Мы всё забудем — подхвативший ветер Сотрёт с ладоней ниточки дорог, Рекою унесёт. И без ответа Останется пустующий чертог, В котором быть могло, да не случилось. Погасим свет, забудем про тепло. Но мне приснилась божеская милость – Грядущее иначе потекло. Пусть навсегда исчезнет наше имя... Вдвоём, истаяв, уплывём в рассвет... Под облаком серебряной полыни Твой никогда не потеряю след И, как с небес добывший крови сокол, Найду тебя, не в силах позабыть. Укрылись берега резной осокой... В тумане тайной ускользает нить... *** Я помню... Ты слышишь, милый? Тот вечер... А как иначе? (Жгутом затянуло. Вилы Под рёбра. Но я не плачу.) Вот только мозги немножко Свихнулись, куда — не знаю. Но там, наверху, дорожка Средь звёздных течёт мозаик. В фиалковом небе — строчка. То спутник летит, наверно. Да! Замуж выходит дочка. Всё в мире ...не так и скверно. *** Мрачной кожей диван обитый. Сны тоскливые, ни о чём... В них — мощёная кирпичом Вдаль дорога. (Мотив избитый.) Снится, будто иду одна. Даже пёс мой любимый умер. Бархат неба. Брильянтов тумен. Новолуние. Тишина. Бесконечны витки пути, А в конце — в изумрудах лето. Невозможно туда дойти... Но зачем-то мне надо это. *** Размыто... и слов не вижу... Но надо понять картину. То дальше она, то ближе. И прахом пошла рутина. Леса зеленеют — лето... Ну да, не зима, покуда. Себя тереблю: "Да где ты? Очнись! Ведь случилось чудо! Ведь ты же проснулась — помню! И заговорила — знаю!" Сейчас... соберусь по полной. Я... просто у бездны, с краю... *** Ночь пеленает мумией. Ветер ревёт трубой И леденит безумием - Быть не могу другой. Стонут дубы распятые. Веток печален хруст. Буря летит патлатая - Я за тебя молюсь. Тучи — драконья киноварь. Землю пасут грехи. Нет, никогда не кинусь я В омут слепой тоски. *** Не отдам, не проси — я жадная! Забери лучше всё блестящее... Нет! Без солнца в тени наряд на мне Не увидеть. Да только в чаще я Бесконечной — ни сна, ни роздыха, В горизонт унеслась, зловещая... Мне бы крылья, тебе бы — воздуха: Верю — нам благодать завещана. Не отдам, не проси! Измерен мир. Только мера — кому? Апостолам, Что рыдают в своём безверии. Отдаю... И — помилуй... Господи... *** В руку снежинка - в слепо-глухую жару - Разве поверит кто, кроме меня... Ветер фрамугу лет, налетев, распахнул: Там тополя огнём в кронах звенят... Хрупкость ее лучей, тайный хрустальный звон И кружевной узор не превзойти... Мастер ковал мечту - словно читая сон. И серебром писал: чудны Твои пути... *** Листья огромные — шире ладоней У тополей — в чистом золоте тонут Солнца вечернего. Кроной густою Ночью с упругой сплетутся волною Ветра, парящего между аллеями. Утром заплещутся снова оленями... Кажется, миг — и сорвутся волнительно В небо, качнув изумрудными нитями. *** Когда небо сгорает в солнце, и коршуны парят, растворяясь в его лучах, вспоминаю тебя, как ночную прохладу... *** Пусть мне приснится что-нибудь хорошее: Речная гладь и звёзды над водой... И может быть, у берега заброшу я Тростинку-удочку. И рыбки чередой Пусть червяков с неё спокойно кушают. Не удочка — кормушка для мальков. А я тихонько посижу, послушаю Камышевку из сизых тростников... Прошу такую ночь, с уловом песенным. И червяков скормить до одного. И звёздочку в ладонь: чтоб не был тесен нам Подлунный мир. И больше ничего. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
