ВИКТОРИЯ ЛУКИНА Она Сентябрь окропил парк медовыми оттенками. Еще пару недель и ливни погасят огонь листопада, полностью обесцветив акварели города. Осень! - Мои дети выросли и разлетелись, кто куда, - сказала Она, глядя на клин журавлей. Её бескровное лицо сияло дивной красотой - в глазах отражались блики увядающей зелени, а длинные волосы полыхали солнечными протуберанцами. - До чего хороша! - воскликнул старик со скамейки, провожая её взглядом. - Да, милый, - ответила жена-старушка. - Осень в этом году – загляденье! Она прошла мимо, шурша листвой – легкая, печальная, прекрасная. Влюбчивый ветер обнял её колени и, прильнув к шее, обдал теплым дыханием. Она лишь отмахнулась и, мысленно взлетев, провела бордовой помадой по верхушкам деревьев, присыпала румянами рябины и подкрасила черной тушью обнажённые ветви. «Он забыл меня!» - с горечью подумала Она и решила вернуться. Сумерки уже вплелись в её облик – тёмный взгляд, сжатые губы, поникшие плечи. - Холодом повеяло, - проворчал старик ей вслед. - Да, милый, - кивнула старушка. - Осень переменчивая в этом году. Войдя в дом, Она подошла к монитору и… вдруг увидела долгожданные слова: - Я безумно скучал по тебе все эти месяцы… душа моя… ты не представляешь, что приключилось… я тебя очень, очень люблю… приеду в марте, жди меня… Слезы счастья хлынули нескончаемым потоком – письмо от любимого человека летело из-за океана целую вечность! Её лицо вспыхнуло румянцем, глаза наполнились изумрудной глубиной, а припухшие от слёз губы - видел бы он их! - Я не Осень! - твердо сказала Она. – Я - Женщина и могу быть разной! Я умею верить и ждать - поплачу с тоскливыми дождями, помёрзну со снежными вьюгами, а в марте... В марте я стану Весной! РИНА ГОЛОВИНА Маленькая воскресная сюита Что может быть лучше воскресенья! Утром просыпаешься от запаха свежей выпечки – это няня вынимает из печки ватрушки с брусникой. Босыми ножками пробежишь сквозь золотистые лучи, на полу расстелившие свои нетканые половички, и с размаху уткнешься в любимые коленки. Ласково нянины руки погладят взъерошенные после сна вихры. Воскресный день кажется бесконечно длинным и праздничным. И всё же многое надо успеть: отряды солдатиков готовы к игрушечному бою, новая кукла до сих пор не умеет танцевать вальс и мазурку, и высоко в небе щебечет жаворонок, приглашая пробежаться по цветущему лугу навстречу радуге. А вечером, вернувшись с прогулки, можно забраться с ногами на диван, обнять пушистую кошку и ждать, когда мама позовет всех на чай, заваренный душистыми лесными травами… Звенят нянины спицы, тикают большие часы в столовой и негромко звучит музыка – это старшая сеcтрёнка играет любимые пьесы, знакомые с самого раннего детства. «Их сочинил Петр Ильич», – говорит она. На большой красивой книге, которая всегда стоит на стареньком мамином рояле, так и написано: «П.И.Чайковский Детский альбом». И музыка, спрятанная в нотных линейках – настоящая, воскресная! Мама садится рядом с сестрёнкой. Теперь они играют в четыре руки: – Та-ри-да-ри-да-ри- Дам- Пам! Та-ри-да-ри-да-ри- Дам- Пам! Подойти бы и потрогать верхнюю клавишу, потом еще одну, и еще… – Неа…по…ли… Что такое Неаполи..? – Итальянский город, – отвечает мама и перелистывает страницу. У-у! С картинки смотрит Баба-Яга в ступе! – Давай прогоним ее! – говорит мама, и пальцы бегут по клавишам все быстрее и быстрее. Баба-Яга улетела, Шарманщик в дырявом пальто проковылял мимо трактира, зазвучал нестройный церковный хор… Сон смежает глаза, и не знаешь, что слаще – слушать музыку или засыпать. А что, если делать это одновременно? | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
