Жил-был Петя. И вот, как-то тёмной-претёмной ночью… Да нет же, не мальчик Петя! Ну откуда, по –вашему, у мальчика Пети могут взяться такие длиннющие рыжие усы? Вовсе неоткуда им взяться. Зато у каждого папы любого мальчика такие усы очень даже могут быть! На то он и папа. И крылья на спине у мальчиков тоже не растут! Даже у самых отъявленных сорванцов, и у тех не бывает крыльев! Даже и у самих пап, и у пап этих сорванцов крыльев нету, это ведь вам не усы! Не бывает крыльев и у братьев! И у дворника дяди Миши, который старой метлой вечно шкрябает двор, только размазывая грязь по стенам и ногам прохожих, никто никаких крыльев ни разу так и не заприметил, сколько за ним не наблюдали и соседи, и хозяева из своих окон огромного кирпичного 5-ти этажного дома на окраине городка, где и произошли эти удивительные события, о которых вы, конечно же, прямо сейчас и узнаете.

Также спешу уверить, что ни усов, ни крыльев нет и у хозяйских внучек Сашеньки и Маргариточки, хоть и называют их, умиляясь, дома Ангелочками, когда они, намаявшись за день, засыпают у себя в кроватках.

И вот, как -то однажды, тёмной пре-тёмной ночью… Да и мальчики, особенно маленькие, по ночам крепко спят в своих уютных постельках, укрывшись мягкими одеяльцами, а не шуршат за обоями по стенам ночами напролет, не давая спать хозяевам и их гостям, как это обычно делает Петя.

Петя -крошечный рыжий тараканчик, он живет рядом с печкой. А что? Очень даже удобно – и тепло и сытно! Тепло от печки и сытно от вкусной еды, что остается на печи от ужина. Да и крошек предостаточно, если хорошенько постараться и пошарить по кухонным столам и полкам.

Петя всегда любил навещать Буфетные полки, но особенно он любил это делать субботними ночами. Минуточку, сейчас сами убедитесь, почему Петя, именно по субботам, с особым удовольствием это делал! В другие любые ночи недели там тоже полно еды –от самых изысканных крошек печенья и остатков фруктов в вазе, там всегда остается столько сладких сладостей и вкусных вкусностей, что от одних только упоминаниях о них, у Пети начинали кружиться и голова, и усы одновременно. Ещё бы!

А по субботам Полина – хозяйская кухарка, готовила ну очень-пре-очень вкусный пирог с такой ароматной начинкой, что Петя с трудом себя сдерживал, чтобы не вылезти из своего укрытия раньше времени, боясь быть застигнутым врасплох! Да и кто может устоять от такого соблазна?

Вот именно с удивительно вкусного и еще совсем неостывшего пирога все и началось тем поздним зимним вечером, когда Часы в гостиной еще даже и не успели громко пробить ровно 12 раз как это у них, Часов, принято!

Вот как было дело.

Темной-претёмной ночью вредная рыжая Кошка лакала свое молоко из оранжевой мисочки в углу кухни, лакала лениво и небрежно, расплёскивая его белым кругом далеко за края миски. Лакала не спеша, с остановками, прислушиваясь к своему урчанию в брюхе. А тем временем, Полина испекла свой чудесный Пирог, и напоила надоевших гостей чаем, затем вымыла до чиста всю Посуду и громыхая, расставила её на полки плотно прижав друг к дружке. И Посуда с облегчением вздохнула после Полининых сильных манипуляций, разом крякнув на последок, размещаясь на посудной полке. Тряпка, нацепленная на Швабру задремала в углу, рядом с лакающей молоко Кошкой, а оставшаяся от Сашенькиного и Маргариточкиного ужина овсяная Кашка в кастрюльке тихонечно попыхивала во сне под крышкой вот так вот: пух-пух-пух-пуууххх…..Лампу давно выключили и она уже начала остывать, когда наконец-то Петя решился выйти из своего уютного укрытия, беспокойно озираясь по сторонам. Ведь известно, что осторожность еще никому не навредила.

