Ох, как много есть в мире занятий, о которых мечтают люди, долгие месяцы и годы работающие в море. От самых простых, незатейливых и до таких замысловатых, что и думать-то о воплощении их страшновато. Однако и думают, и мечтают, глядя на бесконечные океанские просторы, но обычно такие мечтания забываются напрочь, когда моряк сходит на берег, чтобы какое-то время отдохнуть, набраться сил и энергии от жены и детей, надышаться берегового, земного воздуха с его вкусом и запахами, наполниться красками и звуками земной жизни. Все это будет потом, в море, приходить во снах, вновь и вновь переживаться в таких деталях, что и сам будет удивляется моряк, что помнит их…И будет все это помогать моряку переносить тяготы постоянного одиночества посреди безбрежных вод. Однако рано или поздно, наступает такой момент, когда моряк понимает, что подошел к какому-то краю в жизни, что больше не может, да и не хочет уходить в море от недолюбленной жены, от недоласканных детей, да и от таких же желанных, больших и маленьких земных радостей. И вот, дело сделано – решение принято, и сошел моряк на берег, чтобы начать береговую, земную жизнь, такую нормальную, манящую и тревожно- неизвестную после долгих лет скитаний по морям и океанам. Новая, не совсем понятная после строго расписанной, четко распределенной и предсказуемой судовой, жизнь... Возможностей – через край, только не ленись! Живи и радуйся, получай то, о чем мечтал долгие годы. Некоторые так и делают, воплощая свои нехитрые по сути желания и мечты, а особо рисковые люди даже пытаются воплотить в жизнь те из мечтаний, о которых и думать-то без учащения биения сердца не получалось. Именно так и случилось с героем этого рассказа, Сергеем. Помаленьку, постепенно привыкал он к береговой жизни и к тому, что стоящую на столе высокую вазу с цветами не нужно переставлять подальше от края - не упадет она на качке, над кроватью не висит «расписание по тревогам», а под кроватью не лежит спасательных жилет. Постепенно перестал Сергей просыпаться по ночам с ужасом от полной тишины и лихорадочными мыслями о том, что могло произойти и почему молчит телефон. Научился Сергей вскоре сразу вспоминать, что с главным двигателем и динамками все в порядке, их просто нет. Да и звонить ему никто не должен, потому что все это осталось там, в море, в другой жизни, а сейчас он дома, рядом тихо посапывает жена, чуть слышно гудит холодильник на кухне, изредка плеснет рыбка в аквариуме, да кот мягко прошуршит лапами по полу, неспешно направляясь к своей чашке с кормом… «Сейчас захрустит своими подушечками, - подумал Сергей, повернулся, обнял рукой жену, убедившись при этом, что ее теплые, уютные сокровища на прежнем месте, уткнулся носом в затылок и ощутил от ее недавно мытых волос аромат то ли молока с медом, то ли каких-то трав, то ли цветов, то ли еще чего-то такого, совершенно неземного. Это было самое настоящее счастье. С этим ощущением Сергей снова погрузился в сладкий, ничем не обремененный, спокойный сон. Проснувшись утром, он сразу уловил дурманящий аромат только что правильно сваренного кофе и фирменной яичницы, которые у жены получались как-то по-особенному вкусными. Он сам умел много чего готовить, но Еду, приготовленную ею, нельзя было и сравнивать с приготовленной им Пищей. В лучшем случае, приготовленное им вполне можно было есть, если ничего другого не предлагалось, да и как немудреная закуска для теплой мужской компании это был вполне неплохой вариант. Так было всегда, сколько он помнил себя рядом с ней. Наверное, будучи тогда еще курсантом, он потому и влюбился в нее сразу и окончательно, прямо там же, на студенческо-курсантской вечеринке у нее в гостях, на родительской даче, впервые уплетая приготовленную ею яичницу. Этот вариант завтрака для Сергея потом стал нерушимым правилом и даже законом в их семье, лишь изредка дополняемым чем-нибудь вкусненьким. Все мягкие, тактичные попытки жены внести поправки в это правило натыкались на столь же мягкое, с улыбкой, но решительное отрицание кардинальных перемен в утреннем меню. Так, еще задолго до свадьбы, это и стало их самой первой семейной традицией. В правильности выбора жены он убеждался всю свою дальнейшую жизнь. Это относилось ко всему, чего бы она ни касалась, что бы ни делала. Всё он любил в ней, все ему нравилось. Сергей даже стеснялся немного этого своего счастья, поскольку далеко не всем оно в жизни давалось. Это он хорошо понял за годы работы в море, повидав всяких жизненных невзгод и поворотов судьбы у людей, окружающих его. Это зимнее утро незадолго до Нового года было