У ВЕРБЛЮДА ДВА ГОРБА

 

Оля никак не могла унять дрожь и прятала руки в карманах старенького пальтеца. Она стояла в гостиной, переминаясь с ноги на ногу. Тётя Нюша, открывшая ей дверь, выглядывала из коридора. Хозяин, казалось, вообще не реагировал на ее появление. Хозяйка откровенно разглядывала девушку. Оля пыталась не встречаться с ней глазами, чтобы та не смогла прочесть накопившуюся за три года ненависть. Все молчали, напряжение нарастало. Но вдруг в комнату вбежал кудрявый малыш и уткнулся в колени хозяйки. Улыбка сама собой появилась на лице Оли. И напряжение сразу спало.

- Что ж, давайте знакомиться, - дружелюбно произнесла хозяйка. – Меня зовут Инесса Романовна. А вы Оля?

- Да, - девушка не могла заставить себя говорить более пространно.

- А это Ларик. Он поведал, как мужественно вы вырвали его из лап огромной собаки, - Инесса Романовна потрепала мальчонку за пухлые щечки. – Нюша сказала, что вы нянчились со своими младшими братишками. Впрочем, я хочу, чтобы вы были Ларику не просто няней, а еще и гувернанткой. Какое у вас образование?

- Педагогический колледж. У меня документы с собой, - Оля постепенно успокаивалась, хотя чувствовала себя не в своей тарелке в дурацком платке, повязанном по-деревенски. С этим она, наверное, переборщила.

Инесса Романовна внимательно изучила паспорт, диплом.

- Мне важно очень, что за человек будет находиться с моим сыном большую часть времени.

- Да, конечно, - Оля еле сдерживалась, ей казалось, что вместо крови по венам течёт ненависть: «С её сыном… Как она может, гадина!»

- Нюша говорила, что вы живёте в маленьком городке, где нет работы по специальности. Вы понимаете, что должны будете всегда находиться с ребёнком, кроме воскресенья и тех часов вечером, когда я буду с ним?

- Да, меня это устраивает.

- Хорошо. Готовит кухарка, у вас будет меню, чтобы знали, чем кормить Ларика. Вы должны строго придерживаться режима. На неделю я буду давать вам распечатки наполнения каждого дня, билеты в театр или в цирк, если это запланировано. Ребёнок должен гармонично развиваться. Если у вас возникнут какие-то идеи насчет воспитания, сначала обговариваете со мной. Тридцать тысяч рублей в месяц, дополнительно две тысячи, если придётся проводить с Лариком выходной. Всё понятно?

- Да.

- С понедельника можете приступать. Ларик, знакомься, это твоя няня Оля, - малыш исподлобья глянул на Олю, а потом засмущался и снова уткнулся в колени Инессе Романовне. - А сейчас Нюша покажет вам вашу комнату и ответит на вопросы, если такие возникнут, - Инесса Романовна махнула рукой, как королева, дающая понять подданному, что аудиенция окончена.

Тут же тётя Нюша позвала Олю.

- Пойдём для начала, девонька, чайку хлебнём.

Оля еще раз бросила взгляд на малыша, подумала: «Надо же, собачья кличка какая-то – Ларик. А он Ванечка. Ничего, скоро это закончится».

Чай тётя Нюша пила вприкуску с колотым сахаром, точно как Олина бабушка когда-то, смачно прихлебывала и говорила:

- Ты, девонька, Инессу не боись, она вообще-то добрая. Вот Борис, тот может и гаркнуть, если что-то не по нём. А ты, главное, молчи, голову потупив, и гроза пролетит. Режим не нарушай. А так тебе и не надо особливо ничего. Утром разбудила мальца, сходили умыться, накормила, поиграла, почитала – и гулять в парк на детскую площадку, где мы с тобой познакомились. И дальше по списку. Телевизир не включай, пока малыш не уснёт. Инесса строго за этим следит. Компутер тебе поставят с этим, как его, тырнетом, чтобы на любой вопрос ответку нашла. Записи будешь вести и весь день ребёнка ей обсказывать. Столоваться со мной не побрезгуешь? – Оля кивнула. - Вот и ладненько.

- Я боялась, вдруг вас уволят из-за меня.

