Набег на Мелководненского зубаря

 

Для начала сразу же расставим акценты над словами заглавия. Слово “набег”, думаю, в пояснении для уважаемого читателя не нуждается. Поэтому для непосвященных:

Мелколководная – одна из бухт залива Одян, находящаяся по меркам Севера почти рядом в каких - то ста пятидесяти километрах от стольного града Магадан. Цена преодоления этих километров всегда разная, но об этом попозже. Это довольно большая бухта, по льду которой от места дальнего съезда рыбаки могут уехать километров за двадцать пять. Зимой, когда ближайшие и доступные для рыбалки магаданские бухты Гертнера и Нагаева изрядно надоедают рыбакам своей суетностью и тогда кажется, что туда пытается перекочевать вся автомобилизированая рыбацкая братия.

Это место притягивает особо отмороженных на все туловище и остатки мозгов любителей подледной рыбалки, как мед бурого медведя. Ведь так всегда – самые красивее девки в соседней деревне, самое вкусное пиво в соседнем поселке, самые большие подсолнухи в соседском огороде. Ну и самое главное – по непроверенным мной лично данным там обитает страшное и мистическое существо - мелководненский зубарь.

Это действительно так. Он действует на людей гипнотически - за ним они готовы ехать, идти, ползти, лететь куда угодно, преодолевая массу преград, создавая себе и часто другим массу проблем своими руками и головами. Часто даже с риском для жизни. На вопрос стоит ли погоня за ним таких жертв, участники этих набегов однозначно ответить не могут, вернее не хотят. Ведь каждый год зубарь собирает свою жестокую дань – не все отправившиеся за ним возвращаются домой. Уходит под лед техника, опрометчиво направляемая людьми на тонкий молодой лед. Не всегда они успевают выскочить из машины или спрыгнуть со снегохода. Для некоторых бухта оказывается последним приютом в земной жизни, оставаясь немым свидетелем многих трагедий. Так кто же все же этот вампирско – вурдалакский зубарь? Все оказывается просто - это местное название корюшки – зубатки, одного из многих ее подвидов, обитающих в водах Охотоморья. Самое главное, что отличает его от других своих корюшачьих собратьев – это довольно внушительные зубки и крупные размеры. Палец, конечно, не прокусит и леску не перегрызет, как ее тезка морская зубатка, но выглядит внушительно по сравнению с малороткой. Как говорят особознающие ценители, он как-то особенно ярко и насыщенно пахнет огурцами. Мне приходилось в бухте Гернера находиться на рыбалке, когда в воздухе витает запах свежих огурцов, волнами накрывающий рыболовов. По сравнению с корюшкой - малороткой, которой сотня часто входит в половинку небольшого полиэтиленового пакета, зубарь является гигантом. Особо везучим рыбакам их Бог иногда дарит неземное и пока неизведанное мной удовольствие – борьбу с зубарями размером с крупную селедку сантиметров в сорок и шириной сантиметров в пять. Опять же с их слов, иногда они ловят их мешками. Таких корюшек мне приходилось видеть, но совершенно честно могу сказать – лично ловить не приходилось. Личный рекорд на этой ниве - честно выловленная корюшка на Балаганном сантиметров в тридцать длиной. Но она была в гордом одиночестве среди средних корюшек малороток и осталась в памяти как яркое воспоминание. Могу отметить, за всю жизнь в Магадане мне никак не удавалось преодолеть психологический барьер – за рыбацкий день на подледной рыбалке поймать больше сотни рыбок. Подходил к барьеру близко - девяносто восемь, это корюшки вперемешку с навагой поймал лет так пятнадцать назад в Балаганном. Затем долгое время вообще не выезжал на лед. В прошлом году один из моих друзей все же выволок меня на Бухту Гертнера, где простояв цельный день и не получив даже ни одной поклевки, опять охладел к зимней рыбалке. Рыбачил корюшку и навагу продуктивно на Наровчатовском плесе, где клюет всегда, все и в нужных количествах в обмен на казначейские билеты.

В январе 2015 года, в Рождественские каникулы добрые друзья попробовали заставить меня преодолеть пассивность по отношению к подледной рыбалке. В принудительном порядке пришлось найти удочки и самодуры, экипироваться, прикупить продуктов и жидкости внутреннего сгорания. Меня засадили в машину, отвезли на Янский Лиман, посадили возле лунок внутри палатки. После чего заставили ловить корюшку - малоротку на самодур ночью с подсветкой лунок. С перепугу поймал восемьдесят пять малороток, но, увы - барьер в стольник хвостиков остался не взятым.

Я много лет знал о существовании Мелководненской рыбалки. Приходилось пробовать хваленых зубарей жареными. Размеры их впечатляли и вкус был изумительным. Подсознательно хотелось побывать там, но, увы, пока не слипалось. Как ни странно к вяленой корюшке - предмету вожделения т большинства рыбаков я отношусь ровно. Мне более милой сердцу и вкусу приходится навага. Живет она с корюшкой в одних и тех же местах, ловится почти в одно время и, в общем – то, на похожие снасти. Иногда достигает длины сантиметров в сорок – сорок пять и на сленге магаданских рыбаков называется тривиально и просто – КОНИНА!! Почему конина, не знает никто – конина и все тут. Действительно, коней с усами не бывает, а у наважки они небольшие, но есть.

Посещали смутные мысли побывать там, хотя бы просто побывать, ну если рыбацкий Бог будет благосклонен - попытать рыбацкого счастья, потрогать хваленого мелководненского зубаря, глянуть в его обалдевшие от свежего и морозного воздуха глаза и взглядом поискать в его разинутом рту “ муреновские зубы”. В этом году в реализации этой идеи наметились некоторые подвижки.

В близком кругу общения появился Дмитрий. Высок, сухощав, спокоен, ироничен. Трудно представить его без сигареты – смолит как паровоз, не удивлюсь, что пытается курить и в парилке. Надеюсь, что подобные попытки дома пресекаются жестко, на работе это делать трудно. До безумия любит свою младшую дочурку Машеньку. Старшая уже успешно грызет гранит медицинской науки во Владивостоке. Любит пошутить сам, способен оценить хорошую шутку. С техникой на “ты “ .Как то получилось , что общение складывалось легко ,на многие вещи в жизни смотрим одинаково. Меня до сих пор поражает один момент в его поведении. Почти всю зиму он ходит с непокрытой головой, даже в самые крепкие морозы.

Уже второй год работаем вместе, преодолевая самые различные рабочие и житейские трудности. Как выяснилось, он относится к той категории людей, которых можно назвать в усмерть пробитым рыбаком. Подледная рыбалка в ближайших окрестностях Магадана для него является без преувеличения можно сказать всем. Это и отдых, и чего скрывать, добыча рыбы, общение с друзьями на рыбалке, где водка вкуснее, чем в городе. Уловы в пару мешков одной корюшки для него нередки. Это и свежайшая рыбка у себя на столе ,и у близких друзей и родственников и нередкий экстрим ,щекочущий нервы и дающий так необходимый мужику адреналин. Ведь где, как не на зимней рыбалке, припивая водочку из металлического стопарика, можно губы прилепить к нему.

За последние три месяца он уже трижды был на Мелководной. Вместе как-то получалось, но за совместным кофе с печенюшками в рабочий перекур 26 февраля в четверг, Димыч предложил мне очень интересную идейку:

- Послушай. Львович, ты как-то говорил, что хочешь съездить на Мелководную. Давай попробуем это сделать вместе. А то непорядок, однако, получается. Знакомы уже давненько. Каждый по приезду с рыбалки друг друга рыбой угощаем. Ты меня горбушей и кетой, я тебя корюшкой и наважкой. Давай в ближайшие выходные исправим это

безобразие. Я своего “ Террика”* подшаманю, да и рванем в пятницу в ночь. Прогноз погоды нормальный ,катаклизмов вроде бы не предвидится.

- А почему бы и нет? С удовольствием. Тогда к тебе будет просьба - я с утра привезу тебе и покажу имеющиеся у меня удочки. Их у меня восемь и пара самодуров*. Глянешь на них, оценишь, насколько они подходят для Мелководной. Посмотришь, что у меня есть в рыбацкой коробке. Кроме этого скажи – что мне нужно взять из того, что потребуется для поездки – топор, пилу или еще что-то? Где и как будем ночевать? Короче просвещай, инструктор, - с удовольствием принял я предложение.

- Пила не потребуется, домкрат, буксир, запаска, три камеры, канистры под воду и солярку уже в машине. Тент закрыть её на ночь имеется. Бензиновый примус и чайник в машине просто живут. Лебедка с тридцатиметровым тросом в рабочем состоянии. Единственная проблемка – амортизаторы с пружинами подустали, нужно извернуться и найти. Поменять их пара часов, - обрисовал ситуацию инструктор-истребитель корюшки первого разряда.

-Дима, я думаю, общими усилиями решим и эту проблемку. Кстати, сколько нужно топлива? – задал я дополнительный вопрос.

-Литров сто на все про все. Экономить на тепле ночью не будем. Спать люблю в тепле. Здоровый сон залог здоровья,- продолжал Дмитрий свой шутливый инструктаж.

Совместными усилиями придумали, как решить проблему с запчастями, бегленько прикинули, что нужно взять из продуктов и погрузились в суету рабочего дня. Это был четверг, а возможный выезд запланировали в пятничную ночь 27 февраля.

Вечером я начал собирать все необходимое, на мой взгляд, для двух дней относительно беспроблемной жизни на рыбалке. Задача ставилась простая - не взять ничего лишнего и все необходимое. В мой видавший виды рюкзак направился надувной матрас,полиуретановый коврик, спальник, лучковая пила, топорик, налобный фонарик, пару ножей, солнцезащитные очки. Из обуви планировал ехать в берцах, но рыбачить в легких сапогах из вспененного полиуретана. Зная, что в дороге можно попасть в наледь*, положил самую необходимую в таких ситуациях вещь – бахилы ОЗК *(Общевойсковой заменитель кайфа). В них как-то удобнее и безопаснее ходить по ней, зацепляя спасительную лебедку. От ожидаемых морозов меня должен был защитить многофункциональное собственное изобретение - “Костюм Колыма”. Отзывы о нем от клиентов были только отличные, но самому его градусах на сорока пробовать пока не приходилось. Для полной защиты горла и шеи, уже изрядно измученной хондрозом предназначался так называемый слюнявчик, подаренный мне очень близким человеком. Если коротко, это верх от свитера без рукавов и низа, закрывающий шею, горло и плечи. Было уложено еще множество разных необходимых на рыбалке мелочей.

 

Утром в пятницу перед началом работы, показал своему инструктору и его давнему другу Виктору имеющиеся орудия лова и кучу разнообразных причандалов-грузов, кембриков, крючков, блёсенок, мормышек, хлыстиков и прочей ерунды. Димыч с приятелем внимательно осмотрели все это и, как всегда, наслаждаясь своей неразлучной сигареткой, сказал:

- Послушай, для полного чайника в зимней морской рыбалке ты вполне прилично экипирован. Совсем напрасно прибедняешься. С этим набором можно ехать на Мелководку. Короче - одобрямс!!!

- Спасибо, успокоили. А чем бурить лунки будем? – задал я очередной вопрос.

- Да есть у меня старый заслуженный бур из нержавейки местного производства. Он, правда, за свою жизнь уже пробурил не один километр льда, но еще жив курилка,- добродушно ответил потенциальный напарник.

- Есть у меня одна мыслишка. Ты ведь пробовал в деле титановые буры, которые есть у нас в магазине? Если такой бурец оставим себе для будущих поездок на зимние рыбалки, думаю, она у нас не последняя? – выдал я свою идею.

- А вот это было бы очень здорово, если он появится у нас. Пробовал я этот бур. Работает просто классно. Очень здорово облегчит жизнь на рыбалке, – с энтузиазмом поддержал меня Дима.

- И еще. Есть у меня еще одна коварная задумка – пожарить прямо на льду свежей наважки и корюшки. Возьму с собой сковородку ,пару кастрюлек ,газовую плитку и баллоны с газом, муку ,соль и растительное масло. Сделаю это с превеликим удовольствием. Ну, очень хороша она суперсвеженькая - поделился я с инструктором своей идеей.

-Было бы, конечно, неплохо. Но суетно больно, - с оттенком недоверия послышалось в ответ.

