Свидание с прошлым

 

Глава 1

 

Стоял обычный вечер лета 1989 года.

Ранним утром я прибыла в Москву. Замученную огромной толпой.

Замороченную жарой и духотой. Из Риги.

Направляясь к метро и одновременно восхищаясь красотой улиц Москвы,

думала о том, что не удастся в этот раз сходить в музеи, причаститься к

красоте столицы, посетить московский театр, потому что не имею билета и

не знаю время отправления поезда в Казань.. Ведь чаще удается это

сделать по возвращении, так как обратный поезд в Прибалтику уходит

поздней ночью...

Улицы полны спешащего народа...А на душе тоскливо, одиноко и

муторно, как всегда, когда прибываешь в Москву... одна. Сразу становится,

заранее, жаль себя, будто кто-то собрался обижать тебя... А ты и не

виновата вовсе.

 

Долго ездила в метро...Дошла до заветного Зоопарка, где мы традиционно

бываем по приезде в Москву... Прогулялась по московским паркам и к

вечеру, одуревшая от шума московских электричек , от несусветной жары

и суеты горячих улиц, я, наконец-то, добралась до нужного мне

казанского вокзала.

Центральный зал казанского вокзала полон людей, изнемогающих от

жары.

Дневной зной не спадает и к вечеру.

Чувствуется, как тепло сизым дымком спускается в открытые окна с

крыш рядом находящихся домов, закрытого наглухо двора, и оттого в

зале ожидания стоит нестерпимая духота, как в парной... Воздух

наполняется посторонними людскими запахами.

В зале ожидания рядом со мной сидят ожидающие посадку в поезд,

уставшие, отдыхающие с дороги деловые люди, и просто нечаянно или по

делу забредшие сюда люди, вокзальные нищие с улицы -те по

необходимости, чтобы здесь тихонько чем-то подкормиться у буфетных

стоек, у столов с оставшейся пищей... Кругом грязь и беспорядок: вещи и

чемоданы прямо на полу, какие-то коробки. Мусорный бак, тут же, полный,

с верхом.

 

Передохнув немного, я решила подойти к кассам.

У кассы толпы народа. Каждый хочет получить свой билет, и, расталкивая

впереди стоящего , стремится к заветному окошечку. Уставшая от работы,

с перекошенным от злости лицом, посеревшая билетерша выдавливает

ожидающим свое: «Билетов нет!»

Не оказалось билетов и по маршруту моего следования.

Прехорошенькая, молодая, такая же измученная, как и я, потная,

нахальная блондинка, в открытом, ярком крепдешиновом платье,

радостная от такого сообщения, быстро, одним движением тела

выталкивает меня из общей массы -очереди и просовывает руку в

заветное окошечко. Ее взгляд ликует: «Одною стало меньше!»

Слышу голос.

«...Отходи от кассы»,- кричит другая. Голос принадлежит высокой плотной

даме лет шестидесяти... с холеным, ухоженным лицом.

Толпа вновь тесно смыкается и успокаивается, будто «выдавила сало из

колбасы»!Ненужное!

У меня это не вызывает даже недоумения.

«Понятное дело! Каждый здесь за себя!» -подумала я, и отряхиваясь,

растерянная, отхожу в сторону.

Спохватившись и поняв, что мне здесь больше нечего делать, нечего

«ловить», я молча направляюсь вдоль зала по направлению к выходу.

 

Взгляду остановиться негде...

На улице все та же толпа, идущая по своим делам... Равнодушная. Уставшая

от дневной жары.

Асфальт, накаленный дневной жарой до предела, истаивает...

Изнемогающие от духоты люди толпятся у лотков с мороженым и

водой.Вдруг сквозь солнце появляется откуда ни возьмись одинокая тучка

и брызжет освежающий дождик, краткий, мелкий, от которого через минуту

не остается и следа на мостовой

Пыль не осела, а только скользким слоем налипла на асфальт , образуя

лужи и грязь.

Картинка, как из фильма 30-х годов...

Дворники в фартуках, поливающие проезжую часть дороги, шумно кричат

на нерасторопных прохожих, которые неумело переступают через водяные

извивающиеся шланги, обрызгивая из луж себя и рядом идущих ...

Я присела у края каменного парапета, радуясь прохладе, идущей от стены.

Прислонилась и задумалась о своем.

«Как же быть? Не оставаться же на ночь в этом ужасном вонючем вокзале?

Куда же пойти на ночь в этой шумной Москве? Где найти ночлег?

Знакомых нет. Родственники, даже если они есть, давно позабыты.

Остается одно: сунуться в какую-нибудь гостиницу», - резонно подумала я.

Тщетные поиски ночлега ничего не дали. Отовсюду слышалось: «Мест нет!»

«Москва –она не для нас, а для приезжих иностранцев,»-констатирую я

грустно факт.

 

Я вернулась на вокзал и присела на лестничный пролет, грязный,

пыльный, давно не мытый, ведущий наверх . Здесь прохладно и тихо. У

грязного окна на низких скамьях сидят ожидающие своего поезда.. .

В зале, в первых рядах , завалившись глубоко в кресло, сидит мужчина

и в полудреме наблюдает за женщиной с детьми . Расположившиеся

напротив, те шумно рассматривают какие -то покупки в коробках,

размахивают руками, что-то обсуждают...Кричат. Он устало передергивает

плечами, но молчит. Видно, что они мешают ему спать...отдыхать перед

дорогой.

Я думаю о своем, уставив пустой взгляд в никуда.