- Дык я ж ещё Инессу нянчила, потом за ейной матерью больной ходила. Мне ейная мать двоюродной сестрицей приходилась, потому как наши матеря родными сёстрами были. Только ейной матери посчастливилось за генерала выйти, а моя так в деревне всю жисть и промаялась. Голодно было, меня в услужение к богатой тётке и определили. Как вишь, прижилась. А ты-то как, справишься?

- Я о такой работе как раз и думала. Малыш замечательный, да и денег подкоплю.

Оля улыбалась тёте Нюше, а сама представляла, как в понедельник утром прижмёт к себе Ванечку, о чём мечтала долгих три года.

Тётя Нюша показала Оле квартиру: апартаменты хозяев находились наверху, а детская - внизу. «Ничего себе, «мамаша». Ну, какая она мать? Купила ребёнка и держит его как игрушку», - мысленно возмущалась Оля. Детская была оборудована по последнему слову, ее комната - смежная с детской.

Теперь Оле не так страшно было ложиться спать. Три года она перед сном прокручивала одну и ту же картину и спрашивала себя, как она так запросто могла отдать своего сынишку. Но отдала, хоть головой об стену бейся…

 

***

Три года назад

 

Оле казалось, что счастливее её никого на свете нет. Заботливый муж каждый день торчал под окнами роддома. И вот наконец свершилось: Оля держала около груди маленький сопящий комочек. Сынишка забавно морщился и жадно хватал грудь. Муж строчил нежные записки и смотрел на Ванечку через окно.

Мать говорила, когда узнала, что Оля беременна:

- Дурища ты, Олька. Поматросил и бросил твой солдатик. На что ты ему сдалась. У него ж образование. Ищи его свищи теперь. Отслужил, в большом городе-то другую найдёт. Не звони, не унижайся, аборт делай.

Но Оля позвонила. И он примчался. Пошёл в местный ЗАГС, договорился, и их быстренько расписали. Свадьбу отметили скромно. С матерью у Оли отношения не складывались с тех пор, как та второй раз замуж вышла и двоих детей родила. Отчим крепко выпивал. Она б давно попробовала уехать, но братишек было жалко. Теперь мальчишки подросли, можно и свою жизнь устраивать.

Так Оля оказалась в областном центре. В педагогическом колледже «академку» взяла. И ждала рождения сына.

В тот день их с сынишкой должны были выписать. Оля держала спящего Ванечку, когда в палату вошла медсестра в белом халате, в маске – здесь весь медперсонал ходил в масках. Сказала, что перед выпиской нужно сделать прививку. Оля встала, хотела идти, но сестра строго предупредила:

- Вы что, мамаша. Там же детки, стерильность. В процедурную мамочки не ходят. Давайте ребёнка.

И Оля отдала спящего Ванечку медсестре, на всякий случай запомнила имя-фамилию с бейджика.

Заволновалась она через полчаса. Подошла к процедурной – дверь закрыта. Побежала в ординаторскую. Врач удивлённо на нее посмотрела, мол, уже и процедурная не работает, и никаких прививок ребятёнку не назначали. И медсестры такой в отделении никогда не было.

«Медсестру» эту не нашли. В полиции Оля услышала, что, возможно, на органы ребёночка похитили. Твердила: «Ванечка жив». И только плакала. А тут заведующую отделением с инфарктом увезли. Скандал замяли, мол, мать своими же руками сына отдала.

Полгода Оля еще на что-то надеялась. Ничего делать не могла, всё время думала о малыше. Потерянная ходила по квартире, нечёсаная, лицо опухло от слёз. Ещё и муж добил.

- Прости, Оля. Я так больше не могу. Ты не женщина, а ходячая истерика, - отвёл взгляд в сторону. - Да и история нехорошая у меня приключилась. Понимаешь, когда ты беременной ходила, переспал с девчонкой, а она малолеткой оказалась. Теперь либо жениться на ней, либо в тюрьму за совращение. Был бы ребёнок, попытался бы откупиться. А так… Лучше не рисковать.

Что ж, развод так развод, ей уже было всё равно. Оля уехала к матери. Пыталась отравиться. Откачали. Восстановилась в колледже. Так с этими страшными воспоминаниями и жила три года.

 

***

 

С понедельника началась у Оли новая жизнь. Она пришла рано, сначала наблюдала, как уютно спит Ванечка. Нежно разбудила, малыш похныкал немного.

