, я даже не предоставлять, что такое может быть.

- Может, ещё как может! – Подтвердил мальчик и улыбнулся, показывая, что инцидент исчерпан. – Ладно, я сейчас рацию принесу.

Он ушёл, а Алиса потрогала себя рукой за лоб. И что это на неё вдруг нашло?

Когда Данька появился снова, Алиса осторожно поинтересовалась:

- Данила, скажи, пожалуйста, а ты игрой на скрипке не занимаешься?

- Ну, да, я умею играть на скрипке. В музыкальной школе уже четыре года отзанимался, - удивился мальчик. - А как ты узнала?!

- Понятно, - помрачнела Алиса.

- Ты, наверное, у меня дома скрипку видела! - Догадался Данила.

Маленькая американка нейтрально пожала плечами и ничего не ответила. По поводу стихов по ночам она спрашивать не стала чтобы не убеждаться лишний раз в том, что Даша хоть иногда бывает права.

Алисин письменный стол был завален словарями, книгами и тетрадями с её записями. Данька ушёл на кухню и расположился за обеденным столом. Он положил перед собой две рации, включил их и негромко сказал в свою:

- Раз, дв…

Он даже не успел договорить: мало того, что его голос грохнул так, что он аж пригнулся, возник эффект, который физики называют АОС – акустическая обратная связь. Два динамика оглушительно зашумели, звук стремительно нарастал. Алиса взвизгнула и выскочила из кухни. Данька, вместо того чтобы выключить рации, зажал уши руками, но уже через несколько секунд звук стал таким, что ощущался физически даже через ладони, так, что начало колоть виски.

Когда в глазах потемнело, а стёкла в окнах начали подрагивать, мальчик, наконец, локтём нажил кнопку на одной из раций.

Всё смолкло.

Очень долго ничего не происходило. Наконец дверь на кухню нерешительно приотворилась, и в проёме показалось бледное лицо Алисы.

- Wow! – Запинаясь, пролепетала она. - Was it over?… (Всё закончилось?) Вот это да! Больше такого не будет?

Данька перевёл дыхание и судорожно кивнул.

- Ты понимать, что ты сотворить?! – Напустилась на него девочка. - I almost died! (Я чуть не умерла!) Я совсем оглоушилась! Сейчас люди прибегут!

- Тихо, не кричи! – Шёпотом попросил Данька. – Или кричи хотя бы по-русски.

- Разве ты не осознавать, что микрофон нельзя ставить перед динамиком, а две рации держать рядом друг с другом?!

- Я как-то не подумал…

Алиса схватила со стола Данькину рацию и выскочила из кухни.

- Привет! – Скоро раздался из динамика её голос.

Данька автоматически зажал уши ладонями, потом нажал кнопку выключения.

- Ну? – Спросила девочка, как ни в чём не бывало появляясь в крохотном помещении. – Громко?

- Ещё как, - поёжился Данила. – Раньше вроде всё нормально было. Наверное, там что-то расстроилось.

- А ты можешь настроить?

Данила пожал плечами:

- Тут всего три кнопки…

- А разве инструкция по эксплуатации у тебя отсутствует?

- Да там всё не по-русски! – Отмахнулся мальчик. – Вообще ничего не понятно!

- Я подозреваю, что тот текст написан по-английски, - вкрадчиво сообщила Алиса.

- И что? – Всё не понимал Данька.

Девочка поразилась непонятливости своего собеседника и терпеливо сообщила:

- А английский – мой родной язык.

Данька несколько секунд соображал, наконец пулей выскочил из кухни. Вскоре хлопнула входная дверь.

Алиса с улыбкой подумала, что всего несколько дней назад Данила мялся на лестничной клетке и стеснялся сделать даже шаг в эту квартиру, а теперь он освоился и вряд ли чувствует здесь какой-то дискомфорт.

Инструкция в самом деле оказалась на английском, и с громкостью удалось разобраться на удивление быстро: нужно было всего-навсего нажать одновременно две кнопки и громкость сама собой уменьшалась или увеличивалась в зависимости от того, какой уровень был до начала настройки.

- Всё очень даже просто, - сказал Данила, - но реализовано это довольно бестолково.

- Наверное, я сама случайно что-нибудь не то нажала, - покаялась Алиса. – Давай, в последний раз испытаем?

- Давай.

Алиса со своим уоки-токи вышла в соседнюю комнату.

- Всё в порядке? – Вскоре поинтересовалась она из динамика.

Данила не блеснул оригинальностью:

- А у тебя?

- Значит вы точно никому ничего не говорили? – Вдруг громко и ясно спросил Дашин голос. – Эй, я вас спрашиваю!

Данька ошарашенно похлопал глазами и бросился в соседнюю комнату. В дверях он столкнулся с донельзя удивлённой Алисой.

- Ты слышала? – Хором спросили они друг у друга.

- Нет, - наконец поняла Даша. – Даже если бы вы что-нибудь сказали, вас бы, болезных, никто не понял. И чего тогда этот мент к нам припёрся? Он ведь специально за мной пришёл, если кто не понял! Значит…, - она задумалась и со вздохом закончила, - или гостья из будущего меня подставила, будь она неладна, или… Нет, ТОТ уже точно ничего про меня не скажет.

- Это к-как? - Спросил Данила. – У неё что, тоже есть рация?

- Получается, что есть, - кивнула маленькая американка. – Только вот откуда?

- У меня их всего две было. Одну я дал тебе, вторая – вот она, у меня.

За окном послышался шум подъехавшей машины. Ребята бросились на улицу.

- Вот сейчас и проверим! – На бегу проговорил Данька.

 

Алиса уже привыкла к бабушкам, которые целыми днями сидели на скамеечках около подъездов, да и сами старушки обращали на Алису внимание не больше, чем на местную детвору. Тем не менее, все свои проблемы девочка старалась решать вдали от любопытных глаз.

Не спрашивая разрешения, даже не здороваясь, Алиса нырнула в салон машины. Даша подвинулась в сторону. Когда Данька захлопнул за собой дверь, маленькая американка коротко приказала:

- Поехали!

Брайтон привычно подчинился.

- Что это у вас? – Заинтересовалась Даша, увидев в руках у своих друзей (хотя Данилу с большой натяжкой можно было назвать даже её приятелем) небольшие рации.

- Это называется «уоки-токи», - пояснила Алиса. – Где-то в этой машине есть точно такая же.

- У меня нет! – Тут же открестилась рыжая хулиганка. – Я даже не знаю, что это такое. Что оно вообще делает?

- Это рации, - ответил Данька. – По ним можно разговаривать.

- Я тоже такую хочу! – Загорелась девочка.

- Я сначала хотел…, - начал Данила, но Алиса его перебила:

- Мистер Брайтон, вам известно, что это такое?

- Полагаю, переговорное устройство, - ответил профессор, из-за спины покосившись на то, что было у Алисы в руках.

- Вы правы, - согласилась девочка. – Но вообще-то это слишком сильно сказано. «Уоки-токи» – это просто детская игрушка.

- Зачем ты мне это рассказываешь? – Не понял Брайтон.

- У вас случайно нет подобного устройства?

- Откуда, Алисонька? Да и ты бы в любом случае об этом знала.

- Так я и думала, - мрачно отозвалась девочка. – Мистер Брайтон, позвольте обыскать вашу машину!

Профессор, которого разговор занимал всё больше и больше, наконец-то съехал на обочину и остановился.

- Я не совсем тебя понимаю, - сказал он.

- Наши рации действуют на расстоянии метров двести, - пояснила девочка. – Сегодня, когда мы настраивали их, мы случайно услышали, что происходит в вашей машине.

Файшер, лицо которого становилось всё более озабоченным, схватился за голову:

- Вы подслушивали, что происходит в нашей машине?! – Вскрикнул он.

- Не мы, - пояснила Алиса. – Кто-то ещё. А наши уоки-токи по чистой случайности оказались настроенными на вашу волну.

Англичане, донельзя ошарашенные, лишь переглянулись и не нашлись, что можно ответить.

- Для начала посмотрите, что у вас в сумках, - подсказала маленькая американка, - а потом мы вместе осмотрим салон.

Брайтон, заторможеный неожиданным известием, вывел машину за пределы посёлка, и уже там, около небольшого перелеска, незадачливые кладоискатели принялись перетряхивать свой багаж. Они складывали сумки, рюкзаки, пакеты и узелки прямо в придорожную траву.

Даша не понимала, что происходит, но и спрашивать никого не хотела. Нахмурившись от напряжённой мыслительной работы, она самостоятельно пыталась сообразить, зачем иностранцы, к которым она даже немножко привыкла и даже кое-что начинала понимать в их поведении, вдруг начали выкидывать из машины свои вещи.

- Чё это они? – Шёпотом спросила она у Данилы (Алиса была занята, а больше не у кого было спрашивать).

Мальчик встрепенулся. Впервые за всё время их знакомства, Даша обращалась к нему с вопросом, именно К НЕМУ, а не к Алисе, не просто в пространство, как это у неё частенько получалось, а К НЕМУ,

- Ну, дело в том, - обстоятельно начал он, - что, короче, ну, в общем…

Он не блистал красноречием, и понять, что именно он имеет в виду было довольно сложно. Даша слушала, слушала его бессвязную речь, молчала, что-то прикидывала про себя, потом без всякого предупреждения размахнулась и влепила своему собеседнику звонкую пощёчину:

- Это всё ты подстроил! Извращенец!

Данька схватился за щёку:

- При чём тут я?!

- Успокойся, Даша! – Сказала Алиса. – Он тут в самом деле не при чём. Он удивился даже больше, чем я. И он, кстати, всё это и обнаружил.

- Ты ещё не знаешь, как эти маньяки изворотливы! – Продолжала кипеть Даша.

- Успокойся! – Железным голосом произнесла маленькая американка. – Иначе отправлю тебя домой – весь день будешь сидеть и смотреть свой телевизор.

Эта угроза возымело нужное действие: рыжая хулиганка замолкла.

На всё растущую гору вещей Алиса глядела, всё более расширяя глаза, наконец не выдержала:

- Мистер Брайтон, зачем вам всё это? Зачем вам, к примеру, столько лопат? Неужели вы в самом деле полагали, что здесь, в России нет магазинов, где это можно будет купить?

- Я пытался предусмотреть все возможные неожиданности.

- Вы на редкость предусмотрительны.

- У нас нет никаких раций! – Наконец сообщил археолог.

- Не может такого быть! – Девочка оглядела две кучи вещей на газоне, потом посмотрела на Данилу.

- Даже если бы у них была рация, она должна быть постоянно включена, - сказал мальчик.

- Батарейки бы давным-давно сели! – Поддакнула Даша. – Значит, эту вашу рацию кто-то подбросил совсем недавно, - и снова с такой ненавистью посмотрела на Данилу, что тот невольно попятился.

Несколько минут царило напряжённое молчание, в продолжении которого присутствующие недоверчиво оглядывали друг друга.

- Первый раз в жизни вижу пять голов без единой извилины, - вдруг сказала Даша. – Кто вообще знает, что такое рация?

- Ну, это такие приборы, - сказала Данила, - точнее, механизмы, которые позволяют абонентам общаться между собой.

- МЕЖДУ СОБОЙ, - подчеркнула рыжеволосая хулиганка. – А если вы нас слышите, а мы вас нет, то это совсем не рация.

Алиса считала себя некомпетентной в технических вопросах, поэтому не вмешивалась и молча слушала разговор.

- Что же тогд…, - Данила вдруг осёкся и хлопнул себя ладонью по лбу. – «Жучок», - шёпотом сказал он. – Это «жучок»!

- Бинго, - снисходительно бросила рыжая хулиганка. – Не прошло и полгода.

- Что такое «жучок»? – Спросила Алиса.

- Подслушивающее устройство, - пояснил мальчик.

- Ah, it's a bug, an electronic bug! – Ошеломлённо молвила маленькая американка. - As I had not guessed before! (Это жучок! … Как я раньше не догадалась!)

Англичане недоумённо переглянулись и снова бросились к своим вещам. Теперь они искали не просто рацию, а нечто, гораздо меньшее по размеру.

- С чего мы взяли, что подслушивающее устройство должно быть в их багаже? – Спросил Данила, наблюдая эту суету. – Мне кажется, оно где-то в машине.

- Мне тоже, - со вздохом сказала Алиса.

- Не хочешь им об этом сказать?

Девочка скривила губы в усмешке:

- Не очень. Мне они тоже не всё говорят.

- Злая ты баба, - хмыкнула Даша. – Я и раньше как-то не сомневалась.

Маленькая американка хихикнула.

В своём багаже кладоискатели, как этого и следовало ожидать, ничего не обнаружили.

- «Жучок» внутри машины, - сказала Алиса. – Мистер Брайтон, вы хорошо знаете устройство автомобиля?

- Ну, - засмущался тот. – У меня есть права.

- Я про другое! – Перебила его Алиса. – Вы сможете обнаружить внутри салона автомобиля лишнюю деталь?

Профессор вздохнул:

- Это вряд ли.

- Не понимаю, как нам в голову не пришла такая очевидная вещь, - сказал Данила. – Ведь мы можем прямо сейчас включить рации и попытаться определить, из какого места машины идёт звук.

Алиса совсем интернациональным жестом хлопнула себя рукой по лбу.

- Точняк! – Сказала она.

Девочка отошла в сторону и включила свою рацию. Данила в это время подошёл к сложенному в траве багажу.

- Раз, два, три, - громко и отчётливо произнёс он.

Рация в руках маленькой американки шипела и трещала, но никаких лишних звуков оттуда не донеслось.

Данила забрался в машину и захлопнул за собой дверь.

- Один, два, три, - вдруг сказала рация голосом Даньки. – Проверка связи. Как слышно?

Алиса замахала руками: мол, выходи, всё хорошо слышно.

Собравшись вместе, друзья долго молчали. Даша, ухитрившись, незаметно отвесила Даниле подзатыльник, тот не успел увернуться и лишь потёр затылок.

- Нам нужно отыскать лишнюю деталь, - наконец со вздохом сказала Алиса. – Если никто из нас не разбирается в устройстве автомобиля, мы можем хотя бы попытаться.

- С точки зрения логики, - сказал Данька, - этот жучок должен быть подключён к аккумулятору, иначе бы его батарейки давным-давно сели.

- Откуда ты знаешь, может этот жучок только вчера подбросили, - парировала Алиса. – Хотя… - Она перешла на английский. - Я знаю, когда нам его подбросили!

- Когда?! – Хором воскликнули кладоискатели.

- В то время, когда у нас угнали машину. То-то я всё думала, что какой-то этот угон нелепый. Зато теперь всё складывается как нельзя понятнее.

Англичане привычно, как это они делали весь день, воззрились друг на друга. Файшер что-то зло прошептал на непонятном языке. Как решила Алиса, он, наверное, ругнулся на каком-нибудь своём иврите.

Данила в это время уселся на водительское сиденье и принялся осматриваться. Сначала он открыл бардачок, вытащил оттуда несколько бумажных салфеток, заглянул внутрь и положил салфетки обратно. Потом он принялся копаться в приборном щитке.

- Тут нужна отвёртка, - сказал он, высовываясь на улицу. – У кого-нибудь есть?

Отвёртка отыскалась. Мальчик аккуратно снял крышку и тупо уставился в переплетение проводов.

- Что там такое? – Поинтересовалась Алиса из-за Дашиной спины. – Данила, что ты делаешь?

- Пока ничего, - бодро доложила Даша. – Смотрит, как коза в афишу – тупо, но внимательно.

Через несколько секунд лицо Данилы прояснилось: он заметил, что все провода старые и запылённые и только два тоненьких провода ярко-жёлтого цвета явно новее все остальных. Проводки исчезали в обшивке, которой был обит салон.

- Вроде нашёл, - сказал он.

И тут обнаружилась совсем уже невероятная вещь: обшивка была аккуратно разрезана, слишком даже аккуратно, наверное, даже не ножом, а лезвием или медицинским скальпелем; проводки шли под обивкой как раз под разрезом и уходили куда-то вверх. Мальчик потянул за провода. Все, собравшись вокруг машины, через открытую дверь следили за этим действом.

Ещё через минуту Данила тихонько вскрикнул: на другом конце проводки, как раз у себя над головой он наконец отыскал искомое: наружу вывалился крохотный механизм. Даже внешне он был похож на жучка: крохотная печатная плата с лапками-проводами.

- Есть, - сказал он, широко улыбаясь. – Вот он, ваш «жучок»! – И он решительно оборвал проводки.

 

Глава 46

 

Ребята со скучающими лицами сидели на бордюрчике и тоскливо наблюдали за англичанами.

С четверть часа назад, увидев "жучок", Файшер тихо охнул, а профессор тут же цепко схватил его за локоть:

- Отойдём-ка в сторону, уважаемый, нам нужно поговорить!

Теперь они разговаривали, причём говорил в основном Брайтон, а антиквар слушал его с каким-то очень уж виноватым выражением лица и лишь время от времени вставлял короткие фразы.

Алиса взглянула на безоблачное пышущее зноем небо и пожаловалась, особенно ни к кому не обращаясь:

- Жарко. Сейчас бы в водный парк сходить. Или хотя бы на пляж.

Данила случайно опустил глаза на её загорелые ноги и поспешно отвёл взгляд.

- А что такое "водный парк"? - Спросил он.

- Там много всяких..., - Алиса надолго задумалась, потом наконец вспомнила нужное слово, - ...всяких аттракционов, связанных с водой.

Даша завистливо сверкнула глазами. Наверное, она и сама была бы не прочь сходить в водный парк и развлечься там или хотя бы посмотреть, что это такое.

Ребята снова замолчали.

Разговор между англичанами стал более живым и громким, однако маленькая американка всё равно не могла разобрать, что именно они говорят.

Страсти накалялись. Через пару минут профессор уже начала хватать своего соратника за грудки.

- Мне кажется, им опять не до ветеранов, - сказал Данила.

- Выражаю кроткую надежду, что за один-два часа они смогут выяснить отношения между собой, - произнесла Алиса.

- Надо говорить "надеюсь", - буркнул мальчик. - "надеюсь, что за час-полтора..." - а далее по тексту.

- Помолчи, а? - Перебила его Даша. - Умник нашёлся - аж мозги из ушей текут.

Она постоянно пыталась дистанцироваться от Данилы, поэтому Алиса всегда оказывалась между ними.

Маленькая американка подняла руки словно рефери, разводящий боксёров по противоположным углам ринга.

- Успокойтесь! - Она повернулась к Даше. – Давайте разберёмся со всем по порялку. Даша, какие у тебя претензии к Даниле?

- У меня этих претензий дофигища и больше!

- Обрисуй! - Коротко потребовала девочка.

Даша захлопала ресницами, потом сообразила, что от неё требуется.

- Во-первых, коза! - Запальчиво начала она.

- Какая коза? - Удивились остальные ребята.

- Чёрная, с белым треугольничком на лбу. Дунька или Манька - не помню, как там её.

- Манька, - сказал Данила. - Которая мне вчера всю ночь снилась. А при чём тут она?

- А при том! - Воскликнула Даша. - Не надо было болтать! Заразил меня этой зверюгой - сегодня она уже мне снилась.

- И что? - Осторожно поинтересовалась Алиса.

- А то! Думаешь приятно всю ночь какую-то рогатую морду перед собой видеть?

Ребята переглянулись и едва сдержали усмешки.

- Это всё? - Спросила Алиса.

- Как же - всё? Кто ментов на меня напустил?

- Ментов? - Переспросила маленькая американка.

- Вчера этот ваш "дядя Вова", - (Даша процедила эти слова, словно ругательство), - приходил именно ко мне, если вы не в курсе.

- Я никому ничего не говорил! - Поспешно отозвался Данила.

Алиса хотела сказать то же самое, но тут вспомнила свой вечерний разговор с Михаилом. Но ведь он же не мог рассказать обо всём в полицию? Да и времени у него совсем не было!

- В полицию я ничего не сообщала! - Дипломатично сообщила Алиса, нисколько не покривив при этом душой.

- Тогда кто? - Спросила Даша. - Не эти же гаврики? - Она стрельнула глазами в сторону англичан. - Я по-ихнему знаю и то больше, чем они по-русски. - И тут же не преминула похвастаться своими знаниями. – «Лэтц гоу, босс!», «Стап хир!» и... это.. «Шат ап ассол!» (Поехали, босс! Стой здесь! ... Заткнись, придурок! Искаж. англ.)

- Откуда ты знаешь такие слова? - Ошарашилась Алиса. – «Shut up asshole!» - я тебя этому не учила!

Даша не обратила на её слова никакого внимания:

- Если бы ночью по телеку не показывали фильм про шпионов, я бы уже была там, где небо в клеточку, а люди в полосочку. Ну, и кто из вас меня сдал? - И она обвела глазами своих собеседников. Потом вдруг лицо девочки резко изменилось, словно она что-то вспомнила.

Алиса вопросительно подняла брови.

- Знаете, - вдруг тихо сказала Даша. - Кажется я знаю, кто за нами следил. Я их видела, их машина совсем недалеко от нас стояла, когда мы в первую ночь в лесу ночевали. А одного из них даже чуть не пристрелила.

- Ты выражаешься образно? - Осторожно поинтересовалась маленькая американка.

Вместо этого рыжая хулиганка начала рассказывать, что с ней произошло несколько дней назад. Ребята слушали её затаив дыхание, а когда Даша добралась до момента выстрела, Алиса не выдержала:

- Так прямо сам взял и выстрелил?

- Я ничего в пистолете не трогала! - Горячо запротестовала девочка и тут же поправилась. - Ну, может случайно на что-то не то нажала. И вообще, я только его взяла - а он как бахнет! Я чуть не описалась!

- Даша! - Укоризненно молвила Алиса.

- Что – «Даша»?! - Взвилась та. - Я живой, между прочим, человек! Я не сказочная принцесса, которая какает бабочками! Я говорю, как есть! Если это кому-то не нравится - это его проблемы. Посмотрела бы я на тебя, если бы такая штуковина в руках грохнула. У тебя бы вообще уши отклеились!

Алиса не смогла сдержать улыбки. Образная речь рыжеволосой оторвы здорово её забавляла.

- И что было дальше? - Спросил Данила.

- Само собой, эти ребята тут же начали мне объяснять, кто я такая и как мне жить дальше...

- Их точно было двое? - Уточнила Алиса.

- Я видела двоих. Может их там в кустах вообще целая дивизия сидела - только я не в курсе... Один из них в наушниках был - вспомнила Даша, - в большу-ущих таких, как тарелки. - Она растопырила ладони и приложила их к ушам, пытаясь хоть примерно показать размер наушников.

- Точно - они, - сказал Данила. - Если наушники - тогда они.

- А затем, - продолжила Даша, - когда они вообще уже разорались, я поняла, что ситуация выходит из-под контроля и всем женщинам и детям пора эвакуироваться. А так как я сразу и женщина, и ребёнок, я взяла ноги в руки - и удрала оттуда. Эти барбосы и мяукнуть не успели.

- Можешь показать, где это было? - Спросила Алиса, поднимаясь с места и осторожно разминая затёкшие ноги.

- Мы туда столько раз ездили, что я это место с завязанными глазами найду, - похвасталась Даша.

- Пойдём, сходим туда?

- Пошли, - пожала плечами рыжая хулиганка. - А с интуристами что?

- Я скажу, что мы на пару часов отлучимся - надеюсь, они не будут противничать.

Данила только вздохнул - он уже устал поправлять Алису.

- Думаешь, эти бандиты ещё там? - Спросил мальчик.

- Даже если они там отсутствуют, - подумав, сказала маленькая американка, - не исключаю возможности, что мы отыщем там что-нибудь интересное.

Она направилась в сторону англичан.

- Если бы ты не пытался провезти через таможню свой антикварный пистолет, - со злостью говорил Брайтон, - никто бы ничего не заподозрил! Эти люди следят за нами от самой границы - и всё по твоей милости! Какой законопослушный турист будет провозить в своём багаже огнестр... - Он осёкся, увидев подходящую Алису, и лицо профессора тут же приобрело донельзя умилённое выражение.

- Что тебе, девочка моя? – Преувеличенно ласково осведомился он.

- Мы пойдём пока погуляем? - Спросила она. - А через час-два часа вернёмся.

- Конечно-конечно! - Поспешно отозвался Брайтон, как показалось Алисе, с видимым облегчением.

Она вернулась к ребятам.

- Пойдёмте!

Скоро Даше стало понятно, что мир из окна машины выглядит совсем по-другому чем тот, по которому идёшь на своих двоих. Несколько раз она ошибалась и сворачивала не туда. Уже выбравшись на правильную дороге, ребята вдруг оказались около заброшенной водокачки и забрели в крапиву выше своего роста.

- Это не здесь! - Заключила Алиса, энергично отряхиваясь от каких-то колючек.

Рыжая хулиганка тоже понесла потери - её голые до локтей руки были в мелких крапивных укусах?

- Может тебе глаза завязать? - Попытался пошутить Данила, - чтобы ты быстрее это место нашла. Ты же сама сказал, что с завязанными гшлазами это место найдёшь.

Даша уничтожающе взглянула на него:

- Эмаль на зубах не поцарапай язычком, а то всю жизнь на стоматолога будешь работать.

Впрочем, оказавшись в лесу, Даша быстро отыскала большую раскидистую ель.

- Вот, - сказала она, - мы ночевали здесь!

- Если бы Данила не нашёл место, где вам можно проживать, - не преминула заметить Алиса, - вы бы до сих пор здесь ночевали.

Даша фыркнула, словно разозлённая кошка, и предпочла эту тему не развивать. Вместо этого она с преувеличенным вниманием принялась озираться по сторонам, наконец махнула рукой в одном ей известном направлении:

- Эти клиенты с наушниками были там! Я это точно помню, я именно туда пошли.

- Это есть точно? - Нахмурилась Алиса. Она не могла понять, как Даше удалось сориентироваться в этой чаще.

- Это есть точно, - перекривляла её рыжая хулиганка. - Там пенёк и во-он оно, деревце кривое, словно по нему в детстве трактором проехали.

Место, где ночевали преследователи, удалось отыскать очень быстро, по приторному запаху тухлого мяса и дыма. Костёр до конца не потух, тем более, его утром особенно и не пытались затушить, просто закидали сухой землёй, и тот всё ещё немного дымился.

- Они ещё тут! - Побледнела маленькая американка и на всякий случай пригнулась.

- Были тут, - уточнил Данила. - Совсем недавно. Но сейчас их здесь нет.

Алиса брезгливо оглядела валяющиеся среди жухлой хвои клочки какой-то шерсти, куски какой-то несъедобной органики. Наткнувшись на большую козлиную голову, спрятанную в кустах, маленькая американка едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Она ещё сильней побледнела, закрыла ладонью рот и поспешно отступила назад. Даша, напротив, заинтересованно подошла ближе, аккуратно, носком туфельки выкатила голову на открытое место, увидела на замаранном кровью чёрном лбу треугольник белой шерсти - и сразу всё поняла.

- Манька, - сказала она и оглянулась на Данилу, ища подтверждение своих слов.

- Точно, - кивнул мальчик. - Вряд ли есть две настолько одинаковых козы.

Рядом с убитым животным он чувствовал себя совсем не комфортно, и больше всего ему хотелось, поступить как Алиса: куда-нибудь отойти и больше ничего не видеть, но в присутствии Даши старался этого не показывать.

- Вот невезуха-то у Маньки, - посочувствовала Даша, - мало того, что у неё муж был козлом, её ещё и на шашлыки зажарили. И врагу такого не пожелаешь. Хотя, - тут же поправилась она, - кое-кому из нас не помешало хотя бы уши обрезать на холодец. Ты что, раньше не мог послушать, что в эфире творится? Ты знаешь, сколько времени они нас слушали? День? Два? Может вообще с тех пор, как мы сюда приехали? Лучше бы я хотя бы одного прихлопнула - проблем бы меньше было.

- Пойдёмте отсюда! - Заторопилась Алиса. - Вдруг они скоро вернутся.

- Да, - согласилась Даша. - Не стоит нарываться. Тем более, меня они уже знают, и не с очень хорошей стороны.

Ребята поспешно пошли назад.

- Надо обязательно сказать мистеру Брайтону! - Сказала Алиса.

- Точно, - кивнула Даша. - А я посмотрю на его личико.

- Зачем? - Не поняла Алиса.

Даша пожала плечами:

- Интересно же, как он будет удивляться. Только давайте быстрее, - спохватилась она, - а то эти интуристы друг друга из телефонных книг постирают, слишком уж буйно они начали себя вести.

Всю обратную дорогу они хранили молчание.

 

Глава 47

 

Машины на месте не оказалось.

- Точно - поубивали друг друга, - уверила Даша. - Отъехали подальше, чтобы глаза людям не мозолить.

- Я пойду домой пообедать! - Заявила Алиса. - Мне уже надоело за ними бегать. Если нужно - они сами приедут.

- Мне что-то не хочется есть, - сказал Данила. - Я тебя на улице подожду.

И он бросил быстрый взгляд на свою возлюбленную, словно надеясь, что она тоже останется рядом с ним, хотя бы на пару минут.

- У тебя дома кто-нибудь есть? - Вдруг тихо спросила Даша у Алисы. Та удивилась: раньше Даша никогда не вела себя подобным образом; того и гляди сейчас начнёт всхлипывать.

- У дяди Миши и тёти Тани выходной только завтра. Сейчас они на работе.

- Можно я с тобой?

«Она же голодная!» - Вдруг поняла Алиса и быстро закивала:

- Да-да, конечно, пошли!

Она схватила Дашу за руку, и они вместе пошли по тропинке, ведущей к посёлку.

Данька поплёлся за ними, мучаясь от того, что ему самому не пришло в голову пригласить Дашу к себе в гости. И, хотя он почти не сомневался, что та откажется, стоило хотя бы попытаться.

Бабушки, сидящие у Алисиного подъезда, увидев нового персонажа, оживилась.

