9. Подарок достойному продолжение следует

 

Ольга Ртищева

 

9. День рождения

Вот и наступил долгожданный день рождения!

Ваня с утра старался быть таким хорошим, вскочил ни свет, ни заря, сам, без напоминаний, почистил зубы и даже заправил постель.

На радостях и в предвкушении праздника пел и кружился с котом на руках в танце по комнате. Мать ради него поменялась с кем—то дежурством, поэтому была дома, смотрела и смеялась, глядя на то, как Жирдяй смотрит тоскливым взглядом в потолок и терпеливо ждет окончание танца, чтобы можно было пойти на кухню и своим присутствием напомнить хозяйке, что вообще-то неплохо его, Жирдяя, и покормить.

Мать подарила Ване альбом для рисования, краски и большую коробку с фломастерами. Ваня то и дело открывал коробку, доставал фломастеры по одному, любовался ими, открывал колпачки и что-нибудь рисовал, но только не в альбоме, а на обычных тетрадных листочках. Чтобы фломастеры подольше сохранились, он решил использовать сначала некрасивые цвета: коричневый, черный, травяной, серый, а яркие поберечь. Вскоре на листочках в клеточку появились трансформеры, большие и маленькие роботы. Они стреляли друг в друга. Чтобы различить «свой» или «чужой», Ваня «своим» добавил немного цвета. Получилось просто замечательно, он прилепил рисунок пластилином прямо к обоям над своим диванчиком.

Из кухни доносились праздничные запахи, мать пекла печенье для него и для гостей. Ваня сам помогал вырезать из теста при помощи формочек различные фигурки: звездочки, ромбики, сердечки, а когда мать отворачивалась, украдкой понемногу ел сырое душистое тесто. А ещё по специальному заказу варились овощи в синей кастрюльке для салата «Оливье».

Сегодня должен был прийти его отец, Ваня заранее радовался, ведь он приходил так редко, но обязательно приносил что-нибудь для сына. Ванечка любил отца и знал, что отец тоже его любит. Вечером он принес сыну «Сникерс» и набор из пяти маленьких гоночных машинок.

Ваня побежал строить для машинок гараж и так увлекся, что не стал вникать в разговоры взрослых.

- Это сколько же можно терпеть, где алименты? Я уже вся в долгах - мать упрекала отца за отсутствие денег.

- Не дают зарплату, - оправдывался отец ,- возможно, будут ещё задержки.

С собой он принес бутылку, и сейчас они сидели с матерью и выпивали. А к вечеру подошли еще и соседи: дядя Яша и тётя Аня. Они, как всегда, подарили мальчику кроссовки, Мать их горячо благодарила и радовалась, что к школе у ребенка теперь имеется обувь, она только сегодня утром сетовала на то, что Ваняка растет быстро, и придется ей каким-то образом вывернуться, чтобы купить одежду к школе, из старой он за лето, наверняка, вырастет.

Соседи, торговавшие детской обувью, слыли людьми с деньгами, это у них мать регулярно занимала до зарплаты. Свои дети давно выросли, и тётя Аня говорила матери, что, вероятно, так и будет всю жизнь до самой смерти торчать на этой барахолке и в холод и в жару, и вряд ли позволит жизнь ей уйти на пенсию, так как надо регулярно помогать детям.

Сама тётя Аня говорила, что работала технологом, а сейчас кому они нужны эти технологи. Слава Богу, что есть верный кусок хлеба на каждый день.

Мать соглашалась и говорила, что другим гораздо хуже, работы нет, а если и есть, то, почему-то взяли моду, задерживать зарплату, а срываться в коммерческие структуры страшно, там можно отработать три месяца, потом выкинут с работы, не заплатив ни гроша. Ваня решил обязательно спросить у матери, что такое «коммерческие структуры» и заодно сказать, чтобы она не вздумала идти туда работать.

Он знал, что тётя Аня давно мечтает уйти на пенсию, говорит, что здоровье не позволяет таскать тяжеленные клетчатые сумки, потому что болит спина, а мать иногда помогает соседке натирать позвоночник и суставы какими-то мазями, и, как медсестра, советует при первой же возможности найти себе работу полегче, тётя Аня всегда отшучивалась: «Да кто ж меня в таком возрасте возьмет? Да и кем я сейчас пойду, везде нужно проходить конкурс красоты, а у меня двое детей толком без работы и четверо внуков.»

Ваня зашел на кухню за печеньем, искоса посмотрел оценивающим взглядом на соседку и решил, что конкурс красоты она вряд ли выиграет, очень уж она старая и некрасивая, мать говорила, что тёте Ане скоро пятьдесят лет, а до пенсии ещё далеко.

