...Ничто не предвещало необычности завершения рабочего дня.

Пятница, конец рабочей недели. Алексею, руководителю, бухгалтеру и

менеджеру фирмы в одном лице, оставалось доставить цифровую

фоторамку последнему клиенту (главврачу 15 больницы) и… домой.

Нашел в Интернете на карте города 15 больницу. Через полчаса был на

месте.

Высокий трехметровый забор. Над центральным входом увидел

вывеску: «Областная психоневрологическая клиника №15». Надо же, к

психам попал! Из будки охранника позвонил главврачу. Тот сообщил, как

его найти – центральный корпус, четвертый этаж, кабинет с табличкой

“Главврач”.

От центральных ворот тянулась алея, упираясь в четырехэтажный

корпус. В вестибюле – пусто, не у кого спросить, поднялся пешком на

четвертый этаж, наугад свернул направо, и, пройдя несколько дверей,

увидел табличку с надписью: «Главврач Павлов П. П.»

Постучал, ответа не услышал. Дверь оказалась незапертой, вошел –

никого. На столе – включенный монитор, выноси, что пожелаешь!

Повернул к двери.

– Что вы здесь делаете? – остановил Алексея резкий голос.

Оглянулся, за только что пустым столом сидел мужчина в халате

салатного цвета. Материализовался, не иначе. Грозный вид,

пронизывающий взгляд, орлиный нос, выпирающий укрытый бородкой

подбородок. Мефистофель – первое, что пришло в голову.

– Я принес фоторамку по вашему заказу, – пролепетал Алексей.

Мефистофель протянул флешку и приказал:

– Подключите и покажите, как работает.

Сменил гнев на милость:

– Вам зелеными?

– Зелеными. – Такая оплата позволяла Алексею подзаработать на

разнице курса.

 

Пока главврач отсчитывал доллары, Алексей включил фоторамку и

подключил к ней флешку. Запустил видео.

На экране фоторамки появился роскошный особняк с бассейном,

заполненным водой бирюзового цвета. Вокруг бассейна – обилие женской

плоти, плавающей, лежащей, дефилирующей. В группу, стоящих у

бассейна женщин, затесалась единственная мужская фигура – не

главврача ли? Угловатые линии тощего тела резали глаз контрастом с

округлостью женских форм.

– Вы свободны! – резкий голос Мефистофеля заставил Алексея отвести

взгляд от экрана.

Выключил устройство, и, оставив на столе гарантийный талон,

поспешил покинуть кабинет главврача. Спустился на первый этаж и

вышел на улицу.

Произошедшее выбило его из колеи – безлюдный корпус, странный

главврач. Объяснить увиденное могла разве что специализация

медицинского учреждения. Скорее домой!

Занятый мыслями Алексей не замечал, куда идет, пока не уткнулся в

закрытые ворота. Недоуменно оглянулся – заперли входные ворота? Этого

не хватало! Но это были другие ворота, похоже, выходя из главного

корпуса, он по ошибке попал во внутренний двор больницы. Повернул

обратно. Аллея раздваивалась – куда идти? Оглянулся по сторонам.

Редкими сомнамбулами мимо него проплывали пациенты лечебницы,

что легко можно было определить по отрешенным лицам и больничным

халатам цвета хаки.

Навстречу двигалась группа оживленно спорящих, жестикулирующих

больных. Алексей не стал испытывать судьбу, и, приметив в тени плакучей

ивы одинокую скамейку, поторопился к ней, спрятавшись под свисающими

ветвями дерева.

Вдруг заметил молодую женщину в больничном халате, сидевшую на

противоположном краю скамейки. Когда он садился, ее определенно не

было. Спорхнула с дерева, не иначе. Женщина раскачивалась, причитая:

– Почему, ну почему, ну почему, не хочу, не хочу!..

Увидела Алексея, подхватилась, стала перед ним:

– А ты хочешь?

Алексей на всякий случай отрицательно мотнул головой, что было

воспринято весьма своеобразно. Незнакомка развязала пояс халата и

распахнула верх халата, обнажив торчащие девичьи грудки,

незначительность которых компенсировалась несоразмерно крупными

бутонами сосков.

Алексей вжался в спинку скамейки, вытаращив глаза.

Поняв, что недостаточно его впечатлила, женщина полностью

распахнула халат, открыв плоский живот и темный разделяющий ноги

треугольник. Алексей стал отползать к краю скамейки. Он слышал, что

душевнобольные раскрепощены, но чтобы так!

Видя, что мужчина не проявляет к ней должного интереса,

эксгибиционистка подняла полы халата и повернулась к нему задом.

Округлая белизна ослепила Алексея, пребывавшего уже на грани

обморока. Начал сползать со скамейки.

– Я не знаю, как выйти из больницы? Не подскажете? – блеющим

голоском взмолился он.