Уже знакомая Алисе старушка уже открыла рот, наверное, чтобы задать свой обычный вопрос: "А чья ты такая будешь?", но Алиса её опередила:

- Это моя подружка!

И она затащила замешкавшуюся Дашу в подъезд.

Данька поплёлся на детскую площадку. По случаю хорошей погоды там было несколько малышей с мамами.

Данила устроился на скамейке под детским грибком и закрыл глаза, наслаждаясь тенью. Само собой, он думал про Дашу, и на его губах заскользила лёгкая улыбка. Он думал о том, что люди, особенно мальчишки, до невозможности глупы.

Он был абсолютно уверен, что любой человек, стоит ему только один раз увидеть Дашу, тут же должен был бы в неё влюбиться, и откровенно не понимал, почему так не происходит: на рыжеволосую красавицу мало кто обращал внимание. С болезненным вниманием мальчик вглядывался в глаза тех людей, кто проходил мимо девочки, и видел в глазах прохожих только одно: полнейшее равнодушие.

"Но ведь она такая... такая..., - мучительно думал он, и сам не мог найти нужного определения. - Она такая чудесная! И красивая - словно сказочная принцесса. Да что там принцесса - не одна принцесса не может сравниться с красотой Дашеньки. И имя у неё такое красивое, что, кажется, во всём мире не может быть имени чудеснее..."

Данька до того погрузился в свои мысли, что, когда сквозь сомкнутые веки на него упала тень, он вздрогнул, словно проснувшись, и открыл глаза.

Рядом с ним сидел мужчина лет тридцати в короткой кожаной куртке и с короткой спортивной стрижкой. Лицо у него было открытым и дружелюбным, Даньке оно сразу понравилось. Мужчина смотрел на него. Мальчик чуть отодвинулся.

- Привет, - поздоровался незнакомец.

- Здравствуйте.

Мужчина опустил глаза и принялся шуршать страницами. Только сейчас Данила заметил у него в руке пухлую записную книжку.

- Тебя зовут Данилой?

Данька удивился и кивнул.

- Да, - сказал он.

- А фамилия твоя…

Он подождал листать страницы.

- Воскресенский, - ответил мальчик.

Мужчина с облегчением захлопнул книжку.

- Точно - Воскресенский, - сказал он. - Как я мог забыть такую простую фамилию.

- А вы кто? - Спросил Данила. - И оттуда вы меня знаете?

Незнакомец вздохнул:

- Я частный сыщик. Надеюсь, ты знаешь что-нибудь об этой профессии.

Данька заворожённо кивнул:

- Да, я по телевизору смотрел фильмы про частных сыщиков.

- Вот и хорошо. Надеюсь, ты знаешь, что мы занимаемся теми делами, которые по каким-то причинам не может выполнить милиция?

Душу мальчика сковало неприятное предчувствие, Данила снова медленно кивнул.

- Недавно ко мне обратились родители одной девочки. Она убежала из дома. Меня попросили её найти. Думаю, ты понимаешь, что за девочку я имею в виду.

Данила даже не нашёл в себе сил кивнуть, он просто молча смотрел на сыщика.

- Её зовут Даша, - сказал тот.

Данила молчал.

Сыщик некоторое время разглядывал лицо своего собеседника, потом отвёл глаза.

- Что ты ещё про неё знаешь? - Спросил он, глядя куда-то поверх головы своего собеседника.

- Она красивая! - Не задумываясь, выпалил Данька.

- Тебе известна хотя бы её фамилия?

Мальчик мотнул головой.

- Забавно, - заключил мужчина и вдруг улыбнулся. - Впрочем, всякое бывает. Представь себе, я не знал сколько лет моей невесте до тех пор, пока не пришёл с ней в загс. Два года дружили, а сколько ей лет я у неё так и не осмелился спросить, думал, мол, женщин о возрасте спрашивать неприлично и всякое такое. А потом заглянул в паспорт - и чуть не офигел, она на девять лет младше меня оказалась.

- Даше одиннадцать.

- Я не об этом. - Сыщик помолчал, потом тяжело вздохнул. - С одной стороны, я Дашу понимаю. Семья у неё не очень благополучная. Отец пьёт, мать тоже неравнодушна к спиртному. Постоянного места работы ни у кого нет. Я бы тоже убежал из такой семьи. С другой стороны, каждый ребёнок должен жить с родителями, какими бы плохими они не были, так уж положено. И, как ни крути, я обязан возвратить Дашу обратно.

Данька вскинул голову:

- Зачем вы мне об этом говорите?

Сыщик чуть смутился.

- Я просто знаю, что ты не равнодушен к этой девочке, я решил, что вместе мы с тобой сможем решить, что можно сделать, чтобы выйти из этой ситуации с наименьшими потерями, чтобы и Даша не была обиженной, и ты остался при своих интересах, чтобы её родители успокоились, да и мне, - он посмотрел куда-то в сторону, - было бы неплохо получить оставшуюся часть гонорара; всё-таки я довольно много сил приложил, чтобы отыскать нашу беглянку.

Данькины губы задрожали:

- Вы можете её не забирать хотя бы... немножко? Ну, хоть ещё недельку?

- Вот именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Только не хотелось бы общаться здесь, у всех на виду. Тут поблизости есть какое-нибудь кафе?

Мальчик мотнул головой:

- Нет.

- Тогда пойдём хотя бы в машину сядем, она тут, за углом.

Данька вскочил:

- Пойдёмте!

Они уже сделали несколько шагов по направлению к ближайшему скверику, и тут Данила остановился.

- Извините, а где они деньги нашли?

Сыщик тоже остановился и обернулся:

- Кто?

- Ну, Дашины родители. Вы сами сказали, что у неё не очень благополучная семья. А ваша работа, наверное, стоит очень дорого.

- Дело в том, - озадачился мужчина, - что... э-э-э... существуют такие благотворительные фонды, которые занимаются малоимущими семьями. Один из таких фондов и выделил деньги на мою работу.

- Тогда всё понятно, - успокоился Данила. – «Жучок», значит, тоже вы поставили?

- Ты и об этом знаешь? – Удивился сыщик. - Молодец.

Серая «тойота» была аккуратно припаркована на импровизированной автомобильной стоянке между двумя трёхэтажными домами. Раньше тут была детская площадка, теперь об этом напоминали только остатки качелей и остов бывшей песочницы. На ветхой скамейке, которой, похоже, давно никто не пользовался, курил коротко стриженый парень, время от времени цепким взглядом обводя окрестности. Данька на несколько секунд задержал на нём взгляд, парень тут же отвернулся. Мальчик не обратил на это особого внимания, и тут же забыл обо всём, очарованный автомобилем.

- Ого! - Сказал он. - Это ваша?

- Точно, - кивнул сыщик.

- Вы, наверно, хорошо зарабатываете?

- Угадал, - хмыкнул мужчина. - Как же без этого?

Он открыл заднюю дверцу и помог мальчику забраться в салон.

Парень отбросил в сторону сигарету и, вскочив, двинулся к ним. Данька удивлённо взглянул на него, когда тот уселся рядом. На него пахнуло табаком и запахом давно немытого тела. Данила брезгливо поморщился.

Сыщик этого не заметил.

- Это мой помощник, - сказал он и захлопнул дверцу.

Вскоре «тойота» мягко тронулась с места и, набирая скорость, поехала по асфальтовой дорожке между домами.

 

Глава 48

 

Даша доедала уже вторую тарелку супа.

Алиса с жалостью смотрела на неё. Она вдруг увидела, что девочка не просто стройненькая, как она полагала раньше, а худая до невозможности. Когда она склонялась над тарелкой, позвонки у неё на шее выделялись так чётко, что по ним можно было изучать анатомию.

Любые слова, которые приходили в голову маленькой американки, даже ей самой казались глупыми и банальными:

- Тебе плохо жилось дома, да? - Конечно, плохо, тут и спрашивать не надо; иначе бы она из дома не убежала.

- Домой не хочешь вернуться? - Само собой, не хочет, иначе бы давно уже покинула этот посёлок.

- Что ты теперь собираешься делать? - А вот этот вопрос - это вообще удар ниже пояса. Действительно, что Даша может планировать на будущее? Да ничего, она живёт, как живётся. Для неё день прошёл - и хорошо, а о завтрашнем дне она будет стараться не задумываться.

Алиса была на три года старше Даши, поэтому чувствовала свою ответственность за эту девочку. Больше помогать ей было некому. Но что она могла сделать?

Даша, не подозревающая, какие мысли одолевают её визави, отодвинула в сторону пустую тарелку.

- Спасибо, Алис.

Маленькая американка вздрогнула: кажется, Даша впервые назвала её по имени.

- Чай будешь?

- Ага.

Алисе удалось отыскать упаковку печенья, и Даша за полминуты уничтожила всю пачку, только под конец спохватилась:

- Ой, а ты не будешь? - Спросила она, когда у неё в руке осталась половина печенюшки.

Алиса мотнула головой:

- Спасибо, я уже сыта. - И вдруг вспомнила, что, пока думала о Даше, забыла пообедать сама. Впрочем, времени уже не оставалось. - Ладно, пойдём, - сказала она, со вздохом поднимаясь со своего места. - Мистер Брайтон и мистер Файшер нас, наверное, заждались.

- Странные они пацаны, да?

Алиса кивнула.

Около подъезда Данилы не оказалось, не было его и на детской площадке. Алиса долго стучала в дверь его квартиры, ей никто не открыл.

- Скорее всего, он уже ушёл, - сказала Даша.

- Без нас? - Усомнилась Алиса.

Девочки переглянулись. Даша решительно дёрнула подругу за руку:

- Хватай мешки, паром отходит. Если бы его папа предохранялся, нам бы всем сейчас было легче, веришь-нет? Пойдём!

Про мешки и паром Алиса не совсем поняла, но решила не переспрашивать.

Брайтона и Файшера они отыскали за домом. Профессор, сидел на небольшом одеяле, которое он расстелил прямо на траве. Сняв туфли, он сосредоточенно шевелил пальцами ног и по лицу его растекалась блаженная улыбка. Антиквар бродил рядом зачем-то тыкал в траву длинной сучковатой палкой.

- Чё это он? - Спросила Даша.

- Наверное, змей ищет, - предположила Алиса и уселась на краешек одеяла рядом с археологом.

Брайтон посторонился.

- Рада, что с вами всё в порядке. Даша боялась, что вы поубиваете друг друга. И я тоже опасалась, что вы всерьёз рассоритесь.

Профессор вздохнул и словно веером начал обмахиваться листком бумаги, который держал в руках:

- Алиса, девочка моя, это не мои методы. Мы просто выяснили между собой отношения.

- И сейчас всё в порядке? - Недоверчиво уточнила Алиса.

- Мы решили, что за нами никто не следит, а «жучок» случайно оказался в нашей машине ещё в магазине, когда мы покупали машину.

Алиса вздохнула и некоторое время собиралась с мыслями, потом медленно произнесла:

- Вынуждена вас разочаровать: вы не правы. Теперь я абсолютно уверена, что слежка идёт именно за вами, и это происходит не первый день.

- Почему?! - Хором воскликнули англичане, а Файшер, который незаметно подошёл сзади, от неожиданности так взмахнул своей палкой, что девочка едва успела увернуться.

- Дело в том, что... - И Алисе пришлось рассказать о встрече Даши с их преследователями уже в первый день после приезда в посёлок.

- Один из них был в наушниках! - Ошарашенно повторил антиквар.

- Точно! - Кивнула маленькая американка. - Ну, господа, что вы думаете по этому поводу?

Она опустила глаза, даже не пытаясь скрыть усмешки; она точно знала, что происходит сейчас и что последует через минуту. Само собой, англичане смотрят друг на друга, донельзя ошарашенные этой новостью. Затем мистер Брайтон сквозь зубы процедит, что, мол, нужно отойти и поговорить, утащит бедного еврея куда-нибудь за угол дома, и они снова начнут самозабвенно ругаться.

Алисе это уже начало надоедать, и она подумывала, не сказать ли этим пацанам, наплевав на тактичность, что иногда они становятся попросту смешны?

- Давай-ка, дорогой мистер Файшер, отойдём, - послышался голос профессора. - Обсудим кое-какие проблемы.

Он смял листок бумаги, который тискал в руках, со злостью отбросил его в сторону и случайно попал в Дашу.

- Эй, поаккуратнее, дедуля! - Возмутилась рыжая хулиганка. - Я ведь и в обратку могу чем-нибудь запульнуть - мало не покажется. Там три утюга беспризорных в сарае валяются...

- Что это такое? - Заинтересовалась Алиса, поднимая бумажный комок и аккуратно его разворачивая.

- Пришёл какой-то человек, - рассеяно отозвался Брайтон, не глядя в их сторону, - и отдал мне эту бумагу. Там написано по-русски, я ничего не понял. Наверное, там счёт или что-то в этом роде. Только написано почему-то от руки.

- Тогда зачем вы это выкинули?

Девочка расправила листок, опустила глаза в текст и вдруг тихонько вскрикнула. Брайтон, который уже повлёк своего компаньона в сторону ближайшего сарайчика, обернулся:

- Что случилось?

- Данилу похитили! - Пролепетала Алиса. - He was kidnapped and asked for your card! (Данилу похитили и требуют за него вашу карту!)

- Дай-ка посмотреть! - Даша выхватила из рук подруги лист бумаги и, деловито прищурившись, принялась читать аккуратные, ровно написанные строки.

«Ваш парень у нас. Если не хотите получить его обратно по частям, отдайте нам карту. Если в дело впутаете милицию, для Данилы это тоже ничем хорошим не закончится. Решайте сами, что для вас важнее - клочок бумаги или мальчишка»

Несколько минут все ошарашенно молчали. Даже Алиса не находила, что можно сказать, лицо её с каждой секундой становилось всё более мрачным, и непривычно озлобленным. Даша испуганно попятилась: она поняла, что сейчас грядут разборки, по сравнению с которыми все прежние ссоры интуристов между собой покажутся игрой малышей в детсадовской песочнице.

- Вот что, мистер Брайтон, - мрачно начала маленькая американка. - Я с самого начала знала, что вы меня обманывали, с первой же минуты, с тех пор, как вы появились в библиотеке. Я мирилась с вашей ложью до тех пор, пока не пропал Данила. Теперь я требую, чтобы вы честно сказали, зачем вы сюда приехали, с кем, а главное - что вы ищите на самом деле.

Англичане в замешательстве переглянулись.

- Мы ищем могилу..., - начал Файшер и тут же осёкся, потому что Алиса гневно сверкнула глазами.

- Замолчите!! - Рявкнула она и повернулась к археологу. - А вы - говорите! Но, если вы снова меня обманете, - процедила маленькая американка, - я сдам вас полиции.

- Нас?! Полиции?! - Взвился Брайтон. - За что?! Мы ничего противозаконного не сделали!

- Найду, за что. Например, за то, что вы прячете у себя Дашу. Я не знаю российского законодательства, но сомневаюсь, что господин Владимир будет в восторге от того, что вы прячете у себя незнакомого ребёнка.

- Мы?!! Прячем?!! - Взревел Файшер. - Да я!.. Да мы!..

- Успокойся, Альберто, - устало осадил его профессор. - Алиса права. Тем более, я давно хотел рассказать ей всё без утайки. А исчезновение её подруги просто ускорило ход событий.

Файшер лишь открыл и закрыл рот, он сделал рукой движение, словно прикрывал лицо от брызг воды. Алиса тоже молчала; она даже не стала исправлять, что Данила - вообще-то друг, а не подруга.

- В общем..., - замямлил Брайтон и неожиданно-решительно закончил, - мы ищем сокровища.

- Ха-ха, - чётко и раздельно проговорила Алиса. - Не спорю, я ещё ребёнок, но ребёнок, который давно не верит в сказки. Вы меня вообще за малышку считаете?!

- Алиса, - тихо продолжил профессор, - девочка моя, уверяю тебя: сейчас я честен, как никогда раньше.

Маленькая американка задумалась.

- В самом деле? - Она сжала виски ладонями. - Вы в самом деле хотите сказать, что приехали в Россию для того, чтобы найти сокровища?

- У меня... у мистера Файшера есть карта, где указано место...

- Мистер Брайтон! - Перебила его девочка. - Если вы и сейчас меня обманываете, я уверяю вас, что смогу отыскать способ посадить вас в тюрьму, и надолго. Я не хочу рисковать жизнью Данилы!

- Альберто! - Повернулся археолог к своему приятелю. - Покажи Алисе карту, - и тихо добавил, глядя куда-то в землю, - пожалуйста.

Как это ни странно, но Файшер не стал протестовать и послушно полез в карман. Алиса с напряжённым вниманием следила за его руками.

Файшер развернул целлофановый пакет, достал оттуда аккуратно сложенный лист бумаги и протянул его маленькой американке.

Та выхватила карту из его рук, приблизила бумагу к глазам и сосредоточенно принялась разглядывать нарисованную схему.

- Мистер Брайтон, когда нарисована эта карта? - Наконец спросила она, не отрывая взгляда от бумаги.

- Примерно в тысяча девятьсот сорок третьем году, - ответил профессор, упорно глядя себе под ноги.

- И вы имеете в виду, что ваши сокровища лежат в земле почти полвека?

- Да.

- И вы уверены, что они существуют на самом деле?

- Процентов на девяносто.

- Вы археолог, - напомнила Алиса, скорее, самой себе. - И ваше слово именно в этой области достаточно весомо.

Профессор не без самодовольства ухмыльнулся.

- Тогда зачем вы искали знак орла?

Файшер засуетился:

- Дело в том, что вот тут вот, - он показал пальцем на лист бумаги, который Алиса продолжала держать в руке, - нарисован орёл, а координаты места, где нужно производить поиски, привязаны как раз к орлу.

Антиквар наклонился ниже, делая вид, что собирается продемонстрировать сказанное, но вдруг ловко выхватил карту из рук Алисы и суетливо принялся засовывать её обратно в пакет.

- Я надеюсь, теперь ты убедилась, что мы тебя не обманываем, - залепетал он. - И я надеюсь, что теперь ты сможешь придумать... как нам поступать... в данной ситуации...

Он тяжело дышал, словно ему не хватало воздуха, и трясущимися руками не мог попасть в карман.

Девочка с пренебрежением разглядывала это, глаза её сверкнули:

- Я ничего не буду придумывать! Вы отдадите эту проклятую карту и НИКОГДА, слышите - НИКОГДА, НИКОМУ И НИЧЕГО об этом не скажете, ни в полиции, ни где либо ещё, иначе я вас собственными руками задушу!

За домом, на дороге, послышался звук подъезжающей машины.

- Это они! - Не своим, совсем незнакомым голосом сказал профессор.

- Очень хорошо.

Алиса за какое-то мгновение, словно рубильник переключился, стала собранной и донельзя сосредоточенной. Она подошла к антиквару и, глядя куда-то в сторону, протянула руку.

Файшер замер.

- Ну! – Холодно потребовала маленькая американка.

- Ты понимаешь, что ты делаешь? – Тихо спросил Файшер.

Алиса не ответила.

- Ладно, бери, - сдался, наконец, тот.

Когда карта оказалась у неё в руках, девочка порывисто развернулась на месте, так, что на земле остались отпечатки её каблуков, и двинулась к калитке.

- Вот и всё, - горько сказал профессор. – Я уже начинаю жалеть, что мы связались с этими детьми. Наверное, ты, дорогой мой Альберто, был прав – от них одни только неприятности.

 

Глава 49

 

Это происходило предыдущим вечером.

Братки, чувствуя свою вину перед шефом и стараясь выслужиться, говорили много, долго и путано, перебивая и исправляя друг друга.

Шеф выслушал своих бойцов с непроницаемым выражением лица. Он бы с удовольствием назвал их дебилами и спокойно уехал домой, нимало не заботясь о дальнейшей судьбе своих подельников; его останавливало только смутное подозрение, что, вполне возможно, вся эта история с картой и с сокровищами не так уж глупа, если два серьёзных солидных человека из другой страны решились приехать сюда и даже что-то начать разыскивать.

- Да-а, господа лейтенанты, - протянул, наконец шеф, - не быть вам никогда майорами. Нет у вас стратегического мышления. Тактического - сколько угодно, а стратегического - ни на грош.

Братки переглянулись. Они поняли, что экзекуции не будет, и слегка осмелели.

- И что мы будем делать? - Спросил Серый.

Шеф задумался, точнее, сделал вид, что задумался, на самом деле он, как всегда, точно знал, как им следует поступать.

- Возьмём карту - и вернёмся в Питер. До следующего лета у нас будет достаточно время собраться, оклематься от всех нынешних приключений и разобраться со всеми этими бумажками. А через год снова дёрнем сюда, только уже подготовленными.

- Всё бы хорошо, - осторожно отозвался Вовчик, - только вряд ли нам дадут эту карту просто так. Ведь не мочить же этих интуристов? Да и мелочь там какая-то слишком уж активная.

- Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие, - спокойно отозвался шеф. - Ты хоть раз в своей жизни хоть кого-нибудь замочил? То-то и оно, - продолжил он, не дождавшись ответа. - Когда вы пришли ко мне в первый раз и как только я усидел ваши рожи, я сразу понял, вы никуда не годитесь, что вам ничего серьёзного поручать нельзя, максимум, на что вы способны - это гонять ларёчников около метро. Да и то вы на пустом месте в такие ситуёвины умудрялись вписываться, что я только диву давался. - Мужчина говорил, внимательно глядя на лица своих слушателей, и те прятали глаза. - В кои-то веки вам выпала козырная карта - вы и её не смогли грамотно разыграть. Что за идиотизм - следить за ребятами, которые ищут сокровища. Вам в головы не приходило, что они могли бы в любое время обратиться с милицию - и все ваши планы коту под хвост. Или бы они что-нибудь отыскали по-быстрому - и уехали бы в свою заграницу. Или вот, как сейчас, они сменили лежбище - и вы с носом.

- Мы просто подумали... - начал Вовчик, шеф отмахнулся от него, словно от назойливой мухи:

- А теперь рассказывайте то же самое, только со всеми подробностями. СО ВСЕМИ, - выделил он.

Теперь рассказ длился гораздо дольше, чем предыдущий. Шефа интересовало абсолютно всё, что только могли вспомнить братки: имена, адреса, кто, когда, куда пошёл, что делал, с кем разговаривал, что именно говорил (если не понятно, о чём кто-то говорил - предположение, что он или она могли говорить), как на это реагировали окружающие.

Через полчаса братки вымокли до нитки, словно крыски в колесе, но теперь даже они стали понимать, что происходит вокруг, и гораздо лучше, чем понимали каждый по отдельности.

Шеф долго бродил вокруг машины, сминая сухую хвою и пиная подворачивающиеся под ноги крупные еловые шишки. Наконец он остановился перед братками:

- Короче, отцы, делаем так. Автобусная остановка примерно в центре посёлка. Вы берёте все улицы со стороны шоссе, я - с противоположной стороны...

- Со стороны реки, - уточнил Сергей.

- Может быть. Пары часов нам хватит чтобы прочесать свою территории вдоль и поперёк. Ищем белую "Ауди". Что касается вас, вам будет чуть проще - не забывайте слушать эфир. В пятнадцать часов встречаемся на остановке и докладываем друг другу о результатах... Если не найдём ваших интуристов - тогда будем думать, что делать дальше.

- Только вот у нас тут проблемка небольшая…, - начал Вовчик.

- Бензин я вам дам! - Сказал шеф, упреждая этот очевидный вопрос. - У меня две запасных канистры. - А к вечеру съезжу в город, привезу ещё. Так что экономить не нужно.

Вскоре две машины выехали из леса и двинулись каждая в свою сторону.

- Хоть какая-то движуха началась, - сказал Серый после долгого молчания. - А то сидели на одном месте, как придурки. Ещё и этих потеряли...

Вовчик со злостью крутанул баранку руля, явственно скрипнул зубами и выдавил из себя:

- Ты мне лучше скажи, кто шефу стуканул, что мы здесь?

- Так он же сам сказал, что его «жучок» в нашей тачке стоит..., - не очень натурально удивился Серый.

- Не гони туфту! "Жучок", который на шестьсот километров пробивает?

- Ну и как я мог бы это сделать?! - Взвился Серый. - Сам подумай: мы почти всегда были вместе. Да и денег у меня нет.

Вовчик угрюмо промолчал.

Нужные улицы удалось осмотреть быстро, по некоторым проехали даже не один раз, но в назначенное место приехали всё равно на полчаса раньше.

Машина шефа уже стояла за коробкой автобусной остановки. Сам он сидел на бампере и читал какой-то журнал в пёстрой глянцевой обложке. Он не стал ничего спрашивать: увидел лица своих подопечных и сразу всё понял.

- У меня тоже ничего! - Бросил он, потом хмыкнул. - Вы, отцы, мало того, что сами идиоты, ещё и меня заразили. Вы знаете, где живут те двое местных детей?

- Ну, да, - осторожно ответил Вовчик, всё ещё не понимая, к чему клонит босс. - В соседнем с библиотекой доме.

- И те дети помогают англичанам искать сокровища?

- Вы хотите, чтобы мы проследили за детьми и через них отыскали, где скрываются интуристы? - Понял Серый.

- Для начала - да. А потом, если всё получится..., - шеф сделал интригующую паузу и закончил, - есть у меня ещё один планчик, но о нём пока говорить ещё рано.

Дом, где жили американка с русским мальчишкой отыскали быстро, сложнее оказалось найти нужный подъезд. Всего их было четыре, и никто из братков не мог точно указать, в каком именно живут эти ребята. Хотя, может и вообще они жили в разных.

Они устроились за самодельным деревянным столом, с которого хорошо просматривались все подходы к дому. По вечерам за этим столом местные мужики выпивали и играли то ли в карты, то ли в домино, об этом свидетельствовали отполированная многочисленными локтями столешница и остатки пустой тары в ближних кустах.

- Короче, так, - заявил шеф, убедившись, что рядом никого из посторонних нет, - вы были правы, когда говорили, что просто так карту нам никто не отдаст. Поэтому нам нужно задержать одного из этих малышей и потребовать карту в обмен за его жизнь и здоровье.

Братки ошеломлённо замерли. Шеф помолчал, наслаждаясь произведённым эффектом, затем неспешно продолжил:

- Американка отпадает сразу. Международные осложнения нам ни к чему. Ещё не хватало, чтобы за нами какие-нибудь фэбээровцы гонялись или Интерпол.

- Рыжую! - Кровожадно предложил Серый. - Эта зараза меня чуть не пристрелила!

- Если хотя бы половина из того, что вы мне тут про неё рассказывали, правда, - задумчиво ответил шеф, - думаю максимум, что у нас получится - это поучаствовать в шоу под названием "Вождь краснокожих". Не нужно мне такой радости.

Даже более начитанный, чем его подельник, Вовчик не понял, что имеет в виду шеф, но главное всё-таки сообразил:

- Вы хотите похитить мальчишку!

- Похитить - это громко сказано, - поморщился шеф. - Ещё спроси, в каком подвале мы его будем держать. Мы его изолируем от приятелей на пару часов, за это время они уяснят, что мы не шутим, и принесут карту в зубах на блюдечке с голубой каёмочкой.

- Опочки! - Серый привстал со своего места и тут же присел на корточки, стараясь быть понезаметнее. - Это он!

Шеф обернулся и успел заметить мелькнувшую среди листвы голову с льняными вихрами волос.

- Это американка? - Шёпотом уточнил он.

- Это тот самый мальчишка, пояснил Сергей. - Данила, которого профессор почему-то называет девчонкой.

- Унисекс, - подытожил шеф и тяжело поднялся со своего места. - Володь, топай к остановке, мы тебя подберём по дороге, иначе компания из двух мордоворотов насторожит пацана. А ты, Серый, жди нас здесь. План ясен?

Братки дружно закивали.

- Тогда вперёд.

И они разошлись в разные стороны.

Серый, улучив момент, когда его подельник скрылся из вида, догнал шефа.

- Послушайте! – Запыхавшись, спросил он. – Я всё хотел вас спросить: как вы нас здесь отыскали?

- Я и сам думал, что мне придётся побегать за вами. А тут просто проезжаю около остановки, смотрю – этот гаврик стоит голосует. Ну, я его и подобрал.

- А, понятно.

- Всё, выдвигайся на исходную!

 

Глава 50

 

Машина повернула налево, проехала десяток метров, потом повернула ещё раз, а когда добралась до площадки перед школой (по которой, в принципе, ездить было запрещено) и увеличила скорость, Данила забеспокоился.

- Куда мы едем? - Спросил он.

- Заткнись! - Процедил вонючий мужчина, который сидел рядом.

Данька сжался, но уже через несколько секунд ещё раз осмелился задать вопрос тому, кто вёл машину:

- Значит вы не частный сыщик?

Сидящий рядом хохотнул.

Водитель бросил на него быстрый взгляд через зеркало заднего обзора у себя над головой и скривил губы в улыбке.

- Ты догадлив не по годам, - насмешливо сказал он и вдруг притормозил. Данила не успел опомниться, как дверь распахнулась и рядом с ним, с другой стороны от первого, уселся ещё один мужик. Пахло от него ещё противнее, чем от первого. Дышать в салоне стало совсем невыносимо.

- Что вам нужно? - Дрогнувшим голосом спросил мальчик.

- Именно от тебя - ничего, - ответил водитель. - Сейчас мы съездим к твоим друзьям-интуристам. У них есть одна вещь, которая нам позарез необходима, заберём её - и можешь проваливать на все четыре стороны. Показывай дорогу!

После секундной паузы Данька буркнул:

- Не буду!

- Вот как? Ты у нас, значит, принципиальный?

Водитель покопался в бардачке и бросил одному из своих подельников маленький перочинный ножик.

- Отрежь ему палец, - просто сказал он.