- Пожуем, увидим,- ответил я, и мы разошлись добивать каждый свою часть рабочего дня, договорившись созвониться часиков в десять вечера.

По правде говоря, я еще рассчитывал получить в этот вечер еще одну порцию удовольствия. Первое – это ожидание поездки в новое место, ну а второе - это праздник души, в переводе на русский язык-Банька. Поэтому часика в четыре покинул работу, добрался на рынок, прикупил все необходимое на пару дней, на рыбалку и в баню. Дома проверил еще раз приготовленное к поездке, собрал банную сумочку и в половинке седьмого был в месте мужской расслабухи, где уже лет восемь приводим в порядок нашей стаей товарищей, изнашиваемые севером организмы. Три красивых партии в бильярд, пара хороших заходов в парилку, бассейн на дорожку и уже в девять вечера был дома. Требовалось залить пару термосов чайком с лимонничком, который всегда беру с собой в такие поездки. Надев на тело флисовое термобелье, был готов обрядиться в полукомбинезон на флисе с верхом из мембранной ткани. На плечи – короткую куртку на такой же мембране, усиленную для противостояния с морозом тинсулайтовой фуфайкой.

В ожидании контрольного звонка от Димыча появилось порядком забытое предчувствие охотничьей или рыбацкой дороги. Его трудно описать, но оно чертовски приятно.

Ровно без пятнадцати одиннадцать раздался звонок:

- Ну что Львович, готов к наезду на мелководненского зубаря? Буду через пятнадцать минут.

- Как пионер в годы застоя. Всегда готов. Начинаю выдвигаться на улицу,- ответил я, и начал одеваться, обуваться, выключать из розеток телевизор и компьютер. Вскоре, прихватив складной столик, был у подъезда в ожидании напарника. На улице было довольно свежо, щеки прихватывал бодрящий морозец. Димычев “Террик “ не заставил себя долго ждать, водитель открыл багажник.

- Давай грузи свой бутор, благо места много, - произнес он, помогая укладывать мои вещи.

Несмотря на мороз, он как всегда был без шапки в теплом полукомбинезоне и неизменной флисовой куртке. Быстро погрузились и заняли свои места. Хлопнули дверцы, отделившие нас от суеты большого города и теплое пространство ‘’Терранчика “ приняло нас в свои объятия. Теперь мы во многом зависим от него – от его выносливости, крепости и даже настроения.

Быстро обсудили что взяли, что еще нужно взять и взяли курс в магазин “Кристалл ‘. Там купил три бутылки кваса, пару бутылок лимонада, пару бутылок воды, еще кое - что недостающее и вернулся к машине. Уложил все сзади, оставив под рукой бутылку с квасом. В дороге непременно пригодится.

- Сейчас на заправку и бегом из осточертевшего города, - с каким-то неведомым ранее нетерпением произнес напарник, усаживаясь на водительское место.

- С Богом, дружище, - согласился я с ним и тут же спросил,- Димыч, скажи за время вашей совместной жизни с “Терриком “ она спокойной была?

В ответ раздалось удивленное хмыканье.

- Вряд ли. Ему это только снилась. Он у меня тонул по крышу ,нырял в наледи, выползая на лебедках. Несколько раз пускался вплавь, не касаясь дна. Приходилось его и вагами, бедолагу, выручать бесчисленное количество раз откапывать. Если бы мог разговаривать ,я бы о себе узнал много интересного. И не очень лестного. Как-то терпит меня все эти годы и не подводит. А если ему перед поездкой на Мелководку ему еще и ласты, в смысле колеса подспустить, то ему вообще цены нет. Молюсь я на эту лошадку,- с каким-то особым теплом сказал Дмитрий, погладив руль.

Незаметно выехали из города, оставляя за спиной пробегающие за стеклом огни большого по меркам Колымы города.

-Димыч, ты по этой дороге едешь уже в “надцатый “ раз. Cлышал много и разного. Расскажи поподробнее о ней - обратился я к напарнику, припивая квасок из бутылки.

- По меркам Колымы здесь почти рядом – километров около ста пятидесяти. Сам знаешь до поселка Ола все просто – всего чуть больше сорока. Еще десять по Ольскому лиману до поворота на тундру с Атарганской косы. А вот оставшиеся сто километров полны интриги и непредсказуемости. Есть три дороги, по которым можно добраться до цели. По ним можно ехать и четыре часа и тридцать шесть и более часов. Если попадаешь под оттепель или пургу лопата, пила и лебедка становятся лучшим другом на все время пути. Если оттепель - дорога валится, в пургу ее мгновенно заметает. Бывает так, что люди пургуют в машинах по нескольку суток с дефицитом топлива и продуктов. Сейчас стало попроще - можно как-то ориентироваться по метеопрогнозам. Свернув с Атарганской косы на тундру, доходим до известно озера Чистое, затем через два перевала выходишь на прибрежную равнину. Тебе совсем не нужно объяснять, что такое наледи. Очень сильно осложняют они жизнь. Ведь не зря же ты взял бахилы ОЗК. Перед выездом погоду смотрели - пурги, и повышения температуры воздуха не предвидится. Понятно одно – дорога валится, не будет. Ну а на все остальное, Божья воля, - закончил свой монолог водитель.

- Понял, старина, сейчас все и увидим своими глазами. - Послушай, ну чего народ прется туда? Там что медом намазано? Ведь и добираться до того же Балаганного или Яны проще и рыба там иногда ловится очень здорово, - озадачил я приятеля.

-Ты же, Львович, все прекрасно знаешь. Сам каждую весну стремишься удрать от всех подальше, забиться в домик или скрадок. Там все же народу поменьше –бухта большая и редко, когда тебе под пятку забуривается очумевший от желания поймать рыбу особо наглый желающий. Да и рыбешка часто ловится лучше, чем на ближайших к городу бухтах. Сочетание дорожного экстрима, рыбацкого простора и возможности побороться с зубарем тянет народ туда как магнитом. Часто особо одаренные граждане вопреки прогнозам или ситуации создают себе и окружающим массу проблем, - получил я вполне предсказуемый ответ.

За разговорами как-то незаметно проехали Олу, Ольский Лиман и продолжали двигаться в сторону Атарганской косы. После того как сзади остались огни поселка, на короткий момент посетило забытое чувство ночной зимней дороги. Весь мир для тебя ограничивается пространством машины и кусочком мира, отвоеванным у мрака фарами машины. Кристаллики снег и льда искрятся в свете фар, как на земле, так и в снежном одеянии придорожных кустов и деревьев. Ты попадаешь в полную зависимость от воли Бога. Чувство щемящее, двоякое – пришедшее с возрастом стремление уходить от неоправданного риска помноженное на желание все же пообщаться с Мелководненским зубарем и примкнувшей к нему навагой.

Ушли в тундру на выезде с Атаргана и уже в районе озера Чистое в ночном мраке появились габаритные огоньки идущей впереди машины.

-Димыч, послушай, дошли до Чистого и не увидели ни одного попутчика. Неужели народ игнорирует в эти выходные рыбалку на бухте? – спросил более опытного напарника.

-Зря ты так. Часть толпы уже находится впереди нас и, будь уверен, сзади уже идет много машин. Ты скоро в этом сам убедишься, - с ироничной улыбкой знатока ответил Дмитрий.

Перед первым перевалом в свете фар на обочинах стал замечать следы зайцев, куропаток и даже соболюшек. Это порадовало и добавляло особого колорита в поездке, немного всколыхнуло память. Машинально отмечал места, где можно было поставить петельку на зайца. За окнами машины господствовала ночь – но ночь особая, ясная, северная. Проехав еще пару километров, Димыч принял вправо. На мой слегка удивленный взгляд он ответил просто:

-Давай свежим воздухом подышим.

Мы прекрасно поняли друг друга и покинули машину каждый со своей стороны. Бодрящий холодок сразу же начал недобро пощипывать щеки, пытаться забираться под куртку.

- Сколько сейчас градусей на улице? - спросил я у напарника, который стоял возле машины, немного поеживаясь от холода.

-По моему, близко к тридцатнику. Ну, тридцатник, ну и что такого особенного? Ерунда все это - к холоду мы готовы. Ты поглянь, какое небо! Звезды чистые, словно после баньки, воздух морозен, но чист и свеж. И ведь всего ничего отъехали о города. Вот за и таким небом и воздухом, да еще немного и за рыбой стремишься всегда убежать из города, - неожиданно лирично произнес напарник.

- Как бы сказал один из моих однокашников – какое небо лунявое, - поддержал я настроение Димыч.

Тот в этот момент переключился в настроении с лирики на суровую реальность и произнес, глянув назад:

- Ну, вот вернемся к прозе жизни. Видишь сзади огоньки идущих сзади машин? Нам уже пора двигаться. Ведь сейчас начинается самое интересное – нас начинают подпирать сзади. И вперед особенно не разбежишься, вернее никак не разбежишься. Сейчас начинается самое забавное – групповое преодоление перевалов. Бывает очень весело и не очень быстро,- спокойно, тоном это уже многократно видевшего и пережившего все это человека, произнес Дмитрий.

Действительно, глянув назад, я увидел сзади множество огоньков фар, говорящих только об одном – назад дороги нет совсем, учитывая её ширину. Не сговариваясь, заняли наши места в машине и двинулись вперед.

Водительский опыт Дмитрия позволял ему двигаться с максимально возможной скоростью в этих условиях. По ходу движения он пояснял:

-Ты, наверное, заметил, что мы понемногу начали подниматься в перевал. Подъем поначалу будет затяжной, но будут на верхушке несколько мест, где могут быть настоящие трудности.

На одной из петель подъема впереди открылась интересная картинка. В ночной темноте по приблизительным подсчетам можно было наблюдать красные габаритные огни не менее чем четырех десятков машин.

-Димыч, правильно я понимаю, что сзади нас подпирают столько же машин, которое не дает нам быстрее двигаться вперед? – начал я делать для себя глобальные выводы, которые для него уже давно стали аксиомой.

-Ты все правильно понял, - с добродушной улыбкой ответил напарник, не расставаясь со своей до боли любимой сигареткой.

- Дек, это что, мы в пробку попали? - с некоторой степенью удивления задал я риторический вопрос.

- Ну, типа того, - пуская дымок, невозмутимо произнес Димыч, преодолевая очередной поворот, - А знаешь Львович, в этом что-то есть. Это по поводу Мелководненской пробки. И ее законам подчинятся все вне зависимости, на чем ты едешь. Здесь можно встретить людей на Тойотах – Ландруйзер, Ниссанах - сафари, небольших Сузуки-Эскудо,русских Уазах. Монстрами выглядят Триколы, Петровичи или Газ-66. Наиболее вредоносными для дороги являются Уралы. Они разбивают дорогу в хлам и в итоге страдают все. Но все они живут до выезда на прибрежную равнину по законам этой пробки. А сейчас, думаю, тебе будет очень интересно. Я как-то отношусь к этому уже спокойно. Да чего я говорю, сам увидишь. Сейчас будешь наблюдать преодолениие препятствий колонной разномастной автотехники под управлением водителей, ездунов, ездюков и водятелов. Часто они находятся в разной степени алкоголизации, что иногда очень осложняет жизнь окружающим, - закончил он свой монолог.

Мы подъехали к хвосту растянувшейся колонны, сосредоточившемуся на последнем взлобке перед седловиной перевала. По задним габариткам просчитал, что впереди нас стояло не менее тридцати машин. Это то, что видели до поворота, сколько их было за ним - неведомо и сколько здесь придется стоять лишь одному Богу известно. Картинка вообще наблюдалась более чем интересная. Машины стояли все с включенными фарами и габаритками. Это отвоевывало у темноты свое пространство. Машины в свете фар смотрелись экзотически, причудливые тени отбрасывались по-разному. Стояли мы в лесу, глубина снега в стороне от пробитой дороге доходила до метра, ширина дороги здесь не позволяла разъехаться двум машинам. Все это иногда очень сильно осложняется наледями. Из выхлопных труб работающих двигатель в воздух поднимался белесый дымок, словно горели множество костров без пламени.

-Димыч, скажи, а были случаи, когда особо одаренный водитель пытался в это время возвращаться в город,- задал я похожий на идиотский вопрос.

