*** На зеркале пыльном разводы художеств – Не вывеска, но и совсем не мольберт, А вязь неразгаданных судеб и множеств, Что спрятать нельзя ни в карман, ни в конверт… В зеркальном квадрате Как шизик в палате – Холерик, сангвиник я и экстраверт. А время немеряно для размышлений – Лежи себе бревнышком, плюй в потолок… Ты сам себе Троица, Троцкий и Ленин. Клинком ледоруба – стола уголок. И символы века Фонарь и аптека, И тень человека с фамилией Блок… А зеркало кривится, корчит мне рожи: - Ты принял мельдоний? Привет и физкульт! Разбить его хочется жутко, до дрожи, А после – хоть в топку, хоть «alles kaputt»! И веко от тика Вдруг дёрнется дико Боясь, что рисунок случайно сотрут… Я сущности нынче и правлю, и множу, Сдирая как кожу тщеславье свое. Так часто мы все же друг с другом похожи, За миной хорошею пряча вранье. В зиянье квадрата Двойник Герострата – Подобно себе отраженье мое… *** «Укоряй меня, милая корюшка, убаюкивай рыбной игрой…» (Александр Кабанов) Умывай меня, добрая мойва, от тоски и печали отмой. Маслянистым патроном в обойме, ляжет строчка на лист меловой. Слово за словом ходит по кругу, как заблудшая чья-то судьба, как попавшая в сети севрюга, чья икорка не всем по зубам. Пусть красуется красная с черной, за музейно-витринным стеклом – я ж под мойвочку стопочку дёрну за своим холостяцким столом. И зелёный лучок по - старинке будет с рыбкой сейчас ко двору. Чудо - мойва копчёною спинкой на картошечку ляжет в пару. Видно я всё такой же, советский, как в ушедшие те времена – рюмка водки с закуской простецкой очищает мне душу до дна… Так, по-русски, тоскуем порой мы и от этой великой тоски уведи меня, добрая мойва, в золотые морские пески, где я лягу подводною лодкой, над волною подняв перископ, и наполнюсь стихами и водкой, синь морскую вдыхая взахлёб. *** Ломая лёд и старые мосты, я шел через кордоны и посты, кондовые кресты и пень - колоды. Как лучик, преломляясь в гранях призм, мой разум, отращённый атавизм, искал самозабвенья и свободы. Теряя клочья кожи на бегу, свалился я на правом берегу, оставив все сомнения на левом. А льды ушли оранжевой весной, мосты покрыли дубом, не сосной, и храмы вознеслись на месте хлевов. Кордоны и посты сменили масть, крестами же красна любая власть, гораздая дурить умы и плющить. Одна зола осталась от колод – (шашлык-машлык так любит наш народ), а ржа покрыла помыслы и души… Шалашик я построил у реки, хоть здесь лишь детвора, да старики, что ждут своей последней переправы. Крестьянин от пера и от сохи, посеял чувства, мысли и стихи: берите – не сочту я за потраву… *** Я не Коннор Маклауд, не яростный Горец, не скитаюсь в веках, а хотел бы… Я не прусский Пиллау, поэт-миротворец с сединою в висках, мыслью в небе. Растекаются лавой с моей Фудзиямы и слетают слова злые камни. Я не балован славой, не предан друзьями, не простак, хитрован, муракаменн… За окном интернетным рассветная плазма слепит ум и глаза. Жаль, стихами я не стану бессмертным. Стихи – как оргазмы… Только жизнь – как слеза высыхает… | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