Данька побледнел. Он был шарахнулся в сторону, но шарахаться было некуда: с обеих сторон он был зажат здоровенными лбами, один из которых ловко поймал нож, открыл его и сосредоточенно потрогал пальцем лезвие.

Мальчик не стал дожидаться развития событий.

- Налево! - Сказал он. - Потом ещё раз налево и прямо.

- Вот это другое дело, - удовлетворительно сказал водитель.

Несколько минут они ехали в полном молчании, потом Данька сказал:

- Всё равно вы меня убьёте.

Водитель опять бросил ещё один быстрый взгляд на пленника и снова уставился на дорогу прямо перед собой:

- С чего ты взял?

- Вы лица не закрываете, - ответил мальчик и вздрогнул от хохота, который раздался в кабине. Даже водитель развеселился

- Ты, пацан, фильмов насмотрелся, - сказал он. - Зачем нам мокруха? Сейчас, конечно, много всего происходит, завалить можно любого. Но, во-первых, здесь не Москва, тут менты пока ещё работать умеют. А во-вторых, ты ещё ребёнок, а убийства детей, знаешь ли, нашими органами не очень приветствуется, и это я мягко выражаюсь. Зачем нам нужно, чтобы нас по всей области с собаками искали? Да и с детским садом воевать - как-то позорно, не находишь?

Данька промолчал.

- А если мы тебя подержим здесь часок-другой и отпустим, то ты даже не сможешь доказать, что был с нами здесь не по своей воли, да и то, что ты вообще находился в этой машине.

Данька немного успокоился, но всё равно везти трёх незнакомых типов к интуристам, как их называла Даша, которых он считал своими друзьями, как-то не очень хотелось. Впрочем, что ещё оставалось делать?

"Хорошо, если бы там Даши не было, - вдруг подумал он, - если она увидит, что я привёз этих типов, вряд ли ей это понравится.

Они выехали из посёлка и уже через минуту свернули на территорию садово-огородного товарищества.

- Дачи-то мы не прочесали, - понял один из вонючих. - Они, оказывается, всё это время здесь были.

- Далеко ещё? - Спросил водитель.

- Нет, совсем близко, - мотнул головой Данила. - Только там на машине не подъедешь, там в конце нужно будет идти.

Водитель кивнул.

Вскоре Данька сказал, что нужно остановиться, и бывший сыщик послушно нажал педаль тормоза.

- Сидите здесь! - Приказал он своим подельникам, а сам кивнул мальчику. - Пойдём со мной!

Если Данила и лелеял слабенькую надежду убежать, то эта надежда тут же исчезла, потому что мужчина так цепко схватил его за руку, что убежать можно было, только оставив у него руку.

Они пошли по узкой дороге, с двух сторон которой тянулись сетчатые оградки дачных участков. За одной из оград мелькнула фигура бабушки, пропалывающей грядки. Эту старушку мальчик немного знал, иногда с ней здоровался в магазине.

"Если я позову на помощь, вряд ли она сможет что-нибудь сделать", - подумал Данила.

Мужчина, который словно прочитал его мысли, ещё сильнее сжал Данькину руку и тихо сказал:

- Пискнешь - убью!

И Данила поразился, как ему в самом начале мог понравиться этот мерзкий тип. "Глаза человека - зеркало души", - вспомнил он. Недаром те двое постоянно носят тёмные очки. Этот липовый сыщик очки не носил, и глаза у него были такие, что сразу пробирала дрожь.

"Это всё моя невнимательность! - Укорил он себя. - Если бы я увидел, какой у него взгляд, то не то что ни залез бы с ним в одну машину, я бы даже разговаривать с ним не стал!"

Глаза у мужика были холодные и ничего не выражающие, словно у рыбы в морозилке.

«Нет, его нельзя вести к дому англичан! - Я понял мальчик. - Может ему другой дом указать? А когда он об этом узнает, вряд ли оставит меня в живых. - Данила облизнул вмиг пересохшие губы. - С другой стороны, что может быть нужно этим бандюкам от мирных археологов?! Ну, да, они проводят какие-то там исторические изыскания, только вряд ли у них есть что-то такое, что всерьёз может заинтересовать подобных парней»

Данила уже забыл, что хотел указать другой дом и автоматически двигался в нужном направлении, поэтому, увидев знакомую зелёную крышу, он буквально остолбенел. Мужчина заметил это, проследил направление его взгляда и осведомился:

- Здесь?

Данила, чувствуя себя самым мерзким человеком на этой земле, медленно кивнул. Мужчина резко повернулся, и они пошли обратно, только теперь он уже вёл Даньку, который едва передвигал ноги. На него пришлось даже пару раз прикрикнуть, чтобы он двигался побыстрее.

Наконец они добрались до машины.

- Смотрите, чтобы пацан не убежал! - Приказал мужчина своим подельникам. - Хоть с этим-то вы справитесь?

Данила нашёл повод немного порадоваться: не всё в этой компании гладко и хорошо. Ещё один интересный вывод: раньше они делали что-то такое, с чем не смогли справиться, именно поэтому приехал этот непонятный тип.

"Боже, что теперь будет!" - Тоскливо раздумывал Данька, когда снова оказался на своём обычном месте, между двумя вонючими братками.

Бывший сыщик отыскал в необъятном бардачке записную книжку, вырвал из неё страничку, и на оторванном листке принялся что-то писать, медленно и аккуратно выводя буквы. Данка при всём желании не смог бы рассмотреть, что именно он пишет: мешала высокая спинка сиденья.

Закончив работу, мужчина сложил бумагу вдвое и сунул в нагрудный карман пиджака:

- Отцы, ещё раз предупреждаю: чтобы с пацаном ничего не случилось. Головой отвечаете.

Вонючие типы согласно кивнули.

Мужчина ушёл.

Потянулись томительные минуты ожидания.

"Если Алиска с Дашей придут к профессору, - прикидывал в это время мальчик, - то мы их обязательно заметим, тут по-другому никак не пройдёшь, только по этой дороге. А вот они нас могут и не увидеть, всё-таки наша машина чуть в стороне стоит... Нет, уж их-то я точно звать не буду. Ещё не хватало, чтобы и с девчонками что-то случилось! Достаточно того, что они одного меня схватили!"

Водитель вскоре вернулся и как ни в чём не бывало уселся на своё обычное место.

- Ну? - Не выдержал один из вонючих.

- Всё в порядке. Будем ждать.

Вскоре все трое закурили, и мальчик закашлялся. В его семье никто не курил, и табачного дыма он на дух не переносил.

- Глянь-ка, какой нежный, - хмыкнул тот, что сидел справа.

- Ты точно пацан? - Осведомился левый. - Может всё-таки девчонка? С одной стороны, посмотришь - вроде пацан, - вслух принялся размышлять он, - с другой стороны - вылитая девчонка.

- Заткнись! - Бросил водитель.

Наступила пауза.

- А чего мы ждём? - Наконец спросил первый.

- Я отнёс интуристам записку с предложением, от которого они не смогут отказаться. Только вот они ни слова не понимают по-русски. Будем дожидаться кого-нибудь, кто им сможет перевести. - Он повернулся к Даньке. - Когда придут остальные из твоей компашки? - Спросил он.

- Не знаю! - Буркнул мальчик.

Водитель вздохнул:

- Слушай, пацан, мы пока ведём себя с тобой по-хорошему. Но мы можем с тобой и что-нибудь нехорошее сделать. По морде дать, к примеру, больно. Или палец отрезать.

Про палец - это была старая песня, и Данька морально уже был готов ко всему.

- Режьте! - Сказал он и, зажмурившись, протянул вперёд мизинец на левой руке, который было жальче меньше остальных пальцев.

- С другой стороны, - задумчиво продолжил бывший сыщик, - зачем трогать именно тебя? Мы можем что-нибудь плохое сделать с твоими подружками. Я надеюсь, ты понимаешь, о чём я?

Данька рванулся с места, и не потому, что всерьёз собрался выскочить из машины, а от злости. Само собой, его попытка закончилась неудачей: один из сидящих рядом просто схватил его за шиворот и усадил на место.

- Глянь-ка - засуетился, - сказал второй, и в его голосе прозвучало что-то вроде уважения. - Всё-таки настоящий мужик растёт. Как его самого обещали отметелить - сидел, не трепыхался, хоть пальцы отрезайте, хоть глаза выкалывайте. А как девчонкам начали угрожать - тут его и проняло.

- Замолчи, пожалуйста, - теперь уже вежливо попросил водитель.

Краем глаза Данила заметил за пределами машины какое-то движение. Он поднял взгляд и окаменел: по улице, как ни в чём ни бывало, держась за руки, шли Алиса с Дашей. Данькины соседи тоже заметили появление девочек, и один из них взревел:

- Вот она, эта зараза рыжая!!

Водитель шикнул, повернулся в сторону девочек, и тяжело прищурившись, принялся их разглядывать.

- Рыжая - это понятно. А вторая, значит - американка, - задумчиво промолвил он. - Вот и наша переводчица появилась. Минут через пять можно будет выдвигаться... Короче, - повернулся он к своим подельникам, - мне от вас требуется только одно: чтобы за пять минут этот пацан не убежал. Надеюсь, вы понимаете, насколько это важно.

- Сделаем! - Буркнул один из соседей Данилы.

- Вы меня за дурака тут держите? - Мрачно поинтересовался второй.

Данька вдруг подумал, что Даша с её потрясным чувством юмора на этом месте вполне могла бы ответить: "Ни за что я тебя не держу!" и нервно хихикнул, впрочем, он тут же осёкся, решив, что очень уж этот смех напоминает истерику.

Никто из братков этого не заметил.

Все трое снова закурили, и вокруг заклубился ядовитый сизый дым. Окон принципиально не открывали.

Мальчику показалось, что прошло не пять минут, а по меньшей мере часа два, прежде чем водитель засобирался. Он выбрался на улицу, и, пока дверь была открыта, густо прокуренный воздух внутри наглухо закрытого салона немного посвежел.

Данька тоскливо уставился на свои колени. Он не ожидал ничего хорошего. Ну, придёт сейчас этот мужик к профессору - а дальше? Что он там в записке написал? Судя по всему, он потребует у англичан эту самую нужную ему вещь в обмен на его, Данькину, жизнь. А когда им эту вещь отдадут, они его сразу отпустят. А может быть и не отпустят - кто знает?

Думая так, мальчик почему-то не ощущал страха. Для него гораздо важнее было, чтобы с девочками ничего плохого не случилось.

А если представить себе, что англичане не захотят отдавать эту вещь? Этот мужик окажется один против четверых; если профессор и его друг полезут в драку, вряд ли девчонки останутся в стороне, хотя Алиса совсем не похожа на амазонку. Зато вот Даша будет стоить двоих, а то и троих. А значит и достаться ей должно больше всех.

«Нет! - Решил мальчик. - Если этот гад сделает что-нибудь плохое, не важно: Дашеньке, Алиске или интуристам, я им отомщу! Пусть хоть волосок с них упадёт - я этого просто так не оставлю! ...Только вот интересно, - не вовремя задумался Данька, - что же этим бандитам всё-таки нужно от наших англичан?»

Несостоявшийся сыщик возвратился на удивление быстро. Он уселся на своё место и бросил на сиденье рядом с собой какую-то бумагу, запаянную в полиэтиленовую обложку.

- Отпускайте! - Коротко бросил он.

Мужики не сразу поняли, что им нужно делать.

- В смысле, как - совсем? - Растерялся тот, что сидел справа.

- Отпускайте! - Повторил водитель. - Карта у меня.

Тот, который сидел слева, хмыкнул, и, открыв дверцу машины, выбрался наружу.

Водитель через зеркальце над головой выжидающе уставился на своего пленника.

- Чего сидишь? - Гыгыкнул оставшийся рядом. - Что, тачка крутая понравилась? Ещё покататься хочешь?

Только тогда Данила понял, что его отпускают. На негнущихся ногах он выбрался из машины и не успел сделать ни шага, как дверца за его спиной хлопнул. Мальчика обдала едкая струя выхлопного газа.

Данила не помнил, как он добрался до участка, где жили англичане. Первой, кого он увидел, была Алиса, которая, обхватив колени, сидела на корточках прямо на обочине дороги и напряжённо смотрела на землю прямо перед собой. Увидев Даньку, она вскочила, в мгновение ока оказалась рядом и так сильно стиснула своего приятеля в объятиях, что тот от неожиданности крякнул.

- Everything is fine? С тобой всё в порядке? - Горячечно зашептала она, путая русские и английские слова. - All is well? Only do not be silent! Are you okay? Ну же, скажи что-нибудь!

Девочка всё заглядывала Даньке в лицо, смахивая с его лба длинную чёлку льняных волос, и всё шептала, шептала; потом вдруг принялась быстрыми мелкими движениями принялась ощупывать его руки, ноги и плечи.

Данила попытался отстраниться. Он вдруг понял, чего опасается Алиса.

- Со мной всё хорошо! - Сказал он. - Они со мной ничего не сделали. Просто подержали немного в своей машине и отпустили. А что им нужно было?

Тут Алиса всхлипнула и разрыдалась, уткнувшись Даньке в плечо.

Он неловко погладил её по спине и отдёрнул руку:

- Алиса, ну, правда, что ты в самом деле? Всё же хорошо...

- Хорошо?! - Взвизгнула Алиса, отскакивая в сторону. - Хорошо говоришь?! А то, что тебя чуть не убили - it's good?! Я чуть не умерла от страха! А ты говоришь - хорошо! Ты представляешь, сколько я всего передумала, пока тебя тут не было?! Dunce! (Остолоп!)

- Прости, Алисонька, - забормотал Данила. - Они просто заставили меня в машине сидеть, а потом сразу отпустили - вот и всё.

- «Всё»! – С ненавистью повторила маленькая американка. – Жаль, что я скандалить не умею, я бы тебе такое устроила…

- Так что им всё-таки нужно было?

- Ка-арта, - сквозь слёзы протянула девочка.

- А, ну, да, - Данька вспомнил, как водитель сказал, что «карта у него».

- А что это за карта?

Алиса коротко и зло что-то сказала по-английски; тон её голоса не оставлял сомнений, что она ругалась.

- Что? – Не понял мальчик.

- Дурацкая, самая дурацкая карта в мире! - Перешла Алиса на русский. - Эти идиоты-англичане искали сокровища!

- Настоящие сокровища?! - Не поверил Данила.

- Настоящее не бывает, - изнасиловала прилагательное маленькая американка. - Представляешь: эти идиоты искали самый настоящий клад, а нам об этом ничего не сказали! У них даже карта была!

- Подожди! - Данька помотал головой. - Ты вправду это веришь?

- Не важно, вот что я верю, главное, что в это поверили ваши бандиты! Ладно, пойдём, не стоит тут, на улице, стоять!

- А Даша как? - Запоздало спохватился мальчик.

- С ней всё в порядке! - Отмахнулась Алиса, наскоро вытирая заплаканное лицо. - Переговоры проводила я.

Она цепко схватила своего приятеля за плечо, словно опасаясь, что его прямо сейчас снова решится кто-нибудь украсть, и повлекла его за дом.

Данила вдруг понял, что во всём виноват он сам, только он и больше никто. То, что англичане искали сокровища - это до сих пор не укладывалось в его голове. Да и неважно, чем там они занимались, эти интуристы, главное, что теперь карты у них нет, и главный виновник этого - Данила. И как теперь смотреть всем в глаза?

Он приготовился ко всему и был почти уверен, что сейчас его встретит вопль возмущения. То, что он увидел, расстроило его ещё больше. Брайтон и Файшер уныло сидели прямо в траве, не глядя друг на друга. Весь их вид выражал безнадёжное отчаяние и покорность судьбе. Больше вокруг никого не было.

- А где Даша? - Тихо спросил Данила.

- Далась тебе эта Даша!! - В голосе Алисы чувствовались едва сдерживаемые слёзы, она снова была готова разрыдаться. - Ты бы о себе лучше подумал, чем о ком-то там ещё! Тебя только что похитили, чуть не убили, а ты всё про Дашу думаешь! Вон она, твоя Даша!

В дальнем углу сада в самом деле мелькнули и пропали рыжие кудри. Даша появилась через минуту, как ни в чём не бывало окинула взглядом присутствующих, потом повернулась к Алисе:

- Что происходит? И почему эти два гаврика сидят тут с лицами, - показала она на англичан, - словно у них лапти прохудились?

- Ладно, пойду я домой! - Сказал Данила.

- Почему - домой?

- Это я во всём виноват, Алиса. Правда - я. Это я как дурак сам к ним в машину полез.

- Тебя что, не учили правилам элементарной безопасности? - Спросила Алиса. Из её голоса уже исчезли плаксивые нотки, и голос стал становиться привычным.

- Этот мужик просто появился совершенно неожиданно, сказал, что он частный сыщик, которому поручили вернуть Дашу домой, и что мы сможем договориться…

- Дурак! - Бросила рыжая хулиганка. - В машину к первому попавшемуся незнакомцу залез!

- Меня похитили! – Попытался оправдаться Данька.

- Да никто тебя не похищал! - Взорвалась Даша - Ты сам к ним в тачку забрался! Да-нет?! Отвечай!

- Ну-у, да...

- Ну, вот и всё, - тут же успокоилась девочка. - Какие претензии-то у тебя к человечеству?

Данила понял, что Даша полностью права, и крыть ему нечем. Да он и в любом случае не стал бы с ней спорить, чтобы не портить и без того сложные отношения.

- Нет, и всё-таки по поводу генетических экспериментов я была права,- вздохнула девочка. – Ну, не может быть такого, чтобы столько идиотов - и все в одном посёлке собрались.

- Нет, Данила, не нужно тебе домой одному идти, - спохватилась Алиса, - я сейчас с тобой пойду. А то вдруг эти бандиты передумают и снова тебя похитят.

- Я к ним в машину больше не сяду! - Разъярился мальчик. - Вы что, совсем меня тут за дурака держите?!

- Ни за что мы тебя не держим! - Тут же отозвалась Даша.

Данила изумлённо посмотрел на неё и вдруг начал смеяться.

 

Глава 51

 

Мужчина был симпатичным, и, на взгляд Алисы, даже более чем - вылитый Ален Делон в молодости. И, если бы не холодный взгляд прозрачно-голубых глаз, маленькой американке он вполне бы мог понравиться.

Он стоял с той стороны участка, опершись на калитку, и с интересом наблюдал за подходившей к нему девочкой.

Когда та оказалась рядом, он улыбнулся и поздоровался:

- Привет, Алиса! Рад тебя видеть.

- А я вас - не рада! - Отрезала маленькая американка, даже не удивившись, что он знает её имя. - Данила у вас?

Мужчина пожал плечами:

- Где же ему ещё быть?

Его невозмутимость разозлила Алису:

- И вы об этом так просто говорите! Верните его немедленно!

- Конечно верну. Но перед этим вы тоже должны мне кое-что отдать.

- Карту? Карта у меня. - И тут Алиса поняла, что поступила в высшей степени неосмотрительно. Запаянный в целлофан листок бумаги она держала в руке, нисколько этого не скрывая.

Поняв это, она отступила на шаг:

- Мне нужно убедиться, что с ним всё в порядке.

- С ним в самом деле всё в порядке! - Улыбнулся Ален Делон. - И ты в этом удостоверишься, как только отдашь мне карту - твой приятель прибежит сюда через пару минут.

- Нет! - Упёрлась Алиса. - Сначала вы мне даёте гарантию, что с Данилой ничего не произошло и не произойдёт, когда я вам карту отдам. Только после получения этих гарантий состоится обмен.

Мужчина ухмыльнулся:

- Вы, американки, все такие прагматичные?

Алиса не хотела вступать в диалог на посторонние темы, тем не менее не смогла не отозваться:

- Прагматичной меня ещё никто никогда не называл.

- Я вижу, ты девчонка не без мозгов, поэтому попытайся рассудить логически. Тебе вряд ли больше тринадцати.

- Мне четырнадцать! - Вставила Алиса и смущённо добавила. – Будет. Скоро.

- Тем не менее, - не смутился мужчина. - Мало того, что ты кажешься моложе, ты ещё и не выглядишь особенно сильной со спортивной точки зрения. А мне тридцать два года, я кэмээс по боксу в лёгком весе, вдобавок ко всему у меня чёрный пояс по карате.

Девочка заметно напряглась:

- Зачем вы мне об этом рассказываете?

- У тебя есть вещь, которая мне очень нужна. Между нами полтора метра и низенький ветхий частокол, перемахнуть который мне ничего не стоит. Если бы я был склонен решать проблемы силовыми методами, можешь мне поверить, мне бы ничего не стоило забрать у тебя карту и спокойно отсюда уйти. Вместо этого я спокойно стою перед тобой, не машу руками, не кричу, веду себя более чем культурно, и мирно пытаюсь с тобой договориться. При таком раскладе: зачем мне что-то делать с твоим приятелем? Подумай над моими словами.

Алиса задумалась. То, что говорил этот бандит, было в самом деле более чем логично.

- Ладно, - наконец, согласилась она. - Но хоть какие-то гарантии вы можете дать?

- Только моё честное слово.

Алиса опустила глаза в землю:

- Можно я ещё подумаю?

- Думай, конечно. Только делай это побыстрее, а твой приятель что-то совсем приуныл.

Эти слова оказались последней каплей. Алису словно подбросило:

- Хорошо! Я согласна! Забирайте свою дурацкую карту, только верните Данилу!

Она подошла к забору и со всех сил швырнула пакет с картой в сторону собеседника. Красивого жеста не получилось, всё-таки это был просто листок бумаги, а не кирпич. Карта мягко спланировала на землю и опустилась в двух шагах от девочки, правда, с другой стороны забора.

Мужчина тихо и бархатисто рассмеялся:

- Мне всегда нравились темпераментные женщины. Ты, правда, пока ещё не женщина, но всё равно можешь считать, что я тебе сделал комплимент. В кредит. Лет через пять, думаю, я был бы от тебя без ума. Но теперь, как это не прискорбно, вынужден попрощаться, у меня, извини, дела.

Ален Делон скользнул к забору и подхватил с земли лист бумаги. Это произошло так быстро и неслышно, что девочку пронзил запоздалый ужас. Ведь он в самом деле вполне смог бы с ней справиться, даже не прикладывая к этому особенных усилий. Ему было бы достаточно просто кивнуть в другой конец улицы: "Вон твой Данила идёт. И как же он, нехороший человек, смог убежать - ума не приложу!" А следующее, что почувствовала бы девочка - это руки мистера Брайтона: «Алиса! Девочка моя! С тобой всё хорошо?! Что с тобой случилось?!» Тогда бы Алиса закрыла глаза, чтобы хоть на несколько секунд выпасть из этой реальности, где всё было так плохо, что хуже не придумаешь: карты нет, Данилы нет, щёки измазаны чем-то липким, жутко болит голова...

Девочка всхлипнула от жалости к себе и не сразу вспомнила, что на самом деле всего этого нет. Что сейчас она просто стоит на обочине дороги, а этот человек уже куда-то ушёл, и теперь ей остаётся только ждать, отпустят ли Данилу или нет.

Алиса уселась на корточки и обхватила голову руками. Сейчас она была бы готова пожертвовать всем, чем только можно: отдать десять, двадцать, тридцать лет своей жизни, отдать все деньги своего папы, свой дом, вообще - всё, что у неё есть, лишь бы Данила - тот мальчик, которого все принимали за маленькую симпатичную девочку; тот мальчик, который, одетый в фартук с каким-то легкомысленным рисунком, жарил ей на плите какие-то вкусности (она даже сама уже не помнила, какие); тот мальчик, который стал первым и единственным её другом в этой стране... Она была готова отдать всё, что угодно, лишь бы с этим мальчиком, к которому она (Алиса сама боялась себе в этом признаться) испытывала не совсем дружеские чувства, ничего не случилось.

Движение, которое она увидела краем глаза, заставило её поднять голову. К ней, как ни в чём ни бывало, подходил Данила.

Маленькая американка не совсем точно помнила, что именно происходило в течение следующих нескольких минут. Кажется, она плакала, допытывалась, всё ли с ним в порядке, снова плакала, и начала осознавать окружающую действительность только оказавшись в обществе незадачливых кладоискателей.

Рассказ мальчика не занял много времени. Потом Алиса рассказала свою часть истории. Под конец Даша повторила рассказ, как в первый же день ночёвки в лесу чуть не застрелила одного из бандитов.

Алиса исправно переводила всё на английский. Брайтон слушал это без особенного интереса (после потери карты он вообще впал в апатию и мало на что обращал внимание), зато антиквар с жадностью ловил каждое слово, охал, перебивал, махал руками, и дело дошло до того, что маленькой американке пришлось попросить его вести себя потише.

Наконец всё, что можно было сказать, было сказано, и наступило длинная пауза.

- Алис, - наконец шёпотом спросил Данька, - а что теперь?

Та передёрнула плечами.

- Они теперь уедут, да? - Продолжал допытываться мальчик.

- Скорее всего, - ответила Алиса. - Что им теперь здесь делать…

Данька таким постным взглядом посмотрел на Дашу, что та отошла в сторону, присела на корточки и принялась мучить большого блестящего жука: травинкой переворачивала его на спину, ждала, пока тот встанет на лапы, и переворачивала его снова.

- Я ведь просил сделать копию, - тихо сказал Брайтон, глядя куда-то в сторону. - Тогда у нас была хоть какая-то надежда, а так... - Он не договорил.

- Мистер Брайтон! – Тихо позвала Алиса.

- Да?

- Когда родители отправляли меня сюда, то дали мне с собой значительную сумму. Если вам не хватает денег на обратную дорогу, я вам могу одолжить, сколько вам нужно, а потом при случае вы мне их вернёте.

- Да, конечно, - рассеянно отозвался археолог.

Алисе стало невыносимо пребывать в такой атмосфере всеобщего уныния. Она резко повернулась к Даниле:

- Пошли домой!

- Можно я ещё немного тут побуду?

- Пойдём! - Железным голосом повторила девочка. - Хватит с нас на сегодня проблем.

- Алиса! - Тусклым голосом позвал Брайтон. - Откуда эти ганстлеры вообще здесь появились? Что это были за люди?

- Мне-то откуда знать. И почему вы МЕНЯ спрашиваете?

- Кого же ещё спрашивать?

Вместо ответа Алиса схватила Данилу за руку и повлекла за собой. Мальчик обернулся к Даше, но та занималась своими делами и не обращала на происходящее ровно никакого внимания.

На обратной дороге Данька упорно молчал, хотя Алиса пыталась его разговорить.

"Обиделся, - решила она. - Ну и пусть, зато он живой и здоровый"

Уже когда они подходили к своему дому, Данила вдруг остановился.

- Нет! – Сказал он. – Я пойду к Даше. И ты мне ничего не сделаешь! Хватит меня водить за руку, словно детсадовца!

Он вырвал ладонь из её руки, развернулся и крупными шагами пошёл обратно.

Маленькая американка долго смотрела ему вслед, потом со злостью пнула подвернувшийся под ногу камешек.

«Ну и ладно! – Решила она. – Если его опять похитят, я пальцем не шевельну, чтобы его спасти! Пусть выкручивается, как хочет, если такой самостоятельный!»

 

Глава 52

 

Домой Алиса вернулась поздно, когда Михаил и Татьяна уже вернулись с работы. Настроение у неё было на редкость отвратительным. Девочка отказалась от ужина и ушла в спальню.

Через несколько минут, когда она уже ворочалась в постели, в комнате появился Михаил. Поколебавшись, он уселся на краешек постели.

- Алиса, у тебя всё в порядке?

- Да, - глухо ответила маленькая американка из-под одеяла. - Я просто сильно устала, у меня был очень тяжёлый день.

- Понятно.

Они помолчали.

- Дядя Миша, - вдруг спросила девочка, высовывая голову наружу, - скажите, пожалуйста, это не вы осведомили полицию о Даше?

Михаил отвёл глаза в сторону:

- Извини, малышка, мне показалось, что так будет лучше.

- Может быть, - тихо ответила Алиса, безразлично глядя в потолок. - Мне только Данилу очень жалко. Он влюбился первый раз в своей жизни и, мне казываться, влюбился по-настоящему.

- Если он и вправду любит Дашу, а не просто хочет быть её собственником, то должен желать счастья для неё, а не для себя. Он должен понимать, что Даше будет лучше в своей семье, какой бы плохой она ни была, чем здесь.

- Наверное, вы правы, - грустно кивнула Алиса. - Я ещё слишком маленькая и глупая, чтобы правильно решать такие сложные вопросы.

- Ты умная, Алиса, - засмеялся Михаил. - Просто ты пока ещё не умеешь принимать трудные решения.

- В сегодняшний день мне пришлось принять одно, - мрачно отозвалась девочка. - У нас Данилу похитили и, чтобы его вернули, мне пришлось отдать карту.

- Кто похитил? - Заинтересовался мужчина.

- Криминальные элементы, - вздохнула девочка. - Ганстлеры. - Она немного подумала и вспомнила нужное слово. - Бандиты.

- По-настоящему похитили? - Продолжал недоумевать Михаил.

Алиса кивнула:

- Я же вас в самом начале осведомила: у меня был очень тяжёлый день.

Нынешний папа Алисы слегка побледнел:

- И что теперь с Данилой? Где он сейчас?

- Не волнуйтесь, сейчас с ним всё в толстом порядке.

- "В полном", - поправил мужчина.

- Да: в полном. Я отдала бандитам карту - и Данилу сразу же отпустили.

Михаил честно попытался разобраться в ворохе вываленных на него новостей, но общая картинка пока не складывалась.

- О какой карте идёт речь? - Наконец бросил он первый пробный камешек.

- О карте сокровищ, - устало отозвалась девочка. - Я сама о ней только сегодня узнала

- Подожди! - Остановил Михаил Алису и потряс головой, пытаясь сосредоточиться. - Не торопись и расскажи всё с самого начала.

