РАЗРУШЕНИЕ ПЕРВОГО ХРАМА

 

В 586 г. до н. э., после двадцатимесячной осады войсками Навуходоносора, Иерусалим пал.

 

Архистратиг Сатан шел по улицам ночного Иерусалима, и душа его ликовала. Там, на горе Мориа, дымились развалины Первого Храма. Солдаты Навуходоносора грабили, убивали, насиловали, и рыдания иерусалимских женщин звучали для Сатана, как победный гимн. Это было торжество Зла над Добром, его личная победа над своим врагом-братом Саваофом и над его опасной затеей вырастить целый народ, который стал бы проводником идей Добра в человеческом мире. Не убий, не укради, не лжесвидетельствуй, не прелюбодействуй, не притесняй пришельца, чти отца своего и мать свою ... Надо же такое придумать?!

Архистратиг был молод, и победа казалась ему окончательной и бесповоротной. Понятия молодости и старости в прямом смысле, конечно, не относились к таким бессмертным особам. Тысячелетия не были властны над их физической сущностью. Но их духовная составляющая изменялась, наполняясь опытом общения с человечеством. Люди считали это старением? Да, если так называется путь к мудрости. Позже, с высоты прожитых лет, Сатан понял, что каждая победа содержит в себе зёрна будущего поражения. Но сейчас он, ликующий, наслаждался звуками ночного, растерзанного города. Это была его родная стихия.

И вдруг, в сумеречных бликах пожаров Архистратиг различил расплывчатые очертания какой-то фигуры. Они становились всё явственнее, их полупрозрачное наполнение сгущалось, формируясь в узнаваемый образ архангела Гавриила. Он аккуратно сложил свои прекрасные белые крылья, почтительно потупил сияющие добрые глаза и, припав на колено, встал на пути Сатана.

- А-а-а! - закричал Архистратиг тем самым леденящим душу голосом, который люди не без оснований называют демоническим, - приползли просить милосердия?! А ну, отвечай прямо, кто здесь победитель?!

- Несомненно, вы, Ваше Злодейство, - дипломатично признал Гавриил. - Но моя миссия состоит в том, чтобы помочь вам встретиться с Саваофом.

- Помочь встретиться?! - захохотал Сатан. - Вместо того чтобы сказать: "Мой господин нижайше просит об аудиенции".

- Помочь встретиться, - тихо, но твёрдо повторил архангел.

- Никакой необходимости в такой встрече нет, - загрохотал Сатан. - Я готов только принять капитуляцию Всевышнего, как побеждённого врага. Первый Храм разрушен, Избранный народ повержен и никогда больше не поднимется.

- Вы должны понимать, Ваше Злодейство, такие условия неприемлемы для Всевышнего. Евреи повержены, но не сломлены. И может случиться, что победители примут законы побеждённых. Такие случаи в истории человечества бывали. Так что подумайте о компромиссе. Он надолго закрепит плоды вашей победы, но и учтёт интересы другой стороны.

- Как понимать, «повержены, но не сломлены»?! – издевательским тоном полюбопытствовал Архистратиг. - Ты можешь доказать, что это не пустая болтовня?

- Попытаюсь, Ваше Злодейство. Для начала прошу обратить внимание на того человека у горящего дома. Вы, наверняка, всё о нём знаете.

Мужчина лет сорока, стоя на коленях, раскачивался, как это делают евреи во время молитвы. Его рубаха была разорвана, волосы всклокочены, лицо в кровоподтёках.

- Это Ишаягу Гвир, богатейший иерусалимский торговец, - определил Архистратиг,

бросив на мужчину мимолётный взгляд. - Не один десяток вдов и сирот пустил по миру за долги. Халдеи разграбили его дом, убили сына, изнасиловали несовершеннолетнюю дочь.

- И о чем может молиться такой человек? - поинтересовался Гавриил.