особенным. Одна мечта, которая регулярно посещала его в море, должна была воплотиться в жизнь. Сегодня он уезжал со своими старинными друзьями в тайгу, чтобы принять участие в самой настоящей охоте. Он давно и с острой завистью наблюдал, как они уезжали на охоту. Одетые в камуфляжные костюмы, с огромными рюкзаками, ружьями в чехлах, они весело подшучивали друг над другом, укладывая весь этот скарб в большой внедорожник. Весомая часть этих подтруниваний доставалась провожавшему их Сергею, как далекому от охоты человеку. Друзья даже не поверили, что правильно поняли его, когда он попросил их взять его на охоту в следующий раз. - Ты что, серьезно, что ли? – спросил Санёк, самый опытный охотник в компании. - Да, я давно уже хочу попробовать себя в этом, - ответил Сергей, - даже снится иногда… - А чего молчал-то? Мы бы давно… - Да не был я готов, а сейчас, уйдя на берег, понял, что полностью созрел для эксперимента. - Ладно, вернемся – займусь твоим образованием в охотничьих делах. На том и порешили. Каждую неделю Сергей выезжал с друзьями на не очень далекую таежную заимку и там тренировался в стрельбе, маскировке и разных следопытских хитростях, а также в искусстве правильно одеваться, переносить холод, голод и прочие «прелести», которые и составляли основу охотничьего искусства. Попутно друзья рассказывали об особенностях охоты на изюбря, на кабана, на медведя. Эти разговоры все больше и больше разжигали любопытство, и Сергею очень нравилось все больше и больше убеждаться в том, что он вполне может все это делать! Одно немного тревожило – он не мог представить себе, как будет стрелять в живое существо… «Все могут, а я что, хуже всех? И я смогу, ведь это же охота, а не убийство!» - рассуждал он, успокаивая себя. И вот, этот день настал. В новенькой, суперсовременной охотничьей одежде, с огромным рюкзаком, набитым продуктами и разными вещами, которые нужны будут там, где они собирались быть пять дней, он ощущал себя совсем по-новому. Ружье Сергей не покупал по совету друзей – это можно будет легко сделать, если настоящая охота действительно, понравится и захватит. На первый раз ружье ему дали. Ехали долго, почти четыре часа. Сначала по гладкой трассе, потом по тряской грунтовке, а потом… Это было что-то такое, что дорогой нельзя было назвать. Мощный внедорожник куда-то карабкался, откуда-то спускался, резко кренясь то в одну, то в другую сторону, проваливался в незамерзшие ручьи и вытягивал себя лебедкой зацепленным за ствол большой сосны тросом. Вскоре, как и предполагал Сергей, машина встала. - Все, Серега, приехали! Мужики, разбираем мешки и – в путь. - А далеко идти? – спросил Сергей. - Да нет, - ответил Санёк, - совсем немного. Всего-то около полутора километров до зимовья. Это был нелегкий путь! Полтора километра оказались невероятно трудными. Лезли по крутому склону заснеженного склона буквально на четвереньках, цепляясь за ветки кустов, а потом чуть ли не кубарем спускались. Несмотря на двадцатиградусный мороз, все были мокрые насквозь, тяжело дышали. Вскоре оказались на дне распадка. Там и увидел Сергей самое настоящее таежное зимовье. Невысокое бревенчатое сооружение с маленькими окошками и низкой тяжелой дверью, подпертой толстым колом. Внутри оно оказалось довольно тесным, с двухэтажными нарами на шесть человек, печкой-«буржуйкой» и столом с лавками. Мужики знали, что делать. Один принес дров из поленницы, затопил печь. Другой поставил ведро со снегом на печку. Третий заправил лампу привезенным в канистре керосином. Санёк стал выкладывать продукты из рюкзаков на стол. А потом он кивнул Сергею, и они вместе перенесли некоторые продукты в «избушку на курьих ножках», как Сергей сразу окрестил странное сооружение в виде игрушечного бревенчатого домика на высоких столбах, метрах в пятнадцати от зимовья. Санёк взял лежащую у зимовья лестницу и по ней поднялся к домику. - Вот, здесь мы и храним то, что может испортиться и что добываем. И зверь не достанет, и приморозится хорошо. Потом все занимались подготовкой к охоте. Собирали рюкзаки, готовили оружие и одежду. Вечером перекусили, напились чаю, поговорили о предстоящей завтра охоте на изюбря, да и легли спать. Ящик водки, что привезли с собой, не трогали. Встали рано утром, еще до рассвета. На печи стоял чугунок с вкусно пахнущей, горячей кашей. Плотно позавтракав и напившись чаю, оделись, взяли собранные с вечера рюкзаки и оружие, да и двинулись в путь. По колено в снегу, тяжело пыхтя, шли то вверх, то вниз, и казалось Сергею, что ни конца этому, ни края не будет. Шли уже с час – полтора, когда Санька