- Очень редко. Как правило, едет он не долго. В принудительном порядке задвигают на обочину там, где он не мешает другим. И ждать ему приходится, пока последняя машина колонны не пройдет в сторону бухты. Аналогичная картина возникает, когда колонна орыбленных граждан едет в город,- ответил напарник.

Я поневоле задумался и задал себе вопрос - где находится самая крутая пробка? Ведь о московских пробках ходят легенды. Они считаются самыми крутыми. Ими пугают ,но в ней все же есть свои преимущества. Современный водитель может иметь в машине музыку, возможность связаться с любой точкой мира при помощи мобилы. В конце концов, эти крутые пробки находятся на равнине, а не на заснеженном таежном перевале, где сойдя в сторону с пробитой дороги, проваливаешься в снег по пояс. Здесь все жестко – ты можешь двигаться только вперед, эвакуаторов здесь нет, в случае если двигатель машины прекращает работ у, то на тридцати мороза она становится колом буквально за пару часов. Пунктов горячего питания и обогрева, киосков с пивом и кемпинга с девками по этой дороге нет. Если машина не дай Бог застревает в наледи, то буквально за несколько часов вода заливает её выше дверных порогов,- и тогда как только все промерзает отдалбливать, отдалбливать и еще раз отдалбливать. Пробка мелководненская способна передвигаться вдоль того что называется дорогой и возникать в любое время и в любом месте. Когда резко теплеет, дорога начинает валиться и лучшим другом водителя становится лопата и если все это осложняется пургой, заметающей колею буквально на глазах, пробка переходит в иное качество. Бывает всякое, вплоть до того, что приходится по линии МЧС отправлять бедолагам топливо и продукты. Поэтому, могу не без оснований предположить, что московские пробки очень бледно выглядит по сравнению с мелководненской, и мы в нее тихонько въехали. И теперь у нас два варианта - мы вместе с колонной преодолеваем пробку и в итоге оказываемся на бухте Мелководной. Второй вариант очень похож на первый.

Народ, попавший в самую экзотическую в мире пробку, вел себя по-разному. Томясь в ожидании своей очереди на преодоление очередного подъема, мужики покидали машины по малой нужде, ходили, друг к другу в гости. Интервалы между остановками достигают получаса, так что за это время можно успеть принять пузырек на троих. Иногда особо рьяные, увлекаются этим процессом, что приводит к конфликтам и скандалам. Хорошо, что это со слов напарника не является повальным, но все же не добавляет простоты в движении.

Мы стояли уже минут пятнадцать в самой крутой в мире пробке. Она как живой организм жила своей жизнью, словно огромный удав, отдельными кольцами передвигаясь по такой необычной дороге. Димычу, как человеку уже многократно все это видевшему и пережившему все это было до боли знакомо, я же с интересом наблюдал за происходящим.

-Димыч, могу предположить, что стоять мы здесь можем долго? И вообще, по моему самое время в три часа ночи принять по глоточку хорошего терпкого коньячка из ставших уже антикварными стопочек и закусить находящейся недалече колбаской и усугубить все это чайком с лимонником. Обстановка соответствующая, почти как у Высоцкого – назад никак нельзя, только вперед, - предложил я напарнику.

-Хорошая идея, грех отказываться, - охотно согласился он и тут же переспросил. – А почему стопочки антикварные?

-С этими стопками езжу в такие поездки уже лет так “надцать”, - ответил я напарнику.

Четыре стопочки из нержавейки емкостью граммов по двадцать пять сопровождали меня в различных поездках уже долго. Хоть они и мелкие, но если слить в один сосуд все, что выпито из них, получилась бы очень внушительная бочка, скорее всего даже не одна. Безобидные с виду при частом наполнении позволяют достичь любой степени влияния алкоголя на мозг - от легкой эйфории до хламообразно-дровяного состояния. Заветная фляжечка с коньяком грела душу во внутреннем кармане куртки, стопочки в нагрудном. Расставил три стопочки на торпеде, Димыч подрезал колбаски, достал хлебушка. Я наполнил две стопочки полными, одну на донышке, взял кусочек колбасы и приоткрыл стекло. Морозец сразу же заявил о себе, куснув за руку со стопочкой, которую я немного высунул наружу. Димыч в легком недоумении поглядывал на меня.

- Мелководненский Дедушка, благослови нашу поездку, встреть по-доброму, убереги от бед в дороге и пошли хорошую рыбалку. В первый раз к тебе еду,- произнес я, выплеснув коньяк на улицу. Следом на содержимым стопочки отправилась колбаска. –Димыч ,не удивляйся я с катушек не сошел. Просто всегда или до приезда на место охоты или рыбалки или сразу же после всегда прошу у местного Духа охоты и рыбалки благословения.

-Ну и а теперь тост: - дай Бог, чтобы первый совместный рыбацкий выезд стал традицией и удача улыбнулась нам. И вообще знакомы уже пару лет, а выпили только раз на моем импровизированном дне рождения. И это нуждается в исправлении, - произнес я, протягивая стопочку навстречу Димкиной.

Чокнувшись, выпили, наслаждаясь послевкусием хорошего напитка.

-Слушай, Львович, мало того, что та пробка, в которой мы сейчас торчим, самая крутая. Оказывается, мы сейчас находимся в одном из самых экзотических кафешек под названием “ В Террике на Мелководненском перевале ”. Экзотика кругом –ограниченное пространство, морозец на улице под сорок , отличный коньяк ,желание порыбачить .Короче ,эксклюзив полнейший, поэтому давай еще по одной ,-ответил довольный напарник.

Не откладывая в долгий ящик, приняли еще по две, продолжая наблюдать за происходящим, свернули наш импровизированный стол, находясь в готовности продолжить движение

-Эх, хорошо сидим. Вопрос, когда поедем? – слегка озаботился я затянувшимся простоем.

В это момент самые дальние габаритные огоньки машин начали движение вперед, а это означало только одно – скоро продвинемся в пробке до следующей остановки, и не будет понятным, по какой причине она произошла. Ведь может отказать, двигатель машины, она может сойти с дороги или угодить в пустоледие. И все это и все другое, что может произойти с любой из машин, только препятствует движению. Так что на все здесь воля Мелководненского Деда, который иногда бывает ох как крут и неласков.

-Ну вот, и мы поехали. Посмотрим, когда встанем вновь, - произнес наш многоопытный водитель и довольный направил нашего “Террика “ вслед за двинувшимся перед нами Ниссаном – Сафари. – Сейчас еще немного и поднимемся на первый перевал. А там впереди еще один более длинный и затяжной, еще немного и мы у цели.

Двигались не долго. Минут через пятнадцать вновь остановились почти на самой вершине перевала. Самый взлобок был вылизан шинами до состояния идеально гладкого льда и представлял довольно опасное препятствие. Преодолевалось это просто - от вершинки перевала до места остановки очередной машины было метров сорок. Здесь все водители придерживались строгого порядка - пока очередная машина не скрывалась из виду на вершинке, следующая терпеливо ждала своей очереди, во избежание не нужных проблем. Не у всех преодоление последнего препятствия получалось с первого раза, иногда они скатывались назад, для того, чтобы сделать еще одну попытку. Мы наблюдали, как у трех машин не удавалось с первого раза преодолеть наклонный каток дороги, но все обошлось - никто не перевернулся и не перекрыл дорогу. Мы взяли вершинку с первого раза и двинулись навстречу новым препятствиям. Лес на перевале был гуще прежнего, что неизменно отразилось на количестве следов лесных обитателей. На обочинах в свете фар довольно часто удавалось увидеть следы соболей, горностаев, изредка куропачей. Часто встречались заячьи следки. Присутствие следов лесных обитателей только добавляло колорита поездке - цепочки следов тянулись между кустами и деревьями, исчезая за гранью света и тьмы. Искрящийся в свете фар снег, постоянно осложняющие комфортное движение ямы, выбоины, ухабы и прочие прелести дороги, которой нет ни в одном атласе, делали наше путешествие еще более привлекательным и экзотичным. Спуск с перевала прошел по ставшему уже обычным порядку, без каких либо приключений.

-Как-то пока все без бандитизма происходит, едем почти спокойно. Ни разу не сели, лебедку не потаскали, в наледи не побулькались,- произнес Димыч, попыхивая очередной сигареткой, - А ведь уже первый перевал прошли и уже вниз спустились

- Слушай, не дай Бог накаркаешь, - шутливо возразил я напарнику.- Ну, совсем не хочется таскать лебедку.

Тем временем наша колонна остановилась, то есть Мелководненская пробка переместилась на новое место.

- Дружище, ты хочешь сказать, что твои пожелания сбываются? – пошутил я.

-Да не хотелось бы, - с озабоченностью произнес напарник.

Вдали сильно парила наледь, дымили машины, ходили озабоченные мужики. Вылезли и мы, хотелось посмотреть и понять, что нас ждет впереди. Сзади нас подпер вездеход “Петрович” на огромных шинах низкого давления, впереди стоял уже знакомый Сафарик. Мы вышли из машины, сразу испытав на щеках окрепший к приближающемуся утру морозец. Как оказалось, перед началом подъем на второй перевал с левого склона на дорогу сошла наледь. Пока она украла у относительно комфортной дороги всего метров сто пятьдесят. Была пока неглубокой сантиметров в двадцать, но осложнялось все это тем, что слева от дороги находился высокий сугроб метровой высоты и напротив его машины продавили две ямы глубиной в полметра. На радость водителям они были заполнены шугой *.Вот именно это место передвижной Мелководненской пробки было сейчас самым узким. Каждая машина из колонны в зависимости от водительского опыта подкрадывалась к препятствию, передним левым колесом опускалась в яму, отчаянно пробуксовывая и, разбрызгивая снежно – водную жижу, ползла дальше. Если оно преодолевало препятствие, то наступала вторая серия – впереди переднее правое колесо ждала такая же ловушка.

Получалось так, что заднее левое и переднее правое колеса оказались в снежно – ледяном плену. Здесь все зависело от опыта водителя и состояния машины. Если водительское мастерство хозяев большинства машин колонны позволит воспользоваться имеющейся силой инерции, в меру добавить обороты двигателю и, спотыкаясь, как пьяный на гулянке выбраться из ловушки - тогда все здорово. Хуже если машина садится в эти ямы намертво – тогда приходится вытаскивать её – ведь назад дороги нет. Мы с Димычем наблюдали за происходящим - машины, которые мы могли видеть с трудом и упрямством в клубах парящей наледи и автомобильных выхлопов, продолжали упорно двигаться вперед. Ведь обратно ехать было просто нельзя.

-Димыч, как тебя это ямки?- спросил я напарника.

- Да вроде бы дело обычное, - послышалось в ответ.

Мы вернулись в машину и стали ждать своей очереди. Она наступила довольно быстро, и Димыч уверенно направил нашего “Террика “ на преодоление препятствия. В этот момент нас со всех сторон буквально на несколько секунд накрыло облако пара от наледи, и водитель потерял обзор. Машина по инерции ушла влево, уперлась левым колесом в снежный бруствер и накренилась вправо градусов в сорок.

-Твою мать, откуда взялось это облачно, - в сердцах произнес Димыч, пытаясь выехать куда - нибудь – или вперед или назад.

Увы, мы мертво сидели на брюхе, колеса беспомощно крутились в снежно – ледяной жиже.

- Ну что, да здравствует лебедка или буксирный трос? – спросил я в том момент, когда мы покидали машину.

Быстро глянули, как сидим, тут же подошли соседи из стоящего сзади шестиколесного монстра по имени “Петрович”. Вместе оценили ситуевину, и стало понятно, как быстро освободить нас из беды.

- Давай мы сейчас вас нашей лебедкой выдернем, - тут же предложил один из пассажиров этого изделия российского автопрома и мы с ним двинулись к ним. Я с задачей притянуть трос от лебедки, а мужик дать команду включить лебедку на разматывание. Увы, агрегат спасения нас немного подвел и для ускорения процедуры мы достали наш буксир. Наш спаситель подошел ближе, мы с мужиком сцепили машины, Димыч занял место за рулем. Мы отошли в сторону на безопасное расстояние и “Петрович ‘, недовольно урча, выдернул нашего бедолагу из плена. Быстро расцепили машины, замотали буксир о запаску, руки сразу же прочувствовали уличный мороз – в тридцатник руки в промокших перчатках подмерзают быстро. Быстро нырнули в тепло нашего “Террика “ и даже немного жестко, Димыч заставил его преодолевать постылые ледяные ямы. Недовольно скрипя кузовом и подвеской, рыча всеми своими лошадиными силами двигателя, наш трудяга – джип ринулся возвращать репутацию. Перевалившись пару раз, царапнув кузовом о кромки ям в облаках пара и брызгах наледи он довольно быстро выполз за пределы опасного участка.

