Несколько поводов для воспоминаний…

Привет, Яна! (Проживает она в США. Репатриировалась в Израиль. Дочь с семьей эмигрировали в США. Яна часто ездила в Штаты: там осталась, после смерти мужа).. *

На один из моих электронных ящиков на Русском портале пришло письмо - с предложением получить "грин кард". Предлагают жизнь и работу в США.*

Новшество меня заинтересовало: начал заполнять анкету... Прочитал лотом: это лотерея - шанс у меня: 1 из 55.*

Больше вторую анкету заполнять не стал... Вдруг неожиданно мне позвонила Женщина. Не совсем понял: откуда? Возможно, из Штатов? Сказала: в Израиле имеют филиал. Их интересуют два момента: родился я в Украине, проживаю в Израиле.*

Инструктировала. Понял: для продолжения оформления - нужно переслать деньги . Хоть сразу, хоть в рассрочку... Из расчета на два года...*

Мне подозрительными показались- несколько пунктов... Стоит с ними продолжать "игру"?*

Всего доброго! Здоровья!*

*

Здравствуй, Миша!*

О здоровье и благополучии не спрашиваю_ если собираешься в США, надо полагать, что все в порядке, и слава Б-гу.*

Но вопросы все-таки напрашиваются.*

Во-первых, вспомнил ли бы ты о моем существовании, если бы не эта "игра"?*

Лотерея по розыгрышу грин-кард - никакое не новшество, даже я об этом слышала лет20 назад.*

Тебе "подозрительно несколько вещей", каких именно? Мне "подозрительно все, если речь идет о 80-летнем человеке, я даже смею предположить, что такие к лотерее не допускаются.*

Что значит "предлагают жизнь и работу"? Какую работу они тебе "могут предложить? Ведь работа должна обеспечить тебе "жизнь", которую они предлагают.*

Если есть филиал в Израиле", почему не встретиться лично?*

Как бы там ни было, желаю успеха в покорении Америки!*

*

Яна!*

Твой ответ - в привычной манере...*

Записываю воспоминания - выложу и на своем авторском портале

http://Belferman.com/*

*

Подтверждаю: я о тебе не вспоминаю, не думаю… По случайности написал, а сейчас вспомнил: да, ты по астрологическому знаку, верно, Львица, в этом месяце именинница. Поздравляю.*

По словосочетаниям, высказываниям – вижу: нисколько ты не изменилась: продолжаешь, делать замечания, совестить, учить… Как же, как же: старшая, да побуждения, и характер выработала такого свойства. Тебе самой сложно с собой: понимаю. Характер – он и судьба…*

Так получилось: по "родительскому наследству" тебе доставалось многое или все в жизни "легко", относительно легко… Легче, чем другим. Но личные свойства, природные, личностные черты, проявления не позволяли получить большего - крутилась в серости обыденности.*

Так случалось: пыталась нечто достичь – вдруг неловкость шага, поведения приводила к печальным результатам. Приведу примеры: в 1944 и 1951 ломала ноги (или ногу – дважды?). И среди женихов не пользовалась вниманием. Лицом, внешней формой обхождения и характером не вышла? Время тогда – совершенно другое. Случайно обстоятельства не сложились для тебя более благоприятно? Пусть даже развитая ты – ни к чем не выделялась. Относилась непомерно критически к любым чужим оплошностям. Не сдерживала в себе эмоции – высказывалась. Ни чем особенном ты не выделялась, но внутренний заслон не срабатывал: никогда не сдерживала себя - высказывалась с критикой, замечаниями и нотациями. Это нисколько тебе не помогало, но зато чувствовала себя личностью, почти героиней..Как правило, люди не любят выслушивать критику – в свой адрес, даже негативное мнение.*

Не помню детали, не скажу точно: ты меня приобщила к школе, я пятилетка сам за тобой увязался? Несколько дней, некоторое время ходил с тобой – в первый класс. А потом: учительница посоветовала маме (пусть сохранится ее память благословенной) отдать в школу меня – в шесть лет. И я с того времени, уже учился – ни от кого не зависел. Помню: учительница часто меня посылала смотреть время на часах в вестибюле – ведь у нее нет часов – должна ориентироваться, следить за ходом урока и проверкой заданий.*

Закончился учебный год… Радостная Фира (Эстер) подбежала к моей маме – хвалится твоей похвальной грамотой… Спокойная мама – мою похвальную грамоту показала … Фира сразу растерялась: "Как это может быть?! И Мишка…"*

