Впечатления простой жительницы села Песенки,

полученные от прочтения произведений Семена Губницкого "12

миниатюрмортов, которые потрясут литературный мир", и изложенные на

бумаге в виде письма в редакцию.

 

Дорогая редакция! Пишут тебе жители прославленного села Песенки.

 

После предыдущего письма о злоключениях пуси-кэтиков, наше село

достигло небывалой и международной известности. От этой славы мы

стали продвинутыми в области культуры и экологии всем селом.

 

Поэтому к нам часто заезжают художники и литераторы, чтобы

подивиться на наш восстановленный клуб и церковь, а заодно и

поделиться с нами своими творческими планами. К слову сказать, где ещё

делиться творческими планами, как не в таком исключительно культурном

месте, как наши Песенки. Многое и многих мы повидали и выслушали за

эти годы, но…

 

Одна выставка произвела особое впечатление, о ней и хотим тебе

поведать, дорогая редакция, а заодно и о случаях необычных явлений,

которые стали происходить в нашем благополучном, до момента

проведения выставки, селе.

 

По этой весне случился у нас показ миниатюрмортов известного

русского писателя Семёна Г.(фамилию в целях конспирации скрываем,

надеемся на образованность редакции).

 

Выставка проходила в обычном для нашего села режиме реального

времени – в новом, восстановленном клубе, в присутствии критика

легального андеграунда. Сразу спешим уточнить, что критик легального

андеграунда из местных, сам так назвался, а что это означает, мы пока не

уяснили, знаем только, что он вхож к депутатам первого и последнего

созыва литераторов сёл и поселений нашей необъятной страны.

 

Так вот, с первого дня показа миниатюрмортов, село стало меняться

волшебным образом на наших изумлённых песенковских глазах.

Сказочные метаморфозы коснулись самых тонких и даже интимных сторон

нашей жизни. В конце концов, мы перестали сопротивляться и безотчетно

отдались на волю автора, о чём и пишем отчёт дорогой редакции.

 

Полностью согласившись с идеей первого шедевра – миниатюрморта о

совершенстве и нерушимости формы, мы решили воздать должное автору

в глине. После принятия решения, слепили из белой глины на главной

площади села женщину, символизирующую миниатюру-морт во всех

проявлениях. Чтобы наш отзыв на авторский замысел более

соответствовал его масштабу, мы вложили скульптуре в руки не фиговый

листок бумаги, а целый роман. Роман взяли у другого писателя – потолще

и поувесистей, но чтобы уж точно прикрыть все секреты и суть

миниатюрморта, невзирая на наш коллективный субъективизм.

 

День прошёл в хлопотах и подготовке к торжественному открытию

памятника миниатюре. На открытие пришёл сам товарищ Хармс,

вызванный волшебством второго миниатюрморта великого мастера Семена

Г.

 

Проникшись всеобъемлющим перманентным абсурдом, мы решили

поддержать известных творческих людей нашей страны и, вылепив

молоток из глины, закинули его куда подальше, как и советовал милейший

товарищ Даниил. А женщине-памятнику вложили рукоять от молота в

левую и пока еще свободную от сумы руку. На глиняной миниатюрной

пятке приписали: здесь был Гоголь, не запнитесь (благо, глина не совсем

застыла, так как ночью в Песенках обычно идут дожди и глина сохнет

долго!)

 

Общим решением собрания мы отложили открытие памятника на

следующий день.

 

Всё село кипело выпитым пивом и сбитнями разных сортов. Уснули

прямо в клубе, чтобы не проспать торжественное мероприятие. Было

далеко за полночь, когда произошло третье чудо.

 

На стене, противоположной двери, само собой возникло зеркало русской

революции, призывая сельчан к порядку путем изучения азов

экономического анализа на основе простого арифметического счёта. Из

тёмных углов помещения на дремлющих волонтёров скульптурного

искусства надвигались герои и жертвы политических реформ, природных

катаклизмов и садоводов-мичуринцев­.­ Впору было крест на себя

наложить, но жители прикинулись крепко спящими и так дотянули до

утра. Критик легального андеграунда растерял веру, но приобрёл

уверенность в будущем русской литературы.

 

Однако настоящее чудо произошло под утро. На смену исчезнувшим, как

дым, теням революций и свершений явились: вечные тени Коровьева и

Бегемота, Екатерины и Броненосца, Чижика с Пыжиком, Фонтанки без

фонтана, последним появился чибис у дороги… Над крышами домов во всю

силу засиял зловещий и непотопляемый «Тропик Непознанного».

 

Сельчане с нетерпением ждали восхода Солнца, чтобы получить

реальное доказательство жизни на земле в случайно выхваченном

драматическими событиями селе Песенки.

 

От надрывного ожидания сам собой возник вопрос: можно ли так

откровенно и реалистично изображать миниатюрморты, которые, судя по

всему, остались навечно в нашем селе в выставочном зале клуба и ещё

долго не будут давать покоя жителям Песенок при этом – ни днём, ни

ночью.

 

Пытаясь избавиться от наваждения волеизъявления создателя

миниатюрмортов, а также в надежде задобрить и смягчить роковые

последствия, мы снабдили памятник миниатюре-морте дополнительными

деталями: платьем с царского плеча, картами и лентами, любезно

предоставленными товарищем Коровьевым; украсили наряд брошью в

виде янтарного жезла, приобретенного по случаю на китайском рынке.

Дополнили коллективный шедевр глиняного размаха различными

фигурками неслучайных фантазий, лежащими у ног грандиозной и

грациозной миниатюры. Дело за малым – за именем!

 

Дорогая редакция, просим связаться с автором и попросить его дать

название песенковскому памятнику литературного авангарда, потому что

наш критик легального андеграунда как поседел, так и потерял

способность давать имена всему, что видит, а уж тем более ему стало

неведомо неявно выраженное.

 

Также нижайше просим прибыть вашего представителя к нам на

открытие памятника по адресу: с. Песенки, центральная площадь, налево

от клуба.

 

С нетерпением ждём, без имени и без вашего представителя открыть не

посмеем ни бутылку, ни памятник. Просим не затягивать с приездом: в

горле пересохло.

 

По поручению односельчан,

всё та же ваша

 

Матрёна Патрикеева

 

Р.S. Памятник решили перенести из центра села на середину Днепра,

потому как редкая птица туда долетит, чтобы изгадить шедевр

культурного наследия. Но опасаемся: не повредит ли пресная вода нашу

белую и такую не обожженную глину фигуры речи.

Посоветуйте: как лучше, так и сделаем.

За сим, прощаюсь окончательно, М.П.