- Я хорошо знаю прошлое, но не настоящее и будущее, - объяснил Сатан. - Твой господин наделил людей свободной волей. Они сами определяют свои действия. Предполагаю, он обвиняет Всевышнего в своих несчастьях. Хочешь, проверим?

Они подошли к мужчине, чтобы услышать его молитву.

- Прости меня, Господи, - бормотал Ишаягу, - за прегрешения мои. Не соблюдал я святых заповедей, лжесвидетельствовал против вдов и сирот, чтобы отнять у них последний шекель, и не додавал десятину левитам. И Золотому Тельцу поклонялся, а Тебе молился лишь для видимости. Так что не ропщу я, Господи, а смиренно склоняю свою повинную голову, ибо справедливы кары Твои. И если Тебе будет угодно продлить мои никчёмные дни, все их потрачу я на помощь бедным, вдовам и сиротам....

- Что скажете, Ваше Злодейство? – улыбнулся архангел.

- Один пример ни о чём не говорит, - отмахнулся Архистратиг.

- А между горящими домами ещё кто-то шевелится, - заметил Гавриил.

- Это красавица Ривка, жена зажиточного башмачника, - отозвался Сатан. - Её муж пал у стен Иерусалима, двое детей уведены в рабство, а её саму до беспамятства насиловал целый отряд победителей. Тоже не безгрешна. Прелюбодействовала.

- Один лжесвидетельствовал, другая прелюбодействовала, - почтительно заметил Гавриил. - Я вижу, Ваше Злодейство, вы неплохо поработали.

- Мы не сидели, сложа руки, - скромно подтвердил Архистратиг.

Они подошли ближе. Молодая женщина в разорванном платье стонала, силясь подняться с земли. Наконец, ей это удалось. Она встала на колени и начала молиться.

- Прости, Боже, грехи мои тяжкие. И кара Твоя справедлива, ибо прелюбодействовала я. Замуж вышла за нелюбимого, на богатство его позарилась, а любимый жил по соседству. Вот и бегала я к нему. И вечернюю молитву, маарив, совершала я неискренне, всё о нём думала. Но теперь мне понятно, что нет проку ни от любви, ни от богатства, если не от Всевышнего они. И об одном только молю Тебя, Господи, помилуй детей моих малолетних. А я всю оставшуюся жизнь буду свято блюсти заповеди Твои ...

- Этого недостаточно? - вежливо справился Гавриил и, поскольку Сатан медлил с ответом, тут же добавил: - Там в роще, кажется, ещё кто-то уцелел?

- О, - воскликнул Архистратиг, - знакомая личность, Одед, подросток пятнадцати лет.

- Неужели, Ваше Злодейство, вы даже невинного мальчишку не пожалели?

- Жалость не из нашего репертуара, - сухо заметил Сатан. - Твой господин наградил людей сильнейшим сексуальным влечением. Из добрых намерений, разумеется. Плодитесь и размножайтесь. Но сознавал ли он, сколько насильников, маньяков, развратников и мастурбантов произведу я на основе этого человеческого свойства?!

- Мы уповали на разум и свободную волю людей. Они должны противостоять пороку.

- И у детей тоже?! – саркастически ухмыльнулся Архистратиг. - С их неискушенным разумом и неокрепшей волей? Когда наступает ночь, и мои посланцы растекаются по жилищам, чтобы во сне прельщать людей греховными соблазнами, достаточно лишь шепнуть такому мальчишке: «Чего ты маешься, дурачок? Наслаждение так легко достижимо, достаточно лишь протянуть руку...».

- Вы сделали его мастурбантом?! - ужаснулся Гавриил.

- Разумеется. Он и уцелел лишь потому, что в момент прихода халдеев занимался в роще своим блудом. На его глазах были убиты родители и уведены в рабство братья.

Они направились к роще. Мальчишка стоял на коленях у оливы и неистово молился.