- Блин, надо же так глупо сесть, - недовольно ворчал Димыч, закуривая очередную сигаретку. Сейчас начнем подниматься на второй перевал, он более затяжной, но более пологий. Ну а там прибрежная равнина и мы у цели

- Да ладно ты, расслабься, - поддержал я напарника. Глянул на часы – они показывали три часа ночи. Нормальные люди в этом время крепко спят или занимаются более приятными занятиями, чем таскать буксирные троса в тридцатиградусный мороз. Но, увы, золотое правило, что психиатры различают три вида шизофрении - Охоту, рыбалку и просто шизофрению и первые две не лечатся пока никто не отменил. А мы ведь на рыбалку едем.

За разговорами на разные темы с максимально возможной скоростью и без каких-либо сложностей преодолели второй перевал. При спуске с него на востоке начал светлеть горизонт – солнце предупреждало нас о том, что вскоре оно вернется в наш хрупкий земной мир, осветит его ярким светом, раскрасит в яркие краски, которые исчезают на время ночной тьмы. Рассвет мягко, крадучись, но неизбежно приближался сам и приближая нас к новым ощущениям, новым эмоциям, чему-то неизведанному мной раньше.

- Послушай, дружище, по- моему мы уже вышли на прибрежную равнину. Давай выберем местечко, чтобы никому не мешать, выйдем на улицу хапнем морозца, разомнемся немного, да и квасику припьем? – предложил я.

- Да знаешь с удовольствием. Сейчас найду дорожную развилку, а их здесь уже много, так как есть две параллельные дороги разной степени изнахраченности разными водятелами. Ведь именно они своей глупостью приводят их в плохопроходимое состояние,- с готовностью согласился он.

Удобное местечко нашлось минут через пятнадцать, и мы приняли вправо, освобождая проезд идущим сзади. Мы покинули машину, размяли изрядно подзатекшие и напряженные ноги и спины. Ведь ехали явно не по асфальту. Поприседали, подвигали руками и плечами, подышали свежим воздухом. Глянул на небо – звезды, словно вышедшие из купели красавицы дарили свой, яркий, но холодный свет, поблескивая, словно элементы гигантского калейдоскопа. Возглавляла все это луна, самый яркий фонарь подвешенный создателем на ночном небе.

-Димыч, а если еще по коньяку? – предложил я напарнику. – Из фляжечки как-то в лом. Вдвоем из стопочек - в кайф.

- Да легко и с удовольствием,– охотно согласился он, и мы единодушно вернулись в машину и приняли по стопочке за хорошую дорогу. Набег на мелководненского зубаря перешел в новую стадию – мы начинаем решающий бросок по преодолению прибрежного участка дороге.

Понемногу сумерки стали таять. Светлело, небесные фонари и фонарики стали гаснуть. Из мрака стали появляться контуры стоящих возле дороги деревьев. Еще немного и на горизонте стали обозначаться контуры горных хребтов. Новый день понемногу начал вступать в свои права. Мы ехали не спеша. Димыч рассказывал разные истории, которых у него было в арсенале в большом количестве и на любой участок “ Мелководненского направления ”. Ему действительно было что рассказать, делал он это с интересом и охотно. Как-то незаметно уже я ярких лучах утреннего солнечного света, мы подъехали к выезду на бухту. Глянул на часы. Они показывали семь часов пятнадцать минут. К этому времени рассвет полностью вступил в свои права и передо мной впервые открылся вид бухты Мелководная.

-Димыч, глянь-ка, тут куча народу уже есть. Они чего, здесь живут? - с удивлением заметил я, глядя на импровизированный лагерь из автомобилей, устроившийся на высоком берегу бухты.

На беглый взгляд только по левую от нас сторону стояло не менее полусотни различных машин.

Кое-где между ними стояли палатки, в некоторых для предельно возможного комфорта были установлены печки, которые боролись с холодом, выбрасывая белесый дымок в промерзшую “ окружающую среду” и словно привязывая человеческие укрытия к голубому небу.

- Кое-кто и живет, ведь многие приезжают сюда дня на четыре с задачей порыбачить не только на еду и для удовольствия. Большинство уезжают со льда на ночевку и останавливаются здесь. Хотя сейчас и не так много машин, бывает и поболее,- рассудительно ответил напарник, направляя нашего друга на спуск с берега на лед. Он, как и все здесь, был не совсем простым.

Усеянный выбоинами, ямами, буграми зализанный сотнями шин он был последним препятствием при выезде на лед и первым при возвращении назад. Длиной метров около ста, он становился самым крутым при выезде на заснеженный лед. Димыч включил блокировки и пониженную и наш ‘Террик “ молча проклиная двух идиотов, загнавших его в эту глухомань, подпрыгивая или проваливаясь победно въехал на лед.

-Ну что, Львович, поздравляю с прибытием, - поприветствовал меня напарник. В его голосе чувствовалось искренне тепло, желание показать мне мелководненскую рыбалку в ярких красках, и чем не шутит рыбацкий Бог, познакомить с великим и ужасным зубарем. Снегу на льду было чуть ниже колена, и машина шла по льду с некоторым усилием. После выезда на бухту мы словно погрузились в иной мир, мир простора и чистого свежего морозного воздуха, мир новых ощущений. Это дремлющий во многих мужиках-северянах инстинкт добытчика, который просыпается в такие моменты. Для меня здесь все было в новинку и я как губка впитывал эти ощущения ,наслаждаясь ими .

-Куда едем, дружище? А собственно, какая разница для меня – куда ехать ловить рыбу решать тебе, так что думай голова, тубетейку купим при возвращении. Короче, куда привезешь, там и буду лед дырявить, - пошутил я, полностью полагаясь на опыт и интуицию напарника.

-Давай, наверное, для начала найдем Витюху. Этот бродяга здесь уже третий день квартирует. Узнаем у него чего поймал, и решим, где остановиться, - со знанием дела ответил Дима, продолжая пересекать бухту.

- Послушай, старина, а где ловят здесь на такой большой бухте, ближе к устью или в начале, под берегами или посередке,- продолжал я доставать напарник дилетантскими вопросами.

-А здесь как повезет. Где найдешь там и будешь ловить, то, что сегодня положено,- с философским спокойствием и терпением ответил Димка.

- Я сегодня хотел бы попытаться побить личный рекорд в подледной ловле корюшки и наваги. Для этой бухты, как говорят знающие люди, это очень малая цель. Но, тем не менее, я хотел бы это сделать. И говорят, корюшка здесь пахнет как-то по- особому. Да и зубаря хочу потрогать, - поделился я своей робкой рыбацкой мечтой.

- На все воля рыбацкого Бога, - мудро заметил Димыч, пытаясь увидеть знакомую машину друга.

Проехали мы уже километров пять, наблюдая за стоящими группами машин или одиночками. Возле некоторых на льду также стояли палатки. Их хозяева ночевали прямо на льду, в этом месте это было безопасно. До противоположного берега оставалось около километра. В этот момент Димыч увидел Витиного “’Крузака” и направил нашу машину к нему.

Возле машины стояли двое мужиков, одним из которых и был Виктор. Среднего роста, чернявый, последнее время коротко стрижен и обредший состояние пенсионной свободы после длительной службы во внутренних органах. Легко воспринимает юмор, сам любит пошутить, припить и порыбачить. Не так давно у него были небольшие проблемы со здоровьем, которые благополучно разрешились. Но с тех пор при встрече мы его взбадриваем фразой:

-Ну, где этот чертов инвалид?

Подразумевая, что персонажа Моргунова в фильме “Операция “ Ы.” и другие приключении Шурика” Бог здоровьем не обидел. Одеты были тепло, в соответствии с температурой на улице. Наш термометр показывал минус сорок. Мы вылезли из машины, подошли к рыбакам.

-Ну и где этот чертов инвалид? Димыч, смотри у него за два дня рыбалки выросли жабры, хвост, весь покрылся чешуей и от него несет огурцами, будто от открытого флакона с огуречным лосьоном. Чего делать будем с ним за то, что выловил здесь всех зубарей?- поприветствовал я Виктора. - Ну а если серьезно, привет, корюшачий киллер.

- Ну, вот ты так всегда. Львович, возьмешь и наедешь. Молодцы, что приехали, ждали мы вас,- с доброй улыбкой ответил взбодренный инвалид. -Будет с кем душевно стопарик для сугреву принять.

- Ладно, колись, чего наловили? - вступил в разговор Дмитрий, не расставаясь сигареткой.

- Мы здесь уже третий день. Вчера поймали по мешку корюшки и наваги. Ловиться начало ближе к обеду. Но крупной корюшки почти не было. Сегодня с утра только наважка слабо поклевывает. Далеко в море ездить на машине очень опасно – уже километрах в двух тонкий молодой лед, - коротко и очень емко нарисовал картинку Виктор.

- Ладно, что навага ловится. Она ведь похожа на рыбу и пахнет рыбой и пусть она ловится. А корюшка это не рыба –это какой-то салат из огурцов получается. Не может рыба пахнуть огурцами. Какой-то огурец с чешуей и жабрами,- высказал я свое суждение о значимости корюшки в линейке своего рейтинга рыб.

- На фиг она нужна эта конина, - начал ворчать Виктор, - То ли дело зубарек сантиметров на сорок.

- Каждому свое. Кому конь, а кому зубарь,- философски заметил Дима. - Мы отъедем недалеко ,забуримся и будем ходить друг к другу в гости. Поехали!!

Пожелав мужикам удачи, сели в машину и отъехали не далее чем метров на сто. Не знаю, по какому признаку напарник определял место остановки, но он остановился. Здесь и будет наше первое рыбацкое место и пусть нам здесь повезет.

-Подошло время из дорожной экипировки по тихой облачаться в рыбацкую. А то в простых берцах на один носок пятки быстро лед чувствуют, да дополнительные штаны и куртки совсем не повредят, - произнес я и, обернувшись, достал сумку, где находились все оставшиеся компоненты костюмчика “Колыма”.

 

Мне предстояло в ограниченном пространстве на переднем сиденье “ Террика “ одеться и даже обуться. На улице в минус сорок, по меньшей мере, делать это не комфортно, поэтому выбор был очень богатым – один из одного. Совсем не хотелось вытряхиваться из мембранного полукомбинезона на флисе, поэтому на ходу пришлось придумывать, как сделать и это. Пришлось действовать от противного. Для начала снял берцы, переложил их назад между седушками, - на полукомбинезон я надел тинсулайтовые шаровары, которые должны надеваться первыми. Пришлось вставить, полусидя, чтобы надеть их полностью. Завершать облачение в штаны пришлось, надевая летние штаны из мембранной ткани, которые потом будут перепоясаны широкой офицерской портупеей. От металлического пола кузова пятки прихватывал недобрый холодок, поэтому пришлось сидя переобуваться в предусмотрительно захваченные легкие и морозостойкие сапоги. Мне это удалось, с кряхтением, ворчанием под ироничный взгляд Димычу. Для завершения облачения нужно было надеть слюнявчик и верхнюю куртку из мембранки и тогда можно будет побороться и с морозом и с зубарем.

После облачения в рыбацкие доспехи меня посетила идейка. Вряд ли она претендовала на оригинальность, но я все же ее озвучил:

-Димыч, а может по коньячку за удачную рыбалку, да и пора бы уже позавтракать.

Молчание напарника было оценено как знак согласия, поэтому на торпеде появились любимые стопочки, в руках фляжка. Хозяйственный Димыч достал колбасу и домашние котлетки. Я вновь наполнил две стопочки полными, одну на треть. Взял ту, в которой поменьше, кусочек колбаски, открыл стекло и произнес тост:

- Не прошло и девяти часов как по воле Мелководненского Деда мы оказались здесь. Пусть Он пошлет удачу рыбацкую, и вся наша рыба станет нашей.

