Рецензия а рамках проекта критики "Платон мне друг..." на рассказ Михаила Федорова "Встреча"

http://litkonkurs.com/?dr=45&;tid=366618&pid =0

 

"Утро было прохладное. В жемчужном небе путалось бледное солнце. В травах кричала мелкая птичья сволочь…"(Ильф и Петров)

 

Официальная часть. Знакомство, или Стальной кубыть

Рецензируемый рассказ представляет композицию из неспешного повествования главного персонажа, вернувшегося домой после ранения, и прямой речи, а точнее, словесного потока (не путать с потоком сознания! – А.Р.) второго персонажа рассказа «Возвращение» – деда Матвея.

 

В само'м имени деда скрыт библейский, сакральный смысл, поэтому, видимо, особое внимание автор уделяет монологу именно этого персонажа. По крайней мере, количество затраченных знаков подсказывает читателю, что на его изумленных глазах происходит волшебство: случайная встреча превращается в особую – подперченную анекдотами, подбитую историческими вставками и разукрашенную геральдическими гербами родов с родоначальниками местных племён и родов войск прошлого и нынешнего времени.

 

Судя по всему, она есть главная встреча также и для читателя, наблюдающего с интересом за возвращением раненого "Миньки" в родные места.

 

Интерес читателя вызывается множеством ассоциаций: с личным житейским опытом, историей государства, но особенно (почти на подсознательном уровне при имени Матвей) ассоциируется та, главная встреча в нашей христианской истории… И вот уже читатель готовится слушать откровения. Договор заключен, будем читать до последнего слова!

 

Но не спеши радоваться за читателя, доверчивый критик, стальной «кубыть» поджидает тебя за поворотом строки, вот ведь незадача какая.

 

«Чую по спиняке, как вдарило!!! И тут мне так вдруг горячо стало, что и

терпежу никакого нетути. Ну думаю все – зацепило… Только вот в понятки взять не могу – чегой-то спиняку так жгеть? Так жгеть, что спасу нетути...

Кубыть думаю, кровяка у меня что-ли такая горячая, прям чуть не

кипяток…»

Вместо откровений – прям юмористический монолог в исполнении Святослава Ещенко в образе деда Матвея. Так и слышатся наигранные приёмы артиста, только вместо зеленого платка на нём фуражечка с красной лентой и готово дело.

Вот ведь какая история: то, что легко воспринимается на слух и вызывает живой и радостный отклик зала, при чтении "про себя", воспринимается по-другому и может вызвать у читателя раздражение вместо радости. Тонкое это дело – чтение "про себя".

Ведь получается, что в монологе деда Матвея вместо мудрости, достойной его старости, – смесь "шумовых помех" из просторечий разных времен, сленгов, областей, занятий (далековато от казацкой станицы).

 

Конечно, какой-то читатель спешит подсказать критику, мол, это и хорошо, мол, это народ у нас такой – мимикрирует постоянно, вот и говорит сразу на всех возможных сленгах одновременно, лишь бы привлечь к себе внимание, мол. Да нет уж: говорит-то он точно только на характерном для каждой конкретной местности наречии.

А уж жаргонный новояз из прессы девяностых – понятки, передок…и др. – совсем не вписываются в характер деда.

Без лишних придирок подтверждаю, что такие "смеси" могут, конечно, использоваться автором в случае использования гротескного или абсурдистского приёма, чтобы подчеркнуть свою главную идею: разоблачить, высмеять, отметить нелепость или глупость ситуации.

 

Но в данном случае такой приём не работает, ведь с помощью монолога деда автор знакомит читателя и с дедом, и с семьёй Миньки, и даже пробует организовать встречу Миньки с самим собой (маленьким), и всё это через монолог Матвея. И поэтому, на мой взгляд, особенно здесь важна "чистота стиля", выдержанная полностью в атмосфере той местности, где проживает дед Матвей.

 

Кстати, а где он живет-то (кубыть в станице?), сколько летушек дедушке, способен ли он в своём возрасте (по моим подсчетам ему лет 90 или около того) на такой длинный монолог и "возлияния"? Кубыть в его возрасте более короткие нужны монологи? Не знаю, отсель (со страниц рассказа) мне доподлинно ничего не видать, схожу-ка я на передок. – Ю.)

 

На передовой или "инда взопрели озимые..."

 

Стиль основной части рассказа – монолога деда Матвея – разговорный, пестрит местным колоритом, «народностью», этаким задиристым коверканьем языка, характерным для южных областей России.

 

Правда, к сожалению, за кадром остается местность, где дело происходит, и читателю приходится гадать, также и по времени непонятки: кубыть Тамбов, кубыть Краснодарский край… неплохо бы обозначить годы какие это, отчего-почему ранение главного героя, где это его зацепило, сколько ж он прослужил, коли жена беременна? Всё это в рассказе не обозначено.

 

Монолог Матвея (условно – диалог) щедро пересыпан просторечиями, как «едрена корень, брюхатая, мина стерва, жратва станишникам» и др., что, скорее, обращает читателя к байке, а жаль. Лиричное начало рассказа (правда, с некоторыми канцеляризмами и штампами, которые лучше вытравить) и оригинальное отступление от сюжетной линии (плюс-плюсович автору за этот приёмчик) по пути требуют от ЛГ более интересных аппликаций-вставок в монолог деда. Ведь не тетерев дед, что токует и токует сам себе, не хватает общения, связующих реплик, иронии или радости ЛГ, чтобы и читатель мог приобщиться…, договор-то заключен, а не исполнен, непорядок это.

 

Смело введена в монолог грубоватая образность, есть попытка обращения к народной мудрости: «Живот, гляжу, у нее вперед огурцом прет, со спины и не видать, что брюхатая – значится казак должён вылупится…» (ошибка в слове "вылупиться". Кстати, ошибочки грамматическое попадаются, советую вычитать текст " – Ю.) И получается, что у автора рассказец пока еще не вылупился, хотя есть и такая примета: если снится огурец, значит, будет сын (рассказ то бишь.)

 

Отмечу высокую эмоциональность монолога деда Матвея, она захватывает и читателя, этому способствуют повторы «эх-ха-ха», восклицательные знаки, многоточия, выражающие нешуточные эмоции деда, связанные с воспоминаниями. Хотя, на мой взгляд, лучше реже употреблять многоточия, но в этом рассказе они оправданы – это паузы, в которые происходит «возлияние» спиртного дедушкой.

Динамики рассказу придают и краткие реплики, которыми дед перемежает свой монолог: «Хорошее дело!», «еще бы!», «едрит тебя в качель». Я бы добавила еще «кубыть тебя раскубыть», куда-нибудь в концовку, чтобы связать лирику «оправы» возвращения с монологом деда Матвея.

 

Заключительная часть или авось еще встретимся

Очень понравился заключительный абзац рассказа, поэтому с интересом почитаю работу автора над «ошибками». Ну а если я не права, старшие товарищи меня поправят, лишь бы состоялась истинная встреча автора с читателем, лишь бы договор не был нарушен…

 

И всякие надежды на «авось сам догадается» тут не помогут, пока автор не будет блюсти и интересы читателя. Ну а критики всё равно найдут к чему придраться.

 

Так что, со скорым возвращеньицем в наши объятия, дорогой автор! Ждем-с…