поднял руку и все остановились. - Так, Серега, твое место будет здесь, - он указал на три отдельно стоящие елочки, - постарайся не топтать вокруг и не сбивай снег с веток. Устройся и приготовь оружие. Мы пойдем дальше и будем загонять зверя. Вероятность того, что изюбрь дойдет до тебя, почти нулевая. Паша и Леонид его наверняка перехватят. Однако ты все-таки будь готов к тому, чтобы спокойно прицелиться и выстрелить, если он появится. Понял? - Понял. А как долго ждать? - Этого никто не знает. Сиди себе и думай о чем угодно. Проголодался – сухарик пожуй, да шоколада кусочек откуси. Пить захочется – снег вокруг чистейший. Всё, мы пошли. Помня наказ жены, чтобы не было лишних волнений, глотнул Сергей пару таблеточек зеленых, пахнущих валерианкой. Жена сказала, что успокаивают они. Сначала он часто поглядывал на часы, потом все реже и реже. Сгрыз пару сухарей, с трудом отломал кусок шоколада от плитки, ставшей чрезвычайно твердой на морозе, закусил все это снегом, который оказался таким же вкусным, каким был в детстве. Время шло и шло. Ни выстрелов не было слышно, ни каких-то иных звуков кроме потрескивания деревьев на морозе. Пару раз был вынужден протереть лицо снегом, чтобы отогнать сон. А дальше… Совсем незаметно для себя он провалился в глубокий, спокойный и счастливый сон. И приснилось ему, что подошел к нему медведь, остановился и стал смотреть в глаза. И настолько взгляд этот показался Сергею умным, почти человеческим, что он понял- не сможет он выстрелить в него, никак не сможет! И медведь как будто понял это. Резкий звук вырвал Сергея из этого сна. Он резко вскочил от неожиданности. Друзья стояли вокруг него и весело ржали, показывая пальцами на что-то. Сергей посмотрел и сразу все понял. Не сон это был. По следам было видно, что крупный медведь подошел и постоял в метре от Сергея, а потом пошел дальше… Цепочка больших медвежьих следов отчетливо отслеживала весь этот подход… - Да, Серега, - сказал Санька, когда все просмеялись, - даже и не знаю, в чем ты родился – в рубашке ли, в кольчуге или скафандре, но то, что медведь не тронул и не признал в тебе охотника – это факт! Однако хочу тебе сказать, что медведь – очень умный, очень серьезный и коварный зверь… Далеко не всякого он отпустил бы так, не тронув. И тем более, шатун. Считай, что чудо произошло, родился ты заново. Однако не переживай, пройдет время и станешь ты нормальным охотником. А сейчас пойдем за дичью – завалили мы изюбра, крупного быка. Правда все пошло не по плану, пошел он в другую сторону и мы долго гнали его, пока не загнали. Знали бы, что здесь медведь бродит – остались бы с тобой, не сомневайся! И следов медвежьих никто не видел! Далеко пришлось идти за мясом, разделывать тушу, а потом нести более, чем по полусотне килограмм каждый. Мокрые, смертельно усталые, добрались до зимовья. Вскоре в зимовье пошел такой дух свежины, что у всех свело животы от голода. Все были счастливы и довольны. Сергей коротко отшучивался на незлобные подколки и думал о чем-то… Через какое-то время большие куски мяса лежали горой на видавшем виды подносе, окруженные чашками с всяческими домашними соленостями, да и водочку холодную уже разлили. Первый тост старшего был за удачную охоту и за нового охотника. Выпив и закусив, Сергей неожиданно для всех встал и сказал, что хочет сказать слово. Все налили, широко улыбаясь и всем видом своим показывая, что всякое бывает на охоте, и особенно на первой. Все, мол, всё понимают. - Друзья, сегодня у меня произошло знаменательное событие - сбылась моя давняя мечта, и я попал на самую настоящую охоту. Это позволило мне понять, что я всё могу сделать, все вытерпеть и вынести, сделать всё, что потребуется. Здорово! Но самое замечательное, однако, состоит в том, что я понял - не смогу я убить животное. И я счастлив что кто-то там, - Сергей выразительно показал вверх, - так распорядился. И очень важно то, что не только я и вы, мои друзья, а даже и медведь-шатун понял это, великодушно подарив мне вторую жизнь! А теперь – тост. Предлагаю выпить за то, чтобы все наши решения были мудрыми и правильно воспринимались не только нашими друзьями, но и… Все дружно встали и, громко стукнувшись кружками, выпили. Тут же посыпался новый шквал шуток, но это было так здорово - слушать их и отшучиваться в ответ. Нет, вопреки ожиданиям некоторых, Сергей не бросил это занятие – ходить на охоту. Ходил и ходит до сих пор, с удовольствием участвуя во всем, кроме стрельбы по дичи. И совершенно счастлив, что судьба все устроила именно так. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