Алиса несколько секунд подумала, потом вздохнула:

- Ладно, теперь, я думаю, уже можно всё рассказать. Всё равно всё уже закончилось, и больше не имеет смысла ничего скрывать. Завтра пацаны из Англии будут собираться домой, и Дашу тоже придётся возвращать её родителям. Если бы вы не обратились в полицию во вчерашний день, мне всё равно пришлось бы сделать это завтра утром.

И Алиса начала рассказывать.

Михаилу трудно было побороть возникающие по ходу этого рассказа эмоции, в ключевых моментах повествования он едва сдерживался, чтобы не вскочить и не заорать: "Вы сами понимаете, куда вы влезли!?". Но он слушал молча и только сжимал и разжимал кулаки, словно работал на экспандере.

Когда девочка закончила, наступило напряжённое молчание. Наконец Михаил тихо заговорил.

- Алиса, милая моя, пока ты находишься здесь, я целиком и полностью отвечаю за твою жизнь и твоё здоровье. Пообещай мне, что ты никогда больше не будешь ввязываться ни в какие сомнительные предприятия.

- Я и сама не знала, что всё будет так серьёзно, - возразила маленькая американка. - Пока у нас не похитили Данилу, пацаны ни словом не сказали ни про свою карту, ни про то, зачем они сюда приезжовывали на самом деле.

- Почему ты называешь их "пацанами"? - Не выдержал, наконец, Михаил.

- А в чём дело? – Озаботилась Алиса. - Я что-то не так говорю?

- Ну, если бы ты Даньку называла пацаном, я бы на это даже никакого внимания не обратил. Но когда ты называешь пацанами взрослых… гм… солидных людей, один из которых, если я правильно понял, профессор археологии, а второй – специалист по антиквариату, то это выглядит..., - Михаил помялся, подбирая нужное слово, - ...ну-у, слегка неприлично, что ли.

- Ой!! - Девочка в испуге зажала рот обеими ладонями.

- Что такое?

- Я ведь сегодня целый день так их называла! - В ужасе вспомнила Алиса. - То-то люди так странно на это реагировались!

Михаил не смог удержаться от улыбки:

- А откуда ты вообще узнала это слово?

- Не помню, - ответила маленькая американка, и тут же вспомнила, откуда.

«Ну, Даша! - Подумала она, сжимая кулаки. - Только попадись мне завтра, я выскажу всё, что о тебе думаю!»

Девочка не могла уяснить лишь одного: неужели Даша не понимает, что Алиса находится в чужой стране, русский язык для неё не родной; она как губка впитывает все новые слова и выражения, а потом, чтобы быстрее запомнить, старается их чаще употреблять. Или эта невыносимая девчонка всё понимает и делает это специально из вредности?!

- Дядя Миша! - Попросила Алиса. Я бы хотела вас настоятельно попросить никому ничего не говорить про похищение Данилы. У него в последственное время и так очень много проблем. У него строгие родители, и они даже на несколько дней запретили ему выходить из дома. Если они узнают, что случилось с их сыном, они могут создать ему домашний арест вообще до конца каникул.

- Ладно, - согласился Михаил. - Эта история уже закончилась, может быть и не стоит больше о ней вспоминать.

- Большое спасибо вам!

Михаил пожелал Алисе спокойной ночи и вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Девочка уже успела уснуть и даже начала видеть первые обрывочные и бестолковые сны, но тут почувствовала, что кто-то теребит её за плечо. Она открыла глаза и ничего не увидела, в комнате было темно. Она долго не могла понять, что происходит. Наконец в полоске света, который пробивался через неплотно прикрытую дверь, ей удалось разглядеть лицо Михаила.

Алиса испуганно приподнялась на локте:

- Что случилось?!

В её голосе прозвучал ничем не прикрытый испуг. В голове сразу мелькнула ужасная мысль, что снова что-то случилось с Данилой, и по телу прошла волна озноба.

- Тихо, Алисонька, всё в порядке. Не кричи, а то Таню разбудишь.

Девочка с трудом перевела дыхание и постаралась взять себя в руки.

- Дело в том, что к нам пришёл какой-то человек, - шёпотом начал рассказывать мужчина, - он говорит не по-русски, и я его не понимаю, но мне кажется, что он хочет поговорить с тобой, он постоянно произносит " "Элис", "Элис", "Элис".

- Oh my God! (О, Боже!)- Без всякого воодушевления сказала Алиса. - Ладно, я сейчас подойду.

Михаил ушёл.

Алиса с тихим стоном выбралась из-под одеяла и некоторое время сидела на постели, избавляясь от остатков сна.

Одеваться она не стала; решила, что не по размеру маленькая пижама с легкомысленной расцветкой в мелкие розовые цветочки - одежда вполне себе подходящая для приёма неожиданных ночных гостей.

Выходя из комнаты, она бросила взгляд на настенные часы. Стрелки на них застыли около самого верхнего деления.

"Полночь! А пришёл, конечно же, мистер Брайтон. Интересно, что ему от меня понадобилось в такое время?

Алиса оказалась в прихожей и зажмурилась от яркого света, а когда проморгалась, то донельзя удивилась: около двери, неловко переминаясь с ноги на ногу, стоял Файшер.

- Алиса, ты уж прости, пожалуйста, что я тебя так поздно побеспокоил, - залепетал он. - Мне нужно с тобой поговорить!

Девочка зевнула, прикрыв рот рукой:

- Прямо сейчас?

- Если ты, конечно, не против, - с заискивающей улыбкой промямлил антиквар.

Алиса вздохнула:

- Пойдёмте на кухню! - И махнула рукой Михаилу, который выглядывал из зала. - Всё в порядке, дядя Миша, сейчас мы побеседуем, и этот мистер быстро уйдёт.

- Это один из твоих горе-кладоискателей?

- Да.

- Надеюсь, не профессор?

Девочка хихикнула и мотнула головой: вот уж на кого нисколько не походил антиквар, так это на представителя учёной интеллигенции.

Оказавшись на кухне, Файшер начал оглядываться вокруг с таким видом, словно испытал сильный и неожиданный приступ клаустрофобии.

Девочка кивнула на свободную табуретку, сама же устроилась на стуле напротив.

- Что вы хотите? - Сухо осведомилась она.

Алиса испытывала к лондонскому антиквару стойкую неприязнь и не считала нужным это скрывать.

- Дело в том, - начал мямлить неожиданный гость, - что у меня есть к тебе небольшая просьба.

«Так и есть, - поняла маленькая американка, - деньги пришёл просить!»

- Я вам об этом говорила ещё днём. Родители, когда отправляли меня сюда, выделили мне довольно значительную сумму, и я готова вам одолжить деньги, чтобы вы смогли вернуться обратно. И мистеру Братйону, и, конечно же, Вам. При возможности, я надеюсь, Вы возвратите мне их.

- Спасибо, конечно, Алиса, - Файшер упорно глядел куда-то в сторону, - только у меня просьба несколько другого характера.

Брови девочки взлетели вверх:

- Какого же?

- Речь идёт о карте.

- Вот как?! - Алиса резко поднялась. - Я вам об этом тоже уже говорила. Я не собиралась ставить жизнь Данилы под угрозу. То, что я отдала вашу карту бандитам - это был более чем правильный поступок, я даже не буду за него извиняться. Извиняться, если уж на то пошло, должны вы, за то, что не рассказали мне всё с самого начала.

- Да, Алиса, ты полностью права. Жизнь твоего друга, конечно, дороже какой-то карты с сокровищами. - Антиквар криво усмехнулся, причём с таким горестным видом, словно думал совсем иначе. - Но всё дело в том... в том, - и Файшер решительно закончил, - в том, что это была не так карта!

Алиса захлопала глазами:

- Как так?

- Мистер Брайтон - он довольно долго просил меня сделать копию карты, но я не хотел пользоваться ксероксом или другими подобными устройствами, чтобы о карте не стало известно кому-то ещё. - Файшер потупился и с усилием продолжил. - Когда у меня появилась возможность, как только мы арендовали тот дом, я начал перерисовывать карту. Я потратил на это две ночи, и в конце концов и меня появилась копия карты, почти неотличимая от оригинала. Правда у меня не было химического карандаша, поэтому пришлось воспользоваться обычной шариковой ручкой, но во всём остальном…

Алисе внезапно стало жарко, она вскочила с места:

- Уж не хотите ли вы сказать...

- Я отдал тебе не ту карту. Настоящая карта сейчас находиться у меня.

Алиса глотнула ртом воздух и чуть было не опустилась мимо стула.

- Ведь это же просто великолепно, - едва смогла вымолвить она. - Значит ещё не всё потеряно. Почему же... - девочка подняла глаза на своего собеседника, - почему же вы не сказали всё мистеру Брайтону? Или вы ему уже всё сообщили?

- Мне бы хотелось, чтобы это сделала ты.

Вид у антиквара был по-прежнему убитый и какой-то слишком уж виноватый. Однако Алиса этого не замечала, её словно прорвало. Она опять вскочила со стула и, не в силах сдержать эмоций, схватила антиквара за плечи:

- Это великолепная новость!! Что же вы раньше молчали?!

На кухню заглянул Михаил:

- Алиса, у тебя всё в порядке?

- Yes!! - Девочка не совсем вежливо захлопнула дверь перед самым его носом.

- Алиса, - проникновенно вещал в это время Файшер, - Алиса, всё не так просто, как ты думаешь...

- Правильно я всё думаю! Теперь мы можем продолжить искать ваши сокровища! Единственный минус в нашей ситуации, - задумалась она, - это то, что не мы одни будем это делать. - Девочка тут же легкомысленно отмахнулась от этого факта. - Впрочем, надеюсь, мы сделаем это первыми. Теперь, правда, придётся соблюдать осторожность...

- В том-то и проблема, - тихо сказал Файшер. - Я не знаю, как сказать мистеру Брайтону, что бандиты, если и начнут поиски сокровищ, то вряд ли смогут отыскать что-нибудь именно по той карте, которая находиться у них.

- Почему?! - Изумилась Алиса.

- Дело в том, что я там кое-что поменял... Так, немного, чтобы не было слишком заметно... в цифрах троечки на восьмёрки исправил, единички - на четвёрки, пару стрелок нарисовал не в том направлении, а сам знак орла перенёс немножко выше... севернее, то есть... ну, и ещё несколько незначительных мелочей тоже поменял...

Несколько минут маленькая американка анализировала полученную информацию, губы её беззвучно шевелились, наконец она распахнула ресницы.

- Вы хотели обмануть мистера Брайтона!! - Восхитилась Алиса. - Вы просто хотели обмануть мистера Брайтона! Теперь понятно, почему вы не хотели давать мистеру Брайтону карту! Вы бы сделали её копию, дали бы её профессору, а в конце лета ни с чем уехали бы к себе в Англию. Только вот следующим летом, уже в полном одиночестве, вы бы вернулись сюда и отыскали бы сокровища по правильной карте. Вам нужно было только отыскать ориентир, к которому нужно привязываться, место, где именно знак орла!

- Ну, не то, чтобы обмануть..., - залепетал Файшер. - Просто тут некоторая идея у меня была... Ведь я решил, что... Ну, чтобы карта была только у меня... А мистер Брайтон, он не совсем был согласен... - Антиквар замолчал и вдруг твёрдо закончил. - Да, я хотел его обмануть!

- Жуть! - Сказала Алиса по-русски.

- Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, - робко сказал Файшер.

- Зачем вы хотели это сделали? Разве вы не понимаете, что это мерзко – обманывать своих друзей?

- Мерзко, говоришь? – Зло заговорил Файшер. – А жить так, как живу я – это не мерзко?! Не в деньгах счастье? Только такие, как ты, могут так говорить. Тебе хорошо: родители у тебя богатые; ты маленькая и красивая, у тебя ещё всё впереди - тебе есть, на что надеяться. А я всю жизнь прожил, едва сводя концы с концами. За всю свою жизнь я запустил только один проект: купил антикварный магазин, завалил его дешёвыми археологическими подделками и начал втюхивать всё это доверчивым простачкам. Это всё, на что я оказался способен! Думаешь, я обогатился с этого? Как бы не так! У меня до сих пор нет даже ма-ши-ны! Даже самого завалящего автомобиля! А думаешь, мне не хочется пожить хоть несколько лет как нормальному человеку?! Зайти в магазин и купить то, что мне хочется?! Посидеть в хорошем ресторане с бутылочкой дорогого вина?! Я ведь тоже человек, понимаешь?!

- Это-то я понимаю. Мне не ясно только одно: чего вы хотите в этой ситуации от меня?

Антиквар словно потух, голос его стал прежним: сбивчивым и бессвязным.

- Алиса, у меня в последнее время не очень хорошие отношения с мистером Брайтоном. Мне бы не хотелось их усугублять. Если он узнает, что я хотел подсунуть ему неверно перерисованную карту...

- Что делать именно мне? - Перебила его Алиса.

Файшер потрясённо замолчал, словно этот вопрос самому не приходил ему в голову, потом в полном отчаянии выпалил:

- Я не знаю, Алиса!! Ты же умная, придумай что-нибудь, а?! Пожалуйста!!

Маленькая американка смущённо заулыбалась: за эту ночь уже второй человек признавал её умной и это было чертовски приятно.

- Ладно, я постараюсь что-нибудь сделать. Карта у вас с собой?

Файшер кивнул.

- Дайте мне её!

Антиквар замялся.

- Всего хорошего, - Холодно сказал Алиса, резко поднимаясь со своего места. - Не смею вас больше задерживать.

- На! - Засуетился Файшер, вытаскивая из-за пазухи пакет с листом бумаги и почти насильно всовывая это в руки своей собеседницы. – На-на, бери, мне совсем не жалко, честно – не жалко!

Алиса испытала стойкое чувство дежавю: днём было всё то же самое, что сейчас, разве что тогда карта была поддельная, а вот сейчас - самая что ни есть настоящая.

Была уже половина первого ночи, когда Файшера, который не переставал рассыпаться в благодарностях (хотя Алиса ещё ничего не сделала, только пообещала), удалось выпроводить.

- Зачем вы об этом мне рассказали? – Спросила она, когда антиквар уже был на лестничной площадке.

- О чём?

- О своём обмане.

- Мне показалось, так будет лучше.

Алиса впервые за весь вечер слабо улыбнулась.

- Совесть начала мучить?

- Наверное…, - смутился Файшер.

Михаила не было, наверное, он уснул, и девочка порадовалась этому. Теперь она корила себя за свою излишнюю откровенность. Зачем она всё ему рассказала? Если бы мистер Файшер со своей новостью появился чуть раньше, ей бы даже не пришло в голову делиться с кем-то лишними подробностями. Теперь, мало того, что придётся таиться от бандитов, которые тоже будут вести свои изыскания, каким-то образом нужно скрывать, что происходит от всех окружающих её взрослых.

"Как же всё сложно!" - Думала девочка, кутаясь в одеяло и пытаясь уснуть. Сон упорно не шёл к ней. Карта, из-за которой произошло столько всяких событий, лежала у неё под подушкой, и Алисе казалось, что она даже через толстый слой перьев ощущает тепло тонкой плёнки.

Уже засыпая, она вдруг вспомнила, что и с Дашей нужно что-то делать.

Что?

 

Глава 53

 

Шеф перестал обращать внимание на Данилу сразу же, как мальчик выбрался из машины.

- Всего-то навсего, - сказал он, мягко вжимая в пол педаль газа. - Делов на полчаса. А вы бы бегали за этими гавриками до конца лета, обнищали бы вконец, без курева, без жратвы, одичали бы - по вечерам начали бы обжимать добропорядочных жителей, в конце концов наткнулись бы на какого-нибудь местного качка - он бы переломал вам все кости - и на этом бы ваши приключения закончились.

Карта лежала на соседнем сиденье, и шеф время от времени бросал на неё короткие косые взгляды. Подумать только, сколько суеты из клочка обычной бумажки с нарисованными на ней значками.

"Это и называется прогрессом, - подумал он. - Раньше люди конфликтовали друг с другом из-за чего-нибудь материального: баба, кусок мяса, или что там ещё у неандертальцев было. А вот теперь взяли клочок бумаги, нарисовали на нём значки - и готовы за него глотки друг другу перегрызть"

Он не принимал всерьёз малышей, с которыми ему удалось столкнуться, поэтому никуда не торопился и ни от кого особенно не скрывался. А что касается интуристов - пусть они сначала научатся говорить на понятном языке - а потом уже наезжать на русских братков.

Навороченная машина выехала из ржавенькой арки "Садово-огородное хозяйство и т.д. итп" проехала ещё сотню метров и остановилась на повороте перед въездом в посёлок, как раз около дорожного указателя с названием «Шибинец». Автомобиль прочно обосновался на широкой, словно взлётная полоса, обочине шоссе. Окружающий пейзаж зыбко колебался в волнах жаркого воздуха, из-за чего создавалось ощущение нереальности всего происходящего.

Шеф некоторое время сидел, прикрыв глаза и думая о чём-то своём, потом медленно взял пакет и принялся доставать из него карту. Братки следили за этим действом с напряжённым вниманием. Наконец бумага очутилась перед носом шефа, и тот принялся её внимательно изучать. Через несколько секунд его лицо приобрело озадаченное выражение:

- Никогда бы не подумал, что во времена войны уже были изобретены шариковые ручки.

Вовчик дёрнулся.

- Шеф, - сказал он, - можно посмотреть?

Тот смерил своего подельника подозрительным взглядом, потом пожал плечами:

- Ладно, смотри.

Вовчику хватило нескольких секунд. В завершении он перевернул лист, тупо уставился на пустое место в том месте, где должны быть, как он точно помнил, записи на немецком языке, и негромко выругался.

- Что такое? - Осведомился шеф.

- Нас обманули!

- В смысле?

- Бросили, кинули, надули, перехитрили, одурачили, заморочили, облапошили, надули, объегорили, околпачили, оболванили, обжулили, надурили, бортанули..., - когда слова литературного языка закончились, Вовчик перешёл на мат, когда же и запас нецензурных синонимов подошёл к концу, он хмуро уставился на своего руководителя и коротко уточнил. - Теперь понятно?

- С картой что-то не то? - Понял тот.

- Всё не то!! – Взорвался Вовчик. - Во-первых, шариковые ручки в нашей стране начали использовать только в конце пятидесятых, я это точно знаю - в школе доклад об этом писал. Во-вторых, бумага совсем новая, тут ни одного пятнышка нет, не может быть такого, чтобы за полсотни лет не единого повреждения. А в-третьих, на обороте настоящей карты должен быть список того, что там зарыто, а тут ничего нет!

Шеф выхватил карту и снова принялся её рассматривать:

- Это точно?

- Точно, - угрюмо отозвался Вовчик.

- Ты же сказал, что карта у них одна, что у них нет копий!

- Они по этому поводу всё это время ругались. Профессор требовал себе карту, а еврей говорил, что карта у него всего одна и копий он делать не позволит.

- Значит копию всё-таки кто-то из них сделал, - подвёл итоги шеф и забарабанил пальцами по баранке руля.

Братки переглянулись. Впервые за то время, что они были знакомы, шеф сел в калошу. Тем более, смачно так сел, всей пятой точкой: так, что от этой калоши остался только резиновый коврик. В придачу ко всему это произошло на виду у его подчинённых. Теперь можно было догадываться, какой может быть реакция их руководителя.

"Перестреляет нас как собак, - мелькнуло в голове у Серого, и тот сразу стал как бы ниже ростом. - Перестреляет - и уедет обратно в Питер"

- Что делать-то будем, шеф? - Тихо спросил Вовчик.

Серый чуть не застонал: ну зачем ему лишний раз нарываться на неприятности? Сидел бы тихо, не вякал, глядишь, оно бы всё и обошлось.

- Ничего! - Рявкнул шеф. - Съездим в Брянск, на пару дней снимем гостиницу, отожрёмся, отоспимся - там и будем думать, что делать дальше. И помойтесь, в конце концов, в душе, от вас несёт хуже, чем от свиней!

Братки потупились. Они сами понимали, что неделя жизни в антисанитарных условиях не прошла для них даром, а дым от костра так глубоко въелся в одежду, что теперь, пожалуй, никакая бы стирка не помогла. Но зачем же об этом так грубо?

Впрочем, это всё мелочи, главное, что палить из пушки не начал.

Коротко и зло взвизгнув тормозами, машина сорвалась с места и, быстро наращивая скорость, помчалась по направлению к областному центру.

 

Глава 54

 

Проснувшись на следующее утро, Алиса решила, что ещё слишком рано. Вокруг было темно. В квартире царила непривычная тишина, только за окном раздавался какой-то глухой монотонный шум. Девочка встала с кровати, подошла к окну, раздвинула тяжёлые занавески и сразу всё поняла: над посёлком висела стальная плита неба, а по подоконнику барабанили крупные капли холодного дождя.

Алиса поёжилась: идти в такую погоду никуда не хотелось, в такую погоду хотелось лежать в кровати, читать книгу и пить тёплый чай. Но позволить себе такой роскоши Алиса не могла; нужно было идти к профессору и рассказывать ему о карте, а перед этим зайти к Даниле и сообщить о последних новостях.

Вздохнув, она принялась одеваться. На несколько минут она даже забыла про карту, которая лежала у неё под подушкой, а когда вспомнила, даже не надев до конца джинсы, допрыгала до кровати в одной штанине, убедилась, что пакет на месте, и только после этого продолжила одеваться.

Алиса долго стучала в дверь Данькиной квартиры, ей никто не открывал.

"Представляю, каково ему сейчас", - подумала девочка и ещё сильнее забарабанила в дверь. Она была уверена, что Данила сейчас лежит на диване, безучастно смотрит в потолок и думает только об одном: "Быстрей бы она, эта маленькая глупая американка, отсюда ушла!"

- Данила! - Тихо позвала она в замочную скважину. - Открой, будь так добёр!

За дверью царила полная тишина.

Девочка стукнула ещё пару раз, не очень сильно, чтобы не услышали люди из соседних квартир, потом уселась на корточки, привалившись спиной к его двери.

"Что теперь? - Мелькнуло у неё в голове. - Может быть Данила обиделся на меня так сильно, что теперь вообще перестанет со мной общаться?"

Эта мысль придала ей сил, она вскочила с места и ещё сильней забарабанила в дверь.

Снова - полная тишина.

Алиса схватилась за ручку и подёргала дверь туда-сюда.

Закрыто.

«Скорее всего, - поняла девочка, - Данила с утра пораньше убежал к своей Даше»

Действительно, что ему ещё остаётся делать? Он полностью уверен, что уже совсем скоро его возлюбленная уедет отсюда и вряд ли им ещё доведётся когда-нибудь встретиться. Само собой, он дорожит каждым мгновением, которое им осталось провести вместе.

Алиса развернулась и, понурившись, побрела вниз по лестнице. Но не успела она сделать нескольких шагов, как дверь за её спиной отворилась. Девочка обернулась и увидела Данилу. Но, Боже, в каком он был виде! Мальчик кутался в одеяло, которое волочилось за ним по полу и мешало идти; наружу торчала только голова и кисти рук, которыми Данила придерживал на себе свою накидку. Взъерошенные спутанные волосы закрывали лицо, тем не менее было видно, что щёки Даньки горят нездоровым румянцем, а глаза подёрнуты пеленой, словно и больной птицы.

Алиса с трудом перевела дыхание, потом сдавленным голосом осведомилась

- Что с тобой, Данила?

- Заболел, - хрипло ответил Данька, откашлялся и уточнил. - Простудился, наверное, - и шмыгнул носом.

- Можно к тебе?

Не дожидаясь разрешения, Алиса сделала шаг вперёд, и Данила посторонился, пропуская её. Оказавшись рядом, девочка откинула со лба приятеля слипшуюся от пота прядь волос и ладонью потрогала его лоб.

- У тебя слишком повышенная температура тела, - констатировала она.

- Ну, да, - кисло согласился Данька.

- Ты желаешь, чтобы я приготовила тебе горячий чай?

Данила мотнул головой.

- Пойдём в гостиную, - приказала Алиса, - будем лечиться.

- Только не это! - Запаниковал мальчик. - В меня за эту ночь столько лекарств впихнули, сколько я, наверное, за всю свою жизнь не пил. Не знаю, как я вообще жив остался, в голове какие-то колокола звонят.

В нос сразу ударил горький запах каких-то лекарств.

Данила уселся на диван, Алиса устроилась рядом.

- Это у тебя от нервов, - компетентно заявила маленькая американка. - Вроде как у Родиона Раскольникова, который старуху-процентовщицу убил. Он тоже потом заболел. Ты читал это произведение?

- Не, мы ещё в школе этого не проходили. Так, слышал.

- Я испытываю твёрдую уверенность, что, стоит мне только рассказать тебе одну новость, ты тут же выздоровеешь.

В глазах Даньки мелькнула надежда:

- Какую?

- Дело в том, что мистер Файшер - очень хитрый человек, и он решил обмануть мистера Брайтона. Он перерисовал карту, но кое-что пометил не так: исправил направление стрелок, поменял кое-какие цифры, что-то ещe там исправил. Он хотел отдать копию мистеру Брайтону, но не успел. Когда появились бандиты, ему пришлось отдать карту им.

- Ту, которую он нарисовал? - Удивился Данила

- Ты говоришь верно. А настоящая карта осталась у него. Точнее, сейчас она у меня. Могу показать, если ты желаешь.

Да мальчика медленно доходила суть происходящего.

- Подожди, - тихо сказал он, - значит... значит, ещe не всe потеряно? Значит они могут продолжать искать свои сокровища?

- Именно.

- И они никуда не уедут?! И Дашенька тоже останется здесь?!

- Пока да.

- Алиска!! - Вскочил Данила, путаясь в одеяле. - Какая ты молодчина!!

- Я-то тут при чeм?... Хотя..., - задумалась девочка. - Я-то тут как раз и при чeм... Сейчас я имею намерение рассказать всё мистеру Брайтону.

- Он что - ещe не знает об этом?!

- Пока нет.

- Нужно сказать!! Побежали к нему!!

Данила рванулся к двери, и Алиса едва успела его остановить:

- Ты побежишь туда прямо так, босиком и в одеяле?

- А, ну, да, - опомнился Данька. - Подожди меня, я только оденусь!

Он помчался в соседнюю комнату, одеваться. Спустя минуту Алиса последовала вслед за ним. Увидев, что Данила, торопясь, тщетно пытается попасть ногой в штанину джинсов, она тактично отвернулась и, внимательно глядя в стену, где висел большой пушистый ковeр, поведала подробности ночного визита антиквара.

- Не могу понять, зачем он тебе об этом рассказал.

- Угрызения совести, - ответила маленькая американка и с беспокойством осведомилась . - Я всe правильно сказала? У вас есть такая фраза?

- Фраза есть, - успокоил еe мальчик. - А вот совести у твоего господина Файшера, мне кажется, всe-таки нет, иначе бы он вообще не начинал эту историю. Даже не понимаю, как ты его можешь после этого господином называть.

Из-за того, что он одевал свитер, голос его звучал гулко

- Всe же закончилось хорошо, - успокоила его Алиса. - Тем более, он же в конце концов во всeм признался. Ты позавтракать не хочешь?

- Какой завтрак, Алиска?! Они ведь собираются уезжать! Вдруг мы сейчас придём - а их уже нет?!

- Без меня они не уедут - у них деньги отсутствуют.

- Всё равно, побежали к ним!

Алис присмотрелась к резким и порывистым жестам Данилы, который был похож на не совсем исправного робота, и нахмурилась:

- У тебя странная динамика движений, - сказала она. - У тебя голова не болит?

- Болит, но это мелочи - при чeм тут моя голова?!

Алиса бросила подозрительный взгляд на горящие нездоровым блеском глаза своего приятеля, на его багровое, блестевшее от пота лицо, но потом предпочла подчинится его напору.

- Только сначала... как это сказать по-русски... воспользуйся расчёской.

Данька пятернёй пригладил донельзя взъерошенные волосы:

- Так пойдёт?

Алис со вздохом кивнула.

- И зонт не забудь, там дождь проходит.

- Ага, - кивнул Данила, и про зонт тут же забыл.

Дождя он не заметил, он не замечал вообще ничего: по улице не шёл, а почти летел, его спутница сначала едва поспевала за ним, потом начала отставать.

В конце концов, едва переводя дыхание от быстрого бега и держась рукой за правый бок, в котором что-то невыносимо кололо, она оказалась около арки садового-огородного хозяйства, где еe ждал вырвавшийся далеко вперёд Данька - мальчик выглядел так, словно всю дорогу не бежал, а шёл прогулочным шагом, он даже не запыхался.

- Ты как? - Заботливо осведомился Данила.

- Плиз... вэйт... п...жа...с...та..., - едва смогла пролепетать Алиса, хватаясь за плечо Даньки.

Лишь минут через пять она нашла в себе силы усмехнуться:

- Теперь я разбировываться... что значит ... выражение ..."Нестись на крыльях любви"

- Ага, - сказал Данька.

- Ладно, - маленькая американка наконец привела в порядок своё дыхание. - Пойдём, что с тобой ещё поделывать.

 

Глава 55

 

Алиса не ожидала ничего позитивного, и не ошиблась. В доме было сумрачно и тихо. Антиквар, примостившись на шатком табурете, тоскливо смотрел за пыльное, засиженное мухами окно, которое выходило в сад. Профессор посреди комнаты в окружении сумок и баулов что-то перекладывал из одного пакета в другой.

Алиса поискала глазами Дашу и поняла, что рыжая хулиганка наконец-то добилась своего: она спала на кровати, свернувшись калачиком и с головой укрывшись одеялом, наружу высовывались только голый локоть и прядка ярких донельзя рыжих волос.

Когда ребята вошли в дом, археолог не обратил на это особенного внимания, только кивнул в знак приветствия и продолжил копаться со своими вещами. Зато антиквар при появлении Алисы засуетился, вскочил и опрокинул табуретку.

Данила осторожно присел на краешек кровати. Даша на это никак не отреагировала. Наверное, она в самом деле спала.