Петя осторожно пробрался прямо по шершавой доске рядом с еще теплой печкой до чуть покосившейся, но по-прежнему гладкой, ножки буфета, и остановился на минутку, чтобы перевести дух. А вредная рыжая Кошка, разморившись от печкиного тепла и вылаканного ею молока, томно принялась вылизывать подушечки пальцев, крепко сжав в кулачок когти, вальяжно развалившись на коврике под печкой и чуть нервно подергивая пушистым хвостом.

Петя не забывал следить за этим коварным животным, не вызывавшим у него доверия и поэтому осторожничал пуще прежнего. Да и как можно было доверять Кошке, после того, как Петя, сам однажды увидел кучу желтых перьев прямо рядом с птичьей клеткой! Ну и куда по вашему, поутру подевался из клетки Сашенькин и Маргариточкин желтый Кенар с тощей шейкой? Вот-вот. Полина и теперь все еще грозно машет пальцем перед носом Кошки, когда та начинает игриво крутить хвостом, развалившись на коврике.

Петя, наконец то, перевел дух и засобирался следовать дальше. Но именно в этот момент произошло непредвиденное.

Сначала где-то в глубине комнат послышался детский плач, - или Сашеньки или её младшей сестрички Маргариточки, как водится, обещав вылиться в оглушительный рёв, затем послышалось шлёп-шлёп-шлё-ё-ё-п-п-п босых Полининых ног по полу, идущих прямо к Буфету, на ножке которого в данный момент и находился наш Петя. И тут –ра-а-з – загорается свет!

Ну, и как вам? А Пете-то, думаете, было легче? Куда там! Бедный Петя кубарем скатился с гладкой ножки Буфета, кругами заметался по полу и, наконец приняв единственно верное решение, притворился спящим на полу, быстренько перевернувшись на спинку, выпрямил усики вверх, и, вытянул по швам множество своих лапок. Но Полина, не замечая Петю, перешагивает через него –вот удача! Затем открывает дверцу Буфета и суёт туда руку. Тот крякнув, приседает на один бок, на давно подкосившуюся ножку, где всего лишь мгновенье назад и был наш Петя. Полина же, нащупав рукой что-то круглое, вытаскивает это самое круглое и вытирает это самое круглое о свой передник. В это время, Петя, вжавшись в пол, видит, как из этого самого круглого, плавно вниз летит что-то, слегка подрыгивая и покручиваясь. Минуточку!

И тут, внимание!- самое главное: вредная Кошка пулей мчится из-под босых ног Полины куда глядят её бессовестные кошачьи глаза.

- Ба-а-ц-ц! – и это что-то, из круглого, шмякается прямо на Петю. И лежит Оно, всё такое бесформенное, мягкое и тихонечко всхлипывает. Пете становится невозможно жалко Это мягкое бесформенное, он медленно переворачивается на всё своё множество лап, направляет усики на Это мягкое и бесформенное и исследует Его, вскоре убедившись еще раз, что Оно действительно, самом деле- мягкое и бесформенное. Но уже через миг Оно успокаивается и тихонечко поскрипывая, пищит Пете: -я – весёлый Червячок…

На что наш Петя прыскает со смеху и его усики начинают хохотать в такт его же прыскам.

- Ну какой же ты весёлый, раз ревешь, как хозяйские внучки Сашенька с Маргариточкой?

Червячок обиделся и насупился. А Петя предложил:

- Давай, я буду называть тебя Васечкой? А что, по-моему, очень даже и неплохо звучит: Червячок Васечка! – и усики Пети снова затряслись от веселого смеха. А Червячок с новым именем –Васечка- помолчал-помолчал, но видя Петин добрый нрав, понял, что обижать его никто не собирается и довольно покряхтывая, тут же уселся на пол, рядом со своим новым другом.

Вот ведь как бывает в жизни-иной раз день-деньской сидишь в своем доме-яблоке высоко на полке в темном Буфете и ревёшь от скуки, а потом, тебе - ба-а-ц-ц и новое имя, и новый друг сразу заводятся