- Пойдём умываться, маленький. Ты знаешь про Мойдодыра? Надо, надо умываться по утрам и вечерам, а нечистым трубочистам…

- Стыд и слам, стыд и слам, - подхватил Ванечка.

В малыше Оля души не чаяла. Без неё сынок сделал первый шаг, не её назвал мамой, не с ней были бессонные ночи, когда у малыша резались зубки. Но за девять месяцев, которые носила сына, за пять дней, когда кормила его грудью, между ними протянулась невидимая нить, крепче пуповины. И теперь Оля собиралась восполнить те дни, что была разлучена с сыном. Она рассудила: сдаст анализ на ДНК, получит документ, увезёт Ванечку, а там уж потом пускай с ней судятся. Пока няней побудет - три месяца ждать результатов, заодно и денег подкопит. И Ванечка её полюбит, уж она всё для этого сделает. Частный детектив, который адрес нашёл, посоветовал ей горячку не пороть, сразу на рожон не лезть. У них деньги, увезут ребёнка за границу, и не увидит она больше сыночка.

Ненависть таяла - Оля всё больше убеждалась, что Инесса Романовна любит малыша. И к ней по-доброму относилась хозяйка. Но решение своё молодая мама не меняла – это её Ванечка, а никакой не Ларик. И именно её он должен называть мамой.

За два месяца, как попасть ей в этот дом, свалилось на Олю небольшое наследство от родного отца, которого она с детства не видела. И сразу пошла в частное детективное агентство. Она бы и раньше туда обратилась, да денег не было.

Смешной детектив с рыжим чубом заверил: шанс есть. Во-первых, время прошло, люди могли переосмыслить свои поступки, во-вторых, ему расскажут то, о чём в полиции умолчали. И ведь раскопал.

Одна акушерка видела, как в тот день девушка в парандже с ребёночком в машину садилась. Видимо, специально так вырядилась, чтобы внешность не засветить. Зато узнала акушерка водителя машины. В полиции об этом не рассказала, пошла к завотделением. Так, мол, и так, сын твой дитё похитить помогал. Та в ноги: не губи, сыну всего восемнадцать, а мамочка эта молодая ещё себе родит. И вдруг инфаркт у неё. Пообещала акушерка, что молчать будет. Но недавно та завотделением умерла, а носить такой груз в душе тяжело, вот и рассказала детективу. А там уж труда не составило вывести паренька на чистую воду. Оля чуть с ума не сошла, когда узнала, что похищение провернула та девчонка, которая с её мужем переспала, - очень ей за него замуж хотелось. В суд подавать бессмысленно, она от всего открестится, но кому ребёнка отдала, сказала: как раз год прошёл со смерти её одноклассника, мать там сильно переживала. Так Оля узнала заветный адрес.

И стала следить за домом. Три дня ходила за малышом с нянькой, прикидывала, как лучше мальчонку забрать, чтобы не напугать. Но помог случай. Гулять они ходили в парк на детскую площадку, а Оля из-за дерева выглядывала, когда увидела, как в сторону мальчика прыгнула огромная собака. Оля подскочила, схватила малыша на руки. Собака хоть и в наморднике была, но напугала и мальчика и няньку сильно. Подбежал хозяин собаки, извинился, мол, с поводка сорвалась. А Оля никак не могла отпустить малыша с рук, у неё сердце защемило, когда она прижимала к себе испуганного сынишку. Хотелось вот прямо сейчас убежать с малышом на руках. Но разум взял верх над чувствами. Далеко не убежит, поймают. И никому ничего не докажешь. Вот Оля и познакомилась с тётей Нюшей.

- Спасибо тебе, девонька! У меня руки-ноги затряслись. А сноровка уже не та. Старая я. Права хозяйка, надо кому помоложе за мальцом ходить. Пошла бы в няньки-то?

- К такому малышу с удовольствием, - Оля не верила своему счастью. Если устроится нянькой в дом, то и волосиков насобирает для анализа, и время подберёт, когда сына можно будет забрать и спрятать.

- Тогда давай так: я сегодня с евоной матерью поговорю, а завтра приходи сюда. Всё и обсудим. Тебя как кличут-то?

- Оля.

- А меня тётей Нюшей зови.