Всматриваюсь через толстое стекло на прилавки с провизией, отделяющей

барные стойки от витрины, столы для перекусывающих...На то, как

продавщица виртуозно расправляется со свертками и продуктами, умело,

перекидывая их, как клоун, из рук в руки ...Как в цирке! Было и нет!

Мужчина напротив со скользким , мутным взглядом темных глаз, с

испариной на лбу, напоминающий обликом неверного семьянина -гуляку,

с любопытством, открыто, мерзко рассматривает меня и одновременно

ведет беседу с рядом сидящей милой женщиной, жгучей брюнеткой со

стеклянными бусами на короткой толстой шее... Он успевает ей что-то

шепнуть на ухо, отчего женщина, преображаясь на глазах, звучно смеется

и смачно причмокивает. Видно, слышит какой-нибудь сальный анекдот.

Меня это мало занимает. Но я уныло наблюдаю за ними из своего

укрытия, как охотник из-за кустов. Это единственное, что можно делать

мне сейчас на вокзале, не беспокоя других, уподобляясь любопытному

мужчине.

 

Потом зачем-то достаю блокнот и начинаю его устало перелистывать... по

именам, по фамилиям, вспоминая адресата. И вдруг натыкаюсь взглядом на

имя Виктор. Москвич. И адрес, и телефон. Спешно вспоминаю, кто это?

А ведь этот адрес был записан мной почти десять лет назад...

1974 год. Дом отдыха под Москвой - Верхневолжский. Мы там отдыхали. Я

молодая девушка -чуть больше двадцати - из Казани. А он , зрелый для

меня, по тогдашним временам, престарелый мужчина 39 лет. Виктор!

Замечательный человек, который называл меня тогда «Березкой»!

«Господи! Надо же? Тогда я считала, что он престарелый... в 39 лет?!», -

удивилась я

А ведь он дал и адрес свой, и телефон... Сказал, что «если будет

возможность, звонить...на улицу Профсоюзную...»

«Красивый же был мужчина. По фигуре, сродни актеру Г...у, когда тот был

еще молодой! Такой же рослый! Широкоплечий! Красавец с горящими

глазами! ...А я не смела. Вышла спешно замуж и забыла.»

«-Господи, как это было давно!» - задумалась я. –Целых десять лет! Да, и

жив ли? Надо думать, что ему сейчас глубоко под 50, если мне

сейчас...37?»

«Нет, не надо и вспоминать... Все это было давно. Вернее, ничего не было!

Не нужно даже вспоминать!»-сказала я себе и решительно закрыла

блокнот.

Но память быстро перенесла меня в то время, заставляя перебирать факты и

моменты того времени.

«А ведь хорошее было время! Есть, что вспомнить...Как он учил меня

вставать на лыжи. Как я, ненавидевшая до того времени лыжи, полюбила

лыжные зимние прогулки по реке –Москве. И впервые, без страха,

спустилась на лыжах с горки! Как мы с ним общались... Как школьники,

ходили рядом, не дотрагиваясь друг до друга... И даже ни разу не

поцеловались! И никто не поверит, кроме меня....»

(продолжение следует)

 

Свидание с прошлым...

 

Глава 2

 

Пансионат «Верхневолжский» располагался на правом берегу Волги, в

нескольких километрах от Твери и в ста км от Москвы по шоссе Москва –

Ленинград. Поезд Казань-Москва прибывал в Москву утром и вечером я

должна была добраться до обозначенного пункта.

И чудное зрелище представилось моим глазам, как только я сошла с

поезда!

Тут с берега открывалась живописная панорама окрестностей...

Настоящая русская природа!

Все безграничное пространство вокруг меня представляло вид снежного

потока. Будто разорвало небеса, разверзлись облака и рассыпались

снежным пухом. А воздух наполнился тишиной!

Вольно текущая Волга была подо льдом, и, разделяемая островами и

полноводными рукавами, в этих местах была особенно прекрасна!На многие

километры растянулись белоснежные поля! Снеговая туча, огромная, как

небо, обтянула весь горизонт.

Сосны, сосны, кругом одни сосны... И снег! Белый, пушистый,

опускающийся медленно –медленно, как в замедленном фильме. А рядом

опушенные сосны! Тогда я их в таком количестве только на картинах

русских художников видела.

Я всегда любила смотреть на тихое падение снега. А тут падающий снег

начинал закрывать все предметы и белым мраком одевал землю.И только

вдалеке были видны еле различимые строения.

А я еще и до ограды обозначенного на путевке адреса не добралась. Я

торопила шаг. Хотелось до темноты найти пристанище.

На дворе была совершенная тишина. И только изредка какие-то

запоздавшие снежинки падали мне на лицо. Воздух был мягок. И, несмотря

на небольшой морозец, мне показалось тепло. Высыпались снежные тучи,

затемняя пространство вокруг. Бледные лучи с окон здания легли поперек

улицы: предметы смешались, утонули враз в потемневшем воздухе. И уже

нельзя было различить опускающихся снежинок.

В фойе, дверь в которую была отворена, уже топился камин. В креслах

сидели люди. Видимо, тоже прибывшие отдыхающие, потому что у

подножия кресел - кладь в виде чемоданов и сумок. Здесь было тепло и

уютно. В печи, нежно похлопывая заслонкой, гудя и потрескивая

«перебирались» в огне дрова...

Мне отвели место в комнате вместе с одной пожилой дамой, которая мило

улыбнулась мне при встрече и сразу заговорила

Приятной внешности. Радушная. Гостеприимная. Увидев меня, замерзшую,

продрогшую, с дороги, предложила горячий чай с термоса.