Коньяк из стопочки и колбаса оказались на улице и с молчаливого согласия напарника мы начали завтракать, приняв по стопарику бодрящей жидкости. Попили чайку, наблюдая за находящимися в зоне видимости рыбаками. Они изредка помахивали руками, что означало одно – какая-то рыба здесь ловится и нам предстояло принять участие в этом процессе.

-Дружище, по моему нам пора попытаться пробурить хотя бы по паре лунок, вроде бы как на рыбалку приехали. Глядишь и зубарь приплывет,- предложил я Димычу.

- Деваться некуда. Сейчас только переобуюсь и переоденусь,- поддержал он меня.

Выйдя из машины, открыл багажник, надел перчатки и начал собирать бур который сегодня впервые попробует побороться со льдом. Меня встретил мерзейший ветерок, щеки обожгло сразу же. Появился напарник, которому по старшинству и опыту я передал бур с правом первой бурки новым буром.

- Львович, он словно теплый нож в масло входит, - поделился он впечатлением от работы, очень быстро пробурив пару полутораметровых лунок, - бурить одно удовольствие. Присоединяйся, буримся в линейку и от ветра укроемся за машиной, - руководил процессом Димыч.

Я последовал его примеру и с удовольствием на удивление легко приготовил для себя место лова. Пара лунок была готова принять каждая свою удочку. Щеки по- прежнему пощипывало и только теперь, после всех произошедших событий, подошел момент достать орудия лова.

В данном случае это короткая зимняя удочка с хлыстиком сантиметров в тридцать – сорок, основная леска зимняя флюорисцентная 0,35 мм диаметров, намотанная метров в тридцать, к ней вяжется поводок из лески 0,2 мм сантиметров в пятьдесят. На конец вяжется крючок без бородки самой различной конструкции, описывать которые здесь совершенно не имеет смысла. Их великое множество, но сказать можно одно - рыбацкая фантазия безгранична, поэтому каждый год появляются новые модели снастей, новые загибы крючков, новые материалы для них. На кембрики к леске крепится грузило весом граммов до тридцати. Второй тип снастей, которые здесь применяют – так называемый самодур. К основной леске на короткие поводки привязывают мелкие крючки с бусинками, мушками и прочей ерундой. Грузило вяжется на конец лески, она проходит через сторожок, по которому рыбак видит поклевку. Удочками делаются машущие движения, если происходит поклевка – рыба подсекается и, набирая леску на руки не допуская слабины, рыбак вытаскивает желанную добычу на неласковый морозный воздух. Самодуром же все иначе - груз опускается на дно и рыбак короткими и мягкими движениями поигрывает снастью, замечая поклевку по движению кивка. Первым опустил удочки в лунки Димыч, на правах тренер а и инструктора в этой поездке. Я засек время – рыбачить начали ровно в восемь утра.

-Димыч, какие крючки опустил? - спросил я, направляясь за сумкой со снастями.

- Оба белые с кембриками зеленого цвета. Один из них медицинская игла с шариком, - получил я точное руководство к действию, извлекая из сумки пару нужных удочек с белыми крючками, один из которых называют “ коброй “ из-за припаянного на крючок металлического лепесточка.

- Ну что ловись хваленый мелководненский зубарь,- пожелал я сам себе, опуская первую удочку в лунку. Отрегулировал глубину на три витка от дна на первой и тут же принялся за другую. Получилось все быстро. За это время у Димычу возле лунок, поеживаясь на сорокаградусном морозе, уже лежали три небольших наважки.

- С первой рыбкой тебя, дружище!! Но почему это мягко скажем не самая крупная навага, а не свирепый зубарь? - поздравил и одновременно немного пошутил я по поводу первого улова напарника, неторопливо помахивая своими удочками в ожидании заветной поклевки. Незаметно мои усы обмерзли, на них появились сосульки, словно на крыше после оттепели. Вот только тем было проще - они появлялись при оттепели, а мои – при морозе.

- Давай, подождем, Львович,- ответил Дмитрий. В его голосе уверенно звучала надежда на хороший клев зубаря. Ему ведь самому хотелось отвести душу, да и меня разочаровывать совсем не хотелось

- Кстати, Львович, ты напоминаешь пожилого моржа с твоими изрядно обмерзшими усами,- пошутил в ответ напарник, вытаскивая уже вторую меленькую корюшку.

-Дима, скажи, эти твои микрозубари из бухты Гертнера сюда вслед за нами приплыли, - ответил я своей шуткой, по- прежнему пытаясь поймать хоть какую-то рыбу.

- Да ну тебя, с тобой не соскучишься,- парировал прикол мой тренер.

Я очень давно не был на подледной рыбалке на махалки, поэтому многие навыки были основательно утрачены и нуждались в восстановлении. В этом плане у Димыча было попроще - он здесь уже в третий раз и во всех случаях отрывался по полной. Я терпеливо помахивал в ожидании своей рыбацкой удачи. Вдруг на одной из удочек почувствовал слабый удар, бросил другую и, не ослабляя леску начал наматывать леску на руки. Мне предстояло выбрать не менее пятнадцати метров лески. Чувствовал, что рыбка идет и не срывается, продолжал вытаскивать пока неизвестный трофей на свет Божий. И вот свершилось – на льду извивалась первая некрупная в сантиметров в двадцать по меркам бухты наважка. На таком морозе извивалась она очень не долго, очень быстро промерзала в кость.

- С почином Львович, а то чего- то долго тебе не везло, - поздравил меня напарник.

-Димыч, я к этом отношусь очень просто и спокойно на всех рыбалках и охотах. Все что мое, поймаю и добуду – не больше и не меньше, - откликнулся я и тут же вытащил еще одну, но белее крупную наважку.

Опустил удочку в лунку и принялся ждать рыбацкой удачи. Опять почувствовал удар по леске. Он был более тяжелым и резким – значит, клюнуло нечто более крупное.

-Неужели зубарь, - мелькнула шальная мысль в надежде все же познакомиться с ним.

Тут же бросил одну удочку и начал выбирать леску, преодолевая активное сопротивление рыбы. Но, увы, не хватило утраченных навыков – рыба сошла с крючка.

-Что, сошла? – посочувствовал напарник.

-Да ладно, эта не моя, подождем следующую, - с улыбкой ответил я, принимаясь ловить дальше.

Рыба поклевывала вяло. Корюшка мне не попадалась, хотя и перепробовал еще удочки с крючками других цветов и самодур. Наважки поклевывали, но клев я бы не назвал активным.

После того, как я поймал первый десяток наваги, я обратился к напарнику:

- Димыч, раз зубарь не ловится и не растет кокос, давай по пять капель для сугреву. Вдруг поможет,- предложил я напарнику.

Долго уговаривать его не пришлось, он воткнул удочки в снег, я последовал за ним, прихватив из багажника пузырек “Бульбаша” и закуску. Заняли свои места на сиденьях. Я нарезал колбаски и сыра, открыл банку корнишонов, наполнил стопочки.

-Ну, за рыбалку, как говорил незабвенный генерал Иволгин. Дай Бог, что этот выезд будет не последним,- предложил я тост.- Что еще нужно для счастья - морозец в сороковник, стопка водки под корнишон, рыба в воде, удочки на льду. Возможно, так оно и выглядит маленькое рыбацкое счастье.

- Хорошо сказал, давай примем по единой, - степенно поддержал меня Дима.

Чокнулись, закусили. Молча, налили еще по одной. Внутри потеплело, да и на улице не ласковое зимнее солнышко с трудом пыталось прогреть стылый зимний воздух. Это у него пока получалось с трудом, но до тридцатки температура воздуха за бортом все же поднялась. Небо становилось пронзительно синим, на небе ни облачка, белый снег на льду бухты поражал несвойственной для города белизной. Несмотря на то, что к этому моменту не спали более суток, усталости не ощущалось.

-Димыч, мать вашу, мы сегодня зубарю в пасть заглянем? Или все это рыбацкие легенды? – начал я шутливо тиранить напарника.

-Давай подождем. Виктор говорил, что вчера корюшка подошла часам к двенадцати,- предложил немного озадаченный напарник. – Не поверишь. Львович, сам оторваться хочу.

- Да ладно ты, не грузись, мы же на рыбалку сюда приехали, а не за рыбой, - подбодрил я немного приунывшего напарника. Я его понимал, ведь у него за плечами были рыбалки, когда хваленых зубарей он за день ловил по паре мешков, и я ему верил.

Не спеша покинули машину, прибрав за собой, и вновь ощутили еще крепкую прохладу свежего морозного воздуха. Сразу же начали ловить, изредка вытаскивая на лед навагу.

- Дима, а это что за снегоходная банда?- спросил я, увидев появившуюся на льду колонну из пяти снегоходов Ямаха-викинг-540.

- А здесь в распадке расположились так называемые профессиональные рыбаки, а в переводе на русский язык - бракоши, то бишь браконьеры. Они здесь ставят не один километр корюшковых сетей. Судя по тому, что русских “ Буранов” у них почти нет, дела у них идут, не так плохо,- ответил напарник, глянув на проходившие мимо нас японские снежики.*

Откуда-то сзади и сверху раздались знакомые, но изрядно забытые звуки. Оглянулся и улыбнулся – в нежно – сапфировом небе наслаждались жизнью пара больших угольно черных воронов. Они мощно, красиво и ярко парили в небе, в предчувствии весны, со свистом разрезая своими крыльями, морозный воздух Они крутили в воздухе пируэты, взмывая друг за другом ввысь, резко падая к земле. Весь этот праздник жизни воронов сопровождался своеобразным потрескиванием и свистом крыльев. Сочетание угольно черного и нежно – сапфирового только добавляло колорита картинке.

В этот момент на одной из удочек почувствовал немного необычную поклевку. Она была более нежной, чем у мелкой наваги, после подсечки по леске чувствовалась легкая вибрация. Начал аккуратно выбирать леску на руки и на свет Божий появилась небольшая сантиметров в пятнадцать корюшка. Зубов крокодила у нее я не заметил.

-Да ну на фиг, не может быть!- довольно громко среагировал на это событие и в очередной раз обратился к напарнику, - Не прошло и двух часов рыбалки, как я убедился, что здесь все же живет корюшка. И вроде бы как, я ее поймал. Вот только судя по хвосту и жабрам вряд ли можно сказать, что это зубарь. Что ты скажешь по этому поводу?

- Первый шаг к зубарю сделан. С чем я тебя и поздравляю. Вот видишь, цвет спинки у неё серо-коричневый, а не серо-зеленоватый. Это значит, что эта рыба не заходная Она уже давно живет в бухте и успела сменить окраску спинки и может означать, что в этот прилив свежая рыба в бухту не заходила. У меня все корюшки с такой спинкой, – терпеливо просвещал меня напарник.

Глянул на часы - было десять часов утра. Для того чтобы почувствовать запах первой мелководненской корюшки потребовалось всего два часа. Меня это совсем не расстроило. Я продолжал спокойно ловить свою навагу. Неожиданно раздался тяжелый удар по леске, такого сегодня еще не было, я уже рефлекторно подсек, бросил вторую удочку и начал аккуратно и не спеша выбирать леску, придерживая ее в натяг. Резкие движения в такой момент недопустимы - можно просто оборвать поводок с крючком и грузилом.

- Димыч, Караул!! Какая-то хрень цепанула, уж больно тяжело идет, - сообщил я другу, продолжая выбирать леску. Ощущение, прямо скажем очень хорошее.

- Не спеши, аккуратно и мягко, - инструктировал меня напарник, наблюдая за моей дуэлью с пока неведомой рыбой.

Все в мире имеет свое окончание, леска под водой тоже закончилась и из лунки появилась внушительная рыбья голова, затем туловище и с легким всплеском несколько удивленная рыба, покинула лунку. Она сама отцепилась с крючка без бородки, и извивалась по льду норовя вернуться в лунку. Нагнувшись ,я отбросил ее в заботливо вытоптанную ямку ,где у меня благополучно подмерзали ее конские соплеменники. Предварительно попытался измерить трофей с возможной степенью точности, при помощи расстояния между большим и указательным пальцем. В пальцах мой трофей потянет сантиметров на сорок.

-Конина буденновская, - на эмоциональном подъеме произнес я, опуская счастливую удочку в лунку.

- Львович, да ты совсем не конченый чайник в зимней рыбалке. Больше прибеднялся. А конинка отличная, бывает правда и поболее,- порадовался за меня напарник, сам в это время, отцепляя корюшку.

