Сине-зелёное существо, словно гигантский кузнечик, уставилось на меня своими миндалевидными немигающими глазами. Само тело «кузнечика» как будто было создано из гибкой пластичной массы, но оно не растекалось, не расплывалось, а имело достаточно конкретные форму, слегка только меняющуюся в каком-то определенном ритме. Существо глядело на меня осмысленным, чуть гипнотизирующим взглядом. И это происходило у меня в квартире в два часа ночи.

Он проявился под мягкие звуки с какой-то колыбельной интонацией и сейчас сидел на спинке кресла…

« Всё, - подумал я, - нервный срыв на лицо… А, может, в кофе что подмешали… Или это инопланетянин?» Но я был до того измучен своими внутренними терзаниями, что уже было всё равно.

- Ну, скажи что-нибудь синий человечек, раз ты уже здесь… - я не успел договорить эту наиглупейшую фразу, как «кузнечик» вытянулся во весь свой немалый, около метра, рост и запел. Мягкие звуковые волны исходили из существа, отражались от стен и вторичной волной возвращались к хозяину. Это был объёмный очень красивый звук. Одна волна накрывала другую, перекликались, повторялись, как в инвенциях великого Баха. Это музыка была не земная, она завораживала. Я находился как бы внутри звука, и тело вторило этой музыке. Потом появилось ощущение полёта, зеленоватые волны промелькнули в том же ритме. Периферическим зрением мне показалось, что что-то вокруг поменялось, но оторвать глаза от необычного артиста я не мог. Потом послышался отчетливый щелчок, и необычный певец исчез.

- Ты слышал его!

По середине комнаты стоял молодой парень с лохматой светлой шевелюрой. Глаза его сияли, и вся его улыбающаяся физиономия источала восторг.

- Ты слышал его? – повторил парень. – Это Эолит. Когда поют Эолиты, параллельные вселенные кружатся в сверкающем танце. Они, - он счастливо засмеялся, - как будто целуются, и в это время открывается дверь в параллельный мир на одни сутки. Парадокс времени. Тот, кто слышит Эолита, может получить в дар целые сутки и необыкновенное путешествие.

- А остальные люди в это время?

- Представляешь, спят! Для них время не изменилось.

- Ты поэт?

- Да, - не смущаясь, ответил парень. – Я научился чувствовать появление этих космических певцов. Когда люди начинают засыпать, погружаясь в мягкое марево, вдруг начинают проникать колыбельные успокаивающие тихие песни. Я их стал уже чувствовать и стараюсь найти источник. Сегодня это было в твоей квартире. Кстати, дверь была не заперта. Извини.

- И это происходит каждую ночь?

- Нет, что ты. Но это всё-таки происходит. Сегодня я его слышал пятый раз. Парень поднял глаза вверх, слегка прикрыл, словно пытался заново пережить космическую симфонию. Тут он резко повернулся ко мне:

- Но ведь это ещё не всё. Смотри уже высоко солнце. Пойдем, погуляем в этом мире, хотя он практически повторяет наш. Кстати, Менделеев тоже слышал Эолита и свою таблицу видел не во сне. Только кто бы ему поверил.

Он говорил быстро, четко, но его болтовня совсем не утомляла.

- У тебя что-то случилось? – спросил он, когда мы вышли из подъезда.

- Да, - неохотно ответил я. Как-то в такой час не хотелось вспоминать о вчерашнем дне. – Кажется, от меня ушла девушка. Впрочем, я с ней толком не успел и познакомиться. Понимаешь, я ей показался совершенно неинтересным, легкомысленный. Дверь была открыта для нее. Я ждал её почти весь день.

- А позвонить?

Я покачал головой:

- Я не знаю ее номер.

- Тогда пойдем туда, где вы с ней расстались. Если повезет, вы снова встретитесь. Ты ведь ничего не теряешь. Сейчас мы всё узнаем, а в своём мире, сегодня же, ты будешь знать, что делать.