Вальяжная, огромная, в большом теплом халате, полностью заняв собой

огромное кресло, она что-то писала в блокноте.Видимо, пишущая. В

креслах, на столах –разбросанные бумаги. На столе печатная машинка.

Книги.

Из краткого разговора стало ясно, кто такая. Оказалось журналистка.

Работает в какой-то тверской газете. И приезжает сюда вечерами,

отдыхает, работая по ночам, печатая обзорные статьи для вечерних газет.

Поговорила и замолчала, полностью занявшись собой и своими делами,

осветив половину

комнаты каким-то теплым, отрадным светом

 

Усталось с дороги брала свое, и я прилегла отдохнуть, укрывшись теплым

пледом. Думала о том, что внизу в фойе теплее от печки...

Вспомнился вдруг разговор с сестрой

-Я не могу ехать, бросать производство, а ты давай, езжай, отдохни!-

сказала сестра, предлагая воспользоваться бесплатно полученной на

работе путевкой в Дом отдыха.

-Но я не передовик производства, не ударник социалистического труда и

даже не член профсоюза, - неуверенно проговорила я. –Как я могу?

-Сможешь! Туда едут и мои друзья –молодожены! Будете вместе, как с

одного производства! Вместе и отдохнете! – безапелляционно заявила

сестра, не слушая моих объяснений.-У тебя была трудная сессия... Вот и

отдохнешь!Снимешь стресс от экзаменов!

-А что там делать зимой? – пыталась отнекаться я.

–Там, небось, одни пенсионеры да замороченные производственники, как

ты!

Я никогда еще не была в домах отдыха. Казалось, там отдыхают только

заслуженные пенсионеры и передовики производства. И появлюсь среди

них я –девушка –студентка! Вот будет кино!

Но ночь вступала в свои права, и слабое освещение комнаты постепенно

исчезало . От тепла и уюта стало спокойно и светло на душе. Какие-то

неясные образы, полные неги, теплые мечты наполняли душу, проваливая

меня в сон.

(продолжение следует)

Свидание с прошлым

Глава 3

 

Нежный голубой свет, нежно струящийся сквозь занавеси окна, очерчивая

середину комнаты, назойливо будил меня, устраиваясь на щеке

надоедливым пятном....

 

Когда я очнулась ото сна, в доме отдыха уже вовсю кипела жизнь...

Судя по времени, было еще очень рано Но уже слышалось движение в

комнате, за дверью.. Женщина, соседка моя по комнате, уже одетая в

будничное, стояла в проеме балконной двери с сигаретой в руке.

Задумавшись, глядела куда –то вперед себя... в только ей известную даль.

Я впервые увидела ее всю, в рост.

Высокая, уверенная в себе, с прямой осанкой знающего себе цену человека,

она глубоко и тяжело затянулась сигаретой, как курящий мужчина, и

быстро поплевав на огарочек, притушила его в тарелочке. Ловким

движением поправила тяжелый узел волос и, приподняв голову, мило

улыбнулась мне, еще лежащей в кровати.

-Ну, что? Выспалась? Давай, поторопись...Идем завтракать. Через минуту,-

отрывисто произнося каждое слово, выговорила она.

Я было засмотрелась на нее...Но, легко поддавшись на ее командный голос,

стала собираться.

Мы спустились в фойе на первом этаже, где находилась печка. Здесь было

гораздо теплее, чем в комнате. Никакой перемены. Все то же. Уже

показалась особенная белизна в окнах, побелела от света израсцовая

печать на стенах печи, у стены обозначилась стойка администратора и

стена с книгами, которые до тех пор нельзя было различить

Белый день вступал в свои права, и освещение от топящейся с утра печки

постепенно исчезало.

На душе было спокойно и тихо, видимо, я хорошо отдохнула за ночь.

Столовая находилась в другом корпусе, и мы должны были пешком

пересечь всю территорию базы.

 

Снег шел с утра и шел беспрестанно. Час от часу гуще и сильнее. Какой-то

ветер и пухлая туча, незаметно надвигаясь, заволокла со всех сторон

горизонт.

И, как будто сделав свое дело, ветер опять утих, и благодатный снег начал

падать прямо, медленно , большими клочьями спускаться на землю.

 

За обозначенным столом разместились не знакомые мне люди: молодая

супружеская пара, моложавый красавец-мужчина и я.

Коротко поприветствовав друг друга, мы принялись поедать

непритязательный завтрак.

Я незаметно приглядывалась к рядом сидящим, завтракающим

Молодая пара беспрестанно ворковала о чем-то своем, мило переглядываясь

друг с другом. Их взгляды говорили о многом...

Блеск их глаз, направленный «надвоих», подчеркивал их интерес друг к

другу, вводя в смущение рядом сидящих.

Но это не раздражало, а наоборот, радовало присутствующих новизной

чувств, давно забытых некоторыми, сидящими поодаль.

Все столы в зале были заняты людьми преклонного возраста. Рядом, за

соседним столиком сидел мужчина, который не оставлял без внимания

рядом сидящую даму. Он покорно заглядывал ей в глаза и предупреждал

каждое ее движение, подобострастно пристраивая рядом со стулом ее

инвалидные палочки. Было понятно, что это супружеская пара. На лицах –

довольство нашим ненавязчивым сервисом, жизнью!