- Это ты про кого, про конину или зубаря? – начал я очередную дружескую пикирорвку.

- И про ту и про другого. Они здесь просто есть, я это знаю. Если повезет – встретимся,- послышалось в ответ.

Рыбалка продолжалась, для меня она была классной, и я продолжал получать от нее удовольствие. Куда - то девались все опостылевшие городские проблемы, наступало истинное, а не мнимое внутренне расслаблении, Мир сужался до пары маленьких лунок во льду, летающих в лазоревом небе воронов, девственно белого снега и все понимающего напарника, с которым можно душевненько принять по стопочке.

Рыбка поклевывала, моя небольшая личная наважья кучка потихоньку подрастала, и я лелеял надежду, что мой личный рекорд в эту рыбалку будет побит. У меня дважды на тонких поводках запутывались грузила, один раз оборвал пару крючков с грузилами. Пока ничего не перевязывал, имеющиеся готовые к бою удочки были в достатке.

Часам к двенадцати на улице ощутимо потеплело, у меня перестали обмерзать усы, появилась возможность снять одну из курток. Оказывается морозец градусов в двадцать просто комфортен, и побуждает мозговые извилины к воплощению заранее намеченных планов. Это я по поводу свежайшей жареной наважки и корюшки. Вытаскивая очередную рыбку, я обратился к Димычу.

- Послушай, старина, чего - то свеженькой жареной рыбки хочется, - с некоторой долей мечтательности произнес я.- Насколько я могу предположить она сладит и каждая по своему. А только что выловленная, наверное, просто бесподобна.

- Львович, ты на полном серьезе решил пожарить рыбки? Было бы неплохо, - поддержал меня в моем начинании напарник.

- Для осуществления мечты я взял пару кастрюлек, сковородку, муку с солью и специями. С рыбой тоже в роде бы все хорошо. Сейчас наберу меленькой промерзшей наважки, корюшки и думаю, обед у нас получится классным, - подтвердил я свои намерения и занялся воплощением их в жизнь.

Действительно, на улице стало еще теплее, мерзейший утренний ветер стих и жизнь заиграла новыми красками. Оставив удочки, подошел к машине, открыл багажник и выгрузил на лед почти все, что там находилось. В своих вещах нашел кастрюли и сковородку. С одной из них пошел к кучке рыбы ,отобрал десятка два средненькой наважки ,десятка полтора корюшки. Присев на стульчик быстро подготовил рыбу к жарке – отрезав головы и хвосты и выпотрошив. Корюшку не стал потрошить, ее можно было пожарить и так из-за небольших размеров. Заняло это очень немного времени. Димыч, окончательно поверив в реальность моих намерений, уже подготовил и разжег свой испытанный бензиновый Колемановский примус. Привычно глянул на время - был час дня.

- Начнем благословясь, - продолжил я процесс, устанавливая на шипящее сине-красное пламя испытанную сковородку, сдобрив её растительным маслом.

Димыч продолжал медитировать у лунок пытаясь, подорвать поголовье зубарей, но как-то получалось это совсем плохо. Корюшка поклевывала, но, увы, не зубари.

Дождавшись, когда прикосновение рыбки к поверхности масла вызывает устойчивый и резкий треск я уложил первую наважку. За ней, обваленные в муке последовали остальные. Как оказалась, есть особенности жарки рыбы в таких условиях – сковородка парила, окутывая клубами белого пара, уже насыщаемого неповторимым запахом свежепойманной и еще более

свежепожаренной рыбки и треском масла на сковороде. Как-то сразу же началось обильное слюноотделение. Я стоял рядышком вооруженный ложками и следил за жаркой.

- Львович, ты чего такого здесь устроил, - неожиданно раздался сзади голос Виктора. - Я сейчас слюной захлебнусь. Запах жареной наваги мы у себя унюхали.

- Ну, захлебнешься и что. Не хочешь захлебнуться - просто сглотни,- предложил я пришедшему “Инвалиду” радикальной способ борьбы с симптомами хорошего аппетита, в клубах дурманящего пара переворачивая на другую сторону содержимое сковородки. Наважка с одной стороны стала светло коричневой.

- Ну чего ты, Львович, такой недобрый? - продолжал соскучившийся по общению и свежепожаренной рыбке Виктор.

- Дима, ему повезло, нам ведь третий на обед нужен? Ведь “Бульбашик” на троих будет очень даже здорово, а с рыбкой просто отпад. Поэтому давай пригласим его к нам в гости - третьим будет. Если будет хорошо себя вести – даже рыбы жареной на закусь выделим,- продолжал я

легонько дурачиться, не забывая отслеживать степень готовности наважки.

Виктор улыбнулся, глянул в ответ на нас с Димычем с добрым прищуром и глубокомысленно произнес.

- Так и быть, я согласен.

- Я думал, откажешься. Не поверишь, до последнего надеялся на это, - с притворной мрачностью произнес я. - Нам больше “Бульбшевки” достанется.

- Ну, вы блин, даете, - присоединился к нашей пикировке Димыч, продолжая пополнять кучку рыбы возле своих лунок. Я пожарил всю приготовленную рыбу, на льду появился мой старый добрый раскладной столик, стульчики. На столике появилась водочка, огурчики, резаный хлебушек.

- Мужики, осталось пожарить еще одну сковородочку и тогда припьем, и закусим свежачком,- подбодрил я напарников и после недолгого ожидания поставил на стол две кастрюльки с жареной рыбой, распространяющей соблазнительный запах. Мои сотоварищи в готовности уже сидели за столиком, в ожидании жареной рыбы и меня. Мне пришлось насколько возможно сразу же помыть сковородку от масла - наполнил ее снегом, растаял воду на примусе, протер насколько возможно. Подобные вещи нужно делать сразу же.

- Димыч, этого инвалида хрен дождешься. Он даже налить не хочет, ждет особого приглашения. Налей по стопочке,- попросил я напарника, наконец-то усаживаясь за столик.

Тот не заставил себя долго ждать и решил тостом задать тон обеду трех условно вменяемых. Не все поймут их, преодолевших не самый простой путь сюда, чтобы выпить стопку водочки со свежайшей жареной рыбкой.

-Мужики, за рыбалку и за нас, которые понимают за чем сюда едут. Ну и за твою жареную рыбку. Спасибо, Львович, порадовал - прозвучал емкий тост.

Без возражений чокнулись и приняли по первой.

- Мужики, а у меня губа прилипла с стопарику, хорошо, что не сильно, - пожаловался Виктор, начиная налегать на жареную рыбку.

-Так и скажи, что пить не умеешь,- быстренько наехали мы на несчастного.

Праздник души продолжался, когда ты имеешь возможность оценить разницу вкусов наисвежайшей корюшки и наваги, припивая все это холодненькой хорошей водочкой – наверное, для нас сейчас это и был праздник души. Не спеша с расстановкой, прикончили пузырек, рыбы в кастрюлях быстро закончилась.

-Ну, Львович, спасибо накормил свежачком и уважил,- довольно потягиваясь и сыто улыбаясь, произнес Виктор.

-Да не за что. Для меня приготовить что-то в лесу для хорошей компании, когда есть из чего просто в кайф,- ответил я довольным мужикам. - И вообще, корюшачьих истребители, где ваши обещанные кусачие, злые и воняющие огурцами зубари?

- Львович, теперь ты знаешь, что хитрый зубарь ловится вчера и завтра. Вчера их немного ловили, ну а завтра, может быть, - ответил мне Димыч. - А если серьезно, давайте еще половим.

Мы быстро свернули столик и приняли полавливать рыбу. Нельзя сказать, что рыбы не клевала - все происходило как-то вяло и без огонька. На десяток наважек я вытаскивал одну корюшку и был этим доволен – ведь у меня был шанс поставить хоть маленький, но личный рекорд. Виктор нас покинул, и мы с Димычем продолжали рыбалить.

Как-то незаметно похолодало. Глянул на часы - было четыре часа дня. Тут уже и до темноты недалече. Я не стал испытывать судьбу и вновь надел снятую ранее верхнюю куртку и слюнявчик. Так было комфортнее. Солнце торопилось уйти от нас. Машины рыбаков в режиме броуновского движения носились по бухте в поисках рыбы. Недалеко от нас остановился “Сафарик”, двое пассажиров резво забурились и начали активно рыбачить. По тому, как часто они выбирали леску на руки, рыбацкая удача сегодня была с ними. Рядом остановились пара машин, но их пассажиры, забурившись, почти не ловили. Вот такой он, коварный мелководненский зубарь. Мы с Димой продолжали ловить, то, что сегодня нам посылал наш рыбацкий Бог. Минимум за полчаса до наступления сумерек согласованно смотали удочки, уложили их в рыбацкие сумки.

Подошло время мне убедиться, устоял мой личный рекорд или нет. Для этого взял заранее приготовленный мешок занялся поголовным просчетом трофеев. С корюшкой было все просто – ее оказалось всего пятнадцать штук, и я продолжал подсчет наваги, которой оказалось девяносто четыре штучки. Как оказалось, личный рекорд мне поставить удалось, и я этому радовался. Хотя по меркам ветеранов мелководненской рыбалки за десять часов рыбалки сто девять рыбок, это вообще ничего. Эту рыбу ловят иногда в черте города, не насилуя себя и технику, но меня это совершенно не волновало.

- Димыч, дружище, можешь поздравить. Я все же поставил свой маленький рекорд. И совершенно без разницы что с зубарями полная хрень ,- поделился я этой новостью с напарником .

- Здорово, что ты можешь радоваться тому, что есть, - с теплом ответил он.- И вообще, давай на ночь устраиваться. Я сейчас разложу сидушки, и получится классное спальное место. Будем дрыхнуть в тепле и с комфортом .Вот только давай рыбу на крышу положим, целее будет.

Мешки с мороженой рыбой быстро заняли свое место. Он быстро осуществил задуманное, и стало ясно, что мы сможем вытянуться ночью в полный рост. Тут же запустил дизель, с задачей максимально прогреть салон, перед тем как лечь спать. Бухту понемногу начинали накрывать вечерние сумерки, небесное светило покинуло небосвод, представив сумеркам право вначале сделать весь мир серым, затем темно- серым, и в итоге из всех цветов оставить только черный. Но это будет позже, а сейчас был тот великолепный миг, когда замерзшая за долгую колымскую зиму природа награждает северян возможностью полюбоваться прекрасными красками закатов. Эти картинки недолговечны, они всегда неповторимы, различаясь яркостью.

Появившаяся картинка, которую нарисовал художник по имени Солнце, перед тем как сдать вахту не земном небе другому художнику по имени Луна, была впечатляющей. Расписанный колесами автомобилей снег, покрывающий лед широкой бухты на короткое время стал нежно – фиолетовым, как и находящиеся, на горизонте сопки, ограничивающие левый берег бухты. На небесной палитре художник осуществил свой вечерний замысел. Только в его власти так резко и необычно поменять привычные синие небесные цвета различных оттенков. Сейчас он решил сочными и яркими мазками изобразить перистые облака, плывущие параллельно земле. Цвета их в этот раз по его воле были необычны. Серо-кремовые оттенки переплетались с оттенками розового различной интенсивности. Часть горизонта не ограниченная сопками ,была окрашена в ярко розовый цвет с налетом кремового оттенка . Но все это прелестное буйство красок дополнялась ,а может быть и определялась изображенной художником по имени Солнце огромной огненной свечи , освещающей небольшой кусочек стылого северного неба. Но, увы, вскоре произойдет то, что происходит с каждой свечой. Озарив своим светом мир, отдав ему все, что могла, порадовав людей, она погаснет и покинет этот мир.

-Димка, смотри какая прелесть,- сказал я напарнику, приглашая его успеть насладиться чудесным зрелищем, которое нам сейчас посчастливилось увидеть.

Мы, молча, постояли несколько минут, впитывая в себя это зрелище. И очень скоро художник решил поменять картинку, нанес мазок, и высота пламени уменьшилась, яркость красок померкла, еще пара мазков и неповторимая небесная свеча погасла, вовлекая в серость наступающей ночи хрупкий, промерзлый, но такой прекрасный северный мир.

