Вспомнилась мне одна история, которую я услышал лет двадцать

пять назад, когда служил в советской армии. Наша часть располагалась в

Белоруссии недалеко от города Кричева. А историю эту поведал мне один

старик, житель деревни. Что интересно, я уже не могу вспомнить, как его

имя и как он выглядел, а вот рассказ его запомнил, как мне кажется,

очень хорошо. Он рассказывал примерно так.

Жил был в нашей деревне мужичок. Кузьмой звали. Как пришел с войны

без руки и без ноги, а от дома его одно пепелище. Соседи сказали, что

дом немцы спалили, жену его расстреляли, потому что кормила партизан,

а детей его - сына и младшенькую дочку увезли. Куда увезли, ни кто не

знает. Долго их Кузьма искал, писал в милицию и по разным инстанциям,

даже кажется в правительство в Москву. Но все в пустую, о детках так ни

чего и не узнал. Наши женщины его конечно жалели, а некоторые, кто

остался без мужика, готовы были и к себе взять. Даже председатель

колхоза Мирон Степанович предлагал ему в жёны свою дочку Марусю, у

нее муж под Сталинградом сгинул. Но Кузьма так и не женился, и всегда

говорил, что чувствует деток своих живыми, и что скоро они вернутся к

нему. Поэтому рядом с пепелищем и новый дом построил, значит для них.

Всей деревней помогали строить. Вот и жил Кузьма один с надеждой, что

вернутся его дети из плена. Сам тихий такой, добрый, всем помогал как

мог, на просьбы ни когда не отказывал. А работал в колхозе почтальоном.

Ездил на старой бричке, она еще от барина осталась, когда тот в

семнадцатом в Париж утёк. Кузьме лошадку дали, такую же хромую как

он. Но он всегда бричку запрягал сам, хотя и калека. Каждое утро семь

верст ездил в райцентр, получал почту и развозил в две деревни.

И пришел ему срок умирать. Он как чувствовал, что умрет. Октябрь уже

был, холодно. Я к нему пришел наколоть дров. А он говорит, не надо.

Нынче во сне жену с детьми видел. Приходили, звали к себе. Значит умру

скоро. И попросил баню ему натопить. Я затопил баню, сам его напарил.

Веники у меня дубовые всегда припасены. Люблю париться дубовым

веником, от него сам крепче становишься. Жена моя Наташа его

гимнастерку постирала, щи сварила и самогоночки нам налила. Я думал

отгоню от него дурные мысли о смерти. После бани и доброй стопочки

Кузьма повеселел, и как мне показалось даже помолодел.

А к утру он умер. Ну как положено обрядили Кузьму в его солдатскую

одежду, у него другой и не было. Бабка Агафья молитву перед гробом

прочитала какую нужно. Вся деревня с ним прощалась. Многие плакали,

такой хороший человек был. А он в гробу лежит и улыбается, как будто

уже на том свете со своими встретился. А на груди два ордена, как

новенькие, блестящие, за отвагу.

И с других деревень приходили прощаться, даже от почты человека

прислали с большим венком. И пришел к нему проститься один с соседней

деревни, тоже одинокий, они даже дружили и положил ему в гроб письмо

к своей жене с просьбой к умершему, передать ей на том свете весточку.

Тогда ни кто не стал противиться. Ну положил и положил. Все одним горем

были помечены, войной. У каждого свои причуды. На кладбище

председатель речь сказал, что мол такого героя не стало. У меня самого

слезы текли, когда гроб закапывали.

А на следующий день, тот мужичок, что письмо в гроб положил, в своем

почтовом ящике обнаружил листок свернутый треугольником, и когда

развернул и прочитал, то понял, что это ответ от его жены с того света.

Поначалу он решил, что над ним кто-то зло пошутил. Отправился в

милицию. Стали искать виновника, но никого не нашли.

Прошло немного времени, может месяц, может два. Прибегает к нам

бабка Агафья. Перепуганная до смерти, кричит не своим голосом, не

понять что, и показывает письмо от её мужа Степана, который помер

десять лет назад. Я тогда сильно разозлился, хотел сам поймать этого

шутника и придушить мерзавца. Но Агафья уверяла, что почерк в письме

покойника. Просит он у нее прощения за то, что только они сами знают и

другим никогда не рассказывали. Я ей все равно не поверил. Муж при

жизни иногда бил её, так она совсем глупой стала, в Бога сильно верила.

Если придумает чего, так только детей пугать. Наверное это прощение её

Степан написал, когда живой был, и спрятал, а теперь она нашла и

побежала дура по деревне людей пугать. Но Агафья и слушать не хотела.

Зря жена на неё всю валерьянку перевела. И вот по деревне разговоры

пошли только про это письмо. Некоторые поверили, и стали ходить на

кладбище и оставляли на могиле Кузьмы письма своим умершим

родственникам. И на следующий день получали ответ с того света. Вот с

так и ходит мужичок Кузьма между тем и нашим миром с письмами. А если

Вы не верите, то сходите на наше кладбище и оставьте там письмо...