 

Около меня сидел крепкий, молодой мужчина, азиат, с мощной грудью, с

чуть видной проседью на висках, с живым взглядом темных круглых глаз,

направленных на меня. Он все время двигался, ерзал на стуле, в

волнении... Говорил беспрерывно, вытирая мокрой тряпочкой лысый,

лоснящийся череп.Казалось, говорил сам с собой... Жуя и и хваля еду,

направляя изумленный взгляд на меня и на пару, он ел с особым

аппетитом. Пара, которая его вовсе не слушала, мило кивая ему, делала

вежливое, приветливое лицо.

Мы с азиатом, так я его прозвала про себя, сидели напротив пары. И,

заканчивая с завтраком, уже было собрались вставать из-за стола, как

молодожены (по моему предположению) вдруг обратились ко мне с

вопросом:

-А вы не Динина сестра? Вы не из Казани?

-Да!- сказала я, по-новому взглянув на них, удивляясь, угадывая в них

молодоженов, о которых меня предупреждала сестра.

-Я же говорила тебе, -проговорила она без особых эмоций. -Я же говорила, -

повторила она.-А почему нет нашей подруги? Она не смогла приехать? –

зачастила та.

-Да! Побоялась бросить ваше производство на произвол судьбы, -

улыбнулась я.

-Да уж! Без нее-все встанет! Она незаменимый человек! –подтвердила Она.

Мы немного поговорили о сестре. О себе. Я поделилась своей тревогой: чем

здесь займусь, и есть ли здесь что-нибудь для досуга, кроме завтраков и

обедов...для молодых, если основная масса присутствующих и отдыхающих

здесь-престарелые пенсионеры?

Молодожены переглянулись и рассмеялись...

Она:

-Нам здесь точно не будет скучно! Будем гулять...в сосновом бору...

-Наконец-то, отоспимся,-добавил Он. И они, дружно встав, покинули

столовую.

Сердце падает у самого неробкого человека, когда он оказывается одни на

один со своим одиночеством. И мне было не по себе... Я шла по

заснеженному сосновому бору и думала: зачем я сюда приехала, притом, так

далеко от дома, от родственников, подруг...За какой такой надобностью?

Сидела бы дома, читала книжки...

Вдруг разыгрался откуда ни возьмись ветер, взрыл снеговые сугробы, как

пух лебяжий, и вскинул до небес..И все одел в белый мрак. Все слилось,

смешалось: и земля, и воздух. Пучина снега слепила глаза и заняла

дыхание, обвивая меня со всех сторон...Огромные, заснеженные сосны

смотрели на меня с укором...

-Вот, и зима разозлилась, -подумала я.

И мне стало жаль себя...

Боясь разреветься, я убыстрила шаг, следуя уже по знакомому маршруту...

до своего корпуса.

Взгляд остановился на плакате стенда, который висел у входа в здание..На

большом рваном от ветра кусочке газеты... «болтались»... слова:

« Наш край сыграл большую роль в борьбе с фашистами в годы войны, в

восстановлении разрушенного народного хозяйства... Сейчас Тверская

область бурно развивается, и молодое поколение является достойным

преемником поколения победителей, наследует лучшие традиции...

Я искренне благодарю всех представителей старшего поколения за то, что

вы сделали для нашей области и страны... Уверен, что благодаря вашему

примеру мужества, самоотверженности, преданности своему делу мы

справимся с любыми испытаниями...»

-Справимся! –ответила я громко и торжественно, намеренно громко и

шумно хлопнув входными дверьми. Хотелось в тепло, к печке...

(продолжение следует)

 

Свидание с прошлым

Глава 4

 

Согревшись у камина, я воротилась не в холодную комнату, а вновь вышла

на улицу и с наслаждением походила по дорожкам, осыпаемым снежными

хлопьями. Немного потеплело, и стало понемногу затихать волнение

снежного океана. Выкатилось солнце на небосклон, радуя своим

присутствием. Его лучи заиграли на волнистых снегах, переливаясь и играя

на свету.

Захотелось, как в детстве, поваляться на чистом, пушистом снегу, «сделать

Ангела» с крылышками... Я упала ничком в снег и раскинула руки по

сторонам, как если бы это были птичьи крыла. И замерла. Тишина была

звенящей...

Недвижно я пролежала несколько минут, пока меня не окликнули:

-С вами все хорошо? – раздался голос у уха. Лицо чужака оказалось рядом с

моим, и я встрепенулась от страха. Оказывается, я не только закрыла

глаза, но и оглохла от тишины. Забылась.

Мужчина склонился надо мной и протянул руку.

-Нельзя так долго лежать на снегу. Можно заболеть, - заботливо произнес

незнакомец, пытаясь рукой оттряхнуть снег с моей спины...

-А я и не лежу. Я Ангела рисую, --невозмутимо произнесла я и отошла от

него на расстояние.

-А хотите, сделаем снеговика? –неуверенно произнес незнакомец. – Снег

липкий, получится, -произнес он, и, не ожидая ответа, покатил снежный

ком.

Я стояла, наблюдая за его быстрыми движениями, любуясь тем, как он

быстро и ловко стал водружать снежные комья друг на друга, что-то

бормоча в нос:

«...Разозлилася старуха зима: задумала она всякое дыхание со света сжить.

..Прежде всего, она стала до птиц добираться: надоели ей они своим криком

и писком.

Подула зима холодом, посорвала листья с лесов и дубов и разметала их по

дорогам. Некуда птицам деваться; стали они стайками собираться, думушку

думать. Собрались, покричали и полетели за высокие горы, за синие моря, в

теплые страны. Остался воробей, и тот под стреху забился...

