ДОРОГА К СЧАСТЬЮ

 

Николаю Романовичу всегда везло. И жизнью своей он был весьма доволен. Удалась, нечего сказать: хорошая должность, прекрасный уютный дом, жена красавица, двое детей, как по заказу - девочка и мальчик. Каждое утро он запрягал своего «мерса» и ехал на работу, где его ждали очень важные дела.

Но однажды привычный ход событий был нарушен: машина сломалась. Сдав её в ремонт, Николай Романович решил не вызывать служебную, а поехал домой на автобусе. Толкотня и давка! Ходивший уже довольно давно в начальниках, он даже и позабыл, что такая жизнь вообще существует. Нет! Теоретически он, конечно, о ней догадывался, но тут она его толкнула в бок и довольно пребольно острым локтём какой-то дамочки.

- Женщина! Нельзя ли поосторожнее?! - Воскликнул Николай Романович.

Соседка, зажатая толпой, повернула к нему голову. Их взгляды встретились.

- Простите, я не хотела!

Тут её снова пихнули: бабуля с корзиной яростно протискивалась к выходу. Николаю Романовичу стало жалко попутчицу.

- Проходите сюда, здесь попросторней, - он кивнул на освободившееся место.

Женщина попыталась пробраться к окну. Капюшон слетел на плечи, заколка, глухо щёлкнув, упала на пол, водопад каштановых волос рассыпался по плечам. Николай Романович кинулся подбирать заколку.

- Пустое, не стоит! - Сказала соседка, поправляя локоны.

- Надя! Ты где? - Настойчиво позвал чей-то голос.

- Я здесь! - Отозвалась попутчица.

- Выходим?

- Да! Извините, мне пора. - Женщина улыбнулась.

«Какая чудная улыбка... и ямочки» - отметил про себя Николай Романович и тут же спохватился, - «Мне ведь тоже эта остановка нужна!»

Женщины шли по аллее, весело о чём-то щебеча. Идущий следом Николай Романович отметил про себя, что его соседка пофигуристей будет. «Интересно, куда они идут? Пригород! Может, к кому-то в гости?»

Каково же было его удивление, когда Надежда высокую калитку соседского дома открыла своим ключом. Они прошли по запорошенной тропинке к деревянному крылечку. Николай Романович смотрел на своих попутчиц, пока они не открыли дверь и не вошли в дом.

Вечером, за ужином он рассказал всё это жене.

- Эка невидаль! Это наша соседка и есть. Синий чулок! Учителка, вроде, где-то в университете преподаёт. Математику, кажется...

«Вот те на! - Подумал Николай Романович. - А я и не узнал. Да и как бы я её узнал, если видел всего несколько раз из-за забора. Но там ходила какая-то тётка в туго повязанном платке и спортивном костюме... Вот это да! Живёшь с человеком рядом и даже не знаешь, как он выглядит. Всё некогда. Да чего там! Вообще, привыкли ничего вокруг не замечать»

- Я в кабинете поработаю, - бросил он жене.

- Ты бы принёс дровишек, надо в камин подкинуть, я домработницу уже отпустила. Холодновато становится...

- Да, мороз крепчает!

- И не удивительно. Сегодня же Крещение. А крещенские морозы всегда лютые, - улыбнулась жена. - Пойду, детей посмотрю, сегодня на первом этаже улеглись, вроде, спят уже...

 

Николай Романович вышел на крыльцо, прошёл по тропинке к поленнице и взглянул наверх. На небе ярко сияли звёзды, и было их великое множество. За забором послышался смех.

- Надь, я дров-то подкинула. Ты чай заварила? Иду-иду...

«Баню, видимо, топят», - подумал Николай Романович. И, набрав дровишек, пошёл в дом. Он не стал включать в кабинете свет, хотелось просто посидеть, помолчать. Открыв окно, он расположился в уютном кресле и затих. Вспомнилось детство, когда они с дедом ходили купаться в проруби в такой же крещенский вечер: дед нырял, хохоча и ухая, а маленький Коленька стоял рядом в тулупе и держал полотенце...