На следующий день Оля, сильно волнуясь, ждала на площадке. Тётя Нюша сходу сказала:

- Завтра суббота, приходи, девонька, часам к шести вечера, вот адрес. Посмотрит на тебя хозяйка. Малец ей рассказал, как ты его спасать бросилась.

- А что за дом? – поинтересовалась Оля.

- Очень хозяйка последыша своего любит. Двоих деток у неё Бог забрал, они и месяца не прожили. А старшенький умер шестнадцати годов. Врачи-то говорили, мол, деток у неё больше не будет. Горевала - жуть как. На работу не ходила. В церковь зачастила, видать, вымолила у Господа ребёночка.

«Ага, вымолила, как же, - с ненавистью думала Оля. – Купила, наверное, у идиотки малолетней…»

Три месяца прожила Оля в доме у Инессы Романовны. Радовалась общению с сыном, который всё больше к ней привязывался. Но наконец получила долгожданный анализ. С этой бумажкой на руках у неё больше никто Ванечку не отнимет.

Оля обналичила деньги, для начала на месяц сняла квартиру в другом районе. Они просто не вернутся со второй прогулки. Не сразу их хватятся. Пока Ванечка спал, собрала самое необходимое в лёгкую дорожную сумку. Выглянула в окно и неожиданно увидела на парковке машину Инессы Романовны. Впервые за три месяца хозяйка приехала в такое время, словно почувствовала что-то. Оля быстро запихнула сумку под диван и вышла в гостиную.

Хозяйка зашла в квартиру, она была бледнее обычного. Оле вдруг бросилось в глаза, что Инесса Романовна сильно похудела за эти три месяца.

- Оля, Ларик спит?

- Да, Инесса Романовна.

- Поговорить с тобой хочу, - хозяйка пристально взглянула на девушку.

«Неужели узнала? Что теперь будет?» - Оля напряглась:

- Слушаю вас, Инесса Романовна.

- Дело такое, - хозяйка помолчала, заговорила с трудом, как бы выдавливая слова. - Я была сегодня у врача. Эскулапы отмерили мне не больше года. Моему мужу на Лариона наплевать, Нюша уже старая. А ты, я вижу, привязалась к малышу. В общем, я завещание написала. У мужа свой бизнес, у меня – свой. Сможешь продать мою стоматологическую клинику, купишь квартиру, только с условием, что не оставишь Ларика и Нюшу.

- Ванечку, - непроизвольно вырвалось у Оли. Теперь уже надо было продолжать. – Это мой сын, Инесса Романовна. У меня его украли в роддоме. Вот анализ ДНК.

- Прости, - женщина побледнела ещё больше. – У меня, когда сын умер… Погибала я, думала с ума сойду. Целый год ничего делать не могла, из дому почти не выходила, только в церковь. Как-то явилась эта девчонка в парандже и сказала, что ей не на что кормить ребёнка, в Дом малютки жалко кроху отдавать, а мне этот ребёнок поможет пережить горе. Я подумала, что вымолила у Господа такой подарок. Оживил меня малыш. Знакомая врач оформила роды на дому. Так у меня появился Ларион.

- Ванечка, - Оля каменным изваянием стояла во время этой исповеди. Вдруг Инесса Романовна упала перед ней на колени:

- Умаляю, не забирай его сейчас. Пожалуйста… Если заберёшь, мне только в петлю. Я так его люблю, так люблю…

- Встаньте, Инесса Романовна! Я же не зверь, сама пережила такое, когда у меня Ванечку украли.

Хозяйка тяжело поднялась, села в кресло. Пауза затянулась. В гостиную неслышно вошёл малыш, хорошенький, розовый со сна, он потёр кулачками глаза, потом улыбнулся:

- Няня Оля, я тебя потеял, - увидел Инессу Романовну, захлопал в ладошки. – Мамочка, давайте вместе поиглаем.

- Конечно, - хором сказали обе женщины и рассмеялись.

- Только сначала полдничать, малыш, - Оля подхватила сына на руки и понесла в детскую. – Садись, родной, попей молочка, печеньки погрызи, - и мысленно добавила: «Наверное, две любящие матери – это неплохо для малыша».

Потом прошла к себе. В мозгу крутилась странная песенка, когда-то где-то услышанная: «У верблюда два горба, потому что жизнь – борьба». Оля засунула сумку поглубже под диван.