– Не только подскажу, но и покажу, идемте! – безумица невозмутимо

запахнула халат, словно не демонстрировала только что свои прелести, и

решительно зашагала по аллее. Алексей опасливо засеменил следом,

придерживаясь дистанции – кто знает, что у нее на уме?

Начал успокаиваться и не нашел ничего лучшего, чем приклеиться

взглядом к обтянутому халатом прыгающему перед ним заду провожатой,

на что та, по всей видимости, и рассчитывала.

Увлеченный игрой забавлявшихся друг с дружкой женских ягодиц,

Алексей не заметил, как они подошли к трехэтажному желтому корпусу.

Забеспокоился лишь, когда вошли внутрь и начали спускаться по

лестнице.

Господи, куда ведет его эта чокнутая?

Тупик, дверь в подвал, на ней замок. Здесь провожатая уже не стала

церемониться. Поднялась на ступеньку выше, перекрыв путь к

отступлению, и решительно развязала пояс халата. “Мамочка!” – вспомнил

Алексей мать, которую он (детдомовец) никогда не видел.

В ответ на это соблазнительница многообещающе ухмыльнулась,

облизнув губы. Халат угрожающе заскользил вниз. Преисполненный

отчаяния мужчина ринулся на прорыв.

– Убивают! – вскрикнула искусительница, давая понять, что на

повторную его попытку завопит во всю глотку…

Перспектива встречи с дюжими санитарами мало вдохновляла Алексея.

Стал отступать, не в силах отвести взгляд от слепящей женской наготы.

Уперся спиной в запертые двери – отступать дальше было некуда.

– Отпустите! Я больше не буду! – неожиданно для себя взмолился он.

– Будешь! – пообещала гетера. – Не бойся, все будет как в сказке, –

успокаивала она его, – выпусти Джина, исполнятся три твоих желания!

– У меня дети, строгая жена, она не позволяет мне ничего такого, –

увещевал ее мужчина дрожащим голоском. – А хотите я вам дам денег?

Пропустив мимо ушей заманчивое предложение, безумица решительно

взялась за ремень его брюк.

Уцепился мертвой хваткой, не даваясь.

– Охрана! – возопила насильница.

Обреченно разжал пальцы, покорившись судьбе. Спорые женские руки

легко управлялись с брюками Алексея, а он, не веря еще, что все это

происходит с ним, слезно умолял ее:

– Не надо, прошу вас, не надо!

– Надо!

Соблазнительница опустилась на колени. Прикрыл глаза, чтобы не

видеть стыда своего и позора. Весь интимный опыт Алексея состоял из

унылого исполнения супружеских обязанностей по субботам с благоверной

(первой и единственной его женщиной), не всегда, впрочем, успешного

из-за ее нежелания ассистировать процессу.

С какой легкостью плоть предавала его теперь, поддавшись

бесчинствам безумной девы.

– Насилуют! – неожиданно возопила та, оторвавшись от едва

державшегося на ногах Алексея. Вскочила и, прихватив халат, бросилась

вверх по лестнице.

А вниз уже спускался огромного роста санитар с безобразным

изуродованным шрамом лицом. Увидев мужчину с приспущенными

штанами во всеоружии, все понял без слов.

”Квазимодо” – успел дать ему прозвище Алексей до того, как его ноги

оторвались от пола. Гигант как неразумного котенка подхватил его под

мышки и понес вверх по лестнице.

– Я не виноват, она сама! – вопил Алексей, суча ногами.

Квазимодо, не обращая внимания на его крики, прошел по коридору и,

открыв двери, вбросил бедолагу внутрь комнаты, лишенной окон и

травмирующих углов.

Алексей забарабанил кулаками в двери. Пожалел потом об этом, да

было поздно! Дверь отворилась, вплыла медсестра в сопровождении

Квазимодо. Великан уронил Алексея лицом на кровать, придавил.

Позвоночник хрустнул, а в его зад больно вонзилась игла шприца

размером с велосипедный насос, впрыскивая жгучую жидкость.

– Что вы делаете? – заскулил, но лекарство уже начало действовать –

безразличное спокойствие овладело им…

 

Проснулся он ночью, не понимая, где находится. На нем был

больничный халат. Вспомнил, да ведь он в психушке!

Прислушался. За дверьми в коридоре происходило нечто странное –

хлопали двери, звучала музыка, вспыхивал женский смех, слышались

громкие возгласы и стоны, будто это не больница, а бордель.

Вновь забылся сном…

Разбудил его шепот:

– Милая, это я!

Жадные мужские руки рыскали по его телу! Этого не хватало – сначала

чокнутая гетера, теперь гей. Ну, уж нет! Вскочил, освобождаясь от

объятий:

– Что вам надо?

– Где Наташа?

Перед Алексеем в сумерках палаты стоял молодой человек спортивного

сложения в футболке и шортах. Он недоуменно таращился на Алексея,

ответившего вопросом на вопрос:

– Какая Наташа?

– Моя девушка.

– Не знаю никакой Наташи! Ты кто?