Мороз проник в комнату. Николай Романович встал, поёживаясь, и пошёл закрывать форточку. Из окна был виден занесённый снегом соседский огород и, одиноко стоящая на отшибе, банька.

Вдруг дверь бани открылась, и из неё выпорхнули две фигурки. От них шёл густой пар, и похожи они были на ангелов.

Николай Романович снова приоткрыл форточку.

Женщины, весело смеясь, начали бросать друг в друга снег, он веером рассыпался, искрясь в ночном воздухе. Потом они стали обливаться водой, хохоча и протягивая к небу руки.

Николай Романович, затаив дыхание, наблюдал за происходящим. Вдруг он поймал себя на том, что видит только одну, только Надежду... Она была похожа на упавшую с неба звезду.

Только он это подумал, как женщина, раскинув руки, навзничь упала в сугроб.

- И правда, как звезда! - Дивился Николай Романович. - Надежда, Надя, Наденька.

В груди защемило, но он стоял, не отрываясь наблюдая за происходящим. А Наденька, подхватив за руки подругу, открыла дверь баньки. Луч света, проглотив обоих, растворился в морозной мгле. Волшебство кончилось!

Николай Романович ещё долго стоял у окна, ни о чём не думая, словно желая продлить сказку.

 

С тех пор, чем бы Николай Романович не занимался, он думал о Наденьке. Надежде, Надюше. Вечерами он смотрел в окно, желая её увидеть.

Как-то за завтраком с вполне невинным видом он спросил у жены:

- А что, соседка-то наша одна живёт? Что-то хозяина не видно.

- Конечно, не видно! Повысили его. А в столицу он не взял ничего из старой жизни. И жену себе нашёл помоложе. А прежней оставил вот этот пригородный домик, да собаку с кошкой. Вот как был, так и уехал.

Николай Романович внимательно посмотрел на жену: ни тени сочувствия он не услышал в голосе, а наоборот, торжество какое-то. Она стояла, довольная, дородная такая, располневшая, в шикарном халате, среди этих дорогих сервизов, хрустальных люстр и ангелочков на потолке, сама похожая на украшение. Ничего не сказав, он вышел на крыльцо. Раскурил сигарету, потом смял её. В задумчивости закурил другую, но и её бросил в урну. Вышедшей следом за ним жене обронил:

- Пойду, прогуляюсь.

- Шапку возьми, простудишься. Не смотри, что май, от земли ещё холод идёт... Ты куда? В рощу?

- Не знаю, наверно...

Ему было всё равно, лишь бы уйти. Что-то невыносимо тяготило душу.

В роще, среди светлых берёз ему полегчало. Он присел на пенёк, наслаждаясь весенним днём. И вдруг он увидел её, свою Надежду. Она шла с букетиком ландышей, вся такая неземная, солнечная. Николай Романович затаился, боясь спугнуть это прекрасное видение. Рядом, на куст шиповника прилетела сорока и застрекотала. Громко и назойливо. Надежда взглянула в её сторону и увидела Николая Романовича.

- Ой! Здравствуйте! А я Вас и не заметила.

Николай Романович встал, подошёл и, ни слова не говоря, обнял её. Она затихла, слышно только было, как стучат два сердца. Так же молча, он нежно поцеловал её. Долго и властно. А потом, взяв на руки, начал кружить, покрывая поцелуями лицо, руки, плечи...

Домой они возвращались вместе. Возле её калитки он сказал:

- Не закрывай, я сейчас приду.

 

Зайдя в свой кабинет, он огляделся, что ему нужно из этой жизни? Ноутбук, да пара костюмов, всё остальное есть на работе...

 

В просторной гостиной его ждала жена.

- Ты уезжаешь? - Спросила она.

- Нет, ухожу! От тебя. Не бойся, детей не обижу, у них всё будет.

- Пжалуста, - протянула жена равнодушно. - И куда? К этой? Думаешь, я ничего не замечала? Иди! Нам ничего не надо, у нас всё есть. А ты вот на что жить будешь?! На работе тебя держать станут. Этого я не допущу.

- Не дослушав её, Николай Романович выскочил на крыльцо. И, вдохнув полной грудью пьянящий сердце воздух, пошёл навстречу новой жизни.