Видит зима, что птиц ей не догнать; накинулась на зверей. Запорошила

снегом поля, завалила сугробами леса, одела деревья ледяной корой и

посылает мороз за морозом

«Ну, постой же, — думает зима, — дойму я людей», — и шлет мороз за

морозом.

Обиднее всего показалось зиме, что даже малые ребятишки — и те ее не

боятся! Катаются себе на коньках да на салазках, в снежки играют, баб

лепят, горы строят, водой поливают да еще мороз кличут...»

Я даже заслушалась.

-Интересно?- спросил незнакомец.

-Да! Я даже боялась превать вас, так заслушалась... -Хотя и сама

продолжить могу...

«А люди затопили печки, пекут себе блины горячие, да над зимушкой

посмеиваются...»

-Ну, сказки можно и послушать, - мило улыбнулся он. -Меня любят слушать

дети, особенно племянники... А что другое? –и он открыто посмотрел мне в

лицо.-Не стоит.

-А что другое? – удивилась я.

-А то,что я дальше петь начну... для хорошенькой девушки, -сказал он.

-А сказки можно? –повторила я.

-А сказки можно!-утвердительно –насмешливо произнес он. - Потому как,

вижу, еще не вышла из детского возраста... Мала еще.

Когда мы вернулись в фойе, я лучше рассмотрела своего спутника по

прогулке. Он чем-то напомина л мне снеговика , которого мы оставили под

окнами дома...

 

Из окна комнаты я увидела, как две галки сели на перила балкона и «что-

то сказали друг другу»... Одна из них с разлету опустилась на самую

верхнюю веточку зеленой ели. Ель закачалась, с нее посыпалась густая,

радужная снежная пыль.

А смешной снеговик с огромным глазами из разных шишек

«улыбался» улыбкой из еловой ветки...

-Хороший снеговик получился! –похвалила я «Сказочника»

(продолжение следует)

Глава 5

 

Вечером вернулась моя соседка из Твери. Уставшая, замерзшая. Укутываясь

в теплый халат, попросила:

-Меня знобит. Боюсь заболеть. Сделай милость, найди чай или кипяток.

Налей в термос.

Уже было поздно. Все отдыхающие, которые обычно толпились в коридорах

или сидели в фойе у телевизора, разбрелись по комнатам. И в коридорах

было пусто. Не зная,где располагается титан с кипятком, в поисках оного, я

направилась по коридору этажа. Навстречу мне шел знакомый уже по

столовой азиат в необычном своем одеянии -национальном

халате...улыбающийся. В руках у него был миниатюрный, узбекский

чайник. И я обрадовалась, что вижу знакомого.

-Слюшай, давай познакомимся, а? –улыбка не сходила с его радостного

лица.-Меня зовут Карим, - частил он.-А тебя? Сидим рядом, слюшай,

кушаем и не знаем друг друга. Нехорошо!

Я даже не успела ничего ответить, как он , держа меня за рукав, потянул к

себе...

-Ты за чаем, ? Идем, налью тебе горячий вода. У меня и заварка есть, и

горячий чай...

Обрадовавшись тому, что у него можно раздобыть кипяток, я молча

направилась вслед за ним.

-Слющай, я один сижу, пью...И аллах пиринес мине тебя...Это великолепно!

– рассыпался он в благодарности богу.

Я улыбнулась.

-Ну, вот, он же видит сверху, что я один, -его бегающие глазки нахально

остановились на мне.

-Кто? –недогадливо спросила я.

-Бог, моя милая...

-Какая я вам, «милая»? Вы что? – воскликнула я. Мне было неприятно

слышать эту тираду слов, противно звучащих моему слуху,

-Ну, не милая...Будешь милая...-заладил он.

-Да, вы что? –встала я в ступор. И прямо взглянула на него.

-Не сердись, милая, я так... По доброте души. Идем, не бойся... Вах –вах...

И он радушно раскрыл двери своей комнаты.

Я знала, что узбеки разговорчивы, слащавы, не жалеют слов на

приветственные выражения...

И, не обращая особого внимания на сказанное, на выражения,

произнесенные, как мне казалось, ради знакомства и приветствия, я

вошла с ним в его комнату...

Там было также, как и в нашей комнате –две кровати, расположенные друг

против друга...

Я стояла. А он,по-хозяйски, быстро налил кипяток из большого чайника в

термос и завернул крышку. И в следующий момент, резко развернувшись

ко мне, схватил меня в охапку и бросил на кровать, как дрова. Грубо и по-

деловому, сказала бы , со знанием дела....

Я даже очухаться не успела. Навалился всей тяжестью своего огромного

тела и стал меня давить, придавливать к кровати. Одной рукой прикрыл

мне рот , с силой, а другой стал шарить по груди, шее...

Придя в себя от боли и неожиданности случившегося, я стала яростно

сопротивляться, толкая его в грудь свободной рукой, ногами... Но тщетно,

он зажал своим торсом мое тело. И я оказалась в настоящих тисках.

Казалось, человек десять насели на меня всей тяжестью.

Развернувшись головой, освободила рот и стала кусаться, зло, до крови...

Молча.Он ударил меня в лицо.Больно.

И я откинула голову, теряя сознание...

...В какой -то миг почувствовала, что тяжести на мне уже нет. Я открыла

глаза и увидела...лицо моего незнакомца, «Снеговика»...И почувствовала

теплое дыхание. Близко. Он всматривался в мое лицо.