– Тимофей. Но ведь еще вчера она находилась здесь!

Алексей, понимая, что ему, похоже, нечего бояться, успокоился,

коротко описав то необычное, что с ним произошло.

Тимофей не удивился:

– Не ты первый, не ты последний. Побудь здесь несколько дней, на

волю не попросишься!

Поведал он и свою историю: что здесь уже давно, что родители

упрятали его в лечебнице, скрывая от судебного преследования за

совершенное убийство.

Обвинение оказалось ложным, его можно было бы уже отпустить

домой, да вмешалась любовь. Зовут ее Наташа. Здесь это не запрещено,

более того, всячески поощряется, считаясь чуть ли ни самым

эффективным способом лечения психических заболеваний. И название

придумали – “интимотерапия”.

Понятно, что пациенты не торопятся покидать лечебницу. Больнице это

выгодно. Для финансовой поддержки больницы существуют частные

пожертвования от спонсоров таких, как его родители. Медперсонал

доволен, больные тоже.

Укрываются здесь и от кредиторов, и от наездов налоговой, и от мафии,

и от полиции. Платят немалые деньги. Не разберешь уже: кто болен, кто

нет.

Наташе вместо антидепрессантов в качестве лекарства назначили

Тимофея. Вынужденные любовники не нашли ничего лучшего, чем

увлечься друг другом, и не торопят уже выписку. Здесь ведь как в

санатории – недурно кормят, прогулки, спортивные и развлекательные

мероприятия, сауна, массаж. Ну, и... интимотерапия – чем не рай?

Завершив рассказ, Тимофей подошел к двери и постучал специальным

образом. Щелкнул замок – его выпустили…

 

Проснулся Алексей утром от разговоров в палате. Это был главврач, он

со своей свитой проводил утренний обход.

– Кто ведет больного? – обратился к сопровождающим.

Никто не отозвался.

Алексей умоляющим голосом попытался привлечь к себе его внимание:

– Вы не узнаете меня? Я вчера привез вам фоторамку. Выпустите меня!

Тот недоуменно вытаращился на него:

– Как вы здесь оказались?

Алексей рассказал.

– Через полчаса жду больного в своем кабинете, – обратился

разгневанный главврач к дежурному врачу:

– Верните мои вещи и мобильник! – попросил Алексей.

– Разумеется.

 

В назначенное время одетый в свою одежду Алексей был препровожден

в кабинет главврача. Тот беседовал с молодой врачихой, как две капли

воды похожую на безумицу, из-за которой он оказался здесь.

– Алла Ивановна, – обратился Мефистофель к коллеге, – будьте так

любезны, проводите молодого человека к выходу, доведите до самых

ворот и убедитесь, что он за проходной.

Алексей вслед за врачихой вышел из кабинета главврача. Спустя

минуту он уже не сомневался – кто перед ним. Эту расхлябанную,

роняющую бедра походку, ему не забыть!

Спустились на первый этаж, направились к выходным дверям главного

корпуса. То, что отчебучил Алексей, он не мог даже предположить, что

способен на такое – от души всей пятерней “оттянул” по прыгающему

перед ним заду, чего не позволял себе даже с собственной женой!

Зажмурил в ужасе глаза...

Возмездия, однако, не последовало, лишь поворот головы и скабрезная

ухмылка на лице – не поздновато ли спохватился?

– Вам в эту дверь, на проходной попросите охранника позвонить

главврачу и сообщить, что вы благополучно покинули лечебницу.

Вильнула напоследок бедром и скрылась за дверью...

 

Дома Алексей застал жену в слезах и истерике:

– Где ты был, я уже все больницы и морги обзвонила! Трудно было

позвонить?

Алексей неопределенно махнул рукой, не мог же он рассказать ей о

том, что с ним произошло, да она бы и не поверила.

– Потом… где дети?

– У матери, ведь я предполагала, что мой сегодняшний выходной

пройдет в хождениях по больницам, моргам и отделениям полиции.

– Кушать будешь? – спросила примирительно.

Алексей утвердительно кивнул головой, последовал за ней на кухню.

А дальше? Дальше произошло нечто настолько невероятное, что

повергло в изумление не только супругу, но и самого Алексея. Вдруг

подхватил на руки свою половину (три четверти), что при других

обстоятельствах завершилось бы для него трагично, понес в спальню и

уронил на кровать. Та, потеряв дар речи, выкатила на него широко

распахнутые глазищи.

А он уже срывал с нее одежды, вернее то, что от них оставалось. Через

минуту Алексей с неведомой ему доселе неистовостью любил растекшееся

по постели рыхлое тело жены, видя перед глазами точеные формы

искусительницы.

Озвучив визгливо завершение любви, благоверная обессилено

откинулась, испытывая абсолютное блаженство и… благодарность?

– Что это было? – выдохнула она свое изумление.

– Интимотерапия! – выдавил из себя запыхавшийся супруг…