- Здравствуйте, мистер Брайтон, - поздоровалась Алиса.

- Да-да, - без всякого интереса отозвался профессор.

- У меня есть для вас хорошие новости, которые касаются мистера Файшера и карты.

Антиквар в ужасе замер. Он решил, что сейчас несговорчивая американка выложит всё, как есть, без всяких купюр. На губу села муха и начала ползать по его лицу, Файшер этого не заметил.

Девочка не смогла себе в удовольствии совершить маленькую месть: она сделала длительную паузу, в продолжении которой соратник Брайтона то краснел, то бледнел, наконец уселся на корточки и закрыл ладонями лицо.

Алиса усмехнулась про себя и продолжила как ни в чём не бывало:

- Мистер Брайтон, я должна вам кое в чём признаться.

Археолог впервые проявил признаки некоторой заинтересованности:

- В чём же?

Маленькая американка опустила глаза в пол и медленно начала излагать свою версию происшедших вчера событий.

- Дело в том, что в первый же день, когда я узнала о карте, вы её ещё называли схемкой, эскизиком и тому подобными уничижительными словами словами. Мне это сразу показалось подозрительным, поэтому я выпросила карту на один вечер, чтобы внимательно её рассмотреть.

- И он тебе дал? - Поразился профессор, кинув изумлённый взгляд на своего компаньона.

Алиса кивнула.

- Он даже МНЕ её не давал! - Археолог упорно продолжал говорить о находящемся рядом Файшере в третьем лице. (Наверное, это что-то значило)

Девочка сложила губы в улыбку:

- Я была убедительна.

- И что дальше? - Взволновался Брайтон, попеременно глядя то на Алису, то на Файшера.

- На всякий случай, даже сама не знаю, зачем, я перерисовала эту карту. Можете мне поверить, это было очень похоже на оригинал.

- Ты имеешь в виду, - прошептал Брайтон, - что эта копия сейчас у тебя?

- Не совсем, - вздохнула Алиса. - Копия была у меня с собой вчера. Когда бандиты потребовали карту, я решила отдать им именно копию. Как вы понимаете, у меня остался оригинал.

Файшер пришёл в себя, зато археолог впал в ступор.

- Как же так? - Бормотал он. - Карта - она ведь оказывается никуда не исчезла... Она ведь, оказывается тут... Но ведь это... Это слишком хорошо, чтобы быть правдой... Алиса, милая моя девочка, покажи мне её, пожалуйста! - Шёпотом попросил он.

Девочка вытащила из-за пазухи пакет и с деланным безразличием протянула его своему собеседнику. Тот взял его двумя руками, так осторожно, словно это был мыльный пузырь, а не что-то из плоти и крови.

Алиса отвернулась и увидела Данилу, который сидел на Дашиной кровати и с таким умилением смотрел на выбившуюся из-под одеяла прядку волос, что Алисе стало неловко, и она вновь повернулась к профессору.

- Та самая карта... - бормотал Брайтон, внимательно разглядывая нарисованное. Словно донельзя близорукий человек, он наклонился так низко, что почти водил носом по бумаге. - Это та самая карта, я узнаю её... И маленькое жирное пятно - вот оно... И этот оторванный уголок бумаги...

- Как дела? - Спросил Данька, незаметно оказавшийся рядом.

Алиса не успел ответить: Брайтон подскочил к ней и принялся покрывать поцелуями её лицо:

- Алисонька!! Ты спасла нас всех!! Ты даже сама не представляешь, что ты сделала!!

С объятиями и поцелуями он подскочил к Даньке, потом - к своему соратнику по нелёгкой кладоискательской карьере; антиквар не успел увернуться и стоически пережил этот взрыв эмоций. В довершении Брайтон обернулся вокруг своей оси, но, не найдя поблизости никого, на ком ещё можно было выразить всю гамму переполнявших его эмоций, несколько раз подпрыгнул на месте, хлопая в ладоши, словно донельзя развеселившийся детсадовец.

Проснувшаяся от громких звуков Даша высунулась из-под одеяла, изумлённо захлопала глазами, пытаясь разобраться в поднявшейся суматохе, потом заспанным голосом негромко посоветовала:

- Тикайте, хлопцы! Ныкайте сало - и тикайте! Так я и знала, что у Кузнечика когда-нибудь крыша потечёт. Оказывается, насекомым вредно на полу ночевать...

- Это была не та карта! - Подбежал к ней довольный Данила. - Представляешь - Алиска этим бандитам не ту карту отдала! А настоящая осталась у нас!

В чём нельзя было отказать гиперактивному русскому ребёнку, так это в быстроте, с которой в её голове проходили мыслительные реакции.

- Вау! - Вскочила девочка. - Как она смогла-то?!

- Ну, - обстоятельно начала разъяснять Данька, - получилось так, что с самого начала мистер Файкер... или как там его... задумал грандиозную махинацию. Он решил...

Как этого и следовало ожидать, у Даши не хватило выдержки дотерпеть даже пару предложений, она подбежала к маленькой американке, схватила свою приятельницу за руки и закружилась вокруг неё:

- Молодец, Алиска! Да и какая ты Алиска - целая Алисища! Я-то думала, что ты малахольная, как Менделеев, а ты - вон оно, оказывается, как!

Когда Даша утихомирилась, Алиса лишь степенно кивнула, принимая благодарность.

Брайтон обернулся к рыжей хулиганке и в глазах его мелькнуло знакомое Алисе выражение.

- Сейчас он тебя обнимать будет! - Посчитала своим долгом предупредить она.

- Пусть только попробует, - глядя прямо в глаза археолога, спокойно предупредила девочка. - Перемножу на ноль - мяукнуть не успеет.

Вряд ли Брайтон понял всё дословно, но свои эмоции резко притушил.

Алиса сцепила ладони между собой, подняла их к подбородку, нахмурилась, о чём-то размышляя, и сразу стала похожа на злобного гения из диснеевского мультика, который задумывает очередную пакость общемирового значения.

- Мистер Брайтон! - Сказала наконец она. - Выкладывайте вещи обратно! Надеюсь, за пару часов вы успеете всё сделать. Мистер Файшер, помогите ему, пожалуйста! Данила, - (Алиса перешла на русский), - иди выспись!

- Да уж, - шёпотом вставила Даша, кинув быстрый взгляд в сторону мальчика, - чёй-то его колбасит не по-детски. Он что - болеет?

- Из-за тебя, между прочим, - буркнула маленькая американка.

- Коне-ечно, - нисколько не удивилась рыжая хулиганка, - Чуть что - сразу я. Интересно, если бы меня не было, кто бы был козлихой отпущения?

- А с тобой, промеж прочим, я имею намерение серьёзно поговорить.

- Только не при нём, - сквозь зубы отозвалась Даша и снова недобро зыркнула на Данилу. - Пойдём, выйдем на веранду?

- То помещение называется верандой? – Уточнила Алиса. - Ладно, пойдём!

Она с трудом захлопнула тяжёлую дверь, а Даша для верности, чтобы никто не подслушал, привалилась к ней спиной:

- Чего тебе?

- Даша, тебе нельзя больше тут находиться.

- Ты..., - голос девочки дрогнул, - ты выгоняешь меня?

- Нет. Данила мне этого никогда не простит. А испорчивать с ним отношения я не желаю.

Даша насупилась:

- Ты только из-за него меня не выгоняешь отсюда?

Алиса медленно, словно это стоило ей немало усилий, произнесла:

- Нет. Мне ты тоже нравишься. Не знаю, чем, но нравишься. И вообще, - разозлилась вдруг она, - хватит об этом! Я просто хочу сказать, что в этом доме тебе больше жить нельзя. Карта нарисована довольно хорошо, но всё равно не составиться большого труда догадаться, что она не настоящая. Когда это обнаружиться, бандиты могут повторить свою попытку похищения. Где находится этот дом, они уже знают. Я не хочу, чтобы и с тобой что-нибудь произошло. Теперь нам всем придётся соблюдать повышенную осторожность.

- И куда мне теперь? - Устало спросила Даша.

- Не знаю, - мотнула головой Алиса. - Я с Данилой поговорю, может он что-нибудь придумает.

- Не надо с ним! - Взвилась рыжая хулиганка. - Тогда я вообще отсюда уйду! Сама!

Алиса с деланным безразличием пожала плечами.

- Уходи, - просто сказала она. - Если хочешь - уходи. Я не твоя мама и даже не твоя сестра, у меня нет прав говорить тебе, что и как нужно делать, а ты имеешь толстое право не прислушиваться к моим словам.

- «Полное», а не «толстое»!! - Взвизгнула девочка.

- Может быть.

Даша несколько секунд раздумывала, потом молча двумя руками потянула на себя ручку двери и скользнула внутрь дома. Не прошло и минуты, она появилась снова, теперь уже в куртке и в шапке. В руке девочка держала небольшой пакет.

- Даже не попрощаешься? - Насмешливо осведомилась маленькая американка.

- Пока! - Пожала плечами рыжая хулиганка.

- Пока! - Послушно отозвалась Алиса.

Даша подошла к входной двери, потянула её на себя и обернулась.

- Что? – Спросила Алиса.

- Ничего! – Ответила рыжая хулиганка и выскользнула наружу.

Дверь за ней тяжело, со скрипом, захлопнулась.

 

Глава 56

 

Алиса вытащила на проход валявшееся в углу веранды старое ведро без дна, уселась на него и прислушалась к тому, что происходило на улице. Судя по звукам, Даша топталась на крыльце и не спешила никуда уходить.

Маленькая американка ни секунды не сомневалась, что Даша останется здесь. Если бы погода на улице была хорошей, Алиса, пожалуй, в общении со строптивой девчонкой повела бы себя более осторожно. Теперь же она была более чем уверена, что никуда Даша не денется; а даже если и убредёт куда-нибудь по лужам, то уже к вечеру вернётся, молчаливая и пристыженная. Во-первых, идти ей некуда - это понятно сразу, а во-вторых, вряд ли она сможет отыскать других дурачков, которые возьмут её на содержание, кроме этой парочки горе-кладоискателей и, скорее всего, сама Даша прекрасно это понимает.

Когда заскрипела открываемая дверь, Алиса даже не обернулась.

- Дождь, - сказала Даша.

- Да, - ответила Алиса.

Они помолчали.

- Ладно. Ты... это... поговори с ним.

- Поговорю, - всё ещё продолжая сидеть на ведре, Алиса снизу вверх воззрилась на свою собеседницу, и они долго смотрели друг другу в глаза. - Я бы могла сказать тебе много всего. Но не буду. Ты сама всё понимаешь. Без нас ты не сможешь.

Даша отвела глаза первой.

- Понимаю, - сказала она.

- Это хорошо.

В комнату они вернулись вместе.

Данила, закутавшись в одеяло, сидел на том месте, где его оставила Алиса.

- Пойдём! - Подошла к нему маленькая американка и бережно взяла за локоть. – Тебя колбасит не по-детски. Я провожу тебя домой.

- Я сам дойду! - Запротестовал мальчик.

- Не дойдёшь. Я вижу, ты совсем плохо себя чувствуешь.

- Даша не уедет?

- Нет, не переживайся.

Уже в дверях она обернулась к англичанам:

- Скоро я вернусь - и мы сразу поедем по адресам из списка.

- Может дождёмся окончания дождя? - Заикнулся было Файшер, но Алиса мотнула головой:

- Нам постоянно что-то мешает. Если мы будем тянуть, нам не хватит всех летних каникул. У вас виза на какой срок?

- На три месяца, - ответил Брайтон.

- У меня тоже. За это время нам нужно успеть отыскать ваши богатства.

Последнее слово она произнесла с такой иронией, что сразу становилось понятно, что ни в какие "богатства" она не верит.

На улице Данька немного пришёл в себя, и даже начал задавать всякие вопросы. Алиса без утайки рассказала ему всё, что произошло между ней и Дашей, и мальчик пришёл в ужас:

- А если бы Даша ушла?!

- Ей некуда идти, Данила, - тихо ответила девочка. - Пора бы уже это понять. Домой она возвращаться не хочет, и вряд ли у нас получится её уговорить поступить подобным образом. А просто так скитаться по улицам - глупо. Здесь у неё есть хотя бы крыша над головой.

- Почему всё так плохо, Алис?

Девочка не ответила. Данила не представлял, как плохо обстоят дела на самом деле. Он имеет в виду только Дашу, а как же всё остальное?

Дёрнул же её чёрт за язык всё рассказать дяде Мише! Тот, само собой, всё расскажет полисмену, и вскоре весь город будет знать, что два приезжих англичанина ищут сокровища. Мало того, что мистеру Брайтону и мистеру Файшеру нужно будет прятаться от полиции, от бандитов и вообще от всех, кому станет известно об их миссии, ей и самой теперь придётся таиться от дяди Миши и от его жены - вряд ли нынешние родители Алисы будут в восторге, когда узнают, что её английские знакомые никуда не уехали, а деятельная американская девочка продолжает им помогать, подвергая свою жизнь серьёзной опасности.

Алиса ещё сильнее сжала Данькину руку, тот слабо улыбнулся:

- Мы с тобой прямо как детсадовцы на прогулке: взялись за руки и топаем по улице. Нам ещё воздушных шариков не хватает.

- Что такое "воздушные шарики"?

Данила долго у путано начал объяснять, но Алиса, занятая своими мыслями, его не слушала, да и сам мальчик вскоре замолчал.

На половине дороги он начал отставать и спотыкаться на ровном месте. Маленькая американка схватила его под руку и так вот, вместе, они кое-как добрались до Данькиной квартиры. Не обращая внимания на протесты приятеля, Алиса приготовила ему горячий чай, а потом уложила в кровать, строго наказав, чтобы он не поднимался, как минимум, до вечера.

- Я хотела тебя ещё кое о чём попросить, - сказала она, сидя рядом с ним на краешке постели, - мне нужно, чтобы ты придумал, где можно спрятать Дашу. Про тот дом бандиты уже знают, и я не хочу подвергать её жизнь опасности.

Данила приподнялся на локте, глаза его загорелись:

- Она может пока пожить у нас на даче.

- А твои родители не будут против?

Данька отмахнулся:

- Они не узнают. Мы на дачу только по выходным выбираемся, а по будням там никогда никого не бывает.

- На выходных она может побыть у меня, я попробую договориться с дядей Мишей.

Данька впервые за всё утро заулыбался по-настоящему, но Алиса тут же стёрла улыбку с его лица:

- Но ты же понимаешь, что всё это не может продолжаться до бесконечности. Нам нужно в конце концов что-нибудь придумать.

- Придумаем. - Данилу снова начало познабливать, и он опять закутался в одеяло. - Главное, что сейчас всё будет в порядке.

Алиса поднялась:

- Ладно, спи и выздоравливай. Раньше вечера мы вряд ли справимся, поэтому раньше приходить не стоит.

Данила кивнул и закрыл глаза. Алиса ещё не успела уйти, а он уже спал.

 

Глава 57

 

Весь вчерашний день Владимир разгребал дела, которые накопились в отделении. Борис Григорьевич - его непосредственный начальник - особенное внимание уделял бумажной волоките, полагая, что все эти отчёты, формуляры, докладные и прочие бумаженции - реальный показатель того, насколько хорошо работает отделение. Товарищ майор любил повторять, что порядок начинается со строгой документации. Если документы в порядке, полагал дядя Боря (как его называли за глаза все сотрудники), то и всё остальное как-нибудь придёт в норму. С другой стороны, может быть он и был прав: что, кроме этих самых бумажек видит областное начальство?

Над заявлением гражданки Никулиной о пропавшей козе молодой милиционер надолго задумался. Ну, пропало животное, хрен его знает, куда оно могло ускакать, стоит ли из-за этого вешать на отделение ещё один явный "висяк"? Да и сама старуха особенного доверия не внушала. Небось, сама съела свою Маньку, а теперь ищет каких-нибудь дураков, которые выплатили бы ей компенсацию. Однако заявление уже было написано и даже учтено во входящих, просто так выбросить его в мусорное ведро уже не получится.

«Что же, ничего не поделаешь, - понял он, - придётся как-нибудь реагировать…»

Из отделения Владимир ушёл, когда уже начинало вечереть, и весь следующий день решил посвятить странной компании, которая провела на территории вверенного ему участка уже неделю. И если к господам иностранцам у него особенных претензий не было (ну, занимаются они какими-то своими археологическими делами, то ли захоронения какие-то ищут, то ли могилы солдат - и фиг с ними), то к рыжеволосой оторве которая прибилась к ним, у него накопилось уйма вопросов.

Владимир вспомнил, как ловко эта самая Даша обвела его вокруг пальца, и почувствовал, как лицо заливает краска стыда. Как же он так умудрился повестись на такой детсадовский развод? Если эту историю узнает кто-нибудь из сослуживцев - сразу можно уезжать из города, а то и из области, и то не суть, что поможет. Такие анекдоты, как правило, распространяются быстрее скорости поезда.

Утро следующего дня выдалось на редкость неприветливым. Вот именно в такую погоду и нужно было сидеть в отделении и копаться с бумагами. Но ничего не поделаешь: служба есть служба. Не в лучшем настроении Владимир облачился в форму, накинул на себя просторный непромокаемый плащ, чем-то похожий на армейский костюм химзащиты, и поплёлся исполнять свои служебные обязанности.

Он решил, что по такой погоде иностранцы вряд ли будут болтаться по посёлку, поэтому сразу направился в сторону дач. Торопиться ему было некуда, поэтому машину он решил не брать - светиться лишний раз не стоило; зачем шумом двигателя загодя предупреждать господ иностранцев и эту веснушчатую егозу о своём прибытии? Не проще ли подойти потихоньку и застать всех нужных персонажей врасплох?

Владимир был так занят своими мыслями, что не заметил Алису и Данилу, которые шли навстречу ему. Те в свою очередь не обратили никакого внимания на прохожего в длинном плаще - узнать в нём Владимира не смола бы даже родная мать.

Они разошлись на узкой дорожке садового товарищества, едва не задевая друг друга локтями - и пошли каждый своей дорогой.

К нужному дому Владимир подошёл, соблюдая всеми меры предосторожности, долго оглядывался по сторонам, потом обошёл строение, дабы убедиться, что второго выхода из дома нет, только после этого поднялся на крыльцо, поискал глазами звонок, не нашёл, и со всех сил забарабанил в тяжёлую деревянную дверь.

Через минуту внутри послышались шаги, дверь распахнулась - и появился высокий старик в тёмно-зелёном пиджаке.

- Добрый день! - вежливо сказал страж порядка, откидывая назад капюшон. - Позвольте пройти?

- Hello! What do you deign? (Здравствуйте! Что вы изволите?)

Именно после этого Владимир вдруг сообразил, что без Алисы ему вряд ли ему удастся договориться с этими господами и несколько приуныл. Тем не менее, он вежливо, но твёрдо отстранил профессора в сторону и прошёл в дом. На веранде, в полумраке, не заметив, он тут же споткнулся о стоящее под ногами ведро без дна и негромко выругался.

Археолог услужливо приоткрыл перед ним вторую дверь, Владимир сделал шаг вперёд, обвёл глазами комнату, в которой очутился, и сразу понял, что птичка попалась в клетку: Даша сидела за столом большим деревянным столом и с гримасой непреодолимого отвращения на лице большой столовой ложкой лопала тушёнку из пол-литровой стеклянной банки.

Увидев милиционера, девочка вскочила и уронила ложку на пол.

Никуда не торопясь, Владимир придвинул ближе к ней старенький скрипучий табурет и уселся рядом. Некоторое время они молчали.

- Привет, Веснушка! - Сказал, наконец, милиционер. - Я по поводу коробочки, которую ты вчера хотела мне принести. Надеюсь, ты ещё не передумала? Где она?

Даша даже не покраснела.

- Потерялась! - Буркнула она

- Ах, вот как. Печально.

- Ещё как, - согласилась рыжая хулиганка. - Не поверите - всю ночь ревела.

- Не поверю.

- Ну и ладно.

Они снова замолчали.

Два иностранца с беспокойством прислушивались к их диалогу; на их лицах было такое мучительное напряжение мысли, что сразу становилось понятно: они не понимают ни слова.

- Что же мне с тобой делать? - Вздохнул Владимир.

- Отстаньте от меня, а? - В голосе девочки послышалась надежда. - Что вам стоит уйти отсюда и забыть, что я есть? У вас что, своих делов мало?

- Не имею такого права, - со вздохом отозвался страж порядка. - У меня работа такая: следить за порядком в этом посёлке. А когда дети путешествуют без родителей, причём в компании каких-то..., - милиционер оглядел господ иностранцев и был вынужден признать, - в компании каких-то, ну, пусть не слишком подозрительных, но явно посторонних личностей - это, знаешь ли, явный бардак.

- И что? - Напряжённым голосом осведомилась рыжая хулиганка, которая именно сейчас именно хулиганкой не выглядела и была похожа на обычного донельзя несчастного ребёнка. - Вы меня заберёте отсюда? Прямо сейчас?

- Прямо сейчас, пожалуй, нет, - Владимир вдруг улыбнулся. - Есть один человек, который очень не хочет, чтобы ты отсюда уезжала. Если бы не этот человек, я бы даже думать не стал, скрутил бы тебя и потащил бы в СИЗО.

- Так прямо уж и в СИЗО? - Сощурилась девочка.

- Ты у нас, оказывается, грамотная, - хмыкнул страж порядка и выкрутился. - Нашёл бы, куда потащить. И дело под названием "Веснушка" за каких-то четверть часа оказалось бы закрыто и сдано в архив. Теперь же я даже не знаю, что делать.

- И кто это у нас такой заботливый? - Кислым голосом поинтересовалась Даша, хотя давно подозревала, кто.

Владимир пожал плечами:

- Данила.

- Опять он!! - Картинно взвилась девочка.

- Конечно, - невозмутимо подтвердил милиционер. - Из всего твоего окружения он единственный, кому небезразлична твой судьба.

- А Алиса? - Оскорблённо поинтересовалась Даша.

- Она - американка, и этим всё сказано. А все американцы, насколько я понимаю, очень даже законопослушные люди. Стоит мне только намекнуть, что я должен возвратить тебя родителям, вряд ли Алиса будет чинить мне препятствия. Напротив, она приложит все усилия, чтобы сделать всё по правилам.

- Она не такая!

- Хочешь проверить?

Даша подумала и мотнула головой:

- Не, не хочу.

- То-то и оно. И что мы с тобой будем делать? - Владимир тяжело поднялся со своего места. - Не делай никаких глупостей, - посоветовал он. - Будь пока здесь и никуда не пропадай, я всё равно отыщу тебя, Веснушка; подумай, стоит ли мне лишний раз портить настроение. А что мы с тобой будем делать - я об этом подумаю.

Не глядя на девочку, он вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

"Не сбежит, - решил он. - Некуда ей бежать"

Дождь на улице усилился. Владимир снова накинул на голову тяжёлый капюшон. Теперь он намеревался посетить Данилу.

То ли звёзды для наших героев складывались в этот день особым образом, то ли на редкость ветреная и дождливая погода не располагала к внимательности и не хотелось лишний раз высовывать нос из воротников, но Алиса и Владимир прошли по противоположным сторонам улицы - и снова не заметили друг друга. Девочка торопилась к кладоискателям, чтобы начать обход ветеранов из музейного списка, а Владимир горел желанием пообщаться с Данилой, из-за которого, собственно говоря, эта история со сбежавшей из дома Веснушкой не могла окончиться должным образом.

Где жил Данила - это Владимир знал точно: ещё несколько дней назад он переписал из показаний всех участников происшествия с вроде бы исчезнувшей машиной все нужные и (даже не очень) имена и адреса. Ему только и оставалось прийти и постучаться в нужную дверь.

Что, собственно говоря, он и сделал.

Стучать пришлось долго. Милиционер даже решил, что никого нет дома, но тут дверь распахнулась, и на пороге появился Данила.

Увидев его, страж порядка попятился:

- О, Боже, что с тобой?!

- Болею, - хрипло ответил Данька. - И спать хочется - просто жуть.

- Я ненадолго.

- Ладно, проходите.

Владимир зашёл в квартиру, разулся и прошествовал в зал. Данила послушно поплёлся вслед за ним.

На диване валялось смятое одеяло и скомканная подушка.

Мальчик смущённо сгрёб всё в одну кучу и зашвырнул куда-то в угол.

- Присаживайтесь.

- Спасибо.

Несколько секунд они молчали, исподтишка разглядывая друг друга, наконец Владимир откашлялся:

- Будь ты лет на пять постарше, я бы решил, что ты после вчерашнего.

- В чём-то вы правы. Вчера у меня был не самый лучший день.

- Ясно... Я по поводу Даши.

- Я это уже понял.

- Что будем делать?

- Не знаю.

- Я тоже. Данила, вот ты вроде умный симпатичный мальчик...

Данька тускло улыбнулся, хотя подобный комплимент ему было бы приятнее услышать не от милиционера, а от самой Даши.

- Ну вот скажи, - продолжал милиционер. - Зачем тебе лишние проблемы? ты понимаешь, что у Даши есть родители, и они о ней беспокоятся? - Владимир вздохнул. - Даша сбежала из дома, и ты должен понимать, что её нужно вернуть обратно. И только из-за того, что ты хочешь, чтобы она была здесь, очень глупо всех шантажировать.

- Я не шантажирую! - Вскипел Данка.

- Именно шантажируешь, - мягко возразил милиционер. - Ты сказал Алисе, что не будешь с ней дружить, если она скажет что-нибудь про Дашу. Говорил ведь?

- Ну, - был вынужден сознаться мальчик, - говорил. И что?

- Ну, вот. Теперь Алиса боится мне об этом сказать.

- А вы как узнали?

- Это не важно! - Отмахнулся милиционер. И вот скажи теперь: что мне делать? Я обязан поддерживать порядок на той территории, которая мне вверена. А вы живёте именно на ней. Скажи: что мне делать? - Снова повторил он. - Оставить Дашу здесь? И пусть её родители пьют валерьянку литрами? Ты этого хочешь?

- Нет!

- Ну, вот.

- Я не хочу, чтобы Даша уезжала.

- А в чём проблема? Ведь ты же можешь с ней просто поговорить и обсудить, что вам делать дальше. Безвыходных ситуаций не бывает. Вы будете переписываться. Она приедет к тебе на следующие каникулы. Или ты к ней. Вариантов - куча.

- Я не хочу, чтобы она уезжала! - Упрямо повторил мальчик. - Если она уедет, то уже никогда не вернётся.

- Почему?

- Потому что я не могу с ней подружиться.

Владимир вздохнул:

- Да, как-то сложно у вас всё получается.

- Дядь Вов! -Заканючил Данька. - Ну, пожалуйста, не надо, а?

- Данила, давай сделаем так. Через неделю я сообщу начальству, что на моей территории проживает неизвестный ребёнок...

- Её зовут Даша! - Вставил мальчик.

- Это ещё нужно проверить. Ты знаешь её фамилию?

- Нет.

- Что и требовалось доказать, - пожал плечами страж порядка и с нажимом повторил - "неизвестный ребёнок".

- Она никому её не говорит. И что с того?

- Сколько ей лет?

- Не знаю. Лет одиннадцать-двенадцать.

- Ты даже её возраста не знаешь, - сокрушённо молвил милиционер и подытожил. - Неизвестный ребёнок - как ни крути.

Теперь Данька уже не возражал.

- В общем, так, - Владимир поднялся со своего места, - у тебя есть ровно неделя. Попробуй за это время наладить контакт с Дашей. Это всё, что я могу для тебя сделать.

- Зачем вы так?! - Со злостью выкрикнул Данила.

- Как - так? - Ровным голосом спросил милиционер. - Ты живёшь в своём маленьком и безопасном детском мирке и даже не представляешь, сколько инструкций и законов я нарушаю только ради того, чтобы сохранить твои чувства, рискуя, между прочим, и своей должностью, и своим жалованьем, и своим добрым именем, если уж на то пошло. И ты после этого меня в чём-то обвиняешь? Ты поступаешь неблагодарно - вот и всё, что я могу сказать.

Он ушёл, а Данила долго сидел на диване, бессмысленно разглядывая ворсинки ковра у себя под ногами.

Неблагодарно? Ну и ладно! Что ему с этой благодарности! Главное, что Даша теперь целую неделю будет в относительной безопасности.

Легко сказать: наладить контакт. Если бы это было сделать так просто!

 

Глава 58

 

Когда Данила говорил, что за ночь в него впихнули столько лекарств, сколько он не пил за всю свою жизнь, он лукавил. На самом деле родители мальчика были людьми вполне благоразумными, и стоило только им увидеть у сына первые признаки недомогания, Даньке дали джентльменский минимум таблеток, необходимых любому ребёнку для выздоровления, и отправили спать.

Мальчика это не устраивало. В свете последних событий он понимал, что именно сейчас болеть ему ни в коем случае нельзя, поэтому, улучив момент, когда никто не видит, он собрал все таблетки, которыми его кормили, и выпил по три штучки каждого наименования, чтобы к утру наверняка выздороветь. Уверенный в своём успехе, он закутался в одеяло и затих.

Но заснуть у него не получилось: уже через четверть часа его начало тошнить и ощутимо познабливать. В туалете Данилу вывернуло наизнанку, и он долго стоял, опершись на унитаз и стараясь прийти в себя. Это не получалось: перед глазами всё плыло, а животе что-то невыносимо кололо.

Едва живой, он добрался до кровати и забылся в тяжёлом сне, так и не найдя сил накинуть на себя одеяло.

Утром его разбудила мать, которая трогала его мокрый холодный пот:

- Данечка, с тобой всё в порядке?

Тот кивнул.

- Горло не болит?

Данька сглотнул горькую слюну и заплетающимся языком ответил:

- Не, всё нормально.

Однако он сам чувствовал, что совсем не всё нормально: голова здорово кружилась, а раздающиеся вокруг звуки звучали словно из бочки.