Азиат сидел на полу...усиленно вытирая кровь, кидая озлобленный взгляд

в мою сторону

-С вами все хорошо? –спросил незнакомец первое, что пришло ему в

голову.

И я почему –то рассмеялась вместо ответа, вспомнив эти вчерашние

слова...И стала смеяться до слез...до коликов...

-Плачь, плачь, -сказал он. -Тебе это нужно сейчас... Он присел рядом, взял

мою руку в свою теплую. –Ты не стесняйся! Плачь! Не бойся! Я никому не

скажу, -сказал он и тихо отстранился, передвинувшись, присел в рядом

находящееся кресло.

-Я вижу, тебя все время надо спасать? –улыбнулся он.-Ты, как маленькая

девочка...

-Так ведь и не велика... - ответила я.

Я была ему благодарна за то, что он не расспрашивал меня. А только помог

прийти в себя и проводил до комнаты.

-Меня зовут Виктор, обращайся, -сказал он и протянул свою теплую руку. И

замолчал.

 

В комнате было темно. Я поставила термос на стол и легла на кровать.

Здесь, в тишине , успокоившись, я стала перебирать в памяти все, что

случилось со мной, анализируя свои действия...

-Наивная, дура, -клеймила я себя.-Сама пошла за ним в комнату. Сама и

виновата! Да он , этот узбек, наверное, никогда не получал отпор от

женщин и не привык...А тут, глупая девчонка...Сама в руки пошла, будто

ручная...

-Господи,- взмолилась я. –Не оставляй меня одну!

И, укрывшись одеялом с головой, тихо заскулила, как та несчастная

собачонка, которую запинали, обидели...недобрые люди.

(продолжение следует)

 

Глава 6

 

На улице шел снег...

Прошла еще одна ночь.

-Который день ты уже лежишь здесь? Не выходишь даже прогуляться? -

направив на меня свой внимательный взгляд из-под очков, спросила

соседка

Она поправила очки и села напротив меня, за стол, собираясь писать свои

срочные репортажи, о которых говорила вечером.

-Я вам мешаю?-спокойно спросила я.

-Да, нет, мне никто не может помешать, -ответила она. -Только я вижу, что

книжку свою ты уже дочитала, а новой у тебя нет... Валяешься который

день, будто болеешь, - высказала она свои сомнения

-Да, нет, не болею. Все в порядке, -отнекалась я.

 

Оттвернувшись к стене, я тупо думала о том,что вставать не хочется... . И,

дожидаясь белого дня, размышляла, как бы отсюда скорее уехать...и

придумать причину...

Нужно было спешно придумать причину, которая будет наиболее

убедительной, которую выскажу сестре. Ведь ей будет обидно увидеть меня

так рано...Она хотела, как лучше...чтобы я отдохнула от «своих

книжек»...И ей будет неприятно увидеть меня, вернувшуюся вдруг

обратно...Получается, сбежала раньше времени. Пойдут расспросы,

вопросы...

И верно! За три дня, с пятницы, я уже все бока себе пролежала, дожидаясь

решения, которое никак не приходило в голову. В голове было пусто,

чисто, как за окном, на улице...

-Пойди на улицу, прогуляйся! Глядишь, и настроение поднимется! –не

унималась соседка, сетуя.- Сегодня воскресенье! Народу ... на улице! Все

на лыжах...

Любопытствуя, медленно, как спящая на ходу, я подошла –таки к окну...

.

Да! Утих буйный ветер, улеглись снега. Сосновый бор за окном

представлял собой вид бурного моря, внезапно заледеневшего: кругом

снежные сугробы, на соснах- огромные лапы.

И солнце, туманное, сквозь белые облака –корабли...

-Красиво!-восхитилась я.-Белый день! Как в сказке!

-А знаешь, будь я помоложе, двинулась бы на лыжах по окрестностям! –

мечтательно произнесла соседка.- Прогулялась бы по близлежащим лесам!

Там такая красота!... Но здоровья нет...Да и писать надо, статью сдавать, -

грустно закончила она.

-А о чем Вы пишете? –заинтересовалась я. И сама испугалась своего

вопроса... Не об этом я думала...

А соседка, будто ждала этого вопроса:

-О людях, о Твери, о проблемах... простых горожан. Знаешь, здесь столько

всего ...не раскопать...Копай, копай...что-нибудь да раскопаешь! –

смешливо – серьезно закончила она.

И продолжила:

-Я серьезно занимаюсь проблемами демографии населения в Тверской

области. В настоящее время ... она характеризуется продолжающимся

процессом сокращения численности населения области, начавшимся еще в

ХХ веке, - как доклад с трибуны, начала она цитировать свои бумажки.

-Исключение составляет небольшой рост численности населения области в

эти 80-е годы.... За последние годы, прошедшие после переписи 1959 года,

население области сократилось более чем на четверть ...

По сравнению с итогами Всероссийской переписи населения, численность

жителей Тверского региона уменьшилась на 3%, или на 38 тыс. человек,

что равнозначно условному выбытию целого населения муниципального

района Тверской области. По прогнозам Рос..., снижение численности

продолжится и далее...

Я мало вслушивалась в то, что она говорила...

И, видя мой откровенный не интерес,и, не имея с кем говорить, она "

щадяще" произнесла:

-Ну, а ты, не сиди, иди, прогуляйся, раз уже встала. И я в тиши, глядишь,

закончу додумывать...

Тихий стук в дверь прервал наш разговор.

Увидев в проеме двери Виктора, я откровенно обрадовалась:

-Ты?