- Но в параллельных мирах всё повторяется, или…

- Или. Немного можно подкорректировать. И интересно, что коррекция произойдет и в других мирах, раньше или позже. Иногда это немного не совпадает по времени. Так что можно где-то увидит будущее, а где-то прошлое.

- И сколько этих параллельных?

- Много! Как в круглой капле повторяется много раз, как бы переотражаясь.

- Откуда ты всё знаешь?

- Ты сам сказал, я – Поэт, я вижу и чувствую.

Мы в это время шли по шумной улице, совсем не отличающейся от улицы, по которой я каждый день ходил. Хотя нет… Действительно, как искажения в капле: там вот ларёк покосился, как будто в него кто-то въехал, а у нас стоит. Там домик частный у нас уже снесли, а тут только огорожен. Чудно, однако. Брр, наваждение.

Впереди показалось кафе, где мы в первый и последний раз виделись с Ней. В тот суетливый вечер, она куда-то спешила, накрапывал назойливый мелкий дождик, глупый мотылек бился в стекло, пытаясь вырваться на волю, и тупо по голове бил откуда-то доносившейся рэп. Она убежала, не оставив ни адреса, ни телефона. Я вдогонку буквально крикнул свой адрес и добавил, что буду непременно ждать…

И тут через стекло кафе я увидел Её, мою Прекрасную Елену. Она сидела одна, наклонившись над столом. Кажется, что-то писала.

- Иди, - подтолкнул меня мой новый знакомый. – Мы пришли как раз вовремя.

Я повернулся к нему с отчаянной гримасой на лице:

- Ты не понимаешь! Как я туда пойду? Она же меня вчера чуть ли не прогнала! Что я ей сейчас скажу?! « О, ты мечта …»

- Твоя мечта, похоже, ускользает, пока ты борешься с эмоциями, – немного насмешливо прервал он меня.

Когда она успела выйти из кафе и сесть в машину?! Я увидел только взмах двери, и « Тайота» полетела на дорогу, сливаясь с потоком машин.

«Беги, еще не поздно!» - то ли это крикнул мой Поэт, то ли это собственная мысль промелькнула, как крик… И я рванул к ближайшему такси.

- Куда едем? – равнодушно спросил усталый таксист. Его лицо несло отпечаток нашего непростого времени: борьба за хлеб насущный. Погружаясь в суету машин, дорог, незнакомых человеческих лиц, он, похоже, видел в них только деньги, чтобы выжить. А я тут еще, плюхнувшись на сиденье, выдохнул:

- За мечтой!

- Что? – его дернуло, как электричеством.

- Извините, во-о-н за той убегающей «Тайотой». Понимаете, разминулись с девушкой.

- Мечта, молодой человек, иллюзорна, а вот есть ли у вас деньги? Такси-то вы взяли случайно.

- Ну, кто же на свидание с девушкой идет без денег? Конечно, есть,- как можно спокойней сказал я, лихорадочно шаря по карманам. Денег не было. Наша беглянка, тем временем резво обогнала маршрутную «Газель», проскочила светофор и скрылась за поворотом, а на светофоре зажегся красный.

- Нарушать не буду, - злорадно процедил таксист, как будто чувствовал, что мне нечем платить.

- Вы машину-то издалека узнаете? – заискивая, спросил я, ерзая на кресле от нетерпения.

- Посмотрим, - растягивая слова, произнес водитель, но я почувствовал, что в нем вдруг стал просыпаться азарт погони. Как только сменился цвет на светофоре, он буквально сорвался с места и нырнул за поворот.

- Здесь дорога идет долго прямо. Я, думаю, мы ее догоним.

Он нажал на газ, ловко лавируя между машинами и вдруг резко, со свистом затормозил.

Перед нами была авария. Три исковерканные машины. Одна, видимо, выскочила на встречную полосу и собрала «урожай» из двух бедолаг. Среди них была и наша серебристая «Тайота». Подъехала «Скорая» …

Я судорожно пытаюсь открыть дверь…Всё как в замедленной съемке, но я не успеваю… Людей извлекают из машин, погружают на «Скорую», и она с пронзительным воем уже несется по дороге.