Когда родители ушли на работу, мальчик померил себе температуру и пришёл в ужас: тридцать восемь и девять!

Но ведь лоб у него холодный: как такое может быть?!

Он не успел ответить себе на этот вопрос: пришла Алиса. Хорошие новости взбодрили Данилу, и до дома, где жили кладоискатели он добрался на одном лишь адреналине. Стоило мальчику только убедиться, что с его возлюбленной всё в порядке, никто никуда не уехал, не собирается уезжать и вообще всё очень-очень хорошо, он снова обмяк и Алисе с большим трудом удалось довести его до дома.

От предложенного чая он отнекивался, но заботливая подруга всё равно убежала на кухню и там долго гремела посудой. Сладкий и крепкий напиток он пил, торопясь и обжигаясь; всё, что ему сейчас хотелось - это лечь и уснуть хотя бы на пару часов, и, наверное, впервые в жизни ему хотелось, чтобы Алиса побыстрее исчезла.

Впрочем, вскоре маленькой американке лошадиной порцией адреналина в очередной раз удалось привести Данилу в чувство - на любые проблемы, связанные с Дашей, он реагировал более чем остро. Алиса виновато, словно она сама была виновата в происходящем сказала, что беспризорной русской девочке опасно оставаться в доме, где сейчас жили англичане, и девочке нужно найти временное пристанище.

Данька тут же сообразил, что пока Даша может пожить у него на даче. Действительно, в чём проблема? В будние дни там всё равно никого нет, родители выбирались туда только на выходных, да и то не всегда.

Как только они обо всём договорились, Данила снова почувствовал страшную усталость. Наверное, маленькая американка почувствовала, что больному сейчас совсем не до неё, и поторопилась уйти.

От чая мальчику снова стало плохо, и он впал в забытьё: его попеременно бросало то в жар, то в холод, нестерпимо закололо затылок.

"Больше ни одной таблетки! - Безостановочно крутилось у мальчика в голове. - Вообще: ни-ког-да. Свою норму сегодня ночью я уже выпил, мне всех этих таблеток на две жизни хватит!"

Данила попытался уснуть, однако стоило ему только задремать, в дверь снова постучали.

- Убью! - Бормотал Данила, вставая с кровати. - Точно - сейчас кого-нибудь убью!... Даже если это Алиска вернулась... Хотя, нет, её убивать не буду, она хорошая, её - просто покалечу!

Закутавшись в одеяло, он добрался до прихожей, распахнул дверь - и увидел Владимира.

Тот даже попятился:

- Господи, что с тобой?!

- Болею, - сказал Данька, мечтая только об одном: чтобы милиционер побыстрее ушёл. - И спать хочется - просто жуть, - тонко намекнул он.

- Я ненадолго.

Данила простонал про себя: нет, есть люди, которые намёков не понимают.

- Ладно, проходите.

Окружающую действительность мальчик осознавал не совсем чётко и в результате беседы уяснил только то, что у них с Дашей есть неделя, после чего её заберут отсюда и отправят домой.

Он долго сидел на кровати и всё не мог сообразить, хорошо это или плохо. То, что у него хотят отправить обратно домой - это, конечно, плохо, но то, что до этого целая неделя - это обнадёживало. А если бы ещё Дашенька согласилась пожить на даче - тогда бы и эта проблема исчезла, пусть кто угодно попытается её там отыскать - вряд ли у них это получится.

«Пару часов посплю, - решил Данька, - а потом покажу Дашеньке, где моя дача»

Он проснулся, когда родители уже пришли с работы и лихорадочно принялся одеваться.

- И куда это мы собрались? - Нехорошо сощурилась мать.

- Я... это... погулять..., - залепетал мальчик.

В ответ мама сделала такое лицо, что Данька сразу понял: никуда он сегодня не пойдёт. Мало того, что его сегодня, как сказала Алиса «колбасило не по-детски» (и где только обычная американская девочка слова такие находит, не в школе же их этому учат?), так ещё и за окном уже начинало смеркаться.

- Ты как? - Спросил отец, заглядывая к нему в комнату.

Данила кисло усмехнулся и ничего не ответил. Чисто физически он чувствовал себя более чем хорошо, даже голова полностью перестала болеть, но вот морально он оказался полностью раздавлен. События прошедшего дня вспоминались с трудом. Он даже не был полностью уверен, что к нему приходил милиционер и не мог разобраться, случилось это на самом деле или всего лишь приснилось.

Он схватил рацию, заперся в ванной и нажал кнопку вызова. Алиса ответила тут же.

- Как у тебя здоровье, Данила? - Обеспокоенно спросила она.

- Нормально.

- Как Даша?

- С ней всё хорошо. Но мне бы всё-таки не хотелось, чтобы она ночевала в том доме.

- Мне тоже. Вроде сегодня ко мне дядя Вова приходил, ну, от, которого ты полисменом называешь. Он сказал, что через неделю Дашу заберёт.

- К Даше он тоже приходил - сказала Алиса. - Она никуда не успела скрыться.

- Это плохо. Я завтра утром ключи от дачи принесу. Только...

- Что?

- Завтра пятница. Она только один день сможет побыть у нас.

- Я постараюсь с дядей Мишей договориться.

- А как там ваши сокровища? - Спохватился мальчик.

- Никак, - грустно ответила Алиса. - Мы успели обойти двенадцать человек. Одна бабушка не открыла дверь, ещё один дедушка умер, а остальные ничего про орла не знают.

В дверь застучал отец.

- Дань, с кем это ты разговариваешь? - Крикнул он.

- Теперь-то у меня есть, с кем разговаривать, - сказал Данила, выходя в коридор и показывая отцу рацию.

- Ну, - с усмешкой отозвался тот - рад, что хоть друзья у тебя появились. А то целыми днями сидишь дома и по библиотекам ходишь, сколько же можно.

Мальчик пожал плечами.

- Ты разговаривал с той самой Алисой, которая приехала из Америки?

- Откуда ты про неё знаешь?

- Наслышан. Слухами земля полнится. Дружи-дружи, может у вас что-нибудь и получится. Говорят, интернациональные браки сейчас в моде - Увидев, что Данила покраснел, мужчина рассмеялся. - Да ладно, не смущайся. Я шучу.

Данила ушёл в спальню, но спать ему не хотелось; за день успел выспаться. Он долго лежал в постели, глядя в смутно белеющий в темноте потолок.

"Интернациональные браки? Ну и шуточки у папы. Неужели он в самом деле думает... Это просто потому, что он ничего про Дашу не знает!"

Вспомнив Дашино лицо, Данила невольно заулыбался. Бывают же на свете такие красивые девочки!

"Нет! - Твёрдо решил он. - Я ни за что на свете не допущу, что бы Даша уехала! Сам вместе с ней уеду, только чтобы всегда быть рядом!"

С этими мыслями он заснул.

 

Глава 59

 

- Весь вчерашний день у нас прошёл как-то бестолковно, - сказала Алиса.

Они сидели у Даньки на кухне и пили чай. Точнее, чай пил Данила, а девочка крутила в руках круглую печенюшку и разглядывала узор на стене, который рисовали пробивающиеся через окно розовые косые лучи восходящего солнца.

- У меня тоже, - сказал Данька.

- Мне с самого начала казалось, что наша затея имеет печать глубокой безнадёжности.

- Это ты сильно сказала, - хмыкнул Данила. – «Печать глубокой безнадёжности» - точнее и не сформулируешь.

- Я очень сомневаюсь, что у нас хоть что-то получится, - призналась Алиса. - А с каждым днём я в этом сомневаюсь всё больше и больше. Подуматься только: найти знак орла полувековой давности. Никто уже ничего не помнит.

- Но ты же будешь продолжать помогать англичанам?

Алиса кивнула:

- Что мне ещё остаётся делать? Я же всё-таки пообещала. - Она вдруг засмеялась. - Когда произошла эта история с картой, я выдвинула мистеру Брайтону условие: треть от всех найденных сокровищ принадлежит нам. Он как-то подозрительно быстро на это согласился. Наверное, он тоже не очень верит во всё это. Хотя, - задумалась маленькая американка, - если там действительно восемьсот килограмм золота, я надеюсь, его с избытком хватит на всех, и на тебя, и на меня, и даже на Дашу.

- Ей ты тоже хочешь дать?! -Встрепенулся Данила.

- Чем она хуже нас? Её семья очень бедная, если я правильно понимаю. Да и довольно просто делить деньги, которых пока ещё нет и которые вряд ли появляться в ближайшее время.

- "Появятся" - поправил мальчик.

- Нам бы деньги не помешали. Мамка в поликлинике зарплату ещё более-менее нормально получает, а отцу уже на четыре месяца задерживают.

- А раньше у вас такое было? Во времена Советского Союза?

Данька мотнул головой:

- Не, тогда всё нормально было, это в девяносто первом началось. Не понимаю, почему. Вроде и заводы все стоят целые, и люди на них работают, а денег нет.

- Мне тоже как-то не очень ловко. Однажды я долго не спала и услышала, как тётя Таня с дядей Мишей разговаривали на кухне. Оказывается, перед моим приездом им пришлось взять кредит в каком-то банке. Да и своего ребёнка им тоже нужно было отправить в Штаты - для них это тоже довольно затратное мероприятие.

- Отыскать бы нам эти сокровища, - принялся фантазировать Данила. - Представляешь, как будет здорово, если мы все станем богатыми?

- И что вы станете делать? - Полюбопытствовала маленькая американка. - Машину купите?

Данила растерялся:

- Не знаю. Машина дорогая. Ремонт в квартире, наверное, сделаем, - Данила грустно оглядел стены кухни, не самой первой свежести. - И телевизор хороший купим, а то наш постоянно ломается.

- Ты просто не представляешь, сколько это - восемьсот килограммов золота. На эти деньги можно купить весь ваш посёлок со всеми квартирами.

- Что - правда?

- Это я образно выражаюсь. Но вообще-то мои слова не так уж далеки от истины.

Данила допил последний глоток чая и поднялся с места.

- Пойдём? - Спросил он.

- Oh sure. (Да, конечно) - Алиса отложила печенюшку в сторону и тоже встала с табуретки. - Ключи от дачного дома не забудь.

- Угу.

- Насколько хорошие у тебя там условия проживания? - Спросила Алиса, уже выйдя из квартиры. Её голос гулко прогрохотал по лестничным пролётам

- Немножко хуже, чем в том доме, где Даша сейчас. - вздохнул Данила. - Даже телевизора нет. Но жить можно. Я Даше буду кушать приносить.

- Я тоже, - пообещала Алиса. - Будем вместе о ней заботиться.

- Если бы только она это оценила, - буркнул Данила. - Относится ко мне, словно я фашист какой-нибудь.

- За семь дней многое может измениться.

- Уже за шесть, - поскучнел Данька. - Время очень быстро бежит.

Они вышли на улицу. После вчерашнего дождя по земле стелился густой тёплый туман, который и не думал рассеиваться под лучами солнца, напротив, становился плотнее и гуще.

- Вчера, когда мы собирались ездить по ветеранам, я сначала хотела оставить Дашу дома, но потом пришла к выводу, что с нами ей будет безопаснее, - сказала Алиса. - Пришлось ей вчера с нами ездить.

- Наверное, она была не очень довольна? - Предположил Данила.

- У неё вообще весь день было на редкость отвратительное настроение. - Маленькая американка опустила глаза и с усилием сказала. - Мне кажется, я поступила неправильно.

- Это ты про что?

- Это я про Дашу. Я долго раздумывала и поняла, что, даже если её попытаются вернуть обратно к родителям, она снова сбежит и тогда уже вряд ли сможет отыскать людей, кто будет о ней заботиться.

- Алиса, - Данька помолчал, решаясь, и выпалил. - Это ведь ты сказала дяде Вове про Дашу?

Девочка мотнула головой:

- Нет. Я сказала дяде Мише, а он, наверное, пошёл в полицию и сообщил об этом там.

- Зря ты это сделала.

- Теперь я понимаю, что да, зря. - Алиса со злостью пнула подвернувшийся под ногу камешек. - Я ведь не только о Даше ему сказала. Теперь он знает вообще всё, даже то, зачем на самом деле приехали сюда мистер Брайтон и мистер Файшер.

- Ты сказала, что они ищут сокровища?! - Данька даже приоткрыл рот от изумления. - Зачем?!

- Тогда я думала, что уже всё закончилось и мистер Брайтон скоро уедет обратно в Англию. А потом пришёл мистер Файшер и принялся исповедоваться. И я сразу же пожалела о своей откровенности.

Данила стряхнул со лба прядь волос:

- Думаешь, дядя Вова поверит в сокровища?

- Ему просто больше не во что верить. Пока это единственная версия.

- Дядя Миша может ещё никому ничего и не сказать, чтобы не выглядеть дураком, - задумчиво проговорил Данила.

Алиса слабо улыбнулась:

- Остаётся надеяться только на это. Да и то, что сам дядя Миша знает о сокровищах – это уже довольно серьёзно.

 

Глава 60

 

Ребята пришли слишком рано. Это стало понятно, когда они начали стучать в дверь. Долго ничего не происходило, наконец им открыл заспанный Брайтон. Он щурился на солнце и протирал глаза.

- А, Алиса, доброе утро!

Данилу он почему-то проигнорировал.

- Доброе утро, - вежливо ответила девочка. - Позвольте?

- Да-да, конечно.

Археолог посторонился, пропуская ребят в дом.

Данька сразу принялся отыскивать глазами Дашу и едва смог её найти. В углу комнаты, на полу, лежал матрац, на котором она и спала, с головы до ног закутавшись в одеяло.

- У неё даже подушки нет! - Шёпотом возмутился Данила, разглядев на одном конце кокона знакомые рыжие прядки волос.

- Ну, да, - легко согласилась маленькая американка.

- Скажи им, что они уроды, - сквозь зубы процедил Данька. - И они сами, и вся их уродская Англия!

Алиса что-то проговорила не по-русски, Брайтон с улыбкой что-то ответил, и Данила недоверчиво уточнил:

- Что ты ему сказала?

- Сказала, что ты пожелал ему доброго утра. - И тут же поспешно объяснила. - Я не собираюсь с ним ссориться. И тебе не очень советую. Зачем тебе люди, которые будут к тебе плохо относиться?

- Они над Дашкой издеваются!

- Никто над ней не издевается. В том, что У Даши нет подушки, я не наблюдаю ничего страшного.

Данила безнадёжно махнул рукой:

- Ладно, давай не будем кричать, пусть она хотя бы поспит.

- Здесь кричишь только ты.

- Выспишься тут с вами!! - Даша завозилась под одеялом, наконец высунула наружу встрёпанную со сна голову. - Орёте как павианы в джунглях.

- Доброе утро, Дашенька! - Заулыбался Данила.

- Было добрым, - без всякого воодушевления ответила девочка, - пока ты не пришёл.

Файшёр возился около газовой плиты и, похоже, кипятил чайник.

- Вчера я дала тебе обещание отыскать место, где ты можешь проживать, - сказала Алиса.

Даша вскочила на ноги, путаясь в одеяле:

- Где?!

Маленькая американка скривила губы в такой злорадной усмешке, что мальчик аж передёрнулся.

- На даче, которая принадлежит семье Данилы.

Мальчик опустил глаза. Он сразу понял, что Даша не согласиться, и боялся даже посмотреть на её лицо.

Наступила продолжительная пауза.

Даже Брайтон и Файшер перестали бродить по дому и озабоченно начали поглядывать на детей.

- Я не пойду! - Тихо и зло ответила Даша.

- Пойдёшь! - Сказала Алиса.

Данька впервые за всё время их знакомства услышал в голосе своей американской подруги железные нотки.

- Нет!

- Пойдём поговорим!

Алиса схватила Дашу за руку и повлекла за собой к выходу. Та подчинилась.

Хлопнула дверь.

Данила принялся прислушиваться, о чём говорят девочки, но слышал только едва разборчивые голоса, а о чём именно шла речь - это было не понятно. Наконец дверь распахнулась и на пороге появилась улыбающаяся Алиса.

- Всё в порядке! - Объявила она. - Пойдём на твою дачу!

Потом ей пришлось коротко переговорить с англичанами. Алиса объяснила им, что через час-полтора она вернётся, и тогда им можно будет продолжать обход ветеранов.

- Только не задерживайся, ладно? - Попросил археолог.

- Не волнуйтесь, мистер Брайтон, сегодня погода куда лучше, чем вчера, я надеюсь, что мы сможем добраться до конца списка.

- А что мы потом будем делать? - Спросил Файшер. – Ну, когда с ветеранами закончим?

- Вечером соберёмся все вместе и решим.

Даша одела куртку, натянула на голову шапку и вопросительно воззрилась на Алису.

- Ты забираешь нашу девочку? - Уточнил Брайтон. - Насовсем?

- «Вашу»? - С улыбкой переспросила Алиса.

- Мы уже как-то привыкли к ней, - в свою очередь улыбнулся археолог. - Ты хочешь отправить её обратно к родителям?

- Нет. Я отыскала место, где она сможет пока пожить.

- Бедный ребёнок! - Посочувствовал Брайтон.

- Да - бедный, - подтвердил Файшер, но по его сияющему виду было ясно, что разлукой он нисколько не огорчён.

Шли молча. Даша, насупленная и не очень довольная плелась за Алисой и Данилой. Данька всё порывался спросить, что именно сказала маленькая американка Даше там, на веранде дома, но всё как-то не получалось: он не хотел, чтобы это слышала Даша.

Два садово-огородных хозяйства располагались по обеим сторонам посёлка, поэтому им пришлось пройти через весь Шибинец.

В другом конце посёлка стояла плотная стена разнокалиберных сараев и гаражей, за ними в свою очередь, вплоть до самой реки, тянулись дачные участки.

Ребята направлялись именно туда.

Когда Родион Раскольников направлялся к старухе-процентщице, по дороге он принялся раздумывать, как было бы хорошо для города, если бы Летний сад распространить на всё Марсово поле, а потом всё это соединить бы с Михайловским садом… А потом вспоминает(!), что идёт совершать убийство.

У “целителей человеческих душ” это называется “защитным механизмом”.

То, что происходило сейчас с Данилой, можно было отыскать именно на этой страничке учебника по психологии. Если бы он осознал, что Даша - та самая жутко-красивая рыжая девочка, которой он посвятил каждое мгновение, последних дней идёт вслед за ним - и куда? - на его дачу! - чтобы там жить! - он бы, пожалуй, вряд ли смог бы адекватно воспринимать окружающую действительность.

- Хочешь, я тебе наш овраг покажу? - Спросил Данька, и сам удивился своему вопросу.

Он остановился так резко, что Даша ткнулась ему головой в плечо.

- Тебе знак нужно на спине нарисовать, чтобы дистанцию соблюдали, - посоветовала она. - Мел есть?

- Нету.

- Ну и ладно, - отмахнулась девочка. – Потом фломастером накарябаю. Так что там с оврагом - это шутка такая?

- С каким оврагом?

Даша ответила долгим и внимательным взглядом, каким доктора обычно смотрят на тяжелобольных пациентов.

- А-а… Я хотел тебе овраг показать…

Неожиданно Даша схватила Данилу за рукав и толкнула в сторону:

- А, ну, в сторону!

Близко от них, вздымая целые облака пыли, проехала тяжело гружёная машина.

- Ты вообще, как до нынешних-то лет дожил? - Хмуро осведомилась рыжая хулиганка.

- Так я… Это…

- «Я, это», - перекривляла его девочка. - Ещё бы пара секунд - и в руках у тебя была бы арфа, а за спиной - крылышки. Скажи спасибо, что я подсуетилась. И фантазии у тебя какие-то странные. Зачем нам смотреть какой-то там овраг?

- Там красиво.

Даша покосилась на Алису, тот едва заметно пожал плечами.

- Ладно, веди! - Согласилась она. - Это далеко?

- Не-е, тут ВСЁ близко. У нас Шибенец маленький.

- Ну и названьице, - хмыкнула девочка. - Оборжаться и не встать. Кто придумал?

- Не знаю.

- Кто-то вроде тебя - зуб даю.

Алиса помалкивала.

Данила провёл друзей в проход между двумя рядами сараев, и вскоре ребята оказались перед песчаным обрывом.

Даша заглянула вниз и отшатнулась:

- Ого! Тут километров пять будет! Или даже десять.

- Метров сто, - уточнила Алиса. - И то вряд ли.

- Верно, - кивнул Данька.

Даша в это время снова подошла к краю обрыва, подняла ладонь, закрывая глаза от солнца, и вгляделась вдаль. Тут в самом деле было очень красиво. Прямо под ногами шумели деревья, лес уходил вдаль, а у самого горизонта блестела лента реки.

- Ну и овражище! - Изумилась девочка. - И где он заканчивается?

- На самом деле это не совсем овраг, - принялся объяснять Данька. - Мы просто называем это оврагом. На самом деле наш посёлок стоит на горе, а здесь просто-напросто спуск с неё.

- Вы весь мир, кроме своего города считаете оврагом?! Не-е, всё-таки где-то тут есть бункер со злобными учёными.

- Которые генетические эксперименты проводят? - Уточнил Данила.

- Точно. И делают из здешних аборигенов идиотов.

- Значит я тоже идиот? - Насупился Данька.

Даша почесала кончик носа.

- Покажи язык! - Вместо ответа потребовала она.

- М-м! - Открыл рот мальчик.

- Вот! - Удовлетворённо кивнула рыжеволосая хулиганка, - ты безропотно выполняешь команды чужих людей, даже самые абсурдные. Это диагноз, как ни крути; нормальный человек так поступать не будет.

Даже серьёзная и молчаливая Алиса прыснула в кулак.

Ещё раз полюбовавшись пейзажем, ребята пошли дальше.

Казалось, лабиринт гаражей, сарайчиков и сараев никогда не закончится.

Из очередной двери раздалось утробное мычание и потянуло таким сильным запахом навоза, что Даша сморщила носик и ускорила шаги:

- Никогда бы не подумала, что при жизни говядина так жутко воняет.

- Нормальный деревенский запах, - буркнул Данька. - Всё-таки мы не по Москве шагаем. Мне автомобильная вонь куда меньше нравится.

Улучив момент, когда Данька оказался чуть впереди, Даша схватила Алису за рукав:

- Я только сейчас поняла очевидную вещь: ориентироваться нужно по медведям на небе, а не по затылку Сусанина… Алис, спроси у него фамилию, вдруг это партизанский потомок заведёт нас куда-нибудь в болото или к этим, которые его позавчера украли. Откуда ты знаешь, почему они его отпустили - вдруг он с ними договорился.

- Хватит молоть... эту, как её...

- Чепуху? - Предположила Даша.

- Точняк - её!

Даша хихикнула, и маленькая американка непонимающе захлопала ресницами:

- Почему ты смеёшься? Я что-то не так сказала?

- Не переживайся, - отмахнулась от неё Даша. - Всё в толстом порядке - так ты вроде всегда говоришь?

- И совсем не всегда! - Запротестовала Алиса. - Только один раз, а потом меня исправили, что нужно говорить "в полном".

- "В полном", "в толстом" - какая разница. "В толстом" - так даже прикольнее. Ладно, проехали.

- Куда? - Не поняла дотошная Алиса.

Вместо ответа Даша возвела глаза к небу и промолчала. Вскоре их догнал Данила, и разговор сам собой прекратился.

 

Глава 61

 

Впервые за всё время, что ребята знали Дашу, у неё пропал дар речи и она не нашлась, что можно сказать. Приоткрыв рот, рыжая хулиганка изумлённо оглядела помещение, где оказалась, судорожно перевела дыхание и наконец выдавила из себя:

- Это ТУТ мне жить?

Алиса и Данила переглянулись. Увидев панику в глазах своего друга, маленькая американка взяла контроль над ситуацией в свои руки:

- Жить ты могла бы дома, у родителей. А здесь ты будешь прятаться.

- ТУТ - прятаться? - Голос Даши дрогнул.

Данька опустил глаза в пол.

- Да! - Твёрдо сказала Алиса. - По крайней мере - до завтрашнего утра. А потом будем посмотреть.

Даша снова шумно вздохнула, наконец с усилием выговорила:

- Ладно, если до завтра - я согласна. А завтра что?

- Будем посмотреть, - снова повторила Алиса. Данила что-то шепнул ей в ухо, и маленькая американка тут же поправилась. - Будет видно.

Дашу можно было понять.

Два дачных посёлка разительно отличались друг от друга.

Первый, в котором жили Брайтон и Файшер, появился как минимум полсотни лет назад. Старые деревянные дома были построены основательно, как это умели делать в советские времена. Участки с громадными яблонями и вишнями, окружённые со всех сторон громадными соснами, напоминали утопающую в зелени садов большую деревню.

Даша, судя по всему, впервые увидевшая настоящую дачу, решила, что и все остальные такие же.

Она глубоко ошибалась.

Участки в другом дачном посёлке начали раздавать в начале девяностых. Самым старшим едва ли исполнилось три-четыре года. Землемеры из горсовета отыскали громадную заболоченную территорию, поделили её на аккуратные квадраты по шесть соток и принялись за небольшую мзду раздавать их всем желающим. В желающих недостатка не было. Вскоре новоявленные дачники всеми возможными средствами принялись огораживаться друг от друга - шифером, какими-то явно кладбищенскими оградками, самодельными изгородями и по мере своих сил "поднимать целину". Самые шустрые успели начать строительство - и кое-где поднялись квадратики летних домов.

Данькин участок был одним из самых "продвинутых" - кроме кирпичного дома на нём располагались две теплицы, сарай для инвентаря и даже гараж.

- У вас что - машина есть? - Тут же спросила Даша.

- Нет, - огорчённо мотнул головой мальчик. - Купим когда-нибудь. Наверное.

- Везёт тому, кто сам себя везёт, - сказала Даша. - Вам не повезло - факт. Чё, с деньгами у вас совсем напряжёнка?

- Напряжёнка, - пришлось согласиться Даньке. – Как у всех сейчас. Зарплату на несколько месяцев задерживают, папке за февраль только на прошлой неделе заплатили. Ещё хорошо, что чернобыльские вовремя выплачивают.

- Чернобыльские? – Заинтересовалась Алиса. – Это как?

- Девять лет назад у нас Чернобыльская АЭС взорвалась, - пояснил мальчик. – Ну, и радиацией нашу область немножко зацепило. Нам всем за это компенсацию выплачивают.

- Деньги дают? – Удивилась Даша. – Из-за какой-то радиации?

- Радиация – довольно опасная штука, - сказал Данила. – Около этой АЭС до сих пор мутанты рождаются. Я в газете сам видел фотографию козлёнка с тремя головами.

- Ужас какой! – Тихо сказала Алиса.

Данила вытащил из кармана ключ и открыл дверь. Даша, отстранив его, первой вошла в дом - и застыла.

- Это ТУТ мне жить? - Едва смогла вымолвить она.

Интерьер не отличался особым разнообразием. Точнее сказать, его не было вообще. Внутри дом оказался абсолютно не отделан.

Наличествовали: четыре кирпичных стены, бетонный пол, обитый фанерой потолок и небольшая печка около стены, на которой стояла донельзя замызганная кастрюля. Из мебели были только аккуратно застеленная кровать в углу, журнальный столик, два стула по обеим сторонам стола, вазочка с засохшими цветами на подоконнике - и больше ничего.

Алиса постаралась исправить ситуацию. После долгих объяснений рыжеволосой хулиганке пришлось смириться. Действительно, что ещё ей оставалось делать?

- Здесь хуже, чем в тюрьме! - Буркнула Даша. - Там хоть кормят три раза в день.

- Откуда ты знаешь? - Вскинулась Алиса. - Ты что - была там?

Она бы уже нисколько не удивилась положительному ответу.

- По телевизору видела.

Даша прошла по дому взад-вперёд, потом поёжилась - несмотря на жаркий день, тут было довольно прохладно.

- Я тебе пообедать принесу, - пообещал Данила.

- Уж будь добёр, - без всякого воодушевления ответила Даша. - Только если ты тушёнку принесёшь - я тебя вместе с банкой заставлю съесть, не открывая. Тушёнка мне уже поперёк горла стоит.

- А что ты любишь? - Спросила Алиса. - Что тебе принести?

- Для начала: тетрадь потолще и карандаш.

- Это ещё зачем? - Не понял Данила.

- Напишу, что я люблю, пока вы добрые. Когда ещё представится такая возможность... Не, лучше тоненькую тетрадь принесите, я напишу, чего я не люблю, а всe остальное - тащите сюда.

- Да ну тебя! - Как-то совсем по-русски сказала Алиса и первой вышла наружу. Через минуту ушёл Данила, не забыв предупредить, чтобы Даша никуда не уходила.

- Тебя забыла спросить! - Возмутилась рыжая хулиганка в сторону захлопывающейся двери.

Девочка осталась одна.

Несколько минут она лежала на кровати, бессмысленно глядя в потолок, потом вскочила и принялась бродить взад-вперёд по тесному помещению. Еe деятельная натура жаждала какой-нибудь деятельности, однако делать тут было ну, совсем нечего. Теперь предыдущее место, где рядом суетились незадачливые кладоискатели, уже не казалось ей таким уж плохим.

«И всe из-за каких-то трёх отморозков! - С ненавистью подумала она. - Хотя кто сказал, что их трое, может их там целая дивизия была. Всё равно, если бы я одного из них угробила, может они бы и отстали от нас. И ещё этот мент - в каждой бочке ложка дёгтя, из всех щелей вылезает, будь он неладен! Ещe не понятно, от кого больше прятаться нужно!»

Даша снова принялась бродить из угла в угол, пока не наткнулась на небольшую картонную коробку, стоящую перед раскрытой дверцей печки. Внутри были навалены газеты для растопки, а на самом дне ящика лежала книга. Это была самая большая книга из всех, что Даше когда-либо приходилось видеть. Девочка с трудом приподняла еe на уровень глаз и, прищурившись, прочитала название "Справочник по высшей математике".