-Да, я!

Розовощекий, улыбающийся, освеженный морозцем, с лыжами в руках, он

предложил мне пойти с ним на прогулку...

-Но у меня нет лыж!

-Будут! Здесь есть пукт проката.

-Я не люблю, ненавижу лыжи со школы, -сказала я.-Надо было бегать на

время...И я навсегда возненавидела эти лыжи, -делая свои первые шаги

вновь, проговорила я.

Но он не слушал меня, мои слова...

-Знаешь, здесь уникальное место! Я стараюсь бывать здесь каждый год: и

летом, и зимой.

Но зимой лучше! Здесь такая красота, которая потом снится долго-долго!

Здесь вековой сосновый бор! И чистый сосновй воздух, которого нигде нет!

-Убедил! –насмешливо произнесла я, с трудом делая свои неумелые шаги. Я

забыла лыжи. И не умела не то, что ходить на них по снегу, но и

правильно стоять

-Ты не делай особых усилий! Просто катись, наслаждайся! Мы же не на

время пришли кататься... Не несись так...А делай плавные движения,

которые тебя приятны.

-Понятно!

Я поняла, что лыжи и сами катят, нужно лишь небольшое усилие делать

палками...И ты несешься сама! Понимание этого –делало меня счастливой!

-Здесь есть целая россыпь островков, на которых мы отдыхаем летом, с

друзьями. Они приезжают сюда на выходные, да и меня проведать.

Его речь, спокойная и теплая, как снежная лапа, обволакивая словом ,

согревая мой слух.

Я устала молчать эти три дня , и слушала, слушала.

-Тут и рыбу можно ловить на песчаных отмелях. Сварить настоящую

рыбацкую уху.

-А что, рыбацкая, особенная?

-Ну, это, брат, надо попробовать...Рассказами не накормишь! –улыбнулся

он.

Мы шли по дорожке, уже проложенной лыжниками, и это было нетрудно.

Сама лыжная трасса, накатанная отдыхающими, помогала лыжам идти без

труда.

-Это твоя первая прогулка. Иты еще ничего здесь не видела... Тут такая

панорама с высотного здания –заглядишься! Окрестность –на километры,

как вольно текущая вода...

А летом –среди дальних островов, среди бронзовых сосен можно различить

желтые, голубые, оранжевые пятна туристских палаток!

-Я вижу, ты влюблен в этот край? Так рассказываешь...Будто всю жизнь

здесь живешь!

-Ну, край-то свой, родной, как ни любить?

Эта прогулка многое мне дала.. Мне захотелось увидеть этот край своими

глазами. Виктор помог мне научиться стоять на лыжах. И даже без страха

скатиться с горы! И я без сожаления решила отложить свой отъезд ...

Я была счастлива!

(продолжение следует)

Глава 7

 

Соседка быстро уловила перемену в моем настроении, заметила:

-Ну, что, девонька? Все в порядке?Прогулялась? Я же говорила, что тебе

станет лучше...тем более, прогулка с молодым человеком.

-Я не могла скрыть своей радости и рассказала ей о впечатлениях с

прогулки, не забыв упомянуть и о Викторе.

-Понравился?

-Да!

-Ну вот и хорошо, -одобрила соседка. - Будет, с кем на лыжах

покататься...Дело молодое! Не век же сидеть рядом со старухой...

-Это вы о себе?-удивилась я.-Такая красивая женщина. И не старая...

-Да! Это ты правильно заметила. Не старая... Побоялась сказать – старая?

Спасибо! Для тебя уже и старая...Я тоже здесь раньше на лыжах

ходила...Ведь не впервой здесь. Считай, что каждый год сюда приезжаю. От

производства путевку дают. Иногда живу здесь по полгода. У меня нет

семьи. Не о ком заботиться. Я забочусь только о своей газете, где работаю

редактором. Она –мое все! И мое детище , и отец, и мать...

-Я не понимала, о чем она, но слушала внимательно, не перебивая ее.

-Так вы тут старожил? Значит, знаете всех? И постоянно приезжающих -

проживающих?

-Да! Знаю. И Виктора этого знаю. Потому и порадовалась за тебя...что вы

вместе ушли. Знаешь, на этого человека можно положиться... Я давно его

знаю... Он здесь каждый год бывает. Очень приятный мужчина. Да, и

человек хороший. У него очень больна жена. Давно. Хочет развестись с

ним. Жалеет его. А он не хочет. Верный. Таких мужчин не бывает –один на

сотню. Она по полгода в клинике. А он ее посещает. Ждет. Вот иногда сюда

с друзьями приезжает.

Я слушала, не перебивая ее. Почему-то стало все интересно, что касалось

его...

-Она уже никогда не выздоровеет. У нее неизлечимая болезнь. Она должна

жить в клинике.

Он, конечно, всегда молчит. Ничего не рассказывает о ней... Но очень за

нее переживает, потому что их очень многое связывает. Они

одноклассники. Женаты с юности.Всегда любили друг друга.Вот такая

судьба! –закончила она свой рассказ.

Я не переспрашивала, хотя многое было неясно. Было стыдно проявлять

любопытство. Она и так много рассказала. И я была ей очень благодарна.

Почему-то образ его, после ее слов, возвысился в моем воображении

портретом удивительного человека . И я уже старалась внимательней

присматриваться к нему... из какого-то неизвестного мне чувства уважения

к мужчине.