Толстая, невысокая, некрасивая, с большим носом и глубоко посаженными глазами, да и загорела она как-то однобоко, потому что солнце утром светит всегда только с одной стороны, чтобы загореть с другой, надо стать к покупателям спиной, а это, думал Ваня, совершенно невежливо и неразумно, так могут весь товар растащить.

Дядя Яша, наоборот, худой и высокий. И работал когда-то слесарем на том же заводе, мать говорила, что у него «вечная простуда», он часто болел ангиной, кашлял по ночам, кстати, он тоже не сможет победить на конкурсе красоты. Сейчас взрослые, такие веселыые и разговорчивые, сидят на кухне и, как всегда, ругают правительство и хвалят жизнь «до перестройки». В таких разговорах, если речь заходила о профессии, то все называли ту, на которую учились и работали до перестройки, с тоской вспоминая родное предприятие.

И только мать всё время была медсестрой, к ней приходили соседи со всего подъезда за советом и помощью. Ванятка радовался, что мать такой нужный и уважаемый человек.

Голоса из кухни звучали всё громче и громче, разговоры пошли по второму кругу и Ванька решил перебраться в кресло, перед ним поставил табуретку и красиво разложил все подарки, чтобы можно было ими любоваться.

Немного подумав, положил рядышком сотовый телефон, тот самый, настоящий, который отдал незнакомый дяденька, который специально притормозил машину и протянул из окна оторопевшему мальчику сотовый телефон: «Бери, пацан, играй! Всё равно не работает...».

Телефон, в Ванькиных руках окончательно потерял товарный вид, корпус треснул, а антеннку сгрыз Жирдяй.

Ваня свернулся на кресле калачиком и не заметил как уснул.

Сквозь сон слышал пение и громкий смех, и казалось, что он только-только стал засыпать, как резко проснулся от шума и криков на кухне, мать кричала, что ей нечем кормить сына, и её совершенно не волнует платят отцу на заводе зарплату или нет, и что он - мужик, и должен что-то предпринять.

Соседи пытались охладить материнский пыл, отчего гул голосов становился только громче. Зато Ваня услышал, что у отца через две недели бессрочный отпуск, он увезет сына к бабушке в деревню на лето.

Ваня от радости немного поскакал на кресле, немного потискал недовольного кота. Вспомнил деревенский пруд, теперь он был счастлив по-настоящему, обнял Жирдяя, лежавшего на диванчике, тот замурчал, расслабился и уснул. Мальчик боялся шелохнуться, чтобы не нарушить сон четвероногого друга, и всё время думал о бабушке, о том, как хорошо у неё в гостях.

Он бежал к пруду так легко, как будто летел по воздуху, вот знакомый поворот. А вот и пруд.

Зеленоватая вода у берегов и голубоватая, отражающая солнце посередине. Странно, что в это теплое летнее утро никого не было, обычно пляж был полон ребятней, а на противоположном берегу сидели с удочками рыбаки.

Сейчас он прищурившись смотрел на воду пруда, по которой плыл плот, очень похожий на те, что мастерил Ваня из щепочек и травинок, на плоту стоял шалаш, тоже как будто сделанный им самим, украшен искусственными цветами, браслетами и кольцами с изображением черепов.

К великому изумлению Вани, из шалаша вышел Череп, он радостно улыбался, и помог забраться на плот, потом как-то в одночасье улыбка из радостной превратилась в зловещую как оскал, как-то стало нехорошо, сумрак опустился на землю и воду, которая стала совсем тёмной, а вместо солнца в ней отражалась красная луна с широко открытым ртом.

Ваня увидел, что плот удаляется от берега. А уже черная вода начинает бурлить, как будто кипеть, у мальчика онемели руки и ноги, а на грудь навалился страх и безысходность. От ужаса он проснулся и долго не мог прийти в себя, затем прошлёпал босыми ногами на кухню.

- Ты чего в такую рань? – сонным недовольным голосом спросила мать.

- Мне снился страшный сон.

- Обжора. Это у тебя от вчерашнего переедания.

Ванятка сразу успокоился, а сон показался ему каким-то пустяшным, хотя неприятные ощущения покинули его не сразу

- Послезавтра приедет отец. Он должен получить на работе небольшой аванс, хочет взять тебя на прогулку в Центральный парк. Ты как?

- А можно в новых кроссовках?

- Можно, только один раз, а то не доживут в приличном виде до сентября.