Я подскочил к месту аварии, и, почти задыхаясь, спросил у полицейского:

- Живы? Все живы?

- Да, но помяло всех изрядно, а вы собственно кто?

- Куда, куда их повезли?

- В первую городскую, - полицейский уже стал подозрительно меня оглядывать.

- Извините, спасибо, - я спешил скрыться с глаз, опасаясь, что меня задержат хоть на минуту, кинулся к своему угрюмому таксисту, как к спасителю.

- Они в первой городской больнице, - я умоляюще посмотрел на таксиста. Он молча завел машину. Глянув на мое бледное лицо, включил радио. По радио звучала классика. Невероятная, до боли знакомая манера…

- Кто играет?

- Султанов.

Я подпрыгнул.

- Сергей?

- Нет, сам. Алексей. С таким триумфом вернулся на родину.

В моем мире он умер от инсультов шесть лет назад… Я ехал и слушал Прокофьева в сумасшедшем исполнении Алексея Султанова… Это фантастика! Он здесь живет и творит… Что не дало ему выжить в нашем мире?

Мы подъехали к больнице. Я бежал. Даже не помню, как мне удалось проскользнуть через приемный покой. Мне нужно было найти Её, убедиться, что Она жива.

Я буквально летал по коридору, заглядывая в палаты, ведь в любой момент меня могли просто попросить отсюда. И тут вдруг я понял, что нахожусь на этаже кардиологии, и здесь ее после аварии никак не может быть. Машинально заглядываю в последнюю дверь и замираю. В палате лежит моя мама. Она умерла полгода назад там, у нас. Это случилось именно в этой больнице. Там я ее не успел навестить.

- Мама, - я подскочил к ней, вглядываясь в ее лицо. Как мне ее не хватает.

- Сынок, неужели ты все-таки пришел, - она обхватила мою руку. – Как я рада. Только сейчас думала о тебе.

- Да, дел столько, мама, проект новый запускаем.

- Знаю, знаю…Ты всегда куда-то бежишь, торопишься, как будто себя самого хочешь обогнать. Но это неправда: чем быстрее бежишь, тем быстрее доходишь до цели. Знаешь, иногда нужно просто остановиться. Я это здесь очень хорошо поняла…

- А если ускользает любовь…

Она покачала головой:

- Остановись. Настоящая не пройдет мимо. Сам Господь ее к тебе подведет.

- Молодой человек, как вы сюда попали?

Медсестра стояла, широко открыв глаза от удивления и негодования.

- Сюда нельзя, здесь тяжелые!

- Это моя мама. Я сейчас уйду, - промямлил я. – Пока, мама. И прощай, - прошептал про себя я, чмокнул родную в щечку и вышел из палаты.

Вскоре я выяснил, что никакой девушки двадцати лет не было в той машине, за которой мы гнались.

Я медленно вышел на улицу. Таксист стоял у машины и курил.

«Денег ждет», - грустно подумал я.

- Ну, что, нашел девушку?

- Нет, не было в машине девушки. Может, она и не садилась ни в какую машину…

- Я же говорю: «мечта иллюзорна».

- А у меня денег нет, - мрачно сказал я.

- Да я это уже давно понял. Себя в юности вспомнил, глядя на тебя. Такой же был горячий, глядел по верх голов. Никого и ничего не замечал, кроме собственных устремлений… Куда сейчас?

- Не знаю.

- Ну, тогда бывай, - он похлопал сочувственно мне по плечу. – Ничего, она обязательно найдется.

Он уехал, и уже не казался таким уж занудой.

Я сидел на скамейке, обхватив голову руками. Что я делаю в этом мире? Зачем мне этот дар и это путешествие? Увидеться с матерью?

Солнце перешло верхнюю свою точку. Солнце другого мира. Я стал рассматривать этот другой мир. И тут я понял, что сильно-то не помню свой мир, чтобы понять различия. Я бродил по дорожкам, вглядывался в деревья, в траву, в людей, проходящих мимо, и мне вдруг стало спокойно и хорошо. Может, действительно, остановиться и оглядеться?