- Я понимаю, Господи, что за мой грех покарал Ты любимых моих родителей и братьев, как некогда покарал Онана. Грех этот ужасен, но не смог сдержаться я, не хватило силы. Так что кара Твоя справедлива. И наложил бы я на себя руки, да ведь это ещё больший грех! А если по милости Твоей, Господи, мне суждено жить, буду я блюсти неукоснительно заповеди Твои, и другим расскажу, как страшно нарушать их!

- А там, Ваше Злодейство, - не унимался Гавриил, - за дорогой, ещё кто-то уцелел.

- Ну и что?! – возмутился Сатан. – Всё равно Избранный народ вы уже не спасёте.

- Не могу с вами согласиться, Ваше Злодейство. Вы же сами убедились, что он не сломлен. Или этого недостаточно? Тогда спросите ещё того, уцелевшего за дорогой.

Архистратиг нехотя повернулся в сторону, указанную Гавриилом.

- Да ведь это сойфер (переписчик священных текстов; А. Б.) Реувен, - вдруг оживился он. - Ха-ха, утаивал деньги, выданные на письменные принадлежности. Можно сказать, обкрадывал самого Всевышнего. Любопытно, о чём молится такой человек?

Они снова стояли у лежащего в пыли человека. Его голова была окровавлена.

- Боже! – бормотал Реувен в промежутках между стонами. – Каюсь я пред Тобой. Нарушал я главную заповедь Твою: "Не укради?" А крал я у кого?! У Тебя самого, Господи. В соблазн меня ввели старшие жрецы. Не отдавали они положенную часть десятины нам, служителям Храма. И не смею я просить о милосердии, ибо непростительны поступки мои. Но если суждено мне прожить ещё хоть один день, с радостью приму я страдания во избавление от скверны. И все свои силы до последнего вздоха посвящу переписке священных текстов ...

- Странный народ, - задумчиво произнёс Архистратиг, глядя прямо перед собой в ночную тьму. - Они никого не проклинают, ни Всевышнего, который не защитил их, ни даже Навуходоносора.

- А не кажется ли вам, Ваше Злодейство, - воспользовался ситуацией Гавриил, - что тот, кто в своих неудачах винит самого себя, способен к совершенствованию? Вы представляете, какого духовного уровня достигнет этот народец через пару тысячелетий?

- Нет-нет! - покачал головой Архистратиг. – Никаких тысячелетий не будет.

- А покаяние евреев, - продолжал архангел, проигнорировав слова Сатана, - ставит их в зону святости, где вы, Ваше Злодейство, бессильны. И, обратите внимание, их преданность Всевышнему только возросла. Какой пример для других народов!

- Зачем ты всё это говоришь?! – занервничал Архистратиг.

- Я ищу основу для переговоров, - объяснил Гавриил. – Мы откажемся от миссионерства, а вы должны отменить план полного истребления евреев.

- Хорошо, - уступил Архистратиг, - на такой основе я готов к переговорам с Саваофом.

 

На последующей встрече Сатан и Саваоф пришли к трудному компромиссу. Иудейскому царю Седекии халдеи выкололи глаза, его сыновей казнили, а тысячи еврейских пленников построили в колонны и погнали в далёкий Вавилон. Но им сохранили жизнь. В их составе были собранные со всей Иудеи священнослужители, воины и искусные ремесленники – самая дееспособная часть населения страны.

 

Многие месяцы брели пленники через пустыню, оставляя на своём пути трупы. Это были уже не те, порочные и самодовольные жители Иудеи. Несчастье сблизило их и вернуло к Всевышнему. И вот, на горизонте забрезжил Вавилон, столица могущественной империи, величайший культурный и торговый центр своего времени. Прибывшие иудеи по статусу своему были рабами. Поначалу их и использовали в этом качестве. Они рыли оросительные каналы, строили дворцы и обслуживали царские имения. Но не затем великий царь уводил в свою столицу самых способных жителей покорённой страны. Ибо не только талантливым полководцем был он, но и мудрым правителем. И не рабов видел он в этих пленниках, а искусных мастеров и организаторов, способных привести его империю к процветанию. Поэтому вскоре им стали возвращать личную свободу.