- Дебилы! - Пожаловалась Даша куда-то в пространство. - Такую книгу выкинули! Нет, в этом Шибинце... или как там его... с генетикой точно проблемы. Какие нормальные люди будут выкидывать книгу, которую лет пять можно читать - и то вряд ли прочитаешь. Пока до конца дойдeшь, забудешь начало - и опять можно начинать читать. Это ведь просто вечный двигатель какой-то - а они выкинули! Всё - себе возьму! И даже спрашивать не буду, они всe равно только зимой заметят, что книги нет, а за это время я что-нибудь придумать успею. Только вот как еe отсюда вынести, чтобы этот принц не заметил?

Принцем Даша про себя называла Даньку, но ему самому ни за чтобы в этом не призналась.

Она чуть передвинула кровать, чтобы удобнее падал свет, улеглась на жёсткий матрац и открыла первую страницу. Математику она всегда любила, все школьные учебники по математике, которые им выдавали в конце учебного года, она одолевала за лето, однако сейчас, увидев на первой же странице мудрёные формулы, была вынуждена признаться, что математики она не знает ВО-О-Б-ЩЕ.

Читала она долго. Какие-то страницы перелистывала, не задерживаясь на них, какие-то изучала более внимательно, а несколько раз надолго задумалась, уставившись в пространство и беззвучно шевеля губами.

- Да не может такого быть! - Один раз вознегодовала она и снова сосредоточенно уставилась в стену прямо перед собой.

У неe явно что-то не сходилось.

- Ересь какая-то! - Наконец подвела итоги Даша и снова вернулась к книге.

Незаметно для себя она уснула, а проснувшись, долго не могла сообразить, где находится.

- Есть хочется - просто жуть! - Сама себе пожаловалась она. - А пить - ещe сильнее. Тут даже воды нет! Пойду прогуляюсь, - решила девочка. На предостережения друзей она решила не обращать внимания. Действительно, кто её в этом медвежьем углу отыскать сможет. В город же она не пойдёт, так, пройдётся поблизости, посмотрит на ближайшие дачи - и тут же в норку. А тут, может, и принц с консервами появится. Теперь она была согласна даже на тушёнку, лишь бы с хлебом.

 

Глава 62

 

Михаил относился к тому счастливому поколению шестидесятников, которое знало и понимало, зачем оно живёт. Впереди была глобальная цель - коммунизм, а на страницах серьёзных изданий всерьёз шёл спор между "физиками" и "лириками", которые бурно решали, что имеет первостепенное значение для общества - наука или искусство.

Мальчик имел математический склад ума, поэтому у него даже не было сомнений, какую стезю избрать. Он поступил на физико-математический факультет областного вуза, учился ровно, хотя и звёзд с неба не хватал, и без всякого сомнений считал, что жизнь удалась. Так было вровень до тех пор, пока на четвёртом курсе он не очутился на производственной практике. Тогда ему стало понятно, что профессия инженера не подразумевает постоянных изобретений и открытий, неустанных поисков чего-то нового или улучшения всего старого.

Оказывается, почти всё рабочее время среднестатистического инженера занимала бумажная волокита. Составление бесконечных планов, отчётов, технических спецификаций, инструкций и формуляров - всё это было до невозможности скучно. Иногда приходилось принимать участие в починке станков, которые появились ещё в то время, когда Михаил в коротких штанишках бегал в детский садик, а самые лучшие умы человечества пока ещё не изобрели даже простенького «тетриса».

Михаил устроился на работу - и жизнь потекла своим чередом. За двадцать лет мало что изменилось. Тот же кабинет, те же бумаги, те же разваливающиеся на ходу станки. Рутина.

Он сидел за заваленным бумагами столом и составлял список электрики, необходимой слесарям в следующем квартале. Тоже идиотизм, с какой стороны не посмотри: каким местом он должен догадываться, что именно и как сломается в следующие три месяца? Но делать ничего не оставалось - и Михаил послушно переписывал строчку за строчкой из списка за текущий квартал, лишь изредка изменяя позиции и меняя количество необходимых экземпляров, чтобы «сдираловка» не выглядела слишком уж наглой.

Телефон зазвонил, когда он уже почти закончил.

- Да?

- Миш, к тебе тут пришли.

Сразу стало понятно, что звонят с проходной.

- Кто?

- Милиция.

Это слово произвело действие ушата холодной воды. Михаил вскочил с места. Он сразу же решил, что с Алисой что-то случилось. Не одеваясь, как был - в рубашке и комнатных туфлях, он выскочил из кабинета и помчался по пролётам лестницы, перепрыгивая через три ступеньки.

До проходной было метров пятьсот, но он промчался это расстояние за несколько секунд, а потом долго не мог отдышаться.

Владимир с удивлением оглядел взъерошенного инженера:

- Миш, ты чего?

- Это я должен спросить тебя... чего случилось...

Милиционер пожал плечами:

- Да ничего такого. Просто был поблизости, решил зайти к тебе, пообщаться в неформальной, так сказать, обстановке. А то всё по телефону, да по телефону, уже и неудобно как-то, всё-таки в одном городе живём.

- Ты меня так больше не пугай!

- Чего это ты вдруг стал таким боязливым?

- Станешь тут с вами... Ты не знаешь и половины того, что на самом деле тут происходит!

- Не хочешь об этом поговорить? У тебя как со временем?

- Нормально у меня со временем. В нашем отделе вечером в пятницу никогда не бывает много работы.

- Пойдём, попьём пивка?

Михаил не любил спиртное, но сейчас был вынужден согласиться. Не в подворотне же, в конце концов, им разговаривать.

Старый раздолбленный «Уазик» стоял тут же, около проходной.

Михаил сходил в офис и переоделся. Вскоре они сидели в небольшом кафе. Полная буфетчица копалась у себя за стойкой, раскладывая в витрине пирожки и салаты в крохотных фаянсовых тарелках. Пожелтевшие, давно не стиранные оконные занавески были густо облеплены мухами.

Михаил, поколебавшись, принялся рассказывать историю, которую совсем недавно ему поведала Алиса.

Владимир недоверчиво хмурился, покачивал головой, скептически хмыкал, в общем всеми возможными в данном случае средствами показывал, что всему, о чём говорит приятель, он не верит ни на грош. Когда рассказ был окончен, страж порядка отхлебнул последний глоток пива и поставил пустой бокал на край стола.

- Ты сам-то этому веришь? - Без обиняков спросил он.

- Алиса - на редкость благоразумная для своего возраста девочка, - дипломатично ответил Михаил. - Она вряд ли стала бы меня обманывать.

Владимир скривился:

- Сокровища, бандиты, похищения - мура какая-то. Мне даже начальству докладывать нечего - меня всем отделением оборжут. Дарью Батьковну на родину вернуть - это да, нужно, не спорю, а во всём остальном..., - не договорив, он безнадёжно махнул рукой.

Михаил отставил в сторону нетронутый бокал с пивом.

- Похищение ребёнка - это, по-твоему, тоже смешно? - Спросил он.

- Это ещё нужно доказать, что Данилу похищали. Если мы когда-нибудь сможем отыскать этих «гастролёров», даже самый тупой адвокат камня на камне не оставит от обвинения в похищении. Ну, посидел пацан полтора часа в чужой машине - поди докажи, что он не по своей воли там очутился. А там и сами потерпевшие, у которых карту отобрали, как я понимаю, скоро покинут территорию нашей страны. Так что, как ни крути - всюду клин.

- И ты ничего не собираешься делать? - Нахмурился Михаил.

- Почему же ничего? - Спокойно ответил Владимир. - Буду присматривать за твоими малышами, как говориться, в свободное от работы и учёбы время. На Дарью я ориентировочку уже послал, может что отыщется за неделю... точнее, у меня уже шесть дней осталось. С твоей лисой-Алисой я время от времени тоже общаюсь. Хотя она не очень откровенна, но кое-что из происходящего я понимаю. Да и местных я насторожил: если кто-нибудь из чужаков появится - я тут же об этом узнаю. Так что не переживай, работа идёт. Для нас сейчас главное, что для детей никакой опасности нет, так ведь?

- Дай-то бог.

Они одновременно замолчали. Михаил, наконец, начал пить своё пиво, рассеянно глядя куда-то за окно.

- У меня кое-какие кусочки пазла начинают складываться, - тихо проговорил милиционер. - Я сейчас подумал: это ведь довольно логично получается. Сначала эти ребята у наших англичан угоняют машину, ставят в автомобиль свой жучок - и возвращают машину обратно. Не знаю, что там они услышали полезного, но они в конце концов добились своего: забрали у иностранцев карту. То-то я сначала не понимал, зачем эта машина вообще была угнана. Я ведь сначала, - Владимир смущённо хмыкнул, - тоже не поверил, что всё это на самом деле случилось.

- И что? Убедился?

- Убедился. Права твоя лисичка-Алиса, Потапыч, на все сто.

- Но начальству ты всё равно ничего докладывать не будешь?

- Не вижу смысла, Миша. Нет заявления - нет дела. Да тут и заявление писать некому. Некому и незачем.

- Не нравится мне всё это, Володь. Алиса сюда отдыхать приехала. И язык изучать. А вместо этого она влезла в какие-то криминальные разборки.

- Когда я отвезу тебя домой, - принялся планировать Владимир, - заеду к англичанам и посмотрю, собираются они там или нет. Если нет - потороплю. Чем быстрее они уедут, тем спокойнее нам будет жить, веришь-нет?

- Верю, - послушно согласился Михаил.

- А теперь допивай пиво - и поехали.

Вскоре они вышли из кафе, уселись в машину, и запылённый "уазик", натужно ревя мотором, принялся петлять по улицам Фокино.

- Володь, - сказал Михаил, глядя куда-то в сторону, - у тебя миллионов пятьдесят не будет? Месяца на три-четыре?

- Найдётся. Нам зарплату больше, чем на два месяца пока ещё ни разу не задерживали. Что, с деньгами совсем туго?

- Совсем. Много потратили, пока Лариску собирали, теперь перед Алисой не хочется в грязь лицом ударить. Не буду же я её макаронами и пшёнкой кормить.

- Карта с сокровищами нам сейчас совсем бы не помешала, да? - Хохотнул Владимир.

Михаил ничего не ответил.

 

Глава 63

 

Бродить между дачами Даше скоро надоело. Тут не было, ну, совсем ничего интересного. Людей было совсем мало. Кто-то полол грядки, кто-то убирал со своего участка сухие ветки и корни, кто-то просто грелся на солнышке.

Даша обошла весь посёлок по периметру и вскоре вернулась обратно. Ни Данилы, ни Алисы пока ещё не было.

- Конечно, им хорошо, - сказала Даша сама себе, - ездят по городу, чай пьют, пирожки кушают. А я тут как дура - одна, голодная, холодная, оборванная, злая...

Она бы ещё с удовольствием пожалела сама себя, но прилагательные закончились.

Девочка уселась на ступеньке крыльца, обхватила руками колени и принялась разглядывать плывущие по небу облака, плотные и белые, словно из ваты. Но и это вскоре ей надоело.

Неожиданно в птичьи трели вплелись новые звуки - где-то вдали слышались звонкие ритмичные удары. Даша прислушалась и решила, что стучат то ли топором, то ли молотком.

- Туалет строят. Или сарай какой-нибудь. Пойти, что ли, посмотреть?

Девочке явно не хватало общения: в отсутствии других собеседников она разговаривала сама с собой и не испытывала особенных неудобств.

- Что тут такого, что я сама с собой говорю?- Рассуждала Даша, открывая калитку и привычно оглядываясь по сторонам. - Вот когда я начну сама себе анекдоты рассказывать и ржать над ними - вот тады ой, можно сразу идти в психушку сдаваться.

Сразу определить, где именно стучат, не удалось: звук эхом метался между домами и слышался тот с одной, то с другой стороны.

Даша упорно бродила туда-сюда, пока не отыскала нужный участок, который буквально вгрызся в лес: плотная стена деревьев окружала его с трёх сторон, а со стороны дороги не было даже забора - между деревьями натянули самую обычную верёвку.

Дом только начал строиться и пока ещё состоял из балок и ферм, соединённых между собой немногочисленными досками. Этим он сразу напомнил Даше рыбий скелет.

На верхней балке сидело двое мужиков и с увлечением забивали гвозди. Они были раздеты по пояс, с загорелыми, мокрыми от пота спинами.

- Шалом, православные! - Махнула рукой девочка.

Рабочие, увлечённые своим делом, не услышали её. Тогда Даша уселась на корточки, устроила локти на коленях, подбородок - на сплетённых пальцах рук, и терпеливо принялась наблюдать за работой.

Минут через десять один из рабочих что-то уронил в траву и негромко выругался. Даша вскочила так энергично, словно под ней сработала невидимая пружина.

- Вам помочь?! - Крикнула она.

Только тут её соизволили заметить.

- Помоги коли не шутишь, - крикнул в ответ рабочий, оставшийся без инструмента.

Девочка подбежала к остову дома и принялась шарить в траве. Наконец ей удалось отыскать молоток.

- Вам как - кинуть его?! - Спросила Даша.

- А если попадёшь?

- Ага, - хихикнула рыжая хулиганка. - И будет, как в анекдоте: "Вася, лови топор! Ну, чё молчишь, не поймал, что ли?!"

Рабочие засмеялись.

- Ты лучше к нам залезь, - посоветовал тот, который до сих пор молчал. - И подай по-нормальному, а то и вправду будет "чё молчишь", - он снова хохотнул.

- А как?!

- Там лестница за домом стоит.

Вскоре Даша уже шла по одной из балок, для верности расставив на манер канатоходца руки.

- Да ты не бойся, не упадёшь.

- Ага-а, если бы она на земле лежала, я бы пробежала, не задумываясь. А так – страшновато.

- Ты просто вниз не смотри.

- Тогда я точно куда-нибудь не туда приду. Вы лучше под руку... под ноги не говорите, - посоветовала Даша.

Через минуту она уже сидела между рабочими, свесив ноги вниз и легкомысленно болтая в воздухе сандалиями.

- Я - Даша.

- Спасибо за молоток, Дашуль. Я - дядя Витя, а вот это - Андрюха.

- А что вы тут делаете? Дом строите?

- Представь себе - да.

- И долго?

Мужики переглянулись.

- Ну, месяц уже тут сидим.

- Вы всё это вдвоём построили? - Удивилась девочка. - За месяц?

- Ну, да. А чего тут такого? А ещё за пару недель остальное закончим. Тут дел-то осталось - начать и кончить. Сейчас стропила поставим, стены обошьём - и всё.

Даша нахмурилась, о чём-то напряжённо размышляя.

- А лопаты у вас есть? - Вдруг спросила она.

- Где-то была. Я её вроде в сарае оставил. А зачем тебе лопата?

- Мне-то лопата уже точно не нужна. Мне просто интересно, что вы ей делали.

- Фундамент копали. Под любым домом фундамент должен быть, если ты не в курсе.

- Теперь в курсе. Долго копали?

- День, потом ещё два дня заливали. Пока всё застыло, то да сё... Странные ты вопросы задаёшь, малышка.

- Я любознательная, - словоохотливо отозвалась девочка. - В жизни всё может пригодиться. Вот вырасту я, захочу построить себе дом, хоть буду знать, за сколько его можно сварганить. Раньше я думала, дом строят долго: год, два, даже три года, а оно вон как оказалось.

- За три года мы можем штук двадцать таких домиков поставить. Да, Андрюха?

- Ну-у... да..., - Андрюха оказался не таким словоохотливым, как его напарник.

- И лопата у вас всего одна? - Уточнила Даша.

- Была вторая, но она сразу же сломалась... Да далась тебе эта лопата! - Не выдержал дядя Витя.

- Вот именно - далась. Вы даже сами не представляете, как вы мне помогли! - С чувством сказал девочка, потом вскочила на ноги. - Ладно, пойду я. А то мне сейчас обед принесут - а меня нет. Как бы этот обед обратно не утащили - у моего официанта мозгов, как у редиски.

- Если есть какой-то мальчишка, который таскает тебе еду, я бы на твоём месте не стал его обзывать.

Девочка кинула в сторону своего собеседника уничтожающий взгляд:

- Это моё дело - обзывать его или нет.

Мужчина пожал плечами:

- Ладно, как хочешь...

Наскоро попрощавшись, Даша спустилась вниз и побежала к Данькиной даче.

Её надежды не оправдались: там всё ещё никого не было, хотя солнце уже преодолело самую высокую точку своего пути и стало клониться к горизонту.

Было уже явно за полдень.

- Точно - кинули меня здесь, - прошептала Даша. - Я всем надоела - вот и выслали меня сюда, подумали, что я сама как-нибудь потихоньку от голода окочурюсь. А вот фиг вам - всем назло выживу!

Даша пощипала ягоды смородины на кустике, который отыскала в углу участка. Ягоды были крохотные с совсем зелёные; есть их было вообще невозможно. Пришлось выкинуть их за забор. Девочка побродила среди грядок, нашла знакомые листики (то ли в какой-то детской книге видела, то ли в школе рассказывали) и выдернула растение из земли. Это оказалась морковка. Совсем, правда, крохотная, не больше Дашиного мизинца. Воровато оглянувшись по сторонам, девочка вытерла морковку рукавом кофты и как есть, целиком, вместе с листьями засунула в рот.

- Гадость какая! - Через минуту прошептала она. Рот склеило от пряных терпких листьев, и она едва смогла отплеваться. - Нет, эти враги точно меня изведут!

И тут калитка заскрипела и, как ни в чём ни бывало, появился Данька с объёмистым пакетом в руках. Увидев Дашу, мальчик заулыбался.

- Привет! - Сказал он. - Я тебе тут котлет принёс. И борщ с хлебом. Будешь?

Даша не нашла нужных слов и лишь судорожно кивнула.

Мальчик прошёл в дом, вежливо пропустив Дашу вперёд.

Журнальный столик Данила посчитал слишком хлипким, бросил на кровать лист фанеры и уже на нём принялся раскладывать принесённые продукты.

- Тут каша гречневая с маслом, - говорил он, доставая очередной контейнер, - я подогрел перед тем, как к тебе идти, только она, наверное, уже остыла. А вот это, - Данька вытащил из пакета две поставленных друг на друга тарелки и после интригующей паузы закончил, - это оладьи. Я сам пёк.

- Что такое оладьи? - Нахмурилась девочка. - Это что-то из картошки?

- Ты не знаешь, что такое оладьи?! - Изумился Данила. - Это блины такие, только они на кефире, а не на молоке, и немножко потолще блинов.

Даша недоверчиво приподняла верхнюю тарелку, понюхала и тут же хлопнула тарелку на прежнее место:

- Беру!

- Тут ещё сметаны я принёс, подумал, вдруг ты со сметаной захочешь.

- Ещё как захочу, не переживайся.

- "Не переживайся"?

- Так Алиска любит говорить.

- А ты повторяешь! - Упрекнул её Данька. - Вот привыкнет Алиса - и будет всегда так говорить.

- А чё - прикольно. Или ты так не думаешь? - Девочка с подозрением вгляделась в своего собеседника.

- Думаю! - Уверил тот её. - Ещё как думаю!

- То-то же.

Когда все продукты были разложены, Данила отошёл на пару шагов с сторону и воззрился на свою подругу. Девочка в свою очередь уставилась на него. Несколько секунд они молчали.

- Ну? - Первой не выдержала Даша. - Так и будешь на меня смотреть?

- А что?

- Отвернись. А ещё лучше - выйди вон. «Если хочешь быть здоров, ешь один и в темноте» - слышал такой стишок?

- Не-а, - мотнул головой Данька.

- Как - нет?! - Изумилась рыжая хулиганка. - Я же тебе только что его сказала.

- Ну, тогда... это... слышал.

- Поэтому иди погуляй, пока я тут есть буду.

Данила послушно поднялся и сделал несколько шагов в сторону двери, но снова был остановлен.

- Погоди! Что ты про орла знаешь?

- Про какого?

Даша промолчала.

- А, ну, да, - сообразил мальчик. - Англичане ищут сокровища...

- Об этом я в курсе.

- И чтобы их отыскать, им нужно сначала найти знак орла.

- И они его не могут найти? - Уточнила девочка.

- Ну, да. Вчера они целый день ездили по посёлку и расспрашивали ветеранов. Сегодня, наверное, тоже будут ездить.

- Идиоты! - Безапеляционно заявила Даша.

- Кто?

- Все. Даже Алиска немножко, потому что им помогает. Такой простой вещи не могут сделать.

- А ты можешь? - Вскинулся мальчик.

- Могу. - Тон Даши стал донельзя деловым. - Короче, чадо, слетай к Алиске и приведи её сюда. Скажи ей, я знаю, где этот их орёл. А за отдельную плату могу даже показать.

Данила вытаращил глаза:

- Чё - правда?! Откуда ты...

- Это моё дело - откуда. Вот приведёшь её - тогда всё и узнаете. А теперь исчезни! Еда – процесс интимный.

Данила попятился к выходу, спиной открыл дверь и вскоре исчез на улице.

- Что бы они без меня делали! - Хмыкнула Даша и потёрла руки, собираясь приступить к трапезе.

 

Глава 64

 

Их встретила бабушка, неотличимая от доброго десятка старушек, которых Алисе довелось увидеть за последние два дня. Маленькая американка привыкла к своим бабушкам, которые жили в её родном городе. Точнее, назвать бабушками их язык не поворачивался. Это были престарелые леди со всеми вытекающими. Они были бодры, веселы и всерьёз полагали, что в шестьдесят жизнь только начинается. По их гладким румяным лицам с толстым слоем косметики ничего нельзя было сказать об их характере: они походили друг на друга словно фарфоровые куклы в магазине игрушек.

Сейчас же, только увидев множество морщинок, расходящихся от глаз, Алиса сразу поняла, что эта бабушка очень-очень добрая и вряд ли будет их выгонять.

- Мария Андреевна Крашенинникова? - Спросила девочка.

Та кивнула и выжидающе воззрилась на своих гостей. Алиса не успела сказать ни слова, хозяйка вдруг спохватилась и всплеснула руками:

- Да что же вы в дверях стоите? Проходите, сейчас я вам чайку поставлю!

Квартира была маленькой и очень уютной. Она отличалась тем болезненным идеальным порядком, который поддерживают лишь очень старые люди, которым делать, ну, совсем уже нечего, и они находят отраду в том, чтобы целыми днями напролёт протирать пыль, натирать до зеркального блеска полы и переставлять с места на место всякие мелкие безделушки, чтобы со стороны всё выглядело покрасивше.

Бабушка была самым последним в списке ветераном, и теперь, если она так ничего и не вспомнит про орла, английским кладоискателям придётся придумывать какой-то новый план.

Алиса сразу поняла, что гости здесь бывают не часто, а, может быть, их не бывает вообще. Старушка ахала, суетилась и всё пыталась угодить нежданным гостям.

Им с большим трудом удалось разместиться на тесной кухне. Файшеру не хватило места, и антиквару пришлось стоять около раковины, опираясь спиной на старенький пузатый холодильник.

Алиса отвернулась, чтобы не видеть, как хозяйка наливает в кружки кипяток, а потом топит в этом кипятке пакетики «Липтона». Если уж для налаживания контакта нужно пить эту жидкость, то можно хотя бы не смотреть, как всё это готовится. Тут уж надо себя вести как в плохом ресторане: если не хочешь испортить себе аппетит, лучше не заглядывать на кухню.

Откуда-то бабушка даже достала целлофановый пакет, в котором были аккуратно сложены четыре печенюшки, маленькие и сухие. Одну из них старушка протянула Алисе:

- Возьми, внученька!

- Спасибо, мэм! - Пролепетала маленькая американка и отвернулась, чтобы скрыть выступающие на глазах слёзы. Впервые в жизни они видела столь вопиющую и безнадёжную бедность, которая сквозила во всём, в каждой вещи этой крохотной тёмной квартиры, в каждом предмете обстановки, даже в лице самой хозяйки было какое-то особенное выражение, которое бывает у тех людей, которые давно не испытывали никаких положительных эмоций, давно к этому привыкли и, пожалуй, даже не поверили бы, если бы что-то у них вдруг пошло хорошо.

- Ой, у меня тут и пряничек есть! – Спохватилась старушка. – Совсем забыла!

Она долго рылась в кухонном шкафу, наконец вытащила из недр верхней полки целлофановый пакет, в которым лежал один-единственный пряник.

- Возьми, деточка!

Маленькая американка поблагодарила, попробовала надкусить угощение и чуть не вскрикнула: пряник оказался очень твёрдым. Девочка украдкой проверила языком зубы: все были целы.

С большим трудом ей всё-таки удалось откусить кусочек пряника.

- Вы точно ничего не можете сказать про орла? - Уже в который раз жалобно повторила Алиса.

- Внученька, миленькая моя, если бы ты хоть намекнула, какой именно вам орёл нужен - мне было бы хотя бы, с чего начинать вспоминать. А так, ты даже не можешь сказать, что это было - рисунок, скульптура, может плакат какой... У нас вокруг Цементного стояли верстовые столбы... да и по всему посёлку эти столбы понаставили, там кроме циферок на каждом тоже был крохотный двуглавый орёл нарисован.

Маленькая американка пригорюнилась. Последняя надежда на скорое прекращение поисков оказалась потеряна.

Чай пили в полном молчании. Сначала Брайтон попытался было возмутиться качеством приготовления напитка, но Алиса так строго взглянула на него, что у почтенного профессора отпала всякая охота «качать права» и он подчинился мнению большинства - Алисы и своего менее привередливого компаньона, которые спокойно пили уже восемнадцатую кружку чая за день.

В прихожей зазвонил телефон, и бабушка поковыляла туда. Вскоре из-за двери послышался её по-старчески громкий голос.

- Мистер Брайтон, у вас есть какой-нибудь ненужный документ? - Вдруг обратилась к археологу Алиса. - На нашем языке.

- Документ? - Удивился тот. - Какой?

- Любой. Мне нужно, чтобы бумага выглядела более-менее официально.

Профессор порылся в карманах. Среди прочих и нужных, и ненужных бумаг отыскалась половина неправильно заполненной таможенной декларации, другая половина уже была израсходована на какие бытовые нужды.

- Подойдёт! - Оценила Алиса. - И ещё, мистер Брайтон, у вас найдётся сто долларов? А ещё лучше - двести.

- Конечно.

Не спрашивая, зачем ей понадобились деньги, профессор отсчитал нужную сумму и протянул купюры девочке.

- Спасибо! - Кивнула та, несколько секунд помолчала, потом с интересом осведомилась. - Вы меня так и не спросите, зачем они мне нужны?

Друзья переглянулись.

- Ну если ты их берёшь, значит они тебе необходимы, правильно? - Выразил общую мысль Файшер. - А зачем именно - это мы сейчас и так увидим. Или я не прав?

- Вы правы, - улыбнулась Алиса.

Когда бабушка вернулась, Алиса сделала как можно более официальное лицо.

- Уважаемая Крашенинникова, наш фонд занимается вопросами материальной помощи ветеранам второй мировой войны. Будьте добры, подпишите вот эту вот бумагу!

Мария Андреевна взяла в руки половину таможенной декларации и принялась разглядывать её, отодвинув от себя на расстояние вытянутой руки.

- Тут не по-нашему! - Пожаловалась она. - Я ничего не понимаю!

- А вам и не нужно понимать, - успокоила её девочка. - Подпишитесь вот здесь и вот здесь, - маленькая американка ткнула пальцем в две первых попавшихся строчки. - Это нужно нам для отчётливости.

- Наверное, для отчётности? - Предположила бабушка.

- Наверное, - согласилась с ней Алиса. - Русский язык - не мой родной, некоторые слова я знаю не очень хорошо. Я являюсь переводчицей у этих, - он кивнула на англичан, - пацан... у этих господ! - Поспешно поправилась она.

Мария Андреевна отыскала шариковую ручку и поставила две неразборчивых подписи.

- Спасибо! - Поблагодарила Алиса. - Возьмите материальную помощь - это в честь недавнего праздника Победы.

Бабушка взяла двести долларов и принялась ошарашенно вертеть их в руках:

- Это что - деньги?

- Это доллары. Их можно обменять на рубли в любом обменном пункте.

- Спасибо, внученька. Уж и не знаю, как вас благодарить.

- Нам не нужно благодарностей, мэм. В своё время вы и так сделали очень много; это мы должны вас благодарить.

Они распрощались. Уже на лестничной клетке, спустившись этажом ниже Алиса прервала молчание:

- Мистер Брайтон, я вам верну эти деньги.

- Не нужно, Алиса! - Возразил Файшер. - Что мы, не понимаем, что ли?

Девочка с удивлением взглянула на него. Вот уж от кого она этого не ожидала, так это от прижимистого еврея.

 

Глава 65

 

Домой Алиса возвратилась в половине шестого.

На лавочке, среди старушек, сидел Данила. Увидев Алису, он вскочил:

- Я думал, что уже не дождусь тебя!

- Всё в порядке, - устало ответила маленькая американка. - У нас было очень много работы. Мы только что закончили с ветеранами.

- И что?

Девочка молча мотнула головой.

- Понятно.

Данила не выглядел особенно разочарованным, и Алиса с удивлением посмотрела на него.

- Алис, ты представляешь, что мне Даша сказала...

Девочка покосилась на любопытных престарелых соседок по скамейке, которые с интересом прислушивались к их разговору.

- Пойдём ко мне домой, - решила она, - там и поговорим.

- Ага, пошли!

На кухне Алиса распечатала пачку печенья, которым угостил её один из дедушек-ветеранов.

- И что же сказала Даша?

- Даша сказала, что знает, где орёл, которого вы ищите. И даже обещала его показать.

Маленькая американка молча жевала одно печенье за другим, наконец вздохнула:

- Ты сам-то веришь тому, что она говорит?

- Я - верю! - С горячностью ответил Данила.

Алиса снова принялась за печенье.

- Ты хоть бы чая налила! - Не выдержал мальчик. - Зачем всё это всухую есть?