Не знаю точную причину… Верно, по свойствам своего характера –твоя мать красавица постоянно меня гоняла, ругала… Переняла и ты, верно, часть ее наследственности и манеры. Это естественно! Такое издевательство происходило на твоих глазах: отношение к бедным родственникам. *

Готовил когда отец Марк тебя в школу – я оказывался рядом – завтрак и мне он давал… Чего ему это стоило? При полном достатке, роскоши в те действительно голодные времена. Фира никогда не давала мне еду: непомерно жадная она от природы, заносчивая, не очень умная. О себе любила рассказывать: окончила гимназию… Действительно, около полугода приходила она на уроки – потом заболела… Закончилось ее образование на этом. Правда, читала книги: форма самообразования…*

По сей день не могу понять: по какой причине она меня только ругала, гоняла, оскорбляла? Верно, я тихим не был, но и не совершал пакости, зло… Не хулиганил… Обычный шустрый ребенок! Королеве не мог никак угодить… Верно, она тоже хотела иметь сына – постоянно напоминал я ей о смутном желании… Завидовала сестре…*

Помню: уже в Киеве жили, на Печерске, Фира сильно возмущалась требованием властей по новому закону –"малосемейный налог" с вас удерживали… В семье только один ребенок…*

*

Полезно вспомнить о прошлом… Наши родители проживали в Миньковцах. Местечко это расположено около Каменец-Подольска, вблизи западной границы.*

Живая, очень красивая Фира при общении с подругами заразилась сыпным тифом. В 1919 страшная эпидемия этой болезни косила всех подряд. Тиф принесла в дом – заболели все. Умерли старшие дети – уже взрослые Аврум, народный учитель, поэт и Ханна. Все остальные выздоровели. *

Старшей в семье стала красавица Фира – у родителей на особом счету. При очень скромном достатке в семье – дедушка наш Шехтман Сани – резник в общине. *

Это естественное баловство дорогого ребенка в добропорядочной Еврейской семье. Не очень умная, но зато непомерно заносчивая, эгоистичная Фира воспринимала естественно, как судьбоносный дар, только ей предназначенный.*

Сблизилась Фира со своим бездетным дядей Алтером. В период нэпа его считали богачом: зарабатывал и на валюте. Фира часто находилась в их семье: считала себя наследницей. Влюбилась она в своего жениха… А тот – еще более корыстный! Понял: не станет Алтер благоденствовать: все разговоры о богатстве – основаны на фантазиях и мечтах самой Фиры. Оставил тот свою невесту. Фира сильно переживала. Появился хромой Марк – Фира согласилась за него выйти замуж. Переехали они вскоре в Проскуров: жили в том областном центре. *

Родилась у них дочь Янина. Фира затребовала к себе мать Бат Шеву: сразу превратила в служанку.*

Иногда к ним приезжал проведать отец Сани… Да, перед началом Второй Мировой войны (так называемой ВОВ) – дедушка находился в Проскурове. В те времена не существовало регулярного автобусного транспорта. В четверг рано утром он вышел на развилку дороги: ожидает попутку… Как назло, в тот раз попутка случилась… Дедушка спешил домой: успеть зарезать курей… И тут: началась война! Цейтлины бежали в эвакуацию, как и другие. В спешке совсем "забыли" о дедушке…Его, возможно, уже нельзя привезти…*

Известно мне: несколько суток прятался он в узком проеме между двумя соседними домами… А потом… Их всех погнали к вершине холма: там расстреляли… В братской могиле соплеменников он и покоится… *

Бабушка Бат-Шева болела, страшно страдала – умерла от рака матки. А Фира все жаловалась: "Много она ест…"*

Пусть сохранится благословенной память о бабушке, дедушке.*

*

Об этом человеке трудно писать. Являлся хорошим бухгалтером он и финансистом. Человеком необъятной сущности, противных качеств, противоположностей. Многоличный, лицемерие сплошного свойства. Нельзя понять его правду. Имел он правду? Совершал все корыстно – для собственного и семьи благополучия.*

*

В 1933 он работал в Новоушицком райпотребсоюзе. Лежит передо мной большая фотография. Сверху фон переходящего красного знамени – получили его новоушичане, победители социалистического соревнования. Из более ста лиц на фотографии – знаю только троих. Это мой отец – Бельферман Ицхак, брат моей матери дядя Барух Шехтман и муж маминой сестры Цейтлин Марк. *

Мой отец – простой заготовитель. Шехтман и Цейтлин трудились на ниве бухгалтерии.*