Так я дошел до небольшой церкви. Совершенно ни о чем не думая, я зашел туда. Церковь была пуста, вся залита солнцем, льющемся

откуда-то сверху. На балконе, видимо, хор учил праздничный тропарь: «Преобразился еси на горе, Христе Боже, показавый учеником Твоим славу Твою, якоже можаху; да воссияет и нам грешным свет Твой присносущный, молитвами Богородицы, Светодавче, слава Тебе.» Он повторял и повторял его, пытаясь добиться идеального звучания… Слова и образы тропаря стали доходить до понимания, мысли куда-то улетели, появилось состояние легкости и радости, из которого никак не хотелось выходить.

И вдруг я отчетливо услышал Её голос:

- Ты все-таки здесь появился! Почему не предупредил?

На входе стояла моя Мечта, за которой я гонялся все утро. Вся тоненькая, в легком батистовом платье в нежный голубой цветочек, светло-русые волосы до плеч, слегка взъерошенные ветром, и большие серые глаза, излучающие свет и тепло.

- Ты пришел послушать мою подругу? Я тебе говорила вчера, что она здесь поёт?

Чтобы не выглядеть полным истуканом, я закивал радостно головой. Что-то я опять упустил, про подругу ничего не помню.

- Я сейчас. Передам ей книгу и вернусь. Ты же мне обещал показать самое таинственное место в нашем городе.

Господи! Что я ей хотел показать?! Когда?! Я был готов показать ей все, что угодно, главное, она здесь здорова и невредима, и мы вместе.

Мы обошли все мои любимые уголки нашего города, качались на больших качелях, кормили уток в пруду. Она оказалась очень разговорчивой, смешливой. Как мне было с ней легко и счастливо…

Уже вечером, стоя у подъезда её дома, я взял её за плечи… Как мне хотелось прижать к себе эту маленькую птичку и никуда не отпускать. Ну, а сейчас, хотя бы поцеловать. Я нагнулся и, вдруг вспомнив своего Поэта, сказал, улыбаясь:

- Когда целуются две вселенные…

Она отстранила руки и произнесла:

- Знаешь, одна вселенная очень хочет спать. До завтра!

И упорхнула моя маленькая птичка прямо в подъезд, весело помахав крылом, то есть рукой.

Она очень хочет спать. И я услышал или почувствовал приближение этих колыбельных звуков, как тогда в своей комнате. Моего нового знакомого я нашел рядом со своим домом на скамейке. Он жестом позвал меня к себе.

- Сейчас ты увидишь нечто грандиозное.

- Пение Эолита?

- Их будет много. Очень много. Ты увидишь и услышишь настоящую мистерию.

В это время небо стало окрашиваться в красно-бардовый цвет, потом появились всполохи оранжевого, зеленого, синего, и по небу высоко вдруг взвились эти самые Эолиты. Огромные, они стали еще больше величиной, космические кузнечики, сверкали и переливались, кружа в каком-то неведомом танце. И полилась музыка… Она тоже шла волнами, от чего невидимого , но большого отражаясь. Это был не стерео, а какоё-то квадро-стерео звук, от которого захватывало дух. И кроме этого вокруг все пришло в цветовое движение. Это всё длилось недолго, хотя казалось бесконечно. Потом внезапно вся мистерия по спирали свернулась в одну точку, щелчок, и все исчезло.

- Слушай, мне кажется, некоторые музыкальные темы я слышал у великих маэстро? Думаешь, не случайно?

- Конечно! Эту музыку слышат или чувствуют все настоящие композиторы и поэты. Каждый по-своему. Вот и ты, наверное, станешь одним из них. Ведь это невозможно забыть. А вот видят такое, действительно, очень немногие. Прощай, тебе нужно выспаться, время два часа ночи.

И он быстро зашагал прочь. А ночь была необыкновенно тихая и звездная.