 

... Мы уже несколько дней катались на сложной спортивной трассе, и в

это утро Виктор предложил отправиться в лес, на дальнюю прогулку,

считая, что я справлюсь, не устану... Проявляя особую оотеческую заботу,

помогает мне правильно зашнуровать лыжные ботинки. И следит за

моим дыханием. Говорит, что это очень важно, правильно дышать, чередуя

шаги-тогда силы не покинут, хватит на долгую дорогу. Я слепо слушаюсь,

считая, что он все знает в этом деле, лыжном.

-Естественно, он знает...раз с лыжами на ты, -думаю я и не спорю.

Утренняя прогулка по лесу удивительная ! Тихо, тепло. Дышишь –не

надышишься! По краям трассы – крутые сугробы. Над лесными тропинками

кружевными белыми арками согнулись под тяжестью инея темно-зеленые

ветви высоких и маленьких елей...

Нет-нет, да и сорвется какая белая шапка с вершины...на голову. Я, не

выдерживая тяжести снега, валюсь в сугроб...Тогда смех! Виктор

откапывает меня...Поднимает... И мокрые от снега и смеха... с шутками и

насмешками ... друг над другом, следуем дальше.

Иногда он быстро съезжает с горы, а я в страхе и нерешительности, стою.

Жду, когда же он увидит меня...Мне приятна его забота, внимание...

Идешь по зимнему лесу-не налюбуешься! Высокие, недвижные спят сосны.

Издалека видны следы животных, птиц. Лес живет своей жизнью! И только

очень внимательный человек может наблюдать за жизнью тех, кто здесь

обитает.

У самого подхода к турбазе я потеряла равновесие и упала навзничь ,

сильно подвернув ногу. Виктор очень испугался, что это не растяжение, а

хуже ...Подумал, что я сломала ногу, и понес меня на руках.

Наверное, я впервые не чувствовала настоящей боли, потому что счастья

было больше.. .

 

(продолжение следует)

 

Глава 8

 

Каждая женщина мечтает о любви. И в жизни каждой женщины часто

происходят события или эпизоды, казалось бы совершенно странные,

даже отчаянные, но тем не менее скрывающие за собой больше страданий

и радостей...

***

 

Больная нога не позволяла мне встать несколько дней, и я вынуждена была

провести их в постели..

И тихими лунными вечерами я лежала с открытыми глазами и мечтала..

И кроме переполнявшего меня, моего существа чувства, я ничего не

замечала вокруг. И боль в ноге не могла отвлечь меня от дум...

Я даже не жалела об утраченной свободе передвижения в связи с этим...

 

Моя соседка не особо тревожила меня, занимаясь своими делами. То

уезжала спозаранку, то, замерзшая, усталая, приезжала поздно ночью и

торопилась быстрее улечься в постель.

 

...Я просыпалась с мыслью о нем и засыпала. Чертила в уме его образ,

мечтала о нем в темные, длинные вечера, когда была одна...и бессонные

ночи. Я уже знала его имя, но он по –прежнему был далек от меня и не

знаком мне.

Теперь мою душу заполнил этот прекрасный образ незнакомца. Сделать

какую-то попытку к разговору с ним мне и в голову не приходило. Мысль,

что он может меня не понять или обидеться моей навязчивости, приводила

меня в ужас.

Но само чувство радовало присутствием чего нового, доселе не знакомого...

И все мои ранние влюбленности показались чепухой по сравнению с этим,

полностью заполнившим меня чувством. Я рисовала его образ в мыслях,

придавая ему те черты, которые даже не были свойственны ему...

Наслаждалась тем, что зрело в душе моей...

 

Я уже понимаю сейчас, в этом зрелом возрасте...что никогда чувство не

бывает таким острым, тонким, нежным, когда еще не высказана и не

разделена...

 

... Его улыбка, взгляд, движения настолько впечатались в память, что не

оставляли меня в покое ни на секунду. Я думала и думала о нем...Никакие

еще раньше, самые чистые познанные мною чувства, не давали мне

столько наслаждения, как случайный мой незнакомец.

 

Через несколько дней я уже смогла встать. Острая, былая боль в ноге не

ощущалась. Думая прогуляться перед сном и не умея усидеть в комнате,

я вышла на террасу. Было еще не поздно.Зимние сумерки всегда ранние.. В

доме и окнах – зажгли свет.

Я прошлась по дорожке и ... Заглянула издали в окна. В окнах Виктора

света не было...

«Спи ,дорогое сокровище мое, -подумала я, улыбаясь сквозь чистые слезы.

– И знай, что теперь я буду беречь твой сон ...»

Долго я бродила по дорожкам парка.

Образ Виктора не выходил из головы.

Почему-то я рисовала картины нашей будущей жизни.. одну радужнее

другой.... И все это были наивные, возвышенные мечты. Без малейшей

тени чувственности...

Я даже испугалась своих мыслей...

«-Чур! Господи, о чем я думаю, глупая? Ведь у него есть жена. И он любит,

наверное, ее. Причем тут я?»-осеклась я.

И быстро вернулась в комнату.

Солнце, которое сверкало эти дни, наполняя меня радостью, уже куда-то

исчезло.

Свет погас. Тени умерли. Все кругом стало бледным и немым,

безжизненным.

В окнах, темных от сумерек, исчезли очертания. Только темные груды

облаков ползли вверх, пожирая голубое пространство. Клубились,

медленно и тяжко меняя рельефы, будто кто-то их гнал против их воли.

Оторвавшись от других, одиноко металось светлое облако, слабое,

разорванное...

(продолжение следует)