Ничего другого не оставалось, как заняться оборудованием ночной лежанки в уже изрядно прогревшемся салоне нашего “Террика” и каждый со своей стороны мы занялись этим очень важным делом. Мне для этого требовалось совсем немного – постелить полиуретановый коврик и надуть небольшой надувной матрас. На улице похолодало градусов до тридцати и мне предстояло удовольствие наполнить его воздухом в этих совсем не комфортных для этого занятия условиях. Получилось и это, и, открыв дверцу, я начал устраивать лежанку. Димыч каким-то образом умудрился подготовить свою лежанку и уже растянулся в полный рост, прикрывшись одеялом, и наблюдал за моими приготовлениями. Коврик занял свое место, сверху я уложил матрас, и расстелил спальник. В машине было очень тепло и нужно было как можно быстрее закрывать дверцу - на улице совсем не Сахара.

Дальше начиналось самое интересное – нужно было попытаться просочиться человеку ростом в сто восемьдесят семь сантиметров весом чуть больше центнера в сильно ограниченное габаритами нашей машины пространство. С учетом того, что передняя сидушка отодвинута вперед, на нее уже не сядешь и не сможешь поставить ноги – так что сказать, что ты садишься в машину здесь нельзя. Скорее ты туда затекаешь. Тебе остается только один вариант – сесть на сиденье, упираясь руками, втолкнуть себя в пространство машины. Наверное, со стороны я напоминал Димычу движущегося спиной вперед пьяного кенгуру. Как только ноги оказались в машине, согнувшись, захлопнул дверцу, отгородив нас от промерзшей бухты. Соскучившееся по горизонтальному положению тело на минутку позволило себе расслабиться и прилечь на надувном матрасике.

Но увы, требовалось предпринять необходимые усилия, чтобы освободить уставшее тело от одежды. Как оказалось, это не так просто. Поэтому в положении ‘Лежа на спине” только при помощи ног удалось разуться. Воспрявшие от полученной свободы ноги, первыми начали отдыхать от отсыревшей обуви. Затем кряхтя, чертыхаясь, поругиваясь и похрустывая суставами, освободился от куртки и брюк из мебранки, тинсулайтовой фуфайки и шаровар. Как всего много оказывается в одном костюме “Колыма”

-Львович, скручивай и укладывай весь этот бутор назад за заднее сиденье. Там под потолком есть местечко,- руководил процессом напарник.

Подчиняясь ценным указаниям, быстренько пристроил все это в нужное место. Дело оставалось за малым - освободиться от полукомбинезона и куртки на флисе. После тог о как это удалось, и вещи и сапоги оказываются в нужных местах, начинаешь предполагать, что именно таким является ощущение полного счастья. Оставшееся в термобелье тело просто растеклось по лежанке, вспоминая все передряги, нагрузки и радости дня сегодняшнего. С виду нетяжелые, размеренные и методичные движения удочками в течение восьми часов, приводят к тому, что приятной болью пронизывает все тело – даже волосы и ногти. Я лежал поверх спальника, наслаждаясь давно желанной расслабухой. В полурастекшемся состоянии пребывал недолго - оставались некоторые мелочи, перед тем как залечь в спячку - повытаскивал чулки из сапог, вклинил их вместе с сапогами в остатки свободного места возле передней сидушки. Все эти мелочи каждая сама по себе очень важны и позволят завтра получить сухую обувь.

- Димыч, дружище, а где у нас квас в бутылке. Ведь ночью пить захочется,- спросил я у напарника.

- Я уже подумал об этом, - сообщил напарник. Пара бутылок лежат между передними сидушками.

-Послушай, сколько времени мы не спали? – поинтересовался я.

-Давай, прикинем. Не менее полутора суток,- ответил Димыч.

- Значит, мы честно заслужили отдых. Вообще кто-то хотел намазать вывихнутое плечо диклофенаком, - напомнил я другу о его проблеме, подавая тюбик с кремом

- Так ты все же взял крем? А то к концу дня стало побаливать не по- детски. Спасибо, старина,- с благодарностью ответил напарник, начиная медицинскую процедуру.

-Если хочешь, смажь руки “Спасателем “,- сделал я еще одно медицинское предложение, обильно смазывая руки, многократно попадавшие в соленую воду на морозном воздухе. Им тоже пришлось нелегко, на сгибах появились болезненные трещины кожи.

Глянул на часы – они показывали семь часов пятнадцать минут. Дизелёчек – трудяжка вел свой монотонный монолог, давая нам свет и тепло в борьбе с уличным морозом. По всей видимости, дизелек переговаривался с проигрывателем, где стояла флэшка с несколькими концертами различной музыки. Мы в полудреме валялись на лежанках, наслаждаясь долгожданной, пришедшей полной и окончательной расслабухой. Сон сразу не шел, давая, насладится этим полузабытым ощущением хорошо прожитого охотничьего или рыбацкого дня. Но все же сон победил и под диалог дизеля и проигрывателя мы позволили ему себя победить. Часа через четыре проснулся от того, что от дверцы стало поддувать в бок, и чтобы лишить холод возможности осложнить мне жизнь влез в любимый спальник. Приставучий холод отступил, и я спокойно и комфортно проспал до половины седьмого утра. Ну, улице было почти светло и особо рьяные поклонники зубаря и прочей рыбной живности уже несли вахту у лунок. Проснулись мы одновременно

- Димыч, по - моему, чуда не случилось. На улице примерно тот же темпер. Почему то совсем не потеплело ,- обратился я к напарнику.

- Бывают, конечно, такие чудеса, но пусть они происходят с кем – то другим. Если резко потеплеет, тогда то, что называется дорогонаправлением, превратится в задницу с ручками. Поэтому радоваться нужно устойчивому родному сороковничку. Зато как рыба замерзает-сразу же и в кость, мордочку морозец щекотинит, усы обмерзают. Согласись, экзотика, - нашел положительное в лютом морозце мой ироничный напарник, задавая положительный настрой грядущему дню.

Слушая его, я лежа пытался потягиваться и разминать ноги, спину, плечи. Они налились приятной болью, и приходилось избавляться от нее, настраивая их на еще один рыбацкий день.

-Хорошо, с этим понятно. По поводу зубаря молчу совсем, но ты как более опытный мелководненский скиталец, ответь пжалста-место рыбалки менять будем? Предупреждаю сразу же - мне все равно. Как решишь, так и будет,- вновь отдал я рыбацкую инициативу в руки напарника.

-Давай не будем дергаться. Здесь бывает всякое, - коротко и весомо на правах бывалого принял решение Димыч, выползая из- под одеяла.

Повалялись еще немножечко и не сговариваясь, начали одеваться с учетом всех проблем и особенностей ограниченного пространства. Я начал с простого действия – выдернул пробки из надувного матрасика. Раздалось шипение. Предугадывая прикол напарника, произнес:

- Димыч, это не то, что ты подумал. Это я просто матрас сдуваю.

- Может быть,- хмыкнул он с улыбкой.

Тем не менее, дождавшись, когда матрасик сдулся окончательно, встал, отбросил назад спальник и начал в обратном порядке облачение в “Колыму”, заставляя в принудительном порядке сгибаться большинство своих суставов. Оставалось немного и тут мне пришлось столкнуться с совершенно неожиданной проблемой, которая в иной ситуации таковой не является. Я почувствовал позыв в туалет, притом основательно и серьезно. Вроде бы все просто, но когда на улице совсем не Сахара это совсем не так. В раздумьях как выходить из ситуевины попытался пошутить:

-Димыч, помнишь, давно показывали фильм “Угнать за сорок секунд”?

- Припоминаю, ответил напарник, - завершая процедуру облачения в костюм.- А чего ты это вдруг про него вспомнил?

- Да так. По моему более круто бы смотрелся фильм “ Сходить до ветру на Мелководной в минус сорок один”,- поделился я проблемой. –Вот и думай теперь - как сходить или как перетерпеть? Хотелось бы перетерпеть, а то уж больно прохладно.

- Буду рад за тебя, если получиться,- оценив шутку, ответил Димка.

Не знаю, что помогло мне - воля высших сил, напряжение моей воли, куда был направлен вектор приложения этих сил, но через пару минут туалетный позыв меня покинул, и жизнь совсем наладилась. Мы решили позавтракать. Напарник предложил вернуться к его запасам и уничтожить на завтрак вареные яйца, колбасу и домашние котлетки. Пакет с ними лежал под сидушками на полу. Димыч достал содержимое пакета и разочарованно произнес:

-Мать твою. Яйца замерзли. И даже вода с квасом зашуговались.

Сразу же положили замерзшие гостинцы на торпеду, где теплый воздух обдувал стекло, а бутылки с водой поставили спереди в районе рычага коробки передач, куда тоже подавался теплый воздух. Я покинул машину, открыл багажник. Из своего продуктового ведра достал незамерзший батон колбасы и кусочек сыра. Неспешно перекусили. За этой приятной процедурой я решил задать напарнику один довольно важный вопрос:

- Димыч, что думаешь, по поводу времени обратного выезда? Я предлагаю свинтить пораньше. Половить часов до двенадцати, собрать бутор и стартануть. Ну совсем не хочется тащиться в колонне .

Напарник долго не раздумывал и кивнул в знак согласия. Закончив завтрак, покинули машину и занялись перебуриванием подмерзших за ночь лунок. Утренний хиус *взбодрил как сутки назад. Пока напарник готовил себе лунки для общения с зубарем, устроил себе разминку с полными приседаниями, наклонами и поворотами.

Денек обещал быть ясным, небо начинало набирать яркость синевы, чтобы в полдень порадовать людей яркой, насыщенной небесной лазурью.

Димыч закончил реанимацию лунок и, передавая бур, сказал:

-Львович, он даже и старые лунки отлично разбуривает.

-Давай попробуем, - согласился я, принимая лункоразбурочный инструмент.

Он меня не разочаровал и очень быстро я вновь был готов к рыбалке в тайной надежде потрогать зуб у его владельца. В очередной раз выразил респект и уважение любимой “Колыме” – в минус сорок один градус я себя чувствовал очень комфортно.

- Алло, зубарь, я очень хочу глянуть на тебя,- с надеждой произнес я, опуская удочки в лунку.

Пока я упражнялся с лунками, у Димыча уже шлифовали лед пара корюшек и одна очень приличная навага.

Начало оклевывать и у меня, вчерашний день не прошел даром, кое-какие навыки восстановились и в этот раз я рыбачил почти без сходов, получая от этого порядком подзабытое удовольствие. Все же рыбак подледного лова во мне умер только клинической смертью. Похоже, произошла реанимация. Я уже довольно часто угадывал, кто клюет и чьего внимания я удостоился при очередной поклевке - огуречной рыбки или конины.

- Димыч, по моему сегодня с утра рыба клюет получше, да и корюшка поклевывает чаще,- обратился я к напарнику, погруженному в рыбалку.- Цвет спинки у всех корюшек как у опресненной и их трудно обозвать зубарями.

- Есть такое дело. Ну а зубари – на все воля рыбацкого Бога, - отозвался он, виртуозно делая подсечку и начиная выбирать леску. Его трофеем стала на этот раз приличная наважка.

Мы с увлечением ловили, радуясь той рыбацкой удаче, которой нас удостоил рыбацкий Бог, время потекло неожиданно быстро. Кучки свежепримороженной наваги и корюшки росли не спеша, но уверенно. Я уже перестал думать о зубаре - удастся мне его поймать в этот выезд или нет, это было совсем не важно. Я просто радовался милости рыбацкого Бога.

Подошел Виктор, беглый взгляд на него говорил только об одном – вечер вчера удался только наполовину. Скорее всего, не хватило хорошей, и догонялись какой-то дрянью. Грустное лицо выражало глубочайшее сожаления по поводу совершенной вчера глупости и недовольство всем миром здесь и сразу.

-Уважаемый, вы как истинный аристократ вчера отравились несвежими устрицами? – задал я ему простой вопрос.

- Львович, не тирань, вчера с напарником попали к соседям якобы на день рождения, ну и началось,- страдальчески оправдывался бедолага.

-Вечно тебя куда – нибудь занесет,- посочувствовал напарник другу.

-Димка, может быть еще на ночь останетесь, порыбачим немного, вдруг корюшка пойдет,- тут же выложил он то, за чем пришел на самом деле.

- Не, дружище мы рыбачим еще пару часов и валим домой,- не оставил он надежды бедолаге на вечернюю компанию. - Вам рыбы нужно много, вот и ловите.