И развернулись иудеи во всю мощь своих дарований. Кто преуспел в торговле, кто стал

богатым землевладельцем, а кто и занял высокий государственный пост. Были и люди

попроще, которые добились материального достатка, занимаясь овощеводством, или скотоводством. Навуходоносор не ошибся в своих расчётах. Их деятельность

способствовала небывалому обогащению и расцвету Ново-Вавилонской державы.

Но не только, и даже не столько материальным благополучием были озабочены иудейские пленники в Вавилоне. Они тосковали по Родине и мечтали о возвращении в Иерусалим. И под руководством Иезекииля развернули они в Вавилоне беспрецедентное духовное творчество. Всего за несколько десятилетий ими были созданы первые письменные тексты Священного Писания, послужившие основой будущих великих книг, Торы и Библии. И разработали они новые правила, ставшие краеугольным камнем этики и юриспруденции будущего человеческого общества. «Душа согрешающего, она умрёт; сын не понесёт вины отца, и отец не понесёт вины сына; правда праведного при нём и остаётся, и беззаконие беззаконного при нём и остаётся». (Библия, Иезекииль 18:20). Так великий пророк сформулировал этический принцип личной ответственности человека за свои поступки. В те же времена появились в Вавилоне молельные дома, где в отсутствие Храма иудеи собирались для богослужений и молитв. То были прообразами будущих синагог, церквей и мечетей.

В этой новой жизни нашли своё место и несчастные изгнанники из Иерусалима. Больше всех преуспел Шмуэль Гвир, занявшийся международной торговлей и ставший финансовым магнатом. Только теперь он ревностно соблюдал Господни заповеди, не обманывал вдов и сирот и большую часть прибыли тратил на нужды еврейской общины. Гвир женился на Ривке, вдове Иерусалимского башмачника, и детей своих они воспитали в духе ревностного поклонения Всевышнему.

А подросток Одед под руководством Реувена овладел каллиграфией иврита и стал квалифицированным сойфером. Оба они были приглашены Иезекиилем для работы над текстами Священного Писания. Мастера каллиграфии иврита высоко ценились, Одед хорошо зарабатывал. И он женился. Его избранницей стала Смадар, та самая девушка, которая шагала рядом с ним в колонне пленников. Они тоже были преданными почитателями Всевышнего и мечтали о возвращении в Иерусалим.

Можно только поражаться обилию нетленных духовных ценностей, созданных в Вавилоне лишь за несколько десятилетий небольшой группой ещё недавно бесправных инородцев, в то время как вклад остальной части гигантского древнего мегаполиса в сокровищницу мировой культуры едва заметен. И давно уже нет ни великого полководца Навуходоносора, ни его могущественной Ново-Вавилонской империи, ни её роскошной столицы. И нашим современникам в двадцать первом веке, не считая узкого круга историков, кое-что известно о них лишь из Библии, написанной их иудейскими пленниками. А знания о жизни этих пленников сохранились в благодарной памяти поколений. До сих пор в синагогах и церквах всего мира поют о них псалом, сочинённый древним еврейским поэтом (Псалтырь, 136):

При реках Вавилона,

Там сидели мы и плакали,

Когда вспоминали о Сионе;

Там пленившие нас

Требовали от нас слов песен,

И притеснители наши – веселья:

«Пропойте нам из песен сионских».

Но как нам петь песнь Господню

На земле чужой?

Если я забуду тебя, Иерусалим,

Забудь меня, десница моя,

Прилипни язык мой к гортани моей,

Если не буду помнить тебя,

Если не поставлю Иерусалим

Во главе веселия моего.

 

В 540 году до н. э. персидский царь Кир разбил Ново-Вавилонскую армию, и через год иудейские пленники возвратились в Иерусалим. Начиналась эпоха Второго Храма.