В определенных .организациях или органах нашли-решили в этот раз:переходящее красное знамя присудили без должного обоснования. По этой важной, возможно обоснованной причине осудили часть руководителей райпотребсоюза. Среди осужденных оказался простой заготовитель - мой отец: послали его строить канал Москва-Волга. Не знаю конкретно за провинности какие?.*

По советской и мировой практике знаю: замешаны руководители и бухгалтеры в любых махинациях. Но вот бухгалтеров в данном случае не тронули. Почему? Знаю: Марк Цейтлин дружил со многими людьми: в Новой Ушице и в Проскурове имел он друзей в числе чекистов. Не явился он тайным сотрудником органов, провокатором? По причине этой он избежал наказания? Явно просматривается такой вариант.*

Примерно в 1932-34 семья отца из Новой Ушицы переехала в Ново-Константинов Запорожской (после войны Черкасской области). Они стали колхозниками Еврейского колхоза. Им пришло сообщение об аресте и отправке на работы моего отца.*

Так сложилась судьба семьи деда Шмила. Он глубоко верующий: постоянно молился в синагоге. Их большую семью тянули двое – бабушка Малка и старший сын Ицхак, мой отец. Услышала бабушка очень печальную весть… Она неграмотная, удивительно деятельная. Приехала в Москву. Попала на прием какого-то руководителя… Во время беседы тот руководитель заверил:*

- Освободим твоего сына, бабка…*

- Вы напишите… - Попросила она…*

- Верь слову! – Посмеялся тот. - Вернешься домой: встретит тебя сын. *

Так оно и случилось… Приехала она – встретилась с сыном…*

Оказывается, отца покарали без вины. Даже в те жестокие сталинские времена – разбирались…*

Вскоре отец женился на моей матери. Брат отца Хаим работает на ХТЗ (Харьковском тракторном заводе). Пригласил моих родителей: они переехали жить :в Харьков. Жили они в общежитии тракторного завода. Я родился в Орджоникидзевском районе города. Вскоре после моего рождения, родители перебрались на съемную квартиру по улице Грековской. *

*

Летом 1944 в Кермине приехал наш родственник Алексей Петрович Борейко. Он младший сын Эйни и Эти Хазин, сестры Бат-Шевы, моей бабушки.*

Этот Буцик остался в Киеве со своей невестой Тамарой. По новым документам он стал Алексеем Петровичем. Где он трудился – этого не знал. Говорили: у него есть документы: партизанил. Важное, главное даже: на железной дороге выдали ему товарный вагон - вернуться можем в освобожденные районы страны. Собралось нас несколько семей: Хазины – они сами с незамужней Минной и семьей дочери Люси с Мизей, Цейтлины, мы с мамой… Возможно кто-то с нами еще ехал: этого не помню. *

По дороге в Саратове нас встретил дядя Хаим. Эвакуировались они из Харькова. В пути с его женой Цилей случился выкидыш. По этой причине они отстали от своей группы ХТЗ – остановились в Саратове. Хаим устроился на работу. Как хорошего специалиста, его оставили в тылу, обеспечили бронью… Трудится он начальником цеха и трудится одновременно профсоюзным председателем.*

Дядя Хаим настоял: принял нас к себе. Прожили у них примерно с год.*

А Марк Цейтлин с семьей доехали до Киева – и там остались. Не знаю, что, как происходило в продолжение этого года… Мы в Харьков поехали, но наша квартира – занята, мебель – растянули соседи… Нас мама повезла в Киев – к Цейтлиным.*

Марк Цейтлин трудился главным бухгалтером ипподрома. Приехали - некоторое время располагались у них, вскоре нам выделили комнатку-холодильник наверху. *

Осенью или зимой следующего года к нам вернулся отец. История его - в Кермине мы приехали поздней осенью 1941. Отца из Харькова не сразу отпустили – приехал к нам он зимой. Устроился на работу – вскоре его призвали в армию – в возрасте 43 или более лет. Сразу отправили в Коканд: овладевал военной профессией минометчика.*

Уже после форсирования Днепра, в октябре 1943 воинская их часть, вместе с огромной массой советских войск – попали в "котел" на северо-западе от Киева. Оказались в плену. Отец чудом спасся. Полтора года примерно использовали на сельскохозяйственных работах на западе Германии.*