Потоптавшись немного и перекурив этот дело, недовольный гость вернулся к себе. Время текло быстрее обычного и неизбежно приближалось к часу Х.

До него оставалось еще минут двадцать. Перед окончанием рыбалки по закону жанра клев стал активнее. Минут за десять я поймал четыре корюшки и с десяток наважки, у напарника дела шли еще лучше.

- Ни хрена себе ириска, это что за хрень, - удивленно воскликнул Дима, начав выбирать леску на одной из удочек.

Я превратился во внимание, наблюдая с интересом и надеждой за лункой, откуда тянули рыбку.

Димычу повезло – его трофеем все же стал тот, кем продолжают грезить магаданские корюшатники. На льду, уже отцепившийся от крючка бился кусочек живого серебра размером с большую селедку.

- Да ну на фиг!! Ты откуда взялся? – искренне удивился напарник, успевая ногой отбросить единственного пойманного нами зубаря, стремившегося вернуться опять в лунку.

- Димыч, ты зачем это сделал? Это и есть вожделенный зубарь? - порадовался я за напарника.- Он что последний в этой бухте? Если так, тогда давай хотя бы его сфоткаем для истории.

Напарник хмыкнул иронично, но довольная улыбка на лице говорила о том, что ему это просто нравится. Я принес фотоаппарат и сделал несколько снимков и только после этого внимательно рассмотрел желанный трофей. Рыбка действительно впечатляла - сантиметров на тридцать пять длиной, в ширину в самом широком месте сантиметра четыре-пять, распространяла насыщенный запах свежих огурцов, спинка была черной с зеленовто – синим отливом. Действительно, во рту этого корюшачьего монстрика с верхней челюсти торчали пара внушительных для такой рыбки зубьев.

Я решил еще немного испытать рыбацкую удачу и вернулся к лункам. К этому времени уже изрядно потеплело и оставшееся рыбацкое время мы проводили почти в комфорте. Вдруг на одной из удочек я ощутил очень резкий и в то же время тяжелый удар. Сделал не резкую подсечку и начал выбирать туго натянувшуюся леску, в предвкушении встречи с довольно крупной рыбкой. Не давая слабины, аккуратно вывел трофей. Он повел себя сразу же некорректно, оторвав крючок вместе с поводком.

-Ну и кто ты есть? Конь буденновский, лошадь бургудская или конь педальный? - спросил я, разглядывая извивающуюся на льду здоровенную наважину.

- Львович, ты перед окончанием рыбалки поймал самую крупную навагу,- тепло поздравил меня напарник.

Действительно, размеры моего трофея на глазок были близки к полуметру, и он стал сигналом к окончанию рыбалки. Теперь точно все. Эта наважина подала сигнал к тому, что первая моя рыбалка на бухте Мелководная подошла к финишу. Сожаления о том, что зубарь не пришел лично ко мне в гости, не было ни малейшего и с пониманием того, что по закону мироздания все в этом мире конечно, в том числе и хорошее. На такой оптимистически - философской ноте начали сворачиваться. Буквально минут через двадцать в машину было уложено все кроме рыбы. Подошло время узнать, что мне удалось поймать за четыре часа утренней рыбалки. Быстрый просчет показал – поймано двадцать четыре корюшки и девяносто две наваги. Для меня это был абсолютный личный рекорд и яркая страничка в рыбацкой биографии.

-Димка, не поверишь, но мне все же удалось всего за четыре рыбацких часа поймать больше сотни рыбок,- поделился я с напарником своим достижением. – И вообще я никогда еще не ловил по стольку рыбы на подледной рыбалке. Ну а с зубарем еще увидимся.

-Поздравляю. Есть у меня смутное предчувствие, что ты основательно подсаживаешься на зимнюю рыбалку. И это правильно, – одобрительно ответил напарник.

Уложили рыбу, не забывать же ее здесь, Дима проверил ходовку нашего “Террика “. Перед тем, как занять места в машине я тихо произнес:

- Дедушка, благодарим тебя за гостеприимство, за честный дар добычи, за понимание между нами. Отпусти нас с миром, дай доброй дороги домой. Спасибо за все ,- обратился я с благодарностью к местному Духу Охоты и рыбалки.

Подъехали к лагерю пострадавших от праздника. Они даже пытались выгонять похмелье через рыбалку, но получалось это плохо. Мы пожелали им хорошей рыбалки, свежей головы, всего самого добрейшего, и направились к выезду на лед.

Соcкучившийся по движению “Террик” упрямо и уверенно боролся со снежным покрывалом бухты Мелководная. Вскоре мы оказались уже перед знакомым трудным съездом на бухту. Сейчас нам предстояло преодолеть его в обратном направлении. Наш джип без особого труда вынес нас на прибрежное плато, запинаясь на подъеме за ямы, выбоину и бугры.

-Димыч, тормозни, где понравится, перекусим, снимем лишнее и в дорогу,- предложил я напарнику, которого уговаривать совсем не приходилось. Он выбрал местечко очень удачно, отсюда была видна величественная панорама бухты. Она была спокойна, прекрасна и таинственна. Контраст яркой небесной лазури и синевато-белого снега, настоянный на свежести морозного воздуха радовал глаз и душу.

- Смотри, какая красотища,- обратился я к напарнику, неспешно пожевывая бутерброд и запивая прохладным квасом,– так хочется сюда вернуться еще раз.

- Даст Бог, все получится, - ответил напарник.

Пока мы были заняты перекусом, нас обогнали несколько небольших групп машин, которые по нашему примеру уже выдвигались в сторону города. Привычно глянул на часы - они показывали два часа дня, и именно с этого момента началась вторая и не менее важная часть поездки за мелководненским зубарем. Первая часть, которая позволила нам приехать сюда, наловить рыбки получилась с блеском. Вторую часть во всей ее непредсказуемости мы с напарником начинали переживать с того момента, как он включил передачу и направил послушного “Террика” на дорогу в сторону города. Дорога здесь была относительно ровной и накатанной, поэтому Димыч пользовался моментом и заставил бежать “ Террика “ c максимально возможной скоростью. Как-то очень быстро мы начали догонять ушедшие вперед машины.

-Сейчас на прибрежной равнине постараемся побольше машин оставить сзади. Ну, очень не хочется опять тащиться в колонне по перевалам, - обозначил для себя задачу напарник, догоняя первую группу из пяти машин.

Не торопясь, они двигались вперед, насколько позволяли возможности машин и квалификация водителей. Я глянул на напарника – в его глазах появился какой-то здоровый азарт водителя, знающего цену себе, своей машине и могущего позволить себе на дороге гораздо больше других, не создавая опасности при движении. Наличие двух параллельных дорог во многом облегчало поставленную задачу. Иногда состояние участка одной из дорог, по которой шла группа, позволяла Димычу совершать так нужные нам обгоны. Он оценивал возможность перехода на параллельную дорогу, её состояние и начал свой маневр. Добавив газу машине и уведя ее на параллельную дорогу, он начинал обгон. Не скажу, что это очень комфортно, но подпрыгивая на кочках и в ямах, мы обогнали первую маленькую группку из пяти машин. Дима завершал этот маневр в присущем ему агрессивно – уверенном стиле вождения, продолжая отрываться от оставшейся сзади группы и получая от этого ясно видимое и большое удовольствие.

- Ну что дружище, обогнали первые пять попутчиков. До города три десятка наберутся? - задал я вопрос водителю, который пользуясь моментом, продолжал уходить от отставших машин.

-Посмотрим, время покажет, - довольно улыбаясь, ответил Димыч, уверенно управляя машиной. – И вообще движемся мы домой с очень хорошей скоростью.

Так до первого перевала тундровый обгон Дмитрий проводил еще несколько раз, оставляя сзади группы машин разного состава. Когда позади осталась еще одна из десятка машин, состоящая из Ландкруизеров, Патрулей, Паджериков я сказал:

-Дима, если так пойдет дело три десятка оставшихся сзади машин точно будет к концу пути. Уже есть двадцать.

-Это уже не важно, главное движемся быстро и без остановок, - ответил напарник.

Совершенно иначе смотрится обратная дорога, когда видишь все ее красоты в ясный день. За время движения в разговорах Дима очень много рассказывал о тех случаях, которые ему или его друзьям довелось преодолеть или пережить. Незаметно вошли в первый перевал, войдя в хорошо облесенную часть дороги.

Спустившись с перевала, попали в намного разлившуюся за ночь наледь, наблюдая как ее преодолевают идущие машины. На и здесь удалось обойти четыре машины и уйти вперед. За прошедшие сутки по дороге случилась маленькая беда. Не рассчитавший скорости Ландкруйзер на скорости вошел в яму и вывернул левую часть переднего моста. Произошло это в очень опасном месте, где высока вероятность выхода наледи.

- Львович, идем очень споро. Если все пойдет как сейчас, часиков в семь – восемь вечера будем дома, - с уверенностью произнес напарник.

Так получается дорога за пять часов с Мелководной это очень здорово? – поинтересовался. Я

- Это замечательно, - подтвердил мои предположения напарник.

-Значит, так тому и быть,- завершил я эту часть нашего диалога.

Не заметно и второй перевал был преодолен, на спуске с него запомнилась картинка открывающегося с перевала озера Чистое. Спустившись с перевала перед самим озером я увидел след небольшого лося, пересекшего дорогу слева направо.

- Димыч, а вот это совсем фантастика. Лосиный след при таком поголовье снегоходов и отвязанных ейных владельцев, - поделился я увиденным с напарником.

Солнце начинало сдавать вахту на небосклоне, понемногу уступая сумеркам. В начале пятого наш “Террик “ уже бодро полировал колесами лед в районе Атарганской косы, продвигаясь на лед Ольского лимана.

- Димыч, видишь идущие слева и спереди пару машин? Если мы изобразим, что ты их обгоняешь, тогда получится, что за дорогу мы обгоним тридцать одну машину, - напомнил я напарнику о его намерениях.

-Щас сделаем, - озадачился он и в итоге в поселок мы въезжали раньше увиденных машин.

Вскоре почувствовав долгожданный асфальт под колесами, наш джип еще быстрее понес нас в тепло и уют домов. Очень скоро довольно урчащий в предвкушении заслуженного отдыха

“ Террик “ стоял возле моего подъезда, откуда он меня принял к себе почти двое суток назад. Усталость от дороги накатила волной, сразу же возникли мысли о теплой ванне, стопке хорошего коньяка и любимом диване.

Мы с Димычем вылезли из машины, выгрузили мои вещи и мешок с рыбой. Напарник стоял рядом. Довольная ,но усталая улыбка гуляла не его лице.

-Ну что, Львович, рыбалка удалась? – задал он волновавший его вопрос.

- Бесспорно и даже непокобелимо. И поверь, отсутствие коварных зубарей для меня эту рыбалку не испортило. Кстати, давай попробуем забить на следующую субботу еще одну поездку. Все же хочется отомстить зубарям с особым цинизмом, - ответил я напарнику. Возможно, он до последнего момента мог быть расстроен по поводу того, что именно я не поймал ни одного зубаря.

- Ну, тогда все здорово и, думаю, первая совместная поездка удалась, - ответил Димыч.

Мы крепко пожали руки. Я направился грузить бутор в лифт, он на водительское место. Нажав кнопку лифта, я поставил себе еще две задачи - увезти по полному пакету наваги своим близким друзьям, задуманное осуществил и уже через пару часов вернулся домой довольный, что порадовал друзей свеженькой рыбкой и немного уставший. Пока набиралась вода в ванну, я разбирал рюкзак, сумку и продуктовое ведро. При разборе сумки я очень сильно удивился. Оказалось, что самой нужной вещью на Мелководной оказался мой любимый четырехсекционный складной биллиардный кий. Собирая сумку с удочками на рыбалку, я не выложил его после пятничной бани. Наверное, на этой рыбалке он был самой необходимой вещью….

 

“Террик “ – Джип – Ниссан. Т еррано

Самодур* - снасть для подледного лова корюшки и наваги. НА основную леску привязывают на короткие поводки мелкие крючки с кембриками разного цвета.

Наледь*- выход грунтовых вод на поверхность в зимнее время.

Шуга *- вода, смешанная со снегом.

Снежик.* - снегоход

Хиус* - местное название плохого холодного ветра

Тинсулайт* - утеплитель

 

04. 04.15