Алиса в ужасе замахала руками:

- No!! Не нужно чая. Я за эти два дня столько чая выпила, что мне на пять лет хватит. Теперь пытаюсь это компенсировать.

Когда пачка с печеньем закончилась, Алиса задумчиво проговорила, глядя поверх Данькиной головы:

- Даша, конечно, любит поболтать, но, как это ни странно, я не могу вспомнить, чтобы она хоть раз меня обманывать.

- Даша никогда никого не обманывала! - Подтвердил Данила с такой гордостью, словно это было целиком и полностью его заслугой. - Ну, что пойдём к ней?

Алиса мотнула головой:

- Не сейчас. Мне предстоит трудный разговор с дядей Мишей, а я ещё не знаю, что буду говорить.

- Про Дашу?

- Точняк. Когда её нужно забрать с твоей дачи?

- Сегодня вечером. Или завтра утром. Только пораньше, я не знаю, когда мои родители туда могут пойти.

- Значит сегодня вечером. Я попробую договориться, чтобы Даша два выходных дня пожила у нас.

- Я уже понял, что ты про это будешь говорить. А если дядя Миша не разрешит?

- Разрешит, он добрый.

- Хорошо бы. Во сколько встречаемся?

- В шесть часов дядя Миша и тётя Таня приходит с работы. За два часа я успею провести разговор, - принялась подсчитывать Алиса. - Давай встретимся в восемь. Это как раз будет не слишком поздно для прогулок по улице.

Вскоре Данька ушёл.

Маленькая американка уселась в кресло и задумчиво уставилась на экран неработающего телевизора. Она прокручивала в голове узловые моменты предстоящего разговора, который постепенно складывался в цельную картину. Но она подозревала, что дядя Миша разгадает все её ухищрения и сразу поймёт, к чему ведёт эта беседа.

С самого младенчества Алиса была папиной дочкой. Этому существовали свои причины. Её мама по роду своей профессии была человеком довольно занятым; дома она в основном ночевала, и то не всегда. Когда Алиса уже засыпала, мама, окутанная ароматом вкусных духов, появлялась в её комнате, чмокала дочь в лоб, поправляла одеяло и шептала на ушко какие-то нежности, потом тушила свет, уходила - и на этом всё заканчивалось. Утром она уезжала в свою редакцию, когда девочка ещё спала.

О крохотной дочурке заботился в основном отец, у которого проблем, кстати сказать, тоже хватало, но для Алисы он почему-то всегда находил часок-другой.

Приходящую гувернантку не нанимали принципиально: ни мать, ни отец не доверяли посторонним людям.

Когда оба родителя были заняты, за Алисой присматривал папин брат, который, ну, совсем не умел общаться с детьми. Он садился перед телевизором с пивом в одной руке и пакетиком чипсов в другой. Весь его присмотр заключался в том, что он время от времени кричал, даже не удосуживаясь поворачиваться в сторону своей подопечной: «Алиса, не балуйся!» или «Алиса, я всё вижу!» или «А ну иди спать!»

Именно поэтому Алисе с мужчинами всегда было общаться куда проще, чем с женщинами.

В новой семье она не изменила своим привычкам. С дядей Мишей девочка откровенничала, рассказывала ему все свои тайны, советовалась, когда не знала, как нужно поступить в той или иной ситуации; зато с Татьяной отношения у Алисы сложились довольно натянутые. Когда жена дяди Миши приходила с работы, маленькая американка здоровалась с ней, на дежурный вопрос "Как дела?", отвечала, что всё в порядке - и они расходились, каждая по своим делам: Алиса читала Данькину книгу или зубрила справочники по грамматике русского языка, а Татьяна на кухне готовила ужин и занималась прочими домашними делами.

Михаил приходил чуть позже и сразу же начинал копаться со своими бумагами, которые приносил с работы. Если Алиса спрашивала, что что у него, он с усмешкой говорил, что, мол, халтурку с работы прихватил. Ему даже в голову не могло прийти, что американской девочке неизвестно это странное слово "халтурка", да и в доступных Алисе словарях это слово тоже почему-то отсутствовало. Она всё хотела спросить, что оно значит, но забывала.

Иногда, когда "халтурки" не было, глава семейства смотрел телевизор, читал прессу, в восемь вечера все ужинали и около десяти ложились спать.

Так в этом доме проходил вечер за вечером, и для Алисы, привыкшей к деятельной жизни это было, если честно, довольно тоскливо.

В этот вечер и для самой Алисы, и для всего семейства Печиных начиналась совсем новая жизнь, только они ещё об этом не знали. Даже началось всё немножко необычно: Михаил вернулся с работы гораздо раньше, чем обычно, и чуткая к запахам Алиса сразу же уловила, что от Михаила здорово разит пивом. Девочке это было на руку: её настоящий папа, который остался в Штатах, после пива, как правило, становился добродушным и податливым.

- Ну, Алисонька, как у тебя дела?

- Спасибо, дядя Миша, всё хорошо.

- Там, на кухне что-нибудь есть? Я голодный, как чёрт.

- Черти разве бывают голодными? - Удивилась Алиса. - Голодными койоты бывают. Или волки. А черти - злыми.

- Да, - засмеялся Михаил, - ты, как всегда, права. В вашем языке, выходит, такой фразы нет. Значит я голодный как волк.

- Вчерашний суп из картофеля остался. Хотите погрею?

- Да нет, уж это-то я сам смогу сделать.

Девочка устроилась за кухонным столом и принялась наблюдать за Михаилом, который нарезал хлеб.

- Ты хочешь о чём-нибудь поговорить? - Догадался он.

- Меня интересуют некоторые особенности вашей жизни, - осторожно начала Алиса. - Вот, допустим, у нас, если какая-нибудь семья собирается куда-то, в кино или, допускаю, к кому-то в гости, а в доме остаётся маленький ребёнок, которого они не могут взять с собой, то они просят какого-нибудь подростка посидеть с ребёнком. За небольшую, само собой, плату. У нас это обычная практика. Здесь же, я с удивлением отметила, такого нет. Интересно, как вы решаете эту проблему?

Михаил хмыкнул:

- Ну, бабушку зовём. Или тёщу. А если их нет, то никуда не ходим. Подумаешь, в гости не сходить - велика потеря. Да тут и некуда ходить.

- Понятно. - Алиса помолчала минуту, потом продолжила. - А ещё у нас часто переезжают с места на место. А чтобы познакомиться с соседями, приносят им самодельный пирог.

- У нас тоже нет такой традиции. Русские люди редко переезжают с места на место. Поэтому и с соседями знакомиться не приходиться. Мы живём по одному адресу зачастую целыми поколениями.

- Это же скучно!

Михаил пожал плечами: мол, ну, может и скучно, но что делать.

Алиса мысленно пожелала себе удачи и приступила к главной части своего разговора:

- А ещё у нас дети часто приходят друг к другу в гости на целые выходные. Я, например, на целый уик-энд к любой своей подруге могу отпроситься у папы - и он нисколько этому не удивляется; у нас все так делают.

Михаил отложил нож в сторону, затем посмотрел на свою собеседницу долгим и, как он сам надеялся, проницательным взглядом. Та тут же опустила глаза.

- Ты хочешь, чтобы Даша какое-то время пожила у нас? - Наконец спросил он.

Алиса, покраснев, молча кивнула. Она с самого начала была уверена, что Михаил сразу же поймёт, для чего был затеян этот разговор.

- Что же, я не против. Шесть дней - это не такой-то уж большой срок.

- Спасибо! - Обрадовалась Алиса и от избытка чувств даже захлопала в ладоши. - Я так и знала, что вы разрешите!

- Почему бы не разрешить? - Спокойно отозвался Михаил. - Как я понимаю, Даше сейчас негде жить, а здесь ей по любому будет лучше, чем в неблагоустроенном дачном доме, рядом с теми людьми, которых она не понимает и которые не понимают её. Да и ты, как я понимаю, подружилась с ней, так что вам вдвоём будет веселее.

- А почему вы говорили про шесть дней? - Спохватилась Алиса. – Откуда вы знаете? Вам об этом сказал полисмен?

- Верно. Только в нашей стране полисмен зовётся милиционером. - Михаил посерьёзнел. - Если бы я не был уверен, что милиция в курсе происходящего, я бы не решился селить у себя в квартире незнакомого ребёнка.

- Я понимаю, - тихо ответила Алиса. - Но всё равно, спасибо, дядя Миша. Вы сильно помогли, и мне, и Даше.

На плите начал закипать суп, о котором все успели забыть, и Михаил метнулся туда.

- Тебе налить? - Спросил он, доставая тарелки

- Не нужно, я не голодная.

Когда инженер приступил к трапезе, Алиса приступила к следующему витку разговора:

- Дядя Миша, вы только не ругайте Дашу особенно сильно, когда она будет у нас, ладно?

- За что? - Осведомился тот с набитым ртом

- Ну, она..., - маленькая американка надолго задумалась, потом с сомнением проговорила, - ...она немножко сумасшедшая.

- Что - в самом деле? - Удивился Михаил.

- Я, наверное, не так сказала! - Испугалась Алиса. - Я не знаю, как это по-русски.

- Может ты хочешь сказать, что она шебутная?

- Шебутная? - Переспросила Алиса. – Теперь уже я не знаю, что значит это слово.

- Алисонька, милая моя, у меня две дочери. Уж можешь мне поверить, я смогу найти общий язык с любой девочкой, какой бы вредной она ни была.

- Во - это есть точно! - Лицо Алисы просияло. - Она именно вредная!

- Можешь мне поверить - не вреднее моих барышень. Так что приводи, не бойся.

В дверях Алиса столкнулась с Татьяной, быстро поздоровалась и побежала вниз по лестнице. Она представляла, как они сейчас начнут выяснять отношения, и не хотела в этом участвовать.

Алиса как-то не подумала, что Данькины родители тоже вернулись с работы, поэтому, когда дверь открыл высокий полный мужчина, она от неожиданности попятилась.

- Здравствуйте! - Пролепетала маленькая американка, - Данила здесь живёт? - Хотя точно видела, что это та самая квартира.

- Здесь, кивнул тот. - Ты, наверное, Алиса?

Девочка тоже кивнула. До сих пор она не имела возможности познакомиться с родителями своего приятеля, поэтому она во все глаза рассматривала Данькиного папу. Мужчина был высокого роста и, был скорее плотен, чем толст. На голове была шапка чёрных волос, а над губой виднелись маленькие аккуратные усики. Он настолько не походил на своего светловолосого миниатюрного сына, что Алиса даже усомнилась, что это его родной отец.

- Вы правы, меня зовут Алиса, - очнулась от раздумий девочка. - Вы не могли бы позвать Данилу?

- Конечно, - кивнул мужчина, тоже не без интереса изучающий гостью.

- Кто там, Коля? - Выглянула в прихожую женщина, и Алисе сразу стало понятно, что Данила пошёл именно в неё - мама Даньки как две капли воды напоминала своего сына - такая же светловолосая, худенькая, с по девичьи тонкими чертами лица.

- К Даньке пришли, - ответил отец Данилы, и Алиса сразу же отметила, что Данилу можно называть просто Данькой - такой - более короткий - вариант имени был гораздо удобнее для повседневного общения.

Мальчик появился в прихожей уже одетым.

- Я скоро приду! - крикнул он и, не дожидаясь ответа родителей, которые, наверное, могли его и не отпустить, выскочил на лестничную клетку.

Алиса последовала вслед за ним.

- Поговорила? - Сразу де спросил Данила, как только они оказались на улице.

- Да. Дядя Миша разрешил пожить Даше у нас в течение шести дней.

- Значит он уже откуда-то знает про шесть дней, - помрачнел мальчик.

- От дядя Вовы, - ответила Алиса. - Я имею в виду, от полисмена.

Данька помолчал.

- Жалко, конечно, - вздохнул он. - Что Даша не будет жить у меня на даче. Мне так приятно было о ней заботиться.

- У нас ей будет лучше.

- Это понятно, - вздохнул Данила.

- Всё-таки интересно, - перевела разговор на другую тему Алиса, - что Даша разузнала про орла? А, главное, каким образом?

- Вот это мы сейчас и узнаем.

- Может она что-то у тебя на даче отыскала? В каком-нибудь подполье?

- В подполе, - поправил мальчик. - А потом нафантазировала невесть что. - И тут же опроверг сам себя. - Не, это вряд ли. Даша не такая глупая.

- При чём тут глупость? Вполне возможно, ей просто хочется привлечь наше внимание.

- Она бы нашла ещё какой-нибудь способ. А если она сказала, что совершенно точно знает, где находится этот орёл, значит так оно и есть! - С глубоким убеждением в голосе проговорил Данила.

- Наш спор непродуктивен, - заметила маленькая американка. - Вот сейчас придём - и сразу же во всём разберёмся.

 

Глава 66

 

Дверь домика на Данькиной даче была приоткрыта. У Алисы ёкнуло сердце: неужели произошло что-то плохое? За её спиной судорожно вздохнул Данила.

Девочка едва нашла в себе силы толкнуть дверь.

- Даша, ты пребываешь здесь? - Тонким от напряжения голосом спросила она.

- Здесь она! - Вскрикнул Данька.

Даша спала. Точнее, спать она, наверное, не хотела, и заснула нечаянно, потому что лежала на кровати прямо поверх одеяла, свернувшись в позе эмбриона.

Данила тихо подошёл к ней и присел рядом, на краешке кровати.

- Дашенька! - Шёпотом позвал он и тронул спящую за плечо.

Та вздрогнула и сразу же проснулась, быстро, словно животное, мгновенно переходящее от сна к бодрствованию.

- Чего тебе? - Недовольно спросила она.

Алиса уселась села рядом с Данилой.

- Я договорилась с дядей Мишей, - сказала она. - Теперь ты будешь жить у нас.

Бледное лицо девочки озарилось улыбкой.

- Наконец-то. Я уж думала, зачахну здесь, и будет моя могила будет где-нибудь здесь, между грядками с клубникой.

- Клубника не растёт на грядках, - вставил дотошный Данила.

- А тебя не спрашивают! – Окрысилась Даша. - Если бы я знала, что тут такая дыра, я бы лучше с Кузнечиком жила - там хоть телевизор есть и какая-никакая компания… - Она вдруг взволновалась и повернулась к Алисе. - Слушай, а у тебя дома телевизор есть?

- Есть-есть! - Успокоила её маленькая американка. - И телевизор, и радиоприёмник, и магнитофон - там много всего есть.

- Классно! Сегодня пятница? Завтра и послезавтра как раз «Утиные истории» по первой программе – я их всегда смотрю.

Алиса отметила, что хоть чем-то они с Дашей хоть чем-то похожи друг на друга: у себя дома она тоже смотрела мультики про приключения мистера Скруджа и его непоседливых племянников, и ей тоже они очень-очень нравились.

- У тебя хороший вкус, - похвалила она. - Это хороший мультипликационный фильм. Мне будет забавно послушать его в русском переводе. - Она тут же перешла на донельзя деловой тон. – Ты сказала Даниле, ты сумела разобраться, какой именно орёл имелся в виду.

- Ещё как сумела. Не понимаю, как до тебя это ещё не дошло. Этот-то, - она недружелюбно покосилась на Данилу, - понятно: жертва злобных учёных-генетиков, но ты же вроде баба умная – ты-то почему не сообразила?

- Stop it! (Прекрати!) Хватит обзываться на Данилу! - Рассердилась Алиса. - Если знаешь что-нибудь - говори, если нет - собировывайся, и пойдём домой. Мы и так целую неделю пытаемся отыскать знак орла, а ты даже сейчас, когда всё вроде бы знаешь, находишь предлоги протягивать время!

- Ладно, не психуй, - осадила её рыжая хулиганка. - Я всё скажу, только вот что мне за это будет?

Вопрос был очень логичным, и Алиса с уважением взглянула на свою собеседницу. Уж какой бы Даша ни была шебутной, но своего она упускать не собиралась.

- Ну? - Продолжала допытываться рыжая хулиганка. - Что вы мне дадите, если я скажу, что это за орёл?

Маленькая американка лихорадочно принялась раздумывать, и от напряжения даже слегка вспотела. Вряд ли Даша потребует себе меньше десяти процентов. Но сама Алиса уже выбила из профессора и его компаньона тридцать процентов от суммы всех найденных сокровищ. Будут ли эти десять процентов входить в те тридцать, или, вкупе с Дашиной суммой, кладоискателям придётся попрощаться уже с сорока процентами? А точно они согласятся на это?

Впрочем, что им ещё остаётся делать?

- Чего ты хочешь? - Деловито осведомилась Алиса.

Даша некоторое время решалась, затем выпалила:

- Мороженое!

Данька что-то уронил. Наверное, он тоже не ожидал такого поворота.

- И всё? – Совсем уже глупо поинтересовалась Алиса.

- Два мороженных! - Подняла ставки Даша и, видя, что никто особо сильно не возмущается, обнаглела окончательно. - Три мороженных и бутылку лимонада! Только не маленькую, а большую, на полтора литра. И жвачку – десять штучек!

Алиса нервно хихикнула.

- Я сама тебе всё это куплю! - Сдавленным от едва сдерживаемого смеха голосом пообещала она. - Если тот орёл, о котором ты говоришь - тот самый, что мы ищем.

- Тот самый! - Уверила её Даша.

- Точняк? – Всё ещё не верила маленькая американка.

- Зуб даю. Помнишь ту фотографию в музее, где на доме, прямо над дверью, медалька с орлом висела, громадная такая, с меня размером? Я тогда ещё сказала, что если она свалится кому-нибудь на голову, то у него уши в ботинки врастут и тогда можно будет зубами шнурки развязывать?

- Помню, - сказала Алиса.

- Так вот: это и есть тот самый орёл! - С торжеством закончила Даша.

Ребята некоторое время молчали.

- С чего ты взяла? - Наконец спросил Данила.

Рыжая хулиганка смерила его с головы до ног презрительным взглядом, но всё-таки ответила:

- Я сегодня пошла прогуляться...

- Я же тебе сказал дома сидеть! - Не выдержал Данила.

- А кто ты такой, чтобы я тебя слушала?! – С угрозой в голосе осведомилась Даша. – Ты мой папочка? Старший брат? Даже на приятеля ты и то не тянешь!

- Ты живёшь, между прочим, на моей…

- Хватит ссорится! – Закричала Алиса. – Вы ругаетесь так, словно двадцать лет женаты!

Ребята резко замолчали. Наверное, это была единственная фраза, которая могла осадить Дашу.

- Ну, так что, вы будете слушать или нет? – Через минуту совершенно спокойным голосом спросила рыжая хулиганка.

- Будем! - Хором ответили остальные.

- Так вот, - продолжила свой рассказ Даша, - пошла я прогуляться и увидела, как здесь, совсем неподалёку, два аборигена строят дом, причём точно такой же, как на той фотографии, ну, может быть, чуточку поменьше. И у них на двоих всего одна ржавая лопата. Они ею фундамент копали.

Даша замолчала.

- Я по-прежнему тебя не понимаю, - осторожно сказала Алиса.

- Чего тут понимать! - Разозлилась рыжая хулиганка. – Тут не то, что понимать – тут даже думать не нужно! Аборигенов было двое. У них была одна лопата. И они этот дом за два месяца собрали. А на фотографии стояло человек тридцать, и у каждого было по лопате. И ещё куча мотыг рядом валялась. Зачем им столько лопат?

Ребята снова замолчали.

- А ведь и вправду, - тихо сказал Данька. - Чтобы построить один маленький дом, столько людей не нужно. Особенно с лопатами.

- Они что-то копали! - Поняла Алиса. - И вряд ли это фундамент.

- Бинго! - Обрадовалась Даша. - Наконец-то допёрли, не прошло и полгода. Сокровища они ваши закапывали, вот что они делали.

- Тридцать человек? - Усомнилась Алиса. - Не слишком ли много, чтобы что-то закапывать?

- Может, они какую-нибудь яму рыли, - сказал Данька, - куда потом всё складывали.

- Всё ясно! - Тут же загорелась Алиса. – Теперь всё просто: завтра едем в музей, чтобы спросить, где именно была сделана та фотография. И после этого можно будет начинать копать.

- Что - уже? - Удивился Данила.

- Мы и так целую неделю занимаемся всякой ерундой, - сказала маленькая американка. - Пора переходить к действиям, которые хоть немного напоминают поиски сокровищ.

- А если Даша не совсем права? - Усомнился Данька.

- Прокляну! – Мрачно пообещала рыжая хулиганка.

- В таком случае будем думать, что делать дальше, - сказала Алиса. - Пока у Дашиной теории альтернатив нет, так что выбирать не из чего.

- Вы говорите так, словно меня здесь нет! - Обиженным тоном заявила девочка. - Это, между прочим, невежливо.

- Ты здесь - ЕСТЬ, - просто ответила Алиса. - А теперь нам пора направляться домой, уже поздно; в скором времени начнёт темнеть.

- Просто – «Скоро», - поправил её Данила.

- Вы пока идите, - засуетилась рыжая хулиганка, - подождите на крыльце, мне тут нужно пару минут, чтобы собраться.

- Собраться? - Удивился Данька, который точно помнил, что Даша появилась здесь без всего.

- Собраться! - Подтвердила рыжая хулиганка и насильно выпроводила своих приятелей за дверь.

- Если ты кому-нибудь, особенно Даше, скажешь о том, что я сейчас буду делать, - шёпотом предупредила Алиса, - мы с тобой поссоримся. - И приникла глазом к щели в двери.

Ей было очень хорошо видно, как девочка метнулась к своей постели, вытащила из-под подушки громадную книгу, расстегнула куртку и попыталась засунуть фолиант за пояс джинсов. Само собой, у неё ничего не получилось - по размеру издание было примерно такого же объёма, как талия ребёнка, который пытался его спрятать. Тогда Даша попыталась засунуть книгу под мышку, но и это не вышло - она торчала со всех сторон, даже куртка не застёгивалась. Обречённо вздохнув, Даша уложила том в пакет и, уже не скрывая свою ношу, побрела к выходу.

Алиса едва успела отпрыгнуть от двери.

- Что это? - Изумился Данила, когда перед ним появился сначала объёмистый пакет, затем – Даша.

- Книга, - напряжённым голосом ответила девочка и насупилась. - Я её с собой возьму. – Она вдруг заторопилась и, захлёбываясь словами, начала объяснять. - Всё равно она вам не нужна, она около печки валялась. Хорошо ещё, что ни одной страницы не успели вырвать. Если бы она вам нужна была, вы бы её не бросали. И не марали: у неё задняя обложка вся грязная. На неё уже наступал кто-то: там след от сапога виден…

Данила потрясённо молчал. Даша поняла его слова по-своему:

- Я ведь не просто так её беру. Я тебе за неё два мороженых дам. И полбутылки лимонада. Мне Алиска только что пообещала купить – ты сам слышал.

- Да не надо мне ничего! – наконец вышел из ступора Данила. - Если тебе нужна эта книга – бери! Я тебе вообще какую угодно книгу принесу, только скажи!

- Мне какую угодно не надо, мне эта нужна.

Алиса без лишних слов взяла из рук Даши пакет, вытащила том наружу и от изумления едва не уронила его.

- О Боже - справочник по высшей математике! Зачем он тебе?

- Читать! - Буркнула рыжая хулиганка, засовывая книгу обратно в пакет. На Данилу, который выглядел не менее потрясённо, чем Алиса, она старалась не смотреть.

Уже оказавшись за калиткой, Даша бросила долгий взгляд назад, на тот домик, в котором провела почти целый день. Алиса мельком увидела её глаза и решила, что Даше, наверное, жалко отсюда уходить.

- Тебе помочь? – Спросил Данька, пытаясь взять пакет из рук своей возлюбленной.

Та отдёрнула руку:

- Не нужно! Что я – малахольная? Сама не справлюсь?

 

Глава 67

 

Около дверей подъезда, где жила Алиса, девочки попрощались с Данькой - тот жил в соседнем подъезде. Мальчик поплёлся к себе, часто оглядываясь на Дашу, которая, только они остались одни, так сильно схватила свою подругу за плечо, что Алиса невольно поморщилась.

- Что с тобой?

- Дядя Миша хороший?

- Хороший, - улыбнулась маленькая американка. - Сама увидишь.

- Он часто ругается?

- На меня он вообще ни разу не ругался. Да и ты, я надеюсь, не будешь подавать ему для этого поводы.

- А его жена - как, злая? - Продолжала допытываться Даша.

- Не знаю, - честно призналась Алиса. - Мы с ней редко разговариваем. Она или на кухне варит обед или занимается всякими домашними делами. Я с ней в основном только здороваюсь.

- Я не сильно растрёпана? - Даша ощупала свою причёску и торопливо принялась приглаживать волосы.

- Боишься не понравиться? - Поняла Алиса.

Та смущённо кивнула.

- Не переживайся, я с тобой.

Наверное, это были единственные слова, которые могли успокоить девочку. Тем не менее Даша снова цепко схватила Алису за рукав кофточки, и они вдвоём поднялись по лестнице.

Алиса вспомнила, что у неё в гостях Даша была всего один раз - когда попросилась пообедать. Маленькая американка вспомнила, какими восторженными глазами Даша оглядывала немудрённые интерьеры рядовой в общем-то квартирки.

- Крутотень! - Прошептала она тогда.

- Что именно вызывает у тебя такие эмоции? - В своей обычной манере поинтересовалась маленькая американка.

- Всё! Тут вообще так классно! - Задрав голову, Даша повернулась на каблуках вокруг своей оси, и присвистнула, словно находилась не в крохотной прихожей, а в громадном соборе с фресками на потолке.

"Не в подвале же она провела всю свою жизнь?" - Озадачилась про себя Алиса. Она всё не могла себе уяснить, как такое может быть, чтобы ребёнок изумлялся таким простым и очевидным вещам.

Алиса многое бы дала, чтобы узнать, кто такая Даша на самом деле, откуда она приехала, кто её родители, ну, или хотя бы хоть что-то о ней. Ведь сколько времени они уже дружат, а Алисе известно о странной девочке не больше, чем в самый первый день, когда они познакомились.

Перед дверью квартиры она остановилась и принялась ожидать Дашу, которая намерено тянула время и поднималась по лестничным ступеням так медленно, словно они вели на эшафот.

С какой-то стороны маленькая американка её понимала, и сама заранее переживала неловкость первых минут общения Даши с хозяевами квартиры. Она уже промоделировала ситуацию и будто наяву увидела, как они входят в квартиру, Алиса ещё не успевает захлопнуть входную дверь, а в тесной прихожей вспыхивает ослепительно-яркий свет, и на пороге стоят Михаил и Татьяна. Даша смущённо здоровается и сразу же, чтобы показать свою воспитанность, начинает разуваться. Но выглядеть воспитанной, прыгая на одной ноге, довольно сложно, и Даша смущается ещё больше. Наверное, она даже уронит свой пакет, и Алиса бросится его поднимать, бросая жалобные взгляды на хозяев дома. Только после этого Татьяна и Михаил сообразят, что на какое-то время девочек лучше оставить одних...

- Не бойся! - Прошептала Алиса и толкнула дверь.

«У тебя слишком живое воображение, - иногда говорил ей отец. - Если хочешь добиться успеха в жизни, тебе нужно как-то умерять свои фантазии»

Свои фантазии Алиса именно за фантазии не считала и даже слегка обижалась на папу, когда он в который раз начинал учить её трезво воспринимать окружающую действительность. Однако сейчас девочке пришлось признать, что в чём-то её отец был прав: в прихожей никого не оказалось. Все обитатели квартиры собрались на кухне. Из-за плотно закрытой двери пробивалась полоска света и доносились негромкие голоса.

Даша с таким испугом покосилась в сторону кухни, что Алиса неожиданно для себя разозлилась:

- Снимай обувь!

Даша безропотно подчинилась.

- Сейчас помоем руки – и пойдём ужинать.

- Только не это! – Запаниковала Даша. – Я сегодня уже обедала – хватит с меня.

- Тебя Данила накормил?

- Кто же ещё. Принёс столько всего, что на пять таких как я могло бы хватить.

- И ты всё съела?

- Что мне ещё оставалось. Живот до сих пор болит, - пожаловалась девочка.

- Ладно, тогда тебе стоит принять душ… точнее -принять ванну, душа здесь нет, и пойдём спать – уже довольно поздно.

- Где будет моя кровать?

- Пойдём покажу.

Девочки на цыпочках пробрались в комнату.

- Вау! Телевизор! – Шёпотом вскрикнула рыжая хулиганка. – Какой большущий! Работает?

- Работает, - так же шёпотом ответила Алиса.

- Он цветной?

Маленькая американка ничего не ответила. Вместо этого она подошла к шкафу, стоящему посреди комнаты, открыла дверь шкафа и принялась перебирать одежду.

- Здесь мои вещи. Размер у нас в примерности одинаков: сейчас я попробую тебе что-нибудь подобрать.

Вскоре Даша стала счастливой обладательницей чёрных потёртых джинсов, ярко-жёлтой футболки и тёмной водолазки.

- У меня ещё джинсовый костюм был, как раз от этих джинсов, но он куда-то делся, - озабоченно говорила Алиса, - наверное, тётя Таня в стирку взяла… не понимаю, зачем она стирает чистую одежду. Когда найду – обязательно дам тебе, чтобы у тебя полный комплект был. Во, ещё jumper есть. Как это по-вашему?

- Кофта. Можно померять? – Загорелась Даша.

- Прими ванну, а после неё сразу же и переоденешься… Спать будем вместе, если ты не имеешь возражений, - сказала Алиса, показывая на стоящую около окна постель. – Места на ней для нас двоих вполне хватит.

- Не имею. Во сколько здесь отбой?

- Что такое «отбой»?

- Ну, во сколько тут свет выключают?

- Здесь не выключают свет и не заставляют ложиться спать, - ответила Алиса. – Если хочешь – можешь вообще не ложиться.