Весной 1945 в их район вошли освободители Американцы. Отец прошел длительную дорогу по Германии к своим, совершил путь репатриации. В СССР возвращался в одном из первых эшелонов возвращенцев… Довезли их до Новгород Волынского: до 1939 в этих краях проходила старая государственная граница. Их эшелон окружили цепью вооруженные солдаты внутренних войск. Началось…*

Бесконечные издевательские допросы… Должен "доказать": имел "право выжить" в условиях нацистского "окончательного решения", тотального уничтожения Евреев.*

Несколькими приемами - отъем всех привезенных из Германии вещей… Советские начальники всех рангов уверенно считали: это все только им принадлежит.*

Сортировка групп – для отправления недавних военнопленных с конвоем на трудовые места дальнейшей проверки личностей, их "поведения в плену"…*

*

Отца отправили в закрытую зону Сталиногорска, возможно это нынешний Новомосковск Тверской области. Попал на химический комбинат. Следователь-Татарин живо интересовался личностью отца, многими Еврейскими вопросами – истории, религии Иудаизма, обрядности… Он строго, издевательски допрашивал отца. По своим таинственным путям проверял все сказанное. Передопрашивали через сеть других военнопленных их части, находившихся в нацистских лагерях, на местах каторжных работ… Совмещенный с трудом такой допрос продолжался около года…*

Отца в месте заключения проведал его младший брат Бенцион, приехала жена, моя мама…*

*

Марк Цейтлин вскоре встретил или нашел своего довоенного приятеля Гурина – перебрался заместителем главного бухгалтера министерства сельского хозяйства республики. В те времена уже на Украине начали политику выдвижения "национальных кадров", но ему повезло. Долгие десятилетия держался в этой должности…*

Квартиру они получили в здании - на углу улиц Обсерваторной и Воровского, вблизи Сенного базара.*

Отец устроился на работу в больницу Зайцева. Известна в истории. В 1911 трудился у ее владельца Мендель Бейлис, жертва обвинений в употреблении Евреями крови Христиан – для совершения своих "ритуальных целей". *

Жили мы в подвале… Потом произошла авария: рабочий котельной пьянствовал всю ночь: не топил. Разорвало трубы: больные перемерзли. Директор больницы Барон переволновался, перенес инсульт… Моего отца посчитали человеком директора – уволили с работы. Выгнали семью из квартиры – нужда вынудила просить помощи у Цейтлиных – нас поселили в коридоре. Некоторое время я ходил в свою школу на Подоле, позже перевели в другую школу – на Обсерваторной.*

Запомнилось то время несколькими эпизодами. Заболела сестра – я ходил к ее соученице: брал классные задания для сестры.*

Кузина Янина – стала такой гордой, независимой: заносчивой… Она стеснялась со мной общаться. Постоянно гоняла "малолетку": не должен слышать ее "взрослые" и "девичьи" тайны. Ее подруга уже понимала толк в любви, часто пела оперную мелодию "Тореадор"… Знала первый куплет – постоянно повторяла…*

Запомнил этот момент: однажды услышал разговор Марка с женой Фирой. Надо отметить: Марк постоянно любил хвалиться. Не помню точно кто из родственников называл его "швицером", бахвальщиком. Верно, в этом определении имеется доля истины. Так вот, сообщил Марк: "Познакомился я с директором школы. Все! Решу все вопросы – в пользу дочери".*

Яна получила аттестат зрелости в 1951 – жили они в тот период в другом месте. Выдали Яне серебряную медаль. Верно, старательно училась. В получении медали мог помочь отец. Без вступительных экзаменов поступила в Гидромелиоративный институт. Возможно, по направлению института – ее направили на юг. В той провинции она познакомилась со своим будущим мужем, учителем Изей. Родом он из Сквиры, небольшого городка, Киевской или другой области. Исаак, в моем представлении – невоспитанный, мало культурный человек, полный грубиян. Стал ее мужем. В любом случае, она лучшей доли достойна. Не смогла найти, выбрать лучшую пару. Сложилась судьба!*

То лето 1948 оказалось для меня очень памятным. Устроился отец на кирпичный завод Корчеватого: это пригородное село возле Киева. Я часто ездил к отцу на работу. На Сталинке, за мостом расположена дорога в Корчеватое. Выложена булыжником. Ожидал с другими на перекрестке: попутные машины сажали пассажиров в кузов. Трясло жутко в пути… Во время одной поездки произошла транспортная авария… Что, как произошло – этого не знаю. Выпал из машины на булыжник. Меня подобрали – завезли в больницу…*

Несколько суток мамочка искала меня в отделениях милиции, в больницах… Нашла "безвестного мальчика". Не лечили, даже не наблюдали за мной: медицинский персонал ожидал "естественной смерти" – смогут списать этот несчастный случай…*

Появилась мамочка… Узнала… За мной начали наблюдать… Из беспамятства очнулся… Очень медленно, постепенно выздоровление пришло… Запомнился случай… Не знаю как… Помочился в постель... Врач начала совестить:*

- Как ты мог? Уже взрослый? Почему не позвал нянечку? Почему не попросил "утку"… *

Обидно мне все это выслушивать…*

- Это не я… Это… соседний мальчик… написял… - Оправдываюсь…*

- Этот случай, - рассказывала врач мамочке, - доказывает: его мыслительные функции восстанавливаются… Не грозит остаться идиотом… Медленно все восстановится. Но вы должны следить… Пусть ходит в школу… Но предупредите учителей: вызывать к доске его пока не надо… От физкультуры пусть освободят: восстановиться все должно – нагрузки пока опасны…*

Вернулся я уже на новую квартиру: родители купили глубокий подвал в доме по улице Владимирской 73.*

До времен революционного лихолетья – это купеческий дом. Улица Владимирская (прежде Короленко) поднимается по холму. Пришлось строителям срезать часть холма и вывезти грунт - для возведения этого здания. В подвале здания находился погреб, складское помещение… Малюсенькое окошко располагалось в углублении. На полтора метра ниже почвенного уровня. Наружная стенка постоянно влажная. По ней струилась вода. Стена цвела несколькими цветами радуги. В комнате постоянно включено электричество.*

Молодая пара сверху выбрасывала через окно использованные презервативы: попадали те постоянно в углубление возле нашего окна…*

*

Цейтлины получили новую квартиру возле Крещатика. Кажется, на улице Энгельса. Первый этаж. Цокольного типа. Довольно часто я к ним приходил… Ощущал: относятся они ко мне, словно к ребенку, да еще больному. Не столько из сострадания, жалости… Определенное даже презрение… Они – богатые. Да еще я… Вроде неполноценный. А моя мама почему-то считала: должен жениться на Янине. Заботили ее мои будущие успехи. Да, в Еврейских семьях по разным причинам очень даже часты семейные пары - между близкими родственниками связи. Сама такая мысль меня смешила, но мама убеждала…*

В 1952 я получил аттестат зрелости. (Упущу важные подробности.) Летом поступил в Брянский Лесохозяйственный институт. Посещал на каникулах Цейтлиных… Помню однажды, на зимних каникулах 1954 или 55 – прошел без головного убора по Крещатику: отморозил уши. В Киеве вечно дуют сильные ветры с Днепра. Следовало: выйти на улицу – уши потереть снегом. Не знал, этого не сделал. Многие годы каждую зиму с того времени мучили меня отмороженные уши. *

*

Закончил институт. Поехал по распределению в Карелию. Работал лесничим в Пудожском лесхозе.*

Вернулся домой. Марк Цейтлин посодействовал: стал инженером Иванковского лесхоза Киевской области. *

Из Киева меня выписали – при поступлении в институт. Только в 1960 появилась возможность вернуть киевскую прописку. Примерно два года тудился в Иванкове. Примерно год работал в "Сельэнерго" мастером – электрифицировал два села в Яготинском районе, на севере Киевской области.*

Вернулся в Киев… И на этот раз меня устроил на работу Цейтлин Марк. Стал я агролесомелиоратором Республиканского проектного института "Укрземпроект".*

Марк Цейтлин мог и устраивал разных людей. Чувствовал при этом свою значимость. Возможно, имел сам определенную пользу от своих благих дел? Этого я не знаю.*

+

Помню: раз пришел к Цейтлиным – жили они тогда на Саксаганского. Пришел на вечер или гостил у них старый друг Марка. Между ними происходил откровенный разговор. О дочери Марк сообщил: "Она проектирует туалеты!" Работала Яна главным инженером проекта или даже начальником отдела. Через посредство Марка руководству того проектного института из колхозов привозили даровые овощи, фрукты, мясные изделия… Самому Марку постоянно привозили продуктовые подарки.*

Запомнил этот случай: позвонила Яна – пригласила приехать с ведрами за сливами. Особой охоты у меня это ее приглашение не вызвало, но поехал…*

Говорил с тетей Фирой… Она постоянно лежала в постели: не знаешь, когда она больная? Какая у нее болезнь настоящая? Что себе приписывает? Прочитает она или услышит по телевидению о неких болезненных симптомах – сразу у себя находит эти признаки. Требует лечить! Их домашний доктор – профессор Франкфурт, знаток, с кафедры Киевского Медицинского института.*

Через некоторое время появляется Яна:*

- Твои сливы готовы…*

Зашел я на кухню: стоит ведро или два? Аккуратно запакованы сверху – можно ехать! Привез… Снял покрытие… Все сливы – гнилые! Всучила она нам – перебранное! Так это меня обозлило!*

Но мама… Послала меня за сахаром – сварила отличное повидло. Потом угощала Яну… А та хвалила: действительно вкусное получилось повидло. У них: чуть что – выбрасывают. Нам сбыли… Стыдно выносить в мусорную – ведь соседи все видит, говорят…*

*

Но как полезное – от дяди Марка получался и определенный вред. Даже возникали опасности…*

*

В конце нашего пребывания в Кермине – приехала Люся с мужем. В те годы и позже с ними мало общался. Тетя Этя и дядя Эйня жили на улице Шота Руставели. Помню школьником повел меня отец в синагогу: располагалась вблизи их дома. Синагогу прикрыли позже: только на Подоле оставили – одну синагогу на огромный Киев. В каком-то году к тете Эте приехала их старшая дочь Люся с мужем Мизей. У них уже есть сын…*

К тете Эте я приходил очень редко. Иногда. Помню: услышал об автомашине Мизи. Он выточил, изготовил, собрал миниавтомобиль. В киевской автоинспекции не выдали номер на этот автомобиль. Мизя не мог на нем разъезжать.*

Через много лет я разговорился с Мизей… Не знаю причину, вскоре он мне передал: хочет подарить лодку – для плавания по Днепру. Меня такие удовольствия не привлекали. Подумал я: хочет продать он мне лодку – говорит о подарке. Та лодка мне не нужна ни в каком виде.*

Как-то я пришел к Мизе: застал его за очень интересным занятием –писал учебник Иврита. Я попросил его познакомить, он отказался. Позже я узнал: дядя Марк наговорил обо мне нечто плохое. Мизя остерегался двух моментов:*

1. вроде могу донести "органам" о его запретной форме работы-деятельности,*

2. могу украсть у Мизи саму идею структуры языка, учебника – выдать за свою!*

Примерно в те годы Марк Цейтлин похвалился: некий миньковчанин, журналист написал статью об истории Миньковцев. С этим письмом я попросил меня познакомить. Марк мне не показал: уверен: пользовался он все тем же своим "убеждением": могу "присвоить".*

Достаточно скоро мы с мамой уехали в Израиль. Провожала нас Минна. *

Очень скоро, в Израиле узнал – уже не помню от кого: Мизя кончил жизнь самоубийством. И Люся вскоре – бросилась под машину…*

Для большего представления самочувствия Мизи – следует сказать: его сын, верно, без согласия родителей – женился на Украинке, дочери дворника… Мизя с Люсей сильно переживали по этому поводу. Сами они Еврейскими националистами никогда не были – современные интеллигентные люди. И все же… сохранили в Душах Еврейство…*

Не знаю причину: могли сами репатриироваться в Израиль. Без сына и его семьи…

Много трагедий привнесла советская власть в Еврейскую жизнь…*

*

В Киеве я написал примерно 20 крупноразмерных рукописей. Привез экземпляры в Израиль.*

В Израиле я освоил компьютер. Использую его в качестве замены пишущей машинки. В 1996 я набрал на компьютере две рукописи – роман-дилогию "Характер – судьба и жизнь-лафа". Часть 1. "Потомок древнейшей цивилизации". Часть 2. "Бродяга – в своем репертуаре".*

Я купил множительную машину и способом Израильского Самиздата отпечатал весь тираж обоих книг. В типографии Шломи мне изготовили обложки, переплели… Точно таким способом изготовил-издал несколько книг.*

Марку Цейтлину я выслал свой роман дилогию. Сейчас уже не помню: выслал в Нес-Циону (некоторое время жили в том городе на квартире) или в Ашкелон – там они купили квартиру.*

Марк книги прочитал – меня похвалил… Не нужна мне его похвала… Без моего согласия и разрешения книги он передал моей сестре Раисе. Сложно у меня с ней сложились отношения. Фактически нет между нами никаких отношений – с года 1960 примерно… В романе-дилогии описал момент, действительно произошедший между нами. Персонажу другому приписал. Авторская творческая фантазия способна разгуляться. Она на меня еще больше